Владимир Семенович прилетел во Владивосток утром в среду, 30 июня 1971-го. Вопрос с въездом в закрытый город решился просто. Чурилин встретил Высоцкого в аэропорту и на такси привез на свою квартиру на Колхозной. Никаких приглашений и разрешений на концерты у Высоцкого не было, и то, что этот визит и выступления состоялись, было невероятной удачей – как для Высоцкого, так и для владивостокцев.
В этот раз Чурилин, помня о неудачном визите в феврале, не стал устраивать застолья, а сразу повез гостя во Дворец культуры моряков, что находился в нынешнем Пушкинском театре (ДКМ на Эгершельде построили позже).
Директор старого ДКМ Анатолий Белый вспоминал: «Борис еще раньше говорил мне, что хочет пригласить Высоцкого, хорошо бы ему устроить концерты. У ДКМ была определенная свобода – мы были на хозрасчете: бюджет выделял зарплату, а там сами крутитесь как знаете. И вот ко мне в кабинет заходит парень – в светлой куртке, в кепке – и говорит: «Здравствуйте, я – Высоцкий». А я в лицо его не знал, только по записям. «Какой Высоцкий? Тот самый?» – «Да. Я сейчас в отпуске, приехал в гости, хотелось бы встретиться с моряками». Я говорю: «Отлично, будем работать, только как это сделать? Надо подготовиться, рекламу… Народ кто на дачах, кто где…» Он говорит: «А вы просто напишите на листе: «Встреча с актером театра и кино Владимиром Высоцким» и повесьте. Я сюда не зарабатывать приехал, а в гости, денег мне не надо, просто хочу встретиться с моряками». Он ушел. А я подумал, что надо бы все-таки и ему заработать, и самим как-то поправить положение. Вызвал кассира, велел открывать кассу. Дал задание художнику, тот на листе ватмана написал текст и вывесил афишу на Ленинской напротив остановки «ДВПИ» – там, где и сейчас стенд Пушкинского театра. Вот и вся реклама… Мы вернулись в ДКМ, а попали туда уже с трудом: на улице у окошка кассы было столпотворение! Мы еле пробились внутрь».
В этот вечер, 1 июля, состоялся первый концерт.
Если что, партбилеты к вам не вернутся…
Большую помощь Высоцкому с концертами оказали профсоюзный босс моряков Вячеслав Романюк и секретарь парткома ДВМП Анатолий Пилипенко. Они пошли в крайком партии и добились встречи с первым секретарем Виктором Ломакиным. Тот сказал: «Значит, так. Считайте оба, что свои партбилеты вы положили мне на стол. Если на концертах Высоцкого будет какое-нибудь ЧП, какая-нибудь антисоветчина, партбилеты к вам не вернутся». Они пообещали, что все будет нормально, и крайком концерты разрешил.
Хотя все же первый концерт Высоцкого был не в ДКМ, а на теплоходе «Феликс Дзержинский». Капитан теплохода Николай Свитенко вспоминал об этом: «Позвонили из пароходства: «Николай Иванович, по плану культурно-массовой работы мы направляем к вам артиста, организуйте встречу с экипажем». Сохранилась фонограмма этого концерта. Песни были из обычной программы, но кое-что было особое. Дело в том, что, пока Высоцкий летел во Владивосток, ночью произошло ЧП. При спуске на Землю погиб экипаж космической станции «Салют» в составе космонавтов Добровольского, Волкова и Пацаева. В начале концерта Высоцкий сказал: «Почти всегда лучше всего начинать с песен военных. Во-первых, чтобы отдать дань воинам, которые погибли, и потом – сегодня еще у всех такое настроение… в память о погибших космонавтах. Я с ними со всеми дружил, их знаю и поэтому… Сегодня я в первый раз узнал об этом во Владивостоке. Я же летел и не знал ничего…»
В память о погибших космонавтах Высоцкий исполнил песню о летчиках «Як-истребитель», а на следующий день сочинил стихотворение «Я б тоже согласился на полет». На других концертах он тоже говорил о космонавтах и читал это стихотворение. Возможно, эти слова и стихи вызвали особые эмоции у владивостокцев, в том числе работников горисполкома, которые в том же 1971-м приняли решение назвать улицы именами Добровольского, Волкова и Пацаева в новом микрорайоне на Тихой…
2 июля Высоцкий пришел в крайисполком для разговора о дальнейших концертах. Его просили подождать в приемной, пока подойдет Майя Афиногенова, завсектором культуры.
Позже она вспоминала: «В приемной сидел паренек в кепочке. Я прошла мимо в кабинет, спросила: «А где Высоцкий?» – «Он сидит в приемной». Мы его позвали в кабинет. Начальник спрашивает: «Как же так, Владимир Семенович, у вас нет гастрольного удостоверения, утвержденного репертуара? Как нам быть?» Но я понимала, что концерты надо разрешать. Запрещать глупо – все моряки уже знали, что он в городе, неизвестно, что могло произойти. Я спрашиваю: «Какова ваша программа, какие песни вы поете?» Он стал перечислять. Я говорю: «Очень хорошо. Вот это все и напишите, а мы утвердим в качестве репертуарного списка, и работайте». Мы пожали друг другу руки, и я ушла.
Вечером 2 июля в ДКМ было два концерта – в 19 часов и в 21 час. Мы с Белым больше всего боялись за балкон, я говорила, чтобы он следил, чтоб не набивалось туда много людей, а то балкон рухнет. Высоцкий отработал отлично! Было много цветов… На сцене был совершенно другой человек, артист. Энергетика мощная! А тогда, в кабинете, – обычный мужичок. Он и по городу ходил – его и не узнавал никто. Надвинул кепочку – и пошел…»
А деньги достались Фонду мира…
Помимо ДКМ и теплохода Высоцкий дал во Владивостоке несколько квартирников. Один из них прошел в гостях у капитана «Феликса Дзержинского» Николая Свитенко на Бестужева, 20. Там праздновали день рождения жены капитана Светланы.
Николай Свитенко вспоминает: «Я хорошо помню, что Володя пришел ко мне с хорошим настроением. Стол был уже накрыт. 2 июля у моей жены день рождения. Высоцкий был у меня дома часов в 14-15, много пел. При этом не выпил ни единой рюмки. Вообще, во время этого визита во Владивосток он не пил совершенно. На мой вопрос ответил: «Коля, я или пью, или работаю. Сейчас мне надо поработать». Во время застолья пришли Чурилин, Белый и кто-то еще. Пока сидели, шел разговор о предстоящем вечернем выступлении Высоцкого в ДКМ. Белый говорил о трудностях, связанных с получением разрешения на выступления. Были проблемы и по оплате. Но в конце концов все утряслось».
3 июля в типографии отпечатали пригласительные билеты для работников пароходства. Очевидцы вспоминают, что 2, 3 и 4 июля в ДКМ было не протолкнуться: толпы жаждущих увидеть и услышать Высоцкого осаждали Дворец культуры, у входа спрашивали лишние билетики, которых, конечно, не было. Дело осложнялось тем, что часть зрителей, побывавших на концерте в 19 часов, пыталась остаться в зале на девятичасовой концерт. Их пришлось выводить с милицией.
Анатолий Белый вспоминал: «Концерты разрешили с условием, что все вырученные деньги будут перечислены в Фонд мира. Стало понятно, что заработать нам не дадут, и тогда мы с Володей составили договор, по которому передаем деньги в Фонд мира, чтобы начальство их не забрало себе. На следующий день после всех концертов, в понедельник, меня вызвали на ковер. Мы с кассиром пересчитали выручку, я отнес деньги на почту, отправил и пошел к начальству. Там мне говорят: «Денежки вырученные будьте любезны нам отдать!» Я говорю: «Вот договор и квитанция – деньги перечислены в Фонд мира».
В общей сложности с 1 по 4 июля в ДКМ Высоцкий дал шесть концертов. 1-го и 4-го – по одному, а 2 и 3 июля – по два концерта, в 17 и 19 часов.
«Конечно, я понимал, что он прилетел и улетел за свой счет и работал плотно, поэтому надо что-то сделать, – вспоминал Анатолий Белый. – Я ему сказал: «Володя, мы постараемся как-нибудь тебе переслать деньги». А он говорит: «Да не надо ничего, мне просто интересно было встретиться с людьми».
yaplakal.com