Однажды, сидим семьей за обеденным столом, обедаем. Старший сын заканчивает учебу в школе, младший – только готовится пойти в нее. Тут у нас с супругой сам собой заходит разговор о том, как было тогда, в советское время. Я начинаю вспоминать, как мне приходилось мчаться на молочную кухню получать детское питание, стоять в огромных очередях за молоком и сметаной. Жена в свою очередь вспоминает о том, что в одни руки давали лишь литр молока и о таком жутком дефиците как детская одежда и обувь. Вспоминаем со смехом, что и не удивительно, ведь то дела давно минувших дней.
Смотрю на старшего, тот перестал жевать и с удивлением смотрит на нас.
- Да, ну!? – после некоторой паузы произносит он. – Не могло быть так.
- Почему не могло? - спрашиваю.
- Как это так не было молока? – спрашивает он в ответ.
- Обыкновенно, - отвечаю. – Точно также как не было колбасы, мяса, сахара, а мыло и стиральный порошок продавали только по талонам.
Но сын так и не поверил всему сказанному. Не мог он при нынешнем магазинном изобилии принять, что может быть как-то иначе.
Разговор забылся, но через некоторое время о нем пришлось вспомнить на выставке фотографий одного местного фотографа. Среди прочих фотографий 80-х и 90-х годов запомнилась одна с названием «Хлебозавод». На ней были изображены ворота и листок бумаги с надписью: «Хлеба нет и сегодня не будет». Ниже стояла дата – 19 апреля 1991 года. Фотография не запомнилась бы, если бы не одно обстоятельство – именно в этот день на свет появился мой старший сын. Дополняло впечатление от этой фотографии другая, висевшая рядом: огромная людская очередь в магазин с вывеской «Хлеб».
На следующий день, отринув все дела в сторону – воспитание подрастающег поколения важнее, повел я старшего сына на эту выставку. Все происходящее он поначалу воспринимал как поход в кино, но это настроение у него закончилось после первых увиденных фотографий. Молча ходил он по выставочному залу, вглядывался в застывшие кадры минувшей эпохи и лишь изредка задавал вопросы, фотографии говорили сами за себя.
Фотовыставка произвела на сына огромное впечатление и подтолкнуло его к более тщательному изучению школьного курса истории, которую он, как предмет, до этого не очень жаловал.
Некоторое время спустя и вновь за обеденным столом, я вспомнил о своей студенческой жизни и том, как в зимние каникулы махнул на самолете к родителям, которые в то время жили в Кишиневе (чтоб бло понятнее из Читы в Кишинев, рейс Чита – Новосибирск – Челябинск – Одесса, далее на электричке).
Сын, когда услышал это, чуть ложку не проглотил.
- Ты что кредит брал на поездку? – спросил он.
- Нет, - отвечаю. – Со стипендии понемногу откладывал, да и повышенная она у меня была на 25%.
Сын продолжал с недоверием на меня смотреть и молчал.
- Стипендия 62,5 рубля, билет 96 до Одессы. Еще трояк до Кишинева. Тудым-сюдым, двести рублей… Ну, в Киев к дядьке еще слетал, по-моему, еще рублей 12, - вспоминаю перипетии того путешествия.
Сын мне так и не поверил.
После этого ему пришлось весь вечер рассказывать о парадоксах советской жизни. О том, как пустые полки магазинов соседствовали с копеечными ценами на авиабилеты. Как отсутствовало самое необходимое и в тоже время свет и вода были почти дармовыми, учеба в институте – бесплатной. В тоже время, среди студентов разыгрывали талоны на зимнюю обувь, в обычных магазинах ее продавали очень редко. Рассказывал я обо всем этом до самой полуночи, но, по моему, он так мне до конца и не поверил…
ЗЫ: Пикчи взяты с просторов, родные, о которых шла речь выше, к сожалению, не удалось найти.
yaplakal.com