Изгои «Зимней вишни»: пострадавшую работницу ТРЦ пытались упечь в психушку

Трагедия «Зимней вишни» ушла из новостных сводок. Поскорбели, перевернули печальную страницу и живем дальше. Кемеровчане остались один на один со своим горем. Там боль еще остро чувствуется. На Кузбассе до сих пор не знают других новостей.

Мы тоже хотим вернуться в Кемерово. И рассказать жуткую историю 23-летней Анастасии Симахиной. В тот день девушка находилась в торговом центре, дежурила на катке. Она выводила детей со льда. Сама чудом спаслась. И, казалось бы, должна стать героиней. А стала изгоем.

4 фото и материал via

Анастасия Симахина — хрупкая девушка. Ей 23, но на вид больше 16 и не дашь. После окончания школы она поняла, что в жизни всего придется добиваться самой. Села на автобус и приехала из маленького поселка в Кемерово. Вскоре устроилась на работу в «Зимнюю вишню». Анна впервые после случившегося решила рассказать свою историю.

— В «Зимней вишне» я работала больше двух лет. Многих, кто сейчас в СИЗО, знаю лично, — у Анастасии совсем тихий голос, говорить ей до сих пор больно.

— Кто вас на работу принимал? Арестованная Надежда Судденок?

— Первоначально было другое руководство — их нет среди арестованных. Год назад наше начальство сменилось, всех прежних сотрудников уволили, сократили, никого не оставили.

— Что-то изменилось со сменой руководства?

— В плане человеческого отношения стало хуже. При старом руководстве больше было порядка. Если в торговом центре случалось ЧП, то руководители подробно разбирались в причинах, а не затыкали дыры или увольняли провинившегося сотрудника. Новые начальники ко всему придирались, причем не по делу, подчиненных за людей не считали, обижали нас часто.

— Вас обижали?

— Я год работала в кинобаре. Когда поменялось руководство, меня убрали оттуда. Так и сказали: «Внешность у тебя неподходящая, чтобы за барной стойкой стоять». Меня перевели в другое здание, в столовую КДВ «Яшкино» (речь идет о кондитерском комбинате, который принадлежал долларовому миллионеру Денису Штенгелову — хозяину «Зимней вишни». — Авт.). Поставили меня на раздачу — туда, где внешность моя подходила.

— Зарплата меньше стала?

— 16–17 тысяч рублей в месяц я получала.

— Как снова оказались в торговом центре?

— «Яшкино» закрыли. Нас вернули в «Зимнюю вишню». Кого-то сократили. У меня же за два года было столько грамот «Лучший работник», что просто так уволить меня не получилось. Тогда меня отправили работать на улицу в шашлычную. На морозе я стояла с утра до вечера, продавала шашлыки. В итоге сильно простудилась. С жуткими болями меня прямо с улицы увезли в больницу. Экстренно прооперировали.

— Без последствий?

— Такое не проходит без последствий. Я чуть не умерла тогда. Врачи сказали, внутренние органы были настолько поражены, что еще пару часов, и меня бы не удалось спасти. Потом меня еще несколько раз с работы отвозили в больницу, начались осложнения с гинекологией. Бесследно это не прошло.

— Руководство возместило вам лечение? Косвенно это же по их вине произошло?

— Мне отплатили только больничный, как любому другому сотруднику.



— После этого случая работать на улице вас уже не заставляли?

— Меня поставили инструктором в детском зале на 4-м этаже.

— Сколько получали?

— Фиксированной зарплаты не было. Все зависело от наработанных часов, от месячного плана, премий. Закрученная схема была, мы в ней не разбирались. Выходило и 16 тысяч рублей. Однажды получилось 22 тысячи — это самая большая сумма, которую я заработала.

— С арестованной Судденок общались лично?

— Конечно. Она к нам каждый день приходила.

— И как она вам?

— В глаза мило улыбалась, а за глаза… Она всем двуличной казалась. Обычно приходила с утра, всем сотрудникам настроение портила и отправлялась довольная по своим делам.

— На суде она перекладывала вину на других людей. Ей свойственно подобное поведение?

— Да, это на нее очень похоже.

— У сотрудников «Зимней вишни» был общий чат, где все общались. После пожара в Сети появились скриншоты той переписки, где перед Судденок все отчитались: «Людей эвакуировали, все живы-здоровы».

— Чат существует до сих пор. Первой о пожаре туда сообщила Жанна Воробьева, которая дежурила в тот день по ТЦ. Потом стали писать Судденок и Богданова, просили выводить из здания всех, кого сможем. Мои коллеги действительно отрапортовали: «Все живы-здоровы. Эвакуированы». Скорее всего, речь шла не о посетителях, а о сотрудниках ТЦ. Все мы действительно были живы и здоровы.

— Вы знали, как действовать при пожаре?

— У нас проводили инструктаж. Да и со школьной скамьи я помню, в случае любой опасности сначала надо выводить из здания детей. Поэтому в момент пожара у меня сработала реакция, что надо эвакуировать детей и гостей.

— Быстро все происходило?

— Молниеносно. Меньше минуты — и мрак. Но все сотрудники легко ориентировались в темноте. До этого у нас уже вырубался свет, мы тогда вроде в шутку стали в прятки играть. И как бы сейчас Судденок нас не парафинила, сотрудники сработали четко и слаженно.

— Вы где находились в момент пожара?

— Я была на катке. Когда начался пожар, совсем маленьких сами родители хватали на руки и бежали в коньках. Подросшие дети падали. Я стаскивала с них коньки, и они в носках бежали к лестнице. По пути заворачивали в гардеробную, хватали куртки свои, чужие и бежали дальше. Я кричала, что не надо ничего забирать. Меня не слушали. Рядом с гардеробной еще стояли детишки, которые ждали своих родителей — взрослые тоже пытались отыскать свои вещи. На 4-м этаже находился один охранник, который направлял общий поток людей к лестнице. Когда я вывела всех детей к лестнице, то решила вернуться проверить, никого ли не оставила. В кромешной тьме посветила фонариком от телефона. Ничего не было видно. Дальше я начала терять сознание, сползать по стенке. В этот момент меня кто-то вытолкнул на лестницу в толпу. И меня понесли. Больше ничего не помню. Очнулась в больнице. Вот там меня обняла моя коллега, которую доставили в больницу. Она и вытолкнула меня из дыма. Рассказывала так: «Ты вся черная была, изо рта шла пена, я толкнула тебя в общую толпу и больше не видела».

«Путин с мальчиками общался, ко мне не заходил»

— Сознание я вроде до конца не теряла, но пребывала в шоковом состоянии, как бы в полузабытье: что-то помню, что-то не помню. Дым оказался такой едкий, что если хорошо вздохнуть, то мгновенно теряешь сознание. Я потом у следователя смотрела видеокамеры, узнала себя. В здании находилась не больше 6 минут, а кажется, прошла вечность.

— В больнице много людей с пожара находилось?

— К нам привезли мужчину со второго зала, который выжил, а дочери у него погибли. Была еще женщина, у которой там ребенок погиб. И моя коллега. Больше я никого не видела. Люди там особо не общались.

— В больнице к вам было повышенное внимание?

— Нет, обычное. На второй день всех пострадавших перевели из реанимации, раскидали по палатам. Следователь ко мне обратился всего один раз, когда я в коридоре лежала: «Вы тоже там были?» Взял мой номер телефона, и больше ко мне никто не подходил.

— В больницу ведь президент приезжал?

— Путин только к мальчикам заходил.

— Чиновники из администрации тоже посещали пострадавших?

— Да. Но ко мне никто не заходил.

— Как скоро вас выписали?

— На пятый день.

— Вы восстановились к этому времени?

— Особо меня не лечили. В реанимации ставили капельницы. Потом давали какую-то мазь, ингаляции делали. И все. Когда выписали, мне не выдали ни выписки, ни больничного листа. Я поинтересовалась у врача, что делать, если станет плохо. Она бросила: «С чего тебе плохо станет?» И отправила меня домой.

«Меня доставили в психушку, посоветовали нервишки подлечить»

— Плохо вам все же стало?

— Я приехала домой. В первые дни была в шоковом состоянии, не спала двое суток. Через два дня у меня поднялась температура, усилился кашель. В тот день я снова поехала в больницу, забрала выписку и больничный. К вечеру мне стало еще хуже: началась одышка, кашель был такой сильный, что давило в груди. Утром я отправилась в нашу поликлинику. Просидела два часа в очереди, чтобы попасть на прием. За это время прошли три человека.

— Вы не кричали, что являетесь пострадавшей из «Зимней вишни»?

— Я не могу себя так вести. Там же бабушки со мной сидели, возраст надо уважать. Терапевту я объяснила свою ситуацию, сказала, что мне стало хуже. Она послушала меня, изучила выписку. Потом меня еще лор смотрел, невропатолог. Много времени прошло. Состояние мое ухудшалось. Меня отвели к заведующей. Терапевт предложила отправить меня в стационар, чтобы меня прокапали. Заведующая стала кому-то звонить. Говорила, что свободных стационаров нет. Мне совсем уже плохо стало. И тут я слышу: «Есть одна клиника, мы договорились, тебя туда отвезут, будешь у них наблюдаться». В итоге на дежурке меня доставили в психиатрическую лечебницу: «Тебе надо полежать, нервишки полечить с такими же, как ты. Может, вылечишься».

— А вы что?

— Я и так пребывала в шоковом состоянии, а тут у меня совсем земля из-под ног ушла. Я ведь пришла к врачам с температурой, а они меня в психушку надумали упечь. Я написала отказ и уехала оттуда. Медсестре на дежурке сказала: «В вашу больницу больше ни ногой».

— Может, они вам не поверили, что вы пострадавшая?

— В выписке у меня было указано: в случае чего отправлять в центр неврологии. Врачи поликлиники за это уцепились, подумали, что я двинутая на голову, вот и решили скинуть с себя ответственность и отправить в психбольницу. А там будь что будет.

— В Кемерове обычные люди создали центр, где помогают пострадавшим?

— Проблема в том, что у меня сгорели паспорт, медицинский полис. Выдать справку о том, что я пострадавшая, должен был следователь. Но я забыла про справку. И следователь забыл. Если бы справка была, тогда бы меня лечили, наверное, получше. В центре помощи пострадавшим, чтобы встать на учет или получить какие-то выплаты, тоже нужно иметь паспорт, которого у меня нет.

— Паспорт делать долго?

— Я прописана не в Кемерове, а в поселке. Там и месяц могут делать. Но туда еще доехать нужно.

— На данный момент статуса пострадавшего у вас нет?

— Следователь должен присвоить статус. Вот я жду. А вообще мне написали, что у меня легкая степень ожогов. Наверное, и статус поэтому не присваивают. Хотя уже две недели прошло, а мне лучше не становится. Но я не знаю, поможет ли этот статус мне, что он дает.



— Что сейчас у вас болит?

— Постоянные головные боли мучают, уши закладывает, грудь давит, жжение, кашель. Иногда такие сильные приступы накрывают, что я задыхаюсь.

— Вам положена компенсация?

— Говорили, что пострадавшим какие-то выплаты положены. Я не узнавала. Здоровье важнее, поэтому о деньгах я не думала.

— Вашим пострадавшим коллегам, кто лежал в больнице, тоже ничего не выплатили?

— Только одна моя коллега лежала в больнице. У нее тоже сгорели паспорт и документы, поэтому заявление в центре пострадавших у нее не приняли. Сейчас она собирает справки, чтобы восстановить утерянное. Но ей проще, она в Кемерове прописана.

— Но ваша фамилия была в списках пострадавших — это все равно ничего не значит?

— Я в двух списках была — среди пострадавших и погибших. Мне только на третий день выдали телефон, чтобы я могла позвонить родственникам.

— Что у вас сгорело?

— Паспорт, банковская карточка, все вещи — рюкзак, ботинки, куртка, косметика. Я спросила у следователя, есть ли шансы на возмещение, ведь денег сейчас у меня совсем не осталось. Он сказал: «Если есть чеки, то возмещение будет». Ну откуда у меня чеки…

— То есть у вас совсем нет денег?

— Еще одна карточка осталась — туда люди, когда узнали мою историю, стали присылать немного денег. Мне неудобно из-за этого, я не привыкла на кого-то рассчитывать. Помощь со стороны мне кажется дикостью, я не знаю, как себя вести.

— Хорошо, что кемеровчане помогают как могут...

— В Кемерове мало кто помогает. Помощь присылали из других городов России и из Израиля. Но я правда ничего не прошу. Интервью тоже до последнего не хотела давать. В больнице лежала — ни с кем на эту тему не общалась. Мне тяжело каждый раз в «Зимнюю вишню» возвращаться. И так каждую ночь снятся кошмары. За ночь раза четыре просыпаюсь. Бывает, снится пожар, я кашляю во сне и просыпаюсь.

— Психологическую помощь вам оказывали?

— В больнице со мной один раз беседовал психиатр. Выписал мне направление в больницу, прописал успокоительные. И все.

— Вы крещеная?

— Я покрестилась в субботу, накануне Пасхи. Давно собиралась, но все как-то времени не было. А вот на днях пришла в церковь, у меня слезы, истерика, не могу перекреститься. В храме бабушка знакомая работает. Она упала на колени и стала молиться за меня. Я стою реву. Ко мне подошел батюшка: «Крестная у тебя есть? Сегодня бесплатно совершим обряд крещения». Потом он позвал меня на ночную службу перед Пасхой. Но у меня совсем не было сил.

— Думали, как будете жить дальше?

— Первое желание — сделать документы и уехать из Кемерова. Никакие выплаты мне не нужны, ничего. Невыносимо жить в этой атмосфере, каждый день мимо «Зимней вишни» проезжать и все заново вспоминать. Нервы на пределе, боюсь, я не выдержу этого. Хочется уехать к морю, хочется тишины. Просто сидеть на берегу и рисовать картины.

Она дура? Нервы обычно и лечат в психушке, нервологическом отделении, там и выходить можно, и ноуты с собой держать, или она подумала что ее галоперидолом заколют и на учет поставят?

Х.З. Работал как-то в психушке. Пожарку ставили. Там не только психи лежат, но и вполне здоровые люди лечатся.
Врачам виднее где лечить.

Нужно больше рассказов работников ТЦ - я не шучу, это не сарказм

Нет там неврологического отделения и лечат там не "нервы", а расстройства психики

Если она не доверяет выводам одних врачей, почему не обратилась к другим? Сейчас куча платных поликлиник. Там даже паспорт не нужен.

У девицы посттравматический синдром, а он как раз лечится в так называемых "психушках"

Это сообщение отредактировал Sosed69 - 9.04.2018 - 04:31

Журнащлюхи все пытаются на "вишне" свои рейтинги поднять?
Бедную девочку гоняли с места на место.
Пусть радуется, что предлагали другую работу, а не выгоняли к хуям собачьим, как в большинстве случаев.
Да вся статья - сплошное нытье.
Радуйся!!!
Радуйся что выжила. Что не сгорела там, в этом аду.
Подуууумаешь, паспорт и карту проебала.
Велика потеря.
Дура!!! Ты жить осталась. А там такие же люди превратились в пепел.
И их паспорта теперь никому не нужны.

Это сообщение отредактировал АлХав - 9.04.2018 - 04:32

Она обычная простая девчонка из деревни пережившая ужасную трагедию , только и всего .
Хорошо что есть такие умные , прохававшие жизнь как вы . Которые могут все всем разъяснить .

А вообще я в ахуе от сердобольности комментаторов
"Дура " "пусть радуется что жива " пусть радуется что не выгнали " и т.д. и т.п.
Оскотинились вы ребята , зачерствели , напустили на себя придуманного сарказма , циничности ... Нельзя так
Не по нашему это

не надо унижать деревенских, они не лишены здравого смысла
а девочка, которая, не верит врачам, но нашла время сгонять в церкву и покреститься - таки дура
и злобная она какая-то, с таким прям наслаждением бывшую начальницу топит

А по нашему, всех у кого мозгов нет нужно жалеть? Жалелок не хватит.
Девку направили на лечение, она отказалась.
Теперь все должны ходить за ней толпой и уговаривать?
Может быть ее еще в жопу расцеловать?

Это сообщение отредактировал Sosed69 - 9.04.2018 - 04:47

Назвать ее обычной девчонкой из деревни если она действительно обычная девчонка из деревни - это унижение ? Хм странная логика , но ок .

Я вот тоже врачам не очень то верю , и что я сразу злобный дурак по вашей же логике ? Те кто крестится в церкви тоже того ?
Скажите у вас все в порядке ? Мне кажется развешивая ярлыки на всех вы сами недалеки от злости и дуралейства

Озлобленность на начальницу конечно очевидна. Но на счет сгонять в церковь вы не правы. Конечно махровому атеисту это нафиг не надо. Но вполне возможно это ей сейчас очень помогло.

Ну что вы не утруждайтесь , я все понял

#сила #наглость #хамство

вы её поведение объясняете тем, что она "обычная деревенская девочка"
но жить в деревне не значит быть на всех обиженной махровой идиоткой
эта мадмуазель во-первых, считает, что её все обижают, во-вторых, не верит врачам, в-третьих, религиозна
волшебное сочетание трёх факторов даёт нам таких замечательных людей как вич-диссиденты, антипрививочники, любители домашних родов и народной медицины - вот это вот доктора очень любят

Статья явно заказная и не известно, работал ли этот человек там.

У нее денег нет, какие платные клиники?

при каждой психбольнице есть неврологическое отделение в котором лечат от депрессии и вот таких посттравматических синдромах. лежат там обычные люди которые к психам ни имеют ни какого отношения. лечат обычными успокоительными и депрессантами, и ни кто им волчий билет после лечения не выписывает. а так у девицы есть шанс съехать с катушек и уже прилечь не в неврологическое отделение а в палату с психами,а вот там пойдут более весёлые препараты.

Я никак не объясняю ничьё поведение
Я прочитал статью и увидел обычную девчонку , пережившую ужасную трагедию , которая как есть описала ситуацию в которой оказалась после всего .
На этом пожалуй все
Никакого ВИЧ диссидентства , домашних родов , излишней религиозности я в статье не видел . Фантазировать как вы и агриться на подобное я не умею . Простите

"Врачам виднее где лечить". Работал он в психушке... Убил бы идиота.

Не хотелось бы срач устраивать, но задело. Так же и меня наебали. "Лежал с мышкиной болезнью". Загибался. Пригласили какого то деятеля от медицины . Тот наконсультировал. С удовольствием сплавили меня в инфекционку,за решетки. А там одни наркоманы ломку пересиживают. Еще и машину попросили организовать, у них "санитарка" была в разгоне (картофель по домам врачей развозила). Наркоши едва не зарезали. Сумку с вещами пытались отнять. В первый же час, с температурой, с дикой головной болью два раза подрался. Разместить предложили, на сквозняке, на обоссаной каталке, в коридоре. Нашлась добрая душа. Дежурный врач, женщина, низкий тебе поклон, посмотрела мою историю болезни, осмотрела меня и дала справку, что заболевание мое не заразное. Лечить можно в обычном отделении. Отвезли обратно. А в это время в квартиру дверь выбивали. Хотели жену и сына ко мне присоединить.

А девчуля в реальной беде. Траурный оркестр смолк. Фанфары отгремели. Шакалы от СМИ сыты. Можно и расслабиться... Хрен с ними с людями, не граждане США же они в самом деле, обычные россияне.

Наверное, девушка не понимает разницу между неврологией и психиатрией.
Если при психиатрической больнице есть неврологическое отделение, то что в этом плохого?

Также пострадавшая говорит, что в больнице её не лечили: капельницы, мази, ингаляции. Так если у неё отравление продуктами горения, то какие ещё процедуры надо делать? Полостную операцию?

Заголовок у статьи ещё тот: упечь в психушку. Громко, не находите?
Думаю, что и журналисты отличились здесь. Не все слова пострадавшей вложить в статью, а вырвать только жареное.

Это сообщение отредактировал Koralex - 9.04.2018 - 05:29