Как жители островов пряностей устроили Голландии серию страшнейших терактов?

1970-е годы. Бурное время, связанное с мощным прогрессом во всех сферах. Электроника, автомобили, кино, музыка, социальная борьба – всё выходило на новые уровни. Советский Союз вышел на пиковые темпы жилищного строительства. И с той же скоростью, что новые советские типовые микрорайоны, в мире плодились и новые террористические группировки.

© Катехизис и Катарсис via

В это время терроризм ещё не ассоциируется жёстко со словом «исламский», участники групп демонстрируют широчайший спектр убеждений и весьма пёстрый национальный состав. Это и харизматичная немецкая «Фракция Красной Армии» (Rote Armee Fraktion), и многочисленные итальянские «Красные бригады», и баскские националисты ЭТА.

В Ирландии продолжается веселье с делением ИРА на очередные «Теперь уж точно настоящая Ирландская Республиканская Армия, мамой Дерека О`Брайена клянёмся!». Палестинцы ещё стоят на левых позициях и не ударились в бородатый джихадизм, а образ палестинца с автоматом ещё не стал комичным штампом американских боевиков 80-х годов.

Тем более их поддерживает не кто-то, а «Нихон секигун», сиречь «Красная армия Японии», во главе с симпатяжкой Фусако Шигенобу (шутки шутками, а эти ребята были весьма эффективны и для своей небольшой численности оставили за собой весьма кровавый след).

Вообще тема терроризма 60-80х годов представляет собой знатную ловушку – многие участники вызывают симпатию, их цели вполне понятны, а методы кажутся вегетарианскими в сравнении с тем, что захлестнёт мир в XXI веке.

Тем не менее – крови было пролито огромное количество, и неподдельный ужас захлестнул многие страны, зачастую впервые столкнувшиеся с терроризмом. При этом противодействовать террору в это время только учились. Не было понимания, как действовать, да даже кому действовать.

К контртеррористическим действиям привлекали и полицию, и разведку, и контрразведку, и даже армейские подразделения. Из-за этого их операции зачастую выглядели неуклюже, непродуманно, иногда приводили к полному провалу, а иногда бывали успешны вопреки всему.

И вот на фоне всей этой россыпи разнообразных группировок ярким метеором промелькнул краткий всплеск молуккского терроризма в Нидерландах.

Начинать эту историю стоит издалека, причём в прямом смысле – из Индонезии. Точнее, из Голландской Ост-Индии, которая была крупнейшим колониальным владением Нидерландов. Для контроля над этой территорией в 1830 году была создана Королевская голландская ост-индская армия (Koninklijk Nederlands Indisch Leger), сокращённо KNIL.

Состав армии был довольно пёстрый – собственно голландцы (как из метрополии, так и родившиеся уже в Индонезии), европейские наёмники, а также значительное число местных жителей. Причём набирались, естественно, не составлявшие большинство населения яванцы и сунданцы, а жители Молуккских островов (в основном Амбона) и тиморцы.

Эта армия представляла собой довольно серьёзную силу, поскольку задачей её было не только недовольных местных гонять, но и оборонять от враждебных посягательств главное колониальное владение Нидерландов.

Во время Второй Мировой KNIL в значительной степени была уничтожена японцами во время захвата Индонезии, но после окончания войны восстановлена колониальной администрацией. В это время она представляла собой уже в большей степени полицейские силы, которые использовались во время двух полицейских же операций по борьбе с повстанцами.

Углубляться в историю получения Индонезией независимости не буду, но так или иначе, под жёстким совместным давлением СССР и США в 1949 году это произошло. В стране пришёл к власти президент Сукарно, провозгласивший строительство весьма причудливого государственного образования, основанного на гремучей смеси из национализма, коммунизма и древних мифов.

Значительная часть местных военнослужащих KNIL оставаться под властью подобного режима не захотела, и голландские власти эвакуировали их в Европу. Всего было вывезено порядка 4000 военнослужащих, а вместе с членами семей число эвакуированных молуккцев достигало 12500 человек. По прибытии в Нидерланды их сразу же отправили в концлагеря, в основном в Вестерборк.

Нет, никаких претензий к демобилизованным военнослужащим колониальной армии у правительства не было, просто бывшие немецкие концлагеря были переоборудованы в центры приёма беженцев. Которых там разместили и на этом успокоились. Ни каких-то заметных попыток интегрировать молуккцев в своё общество, ни других вариантов решения их судьбы не предлагалось, в суете послевоенных лет было просто не до них. Ситуацию просто законсервировали.

В самой Индонезии оставшиеся бойцы KNIL и часть гражданской администрации провозгласили Южно-Молуккскую республику (Републик Малуку Селатан), сокращённо РМС. Просуществовала она недолго, Сукарно взял жёсткий курс на единую Индонезию, и подобный прецедент ему был не нужен.

После коротких, но ожесточённых боёв Амбон был захвачен, а чтобы в дальнейшем не иметь серьёзной головной боли с хорошо подготовленными бойцами, правительство Индонезии выбрало вариант завалить молуккское сопротивление не трупами, а деньгами.

Получилось успешно - регион был в целом спокоен до самого конца ХХ века, а минорной партизанщиной небольших групп Индонезию удивить было сложно. Там на каждом втором крупном острове такие были.

Южно-Молуккская республика.

Со временем место президента РМС освободилось естественным путём казни занимавшего эту должность Криса Сумокиля, что произошло уже в бытность президентом Индонезии Сухарто. Ну а раз никого в цари последним не оказалось, то президентом стал вовремя себя им провозгласивший учитель математики Йохан Манусама.

Просто себя провозгласить и сидеть ровно вряд ли было бы успешным решением, поэтому Манусама развил бурную деятельность – устраивались митинги, выходила газета, правительство в изгнании издавало воззвания разной степени гневности. Более того, формируется своя военизированная организация - "Корпус коммандос отечества", в которую начинает вступать молуккская молодёжь.

В это время как раз подросло поколение молуккцев, родившихся уже в Нидерландах и никогда не видевших своей далёкой родины. РМС для них была классическим потерянным раем, который у них отобрали злые яванские националисты во главе с Сукарно. И который надо вернуть. А виноваты во всём конечно же голландцы, которые не хотят в этом помочь.

Более того, после свержения Сукарно отношения между бывшими метрополией и колонией резко стали налаживаться. Сухарто сделал ставку на восстановление старых связей и не проиграл. В общем, долго бродившее молуккское недовольство ситуацией начало нарастать. Правительство Нидерландов, в свою очередь, наконец-то обратило на это хоть какое-то внимание – для молуккцев начали строить новые кварталы в пригородах но было уже поздно.

В 1970 году было объявлено о предстоящем визите Сухарто в Нидерланды. Накопившееся напряжение начало прорываться. 31 августа 1970 года была захвачена резиденция индонезийского посла в Васенааре. При этом погиб полицейский, захваченные заложники были освобождены при содействии Манусамы.

Впрочем, его возможности контролировать радикальную молодёжь были весьма ограничены, что покажут дальнейшие события. Сдавшиеся молуккцы получили довольно мягкие тюремные сроки, и на время движуха притихла.

В следующий раз решили уже не мелочиться и на послов не размениваться. Под новый 1975 год молуккцы собирались захватить никого иного, как королеву Нидерландов Юлиану. Но, как это обычно бывает, спалились на этапе подготовки, во время закупки оружия у местного криминалитета, проявившего верноподданические чувства и сдавшего злодеев. Захват дворца под Утрехтом сорвался, почти четыре десятка заговорщиков были арестованы.

Поезд, захваченный под Вейстером.

2 декабря 1975 года под Вейстером моллукцы захватывают пригородный поезд. При этом был убит машинист поезда Ханс Браам. Террористы выдвигают требования — признание независимости для РМС и самолёт для себя. Правительство отказывается.

Моллукцы решают показать, что с ними шутить не стоит и пытаются убить одного из заложников, Роба де Гроота. Однако, голландец оказался не так прост. Сначала он смог вырваться и добраться до выхода, а потом, когда по нему начали стрелять из поезда, упал на насыпь и притворился мёртвым.

После этого выждал несколько минут и втопил со всех ног в сторону полицейских. Поняв, что облажались, террористы убивают солдата-срочника Лео Бута. Ночью из задних вагонов смогли сбежать 14 заложников и кондуктор поезда. 4 декабря убивают ещё одного заложника — Берта Берлинга.

Голландская антитеррористическая группа ВВЕ (Bijzondere Bijstandseenheid Krijgsmacht) отрабатывала несколько сценариев силового освобождения, но, к счастью, так и не получила команду на штурм. 14 декабря разрешить ситуацию удалось отчасти при помощи Йосины Сумокил, вдовы первого президента РМС, пользовавшейся огромным авторитетом у молодёжи, отчасти из-за наступивших холодов — теплолюбивые молуккцы в стоящем поезде очень сильно мёрзли.

Видимо, идея захвата поезда пришлась моллукцам по душе, поэтому через полтора года они решают повторить этот приём в ходе своей самой громкой акции.

Итак, утро 23 мая 1977 года, окрестности небольшой деревни Де Пюнт. В чистом поле, а точнее – фактически посреди болота останавливается поезд Ассен-Гронинген. Не сам, конечно, а путём срыва стоп-крана. Девять молодых молуккцев с пистолетами-пулемётами, пистолетами и гранатами берут в заложники пассажиров поезда.

Детей, беременных женщин, стариков и прочий проблемный контингент освобождают сразу, полсотни здоровых взрослых сгоняют в первые два вагона поезда (всего их четыре). После чего выдвигают требования – признание Нидерландами РМС, свободу попугаям, то есть всем молуккцам, сидящим за прошлые акции, и самолёт. В Бенин. Последнее требование выглядит, конечно, абсурдно.

Ну какой нормальный террорист будет требовать самолёт в Бенин? Но в этом был свой резон – социалистические власти Бенина были готовы признать РМС и оказать им помощь. Что, впрочем, звучит не сильно менее абсурдно, чем самолёт в этот самый Бенин требовать.

Террорист с флагом РМС на фоне захваченного поезда.

Но это ещё не всё. Практически в то же самое время ещё четверо террористов захватывают младшую школу в Бовенсмилде, находящемся неподалёку от Де Пюнта. В заложниках оказываются 5 учителей и 105 школьников. Ситуация начинает выглядеть совсем не весело для голландского правительства. Террористы утверждают, что школа и поезд заминированы, вся страна в шоке, правительство отказывается идти на переговоры, пока в заложниках остаются дети.

Немного снизить напряжение ситуации удаётся боевым пловцам Королевской Морской пехоты – пробравшись к поезду по заполненным водой канавам, они установили, что никакой взрывчатки под поездом нет, несмотря на заверения террористов.

В это же самое время на выручку приходит ситуация, в другое время сама послужившая бы поводом для сожаления – в школе начинается вспышка заболевания; по одним данным это был менингит, по другим - всего-навсего пищевое отравление. Большую часть заложников приходится освободить, и в школе остаётся только четверо учителей.

После этого начинаются переговоры, толку от которых, впрочем было очень немного. Привлечённые представители молуккской диаспоры больше подбадривают террористов, чем реально пытаются разрешить ситуацию (впоследствии у одного из террористов найдут записку от Йосины Сумокил со словами поддержки).

Тем более, повод у них есть – у власти типичное для этого времени коалиционное правительство, в котором никто не хочет брать ответственность за решительные действия. Попытки решить ситуацию миром заходят в тупик.

Установка связи с поездом. Полицейские работают в трусах, чтобы показать отсутствие оружия.

Разговоры разговорами, а спецназ с первых часов инцидента активно занимается разработкой операции по освобождению заложников. Пока политики совещаются, боевые пловцы каждую ночь лежат в траве возле поезда, наблюдая за ним. Благо, типично голландский ландшафт этому способствует – болотистое поле, речки, ручьи, канавы.

Боевым пловцам раздолье, зато сразу отсекает возможность использовать бронетехнику для штурма. С использованием снайперов тоже проблемы – поезд остановился на изгибе пути и стоит под углом. Кроме того, террористы завесили окна одеялами и полотенцами. Но тем не менее, в ходе наблюдения удалось установить общую диспозицию сил противника.

В немалой степени этому помогла прослушивающая аппаратура, частично установленная разведчиками под поездом, частично помещённая в коробки с пищей и водой, которые передавали в поезд.

Четверо террористов в первом вагоне, четверо в задних, один всегда между первым и вторым вагонами. Молуккцы в основном мусульмане, поэтому вполне логичным было их решение разделить мужчин и женщин. Одни в первом вагоне, другие во втором.

Голландская пастораль. Захват захватом, а полевые работы никто не отменял.

План операции был достаточно простой – незаметно подкрасться к поезду на расстояние рывка, после чего ворваться в поезд, взорвав двери. Всё это при поддержке снайперов, пулемётчиков и авиации. Да, именно авиации. К операции решили привлечь шесть истребителей F-104.

Само собой, никто поезд НУРСами и из «Вулканов» обстреливать не собирался, проход самолётов на низкой высоте должен был отвлечь и слегка оглушить террористов. Сразу скажу – ни один из «Старфайтеров» в ходе операции на поезд не упал. Мимо тоже. Хотя без косяков и не обошлось.

F-104 Королевских ВВС Нидерландов.

Ровно в то же самое время решено было проводить операцию и по освобождению заложников в школе.

Ранним утром 11 июня спецназ вышел на позиции и залёг в поле неподалёку от поезда. «Старфайтеры» поднимаются в воздух. Около 5 часов утра начинается обстрел поезда. Пулемётчики и снайперы выпускают по поезду порядка 15 тысяч пуль, сосредотачиваясь на тамбурах и задних вагонах, где в основном находились террористы (это были лихие 70-е, мы освобождали заложников как умели, впрочем, оно себя оправдало).

По фотографиям поезда видно, что его превратили в решето. В это же время шестёрка истребителей начинает проходы на форсаже над поездом. После третьего спецназ порывается идти на штурм, но истребители решили действовать наверняка и идут на незапланированный четвёртый заход, глуша вместе с террористами уже и бойцов ВВЕ.

Дальше всё было быстро и громко. Рвутся взрывпакеты вокруг поезда, террористы стреляют в спецназ, спецназ стреляет в террористов, добегает до поезда, взрывает двери и врывается внутрь. В переднем тамбуре женского вагона спецназ натыкается на тело 19-летней Ансье Монсье, случайно оказавшейся в тамбуре. Девушка погибла во время обстрела. Внутри вагона оказывается иодин из террористов, Маркус Руди Лумалессил, вооружённый пистолетом-пулемётом “Узи”. Он пытается устроить расстрел заложников, но попадает под огонь спецназовцев.

Ему удаётся ранить только одну из заложниц, огонь спецназа оказывается эффективнее - от него погибает заложница Риен ван Баарсель, случайно оказавшаяся на линии огня. Лумалессил, оглушенный светошумовыми гранатами, побежал в задние вагоны и там был захвачен бойцами ВВЕ. Двое террористов в заднем табуре женского вагона погибли от пулемётного огня.

Ещё двое тяжело ранены и не способны оказать сопротивление. В третьем вагоне была убита Хансина Уктолсейя, единственная женщина среди террористов. Точное количество попавших в неё пуль вызывает споры, но патронов на неё спецназовцы точно не пожалели. Остальные трое террористов попали под шквальный огонь в голове поезда и были убиты.

Патронов не жалели. Как раз здесь были убиты три террориста.

Довольные собой бойцы ВВЕ.

Итог операции – 6 террористов погибло, 3 захвачено. Погибло двое заложников, шестеро ранены. У ВВЕ двое раненых. В общей сложности штурм занял 11 минут, из них 3 минуты непосредственно действия спецназа в поезде.

Операция в дальнейшем была признана успешной и сейчас является одним из главных поводов для гордости у подразделения антитеррора M-Squadron, являющегося наследником ВВЕ. Причём является вполне заслуженно, даже для современных групп провести подобную операцию с минимальным числом жертв среди заложников было бы непростой задачей.

Первые минуты после штурма.

Может показаться удивительным, но поезд после этого восстановили и он снова работал на линии.

Операция по освобождению заложников в школе Бовенсмилда прошла довольно спокойно и без жертв. Там вокруг не было болот, поэтому спецназовцы просто проломили стену школы гусеничными бронетранспортёрами М113 и ворвались внутрь.

Троих террористов вытащили из спальных мешков, а единственного караульного чуть позже нашли в туалете, куда он забился, испугавшись лихой кавалерийской атаки БТРов. Пострадавших, само собой, там не было.

Школа после штурма.

Год спустя молуккцы ещё устроят прощальную гастроль, захватив правительственное здание в Ассене. Но времена успеют поменяться, нерешительного премьера Йоопа ден Ойла сменил жёсткий и нетерпимый к любым проявлениям терроризма Дрис ван Агт, бывший министром юстиции во время событий в Де Пюнте. Вместо многонедельных переговоров уже на следующий день бойцы ВВЕ берут здание штурмом, не позволив устроить молуккцам очередное долгое шоу на всю страну.

После этого молуккский терроризм сошёл в Нидерландах на нет. Правительство наконец-то всерьёз начало интегрировать членов диаспоры в общество. Благодаря помощи с жильём, работой, учёбой молодёжь удалось вытащить из-под влияния сепаратистов, живущих мечтами об утерянном рае.

А ещё одним способом разрушить полумифический образ утраченной родины оказалось показать его воочию. Тем более что Индонезия в то время как раз набирала популярность как направление для турпоездок.

Таким образом краткая, но яркая история молуккского терроризма в Нидерландах и закончилась, с тех пор напоминая о себе только небольшой кучкой горластых маргиналов, устраивающих скандальные митинги во время визитов официальных лиц Индонезии в Нидерланды.

тест

Всё, спасибо за внимание!

Интересный рассказ, не знал про это ничего.