Было ли трудно записывать Nothing Else Matters?Нет. Сначала да, было трудно. Я даже не хотел её никому показывать, она была для меня очень личной, выстраданной. я думал, что песни Металлики — это песни о разрушении, трясении башкой, — о чём угодно, только не о тёлках и тачках, хотя они нам как раз нравились. Я не считал, что эта песня для Металлики. А когда они её услышали, то были поражены тем, как я думаю, насколько она им близка. И песня оказалась одной из ключевых на пластинке.
Был ли это поворотный момент?Думаю да. Nothing Else Matters расширила наши рамки, дала нам карт бланш на песни других стилей. Она тронула очень многих людей.
Что ты помнишь о туре 1992 года с Guns N'Roses?Оо, это было что-то. «Эй, ты идёшь на after-party?» Аксель просаживал на них десятки тысяч долларов. Это было так необычно для меня, так на меня непохоже. Горячие ванны за сценой. А я просто хотел попить пива, и к тому моменту, когда они заканчивали играть, я уже уходил, чтобы не общаться с ними.
Ты казался молчаливым, нелюдимым, проводя много времени в горах.В этом был свой смысл, я доказывал самому себе своё мужество. Я учился чинить машину, охотиться, выживать на природе — всё, чему меня, как мне казалось, не научил отец. Я чувствовал, что мне нужно этому научиться, что я должен уметь это делать. Отец был таким же.
Ты всё ещё охотишься?Сейчас я не чувствую в этом необходимости, убивать, просто чтобы убивать. Я не против охоты, но я не чувствую, что это необходимо, так же как и гнать на моей машине 150 миль в час. [смеётся]
Что заставило тебя поменять мнение?Мы были на охоте — как раз перед тем как я отправился в клинику — в Сибири. Жене и детям так и сказал: «Пока, увидимся, я еду в Сибирь». Я охотился на медведей на Камчатке, на снегоходах по четырём футам снега. Упадёшь со снегохода — тебе конец. Я увидел след медведя и он мне показался похожим на человеческий, и это не имело никакого смысла. Мы были в середине пустыни, в четырёх часах полёта на вертолёте от маленького задрипанного городка и пили водку, потому что больше пить было нечего. Для меня это был конец.
Тебе не нравился имидж группы времён Load, так?Совершенно точно. Ларс и Кирк рулили на тех записях. Много говорили о том, что нам «нужно в корне поменяться». Я не против имиджа как такового, но есл такой имидж не для тебя, тогда это не имеет смысла. Мне кажется, они были очень увлечены U2, а я никак не мог в это врубиться — все эти фотосессии из серии «Окей, а тут мы будем выглядеть как глэм-рокеры из 70-х». Это вообще как? Я выкинул к чертям по меньшей мере половину из всех фотографий, что должны были быть в буклете. Всё это было шло вразрез с тем, что я чувствовал.
Что тебе не нравилось в обложке Load?
[смеется] Как бы лучше сказать... Меня раздражало, что между ними особая связь, замешанная на наркотиках, в которой мне не было места, — Ларс и Кирк были очень увлечены абстрактной живописью, притворялись, что они геи, — я думаю, они знали, что это меня выводило. Это был вызов обществу. Я люблю искусство, но не ради шокирования остальных. Я думаю, обложка Load была насмешкой над всеми, типа того. Я просто согласился с косметикой и всем остальным глупым дерьмом, которое им было нужно.
В то время многое решала прическа. Это было групповым решением?[смеется] Это не было так, что мы собрались все вместе и сказали: «Эй, а не подстричься ли нам вчетвером?» Это произошло постепенно, с возрастом, волосы редели. Длинные волосы больше нам не подходили.
В музыкальном плане это был первый раз, когда Металлика была неуверена в том, что делает?Думаю, да. Весь тот период. Почему нам понадобилось создавать себя заново? От нас тогда отвернулось много фанатов, некоторые из-за музыки, но большинство, я уверен, из-за имиджа.
Тебя смущало, что Кирк и Ларс целуются на фотографиях?Очень. Вот почему они это и делали. Я движущая сила, стоящая за их гомосексуальными приключениями. Я думаю, наркотики тоже одна из причин. Я надеюсь. [смеется] В нашей карьере много раз было, что люди бежали, как крысы с тонущего корабля, будет это и впредь. Гораздо больнее слышать: «Люди топчут ногами пластинки Металлики, потому что они подали в суд на Napster».
Сложилось впечатление, что Ларс управлял всем делом с Napster.Он выступает от имени группы. Ему нравится общаться, выходить на публику. Я необычайно горжусь тем, что мы сделали. Это должно было произойти. Никто из артистов не постоял за себя, за исключением некоторых рэперов. Мы отошли от позиции бунтарей, но в итоге ничего более бунтарского, чем это, мы не делали.
В 2001 г. в интервью журналу Playboy ты сказал, что Ларс — плохой барабанщик.Он с этим согласился. А я не очень хороший певец, но что-то происходит, когда мы играем вместе.
Ты рассматривал терапию как проявление немужественности?Определенно. Даже то, когда Боб Рок делал небольшой перерыв для медитации перед игрой. «Ни за что! Пошли вы! С ума что ли сошли? Давайте просто играть!» Я не был открыт этому.
Что изменило твое мнение?Мой личный крах. Жена, выкидывающая меня из дома. Она сказала мне: «Не приходи, пока не разберешься со всем этим и не вылечишься. Не просто от алкоголизма, но и от всей дряни, которая этому сопутствует. Неуважения, привычки делать, что хочешь и когда хочешь». Мне надо было повзрослеть. У меня была семья.
Когда это произошло?Во время St.Anger. Мы начали запись в Presidio. И в какой-то момент я понял, как загажена моя жизнь. Сколько у меня секретов, как все запутано и что все это дерьмо я скрываю от своей жены. Дерьмо, которое происходит на гастролях.
Женщины?О, да. Женщины, выпивка. Это сильно испугало остальных ребят, знаешь [смеется] Я оказался доносчиком, ни с того ни с сего: «Эээ, вау, милый, разве это не ужасно, что он делал? Ты же так не будешь, да?» «О, конечно, нет!»
Это подняло всю грязь со дна — а вода к тому времени стала очень грязной. Я думаю, это было время спасения Металлики, без всякого сомнения. Так или иначе это должно было закончиться. Моя жена встала и сказала: «Я не одна из тех всегда поддакивающих ребят на гастролях. Убирайся вон».
Какой была твоя реакция?
Прежде всего — что моя жизнь кончена. Страх — отличная мотивация, и он заставил меня решать все эти вопросы с отдалением от группы, потерей людей.
Казалось, что ты теряешь и группу, и брак.И одновременно. Поэтому было так: «Я должен объединить их или я лишусь и того, и другого, и что тогда?»
Когда ты вернулся обратно?Моя жена была беременна нашим третьим. Она мой маленький ангел — Марчелла. Я был нужен жене, и я был с ней во время родов, перерезал пуповину, это было удивительно и очень сблизило нас.
Что ты сейчас думаешь о St.Anger?В нем больше заявления, чем музыки. Нам надо было сделать St.Anger. Парень, который работал с нами, Phil Towle, говорил: «Вся работа, которую вы сейчас делаете, она не для этой записи, а для следующей».
Боб Рок был расстроен, что вы решили пригласить Рика Рубина для продюсирования Death Magnetic?
Полагаю, что да. В хорошем смысле. Мы оба знали, что это стало слишком удобно, слишком просто, и что надо развиваться дальше. Не было больше никакого напряжения. Он был пятым членом группы, играл роль отца. Возможно, мы испугались, что больше не справимся с записью без него, но я надеюсь, что он скучает по нам, потому что мы скучаем по нему.
Сложно быть трезвым во время тура?Поначалу было здорово, но в то же время страшно. «И чем мне сейчас заняться?» Но сколько часов было потрачено впустую в барах за разговорами с людьми, которых ты никогда больше не увидишь? Поэтому я отправился осматривать достопримечательности, делать все те вещи, которые люди делают во время первого тура. И парни меня поняли.
Что общего между тобой и Ларсом?Помимо детей и семейной жизни, мы оба увлечены искусством, но разными его видами. Мне нравится народное искусство, религиозное, рисовать что-нибудь для группы. Ему нравится абстрактное искусство. Решайте сами.
Ты любишь Ларса?Да. Без сомнения, мы с ним не просто так вместе. Мы познакомились, и оказалось, что мы как противоположности притягиваемся (как я и моя жена), и это бесконечная битва. Между нами есть некая химия, которая работает, несмотря на все недовольства, иногда мы это просто не замечаем. Возбуждение, спор, и только тогда происходит вспышка.
Ты бы сказал то же самое 10 лет назад?Да. Это своего рода любовь. Мы не можем встретиться семьями и вместе отправиться на Гавайи на недельку. Но когда что-то произойдет в дороге, что-то, что бросит вызов Металлике, мы будем держаться друг за друга, как никто. Мы будем стоять спина к спине и бороться до конца.
yaplakal.com