Только что позвонила мама и сказала, что дядя Миша умер.
Григорьев Михаил Иванович, дядя Миша – друг семьи. Он – ветеран Великой Отечественной. Родился он в 1926 году в большой семье, с началом войны поступил в СУМЗ (Среднеуральский медеплавильный завод) учеником формовщика. А через год встал за токарный станок и выполнял на нем довольно сложные операции – его бригада изготовляла штанги и муфты глубокого бурения, столь необходимые руднику для отбойки руды массовыми взрывами в Дегтярском руднике.
Михаил, вместе с тысячью сверстников, регулярно писал заявления в военкомат. К тому времени, из его семьи воевал старший брат (погиб в 44 году). Наконец, в сентябре 1943, незадолго до семнадцатилетия, вызвали за повесткой. В тот же день он сходил в военкомат, в Ревду, пешком туда и обратно, а вечером был отправлен на призывной пункт, в Свердловск. Оттуда его направили на подготовку в 11 танковый полк. В апреле курс был пройден и он, наконец, был направлен на фронт.
Ему выпала честь служить в 1-ом гвардейском танковом корпусе, к тому времени уже отличившемуся в Сталинградской наступательной операции. На тот момент готовилась операция «Багратион», в Белорусии. Несмотря на юный возраст, дядя Миша проявил себя способным танкистом, был даже награжден Орденом Красной Звезды, не считая множества благодарностей. Участвовал в освобождении Минска, был свидетелем парада белорусских партизан. В конце осени его танк был подбит, все товарищи погибли, а он был направлен в госпиталь. Потом был направлен в Саратовское военное училище, где и встретил День Победы. После войны он вернулся в Дегтярку (сейчас Дегтярск), где и жил до конца дней.
В сознательном возрасте я виделся с ним лишь раз (не считая поздравлений по телефону на 9 мая), мы с семьей проездом были в Екатеринбурге и заехали в Дегтярск. Он сразу же предложил выпить, но батя был за рулем, а я тогда вообще не пил (тем более при родителях), да и жена его, тетя Люся (ветеран труда), не одобряла это дело. Ему было уже за 80, но держался он бодро, память у него была отличная и он без умолку и в ярких подробностях говорил про войну, показывая на карте СССР населенные пункты за которые воевал. Ему, кстати, сам Лукашенко подписал письмо с благодарностью; еще в местной газете про него была статья («За вечернюю Дегтярку» от 15 апреля 2005 года – в сети не нашел, у меня есть только плохие фотоскрины).
Пробыли мы всего полдня; он нам почти без умолку рассказывал про все подряд, как будто ему надо было выговориться, но в основном про войну, поскольку, нам с мамой эта тема была наиболее интересна. А когда настала пора ехать, он аж не поверил – чуть ли не со слезами на глазах предлагал остаться, но у нас не было времени.
Потом я несколько раз думал приехать: сесть, выпить (если тетя Люся разрешит) и послушать про войну от непосредственного участника, может даже записать. Мне его было жаль – у него есть дочь, но нет внуков (не спрашивал у нее почему, не мое это дело). То есть род прерывается и, в конце концов, всё будет забыто, хоть мне расскажет.
Год назад умерла тетя Люся, тогда я тоже подумал, что надо съездить, навестить. Не помню почему, но не поехал. Недавно пришла такая идея. Сейчас питерские ребята собирают деньги на фильм «28-панфиловцев», всех спонсоров включают в финальные титры. Я у них спросил, можно ли в титрах указать имя-фамилию знакомого ветерана вместе с воинской частью (пока не ответили, а может я и не у того спросил). Хотел к 9 мая сообщить, что его имя-фамилия теперь будут навсегда в титрах, и о нем будут знать. И вот, сегодня он умер, не успел я.
Батя поехал на похороны, а я в состоянии шока. Такого, который не ужасает, а угнетает, опустошает. Сразу задумываешься, насколько близка и неотвратима смерть. Если есть, что сказать близким – говори сейчас, а то будешь жалеть.
Это сообщение отредактировал Spaceman86 - 13.04.2014 - 15:32
yaplakal.com