124
У меня есть друг Олег. Он полицейский, но хороший (и друг и полицейский хороший). Сейчас у него два просвета на погонах и ему дали небольшую служебную квартиру, а раньше он с женой и маленьким ребенком успел пожить в нескольких общагах. Этот случай произошел в одной из них.
Та общага была очень старая, тамбурного типа, шесть отдельных комнат. У тамбура был один большой балкон, на нем летом хорошо пилось пиво, во-первых он располагался на теневой стороне, во-вторых напротив находилась женская общага, причем как раз напротив балкона Олега было какое-то подсобное помещение, в котором полуодетые (или полураздетые, это кому как нравится) девушки стирали в тазиках свое белье. Девушки были разного возраста, поэтому кто-то стирал фиолетовые стринги со стразами, а кто-то более практичные трусы, больше похожие на наволочку от большой подушки. Обе категории дам заинтересованно присматривались к мужчинам напротив.
В одну из летних пятниц Олег позвонил мне, позвал в гости, и попросил помочь выбросить старый сломанный холодильник, поскольку он занимал место в тамбуре.
Советской промышленности из всех бытовых приборов особенно удавалось производство холодильников, которые хотя имели монументальные размеры и были очень тяжелы, зато служили иногда по 30 лет и переходили по наследству.
Посмотрев на размер холодильника и прикинув его вес, я предложил оставить его в тамбуре и использовать как шкаф, но Олег был против, из-за ссоры с соседями. Засрав своими вещами половину тамбура, соседи почему то не взлюбили именно этот холодильник. Ситуация из старого анекдота, в котором к коменданту общежития пришел жилец и попросил отселить его соседа по комнате, поскольку тот разводил в ней кроликов, от которых шла ужасная вонь. Когда ему посоветовали, чтобы не воняло, открыть форточку, он возмутился: «Я не могу, тогда все мои голуби разлетятся!».
Больше всех тот холодильник ненавидел сосед Олега, по имени Иван, или по простому - Иванопуло (общежитие не носило гордого имени монаха Бертольда Шварца). Иванопуло это хмурый мужик лет 50-и, он когда-то давно развелся с женой и, оставив ей и дочке квартиру, переехал в общагу. В общем тамбуре он хранил не скелет, а монументальный стол, причем такой древний, что еще дедушка Ленин вполне мог писать на нем свои апрельские тезисы (в ящиках стола с комфортом жили тараканы) и еще древний велосипед непонятной конструкции, скорее всего тоже дореволюционный. Мне каждый раз хотелось написать на велосипеде его марку - что-нибудь типа «Руссо-Балт». Работал Иванопуло по сменам, зимой в свободное время пил и иногда «допускал инциденты женского порядка», а с весны по осень, отработав смену, приматывал к раме «Руссо-Балта» лопату с тяпкой и ехал на небольшой дачный участок за городом, возделывать землю. Поздней осенью он на том же велике привозил свой небольшой урожай и начинал опять дринчевать.
Опять прикинув этаж, с которого надо тащить холодильник (четвертый) и вспомнив, какие узкие там лестницы, я предложил Олегу просто выебнуть холодильник с балкона, но он был категорически против этого. Тащить холодильник без допинга я отказался и мы, сходив за пивом, сели употреблять его на балконе. Постепенно приходило хорошее настроение, которому мешало только одно - развешенные на балконе для просушки вещи Иванопуло. Теплый ветер трепал трусы, которые судя по виду, выдали ему во время службы в армии, а так же шедевральные дачные штаны непонятной конструкции с такими пузырями на коленях, как будто в них 20 лет ходили вприсядку.
После 3-й выпитой банки пива Олег посмотрел вниз с балкона и неожиданно поддержал мою идею избавления от холодильника. Дабы никого не убить, на балкон для подачи сигнала была отправлена жена Олега – Наталья. Она, узнав, что мы задумали, долго сопротивлялась, но мы ее уговорили. Прикинув ширину дверного проема на балкон, мы поняли, что вдвоем в нее не пролезем и лучше бросать холодильник с разбега, от порога двери.
Вдвоем оттащили холодильник в противоположный от балкона конец тамбура, затем наклонив и поудобнее вцепившись в его нижнюю, самую тяжелую часть, мы придали ему на глаз необходимый угол атаки. Дождавшись от Натальи отмашки, на счет «три» мы неожиданно легко (пиво-сила, спорт-могила) оторвали холодильник от пола, и после небольшой пробуксовки, понеслись к цели. Набрав нехилую скорость, мы не смогли удержать нужный угол атаки и запущенный от порога балкона холодильник, влетел в провисшие бельевые веревки. Веревки натянулись, но масса холодильника, помноженная на его скорость, сделали свое дело и они, лопнули, звонко свистнув, при этом во все стороны как шрапнель полетели разномастные бельевые прищепки, одна из которых поразила в бок Наталью. Холодильник, прорвав преграду, пересек край балкона, на время завис в воздухе, а затем рухнул вниз, издав сильный металлический грохот. Сильнее, наверное, может грохотать только падающий Оптимус Прайм, получивший пиздюлину от жены, за то, что пришел домой пьяный после аванса. Вслед за холодильником, расправив паруса-колени, гордо улетели с лопнувшей веревки дачные штаны Иванопуло.
Ровно через секунду после удара во всех окнах женской общаги синхронно появились женские фигуры разной степени одетости.
Мы бросились смотреть на то, что случилось с холодильником. Он сильно деформировался, дверка отлетела метров на пять. Олегу неожиданно так понравился процесс запуска вещей с балкона, что он начал искать, что бы еще отправить вслед за холодильником. Лучше всего для этой цели подходил чей-то раздолбанный шкаф, стоящий в углу балкона, но на защиту шкафа встала Наталья, зажимая раненный прищепкой бок.
Спустившись вниз, мы посмотрели результат вблизи. Штаны было решено занести Иванопуло позже, а пока мы положили их в холодильник, закрыли оторванной дверкой и понесли на площадку для ТБО. Делясь впечатлениями по дороге, мы оставили холодильник на мусорке и, конечно же, забыли в нем штаны, пришлось вернуться.
В общежитии Наталья рассказала нам, что Иванопуло с балкона наблюдал за похоронами своих штанов в холодильнике, при этом он не произнес ни слова. Штаны мы ему вернули. После этого соседи начали с опаской посматривать на Олега потому, что на их памяти холодильники с балкона еще никто не выкидывал. Позднее он сдружился со всеми обитателями общежития, а затем переехал в другое, в котором была больше комната.
yaplakal.com