Недавно кто-то слил в Сеть
откровения той самой девушки, из-за которой все началось. Она же была оператором шокирующего фильма. Ей 15 лет. Приводим ее слова.
«Если честно, ничего не предвещало беды в этот день. Мы сидели в кафе. Там были ребята из 7-го класса. Пришел Дэн. Они собрались искать Тарасова (фамилия изменена. — Авт.). Был случай, когда он ко мне клеился у Дэна на хате, жестоко клеился. Я рассказала. Они еще сильнее загорелись...
Мы подорвались… Пришли… Пацаны сняли куртки. Сначала начали с ним разговаривать. Затем его начали бить. Мне сначала было не по себе, я стояла в стороне, меня трясло. Марик подошел: «Успокойся, сейчас все нормально будет. Он за дело получит». Я начала снимать.
Они его долго-долго били».
Это была только первая серия повествования. Дальше — больше.
«Я положила камеру. И начала бить его ногами по лицу. Пацаны стояли в шоке, не вмешивались. Реально пацаны его так не избивали, как била его я. У него лицо все было залито кровью. Я хотела его кулаком отметелить, но у него кровь была на лице, я не хотела марать руки, поэтому ударила с ноги. Я не могла остановиться. Орала ему: «Ты клеился ко мне, а сейчас ведешь себя как телка, ты это заслужил. Ты унизил мою честь, достоинство, сейчас за это получаешь». Пацаны, когда услышали это, реально сорвались, как собаки.
Он стал орать: «Я вам по 5 тысяч в день буду давать, только не бейте, я тут ни при чем, больше не буду, простите». Он на колени вставал, кроссовки нам целовал. Мне даже говорили: «Марин, хорош. Такая баба на вид хрупкая, беззащитная, а покруче пацанов». Вот они завтра хотят меня взять с собой, чтобы я еще одного от….
Ты знаешь, сколько у меня силы и дури, когда я бью кого-то. Я реально не могла остановиться. Я била его с ноги по лицу. Он лежал на спине и вообще не впирал, что происходило. Я его предупредила: «Хоть слово скажешь — я тебя убью, меня одной хватит, чтобы тебя мать родная не узнала». Хотя, мне кажется, она его и сейчас не узнала», — девушка засмеялась.
И продолжила: «Он обещал: «Я скажу, что упал, вы меня не трогали». Дэн тоже никак не мог остановиться. Когда я снимала на камеру первую часть, было не так по жести, как потом. Я могу видос скинуть. (Смеется.) Меня оттаскивали от него. А потом один знакомый мне даже руку пожал.
Мы ушли. На то место вернулись другие ребята. Скинуть нам фотки должны. Говорят, там полное месиво».
Эту девушку мы разыскали. В отличие от остальных героев истории она до сих пор не удалилась из соцсетей. Но с журналистами контактировать отказалась.
Народные мстители вычислили ее адрес. Приехали по месту жительства. Забросали дверь яйцами. Оставили надписи в подъезде. На просьбу поговорить с зачинщицей драки ее мать в грубой форме посоветовала покинуть помещение.
«Видео с избиением моего сына тысячи, они везде»
Мы продолжили разговор с матерью пострадавшего.
— Я ведь даже не знаю, сколько человек избивали сына, — рассказывает Евгения. — В полиции мне ничего не сказали. Информацию собираю по крупицам, по знакомым моего мальчика. Я по видео насчитала шесть человек. Сейчас мне говорят, что в драке участвовали пять. Сам Костя пока не может сказать. У него такой сильный отек по всему лицу, в том числе и на губах, что он ими пошевелить не может. Пытается что-то бубнить, но плохо получается. Начинает плакать. Любое движение ртом дается ему с трудом. Фотографии мы ему тоже не можем показать, потому что он не видит. Я прошу полицию не беспокоить его. Пусть опухоль спадет, вылечится, а потом все расскажет.
— Следователи приходили к нему?
— Что толку от того, что они приходили? Следствие только начинает этим заниматься. Когда шумиха поднялась, все зашевелились. Мне сказали, что участников драки установили. Вроде даже допросили.
— Родители хулиганов с вами не связывались?
— Никто не звонил, не написал мне. По слухам, они не собираются этого делать, защищают своих детей. Мне странно, почему они даже анонимно нигде не написали мне: мол, простите, ради Бога. Это было бы правильно.
— Вы что-то знаете об этих родителях?
— Не знаю. Мне посоветовали не лезть, не разыскивать никого. В полиции пообещали, что правосудие неминуемо. Поэтому я сижу и никого не трогаю. Собираю документы сына, покупаю ему лекарства, готовлю еду. Да, мне в Сеть скидывали адреса виновников. Ну а что я могу? Взять кухонный нож и пойти мстить? А кто тогда будет лечить моего ребенка?
— Все виновники инцидента старше вашего сына?
— Мой Костя самый младший. Он в 7-м классе учится. Остальные — учащиеся 8–9-х классов. Говорят, среди них был и 18-летний пацан.
— Откуда тогда ваш сын их знал?
— Покров — маленький город, здесь все друг друга знают. Можно учиться в разных школах, но пересекаться на футболе, волейболе, в закусочной.
— Костя — инвалид?
— Три года назад мы ему официально оформили инвалидность. У него психические отклонения. Или, правильнее сказать, нервное расстройство.
— Это как-то проявляется? Те, кто его избивал, знали о диагнозе?
— Костя ни от кого не скрывал диагноз. Но в плане агрессии заболевание никак не проявлялось. Скорее, наоборот. Костя совсем бесхитростный, может что-то сделать не подумав, ляпнуть и не понять, что сказал плохое. В любом случае он не склонен к агрессии, не способен обидеть человека. Раньше его за глупость никто не трогал. Задирались к нему, но не более того. А здесь ребята нашли слабого, решили показать, какие они крутые. Мой не смог противостоять.
— В тот вечер он пошел гулять?
— Они с ребятами каждый вечер ходят гулять. То на стадионы, то в кафе сидят. Но тех, кто его бил, я впервые вижу. Думаю, он отправился гулять и нарвался на эту компанию. Как я понимаю, он их всех знал.
— Как вы его нашли, он сам дошел до дома?
— Есть видео, где он сам идет домой. Его в тот момент тоже снимали. По дороге у него еще штаны падали, а те, кто снимал, смеялись. Когда Костя практически ползком появился из-за угла дома, его заметили с балкона бабушка с дедушкой. Костя не шел, не полз — передвигался, согнувшись пополам. Дедушка тут же выбежал. Дотащил его до дома. Сын был весь в крови, одежда промокла насквозь. Мы его умыли, переодели, вызвали «скорую».
— Какие у него травмы?
— У него сломан нос, уши, сотрясение мозга, ушибы мягких тканей. Глаза заплыли так, что не открываются, волнуемся, как бы зрения он не лишился. Само лицо распухло до состояния трех лиц.
— Вам стало страшно тогда?
— Страшно мне стало чуть позже, когда люди начали выкладывать видео с избиением сына. Мне до сих пор отправляют сотни этих видео со словами: «А вы это смотрели?» Я открываю Интернет, а мне кажется, что это видео уже везде, на каждом ресурсе, их тысячи, и они по всем углам. Вот это страшно.
— Ваш сын не знает, что видео с ним гуляет по сетям?
— Нет. Я надеюсь, что видео ему никто не покажет. Зачем его травмировать еще раз? Говорят, ему еще предстоит огромная работа с психологом, неврологом, чтобы вернуть его к нормальной жизни.
— Но он же сам увидит в соцсетях?
— Его нет в соцсетях, мы не разрешали ему регистрироваться. И я в соцсети раньше не заходила, пока вот это не случилось.
— Говорят, полиция находится в боевой готовности. После этой истории неравнодушные люди решили отомстить за вашего сына, приезжают в Покров.
— Патрули в городе дежурят круглосуточно, чтобы избежать беспорядков. Я сама писала и призывала всех в соцсетях не вершить самосуд.
Сейчас жители Владимирской области поддерживают семью Константина в Сети. Пострадавшему передают посылки в больницу. Люди пытаются организовать сбор средств, чтобы оплатить семье хорошего адвоката. Самих виновников инцидента во избежание беспорядков взяли под охрану правоохранительные органы.
via