"Экзамен"
Перед аудиторией, в которой проходил экзамен, стояли и нервничали в ожидании четыре студента. Как это бывает, они слабо знали друг друга, несмотря на то, что учились на одном факультете третий год. Первые два парня и девушка были середнячками, ещё один парень слыл за неуспевающего.
Дверь аудитории отворилась: вышла сдавшая студентка. Все устремили на неё нетерпеливые взоры.
- Ну, как? – спросил кто-то.
- Четыре, - ответила девица, впихнула зачётку в сумочку, и, цокая, удалилась. Эту студентку все знали как одну из прилежных.
Первая троица студентов, - Глеб, Олег и Люда, - проводили девицу жалобными взглядами, как просящий милостыню; все горестно переглянулись. Двоечник (Влад было его имя) судорожно вздохнул и снова углубился в толстую тетрадь.
В коридоре - сумрачно и душно, читать трудно. С приятелей по несчастью то и дело стекали капли пота и поблёскивали на лице, случайно повернутому к окну в конце коридора. Пахло пылью. Стоять было утомительно и неприятно, всем хотелось уйти из затхлого коридора, из здания университета, заглянуть в лицо солнцу, обосноваться в каком-нибудь кафе, пойти на пляж или просто погулять… Меньше всего в такую пору хотелось сдавать экзамен, со страхом ожидая своей очереди в коридоре.
Итак, студенты изнемогали. Двоечник превратился в одно целое с тетрадью, которая стала продолжением его рук. Люда - полная, мужиковатая девушка, слабо улыбалась. Внезапно решившись, она махнула отчаянно рукой, зашаркала тяжелыми туфлями, и зашла в аудиторию, притворив дверь. Раздалось приглушённое «Здрастьте!»
Глеб, долговязый, сутулый и прилизанный, тихо подошёл к двери, одна из створок которой была приоткрыта, и приставил глаз к щели. Влад оторвался от тетради и принялся жадно наблюдать за ним.
У Влада-двоечника было любопытное мышиное лицо и проницательный взгляд. Тетрадь в его руках заметно дрожала. Коренастый Олег с квадратным и плоским лицом-маской, не держал ничего и спокойно созерцал действия Глеба, скрестив руки на груди.
- Что там? – не выдержал суетливый Влад. – Кто перед ней?
Ответом было молчание.
- Слушай, ты что-нибудь учил? – снова обратился двоечник-Влад к долговязому Глебу.
- Учил, - резко ответил тот. Воцарилась тишина, нарушаемая едва слышимым разговором, доносящимся из аудитории.
- Слушай, - обратился Влад на этот раз к Олегу, - а помнишь, как кто-то сказал, что она всего чаще она спрашивает безработицу и социальную политику?
- Было дело, - бросил тот в ответ.
- Да ну? – вмешался Глеб. – А кто говорил?
- Я уж не помню, - отозвался Влад, - по-моему, кто-то из триста второй.
Все замолчали. Влад занервничал и переминался с ноги на ногу. Паузу нарушил Олег, его басовитый голос звучал в темном коридоре громко и подавляюще:
- А списать можно?
Влад круто повернулся к Олегу и затараторил на одном дыхании:
- Говорят, можно, только это тебе же хуже выйдет. Уж если она увидит, то по всем вопросам начнет гонять. Но я уж лучше спишу, мне и тройки хватит. Лишь бы сдать!
Глеб презрительно фыркнул и демонстративно отвернул лицо с дергающейся верхней губой. Широкоплечий Олег с опаской взглянул в сторону двери и сказал, обращаясь не то к Глебу, не то к самому себе:
- Пойду, схожу в кафетерий, – и, откачнувшись от стены, грузно зашагал к выходу.
Водворилась тишина. Из аудитории явственно послышался чей-то отчаянный вопрошающий голос: «Почему!?» Влад издал нервный смешок, Глеб поспешно изменил испугавшееся было лицо на высокомерное. Влад, не в силах терпеть эту пытку, быстрым шагом пошёл по коридору в кафетерий.
Там было почти пусто. Две девицы у окна, по всей видимости, сдавшие экзамен, щебетали, пили сок из маленьких упаковок и закусывали кириешками. В углу за столиком сидел Олег и прихлёбывал из кофе, уставившись в рекламный плакат. Влад подошёл к нему:
- Кофе пьёшь?
Олег не ответил, даже не оторвал глаз от плаката.
- Ты когда пойдешь?
- Не знаю, - буркнул тот, помолчав. Влад выпил стакан минералки, побродил по кафетерию и ушёл.
В коридоре Глеб сидел на корточках, колени его остро выступали высоко вверх. Влад достал из тетрадь по курсу экономики и принялся читать чужие лекции. Он пропустил большинство лекций и семинаров, потратив полезное время на глупые развлечения, и теперь горько сожалел об этом. Глеб отрешённо взглянул на него, затем также полез в пакет и вынул тетрадь. Полистав немного, он с явным разочарованием закрыл её и нехотя, словно делая одолжение, спросил у Влада «лекции по безработице». Тот протянул ему тетрадь. С того момента, как зашла Люда, прошло уже пятнадцать минут.
Дверь отворилась, - и из проёма показался всклокоченный парень. По его щекам обильно стекал пот. Он ошарашено таращился куда-то вдаль коридора.
- Ну, как? – нетерпеливо спросил Влад.
Парень не понял, что обращались к нему.
- Ну, как? – погромче поинтересовался Влад.
- А? Три, – хрипло выдохнул парень. Сказав это, он сам только сейчас осознал полноту своего счастья. – Три!
С нескрываемой завистью Олег и Влад уставились на героя.
- Что спрашивала? – спросил Влад.
- Ой, вообще. Много. Всё. Как я ей! Ну, она совсем. Вообще всё! – снова выдохнул парнишка, понемногу приходя в себя.
Вопросы кончились, и парень, постояв немного, удалился от злосчастной двери.
Олег вернулся, взбодрённый. Влад судорожно грыз ноготь, прерывисто дыша, он уставился в открытую тетрадь. Слова плавали перед глазами и никак не запоминались. Олег не шевелился, но был покрыт испариной, его маленькие глаза судорожно бегали. Лицо Глеба медленно, но неумолимо приобретало бледноватый оттенок. Из аудитории послышался смех, и лица ожидавших поневоле повеселели, мгновенно потемнев вновь, едва этот смех превратился в чей-то истерический рев. Из аудитории выскочила девушка. Тушь растеклась по всему лицу, помада размазалась, она была похожа на старательно разукрашенное огородное чучело.
- Ах… Ну! Не-на-ви-жу! Ну почему! – звонко верещала она.
- Что? Не сдала? – ужаснулся Влад. Ему было искренне жаль эту едва знакомую девушку.
- Да. Нет. Не приняла. Это всё она. Ну зачем! – неожиданно громко взревела девушка, из размазанных глаз хлынули струи слёз. Размахивая сумочкой и бормоча что-то себе под нос, она неуклюже двинулась по коридору к выходу.
Все молчали, сочувствуя неудачнице. Глеб заметно погрустнел. Он тоже пропустил много занятий, но в основном по причине переоценки своих способностей, и теперь также сожалел об упущенном времени. Олег зашевелился, – он полез в свою барсетку за тетрадью, напуганный упорной зубрёжкой товарищей по несчастью. Олег хоть и посещал лекции, но в основном спал на них, рисовал на партах рожицы, или флиртовал записками с девчонками.
Скрипнула дверь, - из аудитории вышел светловолосый паренёк. На вопросы о его успехах он отмалчивался, но, в конце концов, сознался, что не сдал экзамен и, сконфуженно опустив голову, поплёлся к лестнице. Атмосфера накалялась. Всем было жарко, страшно, нервы не выдерживали. У всех троих парней уже имелись кой-какие неуды, очередной провал грозил выговором и исключением. Невозмутимый Олег заходил туда-сюда.
- Не пора ли заходить? Почему никто не заходит? – вдруг раздражённо рявкнул он, смотря на Влада.
- А что я? С чего это я? – оторопело спросил Влад.
- А почему бы не тебе? –громко басил Олег.
- Я хотел позже, - ответил Влад, закрывая тетрадь.
- Ну зубри, зубри. А я пошёл, - усмехнулся Олег, рывком отворяя дверь.
И тут же торопливо закрыл ее. Все с удивлением взирали на него.
- Она идёт. Сюда, – выпучив глаза, громко прошептал Олег.
Раздался грохот – это Глеб, своротив длинными неуклюжими безногий стул, сломя голову улепётывал по коридору. Олег затопотал за ним. Влад метнулся было, да понял: поздно. Он остался на месте и покорно ждал своей участи, трясясь, как в лихорадке.
Дверь сию минуту отворилась, и выглянувшая пожилая женщина испепеляющим взором окинула Влада. В живот ему как кипятка плеснули.
- Молодой человек, - надтреснутый, странно свистяще шепелявый голос показался Владу угрожающим, - мы вам не мешаем?
Милана Богдановна была старшим преподавателем кафедры экономики так называемого старшего состава и была заслуженным педагогом-новатором Омской области. Не молодая, но полная власти и решимости. Глаза в очках были большими и глубокими, студенты поговаривали, что она никогда не вертела зрачками – только головой. Её угроза едва ли рассмешила бы кого-нибудь, и уж, разумеется, не Влада, который не нашёлся, что ответить. Напуганный, он молчал, стыдливо уставившись в пол. Милана Богдановна, не сводящая со Влада ястребиных глаз, заговорила неприязненно-громко дребезжащим, пронизывающим голосом:
- Нечего сказать? Я не удивлена! - (слова она проговаривала отчетливо, слог за слогом «Не у-див-ле-на!») - Посмотрим, как вы проявите свою активность на экзамене. Уверена, что ваш ответ будет блестящим, и вам не придётся хлопать глазами, как сейчас!
Удовлетворённая своей победоносною тирадой, Милана Богдановна гордо выпрямила спину и, властно окинув взором на уничтоженного Влада, скрылась за дверью.
Сокрушенный Влад в ужасе прокручивал в голове слова Миланы Богдановны. Это был провал. Он сразу разгадал скрытую угрозу и мгновенно лишился остатков уверенности. Его ещё долго била неуёмная дрожь, а горькая обида за предательство товарищей жгла грудь. Кое-как он успокоился и нашёл в себе силы почитать лекции, то и делая, однако, перескакивая строчки.
Вскоре, как ни в чём не бывало, вернулись Олег с Глебом. Влад издали ненавидяще следил за силуэтами их разных фигур. Лица были спокойны. Оба негромко переговаривались, не обращая внимания на Влада, коленки которого всё ещё ходили ходуном, а в животе неприятно шумело.
«Предатели!» - с ненавистью думал Влад, - «Подлые скоты! Из-за вас! Оставить меня на растерзание этой… гадюке! Как они могли! Вы! Вы!!!»
- Вы! – вырвалось у Влада, его губы гневно дрожали.
- Что «вы»? – немедленно с вызовом спросил Глеб. Влад не ответил, пылая от злости, он отвёл взгляд.
- Что «вы»? – повторил Глеб.
- Чего вы… убежали? – Влада душил гнев.
- А что было делать? Самому нечего было тормозить, - прогремел Олег.
- А ты что стоял? Вот теперь будешь знать. Что она хоть сказала? Предъявила что-нибудь? – уже миролюбиво спросил Глеб.
Влад помолчал, всё ещё озлобленный на товарищей, потом ответил:
- Просила не шуметь, и всё. Ещё сказала, кто пойдёт последним, тот уж будет иметь с ней особый разговор.
Влад злорадно поразился своей находчивости. «Щас эти подонки получат по заслугам. Пусть идут сейчас, пока она не остыла, и пообщаются с нею. Вот тогда-то и узнаете «Что она сказала!».
Олег и Глеб переглянулись и взглядом обо всём договорились. Олег сложил тетрадь вдвое и всунул её в барсетку, и, хрипло откашлявшись (гул разнёсся по всему коридору), решительно вошёл в кабинет.
- Она именно так и сказала? – обратился к Владу Глеб.
- Да. «Особый разговор». Я уж давно слыхал - кто последним заходит, редко сдаёт, - не отрывая глаз от тетради, сказал Влад.
Глеб самодовольно улыбнулся:
- Ну, я пошёл, наверное, - и, не дожидаясь ответа, юркнул в приоткрытую дверь.
Потянулись томительные минуты. Влад, успевший кое-как пересдать неуды, вспомнил, как в деканате ему пригрозили исключением. Он в бессильном отчаянии лохматил волосы, безуспешно пытаясь вникнуть в одну из тем. Он бесконечно корил себя за свою глупость и самонадеянность, думал о маме и сестре, которые будут очень огорчены его исключением и повесткой в армию, и эти мысли чрезвычайно отвлекали его.
Наконец, часа в три, вышла Люда. Она представляла собой странное зрелище: на лице её была изображена смесь торжества и раздражения, она объявила, что получила тройку, захохотала, хрюкнула, постояла очумело с закрытыми глазами и устремилась к выходу. Ободрённый Влад принялся читать.
В аудитории оставались Олег и Глеб. Злость на них уже улетучилась. Влад хотел одного: сдать как-нибудь последний экзамен, выйти из этого мерзкого коридора на улицу, беззаботно шагать по проспекту, весело насвистывать, и мечтательно улыбаться… А потом поехать на каникулы домой, к маме и сестре, и гордо рассказывать им, как он ответил на все вопросы, одним из лучших закончил семестр...
- Можешь заходить, - вдруг над самым ухом раздался бас Олега, который смотрел на Влада, как удав на кролика. Испуганный его скорым появлением, Влад нервно спросил:
- Сдал? Что поставила?
- Не сдал, - без обиняков заявил Олег, - завтра с утра в деканат.
Влад с ужасом и жалостью смотрел на него. От прежней злости не осталось и следа. Олег же, по всей видимости, не испытывал ничего подобного и, исподлобья глядя на него, пробасил:
- Заходи.
Развернулся, и, крутя барсетку, двинулся к выходу. Влад проводил его бессмысленным взглядом до выхода, мысль его остановилась на слове «деканат». Совершенно несчастный, Влад опустил взгляд, и вдруг выражение лица его сменилось на чрезвычайно озлобленное, когда он увидел в своих руках злополучную тетрадь с лекциями. С неожиданно нахлынувшим отвращением он впихнул её в пакет. Внезапно, как озарение, у Влада пропала всякая надежда сдать экзамен, и он разозлился на всё на свете – на подлых сокурсников, на Милану Богдановну, на всех, кто сдал: «Зубрилы! Лицемеры! Подлизы!» - сжав зубы, гневно думал он.
Со злостью поглядев на яркое окно в конце коридора, Влад отворил дверь и вошёл.
В аудитории был один Глеб, он сидел на последней парте и списывал. Влад сразу понял, что Милана Богдановна знала. На негнущихся ногах, словно идя на эшафот, Влад подошёл к экзаменатору и положил на её стол зачётную книжку. Милана Богдановна открыла её и внимательно изучила последние записи. Затем она подняла на несчастного волевое, умное лицо.
Голос её зазвучал звучно и значительно в аудитории:
- Здравствуйте ещё раз, Владислав. Надеюсь, наша беседа покажется вам столь же приятной, как и ваше пребывание в коридоре. Берите билет.
Влад содрогнулся. Он знал, что выглядит жалким и растерянным. Дрожащей, вспотевшей рукой он взял крайний билет и сказал его номер. Потом он уселся за стол и достал лист бумаги. Напряженность Влада достигла, по всей видимости, той высшей точки, когда человек, словно под гипнозом, мобилизует все свои ресурсы, заглядывает в самые укромные закоулки сознания, и под чувством страха и давления способен совершать непостижимые вещи.
Так и Влад теперь быстро выводил строку за строкой. Обильно потея и взволнованно дыша, он не верил своему везению: первым стоял вопрос, о котором он только что читал, но более того, по второму вопросу он по счастливой случайности посетил семинар в самом начале курса, когда ещё ходил на занятия. Остановившись, чтобы перевести дыхание, Влад глянул на Глеба: тот уставился на свои колени. Милана Богдановна шелестела бумагами.
Закончив, Влад перечитывал написанное и вносил исправления. Глеб зашумел стулом и пошёл отвечать. Его ответ казался Владу невразумительным, и он не удивился, когда Глеб не смог ответить ни на один дополнительный вопрос. Милана Богдановна сделала отметку в зачётном листе и попрощалась с ним. Уходя, Глеб искоса посмотрел на Влада и чуть слышно, но отчётливо фыркнул.
Сев отвечать, Влад впервые за три года обучения почувствовал себя спокойно на экзамене. Рассказывая билет, он даже и смотрел в записи, а обращался к Милане Богдановне, которая вдруг перестала быть Владу такой уж отвратительной.
Наконец, Влад закончил. Милана Богдановна какое-то время изучающе смотрела на Влада сквозь очки, а затем задала два вопроса. Влад ответил на оба легко, своими словами, и, словно пребывая в экстазе, ждал ещё. Но их не последовало.
Милана Богдановна вновь пытливо посмотрела на него. Затем сняла очки и сказала Владу то, что он запомнил на всю оставшуюся жизнь:
- Уважаемый Владислав, заключите свою энергетику в рамки образованности, и вы станете выдающимся человеком.
После чего Милана Богдановна надела очки, нащупала на столе ручку, и вывела в зачётке «отлично». Влад, ещё не веря своему счастью, горячо поблагодарил её, торопливо зашуршал пакетом, и чуть было не выбежал из аудитории. Сердце его скакало. В коридоре, как назло, никого не было. Лицо Влада постепенно с недоверчивого сменилось на очумелое, потом на торжественное. Свободной походкой счастливец пошёл по коридору, потом шаг его убыстрился; и вот он уже бегом прыгает через две-три ступеньки, размахивая пакетом.
Перед приоткрытой дверью на улицу, откуда в помещение падал сноп солнечного света, Влад непослушными, пьяными пальцами раскрыл зачётку и с минуту смотрел на неё, неслышно бормоча какие-то слова. Затем прижал к груди, и, вздрагивая всем телом, зарыдал от счастья.
Июль 2004
Это сообщение отредактировал glazgorion - 23.11.2013 - 14:44
yaplakal.com