1
Федор женился рано. Пришел из армии, пошел на дискотеку в дом афицеров и познакомился там с очень красивое дефушко. Звали ее Аллочко. Высокое большеглазое брюнетко, шикарное попка, грудя торчком, такое произведение исскуств видно издалеко. Ну он сразу издалеко и клюнул, башню сорвало. Девяностый год прошлого века был, хошь-нехошь а формальности соблюдать приходилось. И началось, свиданьйа, цветы, подарки, я тебе люблю, ты мое радость и т. п. Парень уже терпенийе теряет, а оно фсе тянет, намекает, что серьезно это, не настал час ищщо. А ведь красивое какое, глаза большие, па децки открытые, губы как вишни, голову кружит! Вобсчем дошло до знакомств с родителями. Оказалось, что ее папке уже за семдесят далеко, матушке к шестидесяти, поздее ребенко ф семье.
Ну и паскольку родителя такие преклонные, взгляды у них соатветствующие. Секса мол у нас нет, мы и не знаем мол, какие такие сексы, а Аллушко, наше солнышко двухметровое, дурью себе голову не забивало, а училось, кафедры и институты посещало. Раз плясал ты пляски с ней на дискотеках этих чертовых – женись, тогда может и сексы какие тебе безобразнику разрешацца, чтоб ребятишки пошли. А Аллочко тоже ф позу: как женимся, тогда фсе и получишь. Федька молод был, доверчивый, душевный. Сколько, думал можно со всякими потаскушкоме мелкими моладасть разменивать, тут девушко спелое, красивое, неиспорченное, чем не жена мне? И решил женица.
Ну поженились, костюм там, машины, куклы на бампере, фсе как полагаецца. Поскольку Федор парень был опытный, то начал он преобщать молодую жену к прелестям интимнай жисти. С горем пополам приобсчил, но интересу не привил. Спит Алка дни и ночи напролет, ничего делать не хочит, никаких сексов ей ненать. По дому та же история ни пожрать пригатовить, ни постирать, ни убрацца.
Фсе дело в том, оказалось, чта была она любимицей ф семье. Родителя-то немолодые, кормили ее и поили как грудного младенца. Берегли, из дома выходить не велели, боялись, что испортит ее жисть-злодейка. О сексах и вообще ей знать не давали, ограждали от разврату и пахабщины. Любила она, чтоб как в Весне на заречной улице любили ее, и песни пад симиструнную гитару и гармонь пели, вместа дуростей этих Федькиных. Сама ему так сказала.
Бился с ней Федька три с лишним года. Казалось, только прогресс наметился, а оно опять в спячку впадает на два месяца -хочу спать, устала, не мешай отдыхать. И фсе это при шикарных внешних данных, таких, что фсе мужики на улице оборачиваюцца. Ну а время-то идет, а она все валяеца на диване, мать ее старенькое готовит и па дому шуршит. Федька пашет как Карло на комбинате, какие-никакие деньги в дом таскает, на жизнь хватает, магнитолу купил, видик. А Аллочко все атдыхает, ни сексу ей ни работы, ни развлечений, ни детишек нинадо. Телевизор, да рабыня Изаура иниибет! И стало ее от гиподинамии этой распирать. Задницо пошло расти и дрябнуть, цилюлиты там разнообразные проявились в разных местах, вобщем фигура поплыла. Никуда идти не жылает, ни прогуляца, ни к друзьям, а как только Федька пива с дружками бутылочку выпьет, пьянью и шаромыжникам его обзывает. Уж он и на шейпинги ей записываться денег давал специально, и в фитнесы уговаривал пойти, бестолку. Вобщем дошел парень до ручки. Как не запил – парадокс.
Бился он с ней бился, потом плюнул и свалил к своим родителям. С комбината ушел опосля, в бизнес подался мелкий. Со временем денег наработал, свою квартиру купил, в гору жизнь поперло. Женица нафсегда зарекся. Нашел себе жену гражданскую, не такая красавица, но толк знает и поляну сечет сугубо!
Счастлиф Федор, с ужасом те три года вспаминает. А Аллочко разжирело до безобразия, уму так и не нажило, Федьку недобрым словом поминает. До сих пор на диване лежит и Кармелиту смотрит.
yaplakal.com