Не давали мне эти шкафы покоя =)
Загадка блуждающего шкафа
Обычно в пивных должно быть шумно, душно и накурено. Стереотип такой. По крайней мере, так обычно пишут в книжках. Но Толик Морцен и Витёк Сальедов сидели не в книжной, а в самой обычной, настоящей пивной. И поскольку кроме них там никого не было, то душно уж точно не было. И накурено не было – нынешние законы курить в помещении общепита не дозволяют. А вот шумно постепенно становилось: громкость разговора повышалась с каждой выпитой рюмкой – пиво наши герои использовали как запивку к беленькой, втихаря разливаемой под столом.
***
– Но поймите, Витя…
– Не хочу! Я уже тогда всё понял.
– А если не всё? А если то, что вы называете бредом, происходило на самом деле?
Витёк усмехнулся и, как ему казалось, незаметно взял с сиденья задвинутого под стол незанятого стула стопку с тёплой водкой.
И немедленно выпил…
Анатолий Маркович, ещё не старый, но уже седой сухой мужчина слегка неопрятного вида, проделал то же самое, запил противно тёплую жидкость остатками «Жигулёвского», и ожидательно посмотрел на своего визави.
– Хм… на самом деле? Издеваетесь?! Вы же сами читали заключение психиатра про это, как его, что-то там на фоне стресса.
– Друг мой, да я скорее поверю в непорочное зачатие, чем заключению психиатра. Я изучал, в том числе, психиатрию, и общался с этими людьми. И уж поверьте мне, большинство из них намного безумнее своих пациентов.
Витёк молчал, но до этого раздражённое и даже немного сердитое выражение его лица сменилось на задумчивое – было видно, что он колеблется. Не теряя времени, Анатолий Маркович поднял руку, привлекая внимание заскучавшего бармена, жестом показал «повторить», и пока тот наполнял бокалы, обновил спрятанные под столом стопки.
– Просто допустите, хоть на минуту, что я прав. Представьте, какое открытие вы сделаете для науки. Ваше имя навсегда останется в учебниках физики.
– А если Вы не правы, то в учебниках психиатрии. – Съязвил Витёк. – Синдром Сальедова, «шкафофрения».
– А если я не прав, то всё останется между нами. О реальной сути эксперимента знает только моя ассистентка и никто более. И уж, тем более, я не согласовывал его с какой бы то ни было клиникой. Да и кто бы мне подписал согласование? Скорее, предложили бы лечение.
К столику подошёл бармен с бокалами пива и Анатолий Маркович на секунду прервался, посмотрев на собеседника. В выражении лица Витька читалась явная заинтересованность.
– Значит, Вы считаете, что тогда мне не привиделось, и я вовсе не безумен?
– Более того, Витя, я категорически уверен, что вы самый здравомыслящий человек, как минимум, в этом баре. А я, за те полдня, что ждал здесь встречи с Вами, успел присмотреться к контингенту. Взять, например, того седого человека, что сидел за крайним столиком. Вы заметили, что он взял? Он взял свиные уши с чесноком. И к чему?.. К бельгийскому квадрюпелю ценой девятьсот рублей за бутылку! Разве это нормально?
– Наверное, нет. Ну а бармен? Он по-Вашему тоже безумен?
– Разумеется! В этом баре лучшее «Жигулёвское» в городе, а посмотрите, что он написал на доске: «Напиток дня: Томатный гозе с нотками грибов и халапеньо»! И тут я даже не знаю, кто более безумен: пивовар, вдруг решивший сварить суп, или бармен, гордящийся тем, что впаривает эту бурду.
Витёк широко улыбнулся.
– Ну а Вы, Анатолий Маркович? Вы тоже безумны?
– Витя, Вы беседуете с человеком, потратившим двадцать лет жизни на поиски волшебного шкафа, и сомневаетесь в его безумии?
Витёк с трудом сдержал смех.
– Ну, хорошо. Допустим, я соглашусь на этот Ваш эксперимент. В начале нашего разговора вы сказали: «Повторить случившееся». И как же вы собираетесь это сделать?.. Гипноз? Введение в транс? Электроды в мозг?
– Что вы, Витя, всё намного проще. Я его нашёл!
– Нашли… Кого?
– Шкаф.
Уже не оглядываясь на бармена, Витёк достал из-под стола стопку, резким движением влил в себя, медленно выдохнул и в два больших глотка осушил бокал с пивом.
***
Мелодия будильника «Пение птиц» раздалась в голове дьявольскими визгами. Витьку потребовалось несколько утомительных минут, чтобы осознать себя дома, разлепить глаза и определить источник этого страшного шума. Отключив злополучный будильник, Витёк увидел сообщение от Морцена: «Напоминаю, что буду в 11:00».
Потерев глаза, он первым делом отправился к холодильнику, в котором, если он правильно помнил, должна была быть литровая бутылка захваченного из бара «Жигулёвского». Бутылка действительно была на своём месте, и сделав несколько жадных глотков, Витёк начал вспоминать события вчерашнего вечера…
Выходит, что Анатолий Маркович действительно нашёл тот самый шкаф, который три года назад так не вовремя пропал из спальни профессорского дома на Большой Садовой. Пропал, чтобы появиться у незадачливого пьянчуги Бориса, напугав его, буквально, до белочки – какая ирония.
Витёк вспомнил этого мужика – про него был сюжет в каком-то ток-шоу вроде «Пусть говорят», но тогда не он не придал этому должного внимания, приняв Бориса за очередного охочего до славы сумасшедшего, потратившего все накопления на орехи для белок, и разговаривающего с животными. Друид, блин, средней полосы.
А пойми он всё тогда, что бы он сделал? Когда телевизионщики с шоблой не то психиатров, не то эзотериков, приехали к Борису домой, то на месте шкафа нашли лишь огромную кучу фундука. И никакого шкафа с белками. А значит, даже если это был тот самый шкаф, то он опять сбежал фиг знает куда.
Зато теперь Витёк уверен, что это был тот самый шкаф. Морцен сказал, что на месте, где стоял предполагаемый шкаф, он обнаружил странные символы – линолеум в том месте выгорел причудливым узором – любой другой бы так и подумал не он. Ведь он уже видел их раньше.
А вчера, точнее уже позавчера, те же символы увидела ассистентка Морцена. Только теперь не на полу, а на дверце шкафа. Шкафа, внезапно появившегося в служебной каморке того самого Бориса-друида. Потому Анатолий Маркович и был вчера на нервах – нужно торопиться, пока шкаф опять не сбежал. Его ассистентка считает, что времени осталось совсем не много, а значит так и есть – уж кому-кому, а ей Витёк верил безоговорочно.
Допив спасительное пиво, Виктор посмотрел на часы, чертыхнулся, и побежал в ванную. Из дома он вышел посвежевшим и гладковыбритым минута в минуту к оговоренному времени.
Во двор въехал серебристый Субару «Форестер». Анатолий Маркович остановился и, не глуша мотор, вышел из машины, чтобы поздороваться. С ним вышли и пассажиры: миловидная девушка спортивного телосложения и амбал, ростом метра под два с угрюмым, будто каменным лицом.
– Доброго, дня, Витя. Смотрю, Вы очень пунктуальны, ценю это качество.
Анатолий Маркович крепко пожал руку Виктора и представил своих друзей:
– Это моя ассистентка, Мария. – Морцен с прищуром посмотрел на Виктора.
Виктор учтиво поклонился. Мария, едва сдерживая улыбку, поклонилась в ответ.
– Скулгур. – не дожидаясь, пока его представят, амбал крепко схватил Виктора за руку и потряс, чуть не оторвав кисть.
– О-очень приятно. Витёк. Интересное у Вас имя.
– Скандирванское – с достоинством произнёс амбал.
– Скандинавское. – Поправил Морцен. – Он не очень хорошо знает язык, да и не разговорчив, но хороший малый. И очень сильный. А нам может понадобиться помощь со шкафом. В путь, друзья.
Предложив Виктору и Скулгуру расположиться на заднем сиденье, Морцен, под неодобрительные взгляды обоих, посадил Марию рядом с собой.
Ехали они в гнетущей тишине. Лишь Скулгур постоянно вздыхал, чувствуя себя явно некомфортно в тесном салоне. Виктор то и дело ловил взгляд Марии в зеркале заднего вида и старательно, но нехотя, отводил глаза. Наконец, он не выдержал:
– Анатолий Маркович, вы мне вчера сказали, что двадцать лет ищете тот шкаф, но так и не сказали, зачем. Неужели, только из-за научного интереса?
– Всему своё время, Витя. Я вам расскажу, когда буду знать, что это именно тот шкаф. К тому же, мы уже приехали.
Виктор выглянул в боковое окно.
– Зоопарк?!
***
У служебного входа Московского Зоопарка уже ждал «друид» Борис. Как оказалось, что если шкаф с белками и пропал, то способность к общению с животными никуда не делась. Разумеется, распространяться о своём даре он больше не стал – хватило и одного постыдного шоу на ТВ. Единственный человек, которому он доверился – Анатолий Морцен. Именно Морцен устроил Бориса в зоопарк – дирекцию зоопарка не очень заботили участия в каких-то телепрограммах, а вот способность Бориса заходить в вольер к свирепым хищникам как к старым друзьям действительно впечатлила.
Поэтому, когда Борис увидел у себя в подсобке тот самый шкаф, он сразу связался с Морценом.
Первыми в подсобку зашли Анатолий Маркович и Борис. Посмотрев на шкаф, Морцен улыбнулся и даже немного прослезился. Он открыл шкаф и пошарил внутри.
– Витя, теперь вы. Пройдите, пожалуйста, внутрь и встаньте рядом.
Витёк послушно зашёл. «Твою мать!» – чуть не выкрикнул он, когда увидел на дверцах шкафа знакомые символы, словно проявляющиеся из-под лака. Морцен снова открыл шкаф. Внутри ничего не изменилось.
Следом вошла Мария. Странные символы стали немного ярче, но шкаф так и остался шкафом. Анатолий Маркович почти плакал, но теперь не от радости.
– Я не понимаю! Это те же знаки, шумерские глифы, которые я видел тогда. И вы их видели, вы двое! Я же догадывался, а сегодня сам увидел, как вы смотрите друг на друга! Вы водили меня за нос! Зачем?.. Зачем эта комедия в баре, Витя? Ведь ты сам хотел найти этот шкаф. Хотел даже больше меня! – Морцен сполз на пол, облокотившись на дверцу шкафа и уже не сдерживая слёз.
Виктор взял Анатолия Марковича под руки и пересадил в кресло.
– Вы правы. Мы те самые Витя и Маша, а это тот самый шкаф. Но мы не знаем как он работает.
Мария поднесла Морцену стакан воды с валерьянкой:
– Простите нас, Анатолий Маркович. Нам известно, что раз в три года, плюс-минус три недели, шкаф исчезает на три дня. Обычно, он возвращается на прежнее место, но не всегда. Три года назад, во время нашей вылазки в этот мир, шкаф пропал, оставив нас здесь. И не вернулся ни через три дня, ни через неделю.
– Тогда мы и придумали, – продолжил Витёк, – как его найти. Я распространил эту историю по соцсетям, в надежде, что кто-нибудь напишет про такой же странный шкаф. И тогда я узнал про Бориса, но было поздно – шкаф от него уже удрал. Теперь Ваша очередь, Анатолий Маркович. Что вы ищете в шкафу?
Морцен сглотнул комок в горле.
– Там моя дочь… Я был молод и так увлечён наукой, что мне было не до неё. Она подбегала ко мне, пыталась что-то рассказать про гномиков и драконов, что живут в шкафу. Но я лишь отмахивался – ей не было и трёх лет, мало ли что детям видится в таком возрасте. И как-то вечером она снова сказала, что ей нужно к гномикам и побежала к шкафу. Я лишь улыбнулся – пусть играет… А потом я услышал хлопок. Я вскочил, подумав что дочка ударилась о шкаф… – Морцен неровно вздохнул, пытаясь удержать слёзы. – Но там не было шкафа!.. И я, дурак, только тогда осознал, что на том месте никогда не было шкафа! Я рыдал и бросался на стены, я просил Бога вернуть мне дочь, но всё что от неё осталось – лишь шумерские глифы на полу.
Мария поднесла Морцену ещё один стакан успокоительного, а в дверном проёме показалась фигура Скулгура:
– Мог бы и сразу сказать. А я говорил что перевод не правильный, эти эльфийские снобы только называют себя умными, а сами не умней пещерный троллей.
Скулгур шагнул через порог и символы на дверцах шкафа вспыхнули янтарным пламенем и тот час исчезли, шкаф заскрипел, словно внутри запустился неведомый механизм, и из него потянуло чем-то затхлым. Скулгур облегчённо выдохнул, будто сбросив с себя тяжкую ношу, а Морцен с Борисом с удивлением и страхом раскрыли рты – и без того рослый Скулгур, казалось, стал ещё больше, его кожа огрубела и сменила цвет на буро-зелёный, а из-под нижней губы показались внушительные клыки.
Скулгур подошёл к шкафу:
– Пындыстан огноц курва. Пыздык-тропа.
– Кусачие топи. – перевёл Борис. – Путь будет нелёгким. Да, я понимаю не только животных.
Скулгур усмехнулся.
– Может, и эльфийский поймёшь? А то я говорил, что шкафу не жертва нужна, а новый гость, а эти не верили. Пойдёшь с нами. И ты, Толик Морцен, пойдёшь. Поможешь разгадать загадку этого шкафа. И встретишься со своей Аней.
– Откуда ты знаешь?!.. Я не называл её имени.
– Орки, может, и не очень умные, но два и пять сложить могут. Восемнадцать лет назад через портал прошёл человеческий ребёнок, девочка. Шаманка узрела на ней печать воина. Её воспитывали как орка, а потом отдали в Эльфийскую Академию – эти снобы сказали, что могут обучить её магии. Теперь слава об Ане-сокрушительнице гремит по всем девяти мирам. Сам Арет-летописец слагает о ней песни.
Мария резко вскочила:
– Быстрее! Сейчас исчезнет!
Последним в шкаф зашёл Скулгур. Двери за ним захлопнулись, а шкаф пропал, оставив за собой след из едва заметных символов, похожих на шумерские глифы.
***
Фёдор Иванович нашёл на лесной полянке платяной шкаф. Вполне обычный, советских ещё времён, с полированными, с декором из латунной проволоки, фасадами на коротких кабриолевых ножках…
yaplakal.com