Перевод свежего интервью с Миком Боксом (04.07.2018)
Мик Бокс (Uriah Heep): в 70-ых у нас была "большая четвёрка" - Black Sabbath, Led Zeppelin, Deep Purple, Uriah Heep.
Эксклюзивный материал журнала UG: "Я никогда не использовал табулатуры, когда учился играть," - утверждает гитарист.
Джастин Бекнер
Опубликовано 04 июля 2018
Пока Uriah Heep ведут подготовку к выходу своего 25-го студийного альбома "Living the Dream", релиз которого состоится 14 сентября на лейбле Frontiers Music, нам выпала честь пообщаться с мистером Миком Боксом, выдающимся гитаристом, играющим в группе с самого начала, с 1969 года. Далее вы можете ознакомиться с полным текстом беседы.
Привет, Мик, как успехи?
Да всё хорошо, приятель. Мы только что отыграли концерт в Испании, и три дня побудем дома перед тем как улетим в Швейцарию, затем в Норвегию и далее по всему свету.
Ага, на вашем сайте довольно обширное расписание гастролей. Всё уже расписано по декабрь.
Ну да, как только выйдет новый альбом в сентябре [14 числа], мы за два с половиной месяца планируем объехать всю Европу.
Есть ли дальнейшие планы после этого тура, на 2019 год, которые пока не обнародованы? Запланированы ли гастроли по Штатам?
Сейчас ведётся эта работа [над американским расписанием], но мы точно организуем эти гастроли. Мы обычно проводим на гастролях в Канаде и Америке по 10 недель в году. Наверно, мы сделаем примерно так же и на следующий год.
Да ты живёшь мечтой, дружище.
Так и есть! Это название постоянно крутилось у меня в голове, когда я писал песню, и мне кажется, что оно на самом деле хорошо подходит к музыке. Эти слова всё время говорили наши поклонники в адрес музыкантов: 'О, вы живёте мечтой', так как можно лишь позавидовать той работе, которую мы делаем. Благодаря нашим фанам, мы так и живём [мечтой], и мы всё ещё делаем это, и любим это. Так вот, эти слова засели у меня в голове, и я начал писать какой-то текст на эту тему, который превратился в такую мощную песню, что мы решили так назвать весь альбом.
Весь этот альбом действительно силён. Ты привлёк к работе над ним Джея Растона, что повлиялона это решение?
Как ни странно, мы долго спорили, обсуждая многих продюсеров, с кем нам нравится работать. Мы были всегда большими поклонниками The Winery Dogs и нам нравилось, как Джей работал с ними, и со Stone Sour, и так далее. Он также микшировал некоторые треки для Black Star Riders, которые являются клиентами нашей менеджмент-компании в Европе. Мы послушали все его работы, и подумали, что он является подходящим парнем для нас. Были некоторые проблемы с несовпадением наших рабочих графиков, но я рад, что мы подождали, пока он освободится. В итоге всё получилось здорово.
Как ты учился играть на гитаре? Ты использовал готовые табулатуры?
Я никогда не пользовался табулатурами, я учился играть исключительно на слух. Есть два способа, как можно этому научиться [играть]: во-первых, можно научиться читать музыку, но это было не по мне - играть чужую музыку. Поэтому я пошёл другим путём, потому что хотел сам писать музыку. Я никогда не занимался никакими гаммами и прочими упражнениями в этом роде. Я обычно сижу и наигрываю, пока что-нибудь не зацепит меня, а потом иду в этом направлении. Даже при разработке сольных партий я просто играю, что в голову взбредёт, пока не получается что-то, что мне нравится, а далее уже на этой основе строится вся партия.
То есть, ты не разбираешься в теории музыки или в чём-то подобном?
Нет. Ну я могу читать аккорды с листа, конечно.
Это меня несколько утешает, ведь я пытался изучать теорию музыки и стать правильно обученным гитаристом, но понял, что предпочитаю просто играть для своего удовольствия. Музыкальная теория для меня слишком похожа на школьные занятия, а я всегда ненавидел школу.
Да, картина похожая. Мне повезло, что я смог постичь эту премудрость естественным путём и пройти этой дорогой. Я получаю гораздо больше удовольствия, когда сочиняю музыку, чем если бы я сидел и часами играл гаммы.
Какую первую песню ты написал?
По-моему, это была песня под названием 'Lyla', и я напрочь забыл, почему она так называлась. Наверно, о какой-то девчонке.
Сколько тебе было, когда ты её написал?
Лет 14, вероятно.
Помнишь ли ты свою первую гитару?
Конечно, помню, она теперь висит на стене в моём офисе. Это был шестиструнный Telston, который мама купила для меня в ломбарде в Уолтемстоу, что в лондонском Ист-Энде. Гитара была полуакустическая, с одним звукоснимателем, красновато-золотистого цвета. Она была предельно просто устроена, но послужила мне верой и правдой, когда я начинал.
Это здорово, что ты сохранил её в течение всех этих лет.
О да, ведь она так много значит для меня. Маме пришлось хорошенько поэкономить на всём, чтобы её купить. Поэтому я не могу от неё отказаться, это будет неправильно, я же помню, какие усилия приложила мама, чтобы я смог её получить. К тому же для меня это означает начало всего.
Вернёмся к новому альбому; когда мы, гитаристы, входим в студию, нам бывает интересно поиграть на новой аппаратуре и немного поэкспериментировать со своим звуком. Была ли использована на этой записи какая-то новая аппаратура, повлиявшая на твоё звучание?
Действительно, я впервые записывался с использованием немецкой аппаратуры ENGL. Их усилители и колонки просто невероятны. Я использовал один усилитель с версией Artist Edition, а другой - с Invader II [оба на 100 ватт]. Они прекрасно служили мне в студии, особенно когда я напрямую подключал свою педаль Crybaby Wah Wah, это был, как говорится, союз, заключённый на небесах. Кроме того, на сей раз я использовал 12-струнную гитару Epiphone. Она очень похожа на Les Paul, той же формы, только золотистая. Я купил её в Америке давным-давно, и когда откопал её среди своих гитар, то подумал, что это было бы интересно; я взял её в студию и использовал на нескольких треках, и получилось действительно здорово.
Ты до этого использовал двенадцатиструнки при записи?
У нас есть несколько довольно популярных песен, которые мы сделали таким образом, например, 'Free Me' с альбома 'Innocent Victim' [1977]. Мы использовали эти гитары время от времени, но в те времена это не вписывалось в саунд группы, а когда мы сочиняли музыку сейчас [для 'Living the Dream'], нам потребовалось звонкое звучание, и эта двенадцатиструнка как раз подошла.
Развиваешь ли ты сейчас своё гитарное мастерство, я имею в виду технику игры?
Меня вполне устраивает то, чего я уже достиг, честно. Я иногда смотрю разные гитарные трюки на YouTube, и чаще всего говорю: 'Здорово, но это не для меня'. Думаю, что для меня единственный объект для соревнования - это я сам.
Вот здоровый взгляд на предмет.
Да, если я и научился чему-то на самом деле хорошему, это произошло либо случайно, либо просто в процессе репетиций, но это здорово, и это придаёт мне драйв.
Я могу себе представить, каких ты повидал за все эти годы всяких удивительных винтажных гитар, хотя, видимо, в те времена они были поновее.
Да, у меня есть старый Fender Stratocaster, золотистый, как у Бадди Холли, во многом из-за этого я его и купил. Это - 1956 год. Он просто великолепен, и находится в оригинальном состоянии, но я не решаюсь слишком часто его использовать. Это прекрасная гитара, и я играю на ней дома, но не беру с собой в поездки. У меня есть также несколько Les Paul Black Beauty 70-ых годов от Gibson, просто замечательных. Есть пара гитар Martin D-28s - 6- и 12-струнная. Тоже в прекрасном состоянии. Есть старый акустический Gibson, ещё с рукописным логотипом. Звук у него не сказать что очень уж хороший, но зато адски громкий. Так что у меня есть несколько хороших экземпляров. И есть одна гитара, которая, как гласит легенда, была найдена рядом с трупом на берегу Сан-Луи Ривер, и тот, кто нашёл её, попытался выправить вмятины на ней, хотя несколько вмятин всё равно осталось; у каждой гитары есть своя история, но большинство из них действительно не такие уж старые. Я покупал всё это в начале 70-ых. Это были дни, когда мы играли в США по всей стране, и люди несли эти сокровища, предлагая нам их купить - теперь такого уже не бывает. А тогда практически на каждый концерт зрители приносили эти шикарные гитары и спрашивали, не хотел бы ты купить их. Конечно, и теперь можно ещё найти какие-то драгоценности, но народ с тех пор, по-моему, поумнел.
Да, ведь винтаж теперь здорово подорожал.
Это точно. Многое с тех пор изменилось, конечно, некоторые из тех гитар теперь очень дорого стоят, но с другой стороны, в наши дни даже бюджетные модели тех гитар выглядят удивительно. И на бюджетных моделях этих гитар не просто можно играть, они замечательны. В своё время у нас не было и этого.
Как тебе кажется, если сейчас начинать учиться играть на гитаре, наверно будет трудновато сформировать тот стиль, которым ты играешь сегодня?
Самый большой комплимент, который может услышать гитарист, - когда люди узнают на слух, что это играешь именно ты. Я слышал такое множество раз. Я думаю, что одна из причин этой узнаваемости - то, что руки у меня очень небольшие. Когда я вижу Пола Гилберта, то его пальцы кажутся мне длиннее, чем мои ноги. Когда он делает эти свои растяжки, это просто невероятно, и я не могу даже мечтать сделать так же, потому что мои руки слишком малы. Поэтому я должен был вместо того, чтобы тянуться до тех интервалов, как бы подкатываться к ним. И вот мне пришлось разработать некий "катящийся" стиль, который и придал мне некоторую индивидуальность, а в итоге получилось неплохо. Вспоминая прежние деньки 70-ых годов, времена групп Большой Четвёрки, в которую входили Black Sabbath, Led Zeppelin, Deep Purple и Uriah Heep, ни один из нас, гитаристов, не был похож на другого, и басисты все играли по-разному. Именно эти элементы придавали каждому музыканту и каждой группе их собственную идентичность. Мне кажется, что в настоящее время многое из этого утеряно, все, по-моему, движутся в одной и той же колее.
Они движутся в вашей колее, я, конечно, тоже учился у парней, которых ты только что упоминал [Большая Четвёрка].
По моему мнению, когда люди входят в двери музыкального колледжа для обучения гитаре, они выходят два года спустя, играя блестяще, но они все играют одинаково - за эти два года им не уделяют никакого внимания для развития индивидуальных черт, и я считаю, что это достаточно печально, на самом деле.
Кто или что впервые сподвигло тебя взять в руки гитару?
А вот это забавная история, потому что я начинал с джазовых вещей - с Леса Пола, Мэри Форд и Уэса Монтгомери. По некоторым причинам мне пришлось играть те гармонии и аккорды, которые они использовали, с этого я и начинал. В то время я получил несколько уроков от парня по имени Аллан Ходжкинс [его сценический псевдоним, который он иногда использовал, был Ходжкисс], он жил рядом с домом, где жил я, и когда-то исполнял партию второй гитары у Джанго [Рейнхардта]. И вполне понятно, что его уроки прочно основывались на джазе. И я ходил к нему в течение нескольких месяцев каждую субботу; а самое интересное состояло в том, что в этом месте [где давались уроки] собирались музыканты со всей округи, и постоянно можно было слышать разные истории о гастролях, и я думал - ‘о да, здесь моё место'. Но недостатком этого было то, что когда он давал мне свой субботний урок, я просто не мог ждать до следующей субботы, потому что к вечеру этой же субботы я уже хорошо мог сыграть заданный мне материал. Но приходилось ждать целую неделю. Мама не могла себе позволить платить за большее количество уроков, именно поэтому тогда я начал развивать свой слух и самостоятельно разбирать все эти вещи, о которых я сказал в начале.
Но что-нибудь конкретное из тех уроков ты усвоил?
Да, я думаю, что привычка импровизировать и наигрывать осталась от тех уроков, потому что это элемент джаза. Люди спрашивают меня, кто повлиял на мою манеру играть блюз, и я всегда отвечаю им, что я был бы чрезвычайно счастлив хорошо научиться играть блюз. С 20-летнего возраста я путешествую по всему миру, что занимает почти всё время моей жизни. Поэтому я не могу на серьезном уровне играть блюз.
Есть ли кто-то из современных гитаристов, которые могут восхитить или вдохновить тебя?
Да, например, Джефф Бек - мой самый любимый гитарист всех времён. Ричи Блэкмор был удивителен. Но в последнее время мне очень нравится Ричи Котцен. Он может делать всё это на высочайшем уровне, к тому же, как будто у него и так недостаточно талантов, он ещё обладает голосом, за который можно отдать душу. У него есть все таланты в одном флаконе.
Какие три альбома должен обязательно услышать каждый начинающий гитарист?
Ух ты, какой вопрос. Ладно. Джефф Бек, 'Truth', потому что, на мой взгляд, это предисловие ко всему творчеству Zeppelin. Это трудный выбор, вытащить сразу три альбома. Далее, Джо Уолш и James Gang [напевает рифф из 'Funk #49'], не найдёшь ничего лучше, приятель. Затем акустический альбом - Нил Янг, 'Harvest.'
Ты сочиняешь, используя акустический инструмент или электрогитару?
Бывает и так, и так, смотря что первое подвернётся под руку. Раньше приходилось тратить время на поиски диктофона или какого-то другого звукозаписывающего устройства, а теперь достаточно просто вытащить из кармана телефон и сделать запись. Теперь я могу тут же зафиксировать начальный рифф или какую-то идею, а затем позже решить, как это можно использовать.
У тебя есть именная гитара от Carparelli, я хотел поговорить о ней. Это красивая гитара.
Давай расскажу, как она у меня появилась. Я таскал свои гитары Les Paul Black Beauty по всему свету, но авиакомпании, к сожалению, не очень хорошо заботятся о сохранности багажа. Каждый раз, когда я вытаскивал их из кофра после перелёта, было видно, что путешествия не идут им на пользу - что-то надо было подкручивать, что-то ставить не место... Это было ужасно, ведь они так прекрасны. Поэтому я начал искать, чем можно заменить их в поездках, и нашёл сайт Карпарелли, переговорил на этот счёт с ним самим, как с главой компании. Он загорелся этой идеей и выслал мне несколько гитар на пробу. У меня было несколько спонсорских предложений за эти годы, когда производители посылали мне свои гитары, чтобы я стал их эндорсером, но обычно всё заканчивалось тем, что я отдавал их обратно, и возвращался на гастролях к Black Beauty, так как не мог найти ничего подходящего взамен. Когда прибыли гитары Carparelli, я поиграл на них недельки три, и почувствовал, что это то, что надо. Это хорошая, основательная рабочая лошадка, я езжу с ними везде, и им нипочём все испытания, которым их подвергают грузчики в аэропортах. Это отменные гитары, я их очень люблю. Сейчас я играю на Carparelli S4.
Ну ты ведь всё время на гастролях, и этот момент очень важен.
Да, это у меня в крови. Я люблю это. Мы побывали в 61 стране, у нас постоянно проходит по 150 концертов в год или около того. Я всегда был трудолюбив. Мы любим этим заниматься. Люди иногда спрашивают меня - ‘а как насчёт студийной работы?' Обычно требуется лет десять поработать вживую, прежде чем добраться до студии, и эта работа, конечно, для меня как первая любовь. Это большое испытание для молодых групп. В Uriah Heep очень здорово находиться. Тогда, в 80-ых, когда мне пришлось быть менеджером группы, ездить на гастроли с группой, писать музыку для группы, петь с группой и просто жить в группе, я поклялся себе, что никогда не буду работать ни с кем другим, не буду ни для кого другого агентом, менеджером, не буду играть в группе с людьми, которым я не могу улыбнуться, обменяться рукопожатием или пойти выпить пинту-другую. Это важно для меня. Я не люблю, когда начинаются трения. Мне кажется, что это несёт так много негатива. А мы живём словно одна семья, когда находимся вдали от наших собственных семей. Мы поддерживаем друг друга и в трудные времена, и в хорошие времена, и это действительно здорово.
Поскольку вы почти постоянно на гастролях, легко себе представить, что вы широко пользуетесь арендой концертной аппаратуры.
Да, мы так и делаем. У нас разработана хорошая гастрольная система по Европе, где мы возим наше собственное концертное оборудование, и оно просто фантастическое. Раньше мы всё это брали в аренду, и порой бывало так - заказываешь колонку Marshall, а она тут же выходит из строя. Большинство из тех, кто сдаёт в аренду концертную аппаратуру, не производят никакого сервисного обслуживания. Поэтому никогда не известно наверняка, что тебе подсунут. И мы решили, что лучше завести собственную аппаратуру. Если мы едем в Америку, мы производим транспортную упаковку оборудования, и теперь большую часть года мы пользуемся своей собственной аппаратурой.
Можешь ли припомнить какие-нибудь жуткие истории из тех дней, когда вы брали напрокат концертную аппаратуру?
О, сколько угодно. Помнится, вместо заказанного оборудования Marshall я обнаружил Fender Champs и ещё что-то навроде этого. Мы были первой западной рок-группой, отыгравшей в России. В декабре 1987 мы приехали и играли перед 180 000 человек, что поражало воображение, но что касается оборудования, это стало шоком. Мы должны были получить в основном импортное оборудование производства Венгрии. Затем, после того, как мы всё-таки сделали это, в следующем году мы поехали в пятинедельный тур через всю Сибирь, где раньше вообще не проводились такие концерты, и организаторы пытались заставить всё это работать. Однажды просто дошло до смешного - когда я приехал на саунд-чек, мне сказали - 'вот ваша аппаратура', и это был комбо-усилитель с двумя колонками. На нём было написано Marshall, но я не думаю, чтобы это было так, поскольку у него был такой вид, что он может поджарить меня как тост. Но мы вышли из положения тем, что подключили его через мониторы, я тогда использовал педаль RAT, с помощью которой получался дисторшн, и мы всё-таки провели концерт; ты знаешь, необходимо преодолевать все эти вещи. Это часть профессии гастролирующей группы, надо играть музыку и получать отклик от публики независимо от того, какие проблемы возникают на сцене. Ты должен стать выше проблем, ты не можешь сдаться, никогда.
Ты помнишь конкретно, на чём вы играли на том концерте в Москве в '87?
У нас были наши собственные гитары, в этом плане всё было как всегда. Но мы заканчивали концерт через маленький кабинет с двумя усилителями по 200 ватт и четырьмя колонками.
Это, должно быть, удивительные ощущения - играть перед таким множеством людей.
Да, это было удивительно, ведь мы играли в странах Восточного блока много лет. В то время как почти все большие группы гастролировали в основном по Америке, а затем возвращались в Англию или материковую Европу, мы в группе решили, что если люди не могут приехать к музыке, можно донести музыку до людей. Так мы и сделали, мы часто бывали в Восточном Берлине, проезжая прямо через границу, ездили и в Болгарию, и в Венгрию, и в Чехословакию до того как она стала Чешской республикой. Мы поехали во все эти края, потому что хотели распространить нашу музыку по всему миру и к тому же наладить связи с нашим венгерским промоутером, который и организовывал для нас гастроли по всем этим странам. Он часто говорил, что 'мы должны свозить вас в Россию, вы не представляете, насколько вас там ценят', а мы не верили ему - ведь то, что нам преподавали в школе о России, не несло о ней никакой хорошей информации, правда? Но на волне гласности в декабре '87 мы получили официальное приглашение. Мы подумали, что это просто невероятно, и когда приехали, то поняли, как он был прав - мы не имели понятия, насколько популярны мы были там. Это было грандиозно. Мы играли перед публикой на Олимпийском Стадионе, и за десять дней на концерты пришло 180 000 человек. Это был настоящий замес. Если с чем-то сравнивать, это было похоже на концерты Битлз, куда люди шли абсолютно невменяемые. Мы сделали приблизительно 30 000 фотографий [с фанатами], и эти фото стали практически валютой. Люди торговали ими. Это было поразительно. Мы заходили в рестораны, и люди вставали и аплодировали. Странно даже представить себе это.
Это реальное подтверждение власти музыки.
Когда думаешь о том, что они могли потратить заработную плату за два месяца, чтобы купить один альбом, и этот альбом - твой, возникает просто грандиозное чувство. К тому же было ещё одно обстоятельство - если их поймают за прослушиванием этого альбома, их могут сослать в Сибирь на соляные копи; и таких людей было немало, как мы узнали позже, встречаясь с ними. Появлялось настолько тёплое чувство, когда мы встречались с нашими фанами и слышали, что им приходилось вынести, и как много музыка значила для них. Был декабрь, а люди стояли на улице в течение многих часов и ждали нас, чтобы мы подписали им пластинку, к тому времени паста в ручках замерзала, мы вносили их внутрь и ожидали, пока оттает; было похоже, что для них внезапно настало Рождество.
Но теперь времена изменились, и надеюсь, что русским будет немного легче услышать 'Living the Dream.'
О да, сегодняшняя Москва похожа на любой европейский город, и она теперь прочно занимает своё место в гастрольном расписании любой группы. А когда мы впервые туда приехали, всё было по-другому. Это было немного затруднительно.
Что ж, от имени всех, кому вы принесли свою музыку, я хотел бы поблагодарить тебя за то, что вы уже сделали и за то, что продолжаете делать музыку. Нет такого чувства, что вы планируете вскоре уйти со сцены.
Нет, я всё ещё испытываю ту же самую страсть от музыки и игры на гитаре, которую я всегда испытывал с самого первого дня. Это чувство никогда не покидает меня. Эта страсть дает мне энергию, чтобы продолжать, и именно поэтому мы ездим с концертами. Мы только что вернулись из Северной Америки, и вскоре поедем дальше. Мы любим это время года, потому что мы бываем по 2-3 дня дома каждую неделю, занимаясь на базе, а затем уезжаем на фестивали. Наше расписание уже заполняется на 2019 год после выхода альбома в сентябре [2018]. Так что мы в строю, приятель.
А ведь недалеко уже ваша 50-ая годовщина. Мы волнуемся, желая скорее увидеть то, что вы приготовили для этого события.
Да, это будет в 2020, и у нас есть немного времени, чтобы запланировать кое-что и сделать что-нибудь особенное. Но это пока у нас на втором плане из-за того, насколько мы сейчас заняты концертами и выходом нового альбома. Я могу сказать только, что те немногие свободные дни, которые у нас сейчас есть, посвящаются продвижению нового альбома, но ведь ты же знаешь, что мы всё ещё любим это.
©Spencer с форума mp3-ogg.ru
Это сообщение отредактировал DmTch - 18.08.2018 - 09:27
yaplakal.com