201
Честно говоря, когда я писал рассказ о своем друге Васе, я и не думал о продолжении. Рассказ тот был моей личной болью. Я потерял Друга. Спасибо ЯПовчанам, люди тепло встретили мое повествование. Но когда ворошишь такие пласты памяти, то поневоле всплывают разные события, личности, и все, что с ними связано. И понял я, что мне есть еще что рассказать. И те люди, которые были вокруг меня за столько лет, реально достойны того, чтобы о них упомянули. Понятно, что мастера пера и не подумают о них писать. Ну а у меня есть ЯП, мне проще. По традиции, чукча не писатель. Букоф много.
В первой половине нулевых годов на подстанции появился фельдшер Гурьев. Сначала я долго пытался вспомнить его имя, а потом понял, что скорей всего, я его и не знал. Его все звали только по фамилии, так он представлялся людям. Он был еще очень молод, только после медулища, был высок и строен и румян. Гурьев представлял собой классический тип деревенского парня, однако приехал на новой, хоть и не очень крутой иномарке. И мобила у него была очень серьезная по тем временам. Разгадка крылась в том, что его отчим был весьма богатым человеком с большими связями, но мажором Гурьев не был.
Подстанция представляет из себя весьма ограниченный мирок, так что, кто чего стоит, выясняется очень быстро. Все на виду, по работе ничего не скроешь. Уже через месяц все знали, что Гурьев отличный фельдшер, знающий и думающий, кроме того, еще и спокойный, очень приятный в общении человек.
Мне довелось проездить с ним не один десяток смен. Быстро выяснилось, что Гурьев мечтал в детстве стать ветеринаром. Но острая аллергия на шерсть встала на его пути. Своим идеалом он видел английского Айболита и блистательного писателя Джеймса Хэрриота. Как только выяснилось, что я отлично ориентируюсь в Дарроуби и его окрестностях, что Зигфрид и Тристан Фарноны отлично мне знакомы, Гурьев проникся ко мне огромной симпатией. Он не забыл свою мечту, усердно штудировал учебники по ветеринарии, изучал болезни собак и кошек и мог говорить об этом бесконечно. Кроме того, выяснилось, что играет он на гитаре, хорошо играет, хоть и самоучка.
Довелось мне увидеть его и с другой стороны. В тот день мы ехали по Лосиноостровской улице, она, по большей части, по лесу проходит. И вот увидели мы, как три дебила затеяли щемить акушерскую бригаду. Дорогу, блин, не поделили. Для сведения: акушерская бригада, это, как правило, две добрых тетеньки и пожилой водила, завтра на пенсию.
К моменту нашего появления, эти мудвины усиленно колотили по машине, матерились и грозили всякими карами бригаде медиков, когда их из машины достанут. Гурьев выпрыгнул еще на ходу и сразу влетел в замес. За те 20-30 секунд, пока я к нему присоединился, мне же машину надо остановить, я ж так прыгнуть не могу, он голыми руками долбился с тремя кадрами. Ну и я тут подоспел с дубиной ментовской. Опиздюлились эти уроды знатно. Они забыли про свою девятку и смылись в лес, ломая сучья, как стадо кабанов.
Доктор, обрабатывая разбитые в кровь руки Гурьева, корила его: «Да разве так можно, смотри, чего ты наделал…» Он молча терпел.
Однако вернемся к котикам. Москвичи любят домашних животных и охотно их держат в квартирах. Когда Гурьев видел кошку или собаку, он терял нить своего поведения и обращался к живности. Понять, что он нашел очередного четвероного пациента, было элементарно. Он садился в машину, доставал сопливчик, размером с добрую наволочку, и громко сморкался. После чего затевал рассказ об очередном шерстяном друге. Расход супрастина у нас крыл все рекорды.
Когда Гурьев получил крутых пиздоф от доктора, попытавшись прослушать штатным фонендоскопом простуженную собаку, он обзавелся свертком, где было все необходимое. Когда на Центр пришла первая письменная благодарность за помощь четвероногому другу, оттуда приехал проверяющий, с целью выяснить, какой херней мы тут занимаемся. Поговорив с Гурьевым, проверяющий уехал, выдавив из себя что-то типа «Чем бы дитя не тешилось».
Был яркий весенний день в конце марта. Светило солнышко, снег пытался переползти в тень. Обычный вызов, бабушка с давлением. Я совсем не удивился, когда доктор Марина вышла с адреса одна. Стоя возле машины мы закурили.
- Кто на этот раз? – спросил я.
- Кот. – ответила Марина.
И пояснила, что бабушка занедужила потому, что заболел ее старый кот, которому 16 лет и всю ночь он орал. Дальше говорили о другом.
Из подъезда вылез Гурьев. Привычно вытащил из кармана свое клетчатое знамя и трубно высморкался. После оглядел двор красными, слезящимися глазами. На лице его была прям-таки детская обида.
- Пидорас!!! – выдал Гурьев.
- Кто??? – не понял я.
- Да кот этот….
- И чего не так с котом?
- Да я его всего осмотрел, и в пасть и в жопу залазил. Здоровый кот, хоть и старый. Не кастрированный, ссыт как надо. Сердце, легкие, да все в порядке…
- Так и чего с котом то не так???
- Он… Да он…
- Да понял я, что он… Так чего?
- Да ЕБАТЬСЯ он, сука старая, хочет….
Пока я усваивал полученную информацию, доктор Марина, женщина стройная и красивая, но одинокая, затянулась, вздохнула и выдала:
- Так весна, Гурьев, сейчас все ебаться хотят….
Когда я проржался до состояния, более-менее безопасного управления автомобилем, мы тронулись в дальнейший путь. Нас ждали недужные люди и котики…
Гурьев проработал у нас недолго. Чуть больше года. Он сдал экзамены и поступил в академию МЧС. Как-то так. Точное название я не уточнял. Поставил хорошую отвальную и очень тепло простился с коллективом. Больше мы не встречались. Но видеть мне его доводилось. По телеку. Аж два раза. Первый раз, через несколько лет. На Параде Победы он шел парадном расчете академии МЧС с автоматом, наверно на последнем курсе он тогда был. А второй раз летом прошлого года. В одном из репортажей он мелькнул на пару секунд, но я его сразу узнал. Репортаж был из Сирии.
Искренне надеюсь, что у него все будет хорошо и Бог его сохранит.
ЗЫ. Доктор Марина вышла замуж за своего пациента и все у нее хорошо.
yaplakal.com