Владимир Владимирович, продавайте коньки! © Панарин о жизни людей в России, о политике и власти
– Что ты думаешь про Путина?
– Думаю, он уже не понимает, где – хорошо, где – плохо. Мне кажется, ему уже психологически не так просто трезво оценивать ситуацию, потому что есть много людей, которые подводят его к решениям.
Если тебе все будут говорить 20 лет, какой ты молодец и все правильно делаешь, ты что, думаешь, станешь видеть свои ошибки? Как ты будешь их видеть?
В Америке есть два срока по четыре года – и все, невозможно вернуться к власти. Круто: сделал максимальную пользу для страны, не оброс ничем и ушел спокойно. Пришла молодая кровь, еще сделала позитива.
Я говорю так не из-за личных выгодных моментов, которых нет. Я за людей – чтобы у всех все было хорошо, зарплаты росли. Всякие балерины – или кто там Волочкова? – не говорили, что «кому не нравится, могут уезжать из страны». Это же бред полный. Уже и так все поуезжали – основные мозги. Я считаю, что такого не должно быть.
Мы все должны вместе развиваться и делать правильные вещи. Должен быть закон [один] для всех. Вот Алиса встала на дороге – опять форум, не форум. Молодцы, ездят тут. А люди едут с работы уставшие к своим семьям – и должны ждать, пока он проедет. Выезжай заранее тогда.
– Из твоего длинного спича я понял, что Путин засиделся у власти.
– Ну да, так.
– Что тебе не нравится в его управлении страной?
– Беззаконие. Он лет 20 уже? В законе мы особо не выросли за это время. Футболистов только бедных наказали, показали, как могут.
Еще претензия – он долго сидит, никому не дает.
– За него голосуют 70% страны, все люди за него.
– К сожалению, 70% правда и не нужна. То, что я сейчас говорю, многие воспримут так, что я агент какой-то, хотя я говорю свое мнение. Даже если ошибаюсь, то говорю искренне и с благими намерениями.
Да и за него голосуют, потому что нет какого-то другого достойного варианта. Это из-за того, что нет свободы слова. Нет каналов, которые бабушкам бы рассказали правду. Есть только Навальный с тремя миллионами подписчиков, но это маловато.
Наша ошибка, что мы относимся к нему, как к суперчеловеку. Но он такой же, как и мы, и по идее служит нам. У меня нет к нему отношения, что он сверхчеловек.
– Марат Сафин рассказывал мне, что президент – избранный, таких есть полпроцента в стране. С такой силой воли, чтобы во все внимал, умный был, просветленный.
– Конечно, он должен таким быть. Но наша главная ошибка – хотя их много – что все думают: «Лучше Владимира Владимировича у нас никого нет».
Но это же бред. У нас сколько миллионов в стране, и нет ни одного такого человека? И лучше есть, по-любому.
На взгляды Панарина повлиял фильм Навального про Медведева. Но он и сам видит, что Россия не развивается даже по сравнению с 90-ми
– Какие каналы ты смотришь сейчас?
– «Эхо Москвы», Навального пару раз, «Дождь». Мне больше нравятся эти, чем наши каналы, «Первый» – вообще, кошмар. Я понял, какой ужас происходит.
– Как ты это понял?
– Человеку достаточно посмотреть две стороны, и он все поймет. Не надо быть суперумным. Надо быть открытым к другому мнению.
Мне кажется, если я сейчас сяду и «Первый канал» посмотрю 24 часа, не отрываясь от стула, я скажу, что весь мир черти, кроме нас. Но такого не бывает. Там тоже нормальные люди живут.
– То есть ты стал, по сути, оппозиционером?
– Резко так не стоит говорить. Просто я не поддерживаю власть. Началось все с фильма Навального про Медведева. После этого сидел: «Хм». И начал смотреть другие вещи. Мне кажется, они правдивые.
– Весной ты опубликовал в инстаграме пост [с митинга на проспекте Сахарова] и написал: «Как можно настолько бояться своих граждан. Кто что думает? Куда катимся?». Что ты имел в виду?
– [Законы о том, чтобы] не оскорблять власть и фейк-ньюс. Кто там будет проверять эти новости? Они будут сами решать, что фейк, что не фейк?
– «Делать все что угодно» – это как?
– Они же не всегда все правильно делают. Для этого и есть журналистика, свобода слова – чтобы указать им на ошибки, показать другую сторону. Если нет конкуренции, то ты не так эффективен.
– Есть мнение, что на власть много набрасывают, пытаются расшатать ситуацию. Все это идет с Запада, Америки. И государство должно как-то защищаться. Оно защищается, принимая такие законы, чтобы иностранные агенты не расшатывали.
– Я, наверное, сейчас выгляжу как иностранный агент. На самом деле это не так.
Я считаю, что люди, которые умалчивают о проблемах, более иностранные агенты, чем те, которые говорят о них.
Если я думаю о проблемах, то только с той стороны, чтобы что-то поменялось. Чтобы люди жили хорошо, и пенсионеры не побирались.
– Говорят, не все сразу: ты же помнишь нищие 90-е. Сейчас-то лучше жить.
– Сейчас точно так же.
– Доходы растут – ты разве не слышал?
– Ха-ха-ха-ха. Ну да, растут. И цены растут тоже, но по-разному с доходами. Изменений мало, почти их нет. У людей нет работы. Не за что зацепиться.
У нас два города, которые развиваются: Питер и Москва. Например, в Америке города развивают за счет того, что налоги остаются в штате. У нас многое идет в Москву, соответственно, люди в регионах работают на Москву. Это несправедливо, как мне всегда казалось
Артемий не согласен, что спорт вне политики
– Не боишься, что за все эти слова тебе прилетит?
– Боюсь.
– От кого теоретически может?
– Если честно, мне без разницы. Я говорю правду, честно. И как может за это прилететь, если человек другого мнения? Какого хрена у тебя такой вопрос вообще возникает – прилетит мне или нет? Не должно такого быть. Мне не должно прилететь. За что? Я сказал свое мнение: они делают ошибку, народ не говорит [о проблемах], от этого конкуренции меньше. Прогресса у страны меньше.
yaplakal.com