298
— Бабуль, а что у тебя тут за гитара валяется? — спросила Настя, выйдя на балкон покурить.
— Так это дедова, — послышался голос из комнаты. — Она там уже лет пятнадцать валяется.
— Не знала, что он играл.
— Играл, ещё как играл. Если бы не эта гитара, ни твоего папки, ни тебя, разумеется, не было бы. Хотя, конечно, был в то время ещё Колька, который на треугольнике играл, и Валерка-трубач, а если говорить о басе… Ну… То есть… Кхе-кхе… В общем, музыканты — дело хорошее, а твой дед был лучшим. От его тремоло слёзы сами на глазах наворачивались, давление в норму приходило и сердечный ритм выравнивался. Он в своё время по всему миру гастролировал.
— Ого!
— Ага. Он и меня всё перед смертью уговаривал научиться, говорил, что время вместе проводить будем. А оно, скажи, мне надо?
— А можно я её себе заберу?
— Да ради бога. Я наконец смогу туда поставить ведро под капусту.
Настя докурила и, забрав инструмент и деньги, за которыми приехала к бабушке, устремилась в сторону дома. По дороге она купила в музыкальном магазине струны, там же ей их натянули и помогли настроить гитару.
Дома Настя решила сразу взяться за дело. Она уже месяц сидела без работы и имела в запасе кучу свободного времени, чего не скажешь о деньгах. Найдя в интернете какие-то видеоуроки игры на гитаре, она включила первый.
— Для начала давайте научимся правильно держать гитару, — заумным голосом произнёс репетитор.
Взяв в руки инструмент и сев, как показано на видео, Настя провела пальцами по всем струнам.
— Для начала давайте поменяем струны, — раздался откуда-то еле различимый голос, сильно отличающийся от того, что звучал с экрана телефона. Настя перемотала видео назад и прослушала ещё раз — фраза не повторилась.
— Теперь давайте попробуем сыграть боем, без всяких аккордов — дадим рукам привыкнуть.
Настя посмотрела на остатки былого маникюра и без сожаления начала бить им по струнам.
— Надо сразу на стальных учиться, чтобы пальцы быстрее огрубели и привыкли, — снова раздался голос.
— Это что, занятие онлайн? — спросила она и на всякий случай поставила видео на паузу.
Прочувствовав идиотизм ситуации, Настя продолжила бить по струнам, и голос тут же вернулся, но звучал он уже сильней:
— Боюсь представить, сколько тонн весит медведь, который отбил чечетку на ушах того, кто настраивал гитару. У меня сейчас кровь из…
Настя придавила струны ладонью, и голос тут же умолк. Она решила, что на сегодня хватит музыки, и, отложив инструмент в сторону, вернулась к привычному накоплению жиров на диване.
На следующий день девушка решила продолжить своё обучение, но предварительно всё же съездила в магазин поменять струны — на всякий случай. Бабкины деньги таяли на глазах, но Насте так сильно хотелось научиться играть хотя бы пару популярных песен, так что она не огорчалась.
Включив видео, девушка принялась постигать основы. Парень на мониторе объяснял, как взять базовые аккорды, но, стоило Насте дернуть за струну, как до нее тут же доносился тот самый посторонний голос:
— Сильней зажимай, не нужно стесняться. Работай пальцами, а руку расслабь, иначе она быстро уставать будет и баррэ потом не научишься нормально брать.
Кажется, это говорила сама гитара, причем голос ее проявлялся только тогда, когда Настя играла на инструменте. Девушка в очередной раз потянула за струну и, отпустив её, поднесла ухо к резонаторному отверстию. Гитара снова начала что-то говорить, но закашлялась:
— Ой, не кури, ради бога. И голос сядет, и дека потом болеть будет, — инструмент бормотал, захлебываясь кашлем, до тех пор, пока звуки не затихли полностью.
— Ты умеешь говорить? Это невозможно! — обратилась Настя к гитаре, порадовавшись, что кроме хомячка её никто в этот момент не слышит. Затем она медленно начала извлекать из инструмента звуки.
— Гораздо лучше, чем ты умеешь играть, — тут же поступил ответ.
— Чудеса! — пораженная Настя взяла аккорд, как на видео, и провела несколько раз пальцами по струнам. — Так ты волшебная?
— Волшебный у тебя только репетитор на видео, — ответила гитара. — Но это далеко не комплимент ему. Теперь я тебя учить буду. Слушай мою команду: расслабь руки, отпусти мысли и позволь музыке проникнуть в душу.
— Ничего не поняла.
— Сложно-то как с вами! Ладно, тогда просто расслабься. Я буду направлять, а ты запоминай.
Сама не веря в то, что она согласилась, Настя последовала совету. Тут же к её рукам кто-то подключился и начал управлять ими. Пальцы быстро скользили по грифу и растопыривались так, что еще немного — и суставы выйдут.
— Эх, как же неудобно, — ворчала гитара. — Такими пальцами даже в носу нормально не поковыряешь.
Поначалу гитара выдавала что-то похожее на предсмертные крики чайки, но постепенно инструмент начал слушаться: появился ритм, зазвучала мелодия. Пару раз гитара даже пыталась спеть в припеве.
— Так, Цоя мы с тобой уже почти освоили — считай, что полдела сделано. Дальше начнём «Гражданскую оборону» и постепенно перейдем к фламенко, — голос озвучил свои планы в конце занятия, когда Настя уже просто лениво дергала за одну басовую струну.
— Не нужно мне всё это, я только хотела научиться пару песен популярных играть, да и пальцы уже болят.
— У тебя выбора нет. Музыка в твоей крови. Так что завтра продолжаем. И запомни: Nothing else matters.
— Чего?
— Ничего, спокойной ночи, — сказала гитара, и уставшая Настя тут же прекратила мучить струны и уши соседей.
***
— Тихо-тихо, не перетягивай так, — напряженно взвывала гитара на следующий день, когда Настя сама пробовала её настроить. — Ох, вот это кайф — то что надо, — выдохнул музыкальный инструмент, когда Настя одолела последнюю струну.
Затем девушка самостоятельно сыграла для разминки полноценную песню на знаменитых трех аккордах.
— Отлично! — похвалила гитара. — Еще немного — и на сцену.
— Но я же не собиралась идти в музыканты…
— А на работу ты собиралась устраиваться?
— Справедливое замечание. Ты и деда моего так же заставляла учиться?
— Деда твоего заставлять не нужно было — он сам всё освоил, но это не значит, что не нужно помогать. Если бы он в своё время от помощи не отказался, кто знает, каких бы вершин достиг… — гитара говорила в минорных тональностях.
Настя слушала, и сама не замечала, как играет перебором и иногда выполняет сложные блюзовые приёмы.
***
За учебой незаметно прошло четыре месяца. Расцвела весна, отгорели пожары прошлогодней травы, высохли доски на дворовых скамейках, повылезали из сырых подъездов первые алкоголики.
Настя шла по улице, как обычно, с гитарой за спиной, когда её окружил квартет местных «меломанов», от которых за километр несло стойким «парфюмом», принятым с самого утра внутрь.
— Гитаристка, что ли? — дыхнул на Настю терпким амбре с ядовитыми нотками тот, у кого пальцы постоянно двигались, словно он сам играет на невидимом пианино.
— Учусь, — небрежно бросила Настя и попыталась прорваться.
— А «КиШа» сыграешь нам? — преградил ей путь «пианист».
— Ну, ик, или, ик, «Батарейку»! — размахивая руками, словно дирижер, спросил его компаньон.
Видя неподдельный интерес к творчеству, Настя поняла, что так просто ей не уйти.
— Ну? Чего тянешь? — нетерпеливо произнёс один из слушателей.
— Сейчас.
Достав гитару из чехла, закрыв глаза и выдохнув, Настя попробовала сыграть что-то, но пальцы её не слушались, а аккорды не давались. От волнения она быстро сбивалась с ритма и уже собиралась расплакаться.
— Дай-ка Валере попробовать, — потянулся один из зрителей к гитаре.
— Нет! Не трогай! Сейчас, подождите, — Настя прижала к себе гитару и снова закрыла глаза.
Она провела по струнам пальцами и почувствовала, как те ей больше не принадлежат — гитара взяла всё на себя. Сначала мелодия звучала медленно, затем она начала набирать обороты. Пальцы Насти скользили по грифу, выдавая одну за другой блюзовые партии, пару раз Настя срывалась на джаз, затем блюз перешёл в фанк, но не успела аудитория привыкнуть к перемене, как Настя уже играла кантри.
Все вокруг замерли и, кажется, забыли как дышать.
Но тут Настя резко остановилась и придавила ладонью струны.
— Ну, как вам такой «КиШ»?
— Какой «КиШ»? — спросил ошеломленный «пианист».
— Такой, какой я хочу играть. Это же моя гитара.
Видя замешательство, Настя решила по-быстрому сбежать, но ей снова не дали.
— Сыграй еще, пожалуйста! — попросил «дирижер», энергично размахивая руками.
— Мне пора.
— А если так? — протянул один из мужчин смятую купюру.
Настя хотела было отказаться, но это были первые деньги за последнее время, которые она смогла заработать, а не занять.
— Что вам сыграть? — спросила она, убирая купюру в карман.
— Всё, что хотите, — перешёл на «вы» «пианист» и предложил Насте пройти в сторону ближайшей скамейки, которую его друзья быстро очистили от пыли своими рукавами.
Концерт продлился два с половиной часа. Настя играла всё, что они разучили с гитарой, и пару раз даже импровизировала, а слушатели молчали, иногда что-то мычали в тональность и плакали, а ещё периодически бегали к банкомату, чтобы снять денег и подогреть интерес музыканта.
Музыка словно уносила Настю куда-то в другое измерение. Она забыла обо всём на свете и просто наслаждалась собственной игрой. Иногда ей казалось, что среди слушателей был кто-то еще. Какой-то силуэт наблюдал за её игрой, скрестив руки на груди.
Уходила Настя под бурные аплодисменты. Пальцы горели от мозолей, а разбухшие от мелочи и бумажных денег карманы приятно натирали кожу на ногах.
— Поздравляю с первым концертом, — сказала гитара, когда поздно вечером Настя достала её из чехла и дернула за струну.
— Так ведь это ты играла, а не я.
— Ошибаешься. Моё участие заняло лишь половину эфирного времени. Дальше ты сама.
— Правда? Не представляю, как я всё это смогла…
— Смогла, честно говоря, на троечку, но какие твои годы. Через полгодика можно будет и побольше сцену опробовать.
— Какую еще сцену?!
— Ну, на академическую явно рассчитывать не стоит, а вот главная площадь нашего захолустья вполне сойдет. Я как раз подготовлю программу, а ты пока подтянешь теорию и потренируешься во дворе.
— Программу? Зачем это?
— Это даст тебе путёвку в жизнь. И бросай курить. У меня уже все струны пропахли от твоих рук.
— Какие мы нежные, — обиделась Настя, но согласилась со всеми словами гитары, включая курение.
***
Полгода Настя усердно занималась музыкой и смогла худо-бедно протянуть на гонорарах от игры в подземных переходах и дворах. Ей было интересно не столько репетировать, сколько общаться с гитарой. Та, на удивление, разбиралась не только в музыке, но и делилась обычными житейскими мудростями, давала советы, подробно разжевывала нотную грамоту, и объясняла, например, как правильно выставлять стиральную машинку по уровню. Было еще кое-что: чем лучше Настя играла, тем больше ощущала рядом чье-то присутствие.
Через полгода Насте действительно предложили выступить на концерте в честь Дня города. Один из организаторов услышал ее в подземном переходе и настоял на ее участии.
Девушка была так счастлива и горда собой, что пригласила для поддержки всех родственников, включая бабушку.
Гитара действительно подготовила целую программу.
— Что это за музыка? — спрашивала Настя, разучивая очередную мелодию.
— Авторские композиции. Бабушка же придёт на концерт?
— Придёт, — Настя удивленно посмотрела на гитару. — А тебе то что? Она тебя пятнадцать лет на балконе держала, как мешок шпаклевки, который остался после ремонта и его жалко выбрасывать.
— Эта музыка для неё была написана, — ответила гитара и больше в подробности не вдавалась, а при новых расспросах уходила от темы.
На концерте Настя была как на иголках. Когда объявили её выход, ноги стали тяжелыми, как два якоря, и постоянно тянули её куда-то к центру земли. Но, заметив у сцены своих преданных фанатов со двора, а еще родителей и бабушку, девушка успокоилась и начала играть. Музыка лилась легко и непринужденно, Настя растворялась в ней и даже не чувствовала посторонней помощи, зато снова чувствовала присутствие странного существа, которое смотрело на нее из толпы.
Разыскивая глазами фантома, Настя продолжала играть мелодию, написанную гитарой для её бабушки, и тут заметила его. Дед стоял позади своей жены, обнимая её за плечи, и смотрел на сцену, где выступала его внучка. Стоило Насте чуть сбиться с ритма, как фигура деда чуть подергивалась и бледнела.
«Так это он меня обучал! Он написал эту мелодию для бабули, с ним я провела все эти долгие репетиции», — поняла Настя и зациклила проигрыш на целых десять минут, пока ее аккуратно не увели со сцены организаторы.
— Очень красиво играла, прям как твой дед, — хвалила Настю бабка, когда та пришла к ней в гости после концерта.
— Эту мелодию он для тебя и написал. Дед хотел, чтобы ты её услышала после того, как его не станет, потому и предлагал тебе научиться играть.
— Да что ты такое говоришь? Ты же была совсем маленькая, когда его не стало, — бабушка смотрела на внучку мокрыми глазами.
И тогда Настя рассказала ей о репетициях, о голосе, о разговорах, которые они вели с гитарой, и о том, как видела деда со сцены.
— Он всегда говорил, что его гитара — это дом для его души, но я же не думала, что это настолько буквально, — вытерев слезы, сказала бабка.
— Да ты сама попробуй, — протянула Настя инструмент.
Помедлив, бабушка взяла гитару дрожащими руками и положила на колени. Она долго решалась, прежде чем дернуть за струну, а когда собралась с духом, то тишину пронзил не только низкий звук хорошо настроенной «ми», но и родной хрипловатый голос, который первым делом спросил: «Уж не Колька ли со своим треугольником провожал тебя сегодня домой?»
***
Через год бабушка и внучка уже играли дуэтом, правда, исключительно на домашних концертах, где присутствовала вся семья, включая деда, который являлся на зов музыки.
Настя не стала профессиональным музыкантом, зато её взяли в команду организаторов всех городских мероприятий, а позже она вышла замуж за того человека, который впервые услышал её в переходе.
Дед не соврал. Музыка и упорство действительно дали ей путёвку в жизнь.
Александр Райн
yaplakal.com