Мои любимые строчки

ДА Я ПЯТЬ ТЕМ В СУТКИ СОЗДАЛ БОЛЕЕ НЕ ДАЮТ ГАДЫ !

я койче забыл поставить "?"
я спрасить хотел...

ИдиоТ
я сам точно не помню.
Толи "Богадельня", толи "Маг в законе"

Ну это безусловно моё любимое было всегда... наверное...

Когда в обьятия мои
твой стройный стан я заключаю
и речи нежные любви
тебе с васторгам растачаю,

Безмолвна, от стеснённых рук
освобождая стан свой гибкий
ты отвечаеш милый друг
мне недоверчивой улыбкой

Прилежно в памяти храня
исмен печальные преданья
Ты без участья и вниманья
Уныло слушаешь меня...

Кляну коварные старанья
Преступной юности моей
И встреч условных ожиданья
в садах, в безмолвии ночей.

кляну речей любовный шепот
с тихов таинственный напев
и ласки легковерных дев,
и слезы их и поздний ропот.

Как поминали меня -
Я уж не помню,и рад ли?
Пили три ночи и дня
Эти беспутные капли...

Как поминали меня -
Помню,что солнце как льдинка...
Осень,шуршанье кляня,
Шла в неподбитых ботинках.

За подбородок взяла
Тихо и благословенно,
Лоб мой лучом обвила
Алым,как вскрытая вена...

Слезы сбежали с осин
На синяки под глазами...
Я никого не просил,
Ангелы все рассказали...

Луч уходящего дня
Скрыла морошка сырая.
Как вспоминают меня -
Этого я не узнаю...

Nuzg
А ты зам armatti!

Вы хочите песен? Их есть у меня!!!

Что-то во мне завелось щемящее,
Почти такое же по ощущению,
как надпись:
«В вашем почтовом ящике нет непрочитанных сообщений»
Что-то похожее на небрежную роспись на чеке или квитанции
Что-то не бережное но нежное,
Что-то щенячье.
И мне остаться бы
Где-нибудь между Caps Lock и Enter
Где-нибудь между Escape и полуночью
Но что-то тянет к тебе за ленточку
Жаркое
Светлое
Н е т е л е ф о н н о е

© Галина Давыдова


Добавлено в 15:05
Дингер
Это я знаю наизусть!
Достаточно один раз прочитать и уже все. В памяти. Супер!

Это сообщение отредактировал ХУГО - 10.08.2006 - 15:06

Bad: Я же говорю, это Галич написал Кто это такой Олди? Какой нах маг в законе?
http://www.ruthenia.ru/60s/galich/priletaet.htm

Good:

Это мне бы просить прощения
за шершавую сухость губ,
и за оттепель в ночь Крещения,
за январь, что на солнце скуп-

За бездомность и одиночество,
за усталость в твоих глазах,
за слова, что наутро хочется
нестерпимо забрать назад-

Может быть, нас излечит лето
знойным маревом острых крыш-
Я опять промолчу об этом,
и ты снова меня простишь.

(Алена Соколова)

Это сообщение отредактировал GoodBadEvil - 10.08.2006 - 15:13

Вот еще...

...Тихо капает вода:
Кап-кап.
Намокают провода:
Кап-кап.
За окном моим беда,
Завывают провода.
За окном моим беда,
Кап-кап.
Капли бьются о стекло:
Кап-кап.
Все стекло заволокло:
Кап-кап.
Тихо, тихо утекло
Счастья моего тепло
Кап-кап.
День проходит без следа.
Кап-кап.
Ночь проходит - не беда.
Кап-кап.
Между пальцами года
Просочились - вот беда.
Между пальцами года -
Кап-кап.

© Михаил Анчаров

GoodBadEvil

Генри Лайн Олди-творческий псевдоним двух украинских писателей. (как зовут их не помню).
Сорри за оффтоп.

Мне вот оч нра-)

Баллада о прокуренном вагоне
Стихи Александра Кочеткова

- Как больно, милая, как странно,
Сроднясь в земле, сплетясь ветвями -
Как больно, милая, как странно
Раздваиваться под пилой.
Не зарастет на сердце рана,
Прольется чистыми слезами,
Не зарастет на сердце рана -
Прольется пламенной смолой.
- Пока жива, с тобой я буду -
Душа и кровь нераздвоимы, -
Пока жива, с тобой я буду -
Любовь и смерть всегда вдвоем.
Ты понесешь с собой, любимый,
Ты понесешь с собой повсюду,
Ты понесешь с собой повсюду
Родную землю, милый дом.

- Но если мне укрыться нечем
От жалости неисцелимой,
Но если мне укрыться нечем
От холода и темноты?
- За расставаньем будет встреча,
Не забывай меня, любимый,
За расставаньем будет встреча,
Вернемся оба - я и ты.
- Но если я безвестно кану -
Короткий свет луча дневного, -
Но если я безвестно кану
За звездный пояс, млечный дым?
- Я за тебя молиться стану,
Чтоб не забыл пути земного,
Я за тебя молиться стану,
Чтоб ты вернулся невредим.

Трясясь в прокуренном вагоне,
Он стал бездомным и смиренным,
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он полуплакал, полуспал,
Когда состав на скользком склоне,
Вдруг изогнулся страшным креном,
Когда состав на скользком склоне
От рельс колеса оторвал.
...И никого не защитила
Вдали обещанная встреча,
И никого не защитила
Рука, зовущая вдали...
С любимыми не расставайтесь,
С любимыми не расставайтесь,
С любимыми не расставайтесь,
Всей кровью прорастайте в них, -
И каждый раз навек прощайтесь,
И каждый раз навек прощайтесь,
И каждый раз навек прощайтесь,
Когда уходите на миг!

Я не навязываю своего мнения, я просто делюсь им.
Во всем виноват armatti

Танцуй, танцуй на моей могиле:
Ave Maria - течет латынь.
Послушай же, вряд ли меня любили
Так, как любила ты.
Танцуй, мне приятны удары пяток
О злую землю и нервный грунт.
Все еще помнятся свежие пятна,
Когда встревожена грудь.
Змеиной кожей посмертно таю
Под каблуками. Танцуй, танцуй!
Оставлю для многих, но эту тайну
Я с собой унесу.
Твой танец бережно-подвенечен,
Вдова-невеста, моя жена.
Расслабься, ладони забрось на плечи –
Ты слишком напряжена.
Ты слишком траурна, но напрасно,
Смотри, как яростно-пестр венок!
Бродяг и кошек зови на праздник,
Меня вспоминай вином.
Я здесь, с тобой, я в воздухе пьяном:
Надгробная нежность, ласковый труп.

Как сладостно было бы слиться с ядом
Твоих побелевших рук.

© не помню я кто...

Идешь на меня похожий,
Глаза устремляя вниз.
Я их опускала - тоже!
Прохожий, остановись!

Прочти - слепоты куриной
И маков нарвав букет,
Что звали меня Мариной
И сколько мне было лет.

Не думай, что здесь - могила,
Что я появлюсь, грозя...
Я слишком сама любила
Смеяться, когда нельзя!

И кровь приливала к коже,
И кудри мои вились...
Я тоже была, прохожий!
Прохожий, остановись!

Сорви себе стебель дикий
И ягоду ему вслед, -
Кладбищенской земляники
Крупнее и слаще нет.

Но только не стой угрюмо,
Главу опустив на грудь.
Легко обо мне подумай,
Легко обо мне забудь.

Как луч тебя освещает!
Ты весь в золотой пыли...
- И пусть тебя не смущает
Мой голос из-под земли.
Цветаева Марина.Это-любимое.

О свободе небывалой
Сладко думать у свечи.
-- Ты побудь со мной сначала,--
Верность плакала в ночи,--

-- Только я мою корону
Возлагаю на тебя,
Чтоб свободе, как закону,
Подчинился ты, любя...

-- Я свободе, как закону,
Обручен, и потому
Эту легкую корону
Никогда я не сниму.

Нам ли, брошенным в пространстве,
Обреченным умереть,
О прекрасном постоянстве
И о верности жалеть!

ещё Мандельштам

Знаешь, дурацкая роль -
приходится быть немым
Другие, будьте счастливы, что ли.
Другие они не мы.

Знаешь, дурная привычка -
Приходится быть немой.
Улыбнись, вылетает птичка
Улыбнись, человек не мой.

И мне за тебя нет права
Нет повода умереть
Чай травяной - такая отрава
А вы, знаете ли, такие вредные…

© утерян

Bad: armati, Мандельштама обожаю!

Николай Гумилев

Пять коней подарил мне мой друг Люцифер
И одно золотое с рубином кольцо,
Чтобы мог я спускаться в глубины пещер
И увидел небес молодое лицо.

Кони фыркали, били копытом, маня
Понестись на широком пространстве земном,
И я верил, что Солнуе зажглось для меня,
Просияв, как рубин на кольце золотом.

Много звездных ночей, много огненных дней
Я скитался, не зная скитанью конца,
Я смеялся порывам могучих коней
и игре моего золотого кольца.

Там, на высях созданья - безумье и снег,
Но коней я ударил свистящим бичом.
Я на выси созданья направил их бег
И увидел там деву с печальным лицом.

В тихом голосе слышались звоны струны,
В странном взоре сливался с ответом вопрос,
И я отдал кольцо этой деве луны
За неверный оттенок разбросанных кос.

И, смеясь надо мной, презирая меня,
Люцифер распахнул мне ворота во тьму,
Люцифер подарил мне шестого коня -
И Отчаянье было названье ему.

Вот... тоже, очень нравится.

Там, где вымысел голый украдкой бежал через двор,
Мне беспомощный голос опять напятнал разговор.
И в усталые руки уныло наплакал дождем,
Заходящий без стука и шепчущий: «Полно, пойдем».
А по ельнику скачут огни потерявшихся звезд,
На заброшенной даче с утра заливается дрозд.
И вдоль пыльной дороги – цепочкой собачьи следы,
Но густой и широкий уже поднимается дым.
И смолистые бревна трещат и метель языков,
И обрушилась кровля. Но в небо вонзается зов…
И приходит тигрицей, нежданно, на маночный звук
Та, что больше не снится. И лица чужие вокруг:
«Ты попался, охотник!» Но поздно и не поменять.
«Пусть чужие уходят!» – ныряет в ладонь рукоять.
И тропа исчезает, но влага туманит зрачок.
«Ничего ты не знаешь», – плывет шепоток за плечом.
Обернулся б, да поздно. Уж ветер бушует в золе,
И остывшие звезды – песком у меня на столе.
И на белой странице бездонно, провалом, – зрачок
Той, что больше не снится… Но строчка скользит поперек,
И гончак серомордый устанет вышаривать след,
И высоким аккордом стерней истощенных полей
Потечет его песня. И дымно задышит костер,
И войдет Неизвестность в холодный заплеванный двор.
И растрепанный тополь потянется веткой к окну,
И потянется тропка чужая – в чужую страну.
Но ничто не окликнет, ничто не поманит назад.
Вниз, по лунному лику сбегает сухая слеза.
И густой, и широкий вдоль зарева тянется дым,
И остывшие окна следят равнодушно за ним.
Вновь по серому камню скользит осторожная Тень.
Нас ловили руками, но все они были не те.
Хоть снимали с нас кожу и свет нам носили в горсти,
И казалось возможным – любить, и отдать, и уйти…
Отгоревшие звезды – кусочки зеркальной золы.
Дымом пахнущий воздух, и ночи – длинны и светлы.
И беспомощный голос не тычется больше в висок.
Только длинные волны взбегают на нежный песок,
И какая-то птица плывет в потемневшую даль,
Та, что больше не снится, уходит.
Уже – навсегда».

© Андрей Мазин.

И еще он:

Глядел через ее плечо
На темную Неву.
И думал: "Брось ты, дурачок!
Другие ведь живут!
Живут - и мы переживем!
Тепло, уют, покой..."
И гладил волосы ее...
И думал о другой.

Bad:

Бесконечности нет.
Есть только износ зрачка,
Усталость сетчатки,
Да вросшая пыль в хрусталик.

Но падает, падает снег,
В, оборотом ключа
Заведенный тобою, прозрачный
Рождественский шарик…

(Великолепный Яша)

Из того, что знаю наизусть...

Эти буквы о нас.… И о нас,
не случившихся нам вопреки…
Я хреново горел и угас
до последней неполной строки,

потому, как примерзла гортань
к языку, говорившему, что
завтра будет не ты и не та,
да и после все будет не то…

Это время глотать седуксен
рахитичных моих полуфраз,
и срывать с остывающих стен
наступившей проказы маразм

(задавить, завладеть, распороть –
все мои в перспективе концы:
на таких не скупится Господь,
им вгоняются пули в крестцы)…

Это Розы момент и Креста,
где снобизмом нарочным ведом,
я врастаю в асфальт без зонта
под чугунным российским дождем…

Дай мне с этим смириться чуток,
не слези моих карих зрачков…
И еще, напиши мне, дружок,
что там слышно и климат каков?

И, сливаясь с придымленной тьмой,
помолившись способности быть,
уходи по случайной кривой
из отсюда (здесь долго знобит)…

…эти буквы о нас. И о нас,
не случившихся нам вопреки…
Я хреново горел и угас,
Но дышу на свои кулаки…

© Ербол Жумагулов

Малдер

вспомнила мои 15 лет - переписывала эти стихи в блокнотик, помнила наизусть, мечтала прочесть любимому, когда придёт любовь

Гадинка
Ну,а он заценил?

Дингер

Не...любовь не пришла тогда...съебалась кудата сцуконах...
А кагда пришла - ужэ лексикон и мировоззрение сменились

ОН УМЕР НА РАССВЕТЕ

У ночи четыре луны,
а дерево - только одно,
и тень у него одна,
и птица в листве ночной.

Следы поцелуев твоих
ищу на теле.
А речка целует ветер,
к нему прикасаясь еле.

В ладони несу твое "нет",
которое ты дала мне,
как восковой лимон
с тяжестью камня.

У ночи четыре луны,
а дерево - только одно.
Как бабочка, сердце иглой
к памяти пригвождено.



Лорка.

И это тоже нравится.
____________________
Вода и Хню

Хню:
Куда, куда
спешишь ты, вода?

Вода:
Налево.
Там, за поворотом
стоит беседка.
В беседке барышня сидит.
Ее волос черная сетка
окутала нежное тело.
На переносицу к ней ласточка прилетела.
Вот барышня встала и вышла в сад.
Идет уже к воротам.

Хню:
Где?

Вода:
Там, за поворотом.
Барышня Катя ступает по травам
круглыми пятками.
На левом глазу василек,
а на правом
сияет лунная горка
и фятками.

Хню:
Чем?

Вода:
Это я сказала по-водяному.

Хню:
Ой, кто-то идет к нам!

Вода:
Где?

Хню:
Там.

Вода:
Это рыбак Фомка.
Его дочь во мне утонула.
Он идет побить меня камнем.
Давай лучше громко
говорить о недавнем.

Рыбак:
Один я.
Из меня тянутся ветви.
Грубые руки не могут поднять иголки.
Когда я смотрю в море,
глаза мои быстро слезятся.
Я в лодку сажусь,
но лодка тонет.
Я на берег прыгаю,
берег трясется.
Я лезу на печь,
где жили мои деды,
но печь осыпается.
Эй, товарищи рыбаки,
что же мне делать?
(Увидя Хню.)
Неужто Хню?

Хню (молча):
Да. Это я.
А вот мой жених Никандр.

Никандр:
Люблю, признаться, вашу дочь.
И в этом вас прошу помочь
мне овладеть ее невинностью.
Я сам Бутырлинского края,
девиц насилую, играя
с ними в поддавки.
А вам в награду, рыбачок,
я подарю стальной сачок
и пробочные поплавки.

Рыбак:
Шпасибо, шпасибо!

Никандр:
Лови полтину!

Вода:
Какую мерзкую картину
я наблюдаю.
Старик поймал полтину в рот.
Скорей, скорей за поворот
направлю свои струны звонкие.

Хню:
Прощай, вода.
Ты меня не любишь?

Вода:
Да.
Твои ноги слишком тонкие.
Я ухожу. Где мой посох?

Хню:
Ты любишь чернокосых?

Вода:
Жырк, жырк,
лю-лю-лю.
Журч, журч.
Клюб,
клюб,
клюб.

в с е
____________
Даниил Хармс

Я не помню,как выглядит снег,
Я не помню следов на снегу,
Я не помню,что помню я всех,
Но я вспомню…я все сберегу…

Я не помню,как выглядит снег,
Только что-то все же осталось…
Не построю,как Ной,свой ковчег,
Не построю,о чем так мечталось….

Знать бы - чем закончится холод,
И слепящий лед на земле…
Знать бы мне - что я еще молод…
А не спать беспробудно во мгле.

Я не помню следов на снегу,
Не дошедших сейчас друг до друга…
Но я вспомню-я все сберегу,
И завершу свою линию круга…

Я не помню что помню я снег,
Но память мне все же дороже…
В старой памяти мир не поблек,
Только стал вдруг темнее и строже…

Знать бы – что расскажут мне камни
На замерзшем пустом берегу…
Снова память – как плотные ставни.
Но я вспомню – я все сберегу…

Экслибрис
(Гумилев)

Я верно болен, на сердце туман
Мне скучно все, и люди, и рассказы
Мне снятся королевские алмазы
И весь в крови широкий ятаган.
...
Молчу, томлюсь, и отступают стены:
Вот океан весь в клочьях белой пены,
Закатным солнцем залитый гранит,

И город с голубыми куполами,
С цветущими жасминными садами.
Мы дрались там... Ах, да! я был убит.