1
Часть 1.
Первый день осени.
Ещё с вечера погода начала меняться. Лето закончилось. Холодный ветер, где-то отдыхавший последние месяцы, вернулся домой и сразу принялся собирать из ведомых только ему далей плаксивые тучи. Заморосил противный дождь, и промокшие улицы как-то сразу опустели. Лишь изредка пробегал по лужам нахохлившийся прохожий, ругая слякоть и сломанный ветром, теперь уже бесполезный зонтик.
Александр Волошин сидел в машине, курил, наблюдая за стрелкой часов, отсчитывающей последние минуты его дежурства. Он не любил осень. Ему казалось, что вместе с погодой хмурится весь этот мир. Ставшие длинными ночи сводят с ума. Сжигая нервы, подкрадываются затаённые страхи, и дремавшая до поры злоба прорывает хрупкие плотины разума.
Старший инспектор помнил много историй, выливших свою черноту на казённую бумагу уголовных дел. И самые толстые тома, с трудом вмещавшие человеческое безумие, писались именно осенью.
Запищавшая рация, оборвав надежду, лишь подтвердила это правило. Сигарету в окно, маячок на крышу, газ в пол. Стрельба в доме на окраине. Диспетчер называет адрес: Садовая, 6. В голове поплыла застучавшая в висках кровь: только не она!!!
Колёса летели по мокрому асфальту, вращая улицы в диком ритме рискованного танца. Мелькающие в стёклах блики уносили с собой в прошлое бесценные секунды. Он спешил, но время, словно издеваясь, укорачивало свои мгновенья.
В нужном месте нога сама нажала на тормоз. Резкий удар о руль вернул к реальности. Включились отточенные рефлексы, и выскочивший из машины инспектор напоминал хорошо отлаженный автомат. Стараясь остаться незамеченным, он подбежал к чёрному ходу. Сильный рывок ручки двери - и он уже внутри знакомого дома. Три шага вперёд, коридор – никого. В старом здании так тихо, что слышно тиканье напольных часов. Стараясь не шуметь, инспектор прокрался в холл. Ещё не веря своим глазам, он опустил пистолет. Боевая машина где-то внутри его головы поняла всё сама и отключилась, оставляя Александра одного в этой комнате, пахнущей смертью. Он опоздал. Исправить уже ничего нельзя.
Когда-то давно Волошин бывал в этом доме так часто, что друзья спрашивали его: почему он не останется там навсегда. Александр и сам не мог этого понять. Но Светлана чего-то ждала, всё не решаясь на последний шаг. А когда появился Сергей, вдруг оказалось, что всё, что он считал любовью, называется лишь красивым, длинным, но всё же мимолётным увлечением. Объяснения унижали, и он ушёл. А теперь, странно пошутившая судьба, заставила вернуться. Но уже инспектора и на место преступления.
Сергей неподвижно лежал в луже крови. Но превратившееся в застывшую маску лицо сохранило след тонкой улыбки. И Александру на миг показалось, что соперник смеётся над ним, радуясь одержанной когда-то победе. Искорка липкого страха пробежала по сжатым нервам, и, не выдержав мёртвого взгляда, Александр закрыл глаза. Открыть их не было сил. Но тихое тиканье часов оглушающе напоминало о ходе времени. Нельзя терять ни секунды. Вскоре приедет патруль, и тогда уже невозможно будет что-либо изменить.
Чугунные ноги с трудом повернули стотонную глыбу тела, и Александр увидел Светлану. Он смотрел на безжизненное тело, а боль в его глазах умоляла о чуде. И оно свершилось! Палец, скованный холодом спускового крючка, вдруг вздрогнул, поднялась и вновь опустилась залитая кровью грудь, и Александр услышал тихий стон. Он подбежал к любимой. Она была жива. Самоубийственный выстрел повредил лёгкое, но пуля пожалела бедняжку, пройдя выше сердца. Александр захлебнулся счастьем. Но сейчас ему был нужен трезвый рассудок. Мгновенье внутренней борьбы – и над пострадавшей стоял уже старший инспектор.
Волошин не был врачом. Рана не смертельная, остальным займутся хирурги. Он инспектор, а она – преступница, убившая своего мужа и пытавшаяся покончить с собой. Вот это и надо изменить. Решение пришло мгновенно. Александр разжал тонкие пальцы и забрал у самой прекрасной на свете руки её смертельное продолжение.
Смотреть на работу профессионала всегда приятно. Но чудесное превращение кровавой семейной ссоры в попытку ограбления не вызвало бури аплодисментов. К счастью для Волошина, у этой волшебной миниатюры не было зрителей. Они придут позже и обязательно найдут на лужайке перед домом пистолет со стёртыми отпечатками пальцев. Сломанный дверной замок и небольшой беспорядок в прихожей наведут их на единственно правильную версию случившегося. Невидимые нити поведут их на поиски жестокого убийцы, а скрытый за ширмой кукловод поможет не сбиться с дороги. Виновный будет найден. И очень скоро. В этом старший инспектор был абсолютно уверен.
Волошин уже сел в машину, когда из-за перекрёстка вырвалась тревожная радуга проблесковых маячков. Оглушительный вой сирены, пугая жителей, пронзил сонное спокойствие окраины, и вслед за ним на улицу вылетели два автомобиля. Пора уезжать. Его здесь не было.
Александр как мог боролся с собой. Всё его существо требовало немедленного действия, но он не мог себе этого позволить. Об убийстве на Садовой инспектор ещё знать не должен, и любая неосторожная инициатива покажется подозрительной и всё испортит. Лишь утром, придя на работу и увидев сочувствие на лицах друзей, он поймёт, что что-то случилось. Необычно ласковый голос всегда неприступной секретарши кольнёт льдинкой испуга. Но, только войдя в кабинет шефа и выдержав всю тяжесть минуты тишины, он узнает о ночной трагедии. А сейчас, выпив снотворного, Александр должен отдохнуть. Первый осенний день был очень тяжёлым, второй будет не легче.
Уже засыпая, Волошину показалось, что он заметил, но упусти что-то очень важное. Где-то в голове вспыхнул сигнал тревоги, но покрывало сна, оберегая тишину и покой, спрятало под собой яркого светлячка. Спокойной ночи, инспектор!
Часть 2.
Красный лист календаря.
К утру дождь закончился. Из-за туч выглянуло солнце, решившее полюбоваться своим отражением в лужах на асфальте. Но по мокрым улицам спешили на работу люди, и каблуки их сапог мелкой рябью разбивали серебряные зеркала. Солнце обиделось и опять куда-то исчезло. Осень.
Старший инспектор вышел из Управления. Громко хлопнувшая дверь салютовала его актёрскому мастерству. Продуманные жесты, естественные фразы и ни одного лишнего взгляда – поверил бы и Станиславский. Но всё же в безукоризненном плане что-то не срасталось. Друзья были веселы, секретарша – надменна, шеф – многословен. И никто ничего не сказал о вчерашнем убийстве. То, что ему не захотят дать это дело, Александр понимал. Но он увидел нечто большее, чем совершенный заговор молчания. Или все стали настолько бессердечны, что беда друга им кажется лишь мелким недоразумением, или они действительно ничего не знают. Странно. Оба варианта слишком невероятны.
Следующие полчаса прошли в бесполезных раздумьях. Логика не помогала, и Волошин решил действовать.
Остановившаяся у обочины машина ничем особенным не выделялась, и охранник отвернулся от окна. Он вскочил со стула, лишь услышав треск выбитой двери. Но могучий затылок не помог ему, и через мгновенье, удивлённый приёмом самбо, он впечатал свой разбитый нос в колени хозяина. «Полежи, отдохни немного»,- инспектор потирал ушибленный кулак: «А ты вставай, надо прокатиться. И, кстати, можешь повесить на свою лавочку табличку: «Наркотиками временно не торгуем. Перерыв на двадцать лет».
Они подъехали к дому на Садовой, когда уже стемнело. Повисшая на небе ущербная Луна следила за порядком, вглядываясь в серую пустоту улиц. Слегка поскрипывали несмазанными петлями озябшие на ветру ставни. Поблёскивал жёлтыми огнями уставший светофор. Ночь в спальном районе – лучшая пора для любви и убийства: свидетелей нет.
Не сводя глаз со скованного наручниками наркодельца, Волошин ковырялся в замке. Странно, когда они успели его починить? Секунды складывались в тревожные минуты – и вот, перестав сопротивляться, засов медленно пополз влево. Инспектор спрятал отмычки и, толкая перед собой потенциального обвиняемого, вошёл в дом. Сейчас они пройдут в зал, и продавцу белого порошка придётся что-нибудь поискать в серванте и платяном шкафу. Так, теперь пальчики обязательно найдут повторно вызванные эксперты. Осталось подбросить ему домой парочку неприметных сувениров и показать Светлане фотографии фас и профиль, чтобы она не сплоховала на опознании.
Последняя мысль принесла с собой образы: больничная кровать, осунувшееся от боли лицо любимой, и следом – расползающиеся по платью тёплые алые пятна. Этот солёный цвет тяжёлой волной прокатился по его телу, заставив закрыть глаза и прислониться к стене. Неведомый ранее приступ продлился лишь несколько секунд, но этого было достаточно: Александр потерял инициативу. Открыв глаза, он увидел, что преступник исчез. «Поиграть вздумал? Выходи, я всё равно тебя найду!» Но ответом была тишина.
Вдруг вспыхнул свет, и от увиденного зашевелились, поднимаясь, волосы на голове инспектора: в дверном проёме стоял Сергей. Невредимый и живой. Беззащитно выставив ладони перед собой, Александр попятился назад. Остановился, упёршись в стену и вдруг начал креститься, путая руки и бормоча охрипшим голосом придуманные наспех молитвы. Сергей, щурясь от яркого света, смотрел на него с удивлением. Потом не выдержал: «Волошин, что с тобой?» Эти слова слегка остудили закипающее безумие инспектора. В голове радостно запела спасительная мысль: «Зомби разговаривать не умеют!» Почему он так решил, Александр не понимал и сам, но ему стало легче. Перестали дрожать колени, и спина смогла оторваться от стены. Маленький шажок вперёд – приведение не растаяло. «Сергей? Это ты? А где Светлана?» «Волошин, ну ты даёшь! Вламываешься к нам среди ночи, чтобы узнать где спит моя жена? Как ты вообще сюда попал?!»
Александр обернулся и заставил себя посмотреть на то место, где вчера лежала раненная любимая. На старом зелёном ковре не было даже пятнышка крови! В голове опять что-то поплыло, но теперь уже от невозможной радости и невероятного счастья. Правда немного пугала мысль о сумасшествии, но это лечится. Виновато улыбаясь, Александр повернулся к Сергею и тут же понял, что приходил в себя слишком долго: забытый продавец наркотиков, прячась за спиной вдруг ожившего соперника, держал нож у его горла. «Пропусти и дай ключи от машины! Дернешься – прирежу!» Александр медленно, чтобы не спровоцировать преступника, достал ключи и кинул их на пол рядом с Сергеем. Внешне расслабленный, он приготовился к схватке: Выпускать озлобленного наркодельца нельзя. Преступник наклонился за ключами, и в этот момент рука инспектора метнулась к кобуре. Пуля летит быстро, но цель всё же успела закрыть себя бронежилетом чужого тела. Навстречу выстрелу полетел нож. Как холодно! Раненный в живот Александр медленно оседал на пол. Обессилившие руки сжали мокрую от крови рукоять клинка, и он забылся бредовым полусном.
Александр не видел, как в комнату вбежала разбуженная шумом Светлана. Он не слышал леденящий стон осиротевшей души. Инспектор очнулся лишь тогда, когда его сознание озарила пороховая вспышка самоубийственного выстрела.
Волошин с трудом поднялся и, шатаясь, пошёл к выходу. Он понял, что Сергея уже не спасти, а Светлана ещё жива. Всё как вчера. Надо доехать до ближайшего телефона и, рассказав об услышанных выстрелах, вызвать милицию. Они ей помогут. Только бы успеть, только бы не потерять сознание! Вот и дверь.
Стоп! Он вспомнил!
Рядом с выходом висел отрывной календарь. Второе сентября. Но и вчера на нём была та же дата!!! Мутным от боли взглядом, Александр вгляделся в белый листок. Жирный типографский шрифт, сливаясь в слова, смеялся над невнимательным инспектором: «Второе сентября. Вещие сны».
©Андрей Евсеенко
yaplakal.com