Окопный генерал - Отраковский Александр Иванович

Родился 3 января 1947 года в городе Кутаиси (ныне Республика Грузия). Русский. В 1959 году, по окончании 5-и классов средней школы в городе Рустави (Грузия), поступил в Кавказское Краснознамённое суворовское военное училище в городе Орджоникидзе (ныне Владикавказ), которое успешно окончил в 1966 году.

В рядах Вооружённых Сил СССР с 1966 года. В 1969 году окончил Ташкентское высшее общевойсковое командное училище имени В.И. Ленина. После чего до 1978 года служил на различных командных должностях в бригаде морской пехоты Краснознамённого Черноморского флота: от командира взвода до командира батальона морской пехоты. В 1981 году окончил Военную академию имени М.В. Фрунзе, а затем продолжил службу в должности начальника оперативного отделения бригады морской пехоты дважды Краснознамённого Балтийского флота.

С начала 90-х годов судьба А.И. Отраковского связана с Краснознамённым Северным флотом. С 1990 по 1992 годы он заместитель начальника, а с 1992 года - начальник Береговых войск Краснознамённого Северного флота.

Генерал-майор Отраковский А.И. с 1995 по 1996 годы принимал участие в восстановлении конституционного порядка в Чеченской республике, а с 1999 года участвовал в антитеррористической операции на Северном Кавказе.

В войсках его звали "дедом". После Ведено, где он лично выводил через коридор безопасности сотни жителей, офицеры нарекли его "миротворцем". Как звали боевики, достоверно не скажешь, но, по некоторым данным, окрестили они его "черным вороном". За черный берет морпеха, за то, что кружил над их головами, как неизбежный рок. А вообще-то звали его Александром Ивановичем Отраковским. Был он генерал-майором. Командовал морской пехотой в Чечне. И умер там же, в предгорной Чечне, но не от пули.

Он умер от сердечного приступа. Хотя смерть стерегла его еще с первой чеченской кампании. И по всему выходило, что погибель свою этот окопный генерал найдет от пули снайпера, автоматной очереди, осколка мины, от ножа в рукопашной. Но только не от недуга отставников-пенсионеров. И все же, несмотря на "гражданский" диагноз, генерал-майора Александра Отраковского убила война. Прямое попадание в сердце.

3 января Отраковскому, начальнику береговых войск Северного флота и командующему морской пехотой в Чечне, исполнилось 53 года. Накануне в бою за высоту 1561 погибли 12 морпехов. Самые большие потери за четыре месяца войны - в Дагестане и Чечне. На "деда", как звали Александра Ивановича "черные береты", было страшно смотреть. С поздравлениями к имениннику так никто и не рискнул подступиться.

- Он тяжело переживал гибель каждого матроса, офицера, - рассказывает полковник Сергей Пушкин, первый зам Отраковского в Чечне в последние месяцы.- Можно сказать, для командира это была какая-то ненормальная чувствительность.

Для командира, посылающего людей на смерть едва ли не каждый день, профессионально полезнее иметь бронированное сердце. Возможно, именно из таких, не знающих жалости ни к себе, ни к другим, и выходят полководцы с чеканным профилем. Но почему-то их, решительных и грозных, чаще встречаешь в столицах, вдали от ристалищ. Наверное, отдаленность от передовой позволяет с большей легкостью двигать "фигурки" по зелени потертых штабных полотен, решать стратегические задачи. И кардиограмма, что немаловажно, всегда в норме.

Отраковский, равно как и другие генералы чеченской войны, знал эти самые "фигурки" в лицо. В том роковом бою за высоту 1561 погиб однокашник и близкий друг его сына капитан Алексей Милашевич. Сын, Иван, командир взвода снайперов, лишь по чистой случайности не угодил в то пекло. Впрочем, и на его долю военная судьба отмерила сполна солдатского лиха. Всего того, что и остальным. Невзирая на "генеральское происхождение". Хотя и служил Иван в соединении, которым командовал отец, но за чаепитием родственников никто не видел. Комвзвода, как и положено, в генеральский КУНГ (командно-штабная машина) не был вхож.

Наверное, это неестественно - не различать в общем строю подчиненных родное лицо, не искать близкому человеку лучшей доли. Однако Александр Иванович своей рукой вписал в список отправляющихся в Чечню имя Ивана. Он полагал невозможным бросать в бой чужих сыновей, припрятав в тылу своего.

Одни добивались перевода в теплые широты, а то и в Москву. Отраковский сидел на Севере и палат каменных, помимо как в чудном городе Североморске, не имел. Одни пристраивали сыновей в академии, выбивали им столичные квартиры. Отраковский "пристроил" сына на войну. Одни пользовались привилегиями начальников и носу на передовую не казали. Отраковский и в ту, и в эту кампанию первым поехал в Чечню, хотя его никто бы не осудил, предоставь он возможность приобрести боевой опыт своим молодым заместителям или начальнику штаба. "У этого маленькие дети, у этого личные обстоятельства...", - объяснял он своему другу, почему командир и на этот раз должен быть впереди, на лихом коне.

...И досталось ему в ту, первую, войну брать центр Грозного и отправлять "грузом 200" на родину 58 своих "сынков". Если бы рубцы на сердце приравнивали к ранениям, то у генерала Отраковского уже после января 1995 года появились бы на мундире первые нашивки. Именно тогда он был "скальпелем" (военно-медицинский самолет) отправлен в Санкт-Петербург. Но вскоре вернулся на передовую.

О том, что у "деда" прихватывает сердце, знали немногие. Его генеральский образ жизни не давал и намека на пересуды о здоровье командира. На войне он держался особо жесткого режима. Случалось, не спал сутками. Но если обстановка позволяла, спать ложился ближе к полуночи. Около трех утра - подъем. Принимал доклады о положении дел в подразделениях, ставил задачи... Потом короткий сон до 5-6 утра. День начинал с энергичной зарядки, обтирался снегом или обливался ключевой водой. Еда из общего котла. Чаще всухомятку. В общем, все "прелести" походной жизни. Без передышки, без отпуска - семь месяцев. Без четырех дней. А между тем, после пятидесяти болезни липнут как мухи. И на гражданке от них не отмахнешься. А в окопном "комфорте" и подавно. Его не раз отправляли в отпуск. Ему приказывали большие начальники - немедленно на море, лечиться. Наверное, это был единственный случай в военной карьере Отраковского, когда он не выполнил приказ.

Прибывшему на замену Отраковскому офицеру замкомандующего федеральными силами в Чечне генерал Геннадий Трошев заявил, что "впереди тяжелые задачи и Александра Ивановича я ни на кого не поменяю". С 22 декабря Отраковский был назначен старшим направления Анди-Харочой. Помимо морпехов, принял под свое командование соединение ВДВ. И тут уж о болезнях пришлось забыть начисто.

Принято считать, что генералы, по определению, должны любить войну. Она их потчует званиями, наградами, славой. Мне случалось бывать в горячих точках, и не только в Чечне. Генералов, которые бы испытывали упоение от окружающих их грязи, крови, страданий, тошнотворного запаха смерти, пропитывающего на войне все - и живое, и мертвое, - я не встречал. Зато чуть подальше от передовой, начиная от безопасного Моздока и до Москвы, у вас всегда была возможность наткнуться на романтиков штыкового боя и певцов бивуачного житья-бытья.

Возьму на себя смелость утверждать, что истинные военные войну ненавидят. Те самые, вменяемые, профессионалы, слишком хорошо знающие, из какого сора состоит вся эта батальная "романтика". Есть, конечно, и балдеющие от запаха горячей крови и трупных миазмов, но таких в армии не больший процент, чем психопатов в обычном здоровом обществе.

Александр Отраковский войну ненавидел. Но всю свою сознательную жизнь готовился к ней. Был фанатиком своего дела. Отчего, считают его друзья, распалась и первая семья - не каждая жена смирится с тем, что главная жизнь мужа проходит за порогом дома.

Собственно, из традиционных, понятных каждому гражданскому человеку ценностей - семья, отдых, комфорт, достаток, - Отраковский выбрал немногое. И то в последние два года. Он, по общему признанию, счастливо женился второй раз. И как только выпадала возможность, звонил своей Оле в Североморск. Пять минут разговора с любимой женщиной заменяли генералу врачевание души сорокаградусным "лекарством", к чему на войне прибегают и трезвенники, и язвенники. Отраковский не пил, не курил. И одним уже этим выпадал из дежурного образа прокопченного бивуачным бытом командира-окопника.

И еще - в Чечне его всегда сопровождали книги. Любил Жюля Верна. Последнее, что перечитывал, - "20 000 лье под водой". Можно только предполагать, как эта фантастика, сохранившая в своем переплете, казалось, и первые, детские впечатления от книги, ложилась на явь невыдуманных смертей, на реалии кровавого месива, в котором ему, Александру Отраковскому, была отведена одна из главных ролей. "Лье" морского пехотинца "капитана Немо" пролегали по такой раскаленной земле, через такую лаву человеческого горя, что мозг искал спасение в фантастических глубинах. И вряд ли находил его.

Человеческие качества в характере Отраковского, по всему, должны были тяжелым гнетом лежать на боевых доблестях, мешая им вырваться на свободу, развернуться во всей молодцеватости. Добр, впечатлителен, скромен, совестлив... И в то же время его ребята брали село за селом. Их бросали туда, где другим не выстоять. Их держат полгода без замены. Их командиру доверяли самые сложные операции и командование целыми направлениями.

Конечно, он был полководцем от бога. Его штабная мысль отправила на тот свет не одну сотню моджахедов. Да и своей собственной рукой случалось генералу отпускать на небеса души боевиков. Не для чтения любимых романов пришел Отраковский на чеченскую землю.

Будучи "некабинетным" полководцем, он нередко попадал в передряги, когда все решали реакция и удача. Уже в эту кампанию его "уазик" попал в засаду. Водитель успел дать по газам, генерал - прошить ночь автоматной очередью. Обошлось.

В декабре десантно-штурмовое подразделение угодило на марше в переделку, из которой обычно если и выходят, то с большими потерями. В колонне, в одной из боевых машин, был генерал Отраковский. Он не только взял руководство боем на себя, но и под шквальным огнем сумел вывести на позицию танк и заткнуть прямой наводкой пулеметы противника. С нашей стороны убитых не было - только раненые.

Таких ситуаций в боевой биографии Отраковского немало. Впрочем, сам он счет им не вел. А летописцы командующему морпехов не положены. Так, что-то запомнили друзья, подчиненные, которым он спас жизнь, а большей частью все поглощено серой повседневностью, особо не отличающей подвиг от выполнения штатных обязанностей. В календаре войны вообще мало красных дат, в основном это черные дни. Это уже потом, задним числом, историки расцветят календари как надо. И, к слову сказать, не исключено, что имя генерала Отраковского в перечне героев чеченской войны историки потеснят именами тех, кто сегодня наблюдает за войной из безопасного далека. Так было, так будет. Пока панацеи от перелицовки истории по последней моде нет.

Еще два месяца назад ушло представление на Отраковского в Москву. Командование федеральных сил считало его достойным звания Героя. При жизни. Точно так же, при жизни, считал он героями и сотни своих бойцов. Не в звездочках и крестах дело; солдат пришел с войны и был там не последним человеком - почему государство так скупо отмечает живых? И так показушно-щедро - мертвых? Если в первую кампанию кадровикам хватало двух-трех недель, чтобы провернуть все формальности, то сегодня заслуженные награды "выдерживаются" в ГУКе (главное управление кадров Минобороны) по четыре месяца. Кто-то уволился и уже дома, кто-то погиб, а "контора" все пишет. Все выгадывают штабные, как бы не превысить норму отпуска орденов и медалей за отчетный квартал.

...Друг Отраковского с лейтенантских лет, начальник сухопутных и береговых войск ВМФ генерал-майор Сергей Шилов вспомнил в разговоре со мной, как накануне отправки в Дагестан Александр Иванович обратился к "срочникам", чья служба заканчивалась, с просьбой не оставлять бригаду в трудную минуту. Из 200 "дембелей" 120 остались в строю и поехали вместе со своим командиром на войну. Они верили ему как родному отцу, как "деду". Хотя своих внуков Александр Отраковский так и не дождался.

СОЛДАТЫ войну не выбирают. Не выбирал ее и Александр Иванович. Но он всегда находился там, куда посылала его Родина. Отечество, честь, присяга - для генерала Отраковского эти понятия были отнюдь не метафизической абстракцией. Их он пронес через десятилетия службы на Черноморском, Балтийском и Северном флотах, через две чеченские кампании, всю свою жизнь. Не иначе как «королем морской пехоты» величали его подчиненные, девять из которых стали Героями Российской Федерации. К сожалению, «короли рождаются не для долгой жизни, но для славы» - это я почерпнул в одном из исторических повествований. И они уходят, оставив, как правило, яркий след. Конечно, каждый свой. Герой России генерал Отраковский уверен, оставил на родной для него земле Северного Кавказа след добрый.
...Когда в Североморске прощались с отважным морским пехотинцем, через зал Дома офицеров Северного флота, где установили гроб с телом боевого генерала, прошли сотни и тысячи военных моряков, жителей флотской столицы. Люди несли с собой венки, цветы. На глазах у всех - слезы. А адмирал Вячеслав Попов, командовавший в то время Северным флотом, сожалел, что так и не смог убедить генерала Отраковского вернуться из Чечни хотя бы на отдых. Александр Иванович в ответ на настояние комфлотом сказал, что он привел «черных беретов» на войну, вместе с ними он и уйдет с нее. А на войне все относительно: в бою в любой момент можно погибнуть от пули, шального осколка. Казалось, генерала Бог миловал. Однако сама же война и поразила его сердце.

взято тут-
http://kua1102.livejournal.com/57414.html

Это сообщение отредактировал BigCap - 13.07.2017 - 23:14

Памяти генерала Александра Отраковского
Олег Тютиков

Подчиненные, девять из которых стали Героями Российской Федерации, величали его «Королём морской пехоты». «Полководец от Бога» - вот только одна из характеристик, взятая из множества публикаций, которые можете прочитать, набрав в поисковике Интернета «Генерал Отраковский». Там же множество фотографий: большой десантный корабль Северного флота «Александр Отраковский», президент России Владимир Путин возлагает венок к могиле генерала Отраковского и т. д.

«Прибывшему на замену Отраковскому офицеру замкомандующего федеральными силами в Чечне генерал Геннадий Трошев заявил, что "впереди тяжелые задачи и Александра Ивановича я ни на кого не поменяю". С 22 декабря Отраковский был назначен старшим направления Анди-Харочой. Помимо морпехов, принял под свое командование соединение ВДВ» - по одной только этой выдержки из многочисленных публикаций об Александре Отраковском можно судить о масштабе этого человека, его ценности как военачальника. Но как складывалась жизнь Александра Отраковского в его курсантские годы? Если ответить коротко, то неоднозначно, и люди, хорошо знающие его по учёбе в ТВОКУ, это подтвердят. Он был своеобразным Робин Гудом в погонах курсанта. Уже начались выпускные экзамены, когда нас собрал в учебном центре в Чирчике наш комбат полковник Кусов, который с неподражаемым кавказским акцентом обратился к нам с экстренным сообщением: «Вчера в Ташкенте курсант Отраковский, который всем больше известен как бандит по кличке «Лимон», устроил драку с патрулём, досталось и проезжающему мимо полковнику милиции… Будем отчислять». Что было, то было. Александр, прогуливаясь по Ташкенту, увидел, как усиленный патруль вяжет курсантов-ленинцев, и не смог пройти мимо. Начал отбивать. Мимо проезжал на своей личной машине полковник милиции, возмутился: как это так, патрулю оказывают сопротивление?! Не буду вдаваться в подробности, но и ему от уже повязанного Отраковского тоже досталось. Вот так уже в который раз встал вопрос об отчислении Отраковского из училища.
Но на этот раз всё закончилось как никогда быстро – уже состоялся приказ министра обороны о присвоении Отраковскому воинского звания «лейтенант». И уже очень скоро, когда на плацу мы прощались со Знаменем училища, среди обособленно стоящих и щеголяющих своей черной морпеховской формой Корнеева, Иорданова, Самсонова и других стоял счастливый Саша Отраковский.
Года через два я приехал к Отраковскому в бухту Казачью, где стоял полк морской пехоты ЧФ. Он уже был на взлёте – командир роты. Первые радостные минуты встречи вскоре стали сменяться ощущением, что он чем-то расстроен. Это только потом я узнал от его друзей, которые к нему относились с искренней любовью и уважением, что блестящего лейтенанта Отраковского не так давно судили судом офицерской чести за то, что он «воздал по заслугам» офицеру, сильно обидевшему женщину. На плечах уже не курсантские, а лейтенантские погоны, но он всё тот же неисправимый Робин Гуд! Александр потом мне пожаловался, что все деньги пришлось отдать «на золотые зубы негодяю» и не на что даже отметить встречу. Я тогда рассмеялся и сказал: «Саша, я только из Венгрии, в Чёпе именное поручение получил, так что гуляем». Сидели в местном ресторане, Саша всё время заказывал песню «Березовый сок» – он только вернулся из многомесячного стояния в Средиземном море напротив Порт-Саида, где сполна напитался ностальгией.
Последний раз мы встречались в январе 1995 года в Моздоке. Меня тогда поразило его окружение – какие-то прямо-таки былинные богатыри под два метра ростом (и это видно по фотографии). Сразу ощутил, с каким уважением, заботой и даже трепетом они относятся к своему генералу. Отметить встречу я ему предложил на своей территории – в одном из модулей опергруппы МЧС.
Первым делом я пригласил на встречу «с настоящим боевым генералом» главврача центра защиты катастроф Ирину Назарову. Она примчалось такая эффектная в своём фирменным комбинезоне с огромной профессиональной видеокамерой на плече. Я ещё не успел их представить друг другу, как Александр Иванович дал команду своему порученцу принести для неё полный комплект обмундирования морского пехотинца соответствующего размера.
Застолье, насыщенное многими событиями, продолжалось до глубокой ночи. Сначала вместе с комплектом морпеховского обмундирования для Назаровой порученец принёс целую кипу свежего выпуска газеты «Красная звезда» с огромной статьёй, посвящённой генералу Отраковскому. Потом обмывали орден «Мужества» только что награждённого им порученца. Потом всё тот же порученец постоянно вытаскивал меня из модуля покурить и заодно пожаловаться на своего генерала, который каждое утро в Грозном садится верхом на БТР и, не скрывая своих генеральских погон, объезжает позиции. «Вы же друзья, отговорите, может он вас и послушается». Что я тогда мог на это ответить молодому капитану-орденоносцу?.. Только то, что штабному полковнику негоже советовать боевому генералу. Где-то в полночь зашедший в модуль полковник-морпех доложил, что прибыл борт из Североморска со специальным грузом для генерала – контейнером с замаринованной для шашлыков оленятиной. Надо костёр разводить. А вокруг – снег, слякоть, дров, шампуров нет. Всё нашли, под шампура шомпола от АКМ приспособили.
Только под утро утихомирились. Залезли с Александром Ивановичем в модуле на второй ярус (обыкновенные носилки, закреплённые на стойках) и немножко поспали. А уже утром я его провожал в Грозный в Северную группировку, которой командовал закончивший на год позже нас ТВОКУ генерал-лейтенант Рохлин. Это была наша последняя встреча. На прощание я ему подарил именные часы, несколько дней до этого вручённые мне министром Шойгу. А он мне – тельняшку.
…5 марта 2000 года мне позвонил начальник оперативного отдела штаба ГОЧС Волгограда и грустным голосам сказал: включай радио, Россия прощается с твоим легендарным другом (в январе 1995 года он тогда в ту ночь тоже был с нами). Я сорвался с работы домой, включил телевизор. По всем программам передавали сообщение о смерти Александра Ивановича, зачитывали его биографию, показывали видеозаписи с эпизодами его службы, в последующие дни – его грандиозные похороны. Многое из того, что я тогда увидел, меня поразило: главком ВМФ адмирал Куроедов пришёл проститься с Александром Ивановичем не как парадный адмирал, а неотличимый от близких людей, одетый в гражданскую одежду, не только жёны морпехов, но их мужья не скрывали своих слёз. Сын, красавец-гренадёр, капитан-морпех, тоже прошедший Чечню, сказал, что отец офицеров, допустивших неоправданные потери, считал своими личными врагами. И этим всё сказано. Всё это я записывал на видео и потом смонтировал фильм, посвящённый памяти прославленного однокашника…

всё...
http://www.proza.ru/2013/07/06/577

Это сообщение отредактировал BigCap - 13.07.2017 - 23:16

Спасибо за тему, ТС. Героев нельзя забывать.

Преклоняюсь перед подвигами!
Там где мы, там победа!
Спасибо BigCap за подробные описания!

Отправлено с мобильного клиента YAPik+

за морскую пехоту, кaмрaды, хоть лично его и не знал, но со слов людей знающих, дед был лют к врагу и отец солдату

Награды

Герой Российской Федерации — за заслуги перед Родиной, присвоено Указом Президента Российской Федерации № 592 от 28 марта 2000 года (посмертно),
Орден Мужества,
Орден «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» 3-й степени,
Медали СССР.
Медали РФ.

Авторы книги «Шаг в бессмертие» связывают смерть А. И. Отраковского с его сильнейшими переживаниями по поводу того, что командование не разрешало его подразделению прийти на помощь десантникам 6-й роты во время боя у высоты 776.

Это сильно и показательно. Вечная память.

Семья генерала Отраковского

http://www.stoletie.ru/obschestvo/semja_ge...ovskogo_541.htm

9 мая 2001 года кораблю Северного флота присвоено имя «Генерал Отраковский».

большой десантный корабль Северного флота

ПАМЯТЬ: Помни, Кавказ, генерала!

http://bratishka.ru/archiv/2006/12/2006_12_5.php

Спасибо, ТС.
Жму 5!

аналогично