Палеодиета, как она есть, чем питались наши предки

О рационе современного нам человека легко судить, придя к нему в гости, заглянув в холодильник и прочитав этикетки продуктов. А о рационе древнего человека? По найденным пищевым отбросам, по посуде и очагам, зернотёркам, серпам, охотничьему оружию. Ну, а если речь идёт о людях совсем древних? Или даже не совсем людях? Как выяснить, что подавали на стол неандертальцы? Чем завтракал ардипитек? О каких деликатесах мечтал голодный хабилис? Это не праздное любопытство! Ведь согласно современным представлениям, именно смены пищевой стратегии были поворотными событиями в эволюции наших предков.

8 частей © Александр Соколов

Напомню классическую схему, скорее всего, известную вам из литературы. В связи с сокращением площади африканских лесов наши пращуры — преимущественно растительноядные — вынуждены приспосабливаться к жизни в саванне и искать новые источники пищи. Таким источником оказывается мясо. На смену собирателям плодов и поедателям корешков приходят смелые охотники (а может быть, несимпатичные падальщики). Коллективная охота стимулирует развитие интеллекта, а новый источник калорийной пищи позволяет мозгу расти.

Вспомнили? А теперь познакомимся с тем, какие подходы изобрели археологи и антропологи, чтобы хотя бы приблизительно реконструировать древнее меню. Совпадают ли сведения, полученные современными методами, с классическими представлениями об эволюции человека? Или, может быть, всё оказалось не совсем так? Или даже совсем не так?

Начнём с «классики».

Во-первых, о том, что предпочитало кушать некое ископаемое животное, можно судить по строению и размерам жевательного аппарата — сопоставляя с животными современными, чей рацион известен. Например, если у гоминида небольшие зубы с тонкой эмалью — значит, основу его пищи составляло что-то мягкое (допустим, фрукты). Мощные жевательные зубы с толстой эмалью — напротив, говорят о необходимости много жевать грубые, жёсткие продукты.
Черепа, верхние и нижние челюсти (сверху вниз): Австралопитек африканский (лат. Australopithecus africanus) (Sts 5, Sts 52a, Sts 52b), парантроп Бойса (лат. Paranthropus Boisei) (KNM ER 406, OH 5, Peninj), Человек умелый (лат. Homo habilis) (OH 24, KNM-ER 1813, OH 13). Обратите внимание на различия в размере и строении зубов и челюстей. Источник: Peter S. Ungar et al, 2011.

Да, разрешающая способность такого метода невелика, он позволяет определить «тип питания», но не конкретный рацион. Разглядывая челюсти шимпанзе, мы можем предполагать всеядность, но вряд ли поймём, какие конкретно растения или животные попадали обезьяне на обед.

Во-вторых, ценную информацию дают археологические находки на древних стоянках — прежде всего, орудия и кости животных (их изучает зооархеология). Правда, по орудиям далеко не всегда можно понять, как их использовали. Особенно если это что-то вроде олдувайского чоппера — просто галька с несколькими сколами. А на костях животных не так просто распознать следы человеческой деятельности — отметины от орудий; происхождение отметин нужно ещё доказать. Например, по поводу древнейших свидетельств такого рода — следов на костях из Дикики (Эфиопия, 3 млн. 400 тыс. лет назад) ведутся споры: то ли кости скоблили камнями австралопитеки, то ли их просто погрыз крокодил.
Следы орудий — или зубов крокодила? — на костях из Дикики. Фото: Dikika Research Project

Разумеется, по костным остаткам можно изучать только мясную часть рациона. От растительных объедков — будь то косточки от плодов или ореховая скорлупа — за тысячи лет ничего не остаётся (есть, правда, редкие исключения — о них ниже).

Археологи стараются извлечь максимум информации из находок. С этой целью каменные орудия, извлечённые из раскопа, не чистят, а сразу, избегая контакта с внешней средой, помещают в стерильный пакет, и в таком виде везут находку в лабораторию. Далее под мощным микроскопом изучают характер износа рабочего края, а главное — микроскопические остатки, прилипшие к поверхности — будь то крошечные частицы растений или споры грибов. Конечно, нужно ещё доказать, что эти микрообъекты попали на поверхность орудий при их использовании древним человеком, а не гораздо позже, когда орудие уже было погребено в отложениях.

Химический и изотопный анализ
Принцип этой группы методов в виде одной фразы — «ты то, что ты ешь». Химические элементы, которые мы получаем с пищей, накапливаются в нашем организме, в том числе в костях и в зубах. Даже сотни тысяч лет спустя, кости всё ещё хранят информацию о ежедневном столе их хозяина. Например, по содержанию стронция (Sr), бария (Ba) и кальция (Ca) можно выяснить, какие ресурсы преобладали в рационе — растительные или животные. Показано, что для хищников характерны низкие значения Ba/Ca, у листоядных относительно мало Sr и много Ca, а если животное потребляет много злаков — у него будут высокими и Sr/Ca и Ba/Ca.

Зуб Paranthropus robustus (распиленный вертикально). Красные прямоугольники — участки, использованные для химического анализа. Источник: Vincent Balter et al., 2012.

Это сообщение отредактировал ra3vdx - 9.08.2015 - 15:21

Здорово, что по содержанию в эмали зубов стабильных изотопов углерода 13C и 12C можно различать животных, питавшихся преимущественно травянистыми или древесными растениями. Каким образом? Существует несколько путей, по которым в растениях осуществляется фотосинтез. Деревья и кустарники используют т. н. C3-путь (цикл Кальвина). Однако некоторые травянистые растения, произрастающие в саваннах и пустынях — такие, как травы и осоки — используют другой тип фотосинтеза — C4 (цикл Хетча — Слэка). Содержание 13C у них иное, более высокое. Для нас важно, что изотопы углерода из растений попадают в кости и зубы тех животных, которые данные растения поедают (а также, кстати, тех хищников, которые затем «поели» этих животных) — и накапливаются там.

Поэтому относительное содержание изотопов углерода 13C и 12C (обозначается δ13C) в некотором ископаемом зубе расскажет нам о рационе обладателя этого зуба.

Данный вид анализа даёт возможность отделить поедателей травы, таких, как зебры или антилопы гну, от любителей древесной листвы и плодов, таких как шимпанзе или жирафы. Увы, анализ стабильных изотопов углерода не позволяет определять, кто перед нами — растительноядное животное, хищник, или всеядное, употребляющее в пищу как растения, так и мясо.

Зуб KNM-ER 45502 до (C, E) и после (D, F) взятия образца для изотопного анализа. Источник: Thure E. Cerling et al., 2013.

Микроизнос зубов
Исследователи давно обратили внимание, что характер износа зубов млекопитающих существенным образом зависит от особенностей их питания. Если животное грызёт твёрдую пищу (например, орехи, семена, кости), то основные усилия приходятся на, так сказать, «раздавливание» — в этом случае поверхность зубов постепенно покрывается микроуглублениями, которые расположены хаотически, образуя довольно сложную картину. Если же пища мягкая, но вязкая — основные усилия приходятся на её перетирание, при котором зубы движутся параллельно друг другу — в этом случае на эмали образуется множество параллельных бороздок.
Слева: показана зависимость характера микроизноса зубной эмали от пищи: сверху — твёрдая пища (например, орехи, семена). Снизу — мягкая пища (листья). Справа — значения «сложности» текстуры микроизноса зубной эмали у разных видов ископаемых гоминидов. Парантроп робустус лидирует по сложности и разнообразию. Перевод — А. Соколов. Источник: Peter S. Ungar et al., 2011.

Зубной камень
Антропологи пристально изучают то, с чем без устали борются современные стоматологи — зубной камень. В состав зубного камня, образующегося при участии бактерий, входят некоторые части продуктов, поглощаемых нами (и даже некоторые частицы, вдыхаемые нами с воздухом). Поэтому зубной камень на зубах ископаемых гоминидов — ценный источник сведений об их диете. В частности, при поедании растений в зубном камне накапливаются, а потом тысячелетиями могут сохраняться микроскопические гранулы крахмала и фитолиты (неорганические структуры, состоящие из кварца или оксалата кальция). Состав фитолитов, а также форма гранул крахмала различны в зависимости от того, к останкам каких растений они относятся. Мы можем узнать даже, какой обработке пища подвергалась: варёные гранулы крахмала отличаются от жареных или от сырых.
Зубы неандертальца Шанидар 3. Участки, из которых брались пробы зубного камня, обозначены стрелками. Источник: Amanda G. Henry et al., 2010.

Анализ современных и древних ДНК
Очевидно, что наш организм приспособлен к усвоению определённых видов пищи, причём эта приспособленность регулируется рядом генов и по мере изменения рациона подвергается естественному отбору. Генетические особенности, связанные с питанием, давно и тщательно изучаются — конечно, в первую очередь не палеоантропологами, а медиками. У человеческих популяций, имеющих специфические пищевые традиции, чаще встречаются аллели соответствующих генов, отвечающие за усвоение, например, большого количества животных жиров (как у ряда северных народов), или за расщепление молочного сахара — лактозы (как у скотоводов, традиционно употребляющих значительное количество молока).

Анализ ДНК из ископаемых останков — там, где это возможно сделать — может рассказать нам о том, к употреблению каких ресурсов носитель этой ДНК был приспособлен. (См. подробней ) А сравнивая наш геном с геномами других приматов, можно попробовать выяснить, какие пищевые навыки мы приобрели относительно недавно, а какие достались нам от далёких-предалёких древесных пращуров.

Копролиты
— то есть окаменевшие фекалии древних животных — были известны палеонтологам ещё в XIX веке. Изучались копролиты динозавров и даже ископаемых рыб. Существуют также уролиты — древние отпечатки сами догадайтесь чего. Что касается человеческих копролитов, то для древнейших этапов нашей истории такие находки чрезвычайно редки, но есть (ниже мы коснёмся одного такого примера). Химический состав копролитов, микроструктура, содержащиеся в них частицы органического происхождения — отличный источник сведений, напрямую из доисторических кишечников.

Заболевания и патологии
тоже могут поведать о том, что употребляли (и чем злоупотребляли) в древности. Вспомним предыдущую статью «Антропологический некрономикон. От чего умирали в каменном веке?»: мы писали про скелет Homo ergaster, кости которого деформированы от гипервитаминоза. Такое бывает при неумеренном потреблении ливера. Другой классический «маркер пищевого стресса» — кариес. Развитие этой напасти связывают с поеданием вязкой пищи, богатой углеводами и долго остающейся на зубах.
Список подходов далеко не полон. Стоило бы добавить сюда данные этнографии, анализ произведений древнейшего искусства, наблюдение за современными приматами и т. д.

Вооружившись всем этим арсеналом, пройдём эволюционным маршрутом от ранних гоминидов, только начавших ходить на двух ногах, до представителей Homo sapiens. Проследим, так сказать, эволюцию наших кулинарных пристрастий, от опавших плодов, термитов и стеблей осоки, до барашка на вертеле, бутерброда и бутылки каберне.

В следующей части: меню гоминид от ардипитека до Homo Erectus

Зубы гейдельбергского человека из Брокен-Хилл (ныне город Кабве в Замбии) изъедены кариесом… Источник: http://www.biusante.parisdescartes.fr/sfha...7/article01.htm

Это сообщение отредактировал ra3vdx - 9.08.2015 - 15:25

Жрали, что попало, а потом живота и зубами маялись

Ага, зуб заболел, пришел неандерталец в поликлиннику, а стомптолога - хуй! Не изобрели ещё.(

Зелёнка, такие темы - просто отдушина

Каннибалы были. Вот и все дела. Читайте Паршева.

Жрякали всё подряд и не толстели. А щас чо? Фитнесы, диеты, а жопы как были так и остались. Тигр саблезубый- луччий тренер. +1 Оч. познавательно.

Это сообщение отредактировал Однозначно - 9.08.2015 - 16:13

Не "изобрели", а другие неандертальцы съели.

В первой части статьи было рассказано о методах, позволяющих исследовать рацион древнего человека. Их довольно много, хотя каждый имеет свои ограничения и недостатки. Во второй части будет рассказано, что же с помощью этих методов удалось узнать о меню различных гоминид от ардипитека до Homo erectus.
10 частей. Автор Александр Соколов.

Парантроп Бойса за завтраком. Или обедом. Или полдничать изволил (реконструкция):

Наш кулинарный обзор открывают древнейшие прямоходящие, появившиеся более 7 млн лет назад, ведущие ещё полудревесный образ жизни и населявшие африканские редколесья. У этих существ — таких, как сахелантроп или ардипитек — коренные зубы меньше и эмаль тоньше, чем у более поздних австралопитеков. В этом отношении первые представители семейства гоминид похожи на шимпанзе. Поэтому вполне логично предполагать, что и рацион их был похож на «шимпанзиный», то есть состоял главным образом из фруктов, молодой листвы и т. п. мягкой растительной пищи. Современные методы эту гипотезу подтверждают.

Анализ содержания в зубах ардипитека стабильных изотопов углерода действительно рисует картину, напоминающую современных человекообразных обезьян: более 90% пищевых ресурсов ардипитек «срывал с дерева», то есть получал от древесных растений.

Непосредственный потомок Арди — анамский австралопитек около 4-х миллионов лет назад, согласно тому же изотопному анализу, мало отличался от своего предка; его рацион почти полностью состоял из ресурсов леса.

Характер микроизноса зубов анамцев свидетельствует о мягкой пище — вероятно, это были какие-то плоды и побеги.
Австралопитек анамский (лат. Australopithecus anamensis). Реконструкция Олега Осипова.

Австралопитеки грацильные
Но вот на сцену выходят более продвинутые потомки ранних гоминид, перешедшие к жизни в саваннах и, судя по их анатомии, уже полностью, без оговорок, прямоходящие. По идее, здесь мы должны увидеть существенные отличия от нынешних обезьян — обитателей лесов. Отрадно, что так и получается.

Уже первый изотопный анализ останков южноафриканских австралопитеков в конце XX века показал, что эти гоминиды по своему пищевому поведению не походили на современных человекообразных. Австралопитеки Южной Африки употребляли в пищу не только древесную листву и плоды, но и значительное количество ресурсов саванны (вероятно, траву и осоку). Этого никогда не делают нынешние шимпанзе, даже живущие на границе леса и саванны!

Аналогичные результаты дало исследование 20 зубов афарских австралопитеков из Эфиопии, возрастом от 3,4 до 2,9 миллионов лет назад. В рационе афаренсисов также заметную роль играли растения саванн (в среднем 22%, но с разбросом от 0 до 69%). Судя по всему, афарцы подстраивали свои пищевые пристрастия под условия среды. Пища австралопитеков могла включать — в зависимости от сезона — семена, корневища, клубни, а возможно, термитов, небольших животных и даже свежую падаль.

Значения δ13C для гоминид из Южной Африки (черные треугольники), Восточной Африки (лиловые кружки), Центральной Африки (синие кружки). Источник: Matt Sponheimer et al., 2013.

Исследователи, кроме того, провели тест на содержание в эмали зубов австралопитеков изотопов кислорода (это позволяет выяснить водозависимость животных). По данному тесту получается, что афарские австралопитеки не столь водолюбивы, как бегемоты, но всё же больше нуждаются в воде, чем «малопьющие» жирафы.

Ещё один австралопитек — бахр-эль-газальский (лат. Australopithecus bahrelghazali), живший на территории республики Чад — ушёл от леса ещё дальше. В его рационе саванные растения занимали до 80% — больше, чем даже у павианов, и примерно столько же, сколько у лошадей или слонов.

Удивительно! Ведь у австралопитеков не было ни мощных жевательных зубов, ни, вероятно, соответствующей пищеварительной системы. Какие части растений подошли бы для них? Среди современных приматов приходят на ум всё те же павианы, поедающие семена, корневища, клубни и луковицы.

Напоминаем, что по содержанию изотопов углерода мы не сможем отличить растительноядных животных от мясоедов. Тут на помощь приходят стронций, кальций и барий. Оказалось, что у южноафриканских австралопитеков высока, так сказать, «внутри-зубная» изменчивость соотношений Sr/Ca и Ba/Ca. О чем это говорит? Потребление однородной пищи не дало бы такой картины! Гораздо вероятней, что пища этих австралопитеков представляла собой комбинацию двух разнородных компонентов (воображение рисует бутерброд с колбасой…). Сочетание листьев и плодов, в которых много стронция и мало бария, и мяса, в котором мало и того и другого, как раз может дать наблюдаемый эффект. Возможно, в зависимости от сезона, когда тот или иной ресурс скудел, австралопитеки переходили с растительной пищи на мясную и обратно.

Правда, пока что нельзя сказать, какой из ресурсов — мясо или растения — был основным, а на какой австралопитеки переходили по необходимости, «с голодухи».

Совершенно особняком стоит поздний австралопитек седиба (лат. Australopithecus sediba), чьи останки найдены в южноафриканской пещере Малапа. По данным изотопного анализа, рацион седибы практически полностью состоял из ресурсов леса! А микроизнос зубной эмали характеризует седиб как любителей что-нибудь «погрызть», чем они также резко отличаются от других австралопитеков. Но главный сюрприз преподнесло изучение зубного камня седибы — что стало возможным благодаря исключительной сохранности зубов. Палеоантрополог Аманда Хенри извлекла из зубного камня седиб 38 фитолитов, относящихся к древесным растениям, причём их источник — не только листва и фрукты, но также кора или древесина. Ничего себе! Тяжело жилось бедному седибе, если он не брезговал древесной корой…
Зубы австралопитека седибы. Виден зубной камень. Источник: http://news.sciencemag.org/

Массивные австралопитеки
Нельзя обойти вниманием ещё одну удивительную группу гоминид — массивных австралопитеков, или парантропов. Эти существа, возникшие в Африке примерно 2,5 млн. лет назад «на базе грацильных австралопитеков», более миллиона лет составляли конкуренцию древнейшим людям, причём поначалу очень успешно — судя по тому, что их останков в Африке найдено больше, чем ранних Homo, наших прямых предков. Визитная карточка парантропов — мощные челюсти с огромными жевательными зубами, словно созданные для пережёвывания большого количества растительной пищи. А что оставалось делать гоминидам, вставшим на путь вегетарианства, в засушливой саванне? Выжимать максимум из скудной растительности. Жевать, жевать и жевать. По крайней мере, это очевидно следовало из строения их жевательного аппарата. Череп восточноафриканского парантропа Бойса даже прозвали «Щелкунчиком» — его челюсти и зубы, покрытые толстым слоем эмали, идеальны для перемалывания семян, орехов и другой грубой пищи… А что скажет современная наука?

Слева — череп Paranthropus boisei (OH 5, «Щелкунчик»), справа — для сравнения, череп Australopithecus africanus (Sts 5). Палеонтологический музей, Москва. Фото — А. Соколов.

mrzorg

да вы по очереди очень неплохо делаете)))
ra3vdx
я так понимаю, первые сапиенсы жрали что растет на деревьях по большей степени, а потом когда жрать нечего стало, так и за мяско принялись.

И это получается веганы хотят вернутся на несколько лярдов назад?

Это сообщение отредактировал kadiko - 9.08.2015 - 16:22

Согласно изотопному анализу, уже у раннего парантропа эфиопского более 50% пищи составляли ресурсы саванн. Его потомок — парантроп Бойса — практически целиком перешёл на саванные растения — траву или осоку, хотя нельзя исключить и пищу животного происхождения — например, термитов.

Парадоксально, но для южноафриканского парантропа робустуса картина получилась иная — этого товарища явно тянуло в лес, а трава составляла не более 30% его рациона. Конечно, травянистые растения — это не только стебли, но и семена. Может быть, наши парантропы питались семенами? Ведь и мы сами регулярно употребляем семена в пищу (в том числе, пошутил антрополог Джон Хоукс (John Hawks) в своём блоге, «в форме пива»).

Можно предположить, что сходный жевательный аппарат парантропов мог сложиться в условиях разной диеты, и для разных целей:

•у парантропов робустусов — чтобы дробить орехи, семена, клубни;
•у парантропов Бойса — чтобы долго и задумчиво пережёвывать осоку вблизи водоёмов…

Слева — верхняя челюсть парантропа Бойса, справа — для сравнения, верхняя челюсть современного человека. Источник: Melissa Lutz Blouin (University of Arkansas). http://www.newscientist.com/.

Древнейшие Homo
Зубы и челюсти первых людей — ранних Homo — меньше, зубная эмаль тоньше, череп в целом легче, чем у австралопитеков. Увеличившийся мозг хабилисов указывает на употребление высококалорийной пищи — ведь мозгу нужна энергия… Использование орудий позволяло древнейшим представителям человеческого рода добывать широкий диапазон пищевых ресурсов (в том числе, конечно, мясо). Диета ранних Homo должна, по идее, стать более разнообразной, так сказать, «генерализованной».

На стоянках ранних людей впервые появляются в заметном количестве кости животных со следами разделки (подобные находки есть и для австралопитеков, но их мало и они сомнительны). Таким образом, бесспорно появление в рационе Homo животных ресурсов. Много лет ведётся диспут: как добывалось это мясо? Хабилисы могли либо активно охотиться, конкурируя при этом с другими хищниками саванны, либо играть скромную роль дневного падальщика, подбирая объедки со стола хищных животных или даже отбирая у них добычу. Сторонники падальщической версии указывали на то, что набор орудий первых людей для охоты не годится. Чоппером можно, пожалуй, раздробить кость или рассечь шкуру, но как такой штукой поразить быстроногую антилопу? А сам хабилис, коротконогий и тщедушный — разве конкурент грозным саблезубым кошкам, царившим в саванне? Кроме того, найденные на стоянках кости животных, пусть и с отметинами от орудий, были погрызены кем-то хищным, и в ряде случаев следы орудий появились явно после того, как кости кто-то грыз.

Ряд недавних работ позволил отчасти восстановить репутацию ранних Homo, вернув им звание охотников. Анализируя состав костных останков — видовую принадлежность добычи, её пол и возраст, специалисты сравнивали полученную информацию со сведениями о современных хищных животных. Проведя подобные сравнения для находок в знаменитом Олдувайском ущелье, учёные пришли к выводу, что полученная картина на результат подбирания объедков за львами и леопардами не похожа. Скорее, всё-таки, напоминает охоту, причём охоту из засады (логично: вряд ли хабилисы были хорошими бегунами!). Ранние люди, вероятно, сидели на деревьях в ожидании, пока стадо антилоп или газелей не пройдёт под ними, и тогда «поражали добычу в упор».

Костные фрагменты из Канжеры Южной (Кения, 2 млн лет назад), со следами каменных орудий. Источник: Joseph V. Ferraro et al. Earliest Archaeological Evidence of Persistent Hominin Carnivory // PLoS ONE April 25, 2013.

А что у хабилисов с изотопами? У ранних Homo района озера Туркана (Кения) ресурсы саванны составляли 35% рациона — не намного больше, чем у австралопитеков, но заметно меньше, чем у парантропов этого региона.

Значения Ba/Ca ранних Homo значительно ниже, чем у австралопитеков и парантропов. По этим цифрам, если сопоставлять с другими группами животных, ранние Homo неотличимы от хищников… Всё сходится! Портрет первого человека-хищника заиграл новыми красками.

Значения δ13C (вертикальная ось) в зависимости от времени (горизонтальная ось, миллионы лет) для ранних гоминид. Источник: Matt Sponheimer et al., 2013.

Человек прямоходящий и человек гейдельбергский
А вот и знаменитый питекантроп, Homo erectus. С появлением этих прогрессивных, рослых и длинноногих гоминид происходит заметный технологический рывок: на смену бесформенным чопперам приходят аккуратные симметричные рубила. Полтора миллиона лет назад ашельская культура распространяется по всей Африке, а люди активно расселяются за её пределы. Бесспорных свидетельств охоты становится больше. Судя по обилию костей животных на стоянках Homo erectus и особенно его прямого потомка — гейдельбергского человека, можно было бы подумать, что мясо ели на завтрак, на обед и на ужин.

В Олдувае найден целый скелет слона, которого, вероятно, загнали в болото, там забили и съели. В Германии, на знаменитом памятнике Шёнинген, прославившемся находкой древнейших деревянных копий, мощная свалка лошадиных костей наводит на мысль о жуткой лошадиной резне, случившейся 400 тысяч лет назад: кто-то методично выбил целый табун.

Кстати, далеко не на всех стоянках гейдельбергских людей, даже тех, что были обитаемы в течение тысячелетий, обнаружены следы огня. Получается, что мясо поедалось в сыром виде…

Деревянные копья из Шёнингена. Источник: Philipp Roskoschinski. Keule, Speer und Schwert aus Holz — Hölzerne Waffen oder Hölzer in Waffengestalt. http://www.aab-archaeologie.de/.

Однако не вводит ли тут археология нас в заблуждение? Реконструируя рацион на основании находок костей животных, мы совершенно ничего не знаем про его растительную часть: объедки такого рода практически не сохраняются, помните? То есть находки есть, но они единичны: это, например, фоссилизированные остатки семян и орехов на памятнике Гешер Бенот Яаков (Израиль, 780 тыс. лет назад).

Согласитесь, странно было бы, если бы обитатели тропических широт, окружённые богатой растительностью, игнорировали растения хотя бы в качестве дополнительного источника пищи, полагаясь только на свои охотничьи способности.

Только что новая информация на этот счёт была получена ещё с одного израильского памятника — пещеры Кесем, и всё благодаря зубному камню. В 2010 году мир облетела весть о находке в Кесеме серии зубов гоминид, предположительно, предковых для ближневосточных ранних сапиенсов, возрастом около 400-300 тысяч лет. Стоянка в этой пещере была капитальной: крупный очаг в центре; обожжённые кости животных, много орудий. Новые данные связаны с изучением зубного камня людей Кесема, химический анализ которого выявил следы растительных жиров, содержащихся в семенах. Кроме того, в зубном камне обнаружены гранулы крахмала, а также пыльца, грибные споры, частицы древесного угля и даже крошечная чешуйка крыла бабочки (!). Понятно, что споры, сажа и т. п. микрообъекты, летающие в воздухе пещеры, могли попасть в ротовую полость при дыхании. А вот растительные жиры и крахмал — явно от растений, которые поедались кесемцами, видимо, в значительном количестве (подозреваются фисташки, семена льна или, более вероятно, сосны).

Остаётся добавить, что характер износа зубной эмали у Homo erectus варьирует в существенно более широких пределах, чем у их предшественников — хабилисов. Это говорит о бо́льшем разнообразии рациона, включавшего и довольно твёрдые, и вязкие продукты. По данным с таких европейских памятников нижнего палеолита, как Араго и Сима де лос Уэсос, в меню людей этой эпохи, помимо мяса, могли входить и семена, и орехи, и клубни.

Далее: неандертальцы, кроманьонцы и немного алкоголя.

Зуб из пещеры Кесем. Источник: Israel Hershkovitz et al. (AJPhA).