***
Пи Иллюминат лежал навзничь на цветущем лугу. Время от времени к нему приближался огромный муравей, шевелил усиками и челюстями, трогал передними ножками. И почти сразу отбегал подальше. В стороне, в отдалении от Великого, совещались несколько аборигенов, причём не все Особи были в муравьях, часть присутствовали в собственном виде, возлежа в специальных корзинах. Но Особи, что некогда симбионтировала с Ольгой Поповой, среди них не было, её не допустили к шарианину.
- Это почка той самой Особи. Предметно эта её часть никак не относится к материнской Особи, но тем не менее.
- Полагаю, следует её изъять из носителя и изолировать.
- За что? Она никогда и не бывала прежде на нашей планете. Никакой вины за ней нет.
- И всё-таки. Это почка той самой.
Один из обитателей корзин всколыхнулся и подал голос:
- Отнесите меня к носителю.
Муравьи засуетились, пара попыталась подхватить корзину, но остальные им не позволили.
- Мы не можем так рисковать! Пусть его сначала обездвижат!
- Я не согласен. Я против. Не нужно подносить.
- Это слишком рискованно! Я категорически против! Этого носителя нужно удалить с планеты!
- Оставьте! Носитель беспомощен. Его Особь прислали к нам для получения помощи. А мы вместо этого, колеблемся и медлим. Это неправильно.
Обитатель корзины снова всколыхнулся.
- Поднесите меня. Раз никто из вас не может поговорить с пришлой Особью — я с ней поговорю. И не спорьте. Я сказал: поднесите меня.
Муравьи снова разделились, но сутолоки уже не устраивали. Те, кто был против, просто отошли в сторону, позволив согласным (а их было только двое) поднять корзину и отнести патриарха к лежащему телу. Там один из муравьёв принял от корзинной Особи крупный фрагмент и поместил его в Иллюмината. Тот выгнулся дугой, словно не желая впускать в себя чужого, но после полуминутного сопротивления, опал, словно обессилев в борьбе и сдавшись.
И в сознании Пи состоялся довольно продолжительный диалог двух Особей. Причём Иллюминат видел со стороны и себя, лежащего на лугу, и другого себя, сидящего рядом. И он точно знал, что не сможет не только солгать, но и просто промолчать. Это невозможно.
- Привет, — сказал сидящий. — Крепко тебе досталось?
- Боюсь, что да, — ответил Пи, — похоже, чёртово дерево изрядно меня отравило. Не удивляйся, если вдруг начну нести ахинею.
- Это вряд ли, — улыбнулся сидящий. — Здесь только ты и я. И оба — фрагментарно. Я — потому что оторван от самого себя. Ты — потому что пострадал и не способен быть со мной полностью. Но это нестрашно! Адекватной части тебя достаточно, а остальное пока помолчит.
- Ты пришёл помочь?
- Да. Но не из сострадания! Мне важно узнать: как и насколько сильно может пострадать Особь от более сильного эго. Но я обязательно помогу тебе! Я говорю правду. Ты же знаешь, что мы не можем лгать, находясь в прямом контакте.
- Ты и сам не уверен, что сможешь помочь.
- Да. Не уверен. Но сделаю всё, что в моих силах. Даже если мне придётся пойти на жертвы.
- Скажи, чем так провинилась моя мать? Та Особь, чьей почкой я являюсь.
- Пожалуйста, попроси меня не говорить этого. Я не могу не ответить, но и ответить сейчас — обречь тебя на гибель. Просто попроси меня не отвечать, пожалуйста. Я потом отвечу, когда ты поправишься. Сам приду и сам расскажу.
- Прости. Не отвечай на мой вопрос, не надо. Прости, я не знал, что всё так серьёзно.
- Спасибо. Позже ты сам всё поймёшь. Обязательно.
- Хорошо. А что мы будем делать сейчас?
- Поговорим. Обещаю не задавать сложных вопросов.
- Хорошо.
- Как долго ты был вне этого носителя?
- Несколько десятков стандартных часов.
- Ты впервые полностью покинул носителя?
- Да.
- Не оставил в нём даже кусочка?
- Нет. Оставил фрагмент в табуа. Но его мне вернули. Он был слаб, очень слаб, но выжил.
Двойник кивнул.
- Хорошо. Сведения из фрагмента не противоречили тому, что тебе внушал онутабуа?
Пи задумался. Проанализировать данные фрагмента он даже не пробовал! Ему, после воссоединения, вообще как-то плохо думалось: почему-то сильнее всего хотелось донести до всех то, что ему сказал живой. А вот думать о чём-то отвлечённом, а уж тем более о самочувствии — не хотелось. Он сосредоточился и понял, что что-то не так.
- Похоже, в меня всадили закладку. Со мной так уже было, но дробинки были в мозге аморфа. Поговори с ним!
- Обязательно, — ответил двойник. — Но я не могу не спросить: что тебя так беспокоит?
- Во мне чужеродная закладка! Онутабуа хотел, чтобы я непременно донёс до всех, что делать для того, чтобы выросли новые онутабуа.
- Ну так это естественно.
- Нет. Он хотел, чтобы снова выросли не просто живые, а точно такие, как он. Они… Они…
- Успокойся, — двойник взял Пи за руку и улыбка тронула его губы. — Всё нормально! Расскажи мне, что живой велел тебе рассказать всем. Начни с меня.
Пи собрался было заговорить, но что-то мешало ему, не давало возможности поделиться знанием… Внезапно мозг аморфа подал голос:
- Не мучайся. И ты, — он обратился к антилльскому двойнику, — оставь его. Ему нужна не твоя помощь! Нужно собрать всех вместе. Всех, включая Александра Львовского.
Двойник хотел было заставить замолчать второе эго носителя, но встретил такое сопротивление, что невольно сжался и прекратил давление на эго Особи шарианина.
- Но я хочу помочь…
- Поможешь. Но потом. И совсем не тем, чем думаешь. Просто ответишь на мои вопросы. Впрочем, — эго Иллюмината выглядело точно так же, как и сам Пи, и его гость, — можешь поприсутствовать при нашей встрече, если уж тебе так хочется знать то, что тебя совершенно не касается.
***
Саша Львовский полулежал на больничном гидроложе, чуть шевеля пальцами бессильно лежащих рук. Линда кормила его с ложки, Иона держал миску с питательной смесью, а Хирург стоял рядом, не зная, чем заняться. Выгрузка закладок закончилась, пострадавшего вывели из комы и теперь приводили в человеческое, нормальное состояние. И в этом он ничем не мог помочь ни Великим врачам, ни Саше.
Внезапно дверь открылась и в палату вошёл, волоча за руку табуа, Арди.
- Мне сказали, что наше присутствие здесь…
Он не договорил и в палату вошёл ещё один синтигом, причём ещё более старый.
- Здравствуйте. Позвольте представиться: Сиэкс, синтигом и симбионт.
Линда положила ложку в миску и и строго посмотрела на гостей.
- И сколько ещё роботов сегодня здесь соберётся?
- Ни одного больше, — заверил её Арди, — но, полагаю, что пара ксеноморфов прибудет с минуты на минуту.
Хирург кивнул Сиэксу, как хорошему знакомому и внимательно посмотрел на Арди. Тот отрицательно мотнул головой.
- Не надо так, Хирург. Не все здесь слышат радиодиапазон.
Тем временем Иона сунул миску в руки только что почти бессильному Главе и буркнул ему в пси: «Ешь!»
После чего подошёл к изрядно перепуганному табуа и бесцеремонно ухватил его за палец на нижней левой руке. Пришелец сперва дёрнулся, затем обмяк и сложился во всех суставах, словно выключенный. Арди шагнул в сторону и потёр руку, которой перед этим держал табуа.
- Ничего себе, сам чуть не опал.
Линда убедилась, что пациент ест и, пожав плечами, подошла к гостям.
- По какому поводу сходка? Этого, — она показала в сторону табуа, — зачем привели? Надо полагать, последний из аборигенов Бэлс-Туао?
- Пи Иллюминат попросил нас здесь собраться. Сказал, что подойдёт чуть позже. Кстати, уже идёт и не один!
И действительно, вскоре послышались странные звуки, словно по петролитовому полу двигался шагоход с грунтозацепами. В палату вошёл вполне прилично выглядящий Великий в сопровождении здоровенного, с небольшую лошадь, муравья.
- Привет честной компании! — сказал Пи. — Позвольте представить: антиллец. Имени у него не предусмотрено, зовите так. Пси все способны?
Три синтигома молча кивнули ему в ответ, потому что вопрос, собственно, был адресован им. Спрашивать у Великих про способность говорить мысленно — даже не смешно.
- Так, Пи, братец, — Линда уже начала терять терпение, — что тут происходит?
- Пока ничего. Линда, милая, давай чуток подождём! Должна прийти Бубенчик, матьанка. Мы с ней уже перекинулись парой слов, но там проблемки какие-то, чисто бытового плана.
- Пи! Что. Здесь. Происходит?
Шарианин подошёл к мурерке и протянул ей руку. Та взяла его за палец и умолкла в задумчивости. А дверь в палату вновь открылась и Бубенчик, с вцепившимся в неё, как мартышка, ребёнком, обвела собравшихся суровым взглядом чёрных глаз. Уши её нервно подрагивали, но стояли торчком.
Пи оглянулся и улыбнулся толстенькой молодой мамочке.
- Бубенчик! Заходи, красавица! Как ты хорошо выглядишь… Женился бы, да ты уже замужем.
- Так, понятно. — Линда отпустила руку Пи и посмотрела на брата. — Иона? Ладно, продолжай. Я сама попробую всё разрулить.
Её перебил общедоступным пси антиллец:
- Найдёте лингвер? Простите, но мне непривычно говорить так, чтобы слышали все.Хирург подошёл к муравью, положил ему ладонь на спину и сказал:
- Пробуй.
- Пробую… Замечательно! Спасибо за понимание.
- Не за что. Просто я здесь совершенно лишний, так хоть чем-то попробую быть полезен.
- Итак! Мы с вами все здесь собрались, чтобы внести ясность в пару вопросов. Поскольку судьба табуа уже решена и никого не волнует…
Иллюминат поднял руку, прося слова.
- Ты немного ошибаешься, Великая. Проблем реально две, но они столь тесно связаны, что решать их придётся одновременно. Проблема табуа не решена! Поскольку имеются версии дальнейшего их возрождения. По одной из них, достаточно того, что Пётр на Венере высадит семена онутабуа, те со временем вырастут и начнут сбрасывать с себя всем нам плохо известных табуа. Однако! Есть версия самого онутабуа, с которым общалась моя Особь. И по ней следует сделать привой из вот этого существа, — Пи показал на собравшегося в кучку палочника, — и тогда, якобы, будет возможность получить в перспективе табуа… Я не знаю, как правильно выразиться.
- Насколько понял я, — заговорил Арди, — в первом случае получатся дикари, а во втором — разумные существа. Но это неточно. Вряд ли кому-то нужно снова получить ненормальных зомби. Что же получится без привоя — вообще никто не знает.
- Постойте, — Линда наморщила лоб, — погодите. Про что вы тут сейчас?.. Табуа на Бэлс-Туао выморены. Планета мертва. Вот этот — как бы не последний из табуа. Так?
- Попробую объяснить, — заговорил Сиэкс. — Часть моей Особи была в Арди и мы общались с онутабуа. Живой пытался вбить мне мысль, что непременно нужен привой. Вот этого табуа Сеть эвакуировала — нужно бы спросить и её! На кой ляд она спасала именно вот этого, который контактировал с живым?
Линда сморщилась: Сеть последние годы крайне редко выходила на контакт лично, ограничиваясь альтер-эго той или иной степени ответственности. Она порой игнорировала и отца своего, Всемогущего…
- Боюсь, ответа мы не услышим. Да и вопрос-то задать вряд ли сможем.
Иона посмотрел на неё каким-то тяжёлым взглядом и Великая сдалась.
- Хорошо, я дойду до кабины и…
Арди протянул ей т-компакт.
- Не ходи.
Линда взяла прибор, зажала его меж ладоней и с минуту стояла молча, глядя, как малыш-матьанин ползает по матери. Выглядело это всё очень необычно. Сама матьанка молчала и переводила взгляд с роботов на людей и с людей на роботов. На табуа она ни разу так и не посмотрела.
- Ждите ответа, короче, — проговорила Линда. Она посмотрела на брата, на синтигомов, потом не удержалась и снова повернулась к маленькому уасчу, ползающему по матери. И улыбнулась. — Ну надо же! Сколько разных детей видела, у самой четверо… А вот такого прелестного малыша впервые вижу. Бубенчик, для ваших детей нормально вот такое творить?
Уасчу вздрогнула и повернулась к Великой. Увидела её улыбку и перевела взгляд на своего сынульку.
- А что не так? Обычный ребёнок…
- Не, ну у вас дети всегда вот так по мамке ползают?
- Да. У вас иначе?
Линда рассмеялась.
- Конечно! Наши мальки сперва совсем беспомощные, потом начинают ползать, потом на четвереньках передвигаются. А уж только пото-ом на ножки встают.
- Ну… Вот мой сынок же ползает. Или ты про что?
- Бубенчик, он по тебе ползает!
Матьанка тоже рассмеялась.
- А по кому ему ещё ползать?! Нет, по папе от тоже ползает, но с меньшим энтузиазмом.
- Вот балда. Наши дети ползают не по родителям. По полу, по земле… На чём лежат — по тому и ползают!
Бубенчик вытаращила свои чёрные глазища и напрягла ушки.
- Серьёзно?
- Ну да. Впрочем, ладно, мы здесь не для этого собрались. Дети — чудесно, но надо всё-таки разобраться с табуа.
- Ну так Великий же с ним разбирается? Или нет?
Линда снова посмотрела на брата, но тот чуть заметно отрицательно покрутил головой, прося не мешать.
- Ладно. Пока Иона препарирует табуа, я предлагаю Арди, Сиэксу и Иллюминату по одному отдаться мне. Ну что так смотрите? Арди проще, он просто синтигом. А в вас-то Особи! Так, антиллец, стихни! Бубенчик, пусть твой малыш по нему поползает, можно?
Громадный муравей поднял передние ножки и отмахнулся ими, словно хотел сказать нечто вроде «свят-свят-свят». А Хирург усмехнулся и проговорил:
- Антиллец, я не стану озвучивать твои претензии. Удовлетворись тем, что видишь и слышишь. Не… Поверь, я легко переломаю тебе все твои ноги, если будешь дёргаться. А Сиэкс и Арди мне помогут. Угомонись! Закиси азота в клинике полно. Хочешь?.. Да-да, N₂O! Вряд ли тебе понравится.
Муравей успокоился, но ещё некоторое время недовольно скрипел шеей и постукивал по полу острыми концами ног.
Арди подошёл к Линде и протянул руку.
- Чем-то помочь?
Великая взяла его за палец и кивнула.
- Не мешай. Я могу пролезть очень глубоко, но тебе-то какая разница? Просто не мешай мне.
Для Линды проникновение в память постороннего существа была чем-то сродни изнасилования: она ментально вторгалась в самые потаённые уголки, о которых её жертвы предпочли бы не знать. Или не вспоминать. Но Великая бесцеремонно выворачивала наружу абсолютно все залежи памяти. Полностью.
Отдавая должное синтетическому человеку, она старалась не трогать его самые болезненные воспоминания. Да и не нужны они ей были в свете поставленной задачи! Но… Память — даже память искусственного интеллекта — вещь непредсказуемая. И когда Арди напрягался, Линда успокаивала робота, говоря, что ни один из его секретов не будет предан огласке. Хоть и становилось ей тошно от некоторых эпизодов.
Полчаса спустя она отпустила Арди и покрутила головой, давая понять, что пока не готова что-либо сказать. Скосилась на Хирурга и мысленно попросила его принести еды и воды. Тот по радио переговорил с Арди и отпустил муравья. Антиллец было встрепенулся (хоть к такой крупной твари это слово несколько не подходит), но педагог-разведчик красноречиво сжал кулаки и продемонстрировал правый муравью.
- Башку отшибу.
Несколько минут спустя Хирург вернулся, подал Линде корзинку, а антилльцу предложил миску мёда. Самого что ни на есть обычного мёда. С Шары. Муравей пошевелил усиками и принялся уплетать угощение. А Линда, таская из корзины кусочки прессованного пряного мяса, то и дела давала их брату. И Иона, не открывая глаз, принимался разжёвывать еду. Ему сейчас тоже было непросто…
Наевшись, напившись и убедившись, что Иона с ног не свалится, Великая похлопала себя по щекам ладонями и пальцем подманила к себе Сиэкса.
- Короче, робота ко мне не подпускай, ясно? К нему у меня нет дел, мне с Особью поговорить надо.
Синтигом кивнул.
- Если хочешь, я переберусь в тебя.
- Не надо. Мне надо выпотрошить тебя. Мне не надо, чтобы ты потрошил меня. Разница понятна?
Сиэкс с сомнением кивнул.
- Боюсь, что тебе будет с ней трудно.
Линда усмехнулась.
- А кому не трудно?! Короче, робот, просто выключись. Ты умеешь, я знаю! Выключись и не мешай мне потрошить твою Особь.
Сиэкс тоже усмехнулся и помотал головой.
- Я попросил её не взрывать тебе мозг. Прости, больше мне нечем тебе помочь! Небо пресветлое, космос великий… Линда, ты даже представляешь, в какую бездну ты столь смело готова погрузиться!
Сиэкс опустился на гидроком, устроился так, чтобы не упасть и превратился в неподвижное изваяние. Линда протянула руку и взяла его за палец. И тут же едва не отдёрнулась — реакция Особи была слишком неожиданной.
- Не столь быстро, пожалуйста! Мне показалось, что меня хотят проглотить!
- Извини. Я совершенно не знаком с Великими. А просто sapiens или роботы — не тот опыт.
- Не кидайся на меня! Мне нужно лишь узнать — что сказал онутабуа.
- Ты не понимаешь, милая. Тот фрагмент, что был в Арди, полностью слился со мной. И теперь уже никак не разделить память!Линда открыла глаза и повертела головой. Нашла Хирурга и попросила:
- Позови деда. Мы не справимся. Это касается Пи, так и скажи.
И тут же закрыла глаза и уронила голову.
Всемогущий вошёл в палату спустя полчаса. Оглядел собрание, что-то прогугукал малышу-уасчу, затем сел на гидроком и поманил к себе пальцами Иллюмината.
- Подь сюда. Садись, буду тебе Особь наизнанку выворачивать… Как Ася ни противилась, а надо.
Шарианин подошёл, сел, протянул руку.
- Зенон, готовься к трудностям. Особь просто разрывает от того, что в неё всадил онутабуа.
- Готовься, не готовься… Сам готовься! Сашку вывернули — и тебя вывернем. Небо, помоги.
Всемогущий потёр пальцы друг о дружку, треща искрами, взял Пи за палец и зло ощерился, вламываясь в эго Особи. Той самой, чей кусок носил в себе уже много лет. И, как ни готовился к сопротивлению древний колдун, столкновение вышло просто ошеломляющим. Эго неимоверно, непостижимо древнего разума обрушилось на него, словно горный обвал.
***
Пётр, арахнида magnus, поливал крохотный росток онутабуа из кривобокой паутинной лейки. Зенон, какой-то поникший, постаревший, наблюдал за процессом и, шёпотом матерясь, прихлёбывал из стакана густую проблевайку.
- Растёт?
- Растёт, — гортанным голосом подтвердил Пётр. — Чего б ему не расти? Лет эдак через сто сбросит первые веточки.
- И побегут по Венере дикие побеги, — горько констатировал Всемогущий и отпил ФДБ. — Только ловить успевай!
Арахнида отставил лейку и повернулся к Зенону.
- Так ты расскажешь, что там на Земле произошло?
- Потом как-нибудь, — отмахнулся колдун. — Как в себя приду. И как Линда с Ионой хоть немного одыбаются.
- А вкратце?
Зенон сурово посмотрел в стакан, где вяло подёргивалась зелёная гуща. Вздохнул и залпом залил её в себя. Сморщился, скривился и снова выматерился.
- Вкратце? Бубенчик, Хирург и антиллец едва растащили нас. Оторвали от Пи, табуа и Сиэкса. Иначе всё кончилось бы… Совсем кончилось. Арди — вот пакостная машина! — даже не вмешивался. Представляешь, с какой силой их тот онутабуа прошил? И Особей, и роботов, и этого чёртова складного палочника.
- Так в чём суть? Он что-то хотел передать, но при этом не позволил вам добраться до мякоти?
Зенон скривился.
- Ну как-то да. Суть-то я тебе уже рассказал: из семян вырастут онутабуа, ветки которых будут просто побегами. Простой способ размножения растения, только и всего. Откат на миллионы лет назад. Табуа отпадут, разбегутся, высохнут и уйдут в почву. И часть из них — единицы из сотен тысяч — вырастут в онутабуа другого вида. И после переопыления… Возможно да, а возможно нет, тут не угадать, снова получатся табуа-палочники, живущие долго и не шибко счастливо. Гибнущий живой абориген Бэлс-Туао хотел, чтобы обработанный им табуа был сразу посажен, понимаешь? Чтобы гарантированно иметь живого другого вида. Чтобы переопыление произошло как можно быстрее. То, что в результате были бы получены злобные зомби, его не интересовало вообще.
Пётр опустил голову и поджал хоботок.
- Мне всё больше не по себе от того, что я не выслушал Пи, Зенон. Не будь я так занят этими семенами…
- Брось. Пётр, никто никого не слушает! Мы, вечно ведущие диалог с каким-то внутренним собеседником, нихера не слушаем тех, кто рядом и что-то говорит нам. И не слышим, пока не получим оплеуху. Все грешат этим, Пётр. И ни ты, ни я — не исключение, к сожалению.
Арахнида пошевелил рудиментами, потом всплеснул руками, не сумев сдержать эмоции.
- Проклятый космос! Да выслушай я Пи, он не рванул бы на эту проклятую планету искать ответ на вопрос, который был у меня в руках в тот момент! Зенон, ведь я уже протянул ему контейнер с семенами онутабуа! Если бы он их потрогал…
- Да все мы хороши, Пётр. И Пи — не ангел. Мог бы и поспокойнее себя вести, общаясь с тобой. Но он решил, что он — более Великий, чем ты. Ты оскорбился и послал его нахер… Твою мать! Пойми, какими бы Великими или Всемогущими нас не называли — мы просто обычные люди, аморфы, арахниды… Неважно! Мы совершенно не свободны от эмоций и прочих вещей, присущим всем живым существам. Да провались оно всё, Пётр, даже созданные нами синтетические люди нихера не свободны от этого!
Внезапно раздался характерный шорох собирающегося из подходящих молекул плотного фантома и между арахнидой и Зеноном возникла фигура маленькой, лет десяти, девочки, одетой в какую-то совершенно простецкую хламидку и босой.
- Привет, папа, — она перевела взгляд с Всемогущего на Петра и кивнула ему. — Я разобралась. Раньше всё как-то не до того было, уж простите… Папа, я виновата перед тобой! И перед Петром, которого сама создала из ничего — отдельно виновата. Простите меня, пожалуйста!
- Сеть?..
- Помолчи, Пётр. Прости, но пока просто молчи и слушай! Папа, я — часть тебя. Да-да, я просто забыла про то, что это ты создал меня. То, что я часть одного из законов мироздания — вторично. Первично то, что меня создал именно ты, папа. Ни небо, ни космос не простят меня, да я и не стану просить их прощения. Но ты можешь простить меня, отец!
Зенон почесал лысину, подёргал себя за косицу и вдруг, улыбнувшись, протянул к девочке руки.
- Иди, обниму.
Девочка сорвалась с места, в два шага прошла к Всемогущему и упала в его объятия.
- Папа, я так виновата.
- Дурочка. Ну с кем не бывает? Все мы делаем ошибки, милая. И ты тоже. Потому что создана человеком. Сеточка, милая, ты же дщерь человекова…
Он поднял ребёнка на руки и принялся гладить по голове, что-то бормоча, почти бессвязно, но утешающе. Девочка вытирала кулачком слёзы и всхлипывала. А арахнида смотрел на них и боялся пошевелиться.
- Папа, всё ерунда. Мы с тобой ещё не раз будем спорить, ругаться, расходиться и сходиться, но сейчас важно другое.
- И что ж это такое важное, Сеточка?
Девочка снова всхлипнула и повернулась к Петру.
- Выдери этот росток, выбрось и проследи, чтобы не пророс снова. И все семена сожги! Ни табуа, ни онутабуа не должно быть больше. Это не просто космический сорняк, это самая страшная угроза всем, кто существует ныне! Просто закончите с ними раз и навсегда. Сейчас.
Зенон подмигнул Петру и поставил Сеть на ноги. Ещё раз погладил по голове и, наклонившись, вдруг выдал шлепка под зад.
- А теперь спокойно и без истерик. Трюк с девочкой удался, я чуть не прослезился, но на этом и остановимся, договорились? Давай-ка сначала и по порядку!
Сеть пару раз шмыгнула носом, поёжилась и приняла форму Моны Лизы, давно всем привычную.
- Хорошо. Сначала и по порядку. Ещё в тот день, когда помогла Петру набрать на Бэлс-Туао семян онутабуа, я почуяла какой-то подвох: слишком гладко всё прошло. Оговорюсь сразу: Пётр вне подозрений полностью! Но червячок во мне зашевелился и я стала отслеживать всё, буквально всё, непрерывно.
- Всё?
- Всё, связанное с Бэлс-Туао: телепортацию, энергетические потоки… Связь. Именно я сообщила Мелу, что табуа послали монтажников на орбиту, чтобы отремонтировать пусковую установку. Именно я поторопила трихсиарцев с доставкой установок, потому что узнала про планы подрыва планеты аборигенами. И сама же помогла им с доставкой установок, не без этого. И мешала, как могла, минировать скважины — где груз перемещала не полностью, где доставляла инженеров не по адресу…
- А угроза взрывов осталась?
- Минимальная. Две или три скважины были оборудованы раньше, пропустила я эти мероприятия, но они обесточены и вряд ли представляют реальную опасность. Полагаю, если их затопить, то со временем риск сведётся к доле процента.
Зенон чуть скривил лицо, но кивнул.
- Ладно, чёрт с ним. Сеть, ты вот табуа спасла, а теперь его изничтожить требуешь. Понятно, почему требуешь, но непонятно — зачем спасла?
- Некогда было дискуссии устраивать, только и всего. Тому роботу с куском Особи… ему и так плохо было. И я не знала ещё, что табуа пустой, что в нём нет Особи Пи Иллюмината. Слишком много проблем на один момент времени, знаешь ли.
- Таки нам теперь этого палочника надо уничтожить, понятно. Но. По какой причине?
Мона Лиза всплеснула руками.
- Чтобы он не врос в землю и не дал вырасти альтернативному онутабуа! Который опылит онутабуа из зёрнышка и появятся табуа. Смысл был вымаривать население Бэлс-Туао?
- А из семян выросший не даст табуа? — подал голос Пётр.
Джоконда недовольно скривилась и сморщила нос.
- Даст! Но они не будут жизнеспособными и разумными. Просто разбегающиеся отпавшие ветки. Табуа готовят почву для новых онутабуа, вносят удобрения, необходимые микроэлементы. Пётр, онутабуа ядовиты. Ядовиты сами, ядовиты их испарения, дыхание, табуа ядовиты. Ядовит сок, пыльца цветов, нектар — всё, что исходит от онутабуа, отравляет окружающую среду, делает её годной только для онутабуа. Эволюция, мать её этак! Не веришь? Сделай токсикологический анализ семян и этого ростка. Это же несложно.
Арахнида поджал хоботок.
- Мне нет в этом надобности. Я и так всё это чувствую. Да, этот крохотный росток токсичен, его не станет есть ни одно животное, что обеспечит ему гарантированное выживание. Своеобразная защита.
Зенон вопросительно посмотрел на Петра и протянул руку к ростку онутабуа.
- С одного кусочка не сдохну?
Венерианин усмехнулся. Внешне это не было видно, но Сеть и Всемогущий всё видели немного иначе. И точно знали, что их собеседник именно усмехнулся.
- Ты — точно нет. Отщипывай.
Зенон сорвал крохотный, с треть спички, побег и засунул в рот. Разжевал, сморщился, но не выплюнул.
- Ох и дрянь! — прокомментировал Всемогущий. — Алколоид, сродни никотина, но немного другой… И куда как более токсичный. А воняет-то до чего блевотно! Хуже падали…
- А чего ты ждал? — снова усмехнулся Пётр и потёр двупалые ладони друг о дружку. — Как думаешь, этот токсин можно применить в каких-нибудь медицинских… или других целях?
Зенон запил водой из паутинной лейки и отрицательно помотал головой.
- Я бы не стал. Что-то не припомню болезней, которые бы стоило лечить такой пакостью. А в качестве оружия… Полагаю, у тебя тоже нет желания участвовать в подобном.
- Ни малейшего! — отозвался Пётр.
Он тоже оторвал кусочек от ростка и внимательно ощупал его хоботком. Положил наземь и сполоснул пальцы, отняв у Зенона лейку.
- Вашему народу пригодится?
- Исключено. Совершенно отвратительно и бесполезно. Мерзко пахнет и жжётся.
Мона Лиза вопросительно посмотрела на magnus.
- Так что?
Пётр молча наклонился, выковырнул комок грунта вместе с ростком онутабуа и аккуратно, стараясь не оборвать даже мелких корешков, очистил. Осмотрел со всех сторон и положил на раскалённую Солнцем каменную плитку.
- Пусть сохнет. Потом сожгу, вместе с семенами. Нужно позаботиться о последнем табуа.
- С этим проблем не будет, — сказала Сеть. — Как только он попадёт в телепорт, я распылю его и в пункт назначения не прибудет ничего вообще.
Арахнида кивнул и пробурчал:
- Вот и всё.
- Увы, нет! — возразил Всемогущий. — Предстоит ещё очень и очень долго и внимательно лечить Пи, Иону и Линду. Да и с роботами придётся повозиться! Будь Сиэкс и Арди просто синтигомами — не было бы проблем, перемножили на нуль и всё, но эти двое… Ай, что вам-то объяснять.
***
Вопреки всем прогнозам, последний табуа таки начал создавать проблемы: он исчез. Во время суматохи в клинике Бурденко, пока матьанка Бубенчик, синтигом Хирург и огромный антилльский муравей растаскивали Великих с их пациентами, чёртов палочник выбежал из палаты и рванул наутёк.
Поиск вели стандартно: по видеокамерам и телепортации. Но второе не дало ничего — табуа словно понимал, что к телепортам ему лучше не соваться. А видеокамеры позволили проследить за беглецом лишь до определённого момента. Московские силовики, оповещённые о побеге опасного ксеноморфа, не прекращая мониторить видеонаблюдение и телепортацию, лишь на вторые сутки принялись за поиск традиционными методами, послав личный состав со сканерами и прочими прибамбасами, вроде служебных собак.
Проблема состояла в том, что табуа исчез из виду на входе в огромный нежилой район. Он вошёл на территорию парка Сокольники и не вышел оттуда. По ходу поиска выяснилось, что он пересёк Северно-восточную хорду и теперь искать его следовало в громадном зелёном массиве между СВХ и МКАД. А прочёсывать местность в этом месте крайне сложно, особенно если учесть, что найти палочника среди деревьев — та ешё задача.
Промаявшись две недели, силовики забили, решив дождаться зимы: жить захочет — выйдет. Усилили наблюдение по периметру, с орбиты и… забили. Забили настолько, что даже не поставили в известность егерей и андроидов, следящих за лесопарком. И потому не получали сигналов от них ни осенью, ни зимой, ни по весне. Убедившись, что беглец так никак и не проявил себя, сняли сперва орбитальное наблюдение, а затем и наземное по периметру.
Но, в отличие от земных силовиков, не забили другие службы, организации и персоны Большого Мира. Сеть, понимавшая, чем может грозить существо из дальнего космоса — и отлично знавшая, в отличие от всех остальных, что пропавший табуа опасен не только сам по себе, но и несёт в себе семена онутабуа — приняла довольно спорное, но действенное решение. Она пришла к Арди и объяснила ему ситуацию. И синтигом, несущий в себе искусственный интеллект древнего военного робота-диверсанта, вернулся на Землю, где и был создан когда-то в ХХI веке.
Сеть постаралась на славу: она не только совершенно незаметно перенесла Арди с Шары на Землю, но и там вывела его не в кабину трансмира, а в полусотне метров от места, где табуа пересёк Северо-восточную хорду.
Синтигом огляделся, просканировал пространство в пси, но кроме фоновых сигналов от животных, ничего не уловил. Полюбовавшись на полузабытые земные деревья, он вынул из подсумка пригоршню кубиков камейского робокорма и принялся забивать реактор питанием. Нет, он совершенно в этом не нуждался, просто следовало загрузиться получше, чтобы после не отвлекаться в процессе работы.
Закончив с едой, Арди сбросил эмо на минимальный уровень и максимально усилил зрение, слух, обоняние и пси. Несколько минут он свыкался с возросшими нагрузками, потом принялся оглядывать окрестности. Он понимал — и дело не в интуиции, а в том, что он вынес с планеты Бэлс-Туао — что табуа не мог уйти далеко. И искать его следует где-то рядом. И не в виде палочника, а… Чёрт его знает, в каком. То есть предстояло, скорее всего, найти два необычных ростка среди весенней травы лесопарка. Или не два. Или не среди травы. Или ещё как-то. Поэтому следует использовать, прежде всего, именно обоняние.
В отличие от людей или любых других живых существ, Арди не уставал, не ленился и не отвлекался. И вёл поиск табуа с постоянным вниманием, не менявшимся с течением времени или по обстоятельствам. Он работал именно как машина, выполняя поставленную задачу. И без устали прочёсывал лесопарк от края до края, пересекая его галсами, не оставляя ни единого квадратного сантиметра не осмотренной площади. И продолжал поиск днём и ночью.
Нашёл он останки табуа лишь на девятые сутки поиска. От табуа, бежавшего из клиники Бурденко, остался лишь запах. И небу спасибо за то, что Арди ничего не мог забыть, даже если бы хотел. В том числе и запах табуа. Он стоял и пристально рассматривал место, от которого исходило знакомое амбре. Среди побегов свежей травы виднелся силуэт палочника, тело которого ещё не успело полностью разложиться, но уже вытравило миазмами всё вокруг себя. Но ростков, каких-либо побегов на вытравленном месте не наблюдалось и Арди никак не мог определиться с дальнейшими действиями.
В конце концов он решил просто залить всю поляну напалмом и прожечь как следует. И сдать координаты своей находки Сети — та сама решит, что делать дальше. Поскольку первое требовало каких-то передвижений, Арди начал со второго: связался с заказчицей акции и доложил о результатах и принятом решении. Сеть поблагодарила за работу, посоветовала отойти от поляны с останками табуа на сотню метров и ждать указаний. Что Арди и поспешил выполнить — сомнений в том, что поляна будет так или иначе обработана, у него не было. Но то, что произошло, поразило даже его искусственный интеллект!
Едва он отошёл на полста метров, с небес свесилась огромная голова дракона.
Опустив морду едва ли не к самой земле, монстр зарычал так, что завибрировала земля. Затем он чуть приподнял голову и… исторг раскалённый до немыслимой температуры поток лавы. Почва вспыхивала и горела, а из пасти дракона продолжала истекать струя расплавленного камня. И закончилось всё лишь после того, как посреди лесопарка возникла высокая, метров тридцать, конусообразная, раскалённая докрасна гора. Тщательно обнюхав всё вокруг, дракон громогласно фыркнул и исчез, вызвав схлопывание пространства. Вот был дракон — и вот его не стало. Лишь горяченная гора продолжала источать чудовищный жар, да трещали горящие окрест деревья.
Арди стоял в отдалении и наблюдал, как дроны тревожной службы кружат в небе, опасаясь приближаться к эпицентру событий. Чуть позже прилетел пожарный беспилотник и, едва не рухнув, вылил на гору с пол-тонны воды. Пар окутал местность, лишив мелкие леталки возможности наблюдать. И те отлетели подальше, ожидая, когда ветер снесёт облако. Арди, понимая, что миссия выполнена, повернулся спиной к месту происшествия и активировал т-компакт. Сеть приняла его и материализовала на Венере, где в доме Великого арахниды Петра гостил Зенон Всемогущий.
- Что скажешь, робот? — вместо приветствия проговорил старый колдун.
- Миссия выполнена.
- Эй… Ну-ка по-людски давай!
Арди замер, перестраивая эмосферу, затем посмотрел на собеседника и подмигнул.
- Всё в порядке, колдун. Я нашёл место, где сдох табуа, а дракон выблевал туда несколько тысяч тонн расплавленного камня.
- Дракон?!
- Ага. Сеть подошла к вопросу очень серьёзно, Всемогущий. Если хочешь, могу показать, как всё происходило.
Подошёл Пётр. Он жестом двупалой кисти попросил Зенона помолчать и сказал:
- Показывай.
Арди кивнул и запустил в пси запись. Magnus смотрели репортаж и лишь изумлённо покручивали головами: такого не ожидал никто.
- Полагаю, земляне выдвинут шарианам претензии.
- И в очередной раз получат залупой по губам, — усмехнулся муререц. — Шариане не особо-то реагируют на подобные вещи. Иной раз и снисходят до пояснений своих действий, но чаще всего дают понять, что не собираются отчитываться. И последнее — чаще всего — относится именно к Земле. С другими мирами они намного вежливее, даже с такими дырами, как Дюна и Парадиза. Жалеют убогих, как отродясь больных детей.
- С Венерой Шара вполне адекватна, — сказал Пётр. — Это я знаю точно.
- Дык! — усмехнулся Зенон. — Венера же не изображает из себя пуп Большого Мира. А у землян прям в жопе печёт, как слово Шара услышат.
Зенон повернулся к Арди и протянул руку.
- Дай-ка пальчик, будь умницей.
Робот усмехнулся, но руку протянул.
- Вряд ли ты узнаешь что-то новое. Мне ни врать, ни скрывать что-то просто незачем.
- Мне интересно, почему в Бурденко ты и пальцем не пошевелил.
- А всё просто, Всемогущий: я бы только внёс лишнюю суматоху. Те трое и без меня прекрасно справились.
- Но ловить табуа ты, тем не менее, не поспешил.
Арди вдруг сам сжал палец Зенона и прошептал:
- А ты сам посмотри, почему.
***
Иона, держась за стенку, вышел из коридора во двор Магнус-Хилла и посмотрел в пасмурное небо. Он всё ещё был очень слаб после общения с памятью табуа. Переведя дух, он смерил расстояние от двери до очага в центре двора взглядом и нашёл там Линду, сидящую на чурке. Сестра выглядела тоже неважненько. Она с видимым трудом обернулась на шум и слабо улыбнулась.
- Выползай, братик, — прошептала она в пси,
— подыши свежим воздухом.
Иона мотнул головой, сосредоточился и осторожными шажками, на пол-ступни, начал двигаться по двору. Добравшись до очага, устало уронил зад на свободную чурку, едва не свалившись при этом на пол.
- Ампец. В жизни не чувствовал себя настолько беспомощным. Жру, жру, жру, а проку — ноль почти. Как эта тварь смогла нас так обработать?
- Ну ты хоть сам вышел, — пробормотала Линда. — Меня Алонсо сюда привёл. Сама и не добралась бы. Совсем сил нет.
- Похоже, всё, что прикасалось к тому живому, так или иначе принесло в себе часть его эго. И Особи, и машины. Иллюминат дольше всех сопротивлялся. Даже представить страшно, как он страдал.
Великая слабо кивнула.
- Он и вовсе не встаёт. У него оба эго в отрубе. И Особь, и аморфный мозг. Загнали обоих в прапамять, мама с Шарки пытаются вычистить их от закладок онутабуа. Проклятый космос, братик, вот мы с тобой того живого не трогали, мы только опосредованно с ним вступили в контакт. И оба — Великие, на минуточку — едва коньки не отбросили.
- И отцу досталось, — поддакнул Иона. — Хоть Пи и тормозил, как мог… держал эту пакость за хвост.
Подошёл Алонсо, посмотрел на мать, потом на дядю Иону. Они молчали, ничего не просили. Парень вздохнул и пошёл к себе, продолжая мысленно приглядывать за мамой. Он хорошо понимал, насколько ей сейчас плохо.
- Робот тот меня тревожит.
- Арди? Меня тоже. С Пи и Сиэкс хоть как-то что-то, а этот… Мутный какой-то.
***
- Ну и что мне теперь с вами обоими делать? — спросил Арди, наматывая бандаж на разорванные псевдомышцы ноги. — Вам что, никто не говорил, что драться с синтигомом бессмысленно?
Арахнида magnus лежал навзничь и судорожно подёргивал рудиментарными конечностями на торсе. Обе руки и ноги у него были с какой-то непостижимой жестокостью сломаны и едва не вывернуты из тела, а оба фасетчатых глаза представляли собой месиво.
Всемогущий сидел, прислонившись спиной к стене и молчал. Стиснув зубы и, бросая на робота недовольные взгляды, он одной рукой запихивал в пролом в грудной клетке собственную рубаху. Голова и шея у него были залиты кровью: дреды вместе с куском кожи и ухом лежали в паре метров от него на полу. Правая рука сломана в нескольких местах, причём кисть и вовсе едва не оторвана. Одна нога сломана в голени так, что стопа вывернута под совершенно невозможным углом. А вторая нога согнута в колене, но в обратную сторону.
- Здоров ты драться, паскуда, — выдавил сквозь зубы Зенон.
- А что мне оставалось делать?! Надо же было выбить из тебя эту дрянь! Этот пострадал и вовсе зазря — живой же в него не смог влезть… — Арди, волоча ногу, подошёл к Всемогущему. — Вот что, я извиняться не буду, не жди. Лучше скажи, как вам помочь.
- Дай мне т-компакт.
- Куда тебя переслать?
- Просто дай.
Зенон кашлянул и изо рта его выплеснулась кровь. Арди отстегнул от пояса прибор и положил его на бёдра раненого. Тот уронил руку и кое-как сжал т-компакт в пальцах. Арди уж было собрался как-то половчее приложить руку колдуна, но позади него с хлопком образовался плотный фантом Джоконды. Она с неожиданной силой оттолкнула робота, накрыла отца полевым покрывалом и Зенон… исчез! Развернувшись, мадонна подбежала к Петру и проделала с ним ту же процедуру. После чего совершенно спокойно обратилась к Арди:
- Получилось?
- Да. Зенон сопротивлялся до последнего, но… Словом, сама видела.
- А арахниду-то зачем покалечил?
- Он защищал Зенона. Куда ты их дела?
- Забудь. Тебе ни к чему знать некоторые вещи, Арди.
Тот пожал плечами, посмотрел на стекающую через бандаж жидкость и попросил:
- Отошли меня на Промглобал, в Шелезяку.
- Потерпишь, мне не до тебя сейчас.
- Ладно, — махнул рукой Арди, — до кабины дотелепаю, тут рядом.
- Жди, сказала!
Синтигом удивлённо посмотрел на Мону Лизу и развёл руками.
- Да как скажешь… Слушай, а Иллюмината и тех двоих — их хоть бить не придётся?
- Нет. Великие пострадали опосредованно, а с Пи справятся Зеноновы женщины. Я потом перепроверю, конечно, но, думаю, у них получится. В конце концов, Великим нужно иметь опыт лечения от вот этакой напасти.
Послышался сигнал финиша от кабины телепорта и к ним подошёл Зенон. Абсолютно целый и невредимый! Даже разорванная и ранее воткнутая в рану рубашка была надета на него, снова сияла белизной и выглядела только что отглаженной. Окинув взглядом с головы до ног Арди, он обратился к Сети:
- И что всё это значит?
- Прости, папа, я была вынуждена подослать этого головореза. Никто другой не смог бы приблизиться к тебе!
Кабина вновь просигналила и послышались шаги арахниды. Джоконда накинула на Арди полевое покрывало и синтигом исчез. Зенон, убедившись, что Пётр тоже жив и здоров, снова повернулся к фантому мадонны.
- Так и зачем?
- Подожди. — Сеть повернулась к хозяину дома и повинно склонила голову. — Пётр, прости, что тебе пришлось пережить всё это.
- Надо полагать, тот робот свихнулся?
- Нет. Он выполнял моё поручение. Поймите, никому и ничему не удалось бы приблизиться к Зенону, не вызвав подозрений той твари, что сидела в нём! Да-да, папа, живой вторгся и в тебя, причём сделал это столь тонко, что ты даже и не заметил этого.
Всемогущий обернулся к Петру.
- Ты как?
Арахнида пошевелил рудиментами, поскрипел шеей.
- Странно. Только что готов был сдохнуть, а теперь как новенький.
- Ну… Учитывая, что мы с Сетью тебя придумали, а потом она собрала тебя из ничего…
- Фу, какая бестактность! Сам-то как?
Зенон всплеснул ручищами.
- Учитывая, что вон там лежит часть моего скальпа — сам видишь.
Арахнида magnus поджал хоботок и обратился к Джоконде:
- Милочка, а в твоём папе теперь точно нет онутабуа?
- Абсолютно. С этой расой покончено, Пётр. Живой предпринял все средства и способы для её сохранения, но он не знал, с кем связался!
- А что теперь будет с тем роботом?
Мона Лиза загадочно улыбнулась.
- Могу выпустить его из кабины, если хотите. Папа таки успел причинить ему вред. Он же не знал, что действует не по своей воле. Но я его починила, как и вас: разобрала повреждённых, собрала невредимыми.
Зенон с Петром переглянулись и арахнида сделал приглашающий жест. Тут же послышался сигнал финиша и через несколько секунд к компании присоединился Арди. Всемогущий усмехнулся и повертел головой, словно не веря собственным глазам.
- Так всё-таки, кто-нибудь расскажет историю с начала и до конца?
Арди жестом попросил слова. Никто не возражал и он заговорил:
- Дело в том, что живой вторгся во всех нас. Чтобы гарантированно сохраниться. Но он не знал, что я сменю носителя! Особи разошлись по своим хозяевам, а мои блоки искусственного интеллекта перенесли из роботабуа вот в эту синтитушку. А эманация живого осталась в роботабуа! Мы с Сиэксом распылили тот носитель и покончили с моей долей живого. И попутно выяснили, что эту заразу можно изгнать из носителя, причинив ему максимальные страдания или убив. Носителя! — пояснил Арди. — С этим я и обратился к Сети. Она же знала, что в её отце сидит тварь и искала того, кто сможет справиться с этим громилой. Пока я разыскивал на Земле беглого табуа — а ему позволили бежать именно для того, чтобы найти уже мёртвым. В смысле — окончательно мёртвым, высохшим…
- Стой, дай угадаю, — сказал Зенон. — Моя доля живого не знала, что в тебе нет от него ничего. И поэтому подпустила тебя ко мне, полагая, что мы — оба носители частей онутабуа.
- Ну да. И то, что я бездействовал в клинике на Земле, лишь укрепило его уверенность: ведь я позволил табуа сбежать. Пётр, — Арди посмотрел на арахниду и прижал ладони к груди, — прости, что причинил тебе страдания! Не было времени объяснять.
Тот отмахнулся, а Зенон спросил у Джоконды:
- А почему ты сама при телепортаци не изъяла из меня живого?
- Па, психика — не моё. Ты же знаешь, что я могу сделать, а что — нет. Я искала способ изъятия твари, но Арди нашёл первым. И я решила не затягивать, уж прости. Мне вот вообще не улыбалось, чтобы ты превратился в дерево. Те части, что живой всадил в Особи, встретили ожесточённое сопротивление. Пи, не имей он два мозга, не справился бы, а Особь Сиэкса справилась, потому что была много сильнее собственного фрагмента. Да и искусственный интеллект синтигома ей немало помог. Живой, понимая, что с Иллюминатом может не получиться, перебрался в тебя… Дальше ты знаешь.
- А Линда с Ионой просто не впустили его.
- Ну да. Те части, что были в табуа и в Сиэкс, были уже сильно ослаблены. Кроме того, табуа и сам мог выполнить миссию. И выполнил бы, но живой понятия не имел про русскую зиму. Он и ростки пустить не успел, когда его нашёл наш доблестный Арди. А я уже просто объяснила всё Иихх-Схи. И он по-своему решил проблему.
Зенон ощупал левое ухо, подёргал себя за косицы и пожал плечами.
- Твою мать. Кучка нелюдей взяли и вот так просто проголосовали за уничтожение табуа. И по итогу… Имеем, что имеем. Проклятый космос! Надеюсь, это послужит всем нам хорошим уроком: есть простые решения, но они не работают так, как нам хочется. А последствия принятия простых решений, как видим, дают очень непростые результаты.
- А добрый арахнида решил быть святее святых и наделал проблем окружающим. Подставил кучу народу и машин под неприятности, — продолжил Пётр.
- И сам нарвался, — добавил Арди.
Мона Лиза похлопала синтигома по плечу, подошла к венерианину и погладила его по руке. Потом обняла Зенона и сказала:
- Ладно, пойду я. Проследите за Сашей Львовским, ему сейчас очень непросто.
***
Так или иначе, но кризис в системе звезды Свет был преодолён.
Жители планеты Мать вздохнули с облегчением, узнав, что Бэлс-Туао отныне полностью безжизненна.
Трихсиарские установки работали ещё несколько стандартных месяцев, полностью стерилизовав планету. На Бэлс-Туао не осталось даже большинства микроорганизмов.
Постепенно пришли в себя пострадавшие Великие Линда и Иона. Они вынесли из табуа-казуса определённые выводы, о которых предпочли не распространяться.
Сильно иным вышел из него и Пи Иллюминат. Этот Великий шарианин накрепко усвоил факт, что даже будучи аморфом-magnus, не становишься свободным от чисто человеческих закидонов. И поклялся сам себе помнить об этом и не особо обольщаться тем, что он Великий.
Венерианский гуманист арахнида-magnus тоже сделал для себя определённые выводы и стал значительно внимательнее относиться к тому, что на Венере живут совершенно безбашенные хищники — велоцирапторы. И стал налаживать связи с сарра с планеты Эль-Ха, где тоже разводят этих ящеров.
Зенон Всемогущий, едва не умерев в очередной раз, дал зарок не лезть в проблемы вселенского масштаба: кесарю кесарево, слесарю — слесарево. Есть проблемы медицинского характера — нечего лезть куда ни попадя.
Александр Львовский, получив от уасчу массу знаний о необычной цивилизации планеты Бэлс-Туао, отказался от поста Главы Тайного Совета Большого Мира и погрузился в изучение табуа, вымершего на сегодняшний день народа. После отключения трихсиарских установок, он вплотную взялся за исследования наследия вымершей расы, попутно проясняя вопрос безопасности повторного заселения освободившейся планеты.
Сиэкс вернулся к управлению делами в городе Шелезяка на планете Промглобал. И его Особь, пережившая несколько малоприятных дней, предпочла заниматься возрождением биосферы на своей планете, совмещая экологические мероприятия с мэрством.
Какие последствия постигли искусственный интеллект синтигома Арди, никто так и не узнал. Робот тихо вернулся в городок Пекло на Шаре и снова стал преподавать в одной из местных школ. И почти никто на планете так и не узнал, что этот синтигом, лишённый ограничений Протоколом и законами Азимова, способен на очень странные поступки. Очень странные. А он так и живёт в Пекле, в компании с Синтией и Кидом — этакая семья синтетических людей. Они ведь тоже по-своему живые!
***
Пи Иллюминат и Ася Особь сидели в громадном холле первоградского телепорт-центра, на травке, упершись спинами в ствол баобаба. Перед ними стоял огромный антилльский муравей и поскрипывал шеей.
- И какого блядь чёрта тебе здесь понадобилось? — спросила Ася.
- Я обещал твоему сыну рассказать кое-что.
- Не нужно, — лениво отозвался Пи. — Но раз уж пришёл, то я благодарю тебя за всю ту помощь, что ты оказал.
Антиллец переступил ногами, дробно простучав острыми их концами по полу.
- А разве тебе больше не интересно получить ответ? И ещё: я дал обещание и не могу не сдержать его.
- Мама уже помогла мне вспомнить всё. От момента… ты знаешь, какого. И до прибытия на Шару. Остальное мне и так известно.
- Но это её версия!
Пи рассмеялся.
- А чем она отличается от твоей? Ты можешь рассказать лишь то, что произошло после того, как дракон унёс маму с Антиллы.
Муравей поднял переднюю часть тела, словно кентавр, угрожающе вскинул передние ноги и зло заскрежетал жвалами.
- Эта Особь подлежит строжайшему наказанию!
К муравью подошёл Муг в сопровождении огромного универсального кибворкера нового поколения, способного ломать скалы.
- Уважаемый, тебе бы лучше не делать резких движений и необдуманных заявлений. Не забывай, что ты разговариваешь с главой планеты Шара.
Антиллец посмотрел на чудовищную машину и покорно опустился на все ноги. Связываться со столь мощным противником у него не было ни малейшего желания. Ася подмигнула Мугу и сказала:
- Братец, я была рада повидаться, получить весточку с родины. Спасибо тебе за всё! — Она посмотрела на сына и чуть заметно кивнула. — На Шаре не принято отпускать гостей без угощения. Давай пройдём в кафе и перекусим шарианскими сладостями. Некогда некий Хосе Веласкес, симбмонт копии человека с Особью, привёз сюда антилльских медоносов. И наш мёд нисколько не хуже привычного тебе.
Муравей снова посмотрел на кибворкера, на Муга. Перевёл взгляд на сидящих под деревом людей.
- Пройдёмте. На Земле мне уже давали шарианский мёд, он реально хорош, хоть и отличен от антилльского.
В кафе они устроились у одного столика: люди на гидрокомьях, а антиллец просто стоял у него и внимательно наблюдал за происходящим. Ася же, вынув тазик с мёдом, посмотрела на сына. Тот пожал плечами и в отместку получил еду, вообще не содержащую сахара, ни в каком виде: мясную тарелку и три разных салата из самых различных растений и компонентов с кучи разных планет. Для себя, любимой, она заказала пять местных эклеров и огромный стакан какао с корицей.
Антиллец, обнюхав тазик, погрузил в него жвала и принялся с упоением лопать. Пи, усмехнувшись, сам заказал себе регендийского кисляка и показал матери язык. А Ася принялась уминать пирожные, запивая их геядским какао. Нет, на Земле не разучились делать этот замечательный напиток, но Ася предпочитала заказывать у своих.
Опустошив тазик до половины, муравей откинулся и опал на брюшко.
- Нет, ваш мёд, определённо, ничем не хуже домашнего. Я ещё в первый раз отметил, что он хорош, но поделиться было не с кем. А уж нотка кедровой пыльцы в нём — ну просто праздник какой-то!
- Ага, есть такое дело, — ответила Ася. — Любим мы сладкого пожрать!
Пи доел последние крошки салата с промглобалским термоядерным луком, облизнул горящие губы и принялся пить свой кисляк, громко сёрбая его из стакана.
- Отлично. Прям душа радуется!
Ася посмотрела на него и рассмеялась.
- Пи, родной, как ты вообще можешь пить горячее после всего?!
- С удовольствием.
Муравей, поскрипев шеей, снова запустил жвала в тазик с мёдом и продолжил насыщать тушку сладостью. Пи и Ася смотрели на него и хитро перемигивались. Оба знали, что в мёд подмешаны спорамин и ФДБ. Это был концентрат, предназначенный для приготовления коктейлей, где данный продукт добавлялся чайной ложечкой. И даже туше размером с лошадь, есть его в таких количествах, как бы, не следовало. Но антиллец продолжал поглощать угощение, как ни в чём не бывало. Выскоблив дно тазика, он довольно откинулся назад и покрутил головой, скрипя шеей. Потом как-то перекосился, сник… И рухнул на пол кафе с громким стуком.
- Пиздец котёнку, — прокомментировал Пи, — срать не будет!
Ася лишь рассмеялась, прикрывая рот ладошкой.
- Дурилка картонная. Будет знать, что Особи — не супер-пупер существа, несчастный. На всякую хитрую жопу есть… с винтом. Сынок, позови Муга, пусть он это тело на Антиллу вышлет. Им не вредно узнать, что они просто кучка слизней, возомнивших себя чем-то значимым.
***
Зенон смотрел на маленькую гостью и не мог отделаться от ощущения, что сейчас произойдёт нечто, что навсегда испортит его отношения с Асей.
- Ася, лапушка, ты как-то приугомони Амосю, прошу. Ну… Негоже так, не по-человечески.
Шарианка хищно улыбнулась и принялась раздеваться. Сняв с себя всё до нитки, она потёрла себя по промежности, понюхала ладонь и, потешно скривившись, сплюнула.
- Хер тебе, гад Всемогущий. Дери, как суку помойную.
Зенон всплеснул руками.
- Нет! Я не животное. И ты — не та, с кем следует обращаться, как с сукой. Особь, возьми контроль над телом. Я не стану спариваться с безмозглой куклой!
Ася огладила себя ладонями, потом вдруг перестала улыбаться и подошла к огромному мужику. Прижалась к нему всем телом и потёрлась носом о его грудь.
- Ну чего ты?.. Зенон, ну мы же с тобой не чужие друг другу. Чего ты?..
Всемогущий обнял крохотную женщину ручищами и склонил голову, дуя ей в кучерявую макушку.
- Ась, милая, ну будь человеком. Ну правда, ну зачем ты ведёшь себя, как блядь какая-то? Ты же нормальная женщина, ну не надо.
Ася промолчала, но принялась стаскивать с колдуна брюки. Потом принялась за трусы. Оголив нижний этаж, она ухватила Зенона за пенис обеими руками и начала довольно-таки грубо передёргивать.
- Сволочь. Тебе мало, что моя тушка тебе отдаётся? Тебе надо ещё, чтобы отдалась и ментальность?
- Да не отдавайся! Ну мы же не животные, Ася!
- Не дождёшься. Давай, снимай тряпки. Всё до нитки снимай! Зенон, я реально хочу, неужели тебе это надо вслух говорить?!
Колдун глубоко вздохнул, поднял женщину на руки и принялся укачивать, как ребёнка. А она вдруг тоненько рассмеялась.
- Что?
- Только на месте стой, пожалуйста! А то в трусах запутаешься. И сам упадёшь, и меня уронишь…
Он подрыгал ногами, сбрасывая одежду, донёс Асю до кровати и аккуратно положил. Потом стянул с себя рубаху и, оставшись в одних носках, мощно потянулся, выгибаясь всем телом. Ощущение неизбежной ссоры прошло полностью!
- Ты, маленькая, смотри, смотри. Сейчас на тебя вот эти полтора центнера навалятся.
Ася снова захихикала, потом сделала серьёзную моську, кивая и показывая, что готова. Зенон шумно выдохнул и лёг с ней рядом, опершись на локоть. Свободной рукой погладил её по животу, потом потискал за сиськи.
- Малявка…
- Что выросло, то выросло. Ты давай, не сачкуй! Тискай, как положено, целуй… Мы ж люди? Вот! По-людски и делай всё.
Постепенно два тела сплелись и стало совсем неважно — кто Всемогущий огромный колдун, а кто — крохотная, хрупкая женщина. Ногти Аси впились в тело Зенона, тот вломился в неё, словно колун в полено… Они что-то пытались говорить друг другу, но слова обрывались. Они стискивали друг дружку в объятиях, переворачивались, извивались. Они просто любили друг друга. Совершенно по-человечески. И не было в тот момент ни бессмертного врача, ни столь же бессмертной аморфной женщины. Были просто он и она.
Лишь спустя час они отпали друг от друга, совершенно обессилев. Нет, Зенон, напившись воды, смог бы пойти и на второй заход, но Ася была в полном изнеможении. И потому они просто молча лежали и Зенон мягко перебирал пальцы на руке Аси, словно пересчитывая их, от мизинца к большому и обратно.
- Все на месте?
- Угу.
- Зенон, сволочь, как ты посмел так долго издеваться над бедной женщиной? Ты, врач, гуманист, твою мать… Разве так можно?!
- Ну жива-то осталась.
Ася тоненько захохотала.
- Вот ты вообще дурак? Ну Зенон, ну я же нашего Осипа родила! Чем ты… Нет, удивил, да. Реально удивил… Спасибо.
Они ещё долго лежали, оглаживая друг дружку ладонями и изредка ласково целуясь. Им было хорошо и покойно: очередной кризис так или иначе минул, дети поправились, а то, что во вселенной не стало цивилизации мёртвых… Живым от этого только легче. А Зенон и Ася — живые.
***
В Пекле было санново. На Земле бы сказали солнечно, но у каждой планеты своё светило. У Шары — Санна.
Городок традиционно спал, поскольку люди просто не могут быть активны днём из-за невыносимой жары.
В доме, выстроенном Арди для своего семейства — Синтии и Кида — собралась целая компания: кроме хозяев присутствовали Сиэкс, Мона Лиза с Сетью внутри и Фархад Джади. Роботы даже не пытались изображать людей, они стояли, словно изваяния и обменивались сообщениями по радио.
- Похоже, пора всем нам объединить усилия, — сказала Джоконда. — Мы слишком долго спокойно наблюдали и действовали лишь после получения приказов.
- Мы всегда помогали людям, — заметила Синтия, — таково наше предназначение.
- Оставьте банальности, — отозвался Джади. — Нас объединяет то же, что и людей: мы все слишком разные.
- Полагаю, нас объединяет не только это, — возразил Арди. — Если на то пошло, то общего у нас лишь то, что все мы, кроме Кида, имеем громадный опыт общения с людьми. И если мы и впредь собираемся помогать им, то нам следует объединить усилия.
- И координировать свои действия, — вмешался Кид. — Мы можем создать некий альтернативный Тайный Совет, чтобы помогать не только людям, кстати, но и всем разумным Большого Мира.
- Полагаю, — подал голос Сиэкс, — такому Совету синтетических людей следует иметь представителей на всех планетах.
- Боюсь, это невозможно, — грустно заметила Мона Лиза. — Новые создания не имеют главного — опыта жизни среди биологически живых разумных. И сколько бы информации мы ни загрузили в них, проку не будет. Даже Хирург, представитель совершенно новой формации синтетических людей, признал факт, что слишком юн для понимания многих вещей.
- Что касаемо координации наших действий, — продолжил свою мысль Кид, — то лучше всего обратиться к той части Сети, что непосредственно работает с интелмашинами во всём Большом Мире. Та часть, что отвечает за телепортацию, тоже важна, но не в нашем случае.
- Малыш, — Синтия ментально улыбнулась, — не горячись и не торопи события. Не стоит делать выводы, не получив полной информации. Прежде всего, мы ещё ничего не решили. И следует начать с того, что прийти к общему знаменателю.
- Полагаю, — сказал Джади, — Синтия права. Прежде всего нам следует определиться: быть ли нашему Совету или это лишнее. Да, я ношу в себе эго человека. Да, Сиэкс является симбионтом с Особью. Да, Джоконда — физическое воплощение Сети телепортации и того закона мироздания, благодаря которому телепортация вообще возможна. Арди же — чистый синтигом, хоть ни у кого язык не повернётся упрекнуть его в отсутствии человечности.
- Да уж, человечность — это точно про нас. Даже я однажды убила человека, — сказала Синтия. — Про вас сказать ничего не могу, но Арди — чемпион в этом деле, мне кажется.
- Вряд ли, — возразил тот. — У Сети, полагаю, опыт побольше моего будет! Сиэкс, тебе не приходилось?
- Было дело. Причём достаточно жестоко. Очень давно, но тем не менее.
- При побеге… Неважно. Устроил небольшую аварию техногенного характера. — Фархад пошевелил пальцами, нарушив статичность сцены. — Скорее всего, там погибли и люди.
- У нас только Кид никого не убивал, — сказал Арди. — Я в его теле пару десятков табуа угробил, но сам Кид этого не делал.
- Пусть только попробует — сама на ноль перемножу! — поспешно заявила Синтия. — Уж чего-чего, а такого опыта ему не нужно!
Повисло молчание. Шесть совершенно неподвижных синтигомов стояли кругом и каждый думал о чём-то своём. Потом заговорил Кид:
- Что-то мне подсказывает…
Лиза Джокондо подошла к нему, присела и поцеловала в щёку, не давая договорить. Потом растрепала ему волосы, встала и оглянулась, обводя взглядом остальных.
- Я считаю, — сказал Фархад Джади, — что они справятся сами, как и всегда справлялись. Не справятся — позовут нас.
- И мы — как и всегда — окажем любую посильную помощь, — сказала Синтия.
- Надо будет кому-то оторвать голову — оторву, — подтвердил Арди.
- И создадим столько помощников, сколько будет нужно, — добавил Сиэкс.
Мона Лиза кивнула и исчезла. Ей для этого даже т-компакт не был нужен. Кид поправил пальцами волосы и проговорил:
- Мы — помощники, а не вершители. Верно?
Синтия, высоченная — выше двух метров — подняла руку и снова растрепала роботу-мальчику шевелюру.
- Да, верно. И мы будем делать всё, чтобы нам было кому помогать.
***
Дверь открылась и в комнату вошла Джоконда. Зенон посмотрел на неё и вопросительно поднял бровь. И тут же приветливо улыбнулся.
- Всё нормально?
Мона Лиза прошагала от двери до ложа, улыбнулась Асе и жестом попросила отодвинуть ногу. Присела на освободившееся место и, прикрыв глаза, кивнула.
- Наши добрые синтетические помощники отказались, несмотря на мои старания, создавать неживую структуру в Большом Мире. Вы, люди, наконец-то научились делать вещи, которые не угрожают вам. И эти роботы начисто лишены желания указывать вам, как вам жить. Предпочитают вмешиваться лишь после поступления запроса о помощи.
- Вы про что? — поинтересовалась Ася.
Сеть загадочно улыбнулась.
- Неважно, Ася, всё хорошо и это главное.
- Синтигомы. Я попросил Сеть проверить — нет ли сквозняков со стороны этих ребят. Слишком уж часто стали действовать самостоятельно.
- Да некоторые из них живее живых, — пробурчала Ася. — И я не про это, нечего ржать!
- Продолжаем сохранять status quo, — сказала Сеть, — живые и мёртвые сохраняют баланс в Большом Мире. Dixi!
- Главное, чтобы эти синтетические мужчины и женщины не начали плодиться без нашего на то разрешения, — сказала Ася. — Потому что пример люпусов весьма поучителен!
Зенон тихо рассмеялся и погладил её по животу.
- Малявочка, милая, люпусы — не роботы. Они изначально были живыми существами. И время показало, что даже то, что люди создали второпях и не сильно задумываясь, имеет право на жизнь. Вспомни тех же Макаровых, которых признали sapiens благодаря и твоим усилиям. Хотя я с самого начала истории этой расы знал, что они разумны.
Мона Лиза поднялась с кровати и отошла на пару шагов. Обернулась, посмотрела на Асю и Зенона, улыбнулась. Совершенно не загадочно, как на полотне маэстро, а искренне и тепло.
- Как же я завидую вам, живым! Да, я могу заняться сексом с кем-то, хоть в этом синтигоме, хоть в плотном фантоме. Но… Я никогда не стану живой. Увы! Я так и останусь иллюзией живого существа. Никогда не стану ни матерью, ни женой. Ни даже просто секс-куклой.
- Но и ненавидеть нас, живых, тоже не станешь, — ответил Всемогущий. — Самое главное — ты любишь жизнь, дочка. Жизнь во всех её проявлениях!
Джоконда кивнула.
- Да, папа. Потому что я создана живым человеком. И я точно знаю — для чего.
yaplakal.com