184
«По телевизору говорят, что у нас все хорошо. А на деле ничего не получается» ©
Дальнобойщик Алексей Короваев сумел сформулировать вопрос так, чтобы он дошел до Путина, но не считает, что получил ответ.
Алексей Короваев четыре года работает сам на себя на собственной старенькой «Скании» и все новшества последних лет, от «Платона» до скачка цен на топливо, ощутил на себе. Каждый рубль, прибавленный к цене за литр дизеля, лишает его семью 3,5 тысяч рублей в месяц. Алексей перевозит уголь для шашлыка, и сейчас у него самый горячий сезон. С «Фонтанкой» водитель поговорил прямо из кабины своей фуры по пути домой из очередного рейса.
- В социальных сетях все очень интересуются, почему водитель Короваев задает вопрос Путину, а сам не пристегнут ремнем безопасности.
- А у меня машина Scania настолько старая, в ней ремней безопасности еще не предусмотрено.
- Проблем с ГИБДД не возникает?
- Да нет, не возникает. А почему Владимир Владимирович был не пристегнут, когда ехал в «КамАЗе» по Крымскому мосту? Я беру пример с нашего вождя.
- Когда ваш вопрос прозвучал в эфире «Прямой линии» и Путин ответил, вы почувствовали, что начинается «белая полоса»?
- Конечно, было эмоций: ничего себе, мой вопрос прозвучал! А в ответе я понял, что, в лучшем случае, все пока останется на том уровне, который есть. Но вниз ничего не пойдет. А хотелось бы, чтобы все вернулось к тем ценам, которые были до выборов.
- Как в целом ощущения от «Прямой линии»?
- Ну, как... Все одинаково из года в год. Одинаковые ответы, показательные «выхватки» — где что, сразу порядок наводится. А в целом ничего такого мы на себе не ощущаем, на простых гражданах, на нашем кармане это не сказывается. По телевизору говорят, что у нас все хорошо. А на деле ничего не получается.
- Насколько выгодно сейчас быть владельцем грузовика и индивидуальным предпринимателем?
– Боремся потихоньку, выживаем. Тяжело, конечно. Сам на себя работаю уже где-то 4 года. А так с транспортом – с 19 лет. Процентов 30 дохода ежемесячно приходится отдавать за топливо. Каждый рубль, прибавленный к цене литра дизеля, — это минус 3,5 тысячи рублей от моего дохода в месяц. Это минимум. А дизель подорожал уже рублей на 8. До выборов я заправлялся по 37,20, а сейчас — 45,05. Вот и посчитайте, сколько уже от меня отстегнулось.
- Сколько выходит чистой прибыли в месяц? На жизнь?
- Я конкретно не считал. С вычетом амортизации автомобиля (одно колесо стоит 20 тысяч), ремонта, топлива, тысяч 70 – 80 остается сейчас. В какой-то месяц может быть больше, в какой-то меньше, но в среднем по году — так.
- Это на семью из четырех человек? (У Алексея жена и двое маленьких детей. — Прим. ред.)
– Да. И еще ипотека — 40 тысяч в месяц.
- Как же вы сводите концы с концами?
- Так и сводим, а как еще... Поэтому и задаем вопросы президенту. Супруга подрабатывает на дому маникюром, вот сейчас, пока дети в садике, пилит ногти. В пять часов побежит в садик забирать детей. Но у нее несущественный доход получается.
- Не думали переложить выросшие издержки на кого-нибудь, свой тариф повысить?
– Поднять цены на грузоперевозки, конечно, планируем. И с коллегами это обсуждаем, и с грузоотправителями планируем разговор на эту тему.
- А когда поднимали цены в последний раз? Когда «Платон» вводили?
– Нет, когда вводили «Платон», цены мы не подымали. После Нового года чуть-чуть выбили у грузоотправителя рост ставок. Так сейчас топливо бабахнуло, и, считай, ничего и не получили — все вернулось назад, и прибыль даже ниже стала.
- На сколько процентов могут подорожать грузоперевозки?
– Смотря куда ехать. Это надо считать, я пока не смогу ответить. Когда поднимем, не знаю, начнем разговаривать — там видно будет.
- Вы наверняка следили за событиями 2015 года – почему протест против «Платона» не удался?
– Я принимал участие во всяких забастовках, на Москву сам я не ездил, но у меня знакомые и друзья ездили. Добиться ничего не удалось, потому что наше правительство сдерживало это. Ни СМИ, ни по телевизору об этом протесте толком ничего не рассказывали. Говорили, что бастуют 500 дальнобойщиков. А на самом деле бастовало очень много людей.
- Ну, через Интернет сегодня распространить информацию не проблема. Точно ли беда была в информировании?
– Да. Народ ничего не видел и не слышал.
- А за кого вы голосовали? Вы сказали в своем видеообращении к Путину: «Наша страна сделала выбор»…
– Я же и сказал, что «страна проголосовала за вас», а не «я проголосовал». Просто я понимал, что по-другому мой вопрос не пройдет. Я голосовал за Павла Николаевича Грудинина.
- Вы верили, что он сможет?
– Конечно, я верил до последнего, что будет хотя бы второй тур. Естественно, я не верил, что он победит. Но думал, что хотя бы побольше голосов будет у него. У него и было больше, наверное.
- А почему Грудинин?
– Его слова подарили какую-то надежду. Он говорил о тех проблемах, которые касаются меня лично.
- А если бы вы оказались перед Путиным лицом к лицу и не надо было бы формулировать вопрос так, чтобы он «дошел», вы бы что-то другое сказали Путину?
– Я попросил бы его ответить поконкретнее, пойдут ли цены вниз? Они подняли цены настолько, что уже можно сделать вид, сказать: вот, мы все остановили, мы хорошие. Так взлет-то был какой! Верните назад хоть немножко, раз вы поняли свою ошибку. Верните хотя бы те цены, которые были до выборов.
- В нашей стране разве хоть что-нибудь когда-нибудь возвращали обратно?
– Нет, никогда.
- Почему думаете, что сейчас вернут?
- Ну, вопросы же всегда задаются не для того, чтобы просто услышать ответ президента, но и увидеть результат.
via
yaplakal.com