Пальмникенская бойня: страшная месть Гитлера за уничтожение лайнера «Вильгельм Густлофф»

так вроде их на приемке сортировали?

Теперь евреи нам мстят.

Простите, а только ли бандеровцы? Я так понял, РОА, РОНА и прочее отребье там не учавствовали? Локотская республика тоже миф?
Я не обеляю бандерлогов, я за справедливость. А то начнётся, что поголовно всё хохлы за Гитлера бились...

Главное не подтверждать "зверства" фотками давно признанными фейковыми.

Полно есть нефейковых. Уж отрицать массовые преступления вермахта и его прихлебателей против мирняка на территории СССР - абсурдно.

И, добавлю, не флаг "Красного креста", то есть не являлось на момент потопления госпитальным судном.

Не начнётся.

Может потому, что кого-то (цыган и коммунистов) сразу убивали, а других старались беречь насколько возможно?..

А ТС хитровыебанный, тему вбросил и молчок, чё хотел-то? Что бы мы фрицев пожалели и Маринеско грязью облили?

И???

Вообще, попадалась информация о представлении капитана "Армении" накануне гибели транспорта к ордену Красного Знамени "за умелое управление судном и его зенитной артиллерией". Так что никак не получается из него "госпитальное судно".

Это сообщение отредактировал АбрекЪ - 25.01.2022 - 16:55

Если дорог тебе твой дом,
Где ты русским выкормлен был,
Под бревенчатым потолком,
Где ты, в люльке качаясь, плыл;
Если дороги в доме том
Тебе стены, печь и углы,
Дедом, прадедом и отцом
В нем исхоженные полы;

Если мил тебе бедный сад
С майским цветом, с жужжаньем пчел
И под липой сто лет назад
В землю вкопанный дедом стол;
Если ты не хочешь, чтоб пол
В твоем доме фашист топтал,
Чтоб он сел за дедовский стол
И деревья в саду сломал...

Если мать тебе дорога —
Тебя выкормившая грудь,
Где давно уже нет молока,
Только можно щекой прильнуть;
Если вынести нету сил,
Чтоб фашист, к ней постоем став,
По щекам морщинистым бил,
Косы на руку намотав;
Чтобы те же руки ее,
Что несли тебя в колыбель,
Мыли гаду его белье
И стелили ему постель...

Если ты отца не забыл,
Что качал тебя на руках,
Что хорошим солдатом был
И пропал в карпатских снегах,
Что погиб за Волгу, за Дон,
За отчизны твоей судьбу;
Если ты не хочешь, чтоб он
Перевертывался в гробу,
Чтоб солдатский портрет в крестах
Взял фашист и на пол сорвал
И у матери на глазах
На лицо ему наступал...

Если ты не хочешь отдать
Ту, с которой вдвоем ходил,
Ту, что долго поцеловать
Ты не смел,— так ее любил,—
Чтоб фашисты ее живьем
Взяли силой, зажав в углу,
И распяли ее втроем,
Обнаженную, на полу;
Чтоб досталось трем этим псам
В стонах, в ненависти, в крови
Все, что свято берег ты сам
Всею силой мужской любви...

Если ты фашисту с ружьем
Не желаешь навек отдать
Дом, где жил ты, жену и мать,
Все, что родиной мы зовем,—
Знай: никто ее не спасет,
Если ты ее не спасешь;
Знай: никто его не убьет,
Если ты его не убьешь.
И пока его не убил,
Ты молчи о своей любви,
Край, где рос ты, и дом, где жил,
Своей родиной не зови.
Пусть фашиста убил твой брат,
Пусть фашиста убил сосед,—
Это брат и сосед твой мстят,
А тебе оправданья нет.
За чужой спиной не сидят,
Из чужой винтовки не мстят.
Раз фашиста убил твой брат,—
Это он, а не ты солдат.

Так убей фашиста, чтоб он,
А не ты на земле лежал,
Не в твоем дому чтобы стон,
А в его по мертвым стоял.
Так хотел он, его вина,—
Пусть горит его дом, а не твой,
И пускай не твоя жена,
А его пусть будет вдовой.
Пусть исплачется не твоя,
А его родившая мать,
Не твоя, а его семья
Понапрасну пусть будет ждать.
Так убей же хоть одного!
Так убей же его скорей!
Сколько раз увидишь его,
Столько раз его и убей!

Чушь собачья. Это происходило во время эвакуации немцев из окружения в Пруссии, почти в конце войны. У Гитлера была масса более важных проблем чем потопленный лайнер, о котором ему докладывали среди прочего.

А рядом с немцем усталый сборщик прилег отдохнуть

Оттуда же:

"А офицеры уже строили колонну, готовили стрелковые подразделения к атаке лесополосы, где затаились заслоны врага. Полковник, руководящий прорывом, дал команду к атаке, и передние ряды солдат молча побежали вперед. Тут повисли в воздухе осветительные ракеты противника и из лесополосы потянулись к бегущим солдатам трассы светящихся пуль. Цепи залегли. Наша колонна остановилась.

Несколько офицеров прямо в цепи поднимали солдат. Слышу возгласы: «Почему залегли? Так всех перебьют! Вперед в атаку!» Сперва отдельные группы, а потом и все подразделения поднялись и ринулись на врага. Ослепляющий свет ракет, трассы пуль и разрывы мин снова прижали воинов к земле. Лишь некоторые солдаты продолжали по-пластунски двигаться к посадке. Движение застопорилось. Да это и понятно. Основная масса солдат в цепи — из тыловых частей. Они в настоящих переделках не были, не обстреляны. Ложатся под трассами пуль. Так нам не прорваться.

Спрыгнул с подножки, вышел вперед и ждал, когда поднимется цепь в атаку, чтобы идти в ее рядах. Меня, освещенного ракетами, увидел полковник, крикнул:

— Летчик? Давай вперед! За бронемашиной! Я дал рукой команду шоферу нашей полуторки и группе солдат.

— Вперед! За мной!

Прижимаясь к бронемашине, ринулись на лесополосу, навстречу светящимся трассам пулеметов. Чувство боязни вражеского огня исчезло, всех охватило стремление добежать до врага в лесополосе и уничтожить его! Только бы добежать!

Наверное, так и бывает во время штыковой атаки. Надо бежать вперед, только вперед, не обращая внимания на свист пуль, на падающих рядом товарищей. Побеждают те, кто не дрогнул, не повернул обратно. Такое чувство охватило и меня и всю группу, всю цепь."

Верю верю.

И что с боевых самолётов снимали вооружение.
Только почему то в те времена когда Покрышкин воевал интенсивно - начали активно пулемёты на ПО-2 ставить - видимо с аэрокобр снятые.

И что опытный лётчик ас настолько безмозглый, что в атаку на земле идёт - тоже верю. Ну подумаешь убьют, ну подумаешь ещё двадцаток самолётов не собьёт - главное ведь лесок освободить.

Феерическая чушь - в имбицилизм Покрышкина не верю.

В конце восьмидесятых как раз открыли помойку по брехне на сталинские времена.
И Жукову в воспоминания и размышления всякого гавна понадобавили.
так чего и Покрышкину брехни не дописать.

Да - там стоял зенитный пулемёт - ну явно же не чтобы оборонять.
Ведь точно же чтобы Армения могла Тирпиц потопить

Вечерний винницковский хуйни не скажет! Сарказм. Он и про муссолини кинишку запилил! При своих хоромах в Италии он точно не иностранный агент, оправдывающий нацизм?

Румынская. А Маринеско - украинская. Не благодари!

Если дорог тебе твой дом, где ты русским выкормлен был,
Под бревенчатым потолком, где ты, в люльке качаясь, плыл;
Если дороги в доме том тебе стены, печь и углы,
Дедом, прадедом и отцом в нем исхоженные полы;

Если мил тебе бедный сад с майским цветом, с жужжаньем пчел
И под липой сто лет назад в землю вкопанный дедом стол;
Если ты не хочешь, чтоб пол в твоем доме фашист топтал,
Чтоб он сел за дедовский стол и деревья в саду сломал…

Если мать тебе дорога — тебя выкормившая грудь,
Где давно уже нет молока, только можно щекой прильнуть;
Если вынести нету сил, чтоб фашист, к ней постоем став,
По щекам морщинистым бил, косы на руку намотав;
Чтобы те же руки ее, что несли тебя в колыбель,
Мыли гаду его белье и стелили ему постель…

Если ты отца не забыл, что качал тебя на руках,
Что хорошим солдатом был, но пропал в карпатских снегах,
Что погиб за Волгу, за Дон, за Отчизны твоей судьбу;
Если ты не хочешь, чтоб он перевертывался в гробу,
Чтоб солдатский портрет в крестах взял фашист и на пол сорвал,
И у матери на глазах на лицо ему наступал…

Если ты не хочешь отдать ту, с которой вдвоем ходил,
Ту, что долго поцеловать ты не смел, — так ее любил, —
Чтоб фашисты ее живьем взяли силой, зажав в углу,
И распяли ее втроем, обнаженную, на полу;
Чтоб досталось трем этим псам в стонах, в ненависти, в крови
Все, что свято берег ты сам всею силой мужской любви…

Если ты фашисту с ружьем не желаешь навек отдать
Дом, где жил ты, жену и мать - всё, что Родиной мы зовем, —
Знай: никто ее не спасет, если ты ее не спасешь;
Знай: никто его не убьет, если ты его не убьешь.
И пока его не убил, ты молчи о своей любви,
Край, где рос ты, и дом, где жил, своей Родиной не зови.
Пусть фашиста убил твой брат, пусть фашиста убил сосед, —
Это брат и сосед твой мстят, а тебе оправданья нет.
За чужой спиной не сидят, из чужой винтовки не мстят.
Раз фашиста убил твой брат, — это он, а не ты солдат!

Так убей фашиста, чтоб он, а не ты на земле лежал,
Не в твоем дому чтобы стон, а в его по мертвым стоял.
Так хотел он. Его вина. Пусть горит его дом, а не твой.
И пускай не твоя жена, а его пусть будет вдовой.
Пусть исплачется не твоя, а его родившая мать,
Не твоя, а его семья понапрасну пусть будет ждать.
Так убей же хоть одного! Так убей же его скорей!
Сколько раз увидишь его - столько раз его и убей!

Константин Симонов.
Июль 1942г.

Это сообщение отредактировал 24регион - 26.01.2022 - 03:02

Гм… «И что опытный лётчик ас настолько безмозглый, что в атаку на земле идёт - тоже верю. Ну подумаешь убьют, ну подумаешь ещё двадцаток самолётов не собьёт - главное ведь лесок освободить».

А кто его будет спрашивать? Приказ – не, не слышали такое??

Да и война страшная была. Чего только не бывало...

«27.11.1941 г. при штурмовке войск противника на Ростовском направлении, самолет И-16 сержанта Фадеева был подбит огнем зенитной артиллерии противника и совершил вынужденную посадку в расположении наших войск. Фадеев сообщил пехоте сведения о расположении войск противника, которые позволили стрелковым частям овладеть господствующей высотой «Пять братьев». При этом Фадеев лично вместе с пехотинцами принимал участие в штурме высоты, за что и был впоследствии награжден орденом Красного Знамени по представлению командования неземных войск».

Фадеев – знаменитый «Борода», потом станет Героем СССР за бои на Кубани.

Собственно ради этой фразы написан этот текст, совершенно не призванный разжигать межнациональную рознь, но по чистой случайности формирующий "правильный" образ врагов фюрера.