***
- Не пойдёшь к острову, Сван?
- Нет, Алан, убери деньги. Мне домой надо, Мила ждёт. Я и так с вами задержался сильно, мне бы уже к дому подходить пора, а я вон и от моря ещё не отошёл.
- Ладно, ты и так помог нам от и до. Точно не хочешь премиальных?
Алан покрутил в пальцах советский золотой червонец НЭПовской чеканки. Монетка так и сверкала в отблесках костра, как будто только что отчеканенная. Сван посмотрел на неё и помотал головой.
- Жадность — грех, Алан. Приключений я с вами хватанул полной ложкой, тут уж лить-не вылить. Одних патронов нажёг — мог бы Миле шубку купить... Зато теперь могу смело по всей реке ходить, не только вверх по течению. Никто меня не остановит, никто не скажет: «Отдай катер!» Я же раньше в сторону моря никогда не ходил, этих боялся…
- А с нами почему пошёл?
Сван посмотрел на Алана, оглянулся посмотреть — нет ли Тины поблизости. Потом сделал жест, чтоб Алан наклонил голову и шепнул ему на ухо:
- Я твою полукровку сразу почуял, у меня тётка полукровка, сестра материна. И мать была... Пока я не родился.
Алан выпрямился и тоже огляделся в поисках Тины, не увидел и сел к костру рядом с лодочником.
- Сван, так твоя мать... Как же вы живёте?
- Нет, ты что? Не знаешь? Они же до рождения ребёнка должны определиться, какую половину выбрать. После...
Голос Тины перебил его и продолжил из-за спин собеседников:
- После сорока вопрос отпадает сам собой. Редко кто может родить в таком возрасте.
Девушка обошла костёр и села напротив затихших парней. Она пошевелила палочкой в углях, подтолкнула недогоревшие кончики сучьев в кучу, чтоб те догорели.
- Тин, мы...
- Не могу я на огонь смотреть. Вырвало сейчас от запаха еды... Вроде ну что такого — рыбу испекли, а меня рвало так, думала наизнанку вывернусь. И от запаха солярки весь день мутило. Надо было давно тебе всё объяснить, да всё как-то не до того было... А про выбор Сван правду сказал: пока нет детей — можно быть серединка на половинку. До... Ну, в детстве... Как сказать? — Девушка посмотрела в сторону и поморщилась. — Фу... Ну до первой крови. Бли-и-ин... До первой менструации! Фу!.. Слово-то какое... Ве-е-е... Так вот, до того это всё простым заклятием запрещается, чтоб ребёнок сам себе не навредил. Иногда мама меня освобождала и Крис выходила поиграть под её присмотром, но это уже когда мне лет одиннадцать-двенадцать было. А потом... Теперь... Ну, после прочтения вызова... Тут я уже сама решаю, какая половина командует. Могу и в двух местах сразу, но Тина тупить начинает — простые вещи, ну идти там или патроны в магазин набивать может, а принять решение — уже нет. Чай выпьет, а кружку будет в руках держать, на стол не поставит. Так вот, мне тоже надо будет определиться до сорока, если я захочу иметь детей... сама рожать, в смысле. Тогда до родов надо будет отречься от бессмертной части. Иначе она перейдёт в ребёнка.
- И ты умрёшь?
- Нет. Тина останется, а почти вся Крис уйдёт в ребёнка. И тогда всё сначала. А если отречься — и мать, и ребёнок останутся простыми смертными. Вот так... Хватит на сегодня. Остальное потом, без него, — девушка вымученно улыбнулась лодочнику, — ты уж прости, Сван!
- Ну что ты... я всё понимаю. А ты не знаешь, моя мать отреклась или её бессмертная половина во мне заговорена?
Тина продолжала ковырять палочкой угли, в какой-то момент она даже прикрыла рот ладошкой, сдерживая тошнотный порыв.
- Тина?.. Ты с нами?
Девушка, словно не слыша, ещё с минутку пошевелила угольки и кинула на них свою палочку.
- Нет. Нет в тебе бессмертного, Сван. Отреклась твоя мама... Так что ты нам подскажешь? Как нам на остров попасть?
Сван почесал кудлатую макушку и посмотрел на трещащую в углях палочку. Выдрал пучок сухой травы и кинул в костёр. Потёр ладони друг о дружку. Судя по всему, думалось ему о трудном. Он то поднимал лицо и открывал уж было рот, то тут же закрывал его и снова опускал очи долу, крутил головой, словно отрицая всё. Потом всё же проговорил себе под нос:
- Не поеду я. Тут недалеко деревня, с десяток домишек паршивеньких, эти нищеброды вас за ту монетку хоть за море увезут! А я не поеду, простите... Мила и так на сторону смотрит, блядь такая, боюсь — спутается она с кем-нибудь. А мне без неё свет не мил, я без неё и жить-то не хочу. Мне без неё ни катер этот, ни дом, ни скотина — ничего не нужно. Не хочу я, как её папаша-алкаш, день-деньской в эловской тошниловке задницу просиживать. Так что дальше вы уж без меня как-нибудь.
***
Утром, простившись со Сваном и проводив его красавец-катер взглядами, Алан и Тина направились к деревне.
Та это ещё была деревня! Ни одного забора, ни одной нормальной улицы — просто девять более-менее целых домишек, да две кучи мусора на местах, где ещё пара стояла. На шестах и верёвках, натянутых от дома к дому, сушились сети. Прямо от домов к причалу шли тропинки, от каждой двери своя. У причала покачивались одиннадцать катеров, в основном — старинные деревянные боты, некоторые с рубками без стёкол, да догнивали два больших ржавых остова, наполовину торчащие из воды. На обоих корпусах виднелись какие-то надписи белой и жёлтой краской, по-русски почему-то. Жуткое зрелище.
Тина постучала в дверь ближайшей хижины. Открыли сразу же, словно ждали. Изнутри пахнуло затхлым.
- Здравствуйте! Как поживаете? Не правда ли, чудесная погодка нынче?..
- Нет.
Неопрятно одетый лодочник был изрядно пьян с утра, по его неделю не бритой морде можно было судить, что пьёт он уже не первый день и прекращать не собирается.
- Очень жаль. А вы не подскажете…
- Нет.
И захлопнул дверь. Тина посмотрела на Алана в полном недоумении. Тот пожал плечами и показал на соседний домик — в окне торчало чьё-то лицо.
- Давай там попробуем?
Они подошли к окну соседского дома. Лицо не исчезло, наоборот, расплылось в радушной улыбке.
- Здравствуйте!
- Здравствуйте-здравствуйте! Заходите! Я вас чайком напою.
Ребята переглянулись и направились к двери. Внутри дома было прибрано, проветрено — красота! На столе стоял чайник, из его носика ещё поднимался пар.
- Проходите, не стойте в дверях, проходите... Садитесь!
Видно было, что хозяин, крепкий, лет сорока, русый дядёк среднего роста с бородкой-шкиперкой без усов, им искренне рад. Настораживало лишь то обстоятельство, что занавеска, отделяющая спальный угол от прочего помещения, шевелилась явно не от сквозняка.
- Вот и славно! Наливайте вот чаёк, я только-только заварил... У меня хороший чай, не пакетики! Вареньице вот... Наливайте, пейте!
Тина отхлебнула из чашки действительно хорошего чаю и Крис пошла за занавеску. Там, на разобранной кровати, лежала дебелая такая голая тётечка и подглядывала сквозь дырку в шторе. Крис присмотрелась к тётечке — обычная смертная. Неухоженная какая-то: космы с проседью, морда одутловатая, брюхо складкой лежит на простыни. Огромная, в ямочках и бугорках задница, белая, как сметана. И немаленькие такие груди лежат, сплющившись, друг на дружке... Свиноматка какая-то. Лежит на боку, отклячив корму и смотрит в дырочку, тая дыхание. Не хозяйка, похоже.
- Так что, хозяин? Сговоримся до острова? — Алан прихлёбывал чай и наворачивал ложечкой варенье.
- Нет, браточек, не сговоримся. Я на той неделе поршневую поменял, три дня с кумом провозились. Пока мотор не обкатаю — никуда далеко не пойду, только по каботажу, по шхерам. Не обессудьте, ребятки, нельзя…
Тина допила чай и аккуратно поставила чашку на блюдце.
- Спасибо вам за чай, за варенье; дай вам бог всего-всего-всего и ещё здоровья! — она мило улыбнулась хозяину и повернулась к Алану: — Пойдём, браточек!
- Да, пожалуй. До свидания, хозяин. Спасибо за доброту!
Они вышли из домика и пошли мимо руин к следующей хибаре — кособокой, неопрятной.
- Кто там за шторой сопел, Тин?
- Баба. Чужая, похоже... Лежит, корму оттопырила, в дырочку подглядывает. Я чуть со смеху не описалась. Тайный агент, ё-моё, — девушка захихикала и опёрлась на руку спутника. — Хотела её за зад ущипнуть, чтоб не пряталась, да ладно уж... Ох и красотка, ты бы видел!
- Правильно сделала, что не тронула, хозяин-то хороший дядька.
- Ага. Только врёт про мотор, он его уже обкатал на холостых оборотах. А у меня сил её сало продавить всё равно не хватило бы... такая жопень!
Она показала руками — какая, и снова зашлась тихим смехом да слегка замотала головой вправо-влево, словно стряхивая смешное видение с глаз. Алан непроизвольно заулыбался — он давно не видел подругу такой беззаботной, весёлой.
Хозяин следующего дома сидел у входа на перевёрнутой рыбной корзине и курил. Он был стар, небрит и глаза его выглядели нездоровыми, слезящимися. Одет он был в защитную рубаху навыпуск с длинными рукавами, в камуфляжные, простого кроя брюки — похоже, от солдатского обмундирования, заправленные в новенькие, чёрные, резиновые сапоги.
- Здравствуйте, хозяин! Как поживаете?
- Привет... Хреново. Болею вот... Вам, поди, катер нужон? Я не можу... болею. Совсем одолела, хворь окаянная. Вот.
Дедок крепко затянулся сигаретой из тех, что по два бакса за пачку и бодренько так выпустил три колечка дыма вверх. Он не производил впечатления беспомощного больного, но спорить не имело смысла: им уже отказали.
- Ну так выздоравливайте, выздоравливайте. До свиданьица.
Веселье покинуло Тину полностью. Алан начал поскрипывать зубами.
- Врёт, козёл старый и не краснеет! Первый пьяница и тот честнее был...
- Слушай, Алан, врут они все. Просто каждый в меру своей фантазии, но врут все. Зайдём ещё в один дом и если опять откажут — придётся автомат собрать.
- Я про автомат тоже уже подумал. Идём, попытаем счастья вон там.
Ребята подошли к ещё одному домику. Сети у него висели новые, без дыр, на крепких жердяных подставках; сам дом был явно ухожен, украшен по мере возможности. Под окном — грядка цветов, слегка подувядших. Ветх дом конечно, но окна вымыты и крыша не прогнутая. Дверь аккуратно покрашена светло-бежевой краской, по углам — цветочки в стиле лубок, красным и белым. Пошло и безвкусно. Тина постучала. Изнутри заорали:
- Убирайся отсюда, шлюха поганая!
- Ах ты!.. — девушка пинком вышибла дверь и кинулась с кулаками внутрь. Алан, сощурив глаза и выхватывая тесак, вломился следом с твёрдым намерением отрубить уроду голову. Внутри, за столом сидел вконец перепуганный мужик и, подняв руки, ошарашенно повторял:
- Ой, а кто это?.. Кто это?.. Ой!..
Горцы с трудом остановились и сурово воззрились на хозяина. Крепкий такой, широкогрудый, мускулистый рыбак с бычьей шеей и красной, рассечённой шрамом мордой. Тина остыла первая, поняв, что произошла накладочка и, опустив штык-нож, спросила хозяина без обиняков:
- На остров повезёшь? Да? Нет? Только не ври! Просто: да или нет?
- Нет. Простите, — хозяин положил руки на стол и отвёл взгляд. — Нам тут солдаты всем денег заплатили, чтоб мы вас не возили на остров. Так и сказали: придут два горца, мальчик и девочка. Будут просить отвезти на остров... Велели отказывать, дали всем денег, выпивки. Привезли сетей, прочих снастей рыбацких, спиртного... Еды всякой в банках и полуфабрикатов — мы тут такого сто лет не видели, всё с армейских складов ихних. Запчастей к моторам, шмуток камуфляжных... Бухла. Никого не обделили. А от меня жена ушла! К кому — не знаю. А нашёл бы — убил бы суку. И к кому ушла — тоже убил бы... я у вояк ПМ выманил с патронами. Вы её ни у кого не видели?
- Не-а. Ну спасибо за откровенность.
Тина повернулась и вышла из дома. Алан почесал лоб и спросил:
- А что ж ты по домам не пройдёшься, не поищешь жену? Тут всего девять домов. Раз тут её нет — восемь в остатке.
- Я считать умею, парень. Ходил я, три раза ходил! Прячется она, блядь поганая.
- Так это... если она такая — на что она тебе? Плюнул бы…
- Тебе легко говорить! А я другую где возьму? Ты, что ли, свою мне отдашь? — Хозяин налил стакан водки и трудно, без привычки, выпил. Утёр рот и глаза и продолжил: — У нас в деревне всего три женщины осталось, с которыми спать можно. И четыре старухи. Потому что в эту дыру никакая распропащая даже бабёнка не согласится переехать... Вот так-то. Она и раньше... пока я в море — она хвост задравши. Но хоть не на виду. Не в открытую!.. А тут... — хозяин горестно покрутил головой. — Убью, суку!
- Прощай тогда, хозяин. Извини за дверь.
На улице Алан подошёл к Тине. Та стояла и смотрела на причал, на катера.
- Сможешь катер вести? Если купить, скажем?
- А что, идея неплохая. Домов девять, а катеров — одиннадцать. Может и продадут…
- Кого вот только спрашивать? Кому платить? Пойдём на причал, пошастаем. Эти нищеброды за свои корыта перепугаются, кто-нибудь да прибежит.
И молодые люди отправились к причалу с решительным видом. Но сколько они ни бродили по палубам привязанных посудин — никто не появился. Единственное, чего они добились, так это прочитали надписи на затонувших остовах катеров, здоровенных, метров по двадцать-двадцать пять, посудин. Они гласили: «Этот металлолом уже куплен ООО «Втормет». Не давайте за него местным жителям денег!»
- Опачки! Судя по тому, что надпись тут далеко не первым слоем, этот лом продали уже на сто рядов. Так что будем делать, Алан? Идеи есть?
- Есть. Идём к чаёвнику. Ещё чайку попьём... Побеседуем.
Тина посмотрела на друга. В её глазах заплясали чёртики...
***
- Хозяин, ты вот что... Ты дамочку-то свою или выгони, или с нами на улицу выйди. Поговорим. Нам лишних ушей не надо.
Алан сидел за столом с виноватым выражением лица. Он явно был не в своей тарелке, испытывая неловкость и за свою беспардонность, и за хозяина, который понял, что его ложь раскрыли. Хозяин же смотрел между гостями и нервно теребил край скатерти.
- А-а-а... Вот блин, заметили. Да она промолчит, она у меня нелегалка.
- Да мы тут с её мужем побеседовали. Про солдат, про запчасти к моторам, про выпивку, про чаёк... Выходи, тётечка, мы сказали, что не видели тебя! — Тина повернулась к шторе и подмигнула. — Только оденься!
Штора закачалась, скрипнула кровать и через минутку тётечка вышла в комнату, запахивая халат. Делала она это так ловко, что густые кудри под её пузом были хорошо видны между полами, а груди поочерёдно выскакивали в распахнутый ворот, то левая, то правая. Постоянно закрыт был лишь пуп, где орудовали её руки, завязывающие поясок.
- А, здрасьте! — и подмигнула заговорщицки.
Гости проигнорировали и приветствие, и шоу-стриптиз. Такое зрелище могло бы возбудить кого угодно, но не детей. И уж никак не Тину! Тётка всё упихивала телеса в явно малой халат и хищно смотрела на Алана. Хозяин глянул на неё искоса и прихлопнул ладонью по столу.
- Сядь уже! И вымя спрячь, не позорься... — Он повернулся к гостям и, сменив выражение лица, забубнил виновато: — Ну о чём нам говорить-то, ребятки? О погоде разве? Её муж вам ситуацию обрисовал: вас никто не повезёт на остров. От нас солдаты поехали в Сосновку, там тоже всех предупредили. А ждут они вас в Аульске, там им есть где расположиться. Там же и порт морской...
- У нас есть карта.
- Ну и вот... так что даже и не знаю я, что вам ещё сказать. Ослушаться солдат я бы мог, но они дом сожгут, а мне жить потом где? Пожитки опять же... А дом ещё дед ставил.
- Чьи два лишних катера? Можно их купить?
- Нет. С них моторы сняты... Когда Богдан с Силой уехали, мы их лодки в складчину выкупили на разбор, всей деревней. Моторы-то у всех одинаковые — двести тридцать шестые ЯМЗ... Ну валы там, винты гребные, реверса — тоже как у всех. Там корыта пустые без стёкол, вы ж видели. Мы их как баржи используем.
- А если мы угоним катер? Сами сможем до острова дойти? Не, за деньги «угоним», не просто так!
Хозяин помотал головой, а тётка слегка прихрюкнула — видать, прикинула сумму, что можно за «угон» выручить.
- Нет, ребятки. Я вам правду скажу: я и без солдатских угроз вас не повёз бы. И никто из наших не повёз бы. Обманули мы солдат...
- Что так? Тут же триста километров всего — проблемы что ли?..
- Дело не в километрах. Пираты там, у островов. Мы ткда уже лет пять как не ходим. Вот так. Так что и угоните вы катер — так или в шторм утонете, или пираты вас положат. Вот так!
Кристина откинулась и пристально уставилась на тётку. Она редко позволяла себе без спросу шарить в чужих головах, но сейчас дело касалось её самой и её «подопечного» Алана. Алан же, разгладив ладонями складку скатерти, с прищуром посмотрел в глаза хозяину.
- А вы, дядечка, нам не врёте ли, часом? Что-то слишком у вас всё складно...
- Не врёт, — подала голос Тина, — у свиноматки все кишки дрожат, боится, что мы с деньгами уйдём и ей ничего не оставим. Хотела нам мужнин катер продать, а он ей все карты спутал.
Тётка квохнула и глазки её испуганно забегали, она мелко перекрестила пузо и что-то беззвучно забормотала. Алан откинул голову и уставился в потолок.
- С-с-сука. Что же делать-то? Хозяин, я даю три золотых червонца. Думайте с подружкой своей, вы же местные! Должен же выход быть. Что ж вы, за все эти годы ничего не придумали, что ли?.. Никаких лазеек?
В доме повисла тишина. Хозяин, положив руки на колени, смотрел в окно. Алан крутил чашку вокруг оси, рисуя кружок на скатерти. Тина перекладывала монетки из стопочки в стопочку, гипнотизируя женщину. А та, не отрываясь, следила за тонкими пальчиками девушки: раз монетка, два монетка...
- Детки, послушайте глупую Ванду.
Тина и Алан повернулись к женщине.
- И?
- Вы за реку езжайте. Вот Хром вас и отвезёт... Денежку дадите, он и отвезёт. Тут вам никто не поможет. А там, на том берегу, найдите Пашку-пирата. Кроме него никто к островам не ходит. Пашка-пират давно на острова перебраться хочет, там баба у него есть, детки, говорят. Да всё не соберётся никак. Вот он вас и отвезёт к островам, Пашка-то, пират-то... Ему всё одно туда переезжать, так что он и свезёт вас. Только это... Вы его пиратом не называйте! Обидится и прогонит. Давай, Хром, иди, заводи катер. Солдаты про острова говорили, про тот берег уговору не было. А ты, девонька, давай мне денежки, давай...
Тина посмотрела на Ванду и скрутила пальцы в кукиш. Та вновь квохнула и подскочила, едва не сломав стул.
- Не скачи. Я деньги Хрому отдам, когда он нас на том берегу высадит. Я так понимаю, тут государственная граница, пограничники. Так что пусть старается, чтоб эти червонцы заработать!
- Вот блядь. Умная...
- А то. Это тебе не солдат наёбывать. Да и язычину попридержи, а то твой муженёк спрашивал у нас — не видали ль мы тебя... Так мне никто не мешает сказать ему, где ты свою жирную сраку прячешь. Готовь нам харчей в дорогу — вам тут солдаты наоставляли, так что давай, шевели окороками, блядь!
***
Хром вёл катер, прячась по рукавам дельты реки. Отмели и протоки чередовались, заросли камыша, выше человеческого роста, укрывали судно от посторонних глаз.
- Вы Пашку-пирата на его корабле ищите. У него корабль, он на нём и живёт. Здоровенная такая посудина, одна она там такая... «Каспий» называется. Найдёте — про деньги не говорите! Он, сукин сын, за деньги вас обоих прирежет. Пират, одно слово! Вы там сиротками прикиньтесь, чтоб пожалел, скажите, что родня на островах отблагодарит...
Алан, кивая, собирал автомат. Всякий раз приходилось их разбирать дотла — до того большие, что даже в разобранном виде отовсюду торчат. Тина пересчитывала остаток патронов — пять полных магазинов и россыпью тридцать семь штук.
- Вы, ребятки, только в пограничников не вздумайте стрелять, у них на катере пушка-автомат — от нас и щепок не останется. Они нас не трогают обычно, разве что вас вот искать будут, тогда могут остановить. Тогда молитесь кому-нибудь, кто бога подобрей, а то я вам не помогу ничем, ей-ей не помогу. Я на конфликт с пограничниками той стороны не пойду. Наши нас вон уже пропустили, а вот ихние пропустят ли...
- А мы, Хром, на верёвке за кормой побулькаемся, пока погранцы твой катер осматривать будут, ты не переживай. Если что — ты нас впервые видишь.
- Всё-то у вас просто. А мне тут жить и жить, я не Пашка-пират, меня на островах не ждёт никто. Вот и «Свирепый»! Всё, детки, прячьтесь! Я сейчас в камыш зайду, а вы...
- Эй, Хром! Стоп машина! Ты зашёл в территориальные воды суверенного государства, — донесся мегафонный глас с пограничного судна.
Лодочник послушно заглушил дизель и вышел из рубки к борту — принять швартов. Алан с Тиной без плеска опустились с противоположного борта и поплыли к камышу.
Катера пришвартовались друг к другу и несколько автоматчиков спрыгнули со «Свирепого» на борт хромова судна. Они живо разбежались по всему боту и обшарили его весьма тщательно. Вернулись и встали в шеренгу лицом к своему катеру.
- Так что, Хром? Что скажешь в своё оправдание? — капитан погранцов стоял, облокотившись на фальшборт и смотрел со своего судна сверху вниз.
- А что тебе сказать, Алекс? Пустой иду, по делам.
- Что у тебя за дела на нашей стороне? Ты же, хе-хе, границу государственную не из прихоти нарушил? Важные, видать, дела? На верёвке там ничего не висит, сержант?
- Никак нет, капитан! Всё осмотрели — ни концов, ни поплавков.
- Ладно... Осмотреть ещё раз периметр и смотреть на воду не меньше трёх минут! Выполнять! — Капитан посмотрел на своё судно и приказал: — Эй там! Смотреть на воду! Пузыри или что... Так что за дела, Хром? Если не секрет?
- Да какие секреты... К Пашке-пирату иду. Сам ведь знаешь, нам без него тут... А он вот что-то давно к нам не заглядывал. Что там у него, Алекс? Не заболел ли, спаси боже?.. «Каспий» не затонул?
Капитан вытащил и закурил сигарету. Внимательно осмотрел хромов бот, проверил, как рассредоточились автоматчики. Оглянулся на свой «Свирепый». Потом вернулся к беседе:
- Заболел?.. Да не сильней, чем всегда — похмелье оно и есть похмелье, чего с ним станется, с бандитом? Скорее бы уже убрался на свои острова к чёртовой матери, вместе со своим «Каспием»! Экий, право, клещ — пират, контрабандист, а взять не моги! Сам губернатор велел не трогать Пашку-пирата.
- Капитан, а что за переполох, не в курсе? Тут нам ваши денег дали, провианту привезли целый грузовик... Велели не возить никого никуда. Чё за дела, а?
- Да нам вот тоже велели ваши лоханки на предмет пассажиров досматривать. Ловят кого-то... У тебя никого?
- Сами ж видите — один я.
Капитан сделал последнюю затяжку и кинул окурок в воду.
- Сержант, что там? Есть кто?
- Никак нет!
- Возвращайтесь... — капитан оглянулся, кивнул кому-то и, пока его отряд перебирался с бота на «Свирепый», встал в официальную позу и произнёс: — Вы нарушили государственную границу и вторглись в территориальные воды суверенного государства. За это нарушение вас следует предать суду, который арестует ваше судно и всякая такая хрень дальше по тексту, ну ты, Хром, в курсе... Все, что ли, вернулись? Хорошо. Давай, чеши к Пашке-пирату, передай ему поклон от меня и узнай, будь другом, когда он уже пропадёт с глаз моих долой. Отдай швартов и проваливай, вашим всем — привет и наилучшие пожелания. Пока. Полный назад!
- Ага! Пока, Алекс!
Пограничное судно отошло и кормой вперёд двинулось в сторону моря — дальше нести вахту по охране границы. Хром утёр вспотевшее лицо и пошёл в рубку. Повременил с минуты три и завёл дизель. Потом всё же вышел и подошёл к борту, с которого его пассажиры ушли в воду.
- Пс!
Хром вздрогнул и медленно оглянулся. Алан смотрел на него из-под приоткрытого люка, ведущего в трюм. По лицу его стекала вода. Хром ошалело моргнул, а парень скосил глаза на рубку и снова издал тот же звук:
- Пс!
Лодочник вошёл в рубку, дал полный вперёд и катер, расталкивая камыш, пошёл дальше.
***
В трюме Тина снимала с себя мокрую одежду и развешивала на стеллаже. Кожаные штаны, кожаная куртка-косуха, водолазка с глухим воротом, трусики, да пара носок. Что можно было отжать — отжала, стоя спиной к Алану. Потом попросила отвернуться и села на брус у самого дна, прикрыв груди ладошками.
- Ты тоже поснимай всё, да отожмись. Тут как в духовке жара, быстро высохнет.
- Я... Тин, я лучше так.
- Да брось, я не смотрю. Чего ты?..
- Тин, ну это... Там Ванда со своим стриптизом, тут ты... Я ж не гомик, меня же прёт.
- Вон чё... А что, с этим что-то можно сделать или это неизлечимо?
Алан посмотрел на смеющуюся девушку и начал раздеваться. Всё-таки в душном трюме невозможно было находиться в мокрой кожаной одежде.
Развесив свои вещи, он просто сел рядом с Тиной и опустил лицо на кулаки, уперев локти в колени. Помолчали. Тина отняла одну руку и потёрла под носом. Алан глубоко вздохнул, пытаясь увести мысли от эротических видений...
- Ал, ты это... Ты как? Жить будешь?
- На животе лежать не смогу, но жить буду. Отстань, ну правда. Меня даже от голоса твоего прёт...
- Вот же нелепая конструкция. Давай я тебе это... Массаж сделаю. — Тина изобразила рукой характерный жест.
- Вот ещё! Тин, отстань!
- Давай-давай! Ну... не сопротивляйся! Балда... — девушка настойчиво просовывала руку к друговым причиндалам.
- Тина!.. Брось. Ну! Ну что ты... О-о-о-о... Готово. Ну ты даёшь!
- Ага. Не бросать же друга в беде.
Тина отряхнула ладошку и потёрла ей о край бруса, на котором сидела. Потом вдруг тоненько захихикала и уткнулась лбом в плечо Алана. Она тихо помирала со смеху, трясясь и всхлипывая.
- Ну и что тут смешного?..
- Да я... я вспомнила, как Ванда на тебя смотрела. А почему я на тебя так никогда не смотрю, а?.. Не знаешь?
- Ты ещё маленькая. Вот выйдешь замуж — тоже так на мужчин смотреть начнёшь. Сванова Мила тоже вон... смотрит. Тоже, небось, лет через пять начнёт при гостях прелестями трясти.
- А ты откуда знаешь? Видел такое уже?
- Видел. И не раз... Эльза, отцова сестра младшая, помнишь её? Она на меня так же, как Ванда, всегда смотрела. Только что одежду в застёгнутом виде содержала, но наклонялась так, чтоб сквозь декольте трусы видно было.
- Ужас. Неужели я тоже такой стану? Ой, не хочу!
Алан погладил её по голове, по подсохшим чёрным волосам, сплетённым в косу и накрученным вокруг головы. Поперебирал прядки пальцами.
- Не станешь. Тут же всё от тебя самой зависит, как вести себя будешь. Как человек, или как животное. Ты же не станешь вести себя как животное?
- Не-а...
- Ну и вот. Значит и не будешь на Ванду похожа. Отвернись, я хоть трусы надену. Пойду посмотрю, что там у Хрома.
А у Хрома всё шло хорошо. Он немного удивлённо осмотрел Алана и спросил:
- На утопленника ты не похож. Так как тогда?..
- Да мы в камыши отплыли и там нырнули, только носы снаружи оставили. Эти ж остолопы вдоль бортов на воду смотрели, а не в камыш. Они же конец искали или поплавок. А двух детей в камышах — не искали.
- Там... это. В камышах. Там змей полно! Как же вы?..
- А мы про них не знали, вот и не боялись. Удивились ещё: что ж никто в нашу сторону не смотрит?..
- Видно, бог вас бережёт всё же. Ладно, всё хорошо, что хорошо кончается! Я вас прямо к пашкиному кораблю отвезу, а там уж сами как-нибудь.
- Идёт. Деньги сейчас или на берегу?
- Деньги... Деньги, браточек, себе оставь. За то, что Марку не сказали, что Ванда у меня. Он с виду тюха-тюхой, а на самом деле... Хуже зверя. А у меня и ружья-то нет.
- Так а как же ты дальше-то?
- А что? Я Ванду уже выгнал из дому. Пусть идёт к кому хочет, свинья похотливая. А как она с Марком будет объясняться — это дело известное, рот у неё просто волшебно работает...
***
Простившись в сумерках с Хромом, ребята направились к большому кораблю, что стоял у самого края причала, на глубине. Вдоль борта «Каспия» на брусовый настил спускался лестничный складной трап. Собственно, не так уж и велик был корабль Пашки-пирата — обычное прогулочное пассажирское судно, метров тридцать-тридцать пять длиной, да десять-двенадцать в самом широком месте. Просто в своё время слегка переделанное и приспособленное под перевозку некрупных грузов. Над водой борт возвышался метров на пять-шесть. Но самое главное было в том, что в рубке горел свет! Значит, хозяин дома.
- Алан, ты сироткой умеешь прикидываться?
- Не-а. Я так думаю: войдём с автоматами и там видно будет.
- Принято.
По трапу поднимались наизготовку, сжимая автоматы, снятые с предохранителей: чёрт знает, сколько народу на борту. Но на палубе никого не оказалось и невольно вспомнилось услышанное от Алекса, капитана пограничников: «Сам губернатор велел не трогать Пашку-пирата...» Алан сторожко прокрался к лесенке, ведущей к двери рубки и посмотрел вверх. Никого! Тихо, стараясь не топотать своими горными ботинками по металлу лестницы, ребята поднялись к двери и заглянули сквозь круглое оконце внутрь рубки. За столиком, спиной к двери сидел крупный мужчина. Оружия при нём не наблюдалось. Тина тихонько приоткрыла дверь...
- Да входите вы уже и не вздумайте стрелять! Я б вышел, чтоб вас встретить, да вот беда: я вас в гости не звал.
С последними словами мужчина повернулся на винтовом табурете и посмотрел на незваных визитёров.
- Руки вверх, — произнесла Тина и проскользнула в рубку. Алан вошёл следом и закрыл за собой дверь. Мужчина поднял руки. Одна была искалечена — не хватало среднего пальца и половины безымянного, да и вся левая ладонь была деформирована. Косматая голова сидела на крепкой шее, плечи широки, грудь туго натягивала тельняшку — гроза морей, да и только!
- Я безоружен и пьян. Поэтому даже материться на вас не буду.
- Вот что, пират, нам на остров надо. Так что давай как-то договариваться, кроме тебя туда никто не ходит.
- А на тот остров и я не хожу. Я только по малым островам... Там, где её тётка с дядькой живут, меня виселица ждёт и верёвка намылена. Можно я руки опущу? Да и вы проходите, чего в дверях стоять. Чувствуйте себя, как дома! Оружие вам сегодня точно не понадобится. Ну же, ребят... Я стопочку пропустить хочу!
- Поклянись, что не будешь нам противодействовать! Кто ещё есть на борту?
- Клянусь. Никого, я команду тут не держу. Ну так я выпью?
- Пей...
Тина вдруг напряглась и замерла на месте. Алан взял её за локоть и тоже насторожился.
- И чего придуриваемся? — Крис стояла возле Пашки и смотрела на его ехидно ухмыляющуюся морду.
- А вы чего припёрлись? Кто звал?
- Паша, мне правда к родным надо. Помоги, пожалуйста. Ты же всё равно на острова собирался, так что тебе стоит?..
- Если б не ты, я бы вас ещё в камыше змеями затравил. А так... Раз уж ты из наших... Одно условие!
- Нет.
- Ну на нет и суда нет. Утром убирайтесь ко всем чертям. Моё слово твёрдое, ты знаешь.
- Пашка, гад...
- Я тебе не Пашка! Полишах моё имя... И если не сделаешь, что я хочу — можете не терять время.
Полишах вернулся в тело и проглотил выпивку. Крис начала медленно читать духов зов. Пашка зыркнул на неё и прошипел сквозь стиснутые зубы:
- Не смей, сука...
Крис продолжила, не обращая внимания на оскорбление: Полишах не водяной, он много сильнее её, приходилось пропускать мимо ушей его брань.
- Крис, дрянь такая! Остановись! Слышишь? Хватит! Пусть пацан просто помолит меня о помощи и я вам помогу... Слышишь? Крис, не гневи бога!
Крис прервала зов на полуслове. Внимательно посмотрела на Полишаха и сказала:
- Ну смотри, Пашка, если обманешь, блядь...
Полишах поднял руки примирительно и поклялся простым жестом: прикоснувшись ко лбу, рту и сердцу пальцами изувеченной руки.
- Пашка, не лукавь! Правой клянись!
- Умная девочка.
И повторил жест правой рукой. Тина чуть дрогнула и прошептала в ухо Алану:
- Полишах полукровка. Такой же, как я, но много старше и сильнее. Ты помолись ему о помощи, ладно, Алан?..
Тот с удивлением посмотрел на подругу и протянул ей автомат. Вынул из карманов всё металлическое, отстегнул ножны с охотничьим ножом. Взглянул на Пашку-пирата и спросил:
- Замки в одежде и гвозди в ботинках?..
- Оставь. И на колени не надо, просто текст вслух. Можно шёпотом, я всё равно уже согласился... Только крест сними, будь добр?
Юноша отрицательно помотал головой. Уж что-что, а это он знал : ни кресты, ни ладанки, ни иные амулеты различных вер молитве духам не мешали. Сложил ладони друг к дружке возле груди, склонил голову и чётко, внятно и с выражением прочитал простую молитву о помощи.
- Принято! Садитесь. У вас там жрачка есть — давайте поужинаем, а то у меня только текила... Текилу будете? Нет? Ну и правильно, не след детям алкоголь...
За скромным ужином обсудили поход. Нужно было загрузить судно горючим не только для собственного дизеля, но и в бочках, для катеров островных пиратов. Нужно было стаскать с палубы в трюм закупленные товары для спекуляций на островах. Следовало заказать и получить спиртное — фальсификатный коньяк, виски, ром. Около тонны поганого пойла, что уйдёт полной ценой по ту сторону пролива. И самое главное, что держало на берегу Пашку-пирата — деньги. Огромная сумма! Причём её не спешили ему возвращать, оттягивали расчёт под разными предлогами.
- Паша, вы с Аланом грузите корабль, закупайте вино, горючее... А я в банк наведаюсь.
- Не. Тина, тебя же сцапают сразу. Только появись в городе.
- А у меня идея появилась. Завтра расскажу. Паш, у тебя в тюках бабские шмотки найдутся? Вот и славно...
***
Пяток портовых грузчиков неспешно, обстоятельно таскали тюки и укладывали их в трюме. Не так уж и велик объём груза, пять крепких мужиков вполне способны управиться за полдня, само много — к раннему вечеру. Алан с Пашкой стоят на мостике и наблюдают за погрузкой. В рубке Тина возится с тряпками и они старательно не смотрят в ту сторону.
- Это даже и хорошо, что вас чёрт принёс. А то я всё думал — как с командой быть. Я ж назад не пойду, а трёх мужиков куда девать? Не убивать же... А так вот с вами дойду до островов и там и причалюсь на вечную стоянку. А вы там уж и к Тинкиным подадитесь.
- Паш, а почему ты корабль не продал никому? Продал бы, да на нём и сходил в последний рейс, а потом команда перегнала бы судно к новому владельцу.
- Нет, Алан. «Каспий» — мой страховой полис. Пока я судовладелец, я чего-то значу в мире. Сам не пойду больше в море, просто буду в аренду судно сдавать.
- Ты ж сказал — на вечную стоянку?..
- Ну да. Я! А «Каспий»-то при чём? Судно для судоходства создано, оно и будет ходить дальше.
- Паша, вызови такси, — прозвучал за их спинами голос Тины. Они обернулись и замерли. Даже Алан, видевший прежде Тину в цивильном, разинул рот: пред ними стояла роскошная дама в строгом костюме, с сумочкой, в шляпке с вуалькой по последней моде. Макияж состарил и полностью изменил лицо девочки-подростка, а бельё с увеличивающими объёмы вставками превратило субтильную Тину в красотку с фигурой песочных часов... Пашка-пират посмотрел на неё, окинул с головы до ног оценивающим взглядом и прицокнул языком.
- Да уж! Породу не спрячешь... Леди! Жаль только, что всё зря.
- Это ещё почему? — Тина даже притопнула строгой классической туфелькой.
- Банкир мальчиков предпочитает. И ещё...
Девушка тихо чертыхнулась в сердцах и состроила физиономию классной дамы:
- Что «и ещё»?
- Он такой же, как мы с тобой. Думаешь, почему я сам не забрал должок?.. Вышвырнул он меня, как котёнка.
- Вот как!.. Давай думать. Вызови меня!
- На помощь в ограблении банка? — Пашка скосил рот и отрицательно помотал головой. — Сонм меня на куски раздербанит.
- Нет, на помощь в возвращении долга! Прокатит?..
Пашка с Аланом переглянулись и синхронно почесались: Пашка за ухом, а Алан — лоб у виска. Они сосредоточенно просчитывали ситуацию.
- Не... Тин, если банкир тебя намного сильнее, он тебя просто вышвырнет, как Пашку-пирата вышвырнул.
- А если я духов зов прочитаю? — Тина проговорила это совсем тихо, стараясь, чтоб ветер не унёс её слов.
- Нет! Доченька, милая, вот этого — не надо! Ты хоть понимаешь, насколько это опасно?.. Ведь он — не я, он и сам может духов зов прочесть! Он имеет такую силу... — Пашка закрыл руками лицо и опустил голову, поматывая ей вправо-влево, всеми способами отвергая предложение. — Не думай даже.
- А если я закляну её? Простым заклятьем? Он же не посмеет нарушить заклятое. — Алан поочерёдно смотрел то на Тину, то на Пашку-пирата.
- Умный мальчик! Стоит попробовать... Я пойду такси вызывать, а вы тут... сами, сами!
Пашка оживился и поспешил в рубку.
- Ай да Алан, ай да мыслитель! — Тина слегка стукнула парня сумочкой. — Надо ж было до такого додуматься! Главное, чтоб банкир сам заклят не был...
yaplakal.com