С его странички :
Рассказ Евгения Косовских из своей личной медицинской практики.
〰Саша〰
…За окном больницы гуляет ветер, настоящая Уральская весна.
Он сидел на кровати, ко мне боком и смотрел пристально в пол. Его лицо серого цвета, заостренный восковидного цвета нос и большие глаза выражали глубокое страдание. На вид лет 30, одет в теплое спортивное трико, в теплую толстовку с капюшоном, видимо сильно мерз.
Я осматривал дедушку с бронхиальной астмой, опрашивал, выслушивал дыхание в легких, записывал в блокнот. А он продолжал смотреть в пол.
Я вышел из палаты, направился к выходу и столкнулся с лечащим врачом пульмонологического отделения.
Я спросил – что за молодой человек, в крайней палате у окна, что с ним?
Она торопясь – это Саша, ой не трогайте его, он на контакт ни с кем не идет…
И вот я иду по улице до дома. Ветер поднимает вверх пыль, задувает под капюшон куртки, а я все думаю о Саше. Кто он? Что с ним? Почему не идет на контакт? Ладно, через два дня буду снова в той больнице и обязательно с ним найду способ пообщаться.
Я еще не знал, что Саша развернет мою жизнь на 180 градусов.
Через два дня на улице светило солнце, в палате, что у окна, поменялись на трех койках пациенты. Видимо выписали «старых» пациентов и СПМ привезла новых так же с различной легочной патологией.
Про койки больниц можно много написать, сколько они повидали пациентов, сколько на них выздоравливало. А какие пациенты … Это артисты, повара, сантехники, слесари, директора магазинов, водители, певцы, даже сами врачи и другой медицинский персонал заболевший в уральскую погоду. Но главное, пациентов выписывают, а жизнь коек продолжается в больнице.
Саша сидел ко мне спиной за столом и молча ел. Его голова была опущена.
Моего пациента с бронхиальной астмой не было на месте, он ушел на спирографию, и я решил подождать его в палате, пообщавшись с Сашей..
Воскового цвета нос был опущен вниз, большие глаза были широко открыты и смотрели далеко, как бы сквозь стол, с пустым взглядом. Всем выражением было понятно, что Саша не готов общаться. На нем так же спортивное трико, толстовка, капюшон толстовки укрывал лысую голову. В моей голове проскочила мысль – «мерзнет, без волос, скорее всего после химиотерапии».
Я присел на табурет, приложил ладонь к одеялу соседа, оно оказалось теплое, значит ушел на спирографию не давно и будет не раньше чем через 30 мин. Этого времени вполне хватило бы пообщаться с Сашей. Но как? Он ведь не контактен, я его могу только разозлить. Но мое сердце упрямо говорило - «Поговори с ним» и я открыл рот..
- Доброго дня, как тебя зовут?
- Саша
- Как твое самочувствие?
- Плохое
- А какое было вчера?
- Такое же
И далее, задав еще пару несложных вопросов и получив ответы типа «да-нет», т.к. ему было очень сложно разговаривать, предложил ему присесть на кровать, что бы осмотреть. Саша очень глубоко вздохнув, медленно встал и тяжело передвигая ногами пошел в сторону кровати. Рост около 190 см., вес на вид около 80 кг. Он присел на край кровати и я начал его опрашивать и осматривать. Внутри у меня все ликовало, т.к. получилось создать контакт! При прослушивании левого легкого в нем я не услышал дыхания. Легкое молчало! Я был очень удивлен!
- Доктор как вас зовут?
- Евгений
- Без отчества?
- Да, я до него еще не дорос
- Интересный вы доктор, да еще и шутите. Заулыбался Саша.
И наши взгляды встретились.
В его огромных глазах одновременно проскальзывало стеснение и честность, воинственность и разочарование, обида и непонимание. Но больше всего читались вопросы - За что? Почему я?
- Саша, пожалуйста, расскажи мне что произошло и что ты ожидаешь в дальнейшем. Я со своей стороны постараюсь тебе помочь!
Мой «новый» пациент вздохнул, тихим голосом и равномерной речью начал рассказывать. Во время рассказа я чувствовал как мои глаза периодически расширялись от удивления, по спине пробегали мурашки. С каждой минутой его
рассказа мне все больше хотелось ему помочь, а пустые слезные мешки все сильнее содрагались, если бы в них были слезы, то я бы не смог их сдержать.
У Саши год тому назад обнаружили опухоль в легком, размер с грецкий орех. От операции отказался. За год опухоль выросла и дала метастазы в печень и поджелудочную железу. Поставили диагноз – онкология 4 стадии, сильная анемия, была проведена химиотерапия. Так же переливали кровь, но гемоглобин держался лишь несколько дней и вновь снижался. Буд то все играло против него.
Саша женат, есть ребенок, бабушка. Все живут в одной квартире. Из родителей только отец, который живет в другой семье. Мама скончалась, когда Саше было все во лишь 8 лет.
Евгений, как то обратился ко мне Саша, я ведь поправлюсь? Я молодой, мне умирать нельзя! Я хочу купить дом за городом, завести хозяйство, варить сыры и продавать экологические продукты в Челябинске. Так же у меня будет дочь.
Что мне на это можно было ответить? Я кивал головой, зная что ему осталось не больше 2 –х недель, опуская глаза в пол старался улыбаться. В это момент я чувствовал себя связанным цепями совести. Я ему лгу, соглашаясь на его планы и давая надежду на жизнь. Но не мог я ему сказать о его скорейшей кончине, не мог!
Через день я снова зашел к нему.
-Саша, ты ел?
- Нет, аппетита нет и тошнота.
- Бывает, я думаю тебе просто не с кем поесть. Давай доставай пакет свой из тумбочки, посмотрим что у тебя есть. Тэкс… яблоко, банан, апельсин, варенная кукуруза… Я буду яблоко )
В итоге пока я ел яблоко, рассказывая увлекательную историю, как мы проходили первую практику по сестринскому делу, Саша слопал половину содержимого пакета.
Через два дня мы снова встретились в больнице, посмотрев его не изменившиеся анализы в истории болезни, предложил ему выписаться и отправиться домой в свою семью. Лучше последние дни провести с супругой и ребенком, чем в палате с зелеными стенами и побеленным потолком, с кашляющими соседями.
Но началась дилема с родственниками, они начали «давить» на супругу Саши и требовать дальнейшего лечения в стационаре. Таким образом они «проявляли заботу» о нем.
- Евгений, что делать? Они хотят повторную химиотерапию, они отговаривают супругу принять меня домой, потому что нужен за мной уход, они …они…они…
- Саша, у них нет медицинского образования, они не понимают что сейчас ты слаб и вторая химиотерапия тебя убьет, твой гемоглобин пока не поднять, а с низким гемоглобином никто химию не делает. Лучше быть дома со своей семьей, да и родные стены, это многое что значит.
Саша выписался домой, купил необходимые препараты и я начал ездить к нему на дом, делать инъекции.
Мы с ним беседовали на разные темы, открывали друг другу Душу, вместе смеялись и плакали. Пили чай и общались с семьей.
В связи с моей работой, я ездил в гости к нему 2 раза в неделю.
В один из вечеров перед праздниками, звонок.
- Евгений, у меня сильные боли опять и трамадол на исходе, где его можно достать? Ведь праздники три дня! (Пациенту остаться с сильными болями без наркотических обезболивающих, хуже смерти)
- Уф, давай что нить придумаем с утра.
В аптеки звонить бесполезно, по закону они не могут продать трамадол , даже если человек будет корчиться от болей у окна кассы аптеки и держать в руках просроченный рецепт на препарат. Аптеку за это лишат лицензии. А рецепт может дать его участковый врач, у которой в праздники законный выходной.
Решили при сильных болях обратиться в 03.
Очередной поздний вечерний звонок.
- Евгений, мне ка кто не хорошо. Есть ничего не могу и икота.
(В некоторой литературе по онкологии - не проходящая икота является признаком обширного роста метастазов в брюшной полости и сигналом о скорой гибели пациента)
- Если что то, ты сможешь быть рядом? Мне страшно умирать!
- Саша - давай приеду…
- Нет, не нужно, ты наверное занят, да и поздно уже. Спасибо за все.
- Хорошо, завтра я к вечеру освобожусь и приеду.
- Договорились, буду ждать! Мне так будет спокойнее.
Я не знаю почему я не поехал. Знал что это произойдет, хотел держать его за руку в последний момент. Я чувствовал его желание увидеться, но он понимал, что есть и другие пациенты, которые нуждаются во внимании.
Звонок на второй день после обеда от супруги Саши.
- Евгений, здравствуйте, Саши больше нет! …..
В моей голове звенящая тишина, в ногах свинец.
- Я уехала за рецептом, когда приехала, Саша лежит на кровати на боку, отвернувшись к стенке, руки сложил под голову и не дышит.
…..
Я винил себя, что послушал его и не поехал, не попрощался с ним. Так же я не поехал на похороны. Так как внутренне не хотел с ним прощаться… Ведь за 2 месяца он мне стал родной Душой.
При общении с Сашей, понял, что мои жизненные задачи решаемы. В жизнь добавились новые краски. А так же нужно смотреть на жизнь во всех ее измерениях.
…..
Статью я не мог написать около трех месяцев, но помню что я дал слово Саше.
Он хотел что бы, прочитав о его случае, ни кто не боялся страшных диагнозов, на его примере пациенты дальше планировали свою жизнь, а родственники не терялись и Правильно помогали. Ведь семейная поддержка и Душевная беседа это важное лекарство для каждого больного…
yaplakal.com