"Я убит под Ростовом"

О событиях на Южном фронте летом 1942 года историки не особо распространяются. После катастрофы под Харьковом окружение и последующее уничтожение в барвенковском выступе крупных сил советских войск привело к тому, что оборона в полосе Юго-Западного и Южного фронтов была кардинально ослаблена. Это облегчило немецкому командованию осуществление заранее спланированной операции «Блау» по стратегическому наступлению на нефтяные промыслы Кавказа и создало предпосылки для выхода к Сталинграду и Волге.

В конце июля 1942 года подразделения Красной Армии сражались на подступах к стратегически важному для Советского Союза городу — Ростову-на-Дону. Этот эпизод Великой Отечественной войны чаще всего вспоминают в связи с печально знаменитым сталинским приказом №227 от 28 июля 1942 года, который еще в исторической литературе называют «Ни шагу назад!». В приказе, в частности, говорится: «Часть войск Южного фронта, идя за паникерами, оставила Ростов и Новочеркасск без серьезного сопротивления и без приказа Москвы, покрыв свои знамена позором…».

Однако исторические документы и даже немецкая кинохроника говорят об обратном: защитники Ростова-на-Дону сражались мужественно. Лишь огромное превосходство противника в технике и просчеты советского командования вынудили подразделения Красной Армии довольно быстро оставить город.

Немецкое командование бросило на штурм Ростова-на-Дону 18 дивизий со средствами усиления на фронте в 100 километров, в то время как на Сталинград — только десять дивизий на фронте в 300 километров (на начальном этапе Сталинградской битвы).

Состав и командование соединений группы армии «А» в битве за Ростов и Новочеркасск в июле 1942 года:

Армейская группа «Руоф» (17-я полевая и 3-я румынская армии) — 5-й армейский корпус (генерал артиллерии Ветцель):

9-я пехотная дивизия (генерал-майор Зигмунд фон Шлейниц);

73-я пехотная дивизия (генерал-лейтенант Рудольф фон Бюнау);

298-я пехотная дивизия (генерал пехоты Вальтер Грэсснер).

57-й танковый корпус (генерал танковых войск Фридрих Кирхнер):

13-я танковая дивизия (генерал-майор Траугот Герр);

5-я мотодивизия СС «Викинг» (группенфюрер СС Феликс Штайнер);

1-я словацкая мотодивизия (генерал-майор Мартин Пемльфончек);

125-я пехотная дивизия (генерал пехоты Вильгельм Шнеккенбургер).

2-й кавкорпус (румынский) генерал Попеску:

5-я кавалерийская (рум.) дивизия (бригадный генерал Майнеску);

6-я кавалерийская (рум.) дивизия (бригадный генерал Данеску);

9-я кавалерийская (рум.) дивизия генерала Братеску;

444-я охранная дивизия (генерал-лейтенант Вильгельм Руссвурм).

49-й горный корпус (генерал горных войск Рихард Конрад):

4-я горнострелковая дивизия (генерал-майор Карл Эгльзеер);

2-я горнострелковая дивизия (рум.) генерал Фильченеску;

198-я пехотная дивизия (генерал пехоты Отто Реттиг).

1-я танковая армия (генерал-полковник Эвальд фон Клейст):

3-й танковый корпус (генерал т.в. Эберхардт Август фон Макензен) —

14-я танковая дивизия (генерал-лейтенант Фридрих Гейм);

22-я танковая дивизия (и. о. комдива — полковник Карл Родт);

2-я мотодивизия «Великая Германия» (генерал-лейтенант Касниц);

16-я моторизованная дивизия (генерал-лейтенант Зигфрид Хенрици).

Состав и командование соединений 56-й армии Южного фронта, оборонявших Ростов и Новочеркасск в июле 1942 года:

30-я Иркутская, Чонгарская, ордена Ленина, дважды Краснознамённая, имени Верховного Совета РСФСР стрелковая дивизия — 35, 71, 256 СП, 59 АП — полковник Аршинцев Борис Никитович;

31-я Сталинградская стрелковая дивизия — 75, 177, 248 СП, 32 АП — генерал-майор Озимин Михаил Иванович;

339-я Ростовская стрелковая дивизия — 1133, 1135, 1137 СП, 900 АП — полковник Морозов Павел Иванович;

347-я Краснодарская стрелковая дивизия — 1175, 1177, 1179 СП, 907 АП — полковник Селивёрстов Николай Иванович;

16-я Грозненская курсантская бригада — полковник Колесников Владимир Павлович;

68-я отдельная морская стрелковая бригада — полковник Шаповалов Афанасий Ефимович;

76-я отдельная морская стрелковая бригада — полковник Долганов Дмитрий Никанорович;

81-я отдельная морская стрелковая бригада — полковник Богданович Петр Константинович;

63-я отдельная танковая бригада — подполковник Дергунов Михаил Митрофанович;

136-я отдельная танковая бригада — подполковник Петушков Николай Николаевич;

158-й укрепрайон (комендант — подполковник Косоногов Лев Васильевич) — 15, 373, 375, 376, 377, 378 ОПАБ, 80, 81, 82, 83 ОО ТР;

70-й укрепрайон (комендант — подполковник Гордеев Дмитрий Васильевич) — 6, 9, 10, 371, 372, 374 ОПАБ, 113, 158 оотр.;

Артиллерия усиления: 526, 1195, 1223 гап РГК, 689 аап,39 гв. кап, 756 иптап, 14 огв. минд РС, 56 б-н ПТР.

«В 1942 году, советское стратегическое руководство во главе с И. В. Сталиным было убеждено, что рано или поздно враг снова обрушит удар на Москву. Это убеждение Верховного Главнокомандующего основывалось не только на опасности, угрожавшей с Ржевского выступа. Поступали данные из-за рубежа (дезинформация) о том, что гитлеровское командование пока не отказалось от своего замысла захватить нашу столицу. И. В. Сталин допускал различные варианты действий противника, но полагал, что во всех случаях целью операций вермахта летом 42 года и общим направлением его наступления будет Москва. Другие члены Ставки, Генеральный штаб и большинство командующих фронтами разделяли такое мнение.
Исходя из этого, считалось, что судьба летней кампании 1942 года, от которой зависел последующий ход войны, будет решаться под Москвой. Следовательно, центральное — московское — направление станет главным, а другие стратегические направления будут на этом этапе войны играть второстепенную роль. Это была грубая стратегическая ошибка.
От ошибочного прогноза Ставки, относительно главного удара противника, логически потянулась нить к недооценке Южного направления. Здесь не были размещены резервы Ставки — основное средство влияния стратегического руководства на ход важных операций. Не были и проработаны варианты наших действий на случай резкого изменения обстановки. В свою очередь недооценка роли Южного направления повлекла за собой терпимость к промахам командования Юго – Западного (Командующий Маршал Тимошенко) и отчасти Южного фронтов (генерал Малиновский).» Из книги «Генеральный штаб в годы войны. С. М. Штеменко».

. Оборону по реке Дон (от Верхнекурмоярской до Азова) держала и укрепляла, создавая фортификационные сооружения, 51 армия Северо-Кавказского фронта. Уже в самом начале построения рубежа, оборона 51 армии (командующие Труфанов, позже Коломиец) на р. Дон было ослаблена Ставкой ВГК, выводом некоторых частей.
По директиве Ставки ВГК из 51А Северо - Кавказского фронта (с рубежа обороны по р. Дон) изымаются и переводятся на Сталинградский фронт:
а) Второе Орджоникидзевское пехотное училище – со станции Ремонтная.
б) Житомирское пехотное училище – со станции Зимовники.
в) Краснодарское пулеметно-минометное училище со станции Трубецкая (ныне Гигант).
Выгрузка - станция Сталинград с оружием, боеприпасами, горючим, продовольствием.
Несмотря на «мясорубку», шедшую на Дону, и на полное отсутствие резервов на Южном фронте, с него снимают три свежие дивизии (переправившиеся в ст. Семикаракорской: 318; 244; 335 ) 24А , недавно сформированной и вступившей в боевые действия по деблокировке окруженных русских армий под Миллерово. Армию просто переполовинили и из шести дивизий забрали три. И без того разреженная оборона по рубежу р. Дон еще более ослабляется.
И ещё. Только в 16часов00мин 21.07.42 г, когда немцы уже подошли к Ростову, Ставка ВГК наконец выдала Директиву № 170523 о разграничении районов действия, подчиненности и задачах Северо-Кавказского и Южного Фронтов.

В 6 утра 22 июля немцы начали штурм Ростова. Наступлению предшествовали мощные артобстрелы и удары авиации. Под городом Вермахт сосредоточил более полутысячи танков. Они взламывали советскую оборону с северо-запада — через село Султан-Салы — на Ростов и с севера — через Щепкино — на Аксайскую переправу.

8-й авиакорпус генерала Фибига в этот день совершил около 1000 самолетовылетов. Они собирались непрекращающимися бомбардировками максимально деморализовать советские части и нанести им тяжелый урон, чтобы облегчить наступление танковым колоннам и мотопехоте.

Как свидетельствуют документы, воины 30-й Иркутско-Чонгарской, 339-й Ростовской дивизий, 76-й и 81-й морских стрелковых бригад проявляли массовый героизм. Но сдержать наступление мощной механизированной группировки противника все же не смогли. К вечеру 22 июля враг ворвался в Ростов-на-Дону.

Именно в это время случилась легендарная атака полусотни собак 3-й роты собак-истребителей танков (СИТ) капитана Иванчи. Четвероногие воины уничтожили 24 немецких танка. Всего в этот день противник потерял только на участке, обороняемом 30-й дивизией, до 80 танков и САУ, 40 автомашин, до 3500 солдат и офицеров. Однако большими были и потери наших войск.

. Ростов интересовал немцев прежде всего из-за моста через Дон. Его захват открывал дорогу на Кавказ. Части вермахта и СС, прорвав внешнюю линию обороны города, вышли на северные и западные окраины утром 23 июня. Мотоциклисты 13-й танковой дивизии получили задачу захватить мост. Не ввязываясь в уличные бои, они вышли к северному берегу Дона, но, заблудившись в промышленных кварталах, оказались значительно восточнее автодорожного моста. Пока мотоциклисты нашли дорогу, попутно вступая в скоротечные схватки с советскими войсками, прошло время. Во второй половине дня на глазах немцев, считавших что приказ командования выполнен, мост взорвали.
Параллельно задачу по захвату мостов и предмостных укреплений решали диверсанты 1 батальона полка «Бранденбург-800». Их целью был пойменный мост и насыпь с шоссейной дорогой, связывающая Ростов с Батайском.

Это сообщение отредактировал zubilo2 - 22.07.2020 - 09:30

. Центр города был хорошо подготовлен для обороны. Крупные проспекты перегораживали толстые баррикады из булыжника. Боковые улицы перекрывались массивными кирпичными заграждениями. В окнах и на балконах, заложенных мешками с песком, оборудованы пулеметные гнезда. На крышах и чердаках располагались замаскированные лежки снайперов. При такой обороне негде было развернуться танковым частям, и рассчитывать на легкую победу не приходилось.
Это было место битвы штурмовых команд. Бой шел за каждый дом, каждый подвал, каждую улицу. В центре Ростова вели бой солдаты полка которым командовал Альфреда Рейнгарда. В отчете об операции Рейнгард писал: «Сражение за центр Ростова велось беспощадно. Защитники его не желали сдаваться в плен, они дрались до последнего дыхания, и даже раненые вели огонь из своих укрытий до тех пор, пока не погибали. Наших раненых нам приходилось прятать в бронетранспортеры и выставлять охрану, иначе мы находили их зарезанными или забитыми до смерти».

. Самые ожесточенные бои, как вспоминают немецкие солдаты, шли на Таганрогском проспекте (ныне Буденновский), который вел прямо к мосту через Дон. Здесь немцам приходилось постоянно останавливать движение. Хорошо замаскированные пулеметчики и снайперы наносили серьезный урон пехоте противника. Командир штурмовой группы майор Ортлиб вспоминает: «Улицы окутывали пыль, дым и искры, летевшие от горящих зданий. Прижимаясь к стенам домов, я перебежками направлялся к большой баррикаде. Дав сигнал вывести вперед полевую гаубицу, я отдал приказ «срезать» все балконы. Расчет начал обстреливать все подозрительные точки: дымоходы, полуподвалы, заваленные мешками балконы. А по мостовой вновь и вновь стегали очереди из станкового пулемета «Максим». В итоге майор вызвал на помощь пехоте несколько танков из 13-й ТД. Под прикрытием брони вперед пошли малые штурмовые команды…».

. В районе старого города и порта на узких улочках места для танков уже не было. Как не было места и для пушек. Здесь часто вспыхивали рукопашные схватки. Солдаты ползком сближались друг с другом. Они слышали дыхание врага, клацанье затворов, переговоры на русском и немецком. Командир взвода унтер-офицер Риттманн рассказывал: «На другой стороне дома рычал огнемет. Взрывались ручные гранаты. Крик раненого неожиданно громко и пронзительно звучал в зловещем грохоте боя:
— Санитара, санитара…
Деревянные дома пожирал огонь. Из-за дыма сражаться становилось еще труднее, несмотря даже на то, что благоприятный для нас ветер гнал его к реке. Когда мы вышли к линии «D», уже стемнело. Ночь прорезали пулеметные очереди. Солдаты лежали среди деревянных построек и куч мусора».
Утром, возобновив наступление, немецкие войска вышли к Дону.
Полковник Альфред Рейнгард: «Подобных сражений, как за Ростов, до тех пор никто не вел. Такие бои разгорелись бы, наверное, на улицах Москвы или Ленинграда, если бы немцам удалось войти туда».
Кстати Ростов был одним из первых городов СССР , где велись настоящие уличные бои. Минск, Киев и Смоленск оборонялись на подступах к городу.

Жёсткий, если не жестокий, приказ № 227, несомненно был вынужденной мерой НКО И.В.Сталина в сложившейся на тот момент обстановке. Тогда это было необходимое решение, возможно спасшее страну от неминуемой катастрофы. Но вот какой парадокс -
в преамбуле к приказу №227 отмечено, что часть войск южного фронта, «идя за трусами и паникерами, оставили города Ростов-на-Дону и Новочеркасск без боя». Парадокс заключается в том, что 19 июля 120 тысяч бойцов 56-й армии, в составе 10 обстрелянных и закаленных в боях дивизий и бригад, отошли с реки Миус и 20 июля заняли оборону вокруг Ростова, а через пять дней за Батайском собрали уже менее 18 тысяч человек, причем в основном тыловиков. Куда делось более 100 тысяч кадровых бойцов и командиров? Они что, в плену оказались, раз Ростов якобы сдали без боя? Рассекреченные сегодня документы говорят о том, что 90% армии полегли, защищая город за эти пять дней.
. Даже враг признает, что бои в центре Ростова были для них очень тяжелыми. Говорить же о том, что город оставили без боя, - значит, по меньшей мере, предать забвению подвиг оборонявших город солдат и офицеров.
Героические защитники Ростова без приказа 227 и заградотрядов покрыли свои знамена славой. Они заплатили своей кровью за будущую Победу, поэтому представлять их трусами и паникёрами в высшей степени не справедливо.
«Нам свои боевые
Не носить ордена.
Вам всё это, живые.
Нам отрада одна,

Что недаром боролись
Мы за Родину-мать.
Пусть не слышен наш голос,
Вы должны его знать!»
А. Твардовский
Пост окончен.

Немецкие солдаты на Буденновском проспекте в захваченном Ростове-на-Дону. Справа — сохранившийся до наших дней дом по адресу проспект Буденновский, 67.
На дальнем плане дом с современным адресом проспект Буденновский, 61. На переднем плане огнеметчики с огнеметами Flammenwerfer 35.

Место съемки: Ростов-на-Дону
Время съемки: июль 1942

Пехота 17-й армии вермахта во время отдыха после уличных боев в Ростове-на-Дону.

Место съемки: Ростов-на-Дону
Время съемки: июль 1942
Автор: Райбле (Reible) (1)

У всех солдат в кадре железные кресты 2-го класса.Однозначно, один из военнослужащих ефрейтор, а другой обер-ефрейтор ( господин в позе курильщика также, предположительно обер-ефрейтор), что не характерно для простых стрелков, но при этом все вооружены карабинами, Темная окантовка погон, и на мундирах общий знак «За атаку» — саперы - вполне вероятно, группа штурмпионеров.

Немецкие фельджандармы-мотоциклисты на перекрестке в Ростове-на-Дону.
Слева — мотоцикл Triumph BD 250 W, справа — NSU 351 ОТ.
Время съемки: июль 1942

На втором плане 76-мм дивизионная пушка Ф-22-УСВ

Долго не мог определить место съемки, пока не нарыл фото этого-же переезда с другого ракурса, взято из альбома немецкого военнослужащего бывшего в Ростове-на-Дону — здание приметное с круглыми окнами. То что это район Рабочего Городка было понятно по архитектуре. Это фото сделано на пересечении Буденновского проспекта и ул.Дранко нынешней Комсомольской площади. Здание на заднем плане ныне не существует (на аэрофотосъемке 1944 года там видны только развалины), на его месте стоит здание Школы олимпийского резерва. Железнодорожные пути до войны там были, была станция Ростов-Гора.

Обер-фельдфебель вермахта с трофейным ППД в бою на окраине Ростова-на-Дону.

Время съемки: июль 1942

Немецкий блиндаж под подбитым советским танком КВ-1 в районе Ростова-на-Дону.

Место съемки: Ростовская область
Время съемки: август 1942

Немецкое подразделение переправляется на пароме через реку Дон в Ростове-на-Дону. В кадре трофейный советский бронеавтомобиль БА-10М с демонтированной башней.

Время съемки: июль 1942

Немецкое штурмовое орудие StuG III (Sturmgeschütz III) с пехотой на броне форсирует речушку под Ростовом-на-Дону. Дульный тормоз САУ на переднем плане заретуширован

Группа немецких солдат из состава саперного батальона спит в тени противотанкового рва в районе Ростова.

Время съемки: 28.07.1942

Немецкие солдаты переправляют бронетранспортер Sd.Kfz. 251/10 через Дон районе Николаевской. В кадре — 8-тонный перевозной паром из комплекта мостового имущества типа B. (Brückengerät B).

Подбитые советские средние танки М3 «Генерал Ли» у деревенских домов. Танки М3 «Генерал Ли» американского производства, поставлялись в СССР по ленд-лизу. Между танками стоит остов сгоревшего советского легкового автомобиля Газ-А.

Предположительное место съемки: юго-восточная Украина (Донбасс) или Ростовская область, сталинградское направление. Один из танков запечатлен крупным планом на этом фото.

Время съемки: июнь-август 1942

Редкие кадры наших бойцов в 1942м... Обычно или 1941й или 1943й

Советские бойцы с противотанковыми однозарядными ружьями образца 1941 года системы Дегтярева (ПТРД-41) в готовности отбить атаку немецких войск в районе Дона.


Место съемки: Ростовская область
Время съемки: 1942
Автор: Эммануил Евзерихин

Ну и конец

Немецкие военнопленные получают хлеб в лагере под Ростовом-на-Дону.

Источник: Eva Berthold. "Kriegsgefangene im Osten. Bilder, Briefe, Berichte". Athenäum. Königstein/Taunus, 1981