Вааау, сколько текста...вот погуглил на эту тему и среди множества истеричных материалов нашел вот что, почти свежее...изложено интересно и рождает еще вопросы. Я схожу на рыбхоз, тем более будет возможность обязательно. Рядом живу тем более. Кстати Крупин - владелец рыбхоза, разорил с помощью бандитов крупнейшую автобазу в регионе. Автобаза номер 1. Сын Крупина - бывший мент, его вроде выгнали из ментов за коррупционность. А адвокат имеет дом прямо напротив рыбхоза. А никого цифра на работы не смущает??????? 980 миллионов!!!!!!! там море выкопать можно за эти деньги. За столько времени Крупин деньги уже наверняка с нефтяников срубил, хоть частично. А если деньги получал. что куда их дел???? И сколько???? А адвокат получал??? Или он только за маленький гонорар работает? вот в газете писали что всего за 200 тысяч...ну умоляяяю я вас, меценат блин. Крупина кстати давненько не видели, он вообще живой? Почему только адвокат малявы пишет, где рыбхозник? Про лягушек без передних ног адвокат брешет, не было такого. Но рыба с запахом была, а сейчас там не речка а так...хрень какая то, правда рыбу ловить можно. Наверху по течению есть еще один рыбхоз он вообще всю воду забрал у Борка, они бы и так сдохли. ААА во...тут кстати землю вроде продавать начали, там где их пруды, под застройку коттеджей. Короче, эти и те не святые. Излагаю текст:
http://novayagazeta-nn.ru/2013/303/ekologi...hozyaistva.htmlЖурналистское расследование по следам одного происшествия
Вследствие разгерметизации магистрального нефтепровода «Альметьевск — Нижний Новгород» 12 марта 2007 года в Кстовском районе произошел разлив дизельного топлива. В результате пострадало прудовое хозяйство рыбхоза «Борок», где выращивали рыбу. Сегодня, спустя почти семь лет после аварии, эта история всё ещё далека от логического завершения.
Что-то здесь не сходится
Поводом для проведения журналистского расследования послужил недавний телевизионный репортаж «Вестей-Приволжье» о том, что пагубные для природы последствия той аварии до сих пор не устранены. «Утечка нефти произошла 6 лет назад, однако разводы солярки до сих пор украшают местные водоемы».
Это еще что такое? Шесть лет назад, а солярка еще в воде? Такое вообще бывает? — такой была первая реакция на телерепортаж. Дальше, как говорится, «письмо позвало в дорогу».
Выехав на место, начали с исследования территории от места аварийной утечки дизельного топлива, случившейся, как уже было сказано, в 2007 году, до границы рыбхоза, а именно — болота «Шава» и речки Шавки. Я не совсем понял, где именно снимали свой репортаж уважаемые телевизионщики, но «разводов солярки» в «местных водоемах» мне лично обнаружить не удалось. (Готов еще раз выехать вместе со съемочной группой «Вестей-Приволжье» туда, где корреспонденты обнаружили «следы аварии», чтобы совместно зафиксировать эти самые следы). На берегу Шавки, как ни в чем не бывало, я увидел нескольких рыбаков со спиннингами. Подозреваю, что эти люди вовсе не были рыболовами-самоубийцами. Сказали, что щуку пытаются поймать. Заинтригованный ситуацией и продолжая «информационные раскопки», удалось вскрыть совершенно невероятную историю про то, как маленький рыбсовхоз, прикрываясь мнимым ущербом, решил «нагреть» государство на сумму больше миллиарда рублей.
Авария на нефтепроводе произошла 7 марта 2007 года. Однако исковое заявление в арбитражный суд Нижегородской области о возмещении вреда от ООО «Рыбхоз «Борок» поступило почему-то только спустя год и два месяца — 15 мая 2008 года. В качестве возмещения причиненных убытков истец ненавязчиво попросил с ответчика — ОАО «Средне-Волжский Транснефтепродукт» — почти 13 миллиардов рублей. Для сравнения скажу, что примерно такую сумму составляет сегодня годовой доход бюджета Нижнего Новгорода. Представители ООО «Рыбхоз «Борок», которое по своему статусу является всего-навсего малым семейным бизнесом семьи неких Крупиных и годовой оборот которого не превышал нескольких миллионов рублей, ни с того ни с сего пожелали получить с ответчика явно несоразмерную сумму. Из материалов дела, имеющихся в открытом доступе, видно, что владельцы рыбхоза все-таки поторопились, объявив к взысканию такую астрономическую сумму.
Арбитраж Нижегородской области после трёх лет судебных разбирательств постановил взыскать с виновника аварии реальный ущерб в сумме 931,6 миллионов рублей. Плюс упущенную выгоду за период с 2007 по 2010 год 255 миллионов рублей (впоследствии эта сумма была снижена до 60 миллионов рублей). Всего более 1 миллиарда рублей. Аппетиты вроде бы уменьшились, но…
Чрезвычайно любопытна сумма реального ущерба. Большую часть суммы владельцы рыбхоза просят на строительные работы, гарантирующие восстановление прудов и гидротехнических сооружений — более 900 миллионов рублей. Остальное — это стоимость уничтоженной (погибшей, поврежденной) рыбы — более 80 тонн и расходы по арендной плате за пользование землей при проведении восстановительных работ. Однако… Это как если бы вас залили соседи, вы попросили их отремонтировать ваш потолок и еще за пользование потолком взяли бы с них деньги.
Вообще, сумма иска, даже после снижения с 13 миллиардов рублей до 1 миллиарда, удивляет. Что же такое надо построить или отремонтировать на эти деньги? Непонятно, сколько на самом деле стоят эти самые гидротехнические сооружения, которые, на первый взгляд, представляют собой лишь перепускные каналы, обложенные плитами, да вручную раздвигаемые дамбы?
Как мне удалось выяснить, в 2006 году размер годовой прибыли рыбхоза «Борок» составлял 1,46 миллиона рублей. Документов, обосновывающих возможность резкого увеличения прибыли за один год с 1,46 миллиона рублей до 63,7 (размер годовой прибыли исходя из решения суда) в суде не было представлено. Другими словами, уровень рентабельности деятельности рыбхоза в 2005 году составлял «минус 6 о процентов» (расходы — 2,2 млн руб., убыток — 877 тыс. руб.), а в 2006 году — «минус 48 процентов» (расходы — 3,34 млн руб., прибыль — 1,46 млн руб.).
Но если опираться на цифры, представленные хозяевами рыбхоза, получается, что рентабельность хозяйственной деятельности рыбхоза составляла бы в следующие годы более 2800 процентов! Зачем в таком случае торговать наркотиками и оружием, чтобы получить бешеную прибыль? Просто надо заниматься разведением живой рыбы в Кстовском районе Нижегородской области — только и всего!
Владельцам рыбхоза при таких показателях впору преподавать основы предпринимательства где-нибудь в ВШЭ и посещать с мастер-классами бизнес школу «Сколково». Этакий наглядный пример экономического чуда — с 1 миллиона рублей годовой прибыли за год «рвануть» до 62-х миллионов.
Стратегическое для экономики региона предприятие?
Представители рыбоводческого предприятия много раз публично утверждали, что ООО «Рыбхоз» Борок» ежегодно снабжало магазины Нижегородской области 300 тоннами живой рыбы. И что, дескать, из-за вынужденной остановки предприятия цена на живую рыбу в области подскочила аж в два раза. Практически стратегическое продовольственное предприятие для области. Однако, как следует из материалов судебного расследования, находящихся в свободном доступе, в год, предшествующий аварии, рыбхоз реализовал рыбы на сумму всего-навсего миллион с небольшим рублей. Представляется, что остановку деятельности предприятия покупатели живой рыбы в соседнем Кстово не заметили вовсе, не говоря уж об областном центре.
Другой важный момент для уточнения степени причиненного вреда и определения истинного размера ущерба, понесенного в результате аварии. ОАО «Средне-Волжский Транснефтепродукт» предложило провести комплексное обследование загрязненной территории, объектов флоры и фауны. В частности, руководству рыбхоза было предложено проведение совместного отбора товарной рыбы для определения причинно-следственной связи её гибели. Однако на предложение провести вышеозначенные мероприятия руководство рыбхоза ответило отказом. ООО «Рыбхоз «Борок» отклонило и предложения о привлечении профильных экспертных учреждений и независимых организаций для оценки экологического состояния водных объектов. На территорию рыбхоза не были допущены даже представители государственной власти из комитета охраны природы и управления природопользованием Нижегородской области для отбора проб совместно с работниками хозяйства. Вопрос — почему? Может быть, предприниматели из Кстовского района пытаются банально подзаработать, «срубить бабла по-легкому» с государственной компании, благо повод представился?
Для желающих самим увидеть, что и как происходило в первые дни аварии на территории рыбхоза, в интернете есть несколько телевизионных сюжетов «ВТГРК Нижний Новгород». Картинка впечатляющая: грязный снег, рабочие, пленка на воде, дохлая рыба. Из телесюжетов явствует, что рыба — угнетенная, некоторые экземпляры — вздувшиеся, с красными пятнами и даже язвами. Именно это мне показалось странным: неужели дизельное топливо так быстро и таким образом убивает живую рыбу, ведь сюжет прошел спустя всего несколько дней после аварии?
За комментариями я обратился к бывшему владельцу рыбхоза Александру Аржанову. Он работал и руководил им около 20 лет и отошел от дел буквально за полтора года до аварии, поэтому в компетентности его как специалиста сомневаться не приходится.
Маленькие тайны смерти
По словам Александра Константиновича, судя по телевизионному сюжету очень похоже на то, что рыба заражена краснухой. Речь идет о специфическом заболевании рыбы, после обнаружения которого надзорные органы должны закрыть рыбохозяйство на срок не менее 5 лет и обязать владельца рыбхоза произвести санитарные и противоэпидемиологические мероприятия — полный спуск воды, обеззараживание дна известью и хлоркой.
Однако ничего этого сделано не было. Интересно, было ли актировано предполагаемое заболевание рыбы при её уничтожении? Ведь органы ветконтроля и санпина должны были зафиксировать гибель рыбы и её состояние.
Дальше — больше. Выяснилось, что нынешние владельцы рыбхоза скорее всего уже имели зараженную рыбу в хозяйстве и должны были принять срочные меры по ликвидации заболевания (см. выше). Но вместо этого всеми силами представляли свое предприятие рентабельным, закупая товарную рыбу в соседней Чувашии по 40–45 рублей и продавая её тут, как выращенную собственными силами по 90 рублей. Вроде бы, нормальный бизнес. Но получается, что разговоры о том, что это «стратегическое» предприятие — не более чем вымысел.
Когда Аржанов отошел от управления рыбхозом, там оставалось более 80 тонн рыбопосадочного материала, при этом собственные карпы, например, уже не нерестились, потому что были загублены. Получается, предприятие, которое находилось в предбанкротном состоянии с опасным заболеванием рыбы спасает эта самая авария. Тогда о какой упущенной выгоде и 200 миллионах речь? Не лягушками же торговать Крупины собирались, в конце концов?
Будучи на месте, я обратил внимание и на то, что осушен не только нагульный пруд (самый большой), но и другие — всего 10. Собственно, как я понял из материалов дела, в эти пруды солярка не попадала, зачем же были они осушены?
Нормальный коммерсант стал бы спасать свое хозяйство любыми способами. Если бы Крупины хотели развивать свой бизнес и дальше, то в остальных прудах, а это возможно технически, можно было бы и мальков выращивать, и инкубационных цех развивать, то есть немного переориентировать бизнес, пока идут судебные разбирательства по нагульному пруду. Но нет, мы лучше всё уничтожим, чтобы следов не осталось, и пойдем компенсацию требовать.
К слову, в данном хозяйстве уже было подобное загрязнение при Аржанове, только аммиаком, что намного страшнее солярки. Рыба погибает мгновенно. Произошло это в одном из зимовальных прудов, куда рыбу запускают на зиму. И тут выясняется еще один занимательный факт. Оказывается, в рыбхозе, согласно правилам, должны были спустить на зиму этот самый нагульный пруд. Зачем? А в целях его вымораживания и уничтожения за зиму болезнетворных бактерий.
Во время аварии нагульный пруд был не только заполнен, но и зарыблен, что также противоречит практике ведения рыбоводческого хозяйства. Почему все это происходило вопреки здравому смыслу? Почему владельцы рыбхоза не допустили к себе никого? Зачем спустили все пруды? Чтобы краснуху никто не обнаружил? Эти вопросы не я должен задавать, а компетентные органы, раз в суде все это на ура прошло. После общения с бывшим владельцем рыбхоза, я лишь укоренился во мнении: Крупины в этом деле не только «прошляпили» свое хозяйство, но и являются ненадлежащими истцами.
В ходе разговора с Александром Аржановым выяснилось, что семейство Крупиных стало собственниками рыбхоза в результате сомнительных с точки зрения закона действий. Когда началась приватизация предприятия, прежняя администрация рыбхоза не успела оформить в собственность земельный участок, а только распределила основные средства производства между работниками. Как утверждает Александр Аржанов, у Крупиных в мэрии был свой человек, поэтому они в результате и стали хозяевами рыбхоза. По словам Аржанова, «они подделали мою подпись в договоре купли-продажи долей предприятия и заверили договор у нотариуса, которого я в глаза не видел». После чего Аржанов 5 лет судился с Крупиными, но безрезультатно. Есть решение суда в пользу Аржанова, но оно по непонятным причинам не исполняется. В итоге семейство Крупиных, ранее не имевшее отношения к рыбному хозяйству, стало владельцем рыбхоза.
«У нас с женой двое взрослых детей, снохи, внуки»
Нам удалось пообщаться с адвокатом, представляющем в суде интересы собственников рыбхоза «Борок» Марком Барах-Чайкой. По его словам, большие суммы исковых претензий на миллиарды рублей связаны с дорогими способами захоронения земли, пострадавшей в ходе аварии на нефтепроводе, которую нужно рыхлить и промывать не менее четырех лет. Барах-Чайка утверждает, что стоимость рекультивации земли в 930 миллионов рублей (примерно по три миллиона рублей за один гектар земли) обоснована.
Адвокат говорит, что экспертиза зараженности земельного участка проводилась в 2010 году, но отрицает, что за три минувших года зараженный после аварии земельный участок мог очиститься естественным природным путем. С другой стороны, Барах-Чайка соглашается, что если экспертизу зараженного участка провести сегодня, результаты могли бы быть совершенно другими. Иными словами, в настоящее время, скорее всего, рекультивационные работы стоили бы гораздо меньше, чем по состоянию на 2010 год. Но истцы требуют заплатить им якобы за рекультивацию бешеные деньги, которые еще неизвестно, как будут в итоге использованы нынешними собственниками рыбхоза.
Отмечу тут лишь то, что, согласно заключению экспертов, привлеченных в дело, 930 миллионов рублей должны быть потрачены на строительство временных дорог и экскаваторных троп. Полный абзац. Мне тут слово «временных» особенно понравилось.
Собственники рыбхоза забросали письмами высшее руководство страны. Вот начало одного из них: «Президенту Российской Федерации Д.А. Медведеву от семьи Крупиных, жителей г. Кстово Нижегородской области. Уважаемый Дмитрий Анатольевич! У нас с женой двое взрослых детей, снохи, внуки». В общем, большая семья и все хотят кушать. Особого внимания заслуживает следующий пассаж из письма: «Затягивание решения вопроса о возмещении ущерба приведет не только к бедственному положению нашей семьи и еще 30 семей, которые потеряли работу, но и продолжению загрязнения окружающей среды, повышению цен на рыбопродукцию и, как итог, недоступности ее для населения». Бедная семья Крупиных! Если им не заплатят вожделенный миллиард рублей, семейство, похоже, пойдет по миру, а нижегородцы больше никогда не увидят в магазинах живой рыбы.
И последнее. В упомянутом телерепортаже «Вестей-Приволжье» рыбхоз «Борок» назван «пострадавшим рыбовладельческим хозяйством». Корреспондент, видимо, хотела сказать «рыбоводческом», но оговорилась. Фрейд отдыхает.
yaplakal.com