"Задумавшись, я сидел впотьмах и ждал появления Сатаны. Стояла мертвая тишина. Но вот издалека донеслись густые, низкие удары колокола, возвещающие полночь: бом-м, бом-м, а я поднялся навстречу гостю, внутренне подготовив себя к оглушительному грохоту и серному зловонию, сопровождающим, как я полагал, его приход. Но не было ни грохота, ни зловония. Сквозь запертую дверь бесшумно вошел современный Сатана, точь-в-точь такой, каким мы привыкли видеть его на сцене,– высокий, стройный, легкий, в облегающем трико, шпага на боку, широкий короткий плащ, наброшенный на плечи, удальски заломленная шляпа с поникшим пером, на умном лице тонкая мефистофельская усмешка.
Но он не полыхал алым пламенем, не был пунцовым, отнюдь нет! Он был как какой-то раскаленный добела факел, или столб, или обелиск, бело-огненный с призрачным зеленоватым отливом; он излучал серебристое сияние, каким светят подернутые рябью волны тропического моря, когда луна стоит высоко в безоблачном небе.
Сатана учтиво приветствовал меня своим обычным, таким знакомым поклоном: положив левую руку на эфес шпаги, он правой снял шляпу и плавным жестом описал ею перед собой полукруг. Мы сели. Ах, как он был хорош в этом своем чудесном свечении, до чего шла ему эта новая окраска! Он, должно быть, прочитал восторг на моем лице, озаренном исходящим от него светом, но и бровью не повел,– видно, давно привык к тому впечатлению, какое производил на христиан, вступавших с ним в подобного рода сделки.
…Полчаса за бокалом горячего пунша и разговорами о погоде, перемежавшимися закидыванием удочек с моей стороны и ответами моего гостя вроде: "Нет, такую цену я, пожалуй, дать не смогу", убавили мою застенчивость, я вполне овладел собой и даже отважился несколько утолить мучившее меня любопытство. Я как бы между прочим выразил свое удивление тем, что он совершенно не соответствует нашему о нем представлению, и спросил его, из чего он сделан. Сатана не обиделся и ответил искренне и просто:
– Из радия.
– Ах, вон что! Ну, тогда понятно!– воскликнул я. Действительно, более приятного света для глаза я не встречал. Никакого сравнения с мертвым, холодным электричеством.– Но это значит, что вы, ваше величество, весите около… около…
– Мой рост шесть футов один дюйм, так что, будь я из крови и плоти, я бы весил двести пятнадцать фунтов. Но радий, подобно другим металлам, тяжел,– стало быть, я вешу несколько более девятисот фунтов.
Я вперил в него алчущий взгляд: какое богатство! Какие огромные запасы радия! Девятьсот фунтов,– скажем, по три миллиона за фунт,– это будет… это будет… И тут в моем разгоряченном мозгу родился коварный замысел!
Но Сатана весело рассмеялся:
– Я прочитал вашу мысль! Похитить самого Сатану, создать акционерное общество, выпустить акций на десять миллиардов долларов – на сумму, в три раза превосходящую стоимость основного капитала, наводнить ими весь мир. Как ново! Как оригинально!
Щеки мои вспыхнули так жарко, что серебристое сияние вокруг нас обратилось в малиновую дымку, какою бывают окутаны на закате купола и башни Флоренции и созерцание каковой наполняет сердце пьянящей радостью. Сатана сжалился надо мной и заговорил серьезно и проникновенно, пролив бальзам на мою душу, так что я мало-помалу успокоился и поблагодарил его за высказанное им великодушие. На это он сказал:
– Ваши добрые слова не пропали даром. За любезность я плачу вам любезностью. Знаете ли вы, что за многие века деловых отношений с бедным, злополучным родом людским я впервые встречаю человека, у которого хватило ума сообразить, из какого ценного материала я создан?
Я скромно потупил взор, но внутри у меня все так и пело от удовольствия.
– Да, вы первый это поняли,– продолжал Сатана.– На всем протяжении средних веков я покупал христианские души за баснословные цены: возводил за ночь мосты, соборы – и почти всякий раз, когда имел дело с лицом духовного звания, оказывался в дураках,– это признает история; по время от времени я все-таки отыгрывался на честных мирянах,– это признаю я сам. Однако никто так никогда и не понял, на чем можно по-настоящему разбогатеть. Вы – первый.
Я снова наполнил его бокал и предложил ему еще одну сигару. На сей раз Сатана знал, с чем имеет дело. Он долго рассматривал ее, затем спросил:
– Сколько вы за них платите?
– Два цента за штуку. Но если Покупаешь ящиком, обходится дешевле.
Он продолжал изучать сигару, отпуская шепотом замечания, по-видимому соображая что-то.
– Темная, шершавая, хрустящая, неправильной формы, изборождена морщинами, как древесная кора, местами сухой лист скручивается,– в общем, напоминает подпаленную кожу тех башмаков, что стоят в преисподней перед дверьми каждого номера в воскресное утро.
Сатана вздохнул, вспомнив отчий дом, помолчал минутку, затем вежливо попросил:
– Будьте добры, расскажите подробнее об этом хитроумном снаряде.
– Это изобретение одного видного итальянского государственного деятеля Камилло Кавура. Однажды, погруженный в занятия, он закурил сигару, отложил ее в сторону и забыл про нее. Сигара попала в чернильную лужицу и намокла. Заметив это, Кавур отнес ее на печку подсушить. А когда раскурил снова, сразу почувствовал, что она приобрела какой-то особый вкус. Тогда он…
– А он говорил, какой вкус у нее был раньше?
– Кажется, нет. Но все равно – он вызвал главного химика страны и велел выяснить, откуда взялся этот новый вкус. Тот провел необходимое исследование и пришел к выводу, что особый вкус сообщается сигаре железным купоросом и уксусом, а это, как известно, составные части любых чернил. Кавур, радея о финансах страны, приказал создать новый сорт сигар. И с тех пор этот сорт перед тем, как поступить в продажу, проходит обработку на чернильной фабрике, что удивительным образом сказывается как на чернилах, так и на сигарах. Такова история создания сорта "Кавур", ваше величество, и все это чистая правда, ни капли выдумки.
Сатана принял подарок, коснулся указательным пальцем кончика сигары, отчего она затлелась и потянуло дымом,– но курить не стал, видимо раздумал, и, отложив торпеду на стол, с отменной учтивостью обратился ко мне:
– С вашего позволения, я приберегу ее для Вольтера.
Я был несказанно обрадован и польщен: пусть хоть эта малость свяжет меня с великим человеком, пусть мое имя коснется его слуха даже по такому ничтожному поводу (а в том, что обо мне будет упомянуто, я нисколько не сомневался). Я поскорее достал еще полсотни таких же сигар, чтобы Сатана угостил ими и других великих умерших – Гете, Гомера, Сократа, Конфуция,– но Сатана отверг мой дар, объяснив, что против этих людей он ничего не имеет. Затем он опять погрузился в воспоминания о далеком прошлом и спустя какое-то время сказал:
– Никто тогда и не слыхивал о радии. А впрочем, если бы и слышали, какой толк? Человечество было в неведении относительно радия двадцать миллионов лет, пока не родился возвестивший новую эру девятнадцатый век – век пара и машин, а родился он всего за несколько лет до вас. Девятнадцатый век был чудесным веком, но чудеса его покажутся детской выдумкой по сравнению с тем, что песет двадцатый.
Я спросил его, почему он так думает, и он объяснил мне:
– Дело в том, что энергия была очень дорога, а все действует только с помощью энергии – пароходы, локомотивы, решительно все. Уголь – вот в чем загвоздка! Его надо добывать, без него нет ни пара, ни электричества, и к тому же потери огромные: уголь сжигают, и он исчезает без остатка. Иное дело радий! Моими девятьюстами фунтами можно обогреть весь мир, залить его светом, дать энергию всем кораблям, всем станкам, всем железным дорогам – и не израсходовать при этом и пяти фунтов радия! И тогда…
– Дорогой прародитель! Вот вам моя душа, берите ее, и основываем компанию!" Марк Твен "Сделка с Сатаной.
Это сообщение отредактировал Mishands - 18.07.2015 - 16:02
yaplakal.com