По сабжу - зато им теперь не скучно. Затрещина не гуд, канеш, но их двоих как-то ситуация освежит, видимо.
Не совсем по сабжу.
Жарко тогда было. Ну, жарой в августе в Одессе никого не удивишь, но тогда было так жарко, что свежая рыба снула и тухла прямо на глазах, пока грузчики от холодильника везли ее к прилавкам, продавщицы вяло махали толстыми руками и шли домой, делать окрошку и жить в тени. Неосторожные мухи, севшие на асфальт, тонули в нем, чтобы стать загадкой для археологов будущего.
Именно такого асфальта, именно в такую жару коснулись шины аккуратного джипа.
Я стоял на поребрике (не ебет. Парадные в Одессе есть? Есть. Значит и поребрики будут. С гречой и курой.) и смотрел на них. Улыбка на моем лице не отражала всего счастья, охватившего меня. Это приехали Крубандалласы - Мотя и Денис, с маленьким продолжением Дениса и Моти.
Я выключил опознавательную улыбку и пошел было к машине, но меня ловко оттеснил в сторону гаец. Он, оказывается, охотился тут, на повороте.
- Ваши документы? Где техпаспорт? Миграционная карточка? Аптечка? Огнетушитель? Пиво?
Замотанный дорогой Денис оживленно кивнул на слово "пиво" - это я попробовал вклиниться в монолог гайца.
- У вас странный вид - справедливо заметил гаец.
- Ептить, так сколько в дороге-то? - справедливо ответил Денис.
- Ну да. Не женщину же за руль пускать, дело-то ответственно, не для них - неосторожно ляпнул гаец.
Денис чуть посерел лицом и немного откинулся на сидении. Я отошел обратно на поребрик и скосил глаза вниз, на голубя, увязшего по щиколотку в асфальте.
Окошко задней двери пошло вниз.
Я поднял глаза буквально на секунду. На долю секунды, в которую я успел встретиться со взглядом Моти.
И все. Что было дальше - я не смогу рассказать даже своим племянникам. И вам сейчас не смогу рассказать, простите.
Могу рассказать о том, как Мотя кувалдой сминала металл. А вот о том, что случилось с гайцом и как мы с Денисом, чертыхаясь и потея, тащили его, завернутого в спальник, к морю - об этом я ничего рассказать не смогу. Не буду.
Потому что язык мой утонул в страхе, как тот голубь в асфальте...