У Гиляровского просто замечательно описано как он работал в бурлацкой артели в "Мои скитания" Вот отрывок:
Я проснулся от толчка в бок и голоса над головой:
-- Вставай, ребятушки, встава-ай...
Песок отсырел... Дрожь проняла все тело... Только что рассвело...
Травка не колыхнется, роса на листочке поблескивает... Ветерок пошевеливает
белый туман над рекой... Вдали расшива кажется совсем черной...
-- Подходи к отвальной!
Около приказчика с железным ведром выстраивалась шеренга вставших с
холодного песка бурлаков с заспан-ными лицами, кто расправлял наболелые
кости, кто сту-чал от утреннего холода зубами.
Согреться стаканом сивухи -- у всех было единой целью и надеждой.
Выпивали... Отходили... Солили лом-ти хлеба и завтракали... Кое-кто запивал
из Волги в нападку водой с песочком и тут же умывался, утираясь кто рукавом,
кто полой кафтана. Потом одежу, а кто за-пасливый, так и рогожу, на которой
спал, валили в лод-ку, и приказчик увозил бурлацкое имущество к посуди-не.
Ветерок зарябил реку... Согнал туман... Засверкали первые лучи восходящего
солнца, а вместе с ним и вете-рок затих... Волга-- как зеркало... Бурлаки
столпились возле прикола, вокруг бичевы, приноравливаясь к лямке,
-- Хомутайсь!-- рявкнул косной с посудины... Стали запрягаться, а
косной ревел:
-- Залогу!..
Якорные подъехали на лодке к буйку, выбрали канаты, затянули дубинушку
и, наконец, якорь показал из воды свои черные рога...
-- Ходу, ребятушки, ходу! -- надрывался косной.
-- Ой, дубинушка, ухнем, ой, лесовая, подернем, по-дернем, да ух, ух,
ух...
Расшива неслышно зашевелилась.
-- Ой, пошла, пошла, пошла...
А расшива еще только шевелилась и не двигалась... Оравушка топталась на
месте, скрипнула мачта...
-- Ой, пошла, пошла, пошла...