На одном из сайтов Челябинска пять лет назад была статья про Михаила Резепина..
Есть старая поговорка: «Казачьему роду — нет переводу!». Это как раз о потомственном казаке, старейшине Оренбургского казачьего войска (ОКВ), войсковом старшине станицы Першинской Михаиле Константиновиче Резепине. Не раз видел этого пожилого, но лихого казака на традиционных областных фестивалях казачьей культуры в селе Травники, но в голову не приходило, что лихому коннику столько лет! Думаю, что и вы, посмотрев на портрет Михаила Константиновича на этой странице, тоже не поверите, что казак отпраздновал такой день рождения, что дух захватывает — 95 лет!
При том не только казачьими хлопотами занят, еще и пчеловод он умелый и яростный! Застать его в городской квартире сложновато, — у Резепина приличная пасека за городом, под десяток ульев. Если бы не руководитель молодежного казачьего центра ОКВ «Пчелочка Златая» Ирина Овчинникова, не знаю, как бы удалось «поймать» лихого казака!.. Тем не менее, мы в гостях у Михаила Константиновича в его городской квартире, наутро — к нему на пасеку. А там, как говорится, ищи-свищи казака в чистом поле! Не только выправку потомственный казак в свои преклонные лета не утерял — крепка еще фронтовая закваска командира пулеметчиков Великой Отечественной войны! Во всяком случае, для юбилейного портрета для нашей газеты он свою казачью форму с орденами Великой Отечественной войны, с орденами ОКВ, надел в момент. И, конечно, папаху и казачью именную шашку не забыл. Одно слово — настоящий полковник.
Прошли межи через семью
Жестоко прошлась гражданская война, расколов российское общество через дружную казачью семью. Было у Арины Семеновны Киселевой-Резепиной, мамы маленького Миши, четыре брата, четверо его любимых дядьев. На переломе истории раскидала жизнь всех четверых лихих казаков Киселевых по разным, враждебным друг другу берегам. Кирилл Киселев оказался с большевиками, воевал в легендарной пятой армии Василия Блюхера. Евсей ушел в Сибирь с адмиралом Колчаком, отстаивать былую «веру, царя и отечество». Павел попал к белоказакам, к атаману Дутову. А Иван воевал на стороне старой российской армии, защищал матушку-Россию на границе Украины. Ни один из них в родную станицу не вернулся, погибли все четверо, сложили буйные казачьи головушки незнамо где…
А Миша слушал рассказы о бравых дядьях от своей мамы, Арины Семеновны. Через нее, мудрую казачку и к христианским духовным ценностям приобщился, с православием остался в ладу на всю жизнь. Хотя, конечно, бегал вместе с ровесниками по станице с деревянной самодельной сабелькой. Играли не только в казаков-разбойников, но и в «красных» и «белых». Тогда, еще подростком, освоил Миша плотницкое дело, помогал с ранних лет родителям: ладил вилы-грабли для сенокоса, черенки для лопат, косил сено, научился пахать, пас скотинку и семейному промыслу — пчеловодству тогда выучился.
Но все-таки судьба сгинувших в войну боевых дядьев покоя не давала — мечтал стать профессиональным военным. Попасть в «летницкую школу», ой как хотелось!
Не тут-то было. Хозяйство у Резепина было по тем временам приличное — пять коров, пять лошадей, своя сеялка с молотилкой! И не в том дело, что ребятишек у Резепиных мал-мала меньше — попали они под нож раскулачивания. Резепиным еще повезло, к тому моменту Мишин отец успел увезти свою семью куда глаза глядят, в далекую Татарию. Так что раскулачили оставшуюся в станице семью бабушки. Через три года Резепины вернулись в родные места — ни родственников, ни кола, ни двора. Их приличную по тем временам избу по бревнышку раскатали…
Вот так и «накрылась медным тазом» мечта Миши поступить в авиаучилище и стать летчиком — туда принимали только с «чистой» биографией… А в станице на месте, где стоял родной дом, они вырыли землянку, в ней и ютились.
В летчики нельзя, а на войну — пожалуйста!
В 1939 году Михаила призвали в армию, в Белорусский военный округ. Офицером он все-таки стал, но пулеметчиком после окончания Минского пехотного училища. На войне не то, что с первого дня — с первого ее часа воевал со своим «Максимом» и пулеметным взводом младший лейтенант Резепин. Фашисты от этой части получили не один неприятный свинцовый «сюрприз». Михаил Константинович и его товарищи неделю держали свой рубеж, пока не оказались в окружении, после массированных налетов немецкой авиации. Был и мучительный выход из окружения по приказу: «Отойти», ранения, форсирование рек, фронтовые дороги через Россию в составе 48-й гвардейской дивизии через Польшу, Чехословакию, Германию… К Победе!
«С Богом, бойцы!»
Михаил Константинович твердо уверен, что через все ужасы войны ему помог пройти Господь, который с детства у него в душе. Вера в Бога сблизила с фронтовым другом Кириллом Пермяковым. Как-то про себя, конечно же, не вслух, в блиндаже Михаил шептал молитву «Отче наш». Вошел в бандаж Кирилл, присмотрелся: «Ты же «Отче наш»» нашептываешь?!»
— Как догадался?
— До войны в церкви служил, мне ли не знать?! — вздохнул Кирилл.
— Без Бога — не дорога, а с Богом — хоть за море ступай!
— Конечно, молиться на передовой было некогда, негде, да и вдруг особист или политрук заметит, — вспоминает Михаил Константинович. Но Вера в Бога на войне помогала. Да и командир полка, отправляя на опасное задание, всегда говорил: «С Богом, ребята!». Эти слова действовали чудесным образом, придавали силы, уверенности, надежды. Однажды был такой случай. После боя подобрали изуродованное тело бойца, лица не узнать. А в вещмешке — нехитрое солдатское барахлишко Кирилла. Отправил его родным письмо — убит, похоронен ваш сын, муж, отец, Кирилл. Пришел ответ: «Такого не может быть! Мы за него молимся каждый день». Действительно, через месяц из санбата появляется… Кирилл! Оказалось, его вещмешок впопыхах перед атакой другой солдат надел…
Казачья доля — это воля
Троих прекрасных сыновей вырастил ветеран ЧМЗ Михаил Константинович вместе с верной супругой — казачкой Варварой Львовной. В свое время уж очень она приглянулась маме казака, Арине Семеновне: «Женись на ней, сынок! Слезно тебя прошу, не перечь мне. Она казачка потомственная, а казаки друг друга знают». Не ослушался фронтовик, гвардейский капитан своей мамы — и не пожалел ни разу. Увы, милой ему сердцу Варвары Львовны давно уж нет, как и младшего сына, погибшего в армии на учениях. Эта память хранится в семье свято. Но не должен же, такой заслуженный казак, фронтовик, ветеран ЧМЗ (полвека стажа!) быть унылым бобылем-бирюком. Приглянулась ему дивчина, правда уже в годах.
— А что, — говорит казак лихой, — моя бабушка аж в 103 года грибы промышляла, мама дожила до 97 лет, до ста-то годиков всяко доживу! Тем более, что фамильное дело — пчеловодство от бед отвлекает. Недаром говорят, кто с пчелой водится, у того седой волос не заводится!
Любо, казаченя! Любо!
yaplakal.com