помнится - помнится : открываешь двери из сеней, а там ... как раз только в сапогах до коровьего домика дойти можно было
а запах... а глубина...)
я ночью встала, тоже малая, решила пописать но не в горшок, как обычно, а как взрослая... я ж взрослая - лет пять уже!!
"взрослый" туалет находился за коровником. почему я не пошла через входную дверь? потому что она скрипела, а я не хотела будить деда с бабушкой. я решила срезать. крючок, открывающий заветную дверь на улицу именно в сторону коровника, был высоко. подставила перевернутое ведро, открыла. лунный свет и темно - темно синее летнее небо радовало своей необыкновенностью.
ну что ? сапоги - я их не одолею. надела калоши. пара шагов вперед и ... уууух, почему - то я уже в луже по колено, и нет на мне уже калош, и вытащить эти злополучные калоши бабы не представляется возможным. пыхчу, пытаясь их вытащить, а никак, они как прилипли к грязи.
это уже сейчас я понимаю, что прошел дождь, и чернозем превращается в липкую, засасывающую массу.
так вот, как же я вернусь без калош? как ? и теперь вся грязная, как свинулька. еще эти колоши не вытаскиваются - баба ругать будет.
сначала я тихонько подвывала, текли слезы из глаз сами собой, но калошам это не мешало так же стоять там же. как стоят, ни на сантиметр не двигаясь. им меня жалко не было, как мне было жалко себя. и стало холодновато. но в желании вытащить калоши , вернуться, и пописать на горшок было что - то более важное, чем холод и слезы, но отчаяние накатывало как волна на серфингиста.
держа колоши двумя руками, я решила применить тактику неожиданности. дернула со всей силы, но колоши почему - то не знали о тактике неожиданности и стояли там же, а я сидела на заднице в этой чудесной грязи, уже ревя в голос.
тут сильные руки деда дернули меня за шкирку, вытащили из грязи, поставили на коврик у двери. бабуля давила лыбу, и пыталась меня успокоить. по жопе я не получила, но боязнь, что в другой раз меня не услышат, убедили меня, что писать по ночам мне придется - таки в горшок )))