эт фигня....вот случаи...(взято с artofwar )В сентябре 1986 года многие центральные газеты напечатали репортажи об уникальной хирургической операции по удалению неразорвавшейся гранаты из тела раненого солдата рядового Виталия Грабовенко, которую провели военные хирурги в одном из военных госпиталей (Душанбе). Эту операцию справедливо называли "уникальной в мировой хирургической практике", "саперно-хирургической". Для её успешного проведения на заводе изготовили специальный металлический захват со сферическим защитным экраном, на его подготовку ушло несколько дней. Было проведено три репетиции с участием специалистов (медиков, сапёров), вызванных из Москвы.
Аналогичная операция была проведена в военном госпитале в Афганистане (Кандагар) на полгода раньше той, описанной в газетах. Эта операция была вдвойне сложнее и опаснее.
4 февраля 1986 года при выполнении боевого задания сквозь тело раненого десантника рядового Искандера А. прошло две гранаты. Одна из них - застряла в теле. Под рукой у хирургов не было специальных хирургических инструментов, бронированного стола - защитой от возможных осколков служили броневые листы, снятые с бронетранспортера, на котором привезли раненого. А консультировал хирургов солдат-сапер, из выздоравливающих. На всестороннюю подготовку операции у врачей просто не хватило времени - счет шёл буквально на секунды. Раненый находился в шоковом состоянии, потерял много крови.
Казалось, не было уже никаких надежд на спасение. Но это не бралось в расчёт. Даже если бывает один шанс из тысячи, военные хирурги сражаются за жизнь человека. В такой самый тяжелый момент за операционный стол встали начальник госпиталя майор медицинской службы Валерий Трегубов, ведущий хирург майор медицинской службы Юрий Хрущев, начальник отделения майор медицинской службы Алексей Глотов.
13 часов длилась эта сложнейшая операция. Это было настоящее сражение медиков за жизнь человека. Две бригады хирургов работали поочередно. Не оставили врачи операционного стола и тогда, когда начался душманский обстрел госпиталя, длившийся целый час, когда в операционной от взрывной волны выбило все оконные стекла. Вопреки правилам, из состава бригад были исключены операционные сёстры.
Единственной женщиной, присутствовавшей при операции, была сестра-анестезиолог Татьяна Воронцова. Позже она скажет, что о возможном взрыве думала до тех пор, пока не взяла в руки катетер и не ввела его в вену раненому, стала считать пульс, частоту дыхания, наблюдать клинические признаки наркоза. Не думала об опасности и тогда, когда все 13 часов непрерывно смотрела за отточенными неторопливыми движениями рук хирургов. Всем известна поговорка о том, сколько раз может ошибиться сапёр. Здесь в положении сапёров оказались хирурги. Они не успели подробно вникнуть в устройство гранаты. Они знали главное - граната на боевом взводе и недопустимо её резкое осевое перемещение.
- Внимательно следи за лицом раненого, Таня,- повторял врач-анестезиолог капитан медицинской службы Александр Филинов, находившийся рядом.- У раненого может остановиться сердце...
И оно останавливалось снова и снова. 7 раз за время операции у Искандера наступала клиническая смерть. Но каждый раз бдительность Воронцовой Тани, опыт врачей возвращали, точнее даже - воскрешали десантника к жизни.
Все 13 часов, или 46800 томительных секунд, каждая из которых могла стать последней, Татьяна находилась рядом. Никто не знал, сколько времени может отвести на операцию граната, находившаяся на боевом взводе, поражающее действие которой - 7 метров. Девушка находилась с раненым до тех пор, пока "обезвреженного" солдата не выкатили из операционной, где оставались лежать два продолговатых, сантиметров по одиннадцать, одинаково опасных для жизни предмета: извлеченная из тела граната (позже она была взорвана в безопасном удалении от госпиталя) и осколок, залетевший в операционную во время обстрела.