133
Начальник управления архивами СО Александр Капустин:
«Сейчас сотрудники государственных архивов Свердловской области составляют поимённый список репрессированных жителей нашего региона с разбивкой по их социальному положению, национальности, демографическим признакам, уголовным статьям и другим параметрам. Мы это делаем, чтобы ни у кого не осталось сомнений, что большинство из осуждённых получали наказание вполне заслуженно. И это касалось в массе своей не простых людей, а руководителей среднего и высшего звена.» «О продолжающейся путанице в головах говорит ответ школьницы из Камышлова — я регулярно, почти каждый месяц встречаюсь со школьниками, и в Камышлове ко мне привели классы 10-11, профильные классы по истории. И когда речь зашла об этом, я спросил: «И сколько же у нас было репрессированных?». Девочка (11 класс!) мне заявляет — 300 миллионов человек!
Милая девочка, при населении 240 миллионов, где ещё 60 миллионов заняли? Соображать-то надо! Пора назвать реальную цифру, хотя она уже была названа, ещё раз повторяю: готовили её для Никиты Сергеевича Хрущева, но он о ней умолчал. За 1931-38 годы было арестовано 4 млн 835 тыс. 937 человек. Из них осуждено 2 млн 944 тыс. 879 человек, то есть 1 млн с лишним были отпущены. К высшей мере из этого числа осуждённых (из 2 млн 944 тыс. 879 человек) приговорено 745 тыс. 220 человек. Это включая пиковые годы — 1937-38. Если мы возьмём все данные до 1953 года, то мы получим осуждённых 4 млн 60 тыс. 315 человек — из них к высшей мере приговорено 799 тыс. 455 человек.
Да, действительно, 1937-38 — страшные годы, потому что на аресты и расстрелы за два года пришлось больше, чем за все остальные с 1921 по 1953 годы, но, тем не менее, число расстрелянных — 19,6% от осуждённых, а число осуждённых вообще — 1,7% населения страны. И где массовые репрессии? И где «вся страна сидела»? Чуть больше 1,5%. Можно обвинить органы НКВД в чём угодно, в жестокости, но нельзя их обвинить в том, что не было скрупулёзного подсчёта в своей канцелярии. Там подсчитывалось всё. Этим цифрам можно доверять. Я хочу сказать, что это страшная цифра, но это не 100 миллионов и не 300 миллионов.»
«...часто звучит такое определение, как незаконно репрессированные. Неправильная терминология, все репрессии производились в строгом соответствии с законами того времени, поэтому называть их незаконными нельзя с юридической точки зрения. Что касается обоснованности этих репрессий, это вопрос. И вот здесь мы должны очень внимательно отнестись к каждому делу. Разве не было у нас людей, которые были агентами иностранных разведок? Были. Были и те, кто воровал. Все они попали в эту статистику. С каждым конкретным человеком надо разбираться.»
«Если взять не столько историков, сколько политиков — они делятся на два лагеря с диаметрально разными представлениями: одни считают Сталина извергом и убийцей, другие считают Сталина эффективным менеджером. Они делятся в зависимости от того, кто какие задачи перед собой ставит. По тому, как политик использует эту информацию, можно сказать о его целях. Если человек ставит перед собой задачу доказать необходимость государственной власти, он очень хорошо начинает говорить о товарище Сталине.
Если он ставит перед собой задачи несколько иные — а либерализм в России погубил не одну династию и государственность, — то тут будут очень много и долго говорить о либеральных ценностях, о необходимости всеобщей свободы, безответственности и так далее. Хотя, я не политик, мне сложно об этом судить. Я историк, и моя задача — показать факты, которые есть и которые надо анализировать, их надо дополнять, их надо проверять, соотносить с другими фактами. Тогда, может быть, мы через какое-то время обретём истину.»
Александра Капустина пытаются травить в соцсетях за его выссказывания. Например, со стороны отдельных представителей общества Мемориал, признанного Генпрокуратурой «иностранным агентом», как занимающегося политической деятельностью и финансируемого из США (почему, кстати, не закрыто?). Капустина объявляют, не много не мало, в «реабилитации политического террора» и собирают подписи для изгнания его с места руководителя архивом.
Александр отвечает преследователям:
«Вызвало гнев то, что я сказал, что большая часть репрессированных получили сроки заслуженно. Но что, у нас не было шпионов, не было вредителей, у нас не было коррупционеров? Да сколько угодно! Была проявлена определённая политическая воля подмести их всех — и подмели».
«Необходимо развеять перестроечный миф о том, что абсолютно все люди из лагерей гитлеровских попадали в лагеря сталинские. Такова была судьба 30% немецких узников. У более 70% тех, кто проходил фильтрацию после плена, не подтверждался факт сотрудничества. Кто-то призывался в действующую армию, кто-то в силу своего здоровья возвращался домой, на промышленные предприятия и так далее. Это враньё, что все были «предателями Родины», это враньё, что всех избивали и гнали в лагеря».
Источник