А потом их научили вытирать задницы....
"... Кулум стал пробираться вперед, тщательно обходя аккуратные бухты
канатов и тросов. Он прошел мимо рядов пушек, тускло отсвечивавших
начищенными боками, и подивился чистоте и порядку на всем корабле. На
Гонконге он поднимался на борт других торговых судов и везде видел грязь.
Левый гальюн оказался занят двумя матросами, поэтому он осторожно
перебрался через борт в правый. Уцепившись за веревки, он с большим трудом
спустил штаны и опасливо присел над сеткой.
Подошел молодой рыжеволосый матрос, ловко перемахнул через фальшборт в
гальюн и снял штаны. Он был босиком и, присев, не стал держаться за веревки.
-- С чудесным вас утречком, сэр, -- поприветствовал он Кулума.
-- И тебя также, -- ответил Кулум, угрюмо держась за веревки.
Матрос управился быстро. Он потянулся вперед к фальшборту, взял из
коробки квадратик газетной бумаги и подтерся, потом аккуратно бросил бумагу
вниз и подвязал штаны на поясе.
-- Что это ты делаешь? -- спросил Кулум.
-- Что? А, вы это про бумагу, сэр-р? Разрази меня гром, если я знаю,
сэр. Это вроде как приказ Тай-Пэна. Вытирай задницу бумагой или лишишься
платы за два месяца и проси дишь десять суток в чертовом карцере. -- Матрос
рассмеялся -- Тай-Пэн горазд на всякие шутки, прошу прощения, сэр. Но это
его корабль, так что если сказано вытирать задницу, мы ее и вытираем. -- Он
легко спрыгнул на палубу, окунул руки в ведро с морской водой и поплескал ее
себе на ноги. -- Руки чертовы тоже мой, клянусь Богом, и ноги тоже, или
отправляйся в карцер! Прямо чудно все это. Ни дать, ни взять сума... прошу
прощения, сэр-р. Но вы только подумайте: руки чертовы мой, чертову задницу
вытирай, каждую чертову неделю мойся целиком и каждую чертову неделю меняй
одежду -- не жисть, а прямо мука, провалиться мне на этом месте."
Джеймс Клавелл. Тай-Пэн: Роман о Гонконге