34
раньше постил, но почему-то удалили, чуть переработал (в некоторых местах)Ночью, студент, растянувшись на своем ярусе, приготовился засыпать. И, только начала накатывать приятная дрема, как он услышал звук, похожий на тихий скрип. Как будто кто-то погладил резину.
Сразу в голове начались предсонные фантазии. Типа были бы на свете домовые, можно было бы сказать, что это домовой посмеялся. Якобы Сэм на нижнем ярусе заворчал перед сном, и домовому стало смешно.
- Че это за звук был?
- Да это Антоха ногу почесал.
- Прикинь, это по ходу домовой угорает.
- Да домовые здесь не могут быть!
- Да, всяко они тут есть, гы-гы-гы!
Через пять минут:
- Ночью в туалет не ходи.
- А че такое?
- Ну, домовой тебя там встретит.
- А я зайду, и мы вместе с ним накуримся.
- Гы-гы-гы! Не успеешь, он тебя зарежет.
- С хуя бы он меня зарезал?! Он угорал сейчас. Это добрый домовой. У нас они все такие, добрые.
- В нашей общаге добрых не бывает.
- Вот как раз в нашей – самые добрые.
И, с этими позитивными, немного фантастическими мыслями, студент заснул.
Лиз сидела на своем месте и, сделав губы трубочкой, вдыхала частички дыма, попадающие под кровать. Она любила, когда в комнате появлялся этот дым. После того, как она вдыхала его, казалось, мозг начинал работать лучше, и Лиз думалось, что она умнеет. Она слишком молода, чтобы не думать о том, какие умные, эти большие.
Как только Лиз услышала как большие собираются ко сну и устраиваются в своих кроватях, она привстала и выглянула из-за угла. Ей было очень смешно смотреть, как они укладывались. Один сначала сел на свою кровать, потом лег, и перестал двигаться. Второй же залез на второй ярус и, растянувшись зевнул. Потом вдруг первый начал ворочаться и ворчать что-то про кровати, и тут Лиз прорвало. Слава богу, что она успела закрыть рот ладошкой, благодаря этому у неё получился не смешок, а что-то похожее на скрип.
Большие притихли, и, немного погодя, устроили небольшую дискуссию, но Лиз уже не внимала, она уже карабкалась под кроватью, по-ближе к тем двум большим, которые позднее всех ложились спать. Ей надо было начать исполнять свой долг.
Когда она добралась до своей цели, всё уже было готово к процессу.
Большой уже спал, и вторая стадия сна уже начиналась. Лиз подобралась прямо к уху своего объекта и, вытянув свою мохнатую ручонку, тихонько тронула волосок у виска большого. Ей надо было обеспечить хороший и интересный сон человеку. Это была её задача.
Её звали Лиз, потому что ЛИЗ – Любовь и Забота. И имя это она получила, когда студент произносил слова про их доброту.
Да, она была доброй малюткой. Лиз - добрый, молодой домовенок.
Гу лежал в темноте, держа в зубах что-то наподобие заточки, и глядел в потолок. Ему уже осточертела вся эта грязная жизнь. Огромные тараканы, об которых он так часто спотыкается, как большие об собак. Набитые под жвак кровью клопы, из-за которых его ноги постоянно в кровавых пятнах. Этот гребаный дым, который заставляет его глаза просто рыдать. Все надоело. Надо скорее заканчивать эту задачу и в путь.
Он услышал возню в комнате, тут же вскочил, и вскарабкался на батарею, замер как раз на уровне, где у больших находится шея. В туалете включился свет, Гу зажмурился, но тут же открыл свои злые глазенки и понял, что его увидели. Но большой просто стоял, и, удивленно моргал. Пол секунды и все. Гу сделал свое дело.
Он бежал по асфальту и жалел только о том, что пришлось оставить там свое любимое шило. О вещах, имеющих более важную значимость в этой жизни, жалеть он просто не умел. Ведь его звали Гу, потому что ГУ – это Гнусный Убийца. Имя это он получил, когда Сэм сказал сова, о том, что здесь их добрых не бывает.
©senkasergeevitch
yaplakal.com