Неформал

Та дам я вам продолжения, как выйдет, я-ж не автор )

Ждем!!!

это всего лишь филиал по работе со скинами.
или авторитет должен принимать новых бойцов у себя в загородном 8ми этажном коттедже с позолоченными бассейнами ?

Ну тогда интересно как "авторитет" позволяет с собой общаться каким-то соплякам.

Глава пятая. Укус шершня.



Мы стояли в уголке, сбившись в маленькую кучу. Против нас были не только десять соперников, но и хренова туча других, ждущих на улице. И те, и другие с радостью разорвут в клочья пяток глупых неформалов, что рискнули сунуться в их дом.
Крест не соизволил даже подняться из-за стола и вновь уткнулся в бумаги, демонстративно сделав вид, что ему нет до нас никакого дела. Его шестерки, вертя в руках оружие, ехидно ухмылялись и медленно двигались в нашу сторону. Мишка посерел, как это у него обычно бывает, и крепче сжал свою цепь. Макар лениво достал кастет из кармана, а Андрей с Толиком прикидывали, кто кинется первым. Но нас спасло чудо. Я думал, что такие чудеса бывают только в кино, однако им есть место и в жизни.

В кабинет, пыхтя и отдуваясь, влетел толстый скинхед с забавно торчащими ушами. Крест сурово посмотрел на того, кто решился нарушить добрую забаву.
- Чего тебе, Хряк?
- Там, это. Толпа байкеров у ворот стоит. На мотоциклах, - с трудом переводя дух, ответил тот, кого звали Хряком.
- И что? Это наша территория. Пусть уебывают! – хохотнул Крест, возвращаясь к бумажкам.
- Но, старшой. Они спрашивают какого-то Вадима. Говорят, что он здесь и никуда не выходил. С ним еще четверо должны быть, - Хряк замолк, увидев нас в углу. – Это они и есть?
- Не твоего ума дело, жирный. Сколько их?
- Кого?
- Байкеров, долбоеб!
- Кислый насчитал двадцать человек. Вдали еще стоят, но пока не подъезжают.
- Блядь, - выругался Крест и повернулся ко мне. На его лицо вернулась маска холодного безразличия. – Повезло тебе, Вадик. Видимо, Вова испугался, что тебя здесь выебут и послал дружков за тобой. Ганс, выведи их отсюда. Целыми.
- Слышал, что тебе приказали, сосиска баварская? - зло прошипел Мойша в сторону Ганса. – Веди нас, Сусанин, блядь.

Я вздохнул и первым двинулся вперед, мимо застывших громил Креста, которые буравили меня злыми глазками. От них так и несло ненавистью, потом и кровью. Когда я подходил к двери, позади раздался вкрадчивый голос старшого.
- Вадим, - я повернулся, и горячий плевок угодил мне прямо в лицо.
- Зря ты это сделал, Крест, - буркнул я, вытираясь подолом куртки. Старшой ощерился и подошел ко мне ближе.
- Мы еще увидимся, Вадим. Смотри по сторонам. Байкеры не всегда будут за тобой ездить, а я всегда буду рядом.
- Иди в жопу, нацист ебаный! – рявкнул Толик, отмахиваясь от брата. – Тронешь кого-нибудь из наших и вам всем приснится пиздец.
- Слишком пафосно, мальчик. Пошли вон! – Крест поднял руку и Ганс пинками выгнал нас за дверь.

У ржавых ворот нас ждал друг Володи, которого я неоднократно видел в клубе. Старый мужчина, с длинными седыми волосами и пронзительно синими глазами, ездил на роскошном Харлее и отзывался на кличку Гуря. Он быстро подошел ко мне и зашептал на ухо.
- Вадим, прыгайте на мотоциклы и поехали. Потом поговорим.
Я кивнул и, сказав ребятам занимать места, сел на мотоцикл Гури, обхватив старого байкера руками за пояс.
Подняв тучу пыли, мы покинули Впадину на мощных железных конях. Мишка радовался громче всех и поливал встречных скинхедов отборными ругательствами.

Уже в клубе, мы все обстоятельно рассказали Володе, а он в свою очередь рассказал о том, что после нашего ухода сразу позвонил друзьям и вкратце обрисовал ситуацию. Гуря, сидя на стуле возле стойки, дымил вонючие папиросы и с изяществом потягивал кофе из маленькой чашечки.
- Вадим. Вы на кой хрен туда полезли? Мелкие еще, чтобы с Крестом цапаться, - мудро изрек он. Голос у байкера был хриплым и в нем сквозил легкий прибалтийский акцент.
- Вадька у нас любит геройствовать. Порой ведет себя, как ебанашка, - хохотнул Мишка, делая глоток пива из толстого бокала.
- Отъебись, Моисей, - устало ответил я и повернулся к Володе. – Вов, Крест так просто не сдастся. Если бы не твои друзья, нас бы прямо там грохнули.
- Он прав, - коротко подтвердил Гуря.
- Вас же хуй уговоришь, - улыбнулся Володя, протирая очередной стакан серой тряпкой. – Все мы в молодости любили хуйней заниматься. Помнишь Гурь, как в Польшу ездили?
- Такое не забудешь, - усмехнулся байкер в ответ и тут же серьезно добавил. – Хватит лезть, куда не просят, пацаны. Вам еще жить и жить, а вы на вилы проситесь.
- А остальным нет дела, - встрял Андрей. – У волосатых как? Стою в сторонке, не меня пиздят и хорошо. Лучше буду слушать Manowar и мечтать о небесных кренделях. Мы же помочь хотим. Может Крест после нашей выходки задумается и отстанет от Володи.
- Нет. Такой уебок, как он, точно не отстанет, - задумчиво протянул Мишка. – Как бы нас не стали по одному отлавливать.
- Ссышь еврей? – едко кольнул Толик.
- Ссу, славянин, - серьезно ответил Мойша. – Это не обычная драка с бритыми. Это мы против их всех. Еще не играет очко?
- Заебали собачиться! – бухнул кулаком по стойке Андрей. – Что сделано, то сделано. Хули сейчас об этом ныть. Что дальше делать будем?
- Это наша забота, парни, - Гуря встал со своего стула. – Нас он не тронет, а вам кровь попортит. Мой вам совет. Сидите тихо, как мышки и никуда не лезьте. Особенно в терки с Крестом.
- Да, видимо это и остается, - тихо произнес я. – Спасибо, Гурь, что приехали за нами. Мой косяк, что понадеялся на собственные силы.
- Забей Вадим. Мы друг другу помогаем. Друзья Володи и мои друзья. Ладно, мне пора. Если что, звоните, - байкер широким шагом вышел на улицу, громко хлопнув старыми дверями. Минуту в клубе было тихо. Каждый гонял одному ему известные мысли. Даже язвительный Мишка молчал, что вообще было чудом Господним.

- Ладно, я, пожалуй, тоже пойду, - подал голос Толик и встал со своего места. Мы кивнули и пожали другу руку.
- Не шляйся в одного по городу, - предупредил брата Андрюха. – И вообще, побудь дома. Отцу помощь в гараже нужна.
- Не маленький, сам знаю, что делать, - огрызнулся младший.
- Питона пожамкай, - посоветовал Мишка. – Самое то, чтобы стресс снять. Я знаю, о чем говорю.
- Иди нахуй, Мойша!
- Вадь. Ты с нами едешь на дачу к Стасу? – спросил молчавший до этого момента, Макар. Я кивнул.
- Да. С Валькой. Надеюсь, Миша не будет плясать голым на столе, как прошлый раз.
- Когда это я плясал голым на столе? – завопил Мойша и глупо засмеялся, вспомнив тот момент. – А, ну да. Было дело.
- Дрочи меньше, - посоветовал ему Андрюха, почесывая свежую татуировку на руке. – Превратишься в овоща, а нам за тобой говны выносить. На завтра какие планы?
- Я с матушкой в гости к тете Саре, - грустно выдавил из себя Мишка. – Это значит то, что нужно будет жрать мацу и слушать сплетни о мужиках, с которыми она еблась в молодости.
- Хуево тебе, жид. А ты Вадь?
- А у него встреча, - лукаво ухмыльнулся Макар, но сник, увидев мой кулак возле своего носа.
- Какая встреча? – тут же влез любопытный Мойша.
- Гулять пойду. С Валькой, - нехотя признался я. Друзья заулюлюкали и засвистели. Не сдержался даже серьезный Андрей.
- Ну, пиздец. Это что же случилось? Слоны в лесу сдохли? Рак на горе сам себя выебал?
- Неа. Один блондинистый металюга пернул радугой, наслушавшись песен Боба Марли. Да и вообще, завязывайте. Это я иду гулять, а не вы.
- Не зверей, Вадик. Шутка же, - Андрюха хлопнул меня по спине, заставив поперхнуться пивом. – Прости, друже. Ладно, до пятницы балбесы. Оторвемся на даче.
- Давай, Андрюх, - мы помахали товарищу, который вышел в двери следом за братом. Макар тоже засобирался домой, да и мне было пора. Попрощавшись с друзьями, мы с Мишкой вышли на улицу, и пошли на остановку автобуса.

- Вадь, что-то мне неспокойно как-то, - тихо произнес Мишка, когда мы вышли из автобуса и неспешно топали домой. Я удивленно приподнял брови. Друг пояснил. – Ты знаешь, я не против дать пизды бритым, да и вообще. Но тут другое дело. Мы разворошили гнездо шершней.
- Да, хорошая мысля приходит опосля, - согласился я. – Что сейчас об этом говорить.
- Давай там поаккуратней. Смотри в оба.
- Мне сейчас это не чудится? – улыбнулся я. – Ты проявляешь заботу?
- А ты, блядь, думал, что я бесчувственный сухарь, которому насрать на друзей? – разозлился Мойша, ткнув меня кулаком в грудь.
- Прости. Непривычно видеть тебя таким заботливым.
- Ты много обо мне не знаешь, долбоеб. А вообще, мы постепенно вырастаем. Становимся мудрее.
- Ты, блядь, станешь мудрее. Даже в девяносто лет ты будешь ссаться в подъездах и разбивать пустые бутылки о головы своих ровесников.
- А я и не отказываюсь от этого. Просто сегодня мы перешли какую-то невидимую черту. Я, ты, Макар, Толян с Андрюхой. Мы впервые за кого-то заступились. Почти сделали доброе дело.
- Эх, понесло тебя, дружище, - ухмыльнулся я, закуривая сигарету. Вторую я протянул Мишке. Тот поблагодарил кивком.
- Для меня это непривычно. Дело даже не в том, что наш друг Володя. Выступив против Креста, мы дали понять, что не потерпим распространение гадости в нашем городе. Это же сколько дураков мы спасем таким образом?
- Дохуя. Иисус тоже хотел помочь всем сирым и убогим. Ты пойдешь по его стопам?
- Так, кто тут, блядь, шутник? Ты или я? Вот и заткнись, Вадик.
- Стресс сказывается, вот и пытаюсь неловко шутить, - насупился я. – Пока ничего не будем делать. Посмотрим, как Крест себя поведет. Если боишься чего-то, лучше не лезь.
- Отсоси, Вадимка!
- Я серьезно. Ты мой друг и я тебе только добра желаю. Я осознанно выступил против бритых.
- А я можно подумать, твоя марионетка. Ух, разбить бы тебе ебальник, да за свой опасаюсь. Он после Ганса еще в порядок не пришел.
- Лады. Беги домой. Спишемся.
- Давай, - Мишка резво помчался к своему дому, а я пошел дальше. Робкий свет фонарей, причудливые тени деревьев на дороге. Закрытые магазины. И слабый ветерок, заставляющий тебя запахнуть куртку. Конечно, я сожалел, что затеял все это. Но мои друзья думали также. Крест собирался отобрать у Володи клуб и завалить его наркотой, губя молодые жизни. И все ради наживы. Может ему хватит ума выбросить эту затею из головы, а может все только начинается. Ради больших денег люди идут на самые мерзкие поступки, калеча и убивая всех, кто встал у них на пути. Я же возомнил себя мстителем. Не хватало только маски и дебильного плаща, чтобы сеять разумное, доброе, вечное. Я забыл о том, что я всего лишь наивный молодой парнишка, у которого в голове должны быть девушки и попойки с друзьями. Рановато мир спасать. Но кто-то же его должен спасать.

Уже дома, я быстро поел остывший суп, который бабушка оставила на плите и, приняв душ, отправился в спальню. Все дурацкие мысли улетели прочь, когда я осознал, что будет завтра. А завтра я встречусь с девушкой, что мне нравится. Даже у неформалов должны быть девушки, чем я хуже? Ничем.


Местный парк аттракционов был похож на Диснейлэнд. Если учесть, что Микки Маус сидит на тяжелых наркотиках, а Дональд Дак всю свою жизнь пьет исключительно тормозную жидкость. Старые советские аттракционы с грехом пополам работали, катая малочисленных детишек с жутким скрипом и редким лязгом металлических внутренностей. Было даже свое колесо обозрения, которое молчаливо возвышалось над парком, застыв навсегда. Люльки ржавели под проливными дождями и промерзали холодными ночами зимой. Никому не было дела до того, что аттракционы находятся в ужасном состоянии. Но главной особенностью, почему парк пользовался успехом, были вовсе не они, а небольшой павильон с видеоиграми. Там стояли игровые автоматы, на которых можно было погонять на спортивном мотоцикле, сразить балбеса Шао-Кана или просто вдоволь пострелять по пиксельным монстрам из старинной игрушки «Дом мертвецов». Именно сюда я и повел Валю.

- Мочи его, мочи! – кричал я, щедро поливая виртуальными пулями неуклюжих зомби, которые ковыляли ко мне с выпуклого экрана. Валя заливисто смеялась и, вдавив гашетку, разбрызгивала мозги чудовищ по серым стенам лабиринта.
- Вадик! У меня патроны кончились!
- Они бесконечные. Перезаряжай и вперед. Один я не завалю босса, - весело хохотал я, легонько пихая девушку в плечо. Голова очередного монстра разлетелась на тысячи кровавых хлопьев, а мы ликующе подняли вверх автоматы. Победа! Хотя просто кончилось время. Но кто будет об этом задумываться. Глаза Вали ослепительно сияли от восторга, что я поневоле умилился.
- Блин, Вадька. Это было круто. Спасибо тебе!
- Да ладно. В жизни не поверю, что ты никогда не играла здесь. С таким спокойствием мочить монстров не каждый сможет, - ответил я, помещая автомат на стойку.
- Натренировалась в Денди. Уток стреляла, - засмеялась Валя беря меня под руку. – Какие дальше развлечения?
- Пойдем в кафе перекусим? Если зомби не отбили у тебя аппетит, конечно.
- О, конечно. Пошли. Слона бы съела.

В кафе я аккуратно ел мороженое маленькой ложечкой. Валя остановила свой выбор на двух эклерах и чашке горячего кофе. После пары минут тишины я спросил.
- Валь. А почему ты всем отказывала? С тобой столько народу хотели погулять.
Девушка покраснела и уткнулась взглядом в пирожные.
- Они странные. Мне достаточно того, что они постоянно к брату приходят. С ними и поговорить-то не о чем.
- А со мной есть? – я удивился собственной наглости. Куда делся тот стеснительный парень, что боялся пригласить Валю на свидание? Исчез, видимо.
- Ага. Ты другой. Не такой, как все они. Понимаешь? – я кивнул, хотя не понял ничего. – С тобой интересно. Ты много знаешь, постоянно чем-то делишься. Другие только и могут говорить о бухле, музыке и гитарах. Этого я у Макара наслушалась.
- О, как.
- Да. А ты почему решил меня позвать погулять? – улыбнулась Валя, убрав в сторону тарелку с остатками эклеров.
- Решился после одной встряски, - ухмыльнулся я. – Долго решался, правда.
- Хорошо, что решился, Вадь. Ты доел? Пойдем погуляем?
- Конечно. В путь!

Мы неспешно прогуливались по старому парку. Еще было тепло, но первые знаки приближающейся осени уже витали в воздухе. Дорожки были влажные, листья начали желтеть, да и прохладный ветерок заставлял плотнее застегивать куртку. Редкие прохожие выгуливали своих чад, на лавках тут и там, сидели старички с книгами. В ближайших кустах два бомжа разливали дешевую водку трясущимися руками в грязные стаканы. Удивительный колорит сытой жизни и обычной разрухи.
Я не закрывал рот, рассказывая Вале о новинках музыкального рынка, что пришлись мне по душе. Делился своим мнением по поводу прочитанных книг. Смеялся над тем, как поступал в университет три года назад. Мне так хотелось произвести впечатление на девушку, которая мне нравилась, что я трещал не умолкая. Но умолк, когда Валя взяла меня за руку и прижалась к моему плечу. Удивительное тепло наполнило мою душу, тысячами ярких искр пронзая сердце и вызывая миллионы радостных мурашек.

- Молодые люди. Лейтенант Заиров. Предъявите документы, - голос сотрудника милиции вырвал меня из радужных мыслей. Валя рядом нахмурилась и испуганно прижалась ко мне.
- Что-то случилось? – спросил я, доставая из кармана паспорт, с которым не расставался. Частенько меня останавливали для проверки. Как и всех моих друзей. Мишка еще шутил, что морды у нас бандитские.
- А что-то должно случиться? – вопросом на вопрос ответил лейтенант. Рядом с ним застыли два громилы из ППС.
- Нет, - я вежливо покачал головой. Заиров внимательно изучил документы и легонько кивнул двум коллегам.
- Эй, блядь. Вы чего творите? – закричал я, когда в меня вцепились жесткие руки и повалили на землю и принялись обыскивать.
- Товарищ лейтенант. Нашли, - выгнув шею, я увидел, как один из «пепсов», как мы их называли, держит в руке маленький спичечный коробок, которого у меня отродясь не было. Открыв его, милиционер показал мне содержимое. Какой-то грязно-серый порошок.
- Это не мое! Вы, блядь, вообще озверели? – я тщетно пытался вырываться, пока мне жестко не врезали по затылку кулаком. В глазах потемнело и последнее, что я услышал, это голос лейтенанта, зовущего понятых и отдающего приказ паковать меня в наручники и грузить в машину. Затем из сумрака появилось удивленное лицо Вали, и меня поглотила тьма.

Извини, но нет. Поначалу интересно, а потом началась псевдокриминальная чушь. Первые две части ничё так, третья куда ни шло, четвёртая начало конца, пятую неасилил. Убери меня из рассылки пжлст.

Это сообщение отредактировал nayman - 15.08.2016 - 15:23

Да без проблем.

Да, кстати, страждущие, кому рассылка не нужна - маякните. А то так просили в начале, что я решил оповещать о выходе свежих частей, но может это не всем нравится )

А мне понравилось, продолжай!

Я бы тоже хотел увидеть продолжение этой мылодрамы)

Ну буду продолжать рассылать. На всякий случай повторюсь, я не автор, копирайт специально стоит возле рейтинга темы, чтобы было видно. Источник ищется по первой ссылке (ну может второй) в гугле по никнейму автора.

Не Братья Стругацкие конечно, но как чтиво в мягком переплете пойдет. Berzerker, жду следующей серии.

Глава шестая. Арестант.



В изолятор временного содержания меня привезли меньше чем за час, благо находился он неподалеку от центра города. Почти всю дорогу я провалялся на заплеванном полу милицейского уазика, пока от тряски не пришел в себя. Поморщившись от боли, я переместился на небольшие нары, привинченные к полу. Мысли в голове кружились безумным хороводом, а стоявшая в воздухе вонь не придавала им ясности. Но постепенно здравый разум взял вверх, и я принялся обдумывать сложившуюся ситуацию.
Мне подставили. Тут даже гадать не пришлось. Я никогда не баловался с наркотиками, включая всякие травки и прочую хуйню. Вопроса, кто меня подставил, тоже не было. Ясно, как божий день, что Крест шепнул своим дружкам в милиции. А вот, что делать дальше, я немного знал. Нужно позвонить Андрею, чей дядька не раз нас вытаскивал из злачных мест, куда мы периодически попадали за разные косяки. Мужик он тертый, авось и даст совет, что делать дальше.
Заскрипев тормозами, машина остановилась и через несколько мгновений дверь открылась, впустив в темный отстойник яркий свет, от которого мгновенно заломило в висках. Затем крепкие руки пепсов вытащили меня на улицу и, подгоняя дубинками, провели в коридор, где поставили лицом к стене.
- Задержанный, вперед, - конвойный грубо ткнул меня дубинкой в почки и велел идти в кабинет, дверь которого была открыта. Хмыкнув, я вошел внутрь.

В кабинете меня уже ждал следователь. Худой мужчина с проплешиной на голове. Жидкая поросль на подбородке совершенно не добавляла ему мужественности, как и застиранная белая рубашка, чей желтый от пота воротник я углядел еще на входе. Вот только глаза выдавали сурового борца с преступниками. Жесткие, цепкие, колючие, они внимательно меня осматривали, пока я подходил к стулу.
- Садись, - приказал следователь и представился. – Капитан Еременко. А ты у нас, Вадим?
- Да, - коротко ответил я, лихорадочно пытаясь сообразить, что же мне говорить.
- Наркотой, значит, барыжишь? Или просто употребляешь?
- Ничего я не употребляю, товарищ следователь.
- Тамбовский волк тебе товарищ.
- Простите гражданин следователь. Я в жизни не пробовал наркотики. Меня подставили.
- Кто?
- Крест. Главарь банды скинхедов, - ответил я, мучительно потея под пристальным взглядом капитана.
- Игорь Васильевич, уважаемый в городе бизнесмен и к скинхедам, как ты сказал, отношения не имеет, - усмехнулся следователь. – И какой ему смысл подставлять студента?
- Он хочет заставить хозяина «Металлурга» продать ему клуб и травит посетителей своими малолетними шестерками, которые дрочат на Гитлера.
- Выбирай выражения, гражданин Таранов, - зло прошипел капитан и что-то записал в свой блокнот. - У меня есть заявление от Игоря Васильевича, в котором сказано, что ты явился к нему домой ночью, напугал его молодую жену и угрожал ему физической расправой. А спустя какое-то время у тебя находят коробок с наркотой. Как объяснишь это?
- Я понятия не имею, где живет Крест. Я ему ничем не угрожал. Спросите моих друзей, они все подтвердят.
- Спрошу, конечно. Но у Игоря Васильевича есть свидетель. Его супруга. И сосед также подтвердил его слова.
- Какой сосед? – оторопело спросил я.
- Закутский Алексей. Хороший парень, учится в музыкальной школе, спортсмен, - улыбаясь, ответил следователь. Я похолодел.
- Его кличка Ганс. Он выполняет все поручения Креста. Как вы можете ему верить?
- За него говорят хорошие характеристики с учебы и с работы. А вот у тебя, Вадим, все гораздо хуже. Приводы в милицию за драки. Пьянство. Хулиганство.
- Я хочу позвонить. Без звонка я больше не скажу ни слова, - угрюмо пробурчал я, скрестив руки на груди. Капитан с ехидцей на меня посмотрел и протянул лежащий на столе телефон, затем вышел из кабинета, оставив дверь открытой.

Я быстро набрал номер Андрея и принялся считать гудки.
- Алё, Вадь, - ответил друг.
- Андрюх, меня загребли за наркоту. Времени мало. Позвони своему дядьке. Мне нужен кто-то, с кем я могу посоветоваться, - перебил его я.
- Сделаем. Ты в нашем изоляторе? – Андрей понял все предельно быстро.
- Да.
- Хорошо. Жди. Ничего не говори, пока мы не приедем. Пока.
- Закончил? – спросил следователь, вновь войдя в кабинет. Он подумал и протянул мне пачку сигарет. – Угощайся.
- Спасибо, - я вытянул одну штуку и подкурил от зажигалки капитана. Тот вернулся на свое место.
- Значит, говорить ты не намерен, пока с кем-то не посоветуешься?
- Да, гражданин следователь.
- Твое право, - Еременко кивнул и крикнул в сторону двери. – Увести задержанного.

Меня сопроводили в камеру, которая была больше похожа на клетку. Внутри уже было человек пять, я шестой. В воздухе разливалась тягучая вонь немытого тела и мочи от дремавшего в самом углу бомжа. Два гоповатых парня внимательно меня осмотрели и вернулись к своему разговору. В другом углу дремал невзрачный мужичок с густой бородой. Я подошел к грубым нарам, что стояли у стен и присел на наименее загаженный участок. Затем расслабленно выдохнул и закрыл глаза. Оставалось дождаться Андрея с дядькой. Может они скажут мне, что делать дальше.
От раздумий меня отвлекло тихое покашливание рядом. Я открыл глаза и уставился на одного из гопников.
- Братишка. Сигареты не будет? – елейно спросил он. Я покачал головой. Тот в ответ вытащил пачку Примы и протянул мне. – Угощайся. Подогреем.
- Нет, спасибо.
- Чё ты кривляешься? Бери, пока дают, - гопник не отставал. У него были сальные глазки, в которых я уловил жадный блеск, и тонкие серые губы. Руки были забиты татуировками. На пальцах выделялись серые перстни. Видимо, очередной обитатель тюрьмы.
- Не хочу. Тебе с первого раза не понятно? – грубо ответил я, отодвигаясь подальше.
- Обижаешь хороших людей, паря. К тебе с душой, а ты в отлуп, - душевно продолжил зэк.
- Э! А ну отъебались от парня, - резкий голос заставил гопника вжать голову в плечи и мгновенно отпрыгнуть от меня. – Шпидагузы коцаные. Совсем страх потеряли.
Голос принадлежал тому самому невзрачному мужичку с густой бородой, что дремал в уголке. Он заинтересовано меня оглядел и, с трудом поднявшись, двинулся в мою сторону. Час от часу не легче, блядь.
- Не прикасайся к ним, - мужик сел рядом и, крякнув, достал из кармана початую пачку папирос. Закурив, он надсадно закашлялся. – Порченые они. Петухи. Зашкваришься и все. Обратно дороги не будет. Я, кстати, Мига.
- Как в Незнайке? – удивился я, забыв, что ни с кем нельзя разговаривать. Мужик усмехнулся и кивнул. – Что значит петухи? Гомосексуалисты?
- Ага. Опущенные. Ты в наколках не сечешь, похоже. У того, кто к тебе подходил, перстень петушиный.
- Спасибо, Мига, - я вновь откинулся назад, прижавшись спиной к стене.
- Не за что, парень. Старайся ни с кем не заводить разговоров. Личное при себе держи. Это тут коцаные выебываются, а в тюрьме тише воды будут. Возле нужника сидят или под нарами. Сигарет у тебя нет вообще? Куришь? – я кивнул, и мужик протянул мне свою пачку. Заметив, что я колеблюсь, он усмехнулся. – Не бойся. Можешь у любого за Мигу спросить. Тебе скажут, что я честный арестант.
- Вадим.
- А?
- Меня Вадим зовут, - не знаю почему, но Мига внушал доверие. – Рад знакомству.
- Взаимно, Вадим. Отдыхай, пока время есть. Тюрьма много сил забирает, - Мига вернулся в свой угол и закрыл глаза. Через какое-то время раздался легкий храп.
Дверь лязгнула, и раздался грубый окрик конвойного.
- Таранов, на выход.

Я встал со своего места и послушно вышел из клетки, встав лицом к стене. Конвойный закрыл камеру и повел меня в сторону кабинета следователя, где я уже был. Проходя мимо других клеток, я с удивлением осматривал сидящих там людей. Грязные бродяги, бледные наркоманы с разбитыми губами и лихорадочными глазами, синие от наколок зеки, гопники всех видов, обычные мужики, похожие на Степу с овощной базы. Каждый занимался своим делом. Кто-то курил, кто-то спал, кто-то негромко разговаривал со случайными соседями.
- Хватит спать. Заходи, - одернул меня конвойный и втолкнул в кабинет.
Там уже сидел знакомый мне следователь, Андрюха и его дядя, Валерий Михайлович. Или как его звали все, включая родных племянников, Михалыч.
Я пожал руку друга и его дядьки. Затем уселся на стул. Капитан Еременко злобно на меня зыркнул и открыл рот, чтобы вновь задать вопрос, но его грубо перебили.
- Капитан, чего ты мозги ебешь? Дай поговорить с парнишкой пару минут. Потом будешь спрашивать, - поморщился Михалыч, аккуратно промокнув пот со лба большим батистовым платком.
- Не положено, - начал было следователь, но дядю Андрея так просто было не остановить.
- Я сейчас Пал Сергеичу позвоню опять, и ты мне кофе сделаешь, - шепнул он, наклонившись к капитану. Тот побледнел и, поджав губы, вышел из кабинета, демонстративно громко хлопнув дверью. Я улыбнулся. – О, Вадик ожил. Рассказывай, давай. Времени мало.

Я все рассказал ему, иногда делая паузу, чтобы закурить. В легких уже саднило, но только сигарета помогала рассуждать здраво. После моего рассказа, Михалыч задумался, почесывая свой живот.
- Хуево, Вадик. Переступили вы дорогу не тем. Ясно, что это Креста проделки. Только связей у него побольше, чем у меня.
- Что можно сделать? – спросил я, откинувшись на стуле.
- Пока молчать в тряпочку и отрицать все, что на тебя наговаривают, - вставил Андрей. Михалыч кивнул.
- Да. Попробуем найти тебе адвоката толкового. Пока я буду ходить, а там придумаем. Не горюй сильно. Есть несколько проблем серьезных, Вадим.
- Каких?
- Крест заяву на тебя накатал, что ты ему угрожал. У него два свидетеля. А у тебя никого, кроме ребят, которых тоже хотят обвинить. И второе, это наркота, что тебе подбросили. Увы, но так часто бывает. Особенно, когда нужно убрать слишком надоедливых. Закрыть могут.
- Блядь.
- Не расстраивайся раньше времени. Подниму своих знакомых, авось помогут по старой памяти. Если с судом не сложится, то тебя в СИЗО переведут. Там у меня знакомые есть, присмотрят за тобой. Тут только Сергеич, старый маразматик, блядь. Плюс бомжи и туберкулезники сидят. Нахуй тебе это надо.
- Ладно, - я пожал плечами. Другого выхода все равно не было. – Андрюх, можно просьбу?
- Конечно, хули спрашиваешь! – ругнулся друг и достал блокнот.
- Скажи Вале, что я не виноват. Пожалуйста. И бабушке ничего пока не говорите. У нее сердце слабое.
- Без проблем. Валька уже Макара заебала вопросами, где ты и как. Тот отбивается, но молчит. Успокоим твою девчонку. Не ссы.
- И еще. Не лезьте к Кресту больше. Особенно за Мойшей смотрите. А то помчится мстить за Холокост, - я улыбнулся.
- Ладно, Вадь. Не бойся, - Михалыч встал и хлопнул меня по спине в знак поддержки. Андрюха обнял и шепнул, чтобы я держался.
- Закончили? – капитан вернулся в кабинет и сел за стол. – Тогда начнем. Еще раз опиши, что случилось.

После двух часов, проведенных в кабинете следователя, меня вернули в клетку. Два опущенных гопника исчезли, а их место занял очередной бомж с разбитой головой. Он тяжело кашлял, сидя на холодном полу. Как мне пояснил Мига, к нему лучше не соваться и вообще держаться подальше.
- Меня в СИЗО переведут, если суд решит не в мою пользу, - шепнул я Миге, когда мужик присел рядом и закурил очередную папиросу.
- Нормально. Главное тут не киснуть десять суток с этим говном, блядь, - ругнулся зек, кивнув в сторону кашлявшего бродяги.
- Я слышал много страшных вещей про тюрьму. Чему верить, Мига? – спросил я, кусая губы.
- Всему, Вадим. Слабые там ломаются, а сильные становятся сильнее. Будь вежлив и не лезь на рожон, даже если начнут подначивать. За избиение могут накинуть пару статей. Стукачи в любой хате есть.
- Спасибо.
- Не за что. Парень ты нормальный. Видно, что по беспределу мусорскому здесь.
- Ты говоришь, что тебя многие знают. А за что ты сидишь? – подозрительно хмыкнул я. Мига рассмеялся в ответ.
- Оклеветали меня. Как и всех. Все мы невиновные, Вадим. Но мое погоняло тебе поможет, если друзей моих встретишь.
- Как скажешь. Спасибо за заботу.
- Сам таким мальком был. Эх, жизнь моя, жестянка, - мечтательно потянулся зек и подобрался, увидев, что кашляющий бомж медленно ползет в их сторону. – Пошел нахуй, блядь. Гангрена ебучая. Тебе не ясно, что старший сказал?
- Ты определенно не тот, кем хочешь казаться, - прошептал я себе под нос. Но Мига услышал и повернулся ко мне.
- Что ты сказал?
- Ничего, тебе показалось.
- Ну и ладно. Отдыхай, Вадим. Силы тебе еще пригодятся, - я закрыл глаза и свернулся калачиком на жестких нарах. Что принесет завтрашний день, никто не знает.

В суде был цирк. Это было ожидаемо, учитывая, что все куплены Крестом. Сам он даже не явился, оставив дело обвинителю. Быстро назначили слушанья и также быстро их провели. Мой адвокат злился от бессилия. Судья не давал ему даже рта раскрыть. Михалыч на задних рядах злобно ворчал и потирал мозолистые ладони. Я осмотрелся и облегченно выдохнул. Ни бабушки, ни Вали в зале суда не было. Зато были мои друзья. Кроме Толика. Мишка корчил рожи, когда ловил мой взгляд. Макар грустно ухмылялся и складывал пальцы в колечко. Андрюха молчал, покусывая губу, и изредка что-то шептал дядьке на ухо.
Наконец, спустя пару часов слушаний, судья отказал мне в подписке о невыезде и залоге, мотивируя тем, что я угрожал Кресту, у меня нашли наркоту и вообще я страшный преступный элемент. Теперь предстояло дожидаться финального суда, который, скорее всего, признает мою вину. И ждать его я буду в СИЗО.
- Это, блядь, нечестно, - покачал головой бледный Мишка, когда меня вновь взяли под стражу. – Вадька, держись!
Я улыбнулся и вышел в другую дверь, где меня ждала милицейская машина.

После утомительной ночи в зловонной клетке, меня вновь потащили по коридорам изолятора. Только теперь мой путь лежал в СИЗО, как и говорил Михалыч, дядя Андрея. Следственный изолятор находился за чертой нашего города. Туда не забредали обычные туристы, даже отмороженные гопники старались меньше там шастать.
В машине, что перевозила задержанных, помимо меня было еще несколько человек. Парень моего возраста с наглым взглядом. Всю дорогу он хорохорился и пытался показать, что для него это было не в новинку. Два мужика, чьи руки были полностью забиты тюремными татуировками. И мужчина среднего возраста в спортивном костюме. Он сидел на полу и, обхватив голову руками, шептал что-то себе под нос.

Спустя пару часов, машина остановилась для осмотра перед воротами в СИЗО. Затем немного тряски и дверь открылась. С улицы слышался собачий лай, пахло застарелым бельем и странным кислым запашком. Я вышел вторым, взяв в руки пакет с вещами, что предусмотрительно сунул мне дядька Андрея.
Мне не удалось рассмотреть, что было во дворе. Лай собак заставлял мозг вибрировать, а окрики конвойных, их руки и дубинки, отбивали всякое желание сделать что-то ради любопытства. Меня и моих попутчиков быстро погнали внутрь здания.

Чуть позже, когда сотрудники записали мои данные, а я сдал личные вещи, избавился от шнурков в ботинках и всего, что могло показаться опасным, меня повели длинными и угрюмыми коридорами, в стенах которых были тяжелые металлические двери. За каждой из них был свой мир. И в этом мире о свободе приходилось только мечтать.

Глава седьмая. Люди и нелюди.



Лязгнули засовы и дверь открылась. Конвойный втолкнул меня в камеру с тихим шипением, когда я замешкался на пороге. Тотчас десяток любопытных глаз уставился на новенького. Я замер и нерешительно огляделся.
Воздух был заменен на густой и тяжелый сигаретный дым, что величаво клубился возле лампочки под потолком. В центре стоял длинный стол, за которым сидели два зека в обычных майках и негромко разговаривая, играли в нарды. По бокам стояли двухъярусные нары, намертво вбитые в пол. Нижние кое-где были закрыты тканью, а на верхних лежали или сидели люди. Странный запах неприятно щекотал ноздри. Видимо такой он, запах тюрьмы.
В правом от меня углу находилось отхожее место, рядом с которым сидел парень в грязных спортивных штанах и майке, а слева стоял небольшой умывальник с пятнами ржавчины на нем. Я вздохнул и собрался сделать шаг вперед, но ко мне тут же подскочил маленький паренек. Он внимательно изучил меня своими лисьими глазами и улыбнулся, выставляя напоказ коричневые зубы.

- Полотенце подними, француз**, - я опустил глаза и увидел, что стою на грязно-сером полотенце у самого входа.
- Не я его ронял, - буркнул я и, оттолкнув назойливого зека, прошел внутрь к длинному столу. Там я вновь огляделся и, заметив в центре, под окном сидящего мужика в наколках, направился к нему.
- Вы смотрящий? – мужик ухмыльнулся и кивнул. Я достал из пакета пачку печенья и чай, затем все это протянул ему. – Вношу в общак.
- Присаживайся, - ответил смотрящий. Голос у него был неприятно скрипучий и прокуренный. Ко мне подбежал коротышка и аккуратно взял чай с печеньем из моих рук и также быстро ретировался. Я послушно сел, напротив, на скамейку возле стола. – За что взяли?
- Наркотики. Подставили, - коротко ответил я, следя за реакцией мужика. Тот лениво зевнул.
- Всех подставили. Ладно, спросим за тебя. Имя есть?
- Вадим.
- Хорошо, Вадим. Я, Миллер. Правила просты. Не борзеть, не стучать, соблюдать чистоту и уважать сокамерников. На дальняк** нельзя ходить, когда кто-то кушает. К Машке не прикасайся. Да, это тот, кто сидит возле очка. Мы не беспределим, хата у нас тихая. Если вопросы есть, задавай сейчас.
- Где моя койка?
- Слева, сверху. Внизу спит Вано. К нему не лезь. Горячий он. Да, еще. Стукачей у нас нет. Узнаю, что стал сукой**, самолично удавлю.
- Понял.
- Раз понял, то вали к себе и отдыхай. Времени у тебя навалом, Вадим, - я послушно встал и направился к своей новой кровати. Застелив ее, запрыгнул и вытянул ноги, уставившись в потолок.

Ночью я долго не мог уснуть. Свет в камере не гасили, поэтому тем, кто занял нижние полки, повезло больше прочих. По крайней мере, можно соорудить нехитрую занавеску и спокойно спать. От бессонницы и спертого воздуха мной стала овладевать самая настоящая паника. Только сейчас до меня дошло, что все происходит на самом деле. За толстыми стенами остались мои друзья, бабушка, Валя. Здесь я был один и мог рассчитывать только на себя. Я повернулся спиной к стене и молча принялся буравить камеру отрешенным взглядом.
- Э, фраер**. Ты достал ворочаться, да. Спать не даешь честным людям, - раздался снизу мрачный голос, от которого я поневоле вздрогнул.
- Спи, Вано. Пассажир впервые тут. Себя вспомни, - резко ответил Миллер. Видимо, каждый заключенный спит вполглаза и готов к любой неожиданности. Неужели и у меня выработается такая привычка? Кто его знает.
- Совсем оборзели, да. Фраер нынче дерзкий пошел, - пробурчал Вано, укладываясь в своей кровати. Камера вновь погрузилась в молчание, разбавленное редким храпом. Постепенно сон сморил и меня. Мне снилась Валя, бабушка и Мишка, верхом на нацистском орле, кроющий матом евреев.

Дни медленно сменяли друг друга. Два раза в день охрана устраивала перекличку. Ты должен был встать рядом с кроватью и сразу ответить, когда звучала твоя фамилия. Иногда в камеру заглядывали и мельком проводили обыск.
Ночью в наше окно влетали маленькие записки, малявы, на черных веревочках. Так общались между камерами сами заключенные. Еда была по распорядку и качеством не блистала. Тяжелый хлеб и бледная жижа, отдаленно напоминающая суп. Но на столе всегда были печенья, чай и конфеты. Любой мог их взять, кроме опущенного паренька. Главное, не борзеть, как сказал Миллер в мой первый день. В камере было еще две свободных койки. Одну занял новенький, здоровенный мужчина с татуировкой тигра на плече и странными звездами на груди и коленях. Он радостно осклабился и крепко пожал руку обрадованного Миллера. Как я потом узнал, они были друзьями. Коротышка с лисьей мордой даже не подскочил к новенькому. Так и остался сверкать маленькими глазками со своей кровати.
От монотонного времяпрепровождения можно было сойти с ума, и от скуки я принялся делать разминку каждое утро. Отжимался, опершись руками о кровать Вано, пока мышцы не начинали гореть адским пламенем. Естественно, я сначала спросил разрешения. Толстый грузин вновь побурчал, что фраеры оборзели, но нехотя кивнул. В остальное время я просто читал, благо личных книг у заключенных было много. Я с удивлением рассматривал огромный талмуд по философии, который мне дал Миллер. На мой вопрос, откуда у него такая книга, смотрящий усмехнулся и добродушно махнул рукой. Ко мне никто не приходил и писем я не получал. Но внутри теплела уверенность, что мои друзья не сидят, сложа руки. Пока однажды днем, когда арестанты лежали на кроватях, переваривая свой обед, дверь в камеру открылась.
- Таранов, на выход. К тебе пришли, - я спрыгнул с кровати и резво пошел к выходу.

В комнате для свиданий меня ждал Михалыч, Андрюха и Мойша собственной персоной. Я пожал руки и закурил сигарету, что любезно протянул мне Мишка, а затем спросил.
- Как продвигаются дела?
- Боюсь все очень тухло, Вадь, - ответил дядька Андрея. Я застонал и легонько стукнулся головой о стену. – Крест подмял под себя всех. Судья даже слушать ничего не желает. Я уже пытался ему намекнуть о благодарности, но он прямым текстом сказал, что лучше оставить все, как есть.
- А тебя в жопу уже ебли? – хитро усмехнулся Мишка, стараясь разрядить обстановку. Я невольно засмеялся.
- Я тебя сам сейчас выебу, жид. Камера тихая, никто не буйствует. Скучно только. Остается читать и гадать, когда это закончится.
- Хуево. Ну, хоть не лезет никто, - хмыкнул Андрей, затягиваясь сигаретой.
- Какие еще новости есть? – спросил я.
- Да, какие. Концерты в клубе так и идут. Только лысых не видно почти. Если и гуляют, то там, где мы с ними не пересекаемся. Володя привет тебе передавал. Да и наши ребята тоже. Макар дома валяется. Уздечку порвал, когда с Кисой кувыркался. Говорил ему, что от его Кама-Сутры никакой пользы. Так этот долбоеб только посмеялся, блядь. Теперь страдает и прикладывает лед к своей шишке.
- Не удивлен. Как бабушка? Виделись с ней?
- Да. Пока забалтываем. Я сказал, что ты со мной укатил на заработки в другой город. Можешь письмо написать, я передам. Волнуется она очень и сказала, что когда ты вернешься, отхуярит тебя ремнем отцовским.
- На это бы я посмотрел. Изгнание из Вадима пидараса-неформала, - гоготнул Мишка.
- Чего тебе так покоя не дает пидрильная тема? А? – возмутился я, легонько улыбаясь. – Ты часом заднеприводным не стал?
- Нахуй поди, Вадик. Я безнадежный гетеросексуал.
- Ага. Дрочащий на старые порно журналы, - засмеялся Андрюха. – Валька тебе привет передает, Вадь. Говорит, что учится готовить и намеревается в ближайшее время накормить тебя своим фирменным супом. Тут наверняка говном кормят? Да?
- Да. Отвратная баланда. Благо печенье есть и чай. Ну и хлеб сытный очень. А, кстати. Спросить хотел. Вы Ганса видели? Этот блядина свидетелем со стороны Креста проходит.
- Неа. На дно залег наш нацистский уебок, - покачал головой Мишка. – Говорим же тебе, лысые сейчас даже не высовываются. Изредка отлавливают пиздюков, бьют их и быстро сваливают, пока не поймали.
- Хуево. Кажется, что-то замышляют.
- Херню не неси, Вадим. Никто и ничего не замышляет, - ругнулся молчавший до этого момента Михалыч. – Параноиком станешь.
- Да, нервы ни к черту.
- Понимаю. Мы тебе тут передачку принесли. Еды немного, вещи и пару книг, чтобы скучно не было. От Вальки письмо тоже. Как проверят, тебе передадут.
- А что же вы раньше молчали? – засмеялся я, узнав, что меня ждет письмо от девушки.
- Хотели посмотреть, как ты будешь струйно кончать в трусы, - съязвил Мишка. Валя и ему нравилась, но дружба была превыше. – Дрочишь поди часто, Вадик? Ночью никто не видит же.
- Ебанутый ты, Миша. Всегда это говорил и сейчас повторю. Пидорством попахивает, - скривился Андрей и, взглянув на часы, добавил. – Время заканчивается. Прощайтесь. Скоро конвойный придет.
Я обнялся по очереди с друзьями и выкурил еще одну сигарету. Мишка нес полную чушь, не закрывая рта и изредка замолкал, когда его одергивал Андрей. Наконец дверь открылась, и конвойный увел меня обратно в камеру. Но мысли мои были только о посылке и письме, которого я ждал, как дуновения свежего ветерка.

Посылку принесли под вечер, когда камера готовилась ко сну. Я быстро распотрошил ее и отдал продукты в общак, вызвав одобрительный гомон соседей, которые кинулись лакомиться овсяным печеньем. Миллер даже угостил меня Парламентом. От Примы начинало першить в горле, а сигареты с фильтром были запрещены. Только смотрящему дозволялось почти все. Насладившись нормальной сигаретой, я запрыгнул на свою койку и взял в руки конверт с письмом от Вали. Не было адреса, марок или чего-то еще. Просто емкое и лаконичное. «Вадиму».

«Привет, Вадька.
Как ты там? Ребята мне все объяснили, и я знаю, что ты не виноват. Поэтому не переживай. Знаешь, я сто лет не писала письма. Привыкла к чату. Так быстрее, плюс возникает иллюзия того, что собеседник рядом. А мне теперь ждать ответного письма от тебя. Мне не хватает наших бесед глубоко за полночь. Ты всегда был онлайн, а тут тебя нет и все. Пусто и грустно.
Зато это открыло мне глаза на многие вещи. Ты не такой, как все остальные ребята. Ты отличаешься от всех и в этом твоя изюминка. Прости, понесло.
У меня все хорошо. Сейчас учусь готовить нечто большее, чем яичницу и пельмени. Правда, Макар от моего супа сутки сидел в туалете, а потом заявил, что такое он даже в голодный год есть не будет. А Кисе понравилось. Хотя, мне кажется, что она и кирпич съест не поморщившись. Зато я уже умею делать пирожки и неплохо жарю мясо. Да, ты будешь смеяться, но я вообще не умела готовить. А тут что-то прорвало. Готовка помогает не думать о грустном.
На днях заходила в гости к твоей бабушке. Мы с ней очень мило болтали и пили чай с пирожными. Она мне даже показывала фотографии, где ты маленький. У тебя в детстве был суровый взгляд. Ты вырос, но он не поменялся. Мама у тебя красивая была, но больше ты похож на папу. Твоя бабушка рассказала мне, что случилось. Я плакала, когда слушала эту грустную историю. Да и ночью тоже рыдала. Прости, если скомкано. Я даже не знаю, о чем писать.

Напиши мне, пожалуйста. Я себе места не нахожу. Ребята иногда заходят к Макару в гости, так я подслушиваю, чтобы ничего не пропустить. Это письмо я пишу тебе под первую песню, что ты мне посоветовал. Ты ее помнишь? Nightwish – Swanheart. Пишу, а мне так грустно, что даже сердце ломит. Киса посмеялась и сказала, что эту песню слушают только девчонки. Я ей вломила по сиськам. Слышал бы ты, как она визжала. Ой, опять меня не туда понесло. Я сознательно не хочу исправлять письмо. Пусть будет таким. С моими мыслями, переживаниями и чувствами.
Тюрьма – страшное место. Я надеюсь, тебя никто не обижает и не бьет. Хотя ты сильный. Не то, что Мишка, Макар и другие ребята. Ты всегда был сильным. И немного робким. Помнишь, как ты смущался, увидев меня в первый раз? Я тогда уезжала с родителями на несколько лет. Ты краснел, а я смеялась. Сейчас так неловко. Надеюсь, ты тоже покраснел. А еще я стала читать больше. Гулять меня не тянет. Со мной всегда Макар ходит или Андрей. Молчат, хмурятся и по сторонам постоянно смотрят. Уже три книги прочла, что ты мне советовал. Очень понравился «Дипломированный чародей». В какой бы мир отправился ты, на месте Гарольда? А, нет. Я знаю. В Древнюю Грецию. Там же твои любимые философы жили. А я бы хотела попутешествовать с Бильбо и компанией гномов. Попасть в сказку. Когда ты вернешься, я утащу тебя гулять и не успокоюсь, пока ты мне все не расскажешь. Все-все на свете.
Напиши мне, обязательно. Я скучаю по нашим беседам в чате. Скучаю по тебе. Мы даже толком и не погуляли. Андрей сказал, что принесет от тебя письмо. Я буду ждать. И возвращайся скорее. Твоя Валя».

- Твоя Валя, - прошептал я, бережно пряча письмо в конверт. На мгновение я вновь очутился дома, где были те, кто мне дорог. Я чувствовал вкусные запахи с кухни, тепло взгляда Вали, ее мелодичный смех. Но это быстро ушло, и я вновь вернулся в камеру. Прокуренную и пахнущую застарелым потом.
- Что у тебя с лицом, Вадим? – спросил с набитым ртом Вано. Я покачал головой и ответил.
- Все нормально. Кушай, кушай. Пока свежее.
- Вкусно, Вадим.
- Я знаю, Вано. Я знаю.

Через несколько дней дверь в камеру открылась, впустив очередного новичка. Я, прищурившись, его разглядывал. Бритая голова, нахальный взгляд, демон на плече и комплекция борца. Он оглядел камеру и направился к Миллеру, рядом с которым сидел его большой друг по кличке Малыш.
- Кто смотрящий? – спросил новичок, задрав нос.
- Я, - коротко ответил Миллер. – За что?
- Непреднамеренное, - улыбнулся гость и протянул смотрящему стандартный набор из печенья, чая и пары пачек папирос. – Где упасть могу?
- Кандыбай** туда, - Миллер махнул правой рукой, указав на единственное свободное место. – Правила знаешь?
- Да, вторая ходка.
- Спросим за тебя. Погоняло есть?
- Штукарь я.
- Чеши Штукарь. Не мешай беседы вести, - повелительно сказал Миллер и вернулся к разговору с Малышом. – И прикинь, эта сука порченая сдает Тосола мусорам…

День тянулся также медленно, как и остальные до него. Я успел размяться, почитать, сыграть в карты с Малышом и ожидаемо продуть ему две сотни, которые из моего кармана перекочевали в его.
Уже вечером, когда ушел баландер, разносящий ужин, а все остальные стали позевывать, я взобрался на койку и почти мгновенно уснул. Не увидев, с каким интересом на меня смотрит новенький. Штукарь.
Мне снился Андрюха, который стоял в темноте. Я пытался подойти к другу, но он убегал, тихо смеясь. Затем останавливался и вновь ждал, когда я пойду к нему. С каждой минутой мне становилось дышать все сложнее и сложнее. Андрей ухмылялся и медленно пошел ко мне. Когда я стал сипеть, стоя на карачках, он наклонился и прошептал, обдав меня зловонным запахом.
- Хватит.
- Что хватит?
- Спать хватит. Иначе уйдешь.
Я моментально проснулся и понял, что мое лицо накрыто подушкой, а тот, кто держал ее, сейчас восседал на мне, как ковбой, не давая пошевелить даже рукой. Я не мог кричать, только слабо мычал. Постепенно в голове появилась легкость, а тьма, что окутала меня стала нежной и заботливой. Мне захотелось уснуть и спать так сладко, как я еще никогда не спал. Мимо пролетали лица друзей. Вот Андрюха, кусает губы и сосредоточенно смотрит на меня. Мишка медленно поворачивается и крепко бьет себя ладонью по лбу. Макар сосется с Кисой, не обращая внимания на невольных свидетелей. Стас играет на гитаре, легонько трогая струны разбитого Урала. Тьма, такая нежная…

- Пидор, блядь! Держи его, Малыш, - где-то вдалеке раздался голос Миллера, а легкие удары слабо щекотали мои щеки. Я спал, а меня так немилосердно будили.
- Вадим… - появился еще один голос, а темнота изменилась. Теперь все вокруг меня было серым, только по краям плясали разноцветные пятна. – Вадим, ты меня слышишь, да?
- Блядь, членосос! Да я тебя сгною, падла. В моей хате** удумал?! Тварь!
- Вадим…
- Мм, - промычал я, когда удары по щекам стали ощутимее. Перед моими глазами возникло встревоженное лицо грузина. Вано тяжело дышал, а увидев, что я пришел в сознание, расслабленно выдохнул.
- Живой, Миллер. Вернулся, - повернулся он к смотрящему, который ругался, как сапожник. Я повернул голову и от изумления открыл рот.
Штукаря держал за руки Малыш, побагровев от усилий, а Миллер размеренными ударами лупцевал физиономию новичка.
- Что случилось? – слабо спросил я. Язык пересох и прилип к гортани. Во рту застыл противный привкус рвоты и чего-то скользкого.
- Гондон тебя душил ночью. Машка крик поднял, когда проснулся, - ответил Вано, протягивая мне кружку с водой. – На, попей. Полегчает.
- Охрана разве не слышит? – спросил я, кивнув в сторону избиения. Грузин заржал.
- Не. Пока Миллер не закончит, никто не сунется, отвечаю. Хозяин** его уважает. Штукарь накосячил серьезно. Если бы ему удалось тебя убить, всем бы досталось. Не по понятиям душить человека ночью. Предъяви, обоснуй и потом разбирайся. Все по законам, да.
- Ага, - я спрыгнул с кровати и сглотнул комок, который захотел вырваться на волю. В голове шумело, а сердце скакало, как ненормальное. Миллер, увидев, что я стою на ногах, отступил и вытер кулаки о майку своей шестерки с лисьей мордой.
- На парашу, пидора! – повелел он и подошел ко мне. – Не знаю, Вадим, зачем он это сделал, но ему на зоне не жить. Замочить в моей хате удумал, без спроса, блядь!
- Он что-нибудь сказал?
- Нет. Только повторял мол, «зиг, зиг». Понимаешь, о чем он? – я помотал головой, хотя все понял. Кресту мало упрятать меня за решетку. Теперь он и моей смерти хочет. Только какой резон большой шишке тратить время и деньги на то, чтобы оборвать мою жизнь? На старые вопросы ответов не было, и настоящее решило подкинуть еще парочку.

**Француз – новенький.
** Дальняк – отхожее место, туалет.
** Сука – сотрудничающий с администрацией.
**Фраер - человек, не имеющий никакого отношения к блатному миру, чужой в уголовной среде.
** Кандыбать – идти, ходить.
**Хата – камера.
** Хозяин – начальник СИЗО.

Мда. Походу с инкубатора не выбраться, но буду постить тут дальше продолжение =)

интересный поворот про тюрьму. продолжай!

Глава восьмая. Красное вино.





Штукаря перевели в другую камеру, а ночью пришла записка, что он теперь будет спать под нарами. Миллер зло усмехнулся и дал прочитать мне. После этого вернулся к игре в карты с Малышом.

Покушение встряхнуло меня так сильно, что я долго не мог уснуть и вздрагивал от каждого шороха. Во сне меня мучали кошмары и в них все чаще появлялся Крест с окровавленными руками.

- Это на твоей совести, Вадим, - повторял он до тех пор, пока я не просыпался в холодном поту. От стресса пропал аппетит и желание делать что-либо. Чаще всего я просто лежал, уставившись глазами в потолок, или перечитывал письмо от Вали. Больше ко мне никто не приходил и никто ничего не писал. Была только маленькая записка от дяди Андрея, которую мне передали вместе с книгой из тюремной библиотеки. «Вадим. Свиданий пока не будет. Крепись», - гласила она. Я задумчиво сжег листок и смыл остатки в раковину.


Через неделю должен был быть суд, который решит, виновен я или нет. Чем ближе подходила дата слушания по моему делу, тем сильнее я начинал нервничать. Вано посоветовал отвлечься и думать о хорошем. О сиськах например. Через это проходили все сидельцы. Я начал терять вес, а под глазами синели темные круги. Изредка я забывался беспокойным сном на два-три часа, чтобы потом вскочить с лихорадочными глазами от очередного кошмара. И вот в день суда, дверь в камеру открылась, и конвойный прокричал мою фамилию.

- Таранов. С вещами на выход, - я послушно собрал свои нехитрые вещи и пожал руки обитателям. Если небеса так захотят, то сегодня я сюда не вернусь.

- Ни пуха, Вадим, - сказал Вано, выглядывая из своего укрытия. Я молча вышел из камеры.


В суде случился очередной цирк. Не было никого из моих друзей, даже дядька Андрея отсутствовал. Мой адвокат неторопливо разложил на столе бумаги и что-то шептал, наклонившись ко мне. Но его слова меня совершенно не интересовали. Интересно, почему никто не пришел. Наконец, когда судья вышел из своей комнатки и величаво уселся на стул, я понял, что это необычное слушание. Зачем тащиться сюда, если все предопределенно? Крохотный огонек надежды погас в моей груди, уступив место беспроглядному мраку. Я, как в тумане, смотрел на судью, секретаря и не понимал, что они говорят. Пока случайно кто-то не включил громкость.

- Освободить Таранова Вадима Сергеевича из-под стражи в зале суда и закрыть дело за недостаточностью улик, - я ошарашенно уставился на адвоката, а тот ответил мне таким же недоуменным взглядом. Чья это жестокая шутка, блядь?

Остальное было похоже на старый немой фильм, только время невероятно замедлилось. Я пожал руку адвокату, что-то ответил судье и, взяв пакет со своими вещами, направился к выходу. В висках зашумело, а желудок подскочил к горлу. Мне пришлось опереться рукой о стену, чтобы не упасть и затем, также аккуратно, идти вперед. К долгожданной свободе. Но почему меня никто не встретил? Неужели друзья поняли, что все тщета? Очередные вопросы, заставляющие плавиться мозг и отключающие разум.


Я вышел на улицу и присел на лавку, поджав под себя трясущиеся ноги. Адвокат что-то говорил и махал рукой в сторону дороги, но я достал сигареты из пакета и с наслаждением закурил. Сизый дым ворвался в легкие и спустя несколько секунд наполнил голову приятной легкостью. Я свободен.

- Вадим. Тебя ждут, - громко повторил адвокат то, что безуспешно пытался донести до меня в течение всего процесса выкуривания сигареты.

- Кто? – ошалело спросил я, вылупив глаза.

- Машина у дороги стоит. Иди. Поздравляю и постарайся больше не попадаться, - защитник ушел, а я посмотрел в ту сторону, куда он указывал. Там стояла знакомая Тойота черного цвета. Володя приехал за мной. Я встал и неуверенно направился к машине. Старый байкер уже открыл дверь и нерешительно улыбнулся.

- Привет, Вадь.

- Привет, Вов, - я без стеснений обнял хозяина клуба и юркнул в салон его машины. Володя вздохнул, сел следом и завел двигатель. Тойота неспешно двинулась вперед. Домой.


По пути он не проронил ни слова. Я лишь видел, как побелели костяшки пальцев, вцепившихся в руль. Обычно, Володя всегда слушал в пути музыку, но сейчас было непривычно тихо. Я закурил и, повернувшись к нему, спросил.

- Володь, что случилось? Ты сам на себя не похож, - Вова тяжело сглотнул.

- Запали мне тоже сигаретку, Вадь. Сейчас с мыслями соберусь и все тебе расскажу. Не торопи.

- Хорошо.


Минут пятнадцать мы ехали в полном молчании. Я смотрел в окно, где вовсю свирепствовала осень. Деревья окрасились желтым, дороги и тротуары потемнели от недавно прошедшего дождя. Редкие прохожие кутались в теплые куртки и спешили по своим делам. Мне казалось, что прошла вечность с того момента, как меня упекли в тюрьму. И почему дело закрыто? Судья же дал понять, что все уже решено и рыпаться не стоит. Вопросы, вопросы. Одни, блядь, вопросы. Кто же даст ответ хоть на один из них.


- Я продал клуб, - тихо сказал Володя, выруливая на главную дорогу и пристраиваясь за зеленой копейкой.

- Чего? Как продал? Кому? – я оторопело уставился на него.

- Кресту.

- Зачем?! Меня же из-за этого и замели. Получается, что все зря было? Что за хуйня, Вов?

- Погоди. Не надо кричать. Ты многое не знаешь, Вадим.

- Так просвети же меня, - я почти кричал, вцепившись в руку старого байкера.

- Пять дней назад он пришел ко мне с предложением, а я согласился. Если бы я не согласился, то тебя бы закрыли за хранение наркоты. Понимаешь? Да, это был шантаж. Но я понимаю, что ты вляпался из-за меня, а я недооценил на что способен Крест. Он бандит, Вадим. Он здесь власть. Даже Гуря ничего не может с этим поделать. У Креста все схвачено, везде свои люди. И когда тебя закрыли, он явился в клуб в первый раз. Сказал, что если я его не продам, то тебя убьют еще до суда.

- У них почти получилось, - зло буркнул я. – Я бы не сидел здесь, если бы не внимательный педераст, которому не спалось ночью у параши.

- Правда? – Володя побледнел еще сильнее, а затем сокрушенно покачал головой. – Старый я дурак. Надо было давно соглашаться. Тогда бы ничего и не было.

- Да. А теперь Крест начнет там торговать наркотой и полностью завладеет городом.

- Он и так им владеет. Что ему мой клуб. Просто очередное помещение.

- Нельзя так, - прошептал я. – Почему случается такая хуйня, Вов? Почему уебки, вроде Креста, цветут и пахнут, а нормальные люди должны из-за этого страдать?

- Никто не знает, Вадим. Тут еще кое-что случилось. Но лучше сам увидишь, - Володя замолчал, трясущимися руками подкуривая сигарету. А в моей груди что-то мерзко заныло.


Мы поехали не ко мне домой, а во двор, где жили близнецы, Андрей и Толик. Во дворе, у подъезда, я увидел всех своих друзей и целую кучу незнакомых мне лиц. Когда я вышел из машины, ко мне бросился Мишка. Он похудел, а глаза были красными. Я вопросительно на него уставился и вцепился ему в плечо.

- Что? Что случилось? – зашипел я. Мойша скривился и всхлипнул, а затем ноги его подломились, и он бы упал, не придержи я его. Когда Мишка пришел в себя, ко мне подошел Андрюха с Кисой. Девушка была в черном и ее глаза тоже были красными и опухшими. Я растеряно смотрел на друзей с немым вопросом на лице.

- Вы, блядь, скажете, что тут происходит? Еб вашу мать!

- Толян, - с трудом проговорил Андрей. Киса промокнула платочком глаза.

- Что, Толян? Где он?

- Его нет с нами, Вадик, - раздался позади меня голос Михалыча. Я повернулся, открыв рот. Дядька близнецов был сам на себя не похож. Потухшие глаза, серые губы, бледное лицо. Он затянулся сигаретой и надсадно закашлялся.

- Как нет? – спросил я, еще не понимая, что произошло.


Чуть позже, мы сидели на лавке возле подъезда и передавали по кругу бутылку с красным вином. Такое любил Толик. Больше всего на свете. Даже пиво не так его вставляло, как перебродивший виноград. Я подвинулся, когда к нам подошла Киса, и позволил девушке сесть рядом. Несколько минут мы молчали, пока я не задал очевидный вопрос.

- Кто, блядь, это сделал?

- Неизвестно. Его нашли бомжи в старом парке. В кустах лежал и еле дышал, - начал Андрюха, поморщившись после очередного глотка алкоголя. Затем он взял зажженную сигарету из моих рук и, затянувшись, продолжил. – Его очень сильно избили. Когда нам позвонили, Толяна уже везли в больничку. Я даже не успел с ним проститься.

Андрей замолчал, сжав зубы и играя желваками. Мишка сочувственно похлопал его по плечу.

- Бритые? Кто-нибудь видел, что случилось в парке? – спросил я.

- Нет. Кто, блядь, там гулять будет. Гиблое место. Нарики, гопота, хуеплеты, минетчицы, алкаши. Вечером там делать нечего. Хули Толик там забыл, непонятно, - ответил Мойша, принимая бутылку из рук Кисы. – Кис, ты бы полегче.

- Отъебись, Миш. Без тебя тошно, - тихо произнесла Киса и прижалась к моему плечу. – Хоть ты вернулся, Вадька.

- А где Макар? Валька? С ними все нормально? – я легонько потряс задремавшую девушку. Та открыла глаза.

- Валька, да. Дома сейчас. Тяжело ей. Толик же был нашим общим другом. А Макара никто не видел, уже две недели. Хуй его знает, куда он пропал.

- Ментам сказали?

- Конечно, - кивнул Андрюха, сжимая кулаки и пристально рассматривая свои побитые костяшки. – Только его найти никто не может. Мобила выключена, на связь не выходит. Ладно, мы, но Кисе бы мог сообщить.

- Он вообще странный был последнее время. Нервный какой-то, - задумчиво сказала Киса, неловко подкуривая тонкую сигарету.

- Ага. Ко мне еще подваливал, обдолбыш. Денег в долг просил, - буркнул Мойша. – У еврея денег просил, ебанашка.

- Ничего. И Макара найдем, и тех уебков, что Толика замесили, - мрачно вставил я. Андрюха кивнул, положив свою татуированную руку на мое плечо.

- Спасибо, друже. Я рад, что ты вернулся. Пусть и в неебически грустный момент.


Несколько дней я просто провалялся дома. Конечно, бабушка подняла шум и постоянно хваталась за сердце. Мол, я непутевый внук, который уехал на заработки с другом, а ей ничего не сказал. Ремня удалось избежать по причине того, что бабушка соскучилась и очень быстро остыла.

Я очень долго принимал душ, соскабливая с себя противный кисловатый запах, который, казалось, намертво въелся в мою кожу. Я с удовольствием подолгу стоял под горячими струями воды, которые смывали грязь и неприятные ощущения. После душа я набирал ванну и лежал в ней, пока бабушка не звала есть.

- Оголодал в другом городе? – ласково спрашивала она и ставила на стол тарелку с добавкой. Я сметал все, практически не жуя. – Вадим. Тебя будто вообще не кормили.

- Не, просто соскучился по твоим шедеврам, - пробормотал я с набитым ртом. – Дай мне еще пирожков с капустой, ба.

- Кушай, милый. И не торопись ты так. Никуда оно не денется, - причитала бабушка, когда ее внук начинал давиться куском, попавшим не в то горло. Но я не мог иначе.

После ужина я включал компьютер и подолгу рассматривал редкие фотографии, сделанные на дорогущую цифровую камеру, которую постоянно брал у отца Андрюха. Там были все мы. Я, Мишка, Макар с Кисой, Андрюха, Стас. И Толик. Вечно веселый и наивный паренек, которого теперь нет в моей жизни. Я вытирал редкие слезы, которые сбегали по щекам, образуя мокрые дорожки, и улыбался Толику, который смотрел на меня с монитора.


В этот раз все было точно также. Только после просмотра фотографий, я включил аську и запустил чат, где сидели все мои друзья. А сверху робко моргал желтый конвертик от Вали, оповещая о новом письме. Но окошко с друзьями моргало особенно часто. Вздохнув, я открыл его и погрузился в чтение сообщений.


Мойша: Вадик! Хватит дома зависать, блядь. Погнали в Хромую кобылу!

Я: Привет всем. А что там?

Стас: Привет, Вадь. Концерт даем. Начало в 22:00.

Я: Поздновато. Я уже настроился на крепкий сон.

Мойша: Знаю я, какой сон. Хватит себя винить, долбоеб!

Андрюха: Жид прав. Заканчивай. Думаешь, Толян хотел, чтобы ты кис и мучился от призрачной вины?

Я: Хуй его знает. Тяжело просто.

Андрюха: Нам всем тяжело. А чтобы не сойти с ума, надо себя отвлечь. Хотя бы поболтаем. Я тебя несколько дней уже не видел.

Мойша: Ага. Дрочила, блядь. Не придешь, я тебя Торой уебу!

Я: С каких пор ты Тору читаешь?

Мойша: Родители заставили. Надо знать, говорят. Ты еврей и евреем будешь. Обрадовали, нахуй.

Стас: Ты самый уебанский еврей со всех.

Мойша: А ты хуев жиробас, что ссыт играть на гитаре перед публикой.

Андрюха: Ну, блядь. Понеслась. Пошли, Вадь. Как друга прошу. Я же ебнусь там один с Мойшей.

Я: Ладно. Оденусь и зайду за евреем.

Мойша: Добре. Пойду нос попудрю.

Стас: Ебанат. До встречи, ребят.


Я плотнее прикрыл дверь в спальню и открыл окно. Очень хотелось курить. Особенно после месяца в кутузке. Странная привычка. Надо снижать дозу никотина. Аж в груди свербит порой. Тем временем, окошко с сообщением от Вали мигнуло еще раз. Я кликнул два раза по конвертику.

Валя: Вадим, ты здесь?

Я: Да. Как ты?

Валя: Нормально. Странное ощущение. Сейчас немного успокоилась. Сначала Макар пропал, потом с Толиком беда. Свалилось все на голову.

Я: Не переживай. Я буду рядом.

Валя: Спасибо, Вадь. Когда мы увидимся?

Я: Давай завтра? Сегодня с ребятами встречусь. Обещал Андрею уже.

Валя: Хорошо. Я очень соскучилась. Приятно видеть, что ты онлайн.

Я: Не поверишь, я тоже соскучился. Миллион раз перечитывал твое письмо, когда был там.

Валя: Вгоняешь меня в краску. Но знаешь, я бы не стала его переписывать даже сейчас. Считаю, что так лучше всего.

Я: Ты не представляешь, что сделало для меня твое письмо. Оно грело и меня, и мою душу. Спасибо тебе, Валь.

Валя: Ты хороший, Вадим. Прости. Меня опять заносит. Где встретимся завтра?

Я: Ты просила, чтобы я тебе рассказал все, когда вернусь. Лучше это сделать во время прогулки. Погода хорошая вроде бы.

Валя: Отлично. Тогда до завтра. Пока, Вадь.

Я: До завтра.


Я выключил компьютер и, выкинув окурок в окно, направился к шкафу с одеждой. На концерт идти не хотелось, но я дал обещание Андрею. Бедняге гораздо хуже, чем мне. Я вздохнул и принялся одеваться. Черные джинсы, цепь на боку, отцовские берцы и майка с логотипом Vader. Самое оно для предстоящего вечера.

Я тихо выскользнул из квартиры, стараясь не разбудить бабушку, и быстро сбежал по ступеням, распахнув дверь подъезда ногой, как всегда это делал. Прохладный ветерок сразу забрался под куртку, заставив меня съежиться и ускорив шаг, почти бежать к Мишке.


Хромая кобыла – это древний, пропитый и чрезвычайно гадкий бар, где любили тусоваться гопники, забулдыги и прочие опустившиеся личности. Потом там сделали косметический ремонт и стали приглашать местных музыкантов на живые вечера. С музыкой не парились. Это мог быть блатняк, обычная попса с полуголыми школьницами на вокале, местные блэкари или скинхеды. Каждый концерт собирал только свою аудиторию.

Этим баром владел начальник городского ОВД. Понятно, что записан он был на его жену, но все знали, чей он на самом деле. Местные бандиты, как и Крест, вежливо признали независимость этого места и оставили его в покое, ибо с ментами никто связываться не хотел. Так и процветал этот вертеп дешевого алкоголя, наркоманов, шлюх, готовых на все ради сотни деревянных, и музыкантов, которые хотя бы здесь могли почувствовать себя знаменитостями. «Металлург» был продан Кресту, и другого место для метал-концерта найти было невозможно.


- Ебать! Ну и говно, - ругнулся Мойша, переступая через парочку, что тискали друг друга прямо в коридоре на загаженном полу. Из зала визжал бессмертный Ленни из Motorhead. Старые концертные колонки хрипели, пердели, но не сдавались, наполняя помещение бодрой музыкой.

- Альтернативы нет. Единственное место, где можно послушать что-то отличное от «Забирай меня скорей и еби мою пиздень», - заметил я, высматривая Андрея. Мишка усмехнулся новой вариации песни от группы «Руки Вверх» и легонько потряс меня за руку, указывая в сторону барной стойки. Там на стуле сидел Андрей, а с ним рядом Киса, которая потягивала дешевый коктейль. Мы двинулись в их сторону, уклоняясь от конечностей любителей моша.


- Привет, - Андрюха пожал мою руку и повернулся к Мишке. – Жид.

- Дрюша, - ответил Мишка, приобняв друга. – Где остальные?

- Стас звук вроде настраивать должен, но его не видно, - хмыкнул я, целуя Кису в щечку. – Привет, Кис. Как ты?

- Нормально, Вадь. Выпивка тут говно. Пиво я еще не пробовала, - скривилась девушка, выливая содержимое своего бокала на пол.

- Не сомневался, - я увернулся от паренька в мокрой футболке, который подлетел к нам и принялся истошно вопить.

- Раз, раз. Мы рубились вместе мечами, брызгая кровью на белый снег…

- А ну, пошел нахуй! – рявкнул Мишка, отвешивая пьяному певцу солидную затрещину. – Сука обдолбанная. Хочешь залупу наизнанку выверну?!

Парень попытался набычиться, но сбежал, когда со своих мест встали мы с Андреем.

- Ссыкун ебанный, - засмеялся Мойша и повернулся к нам. – А не ебнуть ли нам по кружечке того говна, что здесь именуют пивом? А?

- Закажи пока, я в сортир. Покурю как раз, - кивнул я.

- Я с тобой, погоди, - Андрюха придержал меня за майку. – Мойша, мне вина. Красного.


Загаженный туалет бара был еще хуже, чем вокзальный толчок. Стены были исписаны матерными словами, пол мокрый от пролитой воды и хрен его знает, чего еще. Тусклый свет освещал шприцы, брошенные в раковине кем-то из постоянных клиентов Хромой Кобылы. Я поморщился и отправился в сторону писсуара.

- Пиздец. Вонища адовая, - пожаловался Андрей, застегивая ширинку после совершения сакраментального обряда.

- Лучше ничего не трогай. Хуй его знает, какая тут зараза есть, - предупредил я, двинувшись в сторону выхода.

- Даже, блядь, не думал. Вадь, погодь, - я остановился. – Спасибо, что пришел. Я дома от одиночества уже с ума схожу.

- Брось. Ты же мой друг, - улыбнулся я и обрадовано воскликнул. – О, а давай ты ко мне на недельку переедешь? Бабушка не будет против.

- Можно? – недоверчиво протянул Андрей. – Не потесню?

- Хуйню не говори, дружище. Сегодня за вещами к тебе заскочим, а потом ко мне. Идет?

- Бля, спасибо, Вадь, - голос парня задрожал.

- Перестань спасибкать. Все нормально. Выкарабкаемся. Пошли, тут пиздец, как воняет.


Внезапно из одной кабинки с грязной дверью вывалилось чумазое существо в драной одежде. Руки были сплошь покрыты точками от уколов. Андрей поморщился.

- Ебать, ну и хуйня.

- Очередной клиент Креста. Ладно, двинули, пока Мойша не приперся, - отмахнулся я, но друг внезапно охнул и наклонился к наркоману.

- Блядь, Вадим. Ты должен это увидеть! – я подошел к нему и заглянул в лицо торчка.

- Макар?! Какого хуя ты в таком состоянии? – да, это был Макар. Грязный, обоссаный, обколотый Макар. Который что-то бессвязно лопотал.

Это сообщение отредактировал Berzerker - 18.08.2016 - 11:57

Жду продолжения!!!
Не люблю когда текст упирается в низ страницы... страничка заканчивается, а перейти на следующую никак - вот досада!

Это сообщение отредактировал ПушкинЛеша - 18.08.2016 - 13:58

Тьху-тьху автор пишет с постоянством, как только будет продолжение - кину сюда. И да, от скуки начал оповещать всех ожидающих в ЛС о свежей части. Так что как только - так и сообщу )

продолжай, ждем!!!

Хорошо написано!Продолжения прям требую!!!Жду!Позеленил каждый пост.

Да, да, огромное спасибо! Жду продолжения!
Интересно, это 100% вымысел, или есть реальные прототипы у персонажей?
А, все, проситал в аннотации сказано, что все вымысел и любые совпадения случайны. Сорри, подзабыл уже за столько дней.

Это сообщение отредактировал Alconaut - 18.08.2016 - 16:57

Чем дальше я читаю, тем сильнее ощущение, что ТС крайне мало понимает о чем вообще пишет.
- ни один бандит не станет устраивать себе штаб квартиру в месте где тусуются скины, я в курсе, что криминал иногда нанимал скинов, но уж точно не для цели отжать клуб
- если Кресту так нужен был клуб, то хозяина просто грохнули бы, по тихому и все или отправили бы почти весь моб скинов и в драке "случайно" прибили бы
- убить студента в тюрьме? да, бред сивой кобылы, на хер он нужен, если ничего сделать кроме разговоров не может? да и в тюрьму его отправлять никто не стал бы смысла нет, геммороя больше
- чел который решил его в хате удавить, так вообще верх идиотизма, это нужно быть полным ебланом, дураку понятно будет кто это и какая судьба в дальнейшем его ждет

Ладно, еще много чего могу написать, но от интересной истории ни осталось ничего, а получается нечто книжек типа: Суровый идет мстить, т.е. псевдокриминальная фишгя.

Продолжение-то где?

Глава девятая. Макар.




Мы с Андреем ошарашенно смотрели на своего друга, который сейчас валялся в нечистотах под ногами. Видок у него был и впрямь потасканным. Бледное лицо, бескровные губы, ободранные руки и невероятный запах мочи вперемешку с блевотиной.

Макар подполз к стене и принял сидячее положение, обессилено прислонившись к прохладному кафелю рядом с надписью «Еби ворон, а не баб». Он что-то шептал себе под нос и редко улыбался невидимому собеседнику.


Дверь в туалет внезапно открылась, впустив Мишку, чьи глаза сверкали праведным гневом.

- Вы тут голубитесь, блядь? Ни на минуту вас нельзя оставить, - Мойша заткнулся и удивленно спросил. – Это Макар?! Пиздец.

- Помоги поднять, - попросил я Андрея и подошел к Макару. Общими усилиями его удалось поставить на ноги, но поддерживать все равно приходилось. – Тяжелый, блядюга.

- Давай его на воздух выведем. Может, отойдет? – вклинился Мишка, потирая мокрые от волнения руки.

- Ага, дверь подержи. Он вообще, как вата. Только обоссаная, - аккуратно ведя друга под руки, мы вышли из загаженного туалета и двинулись на выход, сказав Мишке привести Кису.


За углом бара стояла одинокая лавочка под фонарем, куда мы и оттащили невменяемого Макара. Бояться, что нас тут застукают менты, даже не стоило. Все знали, чей это бар и спустя рукава смотрели на его обитателей, что частенько вмазывались в туалете и ближайших кустах. Посадив Макара на лавку, я перевел дух и вытащил сигарету. Вторую я протянул Андрею.

Перекурив, я попробовал растормошить друга. Частично это удалось. Макар открыл глаза и тяжело вздохнул.

- Вадик…

- Ну слава богам, живой. Как себя чувствуешь? – спросил я, присаживаясь рядом.

- Говно…

- Это мы знаем, - перебил его Андрей. – Ты куда, блядь, пропал?

- Я, говно…

- Ага. Правду говоришь. Еще какое ты говно, - Андрюха присел на корточки так, чтобы видеть лицо Макара. Из-за угла тем временем выбежала Киса, а позади нее плелся Мишка. Подлетев к своему кавалеру, девушка со всего маху влепила ему пощечину. Да так, что голова парня чуть не оторвалась. Андрей сразу оттащил ее в сторонку и принялся что-то тихо говорить. Мишка усмехнулся, глядя на то, как из носа Макара сбегает ручейком кровь.

- Киса, блядь, боксер у нас. Я бы ему яйца еще оторвал. Всех на уши подняли из-за этого обмудка, - заявил он, затягиваясь сигаретой.

- Погоди, Миш. Он вроде в себя приходит. Целительная пиздюлина оказалась кстати, - оборвал его я, придвинувшись к Макару, который криво усмехался.

- Я, говно. Слышишь, Вадик? – я кивнул.

- Слышу. Что, блядь, с тобой случилось? Когда ты на тяжелые подсел?

- Расскажу. Осточертело в себе носить, - сплюнул он красной слюной.

- Ебать, - только и мог произнести Мишка. – Андрюх, Кис. Чешите сюда.


Друзья подошли к скамье. Киса была очень бледной и периодически покусывала губу, стараясь не смотреть на Макара. Но тому было все равно. Он уставился в одну точку на земле и достал из кармана смятую пачку сигарет. Затем вздохнул и начал свой рассказ.


« Чуть больше месяца назад, когда мы как раз угодили в ментовку за драку, после клуба я пошел домой. Около подъезда меня ждали. Кто-то ударил сзади по голове, и я потерял сознание. Очнулся в багажнике машины, которая куда-то ехала. Не знаю, сколько времени прошло, но когда машина остановилась, я уже заблевал все, включая себя.

Меня вытащили из багажника крепкие мужики и швырнули на песок. Я был у старого пруда, где мы когда-то отдыхали, если помните. Там стояла еще одна машина, из которой вышел Крест собственной персоной. С ним был Ганс и пяток охранников. Крест сел на складной стульчик и махнул рукой, чтобы меня подтащили к нему.


- Макар, значит? – спросил он у своей шестерки. Ганс кивнул и радостно осклабился. – Так, вот, Макар. Живым отсюда ты можешь не уйти.

- Почему? – спросил я и послушно заткнулся, когда мне врезали ногой по почкам.

- Узнаешь, мальчик. Ты самый разумный из вашей компании, поэтому я и велел тебя привезти. Скажи мне, Макар. Ты хочешь жить?

- Да, - меня пробила дрожь, когда я понял, что все серьезнее некуда.

- Я дам тебе шанс, - ответил Крест, внимательно изучая меня своими серыми глазами. – Ты знаешь, кто я такой и что я могу. Достаточно щелчка пальцами, чтобы убить любого или наоборот озолотить. Ганс, к примеру, купил квартиру за пару месяцев работы на меня. Хочешь тоже? Красивых девок, денег, наркоту?

- Я не продаюсь, - соврал я. Кто же не хотел такого? А Крест мог запросто это дать. А мог и все забрать.

- Пиздеж, Макар. Все продается и покупается. Вопрос цены. Я даже знаю, что ты хочешь спросить. Какого хуя Крест самолично занимается проблемой пиздюков, вроде вас? Ведь достаточно указать пальцем и всю компашку зароют на ближайшей свалке. Да? – я кивнул. Тут он попал в точку.

- Да.

- Ответ прост. Володя к вам привязался. А если все пропадут внезапно, то возникнут вопросы и даже высокопоставленные друзья не смогут мне помочь. Вы будете моим рычагом давления, хотите этого или нет. Мне похуй! Поэтому вы пока живы. А вот тебе я дам выбор. Но чуть позже, пока мы еще поговорим.


Мне позволили покурить и смочить горло глотком чистой воды. Затем поставили на колени напротив Креста. Он был невероятно спокоен. Будто не раз уже проделывал подобное. Впрочем, это было правдой. Я боялся предположить, сколько людей так и не выбралось отсюда. От этих мыслей стало тошно и захотелось срать. Да, очко заиграло. Это не обычные драки со скинами. Тут все гораздо серьезнее.


- Что ты хочешь мне предложить? – спросил я и вновь получил по почкам. Когда боль отступила, меня вновь поставили на колени.

- Я решаю, будешь ты говорить или нет, мальчик, - с улыбкой ответил Крест. – И на Вы, будь любезен.

- Извините.

- Уже лучше. Я хочу предложить тебе свою дружбу. Подумай, что она тебе даст. Не только деньги, баб и ханку. Еще и уважение червей, которых ты видишь каждый день. Тебя никто не тронет, ибо ты будешь под моей опекой. Не надоело геройствовать, Макар? Парень ты умный. Подумай.

- А если я не соглашусь?

- Ты потеряешь очень много. Я не разбрасываюсь предложениями о дружбе. Как, кстати поживает твоя сестренка? Валя, кажется?

- Не приплетайте ее, прошу, - побледнел я. Крест засмеялся.

- Не думал даже. Просто интересно. Хорошая девочка. Учится, тихая, спокойная. Не то, что ее братец. Ладно, оставим это пока. Скажи мне, Макар. Ты хочешь быть моим другом? Или предпочтешь остаться здесь? Под холодным небом, пока бомжи или менты не найдут твой окоченевший труп.

- Да, хочу быть другом, - жутко захотелось в туалет, и я еле сдержался. Когда ты смотришь в лицо смерти, поневоле начинаешь думать, как бы тебе спасти свою жопу. Когда-нибудь и вы это поймете.

- Хорошо. Будешь работать на меня. И не вздумай меня кинуть, Макар. Второй раз я с тобой говорить не буду. А сейчас ответь на один вопрос, - я замер, молясь лишь о том, чтобы уйти отсюда живым. – Где обычно гуляет Вадим?

- Я не знаю.

- Пиздишь, уебок. Знаешь. Где? – и тут я сломался. Особенно, когда увидел черную сталь пистолета, направленного на меня одним из бойцов Креста.

- Не трогайте Вадима, пожалуйста.

- Я не буду его трогать, - серьезно заявил Крест. – Мне нужно с ним поговорить, один на один. Я хочу убедить его дружить со мной. Ты мне не веришь, Макар?

- Верю, простите. Только я не знаю, где он гуляет. Обычно мы встречаемся в клубе у Вовы.

- Хорошо. Тогда узнай это для меня, - улыбнулся бандит и махнул рукой Гансу, что как верный пес стоял рядом. Спустя мгновение мне под ноги полетел увесистый пакет. Я открыл его дрожащими руками и обомлел. Там лежала толстая пачка купюр. Я столько в жизни не видел. Крест встал со стула и подошел ко мне. – Я щедр со своими друзьями. А ты мой друг, Макар. Помни это. Узнай то, что я просил.

- Да, хорошо. Спасибо, - мне было больно, страшно, унизительно противно, но я сломался. Как ломается ветка вишни под тяжестью снега. Только я был не вишней, я был гнилым сорняком. И понял это гораздо позже».


- Так это ты сдал Вадима? – тихо спросил Андрюха, делая шаг к лавке. Мишка и Киса мгновенно повисли на нем.

- Угу. Но я еще не все рассказал, - поморщился Макар и закурил новую сигарету. – Я, говно. Как и говорил раньше.


«Когда я узнал, что Валька собирается на встречу с Вадимом, я сразу передал информацию Кресту. Он клятвенно заверил, что мою сестру он не тронет вообще. Просто поговорит с Вадимом и уйдет. Как же я ошибался, но обратного пути уже не было. Я стал говном, предавшим друга.

Когда Вадика повязали за наркоту, я хотел все рассказать вам, но испугался. Знал, что вы меня не простите, и совершил вторую ошибку, так ничего и не сказав. Тем вечером я впервые попробовал тяжелые наркотики. Мне нужно было забыться, а бойцы Креста предложили дернуть с ними травы. Правда потом перешли на кое-что покруче. Я, как безвольное существо, согласился. С каждым днем я увязал все сильнее и сильнее. Меня ломало, когда я пытался бросить, но ничего не выходило. Если попробуешь, обратного шага не будет. Мой вам совет – даже не пытайтесь. С этой дряни так просто не слезть.


Я спускал на дурь все деньги, у меня пропал аппетит, да и к Кисе уже так не влекло. Я просто забил на нее хуй. Прости меня. Когда вы собрались ехать к Вадиму в СИЗО, я отмазался и сказал что порвал уздечку. Напиздел. С Кисой я давно не трахался. Зато ебал всяких тварей из Хромой кобылы. И я не мог бы смотреть тебе в глаза, Вадим, если бы решился приехать. Я сдал тебя и из-за меня ты очутился там.

Со временем я стал тем, кого всегда ненавидел. Ушлепком, который ради дозы готов на все. И случай представился. Я не ночевал дома, телефон свой продал в ломбард, да и вас видеть не хотелось. Знал, что не поймете, блядь.

Однажды я шел через парк с бритыми. Мы хотели найти тихое местечко и там вмазаться. И внезапно встретили Толяна».


Андрей заскрипел зубами и побледнел. Киса ахнула и закрыла рот ладошкой. Я мог только сильнее вцепиться в плечо Макара, заставив того закончить свой рассказ. Парень хмыкнул и вытер слезу, сбежавшую по щеке. Затем вновь поджег потухшую сигарету.


«Толик увидел меня с бритыми и удивленно окликнул, а скины буквально озверели. Моментально кинулись на него и принялись избивать ногами. Время было позднее, никого из случайных прохожих не было.

- Макар, - кричал Толик, когда ноги в тяжелых берцах опускались на его голову. А я мог лишь сидеть на земле и смотреть на то, что происходило. Я испугался. Если бы я влез, они бы и меня грохнули. Бритые озверели от вида крови и не успокоились, пока Толя не перестал сопротивляться.

- Ты его знаешь? – спросил меня один из скинхедов со смешной кличкой, Утлый. На самом деле он был здоровым, хоть и баловался дурью.

- Нет, - соврал я. Сколько я себя корил, что не влез тогда. Но тяжело подняться с самого дна…».


Макар не договорил, когда Андрей, швырнув Мойшу в кусты, а Кису на землю, бросился на того, кто предал друзей. Того, кто был свидетелем и невольным участником убийства брата. Он повалил наркомана на лавку и принялся со всей силы дубасить его кулаками. Ярость парня была неутомимой. Он, рыча и закусив губу, выбивал из Макара все, что пережил в те далекие, страшные минуты.

Напрасно мы пытались оттащить его. Веса в Андрее было много, а силы еще больше. Наконец, когда нос Макара хрустнул, друг отошел от лавки и уселся на холодный асфальт. Его грудь тяжело вздымалась, а кулаки были красными от крови.

- Блядь, он же нарик, - ругнулся Мишка и подскочил к Андрею. – Погнали в больницу, быстро. Анализы и все такое. Бегом, блядь. Хуй знает, чем и как он ширялся.

Киса вытерла глаза и блестевшие в них слезы. Затем, подойдя к лавке, плюнула Макару прямо в разбитое лицо и пошла помогать Мойше. Я наклонился к тому, кого мы считали другом и тихо произнес, шипя от злости.

- Не попадайся нам на пути, говноед. Иначе разбитым ебальником ты не отделаешься.

- И что мне делать? – растерянно прошепелявил Макар, выплюнув два зуба.

- Живи, пока. А если не сможешь жить, то вскройся. Так поступают пидарасы, вроде тебя, - я развернулся и двинулся к друзьям, которые уговаривали Андрюху поехать в больницу.


Дежурный врач в областной больнице с удивлением посмотрела на компанию волосатых парней и не менее волосатой Кисы, которые вели под руки еще одного. Парень с потухшим взглядом безмолвно позволил взять кровь на анализ и обработать руки. На удивление, Андрей даже костяшки не сбил, и появилась надежда, что он не подхватил какую-нибудь смертельную болезнь от наркомана. Кулаки вспухли и только.

Доктор, вколов необходимые лекарства, попрощалась и ушла к тем, кто жаждал ее присутствия, а мы двинулись на выход, к ожидавшему нас такси.


Я без раздумий повез Андрея к себе домой. Бабушка его знала хорошо, как знала и о его горе. Мишка и Киса отказались покинуть нас, и мы поехали все вместе.

Заспанная бабушка отрыла двери и, охнув, присела на стульчик в прихожей.

- Бабуль, можно ребята останутся на ночь? Андрюхе плохо просто стало. В больнице укол сделали, а дома у него никого нет, чтобы присмотреть.

- Конечно, Вадь. Может помочь чем?

- Нет, уже все сделали. Я ему чай заварю и потом спать уложу, - я провел Андрея в спальню, где оставил вместе с друзьями, а сам умчался на кухню.

- Все хорошо? Ох, бедный мальчишка, - покачала головой бабушка, ставя на огонь старенький чайник.

- Оклемается, ба. Спасибо, что правильно все поняла, - улыбнулся я, обнимая ее.

- Что ты, Вадя. Я же его с детства знаю. Вы еще вместе всегда бегали. Ох. Ладно, хозяйничай сам, а я пойду книжку почитаю. Сна уже ни в одном глазу.

- Беги, бабуль, - я наполнил чашки крутым кипятком и поставил все на жестяной поднос, который и унес в комнату.


Мишка сидел в моем кресле за компьютером, а Киса с Андреем на кровати. Девушка прижала голову парня к своей груди и, ласково поглаживая по волосам, баюкала, словно маленького. Андрей грустно посмотрел на меня, когда я протянул ему чашку с чаем.

- Спасибо, - поморщившись, он отпил глоток и крякнул от удовольствия. – Чай у тебя всегда бесподобный.

- Ага, - поддержал Мишка. – Я готов душу продать, чтобы узнать, как они его готовят. Но, Вадя, блядина такая, хуй признается.

- Изыди, жид, - устало усмехнулся я и согнал его с моего кресла, пересадив на низенький табурет рядом. – Лопайте конфеты. Вам это нужно.

- Спасибо, Вадь, - протянула Киса. – Надеюсь, мы не помешаем?

- Нет, все нормально. Располагайтесь, как удобно.

- Слушай, а у тебя же остались наши старые фотки? – внезапно спросил Андрей, ласково отстранив Кису и вставая с кровати.

- Да. Все в папках лежит, - кивнул я, запуская компьютер. Ребята придвинулись ближе, а Мишка в порыве галантности, уступил Кисе свой табурет, а сам пошел на кухню за другими, для себя и Андрея. Когда все расселись, я открыл папку с фотографиями.


- Ха, смотри. Толян тут еще щуку поймал, помните? – засмеялся Андрей, тыча пальцем в монитор, где застыла фотография с его братом.

- Помним. Она ему чуть палец не откусила тогда, - хмыкнула Киса, затягиваясь сигаретой. Окно было открыто, но ночной холод наоборот бодрил наши разгоряченные тела.

- А Миша зайца испугался, когда срать пошел в кусты, - хохотнул я.

- Сами бы его обосрались. Здоровый, блядь, как бык, - буркнул Мишка, легонько улыбаясь. – Давай следующую.

На следующей фотографии была запечатлена вся наша компания. Андрей напрягся, увидев Макара, но выдохнул, когда Киса что-то шепнула ему на ухо.

- Это мы после фестиваля же? – спросила она, прищурившись и вспоминая давние события.

- Да. Вадька вон еще не такой волосатый. На Иванушку-дурачка похож. Его бы еще коровьим дерьмом измазать и сходство будет феноменальным, - заметил Мойша, делая глоток чая из своей чашки.

- Толик еще голым скакал, когда какие-то панки рубились на сцене, - вспомнил Андрюха и засмеялся. – Обгорел потом на солнце и всю обратную дорогу Мишка его кефиром мазал.

- Знаешь, какой соблазн был облизать его? Как вареник, блядь, с вишней был, - Мойша призывно облизнул губы, заставив всю компанию рассмеяться.

- А Киса тогда спиздила бутылку водки у байкеров, - хлопнул я себя по колену и повернулся к покрасневшей девушке.

- Так вы же свою забыли взять, вот я и решила проблему, - уклончиво пробормотала Киса, почесав свой нос.

- Ты им сиськи показала? Да? – Мишка разошелся и принялся теребить свои соски.

- Отъебись, Мойша. Тебе их не дано увидеть, - отрезала девушка, кидаясь в парня конфетой.

- А я видел. Когда мы с Толяном пошли за хворостом, ты в кустах переодевалась, - загоготал еврей.

- Вы потом хворост так и не принесли, кажется? - хитро спросил Андрюха. – Вот оно что. За Кисой подглядывали, негодяи.

- Угу, Мойша еще и дрочил либо, - вставил я свое слово. Мишка буркнул что-то и повелел показать следующую фотографию. На ней стояли Толик, Андрей и Макар.


- Знаете, а я чуть было его не убил, - тихо сказал Андрей, сжимая в руках шоколадную конфету.

- Мы уж боялись, что ты вообще озверел, - кивнул Мойша. – У тебя морда была, как у Чубакки.

- Так и было. Потом, что-то щелкнуло, и я остановился.

- Щелкнуло? Ты ему нос сломал, нахуй! И правильно сделал.

- Миш!

- Прости, Кис. Эмоции, характер мягкий.

- Проехали, - надулась девушка, устало потирая виски. В комнате застыло неловкое молчание.

- Спасибо, что вы сейчас со мной, - подал голос Андрюха, закуривая сигарету.

- Брось. Мы же друзья, - нарочито весело улыбнулся я, но никто меня не поддержал.

- Да, друзья, - пробормотал Мишка, думая о чем-то своем. За окном светало, а на стареньких электронных часах возле компьютера показывало полшестого утра. Мы просидели всю ночь, болтая обо всем.


- Это Крест, блядво ебанное, - ругнулся Мишка, нарушив молчание. – Не смотрите так на меня. Он виноват во всем, что случилось. Надо его на кол голой сракой посадить, блядь.

- Что делать будем, Вадь? – спросил Андрей, наклонившись ко мне.

- Нахрапом не возьмешь. С волками жить, по-волчьи выть, - ответил я, смотря в монитор. – Есть у меня пара идей. Хотелось бы услышать ваше мнение.

Грустная часть((((