25
Аромат жасмина Людей осталось совсем мало. А те, что сумели выжить, слабо напоминали человека разумного. Скорее хищника в момент острой нехватки еды.
Толстый слой пыли покрывал все вокруг. Охотники давно вынесли из этого района последнее съестное, и можно было не опасаться случайной встречи. Однако береженого Бог бережет.
Глеб обосновался за вертикально вздыбленной бетонной плитой. Страшно зудела рука у локтя. Просто изматывала. От неподвижности ноги начали затекать, а приступы кашля сгоняли с места: любой обладатель ушей мог догадаться, что за плитой кто-то прячется. Проклиная застарелый бронхит, Глеб вышел.
Когда-то здесь высился центр огромного города. Крыши строений задевали вершинами небеса; сновали люди; гудели мобили; пахло разогретым асфальтом и жасмином, который рос вдоль всех улиц. Теперь же промозглый ветер поднимал пыль над развалинами, а вдалеке виднелась полоска выгоревшего леса.
В прошлый раз Глеб приметил почти целый компьютерный стол. Где-то там, за согнутым пополам столбом освещения. Если сейчас быстро проскочить через открытый участок, окажешься в нужном месте.
Он откашлялся и побежал, пригибаясь к земле. Под ногами захрустели битые стекла и камни. Пыль поднималась от каждого шага. Перескочив обгорелый остов мобиля, Глеб резко взял влево и замер, прижавшись спиной к кирпичной кладке. Сердце бешено колотилось. До согнутого циркулем столба осталось несколько метров.
Ящики стола оказались закрытыми на ключ. Глеб достал нож и попробовал вскрыть замки, но безуспешно - от возбужденного ожидания у него дрожали руки. Тогда Глеб перевернул стол и попросту выломал днища одно за другим. Его глаза радостно вспыхнули, когда в последнем ящике нашелся жгут спутанных кабелей. Судорожно дергая провод за проводом, Глеб добрался до разъемов и не сдержал счастливый возглас. Скомкав кабели, он сунул их за пазуху.
- Медленно подними руки, чтобы я их видел, - послышался хриплый голос сзади. В спину что-то уперлось. Глеб понял, что это и послушался. Его ударили под колени. Потом - наотмашь по голове. На какое-то время он отключился, а когда пришел в себя, услышал недовольное ворчание:
- Что, совсем нет еды?
Глеб замотал головой. Высокий бородатый незнакомец держал в огромной ладони кабели и задумчиво смотрел на них.
- Зачем тебе это?
- Я великий ученый, - без юмора ответил Глеб, но незнакомец расхохотался, по-детски закидывая голову и держась рукой за живот.
- И тебе нужны эти провода? - спросил он, отсмеявшись.
- Очень, - признался Глеб.
- Что ты можешь дать за них?
- Что угодно. Еду. Воду. Сколько нужно.
- Сколько нужно? - незнакомец снова рассмеялся. Воспользовавшись этим, Глеб бросился на него. Но реакция у противника оказалась отменной. В голове Глеба вспыхнули алые сполохи, и он растянулся в пыли. Верхняя губа сразу вспухла. Во рту появился привкус крови.
Незнакомец явно раздумывал, что делать с поверженным дальше. Он обыскал Глеба. Забрал нож. Повертел в пальцах бензиновую зажигалку. Сунул в карман. Потом присел рядом на корточки и, глядя в лицо, с ухмылкой перерезал все кабели. На скулах Глеба вздулись желваки. Он бросился на обидчика, но снова оказался на земле.
- А ты упрямый, - похвалил его незнакомец. - Меня зовут Док. Теперь ты будешь приносить мне треть всей еды, которую сумеешь найти. Иначе я тебя убью. - Док ловко покрутил в пальцах нож, так что не ясно было, с какой стороны может последовать удар. Увидев беспокойство в глазах Глеба, хмыкнул и добавил:
- Этот район мой. Найти меня сможешь под мостом. Я там живу. Ясно?
Глеб ничего не ответил.
- Ну, слово сказано. - Док поднялся и пошел не оглядываясь.
Глеб взвыл. Провода обидчик унес с собой. А ведь среди них находился тот самый интерфейсный кабель, за которым Глеб охотился уже много месяцев.
"Выследить! Отобрать!" - заметались в голове мысли. Глеб рванул на шее ворот и почувствовал шнурок от подаренного дочерью медальона - отполированного колечка от горлышка бутылки. Его зеленоватый блеск охладил пыл Глеба. Преследовать Дока нельзя. Винтовка в его руках пока не стреляла, но это не значит, что она не и потом не выстрелит. Кто позаботится о Насте, если с ее отцом что-то случится?
Глеб тяжело вздохнул. Знакомство с хозяином района он посчитал единственным плюсом сегодняшней вылазки. Этот человек выгодно отличался от других. За последние месяцы Глеб насмотрелся на то, как ведут себя люди развалин. А Док, вместо того, чтобы убивать конкурентов, собирает с них дань. Достойный прогресс в поведении. Если сегодня на Глеба еще кто-то нападет, можно будет отфутболить к Доку. Пусть отрабатывает. Не даром же ему отдавать треть найденной еды?
Глеб усмехнулся и, не таясь, зашагал домой. И вдруг увидел провод, свисающий с перекрытия. Замерев от неожиданности, Глеб воровато огляделся и полез наверх. От поднявшейся пыли нутро выворачивало наизнанку. Он давился кашлем, срывал кожу об острые камни, но взобрался на уцелевшую площадку. Провод оказался тем самым вожделенным интерфейсным кабелем.
Разъем "папа-мама", с небольшим блоком стабилизации посередине, как раз для связи вычислительного и инженерного модуля. Скажи кому-то в прошлые времена, что такой кабель может стать дефицитом, и тебя бы подняли на смех. Теперь же, Глеб готов был расцеловать свою находку.
"И всего в двух шагах от дома!" - горько улыбнулся он. С площадки развалины дома виделись, как на ладони. Они отлично замаскировали вход в бункер. В этом доме когда-то жила семья микробиолога Глеба Анатольевича Спасского.
От тяжелых воспоминаний по спине Глеба пробежал холодок. Его жена погибла во время Большого взрыва, а дочь чудом уцелела. Ее кроватку завалило, но девочка осталась невредимой.
Глеб достал с шеи медальон, приложил к губам и спрятал обратно.
Он никогда не заходил домой сразу. Долго следил, чтобы никого рядом не оказалось. В сумерки пробирался к входу. Вставлял карточку в электронный замок и оказывался в лаборатории.
Он оборудовал ее задолго до Большого взрыва. Идея Глеба не нашла поддержки в институте. Со временем, его даже вынудили уволиться. Но отказываться от своей работы Глеб не собирался. Купил нужные приборы, а некоторые попросту стащил из института. Отыскал опытных микроинженера и программиста и сумел заразить их своей идеей. Все было почти готово, когда грянул Большой взрыв и спутал все карты. Часть лаборатории обрушилась. Инженер погиб под завалами. Что случилось с программистом, Глеб не знал - их дома находились в разных концах города.
Вместе с дочерью, Глеб переоборудовал одну из комнат в жилую. В свои девять лет, Настя стала отцу отличной помощницей. Она несла груз свалившихся на детские плечи обязанностей с честью, как и подобает дочери ученого. Следила за генератором, готовила еду из сублимированных продуктов, поддерживала чистоту, да много еще что делала.
Он представил, как через минуту войдет в дом, и Настя бросится ему на шею. А потом пригласит ужинать. Глеб поймал себя, что улыбается, думая об этом.
Хорошо, что у них с Настей нет проблем с едой. А все благодаря нежеланию Глеба отвлекаться от работы. Когда он оборудовал лабораторию, предусмотрел и хранилище продуктов, которых им с Настей хватит еще на пару месяцев. За это время нужно закончить работу.
Глеб снова дотронулся до медальона, вздохнул и прокрался к входу.
Карточка скрылась в отверстии, замок щелкнул и тяжелая створка приоткрылась. С внутренней стороны на замке горела цифра два - столько раз открывалась дверь в отчетный период. Глеб нарочно ввел в замок эту задачу. Настя выросла. Ей тяжело оставаться в четырех стенах. Но снаружи ребенку не место. После Большого взрыва люди озлобились. На Земле свирепствуют новые болезни, да и старые, о которых и думать забыли, вдруг выбрались на свет. Чтобы защитить себя, Глеб использовал специальную мазь. Наносил ее на слизистую носа и мог не бояться передающихся по воздуху болезней. Но мази осталось мало. Да и вообще, снаружи девчонке не место.
- Ты веселый, - сказала Настя, когда он, как мальчишка вбежал в комнату.
Он вытащил из-за пазухи кабель и хвастливо покрутил им.
- Тот самый? - изумилась дочка.
Глеб кивнул и расхохотался.
- Пап! - ее глаза горели. - Это значит, что скоро я смогу выйти на улицу?
- Конечно! - он кинулся к приборам.
- А как же ужин? - девочка с любопытством следила за отцом. Таким возбужденным она его давно не видела.
- Подождет, - буркнул Глеб. Его мысли были уже не с дочерью.
Она обиженно опустила голову. Глеб спохватился и, чтобы загладить вину, предложил:
- Хочешь, посиди со мной.
- А ты опять станешь рассказывать о своем изобретении? - девочка сморщила нос.
- Рассказывать? - задумчиво пробормотал Глеб, - Ну, нет! К черту слова!
Отодвинув Настю в сторону, он подошел к приборам и нетерпеливо потер ладоши. Движения стали судорожными, торопливыми. Глеб соединил модули кабелем. Настя несколько раз пробовала что-то спросить, но безуспешно. Отец не слышал ее. Наконец, он резко отпрянул и повернулся. В глазах Глеба плескалось счастье.
Он встал и принялся ходить из угла в угол. Наконец, остановился посередине, откашлялся и произнес пафосно, словно с трибуны:
- Дочь! Сегодня великий день. Твой отец, Глеб Анатольевич Спасский создал бота, способного излечивать от любых болезней.
- Пап, только не надо... - умоляюще попросила Настя.
Отец непонимающе уставился на нее, кивнул, запустил пальцы в волосы и снова заходил по комнате, произнося скороговоркой:
- Меня всегда удивляло, почему до этого никто не додумался раньше! В кровь больных помещали наноботов, те устраняли инфекцию и все! Сначала и я хотел создать программу-маркер...
- Пап! - тихо позвала Настя.
- ...боты следили бы за поведением лейкоцитов и помогали им в борьбе с воспалением. Но ведь лейкоциты иногда пропускают угрозу. Сделать же бота, способного самостоятельно определять болезнь, никто так и не сумел. А всего-то нужно было - собрать данные о известных микробах, да сделать слепок организма больного. Слепок покажет, когда в пациента проникнет зараза. Представляешь, как просто? Но они начали мне твердить, что тогда нужно оснастить бота интеллектом, а следующим шагом что будет? Саморазмножение? Этого они очень боялись...
- Папа!!! - крикнула дочь.
- ...мне обещали проблемы с законом, говорили, что такие боты станут угрозой человечеству. Может, они и правы, но ведь моя идея избавит людей от болезней! Если раньше это было не так актуально, то теперь, когда нас почти не осталось, а болезней все больше и больше... - он говорил так воодушевленно, что, в конце концов, сорвался на крик. Вид перепуганной Насти остановил его.
- Что? - спросил Глеб.
- Твои глаза, - прошептала девочка. - Они чужие.
Глеб повернулся к зеркалу и увидел, что в его взгляде действительно есть что-то от безумца. Сбавив тон, он сказал спокойнее:
- Настьк, ну ты что? Просто я наконец-то сдвинулся с мертвой точки. Боты готовы. Я ввел в них программу. Внутри тела человека они будут двигаться самостоятельно, используя глюкозу и аминокислоты. - Он опять затараторил: - Правда, с обратной связью у меня проблемы. Много приборов погибло, и звук высокой частоты создать нечем. Боты останутся глухи к моим командам. Ну, ничего! Хватит и заложенной программы. У меня есть единственное опасение - в их жизнеспособности. Размер ботов получился великоват. Как отреагируют на это лейкоциты? Не начнется ли отторжение?
- Я ничего не понимаю, пап, - всхлипнула Настя.
Глеб скользнул взглядом по дочери, кивнул, но не перестал говорить. Его глаза словно остекленели. Казалось, он не понимает, где находится. Глеб говорил вслух, но слушатели его не интересовали. Он погрузился в себя.
Настя замерла, испуганно глядя на незнакомого отца. Тот бубнил о бортовых резервуарах с балластом, которые пришлось убрать из ботов, чтобы освободить место для компьютера. О том, что без этого резервуара боты станут неотличимы от естественных клеток крови, значит, останутся в организме навсегда. Восхищался своей идеей, как средством борьбы с будущими нечистоплотными учеными, которые возжелают создать ботов-разрушителей. Детища же Спасского быстро отследят таких ботов и уничтожат.
- Пап! - не выдержала Настя. - Папа! - она закричала.
- А? - встрепенулся он. - Что? - потом усмехнулся: - У тебя глаза, как блюдца, Настька! Ты чего? - Глеб сделал шаг в сторону дочери, но та дернулась и выбежала из комнаты. Он пожал плечами. Оглядел лабораторию и потер уставшие глаза. Хотелось работать и работать, но организм сегодня сильно устал. Нужно отдохнуть. Завтра. Все завтра.
***
Следующие несколько дней он работал. Отвлекался лишь на короткий сон и еду, которую приносила Настя. Все получалось так, как задумывалось, и Глеб не обращал ни на что внимания. Даже усилившийся кашель не смог отвлечь от работы.
Наконец, все было готово. Счастливо улыбающийся Глеб торжественно позвал Настю, продемонстрировал ей свое творение, не обращая внимания на настроение дочери. Пообещал, что теперь-то все будет отлично и засобирался наверх. Ботов предстояло испытать.
***
Глеб впервые выступал в роли охотника. Чтобы убедиться в ботах, предстояло найти больного человека. Лучше даже, если тот окажется при смерти - с таким возни меньше.
До самого вечера Глеб не встретил ни единой души. Он находился недалеко от моста, когда вспомнил о Доке. Чем черт не шутит, может этот разбойник знает, где найти больных?
В район моста он забрался впервые после взрыва. Раньше здесь росли деревья. Теперь вместо парка чернела выжженная земля.
Под мостом Док оборудовал себе целый дом. Стены сложил из обломков. На крышу водрузил листы нержавейки. Дом посверкивал стеклами в окнах, что вообще выглядело картинкой из другой жизни. Самому Глебу ни разу не удалось встретить наверху целое стекло.
На стук никто не ответил. Глеб толкнул дверь и шагнул в полумрак. Тусклый свет из занавешенных окон падал на кровать. Там, завернувшись в одеяло, лежал Док. Ствол винтовки был направлен в дверь. Глеб замер. Увидел, как в темноте блеснули глаза.
- Распахни шторы! - хрипло произнес Док. - Не вижу, кто ты?
Солнечный свет залил комнату. Глеб повернул лицо к Доку и содрогнулся. Тот выглядел очень больным. Лицо покраснело и опухло. Воспаленные глаза беспорядочно перескакивали с предмета на предмет. На руках и шее - сыпь.
- А! - скороговоркой пробормотал больной. - Великий ученый! Не приближайся. У меня тиф.
Глеб сделал шаг назад.
- Откуда ты знаешь?
- Ты думаешь, я из пальца высосал кличку Доктор?
- Покажи язык! - потребовал Глеб.
Док с трудом послушался. Язык оказался обложен коричневым налетом.
- Ты прав, - пробормотал Глеб, отступая к двери. Заметил на столе свою зажигалку и положил в карман. Прежде чем выйти, пообещал:
- Я вернусь и вылечу тебя.
Док нервно расхохотался. Глеб слышал его смех долго, пока не свернул от моста к площади.
Сегодня он почти не таился перед входом домой. В лаборатории он хранил костюм для работы с опасными веществами. Наскоро натянув его на себя, Глеб выбежал обратно.
Рядом с домом Дока топтался какой-то оборванный мужичок с жуткой язвой в половину лица.
- Где босс? - прохрипел он. - Я принес ему плату. Если ты его увидишь, скажи, что он сам виноват. Я свою часть договора выполнил.
Глеб пообещал, удивившись, что гость не посмел войти в дом, ведь дверь не заперта. Когда же ученый вошел в дом без стука, оборванец ойкнул и бросился прочь, ни разу не обернувшись.
- Кто здесь? - прохрипел Док. Он метался на кровати, дышал прерывисто и часто.
Глеб, молча, подошел и вколол больному раствор с наноботами.
- Что это? Твое лекарство, великий ученый? - Док нервно дернулся, попытавшись сесть, но сил не хватило, и он обмяк, слабо и часто втягивая воздух.
Все так же молча, Глеб вышел. Около дома стояла двадцатилитровая канистра. Глеб открыл ее и по запаху понял, что она заполнена бензином. Посчитав, что больной не будет против расплатиться за лечение этой канистрой, Глеб забрал ее с собой.
- Что это? - спросила Настя, увидев отца.
- Бензин. Нашему генератору хватит на день. Топлива осталось мало.
- А где нашел?
- Один больной расплатился.
Глеб рассказал о своих похождениях. Настя слушала, затаив дыхание. Для нее все, что происходило наверху, было сродни приключенческому роману.
- Пап, ну возьми меня с собой в следующий раз, - попросила она.
- Возьму. Но чуть позже. Знаешь, дочка, если завтра у меня будут результаты, мы сможем вернуться жить наверх. Обещаю.
Она улыбнулась и повисла у него на шее. Весь вечер девочка радостно щебетала, представляя, как ее встретит мир наверху. Глеб почувствовал себя злым кротом, который лишил маленькую Дюймовочку солнечного света.
Назавтра Доку стало лучше. Глеб пробыл у него не долго, но успел заметить, что болезнь отступила. Биохимический тестер показал, что в крови больного заразы нет. И все бы хорошо, но Док вдруг перестал говорить. Он вообще не реагировал на внешние раздражители. Так и не поняв природы этого явления, Глеб вернулся к себе.
Весь следующий день пациент старался заговорить. Он, словно младенец, невпопад складывал слоги, мычал и двигал губами. Но не сумел произнести ни единого путного слова.
На улице Глеба поджидал еще один сюрприз. К Доку явилась делегация. Несколько человек в драной, много раз латаной одежде стояли перед дверью. На них нельзя было глядеть без содрогания. Один баюкал руку на повязке. Торчащие из повязки пальцы казались высохшими. На лицах многих виднелись язвы. У одного только глаза блестели из-под грязных бинтов, закрывавших всю голову.
Люди потребовали предъявить им Доктора. У них, мол, договор с боссом. А если Дока нет, то договор будет расторгнут. Глеб вынес из дома винтовку и прогнал делегацию, но подумал, что больному здесь оставаться нельзя. Это опасно, учитывая, чем Док промышлял раньше.
Взвалив нелегкую тушу себе на спину, Глеб отнес Дока в бункер.
На входе он по привычке проверил датчик и внутренне содрогнулся, когда вместо обязательной двойки увидел цифру четыре. Это означало, что в отчетный период двери открывались четыре раза!
Глеб взволнованно позвал:
- Настя! Настёна! Где ты?
Девочка вышла к нему, как ни в чем не бывало.
- Ты выходила наверх?
Настя покачала головой.
- Ты выходила! - взвился он. - Я знаю это точно!
- Но я только рядом с домом, - со слезами в голосе прошептала дочка.
Его сердце забилось, как сумасшедшее. Глеб хватал ртом воздух, не в силах справиться с нервным возбуждением. Девчонка все же добилась своего! Вышла наверх. Но как?
Тут Настя увидела Дока.
- Ты нес этого дядю от самого моста? - спросила она и тут же закрыла рот руками.
- Ты ходила к мосту? - спросил он упавшим голосом. Внутри у Глеба все оборвалось. Лицо вмиг посерело. Он почувствовал, что задыхается и с силой втянул в себя сухой кондиционированный воздух. Девочка начала оправдываться:
- Я за тобой шла, если бы со мной что-то случилось, ты бы услышал и меня защитил. Я ведь в безопасности была, пап?
Он только кусал губы. Глеб вдруг вспомнил, что в прошлый раз не смотрел на датчик. Значит, дочь могла выходить не единожды.
- Сколько раз ты поднималась? - выдавил он из себя.
- Три, - призналась она, потупив взгляд.
- Ты была у моста. А в его хижину заходила?
Девочка кивнула и почесала голову.
- Что ты делаешь? - спросил он.
- Что? - не поняла она. - А! Это? Чешется.
- Голова болит? - одними губами произнес он.
- Ломает немного и знобит.
У Глеба подкосились ноги. Он вытянул из кармана тестер и проверил кровь дочери. Внутри у него все похолодело от внезапно открывшейся правды. У дочери тиф! Как он мог ее защитить, если угрозой наверху оказались не злые люди, и даже не бактерии с вирусами, о которых он много твердил, а крохотная вошь?
Настя еще что-то говорила. О том, что наконец-то видела мир, о найденной карточке в развалах дальней комнаты, благодаря которой сумела выйти из бункера.
Глеб ругал себя последними словами за беспечность. И вдруг ученый замер.
"А чего я так перепугался? - спросил он себя. - Ведь у меня есть лекарство!"
Он бросился в лабораторию, приготовил раствор и вернулся в комнату. Настя сидела на кровати, уставившись в одну точку. Глеб проследил ее взгляд и увидел Дока. Тот стоял в углу и слегка покачивался.
- Он говорит, - шепнула Настя.
- Что? - не понял Глеб.
- Что-то о благодарности. Сказал, что они признательны за возможность.
Глеб отмахнулся. Сейчас не до благодарностей. Лечение закончится, тогда и отблагодарит. Вдруг он спохватился:
- Они? Док сказал они?
- Ага. Именно так. А еще, что начинает доклад создателю.
Глеба удивили слова дочери. Он подошел к больному. Тот выглядел потерянным. Глаза моргали редко. Лицо застыло восковой маской. Остановившийся взгляд казался направленным внутрь.
Док перевел взгляд на ученого и произнес непослушными губами:
- На сознательном уровне использование голосовых связок носителя является предпочтительным.
Глеб отступил на шаг. Что-то неживое слышалось в голосе больного. Механическое. Будто слова произносил ретранслятор текста. В детстве Глеб позволял себе загонять в компьютер главы из полюбившихся книг и слушать, как механический голос смешно начитывает знакомые фразы.
Но от следующих слов Дока, Глебу стало не до шуток:
- Десять в двадцатой степени терафлоп операций в секунду стали совокупной вычислительной мощностью связанных в сеть наноботов и мозга носителя. Жизненный опыт носителя по кличке Доктор дает основание понимать, что совместная сущность возможна.
Глеб задрожал всем телом.
Настя стояла рядом и чесала голову.
- Не чеши! - взвыл Глеб, чем перепугал дочку до слез. Она пулей выскочила из комнаты. А Глеб, дрожащими губами добавил:
- От укуса вшей беды не будет. В их слюне тифа нет. Но чесать нельзя!
Док стоял в углу. Произошедшая сцена нисколько его не тронула.
- Сеть снабжена нескончаемым источником энергии, - сказал он безразлично. - Сам носитель станет ее поставщиком. Внешняя связь с сетью невозможна, этот пункт исключен создателем. Вывести боты из организма носителя так же затруднительно. Сеть замаскирована под обычные клетки крови...
Глеб слушал его слова и не мог поверить, что сам недавно говорил о том же. Но совсем в другом ключе! С первых слов Дока Глеб понял, что именно произошло.
Программу, заложенную в наноботы, разрабатывали так, чтобы устройства могли использовать мозг человека, если собственных вычислительных мощностей не хватит для каких-то задач. Теперь получалось, что перед Глебом стоял не Док, а суперкомпьютер, способный... Что умеет получившаяся машина, Глеб даже представить не посмел.
- Обнаружена возможность использования бактерий в качестве внешнего переносчика, - заявил Док.
Глеб испуганно прислушался. Внешнего? Они хотят распространяться воздушно-капельным путем?
Из соседней комнаты слышались рыдания дочери.
"Она умрет без лекарства", - подумал Глеб обреченно. Что-то щемящее зашевелилось внутри. Безысходное. В ладони он сжимал шприц с раствором. Этот раствор мог бы спасти девочку. Перед глазами промелькнули картины мучительной смерти Насти. Внутренне содрогнувшись, Глеб направился к ней, но наткнулся на стеклянный безжизненный взгляд Дока и остановился. Глеб облизал пересохшие губы и снова взглянул на шприц. Будет ли Настя спасена, если ввести ей раствор?
- Обнаружена возможность подавить интеллект человека-носителя и оставить его тело лишь в качестве внешней оболочки, - от этих леденящих душу слов, ученый остолбенел.
- Нет, - прошептал он. - Таких способностей в программу не закладывали...
А Док холодно продолжил:
- Обнаружена способность воспроизводства.
- Что? - недоверчиво прошептал Глеб. - Они что, самообучаемы?
В сознании Глеба рухнуло все, к чему он стремился последние годы. Его детище оказалось монстром, способным уничтожить не только всех в этом бункере, но и остатки человечества. Люди для этого монстра - лишь транспорт и вычислительные способности мозга. Смерть от тифа стала вдруг похожа на легкое избавление по сравнению с зависимостью от наноботов.
Глеб несколько секунд разглядывал шприц, а потом отшвырнул его прочь.
Док перестал раскачиваться и взглянул на ученого. Немигающие глаза сверкнули угрозой. Он двинулся на Глеба. Не глядя, взял со стола нож, продолжая говорить:
- Обнаружена угроза уничтожения сети.
Глеб кинул в Дока первое, что попалось под руку, и выскочил в лабораторию. Настя испуганно сжалась, когда он пробежал мимо. У входа загромыхал канистрой с бензином.
- Пап, что ты делаешь? - спросила девочка.
Он не ответил. Трясущимися пальцами вытащил из кармана зажигалку. Чиркнул колесиком, язычок пламени на мгновенье появился и потух. Глеб открыл канистру и пробежал с ней по комнатам, обливая бензином все вокруг. Стукнул Дока наотмашь. Канистра угодила в лицо. Док упал, но сразу поднялся и медленно пошел за Глебом. Тот закончил обливать бензином приборы, вылил последнее на генератор и снова достал зажигалку. Та искрила, но пламени не давала.
Док приближался. В его руке посверкивал нож. От запаха бензина у Глеба начала кружиться голова. Он зашелся в приступе кашля, упал на колени и стал чиркать зажигалкой у пола, надеясь, что разлитый бензин воспламенится от искр. Его пальцы не слушались, в груди рос крик, готовый сорваться с искаженных нетерпением губ. Когда Доку осталось пройти два шага, бензин все же полыхнул. И в то же мгновенье Глеб погрузился во тьму. Радостная улыбка застыла на его лице. В мозгу восторженной птицей билось единственное слово:
"Успел!"
***
Кашлять не хотелось. За много лет Глеб настолько привык к своему постоянному кашлю, что сейчас почувствовал себя странно. В теле ощущалась приятная легкость и нега, словно он только что нырнул из жаркой бани в ледяную прорубь. Сквозь смеженные веки проникал свет. Не искусственный свет. Теплый. Солнечный.
Глеб открыл глаза. Он приготовился увидеть все что угодно. Рай, куда его заслуженно поместили после всего; какой-нибудь оазис с наложницами; или вселенскую пустоту, в которой он плывет, обретя нирвану. Но реальность потрясла его куда больше. Увидеть подобную картину Глеб никак не ожидал.
Он лежал на террасе деревенского дома. В проеме белоснежных перил открывался вид на уходящую вдаль дорогу. До самого горизонта тянулись поля.
Пахло куриным супом и какими-то цветками. Как ни силился, Глеб не смог вспомнить их название.
Он повернул голову и увидел спящую в кресле-качалке девушку. Что-то знакомое было в ее чертах.
Мучимый невероятным интересом, он кашлянул. Девушка вздрогнула, открыла глаза и испуганно ойкнула. Потом вскочила и опрометью бросилась в дом, повалив что-то по дороге. От ее истошного крика зазвенели стекла:
- Он очнулся!
Сей же час дом ожил. На террасу выбежали полная розовощекая женщина в переднике и седой бородатый мужчина, чье лицо так же показалось Глебу знакомым. Девушка вышла вперед и упала Глебу на грудь. Ее губы повторяли одно слово:
- Папа!
Он отстранил ее. Ошарашено вгляделся в лицо. Узнал.
Женщина в переднике всплеснула руками и со словами:
- У меня ж там обед готовится! - скрылась в доме.
Благодаря ее зычному и глубокому голосу, Глеб вдруг почувствовал, что все происходит наяву. Он проводил женщину взглядом и встретился глазами с бородачом. Тот чему-то задорно улыбался.
- А ведь я над тобой смеялся, великий ученый! - сказал мужчина.
Глеб содрогнулся:
- Док? - осторожно произнес он. И вдруг заговорил быстро, боясь, что его перебьют:
- Но как? Я же взорвал нас всех! Я сжег лабораторию. Никто не должен был уцелеть. От взрыва генератора полквартала взлетело бы на воздух!
Док выглядел ошарашенным:
- Шутишь? - только и спросил он.
Глеб начал запальчиво рассказывать последний день. А помнил он его отлично. Ведь для него все случилось только вчера. Когда Глеб закончил, Док пожал плечами, улыбнулся и тихо сказал:
- Вообще-то все было не так.
Глеб осекся.
- То есть? - удивленно спросил он.
- У меня готово три варианта рассказа. Ты какой предпочитаешь, быстрый, честный, или трагический?
- Начни с быстрого.
- Ты гениальный ученый.
Глеб подождал продолжения, а когда понял, что это всё, поморщился:
- Ну, нет! Этого мало.
- Тогда честный: ты гениальный ученый, который чуть не рехнулся.
- Все равно мало.
- Остается самый длинный. - Док взял кресло и уселся напротив. Настя не могла оторваться от отца. Простынь, его укрывавшая, уже промокла от беззвучных слез дочери. Глядя на нее, Глеб сам чувствовал, что готов разрыдаться. Он погладил Настю по голове и случайно провел рукой по своей шее. Пальцы скользнули по шнурку. Глеб потянул за него и поднес к глазам зеленое колечко бутылочного горлышка - медальон, обточенный когда-то дочерью для отца.
Приложив колечко к губам, Глеб замер на мгновенье, пряча подкатившие слезы.
Док, казалось, не замечал всего этого. Он вальяжно развалился в кресле и произнес:
- Начнем с того, что тиф вызывает нарушения психики.
Начало показалось многообещающим.
- Где ты его подцепил, я не знаю, но за то, что меня заразил, я готов был на части рвать гениального ученого.
Брови Глеба удивленно поползли вверх.
- Да. Это ты стал причиной нашей болезни. Мой организм, ослабленный жизнью под открытым небом, с некачественным питанием и постоянными стрессами, сдался раньше всех. Думаю, что в первую нашу встречу, ты и подарил мне тифозную вошку.
- Черт, - пробормотал Глеб. - Я боялся вирусов и бактерий в воздухе. Мазал слизистую носа, чтобы от них защититься...
- Ага, - Док улыбнулся. - Беда пришла, откуда не ждали. Ну, не отвлекай. Ты заразил меня, а потом вылечил. Наноботы в один миг поставили меня на ноги. Правда я пару дней не мог говорить. Ну, до момента, когда ты притащил меня к себе, наши истории совпадают. Но вот дальше все было не так, как рассказываешь ты.
Глеб приподнялся на локтях и впился взглядом в Дока. Настя села в ногах, пряча в ладонях заплаканное лицо.
- Когда я оказался в лаборатории, ты увидел у Насти симптомы болезни. Я думаю, что именно это стало причиной того, что ты рехнулся. Болезнь дочери оказалась последней каплей, выдержать которую твой организм не смог. Сначала ты действительно хотел все поджечь. Бегал по лаборатории с канистрой. С закрытой, почему-то. А потом вдруг упал и забился в припадке. Нужных лекарств я в бункере не нашел, потому мы с Настей попросту привязали тебя к кровати. Так ты и провалялся несколько дней, пока я изучал записи экспериментов. Вот тогда я и поверил, что ты гений. Оставим в стороне моральный и юридический аспекты задумки. Сама идея с базой данных всех известных микробов и слепком организма проста до гениальности! Почему никто не додумался до этого раньше?
Глеб и сам не раз задавал себе такой вопрос.
- Сделать новый раствор с ботами не составило для меня труда, - продолжил Док. - Я ввел инъекцию тебе и Насте. Она выздоровела быстро. Но вот с тобой дело пошло хуже. Воспаленный мозг отказывался выпускать тебя в мир. С тех пор девять лет прошло, между прочим. Благодаря одному гениальному ученому, мир успел стать прежним. А ученый все никак не хотел на этот мир взглянуть.
Глеб не мог поверить услышанному. Он потянул в себя воздух, пьянея от его естественной чистоты, и вспомнил, что цветки, аромат которых так густо растворен вокруг, называются жасмин.
И вдруг из глубины дома послышался зычный голос женщины в переднике. Правда, звучал он как-то безжизненно. Механически:
- Ошибка! Для этого объема куриного супа требуется двадцать грамм соли.
111sts111 ©
yaplakal.com