172
Саше Бармалею никогда не везло в сексе на день рождения. С тех пор, как он открыл для себя этот чудесный мир лечебной физкультуры, срослось только однажды. Учитывая тот факт, что это и было его грехопадение, наверняка кто-то наверху знатно взоржал и молвил: «Этому на днюху больше не давать». Ну ещё бы. Если вы грехопопадаете в пьяную пионервожатую, то дальше снаряды обязательно будут лететь мимо. Не всякому дано, знаете ли, стать героем знаменитой песни.
Горечи падшему пионеру добавило подлое предательство шлюхи конопатой. Ведь, в пылу страсти, сластолюбцы оторвали занавеску и проткнули барабан. Да и вообще основательно разворотили пионерскую комнату. Отбитый нос у гипсового Вождя – это явный криминал. А вожатая, не дожидаясь групповухи, в виде комсомольского собрания, позорно бежала. Видимо рассчитывала, что в родном ВУЗе ей удастся как-то отбрехаться (ой, вряд ли).
Так что дрючили одинокого Бармалея настолько азартно, что с тех пор он возненавидел и Ильича и всех пионервожатых вместе взятых. Сидеть летом в разгромленной пионерской и мастерить из осколков гипса, белого пластилина и клея «Момент» нос Ленину – так себе удовольствие. Тем более, скульптором он был откровенно никаким и присобачил такой клюв Вождю, что опиздюлился вторично.
Пить Бармалей начал значительно раньше, чем водиться со всякими сомнительными комсомолками, так что, с трудом избежав «справки об освобождении», попал в ПТУ, где проводил время, в основном, в пьяном угаре и воровстве инструмента с завода.
Проклятие чуть ослабело на два года, когда он в дни рождения совокуплялся с антенным постом зенитной установки С-125. Секс был. Но не с людьми. За секс с людьми почётных грамот не выдают.
Подозрения в том, что это уже не совпадения, а статистика, начали закрадываться в его душу в институте. На экваториальной днюхе Саша закатил чудесное пати на природе. В самом разгаре его зазвали в палатку две девушки, тонко намекнув: «Мы тебя ждём, пошли ыбаццо». Радостно взмемекнув, Бармалей поскакал за винишком для дам, но был перехвачен друзьями. Махнув стакан спирта, он быстро опсовел, упал лицом в кусты и благополучно захрапел. Фиаско было такого масштаба, что несколько раз во снах приходили кошмары, где голые пионервожатые, инфернально хохоча, били его по башке барабаном.
Закончив Государственный Институт культуры, Александр оформился в уже дипломированное быдло. Теперь он мог с полным правом работать массовиком-затейником, камлать на шаманских слётах и сторожить музеи. Но мятущейся душе всё же хотелось большего. Он рвался в FM-движ.
В начале-середине 90-х FM-радиостанции были невероятно популярны. Диджеев знали и любили. Бесплатно катали на такси («Братан, ты только песню поставь, ладно?»), наливали и насыпали, звали на свадьбы и крестины, ценили за звездатость и почитали.
Обладая бархатным низким баритоном и здоровенными кулаками, деликатностью носорога и обаянием сатира, Бармалей добился-таки своего. Отныне, бывший гопник в мохеровой кепке переквалифицировался в радиоведущего. Вечерние эфиры перемежались с бесконечной чередой свадеб и дискотЭк, юбилеями уважаемых людей и открытиями чебуречных. Саша заматерел. Отрастил брюхо, заказал себе роскошное чёрное пальто в пол, поставил золотую фиксу.
И вот однажды известного ведущего пригласили в круиз по Волге. В обязанности входило регулярно включать «Ах, белый теплоход», разыгрывать дурацкие сувениры и проводить конкурсы для аудитории с возрастным цензом сильно за 60.
Будучи не первый раз приглашённым на подобное сборище, Бармалей подошёл к мероприятию со всем тщанием. Был арендован приличный звук, прописан сценарий ежевечерних праздников на верхней палубе. Кроме реквизита Саня взял с собой старого товарища по институтским КВНам в качестве подручного. Этакого Ипполита Матвеевича средних лет. Валера был недотёпой с придурью, но Бармалея уважал и боялся, что внушало надежды на относительную безкосяковость. К тому же приближался день рождения, а наш герой твёрдо решил переломить порочную тенденцию.
Совершенно очаровав местную официантку, Александр готовил матч-реванш злодейке судьбе. В каюте под койкой стояло пол-ящика красного, под подушкой лежала пулемётная лента презервативов.
Час торжества настал. Вечеринка на верхней палубе клонилась к завершению. Постепенно затихал молодецкий скрип ревматических суставов, были разыграны уже все подарочные наборы пластмассовой дребедени. Бармалей плотоядно пожирал взглядом будущую жертву, что суетилась неподалёку, убирая столики. Но тут злобный Фатум нанёс сокрушительный удар.
Со стороны кают, палубой ниже, раздались панические вопли. Поискав глазами Валеру, артист резко почуял неладное. Опрометью бросившись по направлению к источнику кошмарных звуков, он застал омерзительную картину полного морального разложения своего подручного. Бухущий скот с глазами кролика волок в номера какую-то, визжащую от ужаса, бабулю. Валера был пьян до полной потери ориентации. В говно. В сракотенюшку.
Отовсюду приближались торопливые шаги и беспокойные голоса. Понимая, что времени нет, Бармалей с размаху щёлкнул пудовым кулачищем в лоб своему подчинённому. Но было поздно. Набежавшие люди застали то, что застали. Оправдаться было нереально. Полное Ватерлоо.
На следующий день неудачливых гастролёров высадили со всем их скарбом в Козьмодемьянске. С верхней палубы удаляющегося теплохода, в сторону Бармалея и Валеры, ещё долго доносился старушечий фальцет, суливший им кары небесные, адовы муки и гонорею с триппером.
Что тут скажешь? Хочешь рассмешить Бога – расскажи ему о своих планах. У высших сил весьма специфическое чувство юмора.
© crushersvTXT
yaplakal.com