Эхо войны

Полностью согласен, плюс цвет характерный.
В детстве какой-то фильм смотрел, там фашисты в печах жгли пленных а потом черепа, размером с яблоко в большую кучу складывали.

А останки похоронить нужно, хоть наших, хоть фашистов.
А если у костей рядом лежат еще предметы прямо или косвенно указывающие на личность человека, то вообще нужно чтобы останки к родственникам попали.

Вот точно такие же, только в отличном состоянии (ходят до сих пор секунда-в-секунду), остались у меня от деда (Майор. Два ордена Ленина - Волховский фронт). Взял дед их в качестве трофея после рукопашной схватки. Часы берегу, это ж память. Детям пытался о той войне рассказывать - не понимают.
Наше поколение - последнее, тех, кто слышал рассказы о войне от непосредственных ее участников.

Это сообщение отредактировал Ленинградец - 5.05.2011 - 14:15

Не! Ну как дети малые! Ей Богу!
На десятой фоте самоубивец! Че улыбаешься?! Такие стреляные РСы даже саперы МЧС в руки не берут, и стараются, если есть такая возможность, уничтожать на месте. ПОНИМАЕШЬ? Он же НЕ СРАБОТАВШИЙ!!!!
Т.е. взрыватель при малейшей встряске может дощелкнуть!
И, хоть и провалялся ВОП уже не мало, поверь, йобнет так, что мало не будет!
А он стоит, довольный такой, позирует....
Никогда так не делай больше! Понял?!
Каждый год рвутся на этой гадости, и все равно ни фига им не докажешь!

Это сообщение отредактировал Kopatel - 5.05.2011 - 14:22

Присоединяюсь на 100% . Стреляные ВОПы не только трогать нельзя , на них смотреть пристально не рекомендуется !

В школы ветеранов приглашают. В нормальные школы - не только на 9 мая.
Но, увы, возраст даёт о себе знать - иногда их рассказы очень трудны для восприятия.
Свою бабулю с трудом, но заставил написать воспоминания - потихоньку, полегоньку написала. С условием не выкладывать в сеть.

Я жил в петергофе и для меня это обычные находки, вечером выложу фотку с моими находками.

Участок взяли за старым Петергофом. Мать за первые годы две мины в грядке нашла. Гранату, да патронов находили. Снаряд , блин прямо за забором валяется -надо подальше в лес занести . Весь лес в округе перерыли, черные копатели Ё-мое.

Ребята поле попутали. Надо на мое. Тут еще соток 40-45 осталось вскопать под картошку. Каждые 20 соток вышибают из башки чайную ложку дури.

ага, хреновина на дороге...если бы йобнуло, то автор валялся бы на 100 кв. метрах с фотографом вместе

Это сообщение отредактировал Cowboy80 - 5.05.2011 - 15:35

Папа

d 90

Добавлено в 16:17
в 90-Х ездил в деревню 30км от Ржева, был в шоке от кучи черепов и ржавого железа просто так валяющихся в лесу,запомнился валенок с костями внутри.и немецкая столовая с огромной кучей консервов вокруг.А так узнаю себя после копателей нашли ну и надо сфоткатся,Гугла явно рядом небыло так что м-28 или 30 было пофигу.Большая ржавая железяка она не взрывается.

На первой фоте какашата трансформера.

молодцы! счас тоже выложу. сори, позеленить нечем...

Находил такую "Дуру", как на последних фотках , в детстве с пацанами, там от одних ее размеров уже страшно

А у меня муж вчера магнитом с озера штык-нож времен войны вытащил.

И колесо нихрена не от "Максима"!

Эхо войны. Классная подборка.

Мне кажется, что это не М-28. Позиция немецкая, так что это скорее всего немецкая 28 см. ракета для Nebelwerfer 41 или Schweres Wurfgerät 40/41. Кстати с этой ракеты М-28 и скопировали.

И колесо это не от станка Соколова.

Вот для сравнения пулемет на станке Соколова и главный юзер страны.

мои знакомые тоже занимаются раскопками, много интересного находят: и оружие, и фантики от немецкого хавчика, и каски. Правда, нашему музею и археологам глубоко наплевать на их находки.
Только, увы, такое эхо войны не всегда проходит бесследно, совсем недавно под кустом винограда взорвались 2 гранаты времен второй мировой , убив двоих подростков...

От моего дома на расстоянии в пол километра тоже такой лес.. Таких целых экземпляров можно редко встретить, их вывезли и утилизировали, но пуль, гильз, разорвавшихся бомб очень много, а если пройтись с металлоискателем так на каждом метре по нескольку гильз найти можно (в детстве просто поднимали верхний слой перегноя, сразу под ним было множество гильз и пуль) другие артефакты - редкость, черепа и кости не встречал (видимо перезахоронили).. Время от времени правда находят неразорвавшиеся снаряды, и вывозят..

( фото -20 ... сложная и тяжелая тема , срач не разводить!)

Ржавый «шмайсер» или пряжка от поясного ремня с надписью «GOTT MIT UNS» и сейчас обрадуют полулегального коллекционера
Мне рассказывают пролог
Немцев было двое. Один из них уткнул голову прямо между сошек пулемёта MG-34. Видимо, пулемёт двинуло назад взрывом — иначе бы каска с черепом не смогли оказаться так близко к дульному срезу. Второй упёрся сапогами в задний бруствер пулемётного гнезда, скособочил своё тело немного влево, зачем-то вытянул назад, к пяткам, правую руку — и застыл так.
Чтобы показаться скелетом из-подо мха спустя 70 лет после гибели — вместе с россыпью латунных гильз. Покоп был щедрый. MG-34, легендарный Maschinengewehr, отлично сохранившийся. Две целые немецкие каски. Два цинка с патронами в ровике рядом, в смазке, новенькие, как с завода. И несколько тысяч гильз — пулемётное гнездо было буквально выстлано тёмным латунным слоем. Металлодетектор заходился непрерывным писком. Сапоги провалились сквозь тонкий слой мха, ноги тонули в стреляных гильзах по щиколотку. Немецкий пулемётчик и его второй номер бились до последнего и не ушли.
Внизу же невысокой этой сопки — а пулемётная позиция была оборудована, естественно, на самом надёжном верху — лежали советские солдаты. Поднять удалось останки 18 человек, в одном и том же месте, на одном и том же склоне. Подчиняясь приказу, они пёрли и пёрли вверх, под прямой кинжальный огонь со своими трёхлинеечками-„мосянями“, с тяжеленными рациями или катушками проводов, с неподъёмными ручными пулемётами, и ложились в смертный мох, вряд ли успев проклясть тех, кто отдал приказ о гибельной лобовой атаке.
Такую историю рассказал один мой приятель. Он несколько лет подряд ездил по лесам с людьми, которые достают из-под земли, мха, воды железные и костные останки Великой Отечественной войны. Их называют «копателями» или «копарями», «чёрными археологами», «поисковиками», «сламщиками», «сталкерами», «патриотами», «мародёрами» — как только не назовут.
Фото: Sergey Kamshylin/Shutterstock

Эта история про двух немецких пулемётчиков, содержавшая в себе чистую правду, оказалась совершенным враньём, в чём я не преминул впоследствии уличить приятеля. Однако для того, чтобы понять, что в ней враньё, а что правда, надо было посмотреть на нелегальные раскопки войны своими глазами. Не лезть на тематические сайты и форумы, не пересказывать бесчисленные поисковые байки и анекдоты, а самому поехать с «чёрными археологами». Копать.
Я
Это совершенно невозможно — ну почему именно перед выездом было угодно начаться конъюнктивиту? Сначала резь и жжение случились в правом глазу — ни с того ни с сего, без всякой видимой причины. К исходу суток безвинной жертвой инфекции пал второй глаз, что совершенно соответствовало клинической картине болезни. Врач выписал четыре препарата, употреблять которые следовало ежечасно. Я подслеповато резал бутерброды и тоскливо мечтал о том, чтобы поспать перед дорогой хотя бы часа четыре.
Мой давний знакомец дядя Лёша, «чёрный археолог» с огромным стажем, согласился взять меня с собой в Псковскую область. Перед пятисоткилометровой дорогой было бы здорово чуть поспать, правда? — вот ребёнок заснёт пораньше, и я тоже посплю; а потом быстро заброшу в машину спальник, коврики-пенки, болотные сапоги и ворох тёплой одежды — и поехали. С лекарствами, ясно, ничего не получится: не смогу же я останавливаться 4 раза в час. Чёрт бы побрал конъюнктивит. Чёрт бы побрал такое нелепое устройство глаза. Как там говорил Гельмгольц? — «если бы я был господь бог, я бы сделал глаз гораздо лучше». Чёрт бы побрал необходимость сна.
— Пап, а ты в командировку?
Я думал, что он уже спит.
— Да. Иди спи скорей.
— А в командировку куда?
Как объяснить? Я собираюсь ехать в лес, сопровождая дядей, которые будут раскапывать землю в поисках железок, которыми 70 лет назад другие дяди убивали третьих дядей… бредятина. Так нельзя объяснять.
— Пойдём, я тебя уложу.
— А песню споёшь мне для сна?
— Ты в первом классе уже, какая тебе песня?
— Про «…флейты да валторны…».
Синие глаза смотрят снизу вверх и пробивают насквозь.
— Хорошо, я спою. Пойдём.
Поздно-то как… Он не выспится к школе. И мне поспать, разумеется, не удалось. Глубокой ночью, загрузив в машину дядю Лёшу с палатками, охапкой металлодетекторов и кучей барахла, я выехал на запад от Москвы. Рижское шоссе ночью пустует. Я рассчитывал проехать 500 километров за шесть часов. Максимум — за семь.

ОНИ
«…Тебе бы, конечно, на Вахту памяти с нами поехать надо было. Она весной каждый год проводится, в канун Дня Победы. Трава ложится после снега, и многие места, в которых ищем, становятся доступными для глаза, для ног и для приборов. Вахта памяти — это такое официально организованное мероприятие. Как там… «по увековечиванию памяти погибших солдат». Дней 10–12 Вахта длится. Собираются энтузиасты, приезжают даже оттуда, где и войны не было. Ну и местные всегда едут, ага. Вон во Псковской, например, есть организация поисковая знаменитая, «След Пантеры». В Тверской, в Воронежской свои есть. Это организации общественные. Дело люди делают благое. Им обычно местная администрация чем-нибудь помогает… средства выделяют, или технику, или харчи, или бензин… Когда останки найдут — выделяются ящики, чтобы кости положить. В гроб 6–7 солдат помещается легко, в один ящик. Много накапывают… Вон лет пять назад в Пушкинских Горах была Вахта памяти — там немцы держали плацдарм, активно держали, он от нас к ним и обратно переходил раза четыре. Бойцы слоями в траншеях лежали, вперемешку. Большое количество потерь было — и немцев, и советских солдат. Так там за день столько накапывали и людей, и снаряжения… у каждой палатки валялось по 10–20 стволов, а палаток было изрядно…
…А вот про это деление «белые», «чёрные», «красные» ты забудь. Оно условное. Почти все — мародёры. Практически 100 процентов. Ну, может, 90. Просто какие-то поисковики получают официальное разрешение — но они, получается, точно такие же мародёры. Интерес-то у всех один: найти что-то в земле. А попутно собирают кости. Больше тебе скажу, кроме мародёров это особо никому и не надо у нас. Кому? Родственникам? Так дети и жёны тех солдат или умерли, или уже пожилые. Внукам?… Нет, бывает, конечно, что приезжают родственники на перезахоронение и говорят тёплые слова поисковикам, но редко. Государству эти бойцы ни при жизни, ни после смерти на хрен не сдались. Вон — посмотри, сколько брошенных находим, сколько без вести пропавших.
А тех, кого находим — их поди опознай…. Вот считай: на 50 солдат найденных с медальонами будет человек пять. Из них прочесть можно будет один-два. А в некоторых случаях и эта цифра слишком велика. Из тех немногих людей с медальонами, которых я находил, — там, может, процентов 10 читаемых попадалось.
Их с 43-го года вообще отменили приказом, медальоны в Красной Армии. До этого солдаты не любили их, потому что, вроде, примета дурная. А потом и официально стало нельзя. Их три типа было, медальонов. Одни как иконки-ладанки, куда вставляется что-то вроде листка из стали. Другие — стальные, на манер гильзы, их солдаты часто деревяшечкой затыкали. А третьи — как футлярчики из-под лекарств. Вот эти футлярчики — наиболее сберегающие для записок смертных. Но солдаты их плохо затыкали, футляры эти. Ты если нашёл — главное сразу сфотографировать. При соприкосновении с воздухом рассыплется быстро записка. Потом, конечно, правильно или в военкомат сдать, или в милицию. Они должны заниматься поиском родственников. Но они не берут. Не хотят заниматься. Я вот как-то с одним медальоном три года тыкался в разные инстанции, говорил: есть кости, есть медальон. Нет, никому не надо. Поисковому отряду предлагал, «красным» поисковикам — то же самое. Потом плюнул, привёз им прямо кости в мешке, привёз данные с медальона — так они похоронили его в братской могиле! А он именной был!
А немецкие медальоны — это диск такой с перфорацией. Алюминиевый или цинковый. Если находишь погибшего с несломанным медальоном — значит он в архивах немецкого командования до сих пор как «без вести пропавший». Берёшь жетон, сдаёшь в немецкое посольство, если не хочешь зажилить чужую смерть. Они принимают с благодарностью. Оставляешь свои координаты, после этого соответствующая служба немецкая может приехать останки забрать. Родственники иногда находятся, приезжают сюда, связываются с тобой, как-то благодарят. От души. Когда — деньгами, когда — снаряжением… А если медальон сломанный — значит солдат проведён как погибший в бундесвере. Ну, и тут зарабатывают, есть люди, которые специально занимаются копанием немцев. Я слышал, вроде, около 50 евро выкапывание и перезахоронение одного немца стоит…»

ТЕ


БОЕВЫЕ ДОНЕСЕНИЯ И ОПЕРАТИВНЫЕ СВОДКИ 1 ОТД.ШТАБА 207 КРАСНОЗНАМЁННОЙ СТРЕЛКОВОЙ ДИВИЗИИ:
Серия «В»,
экз. № 230
НАЧАЛЬНИКУ ШТАБА 7 ГВ. СТР. КОРПУСА
ОПЕРАТИВНАЯ СВОДКА № 8 ШТАДИВ 207 12.1.44 г. к 19.00.
карта 5000 — 38 г.
1. Противник, занимая подготовленный рубеж (Дубровка — 200 м, вост. отм. 184,2 — отм. 173,8 — Михалки) и имея боевое охранение 400 м вост. Зенры, состоящее из 5 открытых, из деревянных срубов, пулеметных площадок с заминированными подходами к ним, траншею полного профиля по вост. скатам высот вост. Зенры с 5-ю ДЗОТ"ами 17 блиндажами, оказывая огненное сопротивление оружейно-пулеметным и арт.мин. огнем, пытаясь препятствовать наступлению наших войск. Но под ударами частей дивизии начал отход в западном направлении, оказывая слабое огневое сопротивление из районов: 178,9, рощи южн. Зенры, Гречухи, лес 1 км.зап. Булохи, отм. 179,5.
В течение дня авиация противника проявляла большую активность над боевыми порядками частей дивизии, бомбардируя и обстреливая наши передовые наступающие части и коммуникации, а также отдельными самолетами вела разведывательные полеты.
Всего за день отмечено 96 самолето-пролетов противника, из них «Ю-88» — 33, «Ю-87» — 49, «ФВ-190» — 6, «ФВ-189» — 8.
2. Части дивизии, выполняя боевой приказ № 002 от 8.1.44 г. командира корпуса, с утра 12.1.44 г., после артиллерийской подготовки, перешли в наступление и к 17.00 овладели: Зенры, Булохи и ведут бой за овладение Гречухи.
594 сп — в 16.30 вышел на рубеж 300 м.сев.зап. Булохи с задачей к исходу 12.1.44 г. овладеть Байкино.
598 сп — к 18.00 вышел на рубеж 150–200 м. юго-вост. Гречухи и ведет бой за овладение Гречухи.
597 сп — действовал в третьем эшелоне, в 15.30, после получения задачи, двинулся в район Зенры, отм. 178,9, в готовности развить успех 598 сп.
3. Потери личного состава по предварительным данным на 18.00: убитых — 17, раненых — 67 человек.
4. Потери противника по предварительным данным: до 100 солдат и офицеров убитыми и ранеными.
Захвачены трофеи: 37 и 75 мм пушки, много пулеметов и винтовок, захвачен склад с имуществом, 10 автомашин и другое военное имущество, уточнение и подсчеты которого производятся.
Захвачено 5 пленных в районе Зенры, из которых: 2 умерли от ран в пути следования в штадив., 3 — доставляются в штакор.
На поле боя южн. Зенры сержантом Серебряковым подобран раненый немецкий офицер, который направлен в медпункт для оказания помощи. Пленные принадлежат 3 батальону 16 полицейского полка (№ дивизии не установлен).
5. Все виды связи, кроме проводной, имевшей непродолжительные порывы, работали нормально.
Дороги проходимы.
И. о. начальника штаба 207 СД майор Кисляков
Зам. начальника опер. отделения майор Мокринский

[]Я

Уже при свете дня мы заехали в Великие Луки, где забрали ещё одного товарища, Павла Аркадьевича, местного уроженца. Я был в этом городе десять лет назад. С тех пор мне запомнились две великолукские особенности: большой железнодорожный узел с названием Опухлики и старик-водитель. Он возил пассажиров на пожилой и аккуратной советской машине — то ли «Волга» это была, а то ли «Жигули». Я запомнил не его и не машину, а произнесённые им слова о немцах, захвативших город в 1941-м и выбитых отсюда в 1943-м. «При немцах порядок был», — скупо и одобрительно говорил тогда старик, поглядывая на спидометр, чтобы не превысить разрешённую скорость (вообще, водил он крайне медленно и осторожно, что невероятно раздражало). «Порядок был… хорошо. И платили они аккуратно, если что», — продолжал он, пацан военного времени, который должен был ненавидеть фашистов, заливших кровью все земли, до которых им удалось дотянуться. «Не хулиганил никто особо при них… И колхозы поразогнали немцы, тоже хорошо… Аккуратные все, работу любили… Порядок был». Такой отзыв не мог не врезаться в память, правда?
Я тут же, в машине, рассказал о великолукском дедушке Павлу Аркадьевичу, краеведу и «чёрному копателю».
— Ну я не знаю, чего ему там понравилось, этому дедку твоему… — и губы Павла Аркадьевича презрительно выпятились, — тут знаешь сколько немцы народу поубивали? Даже, когда их гнали отсюда. По официальным данным — 105 тысяч человек наши тут убитыми и ранеными потеряли… После того, как замкнулось советское кольцо вокруг Великих Лук, в самом городе было тысяч семь немцев окружено, и неподалёку ещё была группировка тысячи в две. И после уничтожения этих двух тысяч немцы предприняли попытку прорыва, две контратаки с флангов, 8-я танковая дивизия и два батальона СС продвинулись на 5–6 километров. 3 января они подтянули 205-ю, 331-ю и 707-ю пехотные дивизии, нанесли удары, перерезали железную дорогу и вышли к городу. А Луки-то пустовали уже почти: от немцев оставался только гарнизон в крепости, человек 150, и в железнодорожном депо ещё немного… То есть — спасать из окружения там было особо некого, но это был вопрос принципа для немцев…
Мои глаза во время всей речи Пал Аркадьича раскрывались так широко, как только позволял конъюнктивит. Я не представлял, что такое количество цифр можно помнить и выдать — диктофон свидетель! — безо всякой подготовки. Я пытался, не отвлекаясь от дороги, скосить скверно видящие глаза на диктофон, чтобы убедиться в том, что запись идёт, а Павел Аркадьевич, продолжая сыпать цифрами, заканчивал историю, как немцы пытались вызволить из окружения своих:
Пряжка немецкого поясного ремня с надписью «Gott mit uns» — «С нами Бог». Фото автора

Это сообщение отредактировал homoludens - 6.05.2011 - 17:53

— …Вот и вся эпопея. Потери были от 13 до 15 тысяч здесь, по разным данным. Похоже на правду. Войск было очень много. Пехотная дивизия 291-я, остатки 83-й, 205-я, 331-я, 707-я… 11-я танковая дивизия была… 20-я моторизованная дивизия была… 10-й полк 1-й пехотной бригады СС, части 6-й авиадивизии… и даже были десантники! Мы тут копали, подняли три десантные каски… Немцы очень хотели вернуть Луки. Ну и положили много своих за это. В этом они, конечно, молодцы… — и вот так задумчиво, начав за упокой, а кончив за здравие, Павел Аркадьевич договорил и уставился в окно, будто застеснявшись.
Я же удивлённо мотал головой, отгоняя сонную одурь, и пытался вспомнить — сравним ли мой объём знаний о Великой Отечественной (даже если приплюсовать к нему объём знаний моих ближайших товарищей) с объёмом знаний одного-единственного «чёрного археолога» Пал Аркадьича. Его «мы копали…» напоминало о том, что он изучал историю войны не столько с книгой, сколько с лопатой в руках. Метод немца Генриха Шлимана, живущий в отбитых у немцев Великих Луках — не кажется ли вам, что история, меняя маски, словно карнавальный оборотень, смеётся над нами, не скрывая иронии?
.............................................................................................
Иногда они знают о войне больше, чем историки. Иногда они погибают от мин и снарядов — совсем как солдаты, чьи останки они находят
ОНИ

«…Что тащим? — что лежит, то и тащим. Вон тут такое полуболото-полуозерцо недалеко, из него танк тащили, Т-34. Его нашли по донесениям официальным, что,мол, „на марше утопили танк“. Не так далеко другое болото — оттуда тягач танковый с водолазами вынесли. Но это не мы, это официалы всё делали. „След Пантеры“ как раз, ну и другие. Поехали с приборами, прозвонили — масса металла. Лёд сошёл — вытащили. Штурмгешутц из болота выволакивали, штурмовое орудие, в краске, с крестом, сохран обалденный; из помпы обмыли…