В моей оценке, произошедших событий нет фальши и лжи, но это моё, субъективное мнение, мой взгляд, на обстоятельства гибели Сергея Авдеева. Возможно, кто-то из однополчан осудит меня, что вытащил на поверхность, давно забытые события, которые бросают тень, в общем - то, на неплохого командира. Но обстоятельства гибели майора Авдеева несколько десятков лет, не дают покоя моему сознанию, вновь и вновь возвращая его в события 1988 года. Снова полёты, теперь командирские. В полётах принимают участие руководящий состав полка, руководит полётами лично командир полка, в нашем случае, ИО командира полка подполковник Верещагин. Стажировался на должность штатного руководителя полётов Владимир Пак. Хотя в период командирских полётов всевозможные стажировки запрещены, майор Пак оказался в этот день в кресле руководителя полётами именно в этот час. Подполковник Верещагин, полностью доверившись Владимиру Пак, покинул СКП и взобрался на обваловку бетонного каркаса помещений стартового командного пункта, любовался мастерством своих питомцев. На полосе Сергей Авдеев, над «дальним» снижаясь до 900, с проходом запросил капитан Петров. Авдеев запрашивает взлёт, думаю, пропустит РП Петрова или …взлёт разрешаю - говорит майор Пак. Про себя чертыхаюсь, даю Петрову сохранять высоту 1200 метров, Авдееву отход на 900 метров, дабы избежать пересечения высот экипажами. На первом развороте из радиолокационной воронки появляется отметка от самолёта. Боковым зрением наблюдаю, как вскакивает со своего рабочего места Владимир Пак, делает несколько нажатий, включая микрофон, так ничего и не сказав, вдруг спрашивает у меня, Авдеева наблюдаешь? В какой- то момент отметку от самолёта Петрова, я принял за самолёт Авдеева. Наблюдаю, отвечаю майору Пак, но второй отметки от самолёта на экране нет. Даю команду Петрову выполнять первый и понимаю, что самолёт Сергея Авдеева на экране у меня не появлялся. Докладываю РП, что Авдеева на экране нет. Пак запрашивает Авдеева по радио, он молчит. Вижу, на СКП забегает подполковник Верещагин, он о чём-то очень тихо разговаривает с майором Пак. Понимаю, что Сергей Авдеев упал, запрашиваю Петрова, наблюдал ли он Авдеева, так как они были рядом. Даю ему команду пройти по кругу на высоте 900 метров и попытаться обнаружить место падения майора Авдеева. Капитан Петров не обнаружил самолёт майора Авдеева, к третьему 900, на посадку капитану Петрову. В это время, я не мог даже мысли допустить, что майор Пак мог видеть падение Авдеева и даже пытался дать команду на катапультирование, но кроме неоднократного включения микрофона на передачу, в эфир он ничего не сказал. Находись, в это время на месте руководителя подполковник Верещагин, уверен всё было бы иначе. Лётный состав в подобной обстановке гораздо быстрее и точнее оценивает сложившуюся аварийную ситуацию и решение принимает мгновенно. Я видел и слышал, как в подобной обстановке действовал Сергей Авдеев, пытаясь спасти своего подчинённого, капитана Булатникова. Могу только предположить, что в аварийной обстановке, Авдееву не была дана команда на катапультирование. Почему он сам не принял решение и не прыгал, осталось для всех загадкой? Подполковник Верещагин даёт команду, вертолёту ПСС готовность номер один. Минут через 20 вертушка ПСС выходит на связь. Верещагин приказывает мне взять управление вертолётом спасателя и вывести его в предполагаемый район падения самолёта Авдеева. Самое интересное, как токового места падения Сергея Авдеева в моей зоне ответственности не было. Но от взлёта Авдеева, до запроса у меня Владимиром Пак, наблюдаю ли я Авдеева и моего доклада, что Авдеева на экране нет, прошло время в течении которого Сергей Авдеев, теоретически оказался в моей зоне ответственности. Во время взлёта майора Авдеева боковым зрением, визуально я увидел, что Авдеев после взлёта, с 5-6 километров ввёл самолёт в левый разворот. Отсюда в объяснительной я написал, что самолёт Авдеева исчез с экрана локатора в начале первого спаренного разворота. Затем я был занят поиском отметки от самолёта капитана Петрова, который появился из воронки радиолокационной станции в районе первого разворота и отметки от самолёта майора Авдеева. Задержи я взгляд ещё секунд на 10 – 15 в направлении взлёта Сергея Авдеева, все вопросы были бы сняты. Но зона визуальной видимости экипажей на взлете и посадке является зоной ответственности руководителя полётами. Я взял управление экипажем вертолёта ПСС и начал выводить его в район первого разворота. Поиск затруднялся начавшимся не контролированным отжигом сухой травы. Горело во многих местах, в том числе и в районе первого разворота. Экипаж вертолёта спасателей, его командира мы потом окрестили «рыжий», был просто виртуоз. Во время поиска, он летал боком, скользя над поверхностью таёжной мари, возвращаясь назад, осуществляя поиск, он не разворачивал вертолёт, а летел хвостовой балкой вперёд, повторно рассматривая подозрительный объект, смело садился на любую площадку, все уважительно говорили - Афганцы. Рыжий доложил, горит трава, объекта нет. Я обратил внимание, что километра два – три по курсу вертушки ПСС, над тайгой тонкой струйкой поднимается чёрный дымок. Даю команду экипажу вертушки, пройти по прямой до команды. Я был несколько удивлён, когда в управление вертушкой вмешался Владимир Пак. Он даёт команду спасателю, левым разворотом уйти в противоположную сторону, в направлении сильно горевшей травы. Затем он направил вертолёт к другому горящему объекту, затем к третьему и т д. Я пытался ему объяснить, что необходимо посмотреть в районе первого разворота, там поднимается дым, совершенно не похожий на дым от горящей травы. Пак был отдан приказом командира, стажироваться на штатного руководителя полётами, во время полётов я обязан выполнять его команды, тем более приятельские взаимоотношения с Верещагиным, давали ему возможность вести себя независимо, я бы сказал - бесцеремонно. Начало темнеть, исчез в таёжной мари, едва курившийся дымок. В ночных условиях поиск Сергея Авдеева прекратили, до следующего утра. Во мне укреплялась уверенность, что Авдеев упал в зоне визуальной видимости, то есть в зоне ответственности руководителя полётов, но что Пак видел падение Сергея и не дал команду на катапультирование, как вариант мною не рассматривался, настолько он был циничным. Потом писали объяснительные по произошедшим событиям, готовили материалы объективного контроля. Утром прибыла корпусная комиссия, упустил один момент, 301 иап был передан в ПВО и вошёл в состав 11 отдельной армии ПВО. Возглавлял комиссию полковник Саулов, (если мне не изменяет память) в моём присутствии он опрашивал майора Пак, сопровождал ли он взглядом самолёт Авдеева и до какого расстояния. Владимир Пак ответил, что не отслеживал экипаж на взлёте до исчезновения его из визуальной видимости, а перевёл взгляд на самолёт, занимавший полосу. Полковник Саулов не кричал, но говорил эмоционально, почему не отслеживал самолёт до исчезновения из визуальной видимости? Затем этот вопрос стал не актуальным, потому что покидать кресло РП Верещагин не имел права. Фотоснимки диспетчерского радиолокатора и РСБН были настолько низкого качества, что не позволяли достоверно восстановить произошедшие события. Исследуя магнитофонную запись радиообмена, определили по времени первого запроса Авдеева, что предполагаемым местом падения самолёта был первый спаренный разворот. Подполковник Верещагин делает мне прозрачный намёк, что, мол, я тебе присвоил майора, сейчас мы тебя разжалуем, затем снова присвоим воинское звание майор. Верещагин опоздал, я с мельчайшими подробностями восстановил в памяти все события и сказал ему, что самолёт Авдеева упал в зоне РП и назвал ему координаты того струящегося вверх сизого дымка. И нервы у подполковника Верещагина не выдержали, он просто взорвался. Ты написал объяснительную? Чего ты ещё выдумываешь? Я тоже взорвался, могу сейчас же переписать и отдать лично Саулову. Ладно, успокойся, говорит Верещагин, через полгодика я покажу тебе, где лежит Авдеев. На этом всё, больше ни кто, ни делал попыток сделать меня виновным, что не определено место падения Сергея Авдеева. На следующий день, параллельно с поисками Авдеева, полковник Саулов провёл лётный эксперимент, по определению мёртвой воронки диспетчерского радиолокатора, на взлётных режимах она составила шесть километров. Как раз на дальности 6 – 7 километров Владимир Пак запросил пропавший экипаж. Поиск потерянного самолёта производился и методом опроса очевидцев, которые давали совершенно противоречивую информацию, но вся эта информация собиралась и систематизировалась. В итоге, проанализировав всю имеющуюся информацию, комиссия пришла к выводу, что находившийся в развороте самолёт, при потере лётчиком сознания, на малой высоте, вне радиолокационного контроля мог оказаться где угодно. Отсюда поиск пропавшего самолёта, не был сосредоточен в районе первого разворота, по маршруту его полёта, а производился по районам, указанным очевидцами на огромной территории. Это - то же самое, что искать иголку в стоге сена. Целый месяц три вертушки в светлое время суток, кружились над тайгой в поисках пропавшего самолёта, но в успех, уже ни кто не верил. В итоге Сергея Авдеева не нашли, оформили как пропавшего без вести. Хотя на первых этапах поиска, лётный и технический состав пешим порядком прочёсывали взлётный курс, там, где имелась возможность это делать, но заболоченная лесистая местность, очень сильно затрудняли поиск. Ещё один немаловажный нюанс, самолёт с полной заправкой топлива упавший в болото, как правило, не взрывается. Скорее всего, это был тот самый случай. Со временем на месте падения самолёта, на поверхности должно образоваться видимое с высоты пятно разлившегося керосина. Ну и спасательный парашют, если лётчиком была попытка воспользоваться средствами спасения. После эмоционального разговора с подполковником Верещагиным, до меня окончательно дошло, что место падения самолёта Авдеева ему известно. Что Владимир Пак, видел падение самолёта, не дал команду на катапультирование, но вовремя сориентировался и сфальсифицировал вывод самолёта и его падение уже в моей зоне ответственности, я ему в этом помог, на 15-20 секунд, приняв отметку от самолёта Петрова за самолёт Авдеева. Данную ситуацию организовал тоже Владимир Пак, разрешив взлёт майору Авдееву, не обеспечив первоочередной выход Петрова к первому развороту. У меня не было ни каких доказательств, одни предположения. Имея горький Ивано – Франковский опыт, я не полез в «пузырь», тем более меня ни в чём не обвиняли. Думаю, полковник Саулов во всём разобрался досконально, он не допустил более к руководству полётами Владимира Пак. Ему нашли равнозначную должность подполковника на КП корпуса. В подобных ситуациях, все прекрасно понимали, что погибшему лётчику, уже ни чем не поможешь, но есть другие: инженер эскадрильи, техник самолёта, группа руководства, командованиё полка. Искать виновных среди них, снова резать по живому? Отзывать представление на должность командира полка, оформленное на подполковника Верещагина? Высокая комиссия не пошла по этому пути. Виновник - человеческий фактор, то есть виноват пропавший лётчик. У меня создалось впечатление, что на взлёте в двигатель самолёта Авдеева могла попасть птица, далее неустойчивая работа двигателя на взлётных режимах, потеря тяги двигателя, соответственно потеря высоты и падение. Лётчик не воспользовался средствами спасения и погиб. Мог быть и второй вариант, помпаж двигателя на взлёте, самопроизвольное выключение форсажного режима работы двигателя с послёдующей его остановкой. По полку ходили слухи, что и другие офицеры, присутствовавшие на полётах, визуально наблюдали падение самолёта Авдеева, но признаться в этом ни кто не решался, дабы не навредить командованию полка. Пресекая подобные слухи, подполковник Верещагин, обратился к подчинённым на построении полка, с просьбой предоставить ему любую имеющуюся информацию, о месте падения Сергея Авдеева. Таковых видно не оказалось. По советскому законодательству, майор Авдеев год должен числиться пропавшим без вести и его семья не получит ни каких компенсаций в течении этого года. Таким вот образом ушёл из жизни ещё один советский лётчик – командир третьей авиационной эскадрильи майор Сергей Авдеев. Особенность этой катастрофы заключалась в том, что майор Авдеев не был захоронён, как того требуют христианские каноны и просто человеческие обычаи. Возможно он оказался погребённым в болотной жиже вместе с самолётом, но есть и другой вариант развития событий. Где - то через год, нашу воинскую часть посетил егерь по фамилии Бесс, он сообщил командованию, что через оптический прицел своего карабина на противоположном берегу реки обнаружил полотнище ткани похожее на спасательный парашют. Подобраться к этому болотистому месту, до наступления сильных морозов возможности не представлялось. С наступлением холодов, подполковник Верещагин, уже действующий командир 301 полка ПВО, организовал выезд на БМП к указанному месту. Участники этого мероприятия о результатах поездки информацией не делились. Но по военному городку прошёл слушок, что на месте катастрофы были найдены некоторые личные вещи Сергея Авдеева, в том числе его пистолет «макарова». Очень надеюсь, что лётный состав, побывавший на месте гибели Авдеева, предали его останки земле, отдав последний долг советскому лётчику. Зимой того же года, мы с Русланом Жданок навестили егеря по фамилии Бесс, но он не прояснил обстановки по произошедшим событиям, с его слов , полотнище принятое за спасательный парашют, оказалось простроченным для жёсткости целлофаном, используемым в качестве укрытия от непогоды рыбаками или охотниками.
yaplakal.com