Эпизоды ©Rumer

Да я особо и не мучился Хочу писать - пишу. А публиковать некоторые Эпизоды и сейчас несколько неэтично: описанные в них реальные люди всё ещё живы и они не давали мне разрешения на публикацию.

Эпизод 5

Он сидел на скамейке в Парке Победы. Август давал о себе знать – моросил мелким дождём, отмывая дочиста желтеющую листву деревьев. Ему снова плохело... Страшная боль вытягивала тончайшие стальные нити щупалец из глубины мозга и, как бы предупреждая о себе, заволакивала белым маревом левый глаз, вызывала ломь в затылке. Пока ещё затаённую. Но он уже знал, чем всё это кончится: невыносимая боль разломит голову на части, ослепит и оглушит, выдавит мозг через расходящиеся стыки черепных костей и защемит его, безжалостно стянув обручами голову... Потом, на грани потери сознания, он почувствует облегчение. Боль отпустит на миг и спросит: «Ты ещё здесь? И я никуда не ушла!» И тут же проткнёт глаза, вырвет барабанные перепонки, прожжёт носоглотку вылившейся кровью и просверлит голову раскалённым буром от темени до бровей...

Потом он будет валяться под дождём, пока не подберёт "скорая" или менты. А менты всё равно отвезут в приёмный покой. Проклиная себя за то, что подобрали эту падаль.

А после всего останутся смутные, прерывистые образы, тени чужих восприятий – то ли просто бред, то ли память прошлых состояний. Но они быстро забываются...
***
- Васенька Васильич, подежурь сегодня в приёмном покое, а?
- С тобой? Или вместо тебя?
- Вместо...
- В какое?
- Чё?..
- В переднее или в заднее? За то, что соглашусь?
- Вася!..
- Что? Я тридцать три года уже Вася. Я спрашиваю: что мне будет за?
- Ну я за тебя отдежурю.
- В хирургии? В травматологии? Не-а! Это я за тебя могу отработать. А вот ты за меня... – Василий помотал головой, – нереально, прости.
- Вась, хватит выпендриваться. Подменишь или нет?
- Даром – нет. За спирт – тоже нет. Дашь?
- Васька! С ума сошёл?! Я замужняя женщина!
- Сваливаешь с дежурства, чтоб мужу рога подрастить.
- Ну Васька, ну не будь уродом?..
- Дашь? Да или нет?
- Да отвяжись ты!
- Да? Нет?
- Да.
- Отдежурю конечно, солнышко.
***
Галина извивалась уже в третьем оргазме, но Василий Васильевич всё продолжал таранить её сзади. Галя по наивности считала, что раком она быстрее отвяжется от непрошеного ёбаря, но тот всё таранил и таранил её растянутое двумя родами нутро.

Противоречивые чувства рвали её враздызг: и от Васьвасича уже обкончалась, и милый друг в авто уже заждался с членом наперевес, и муж утром (суббота, бля!) выебет.

Василь Василич вынул с её нутра и воткнул в жопку. Пиздец, он боялся, что она забеременеет! Галя застонала от боли – реально, не придуриваясь, Васин отросток действительно причинял ей боль. Но Васьвасич про то ничего не знал и вломился в её анус по самое не могу. Да ладно б зашёл и вышел – он продолжал таранить её своей дубинкой и всё не думал останавливаться! Галя заорала в голос, понимая, что молчаливые слёзы не помогут. К её счастью Васин член задёргался в оргазме и почти сразу покинул её организм, слив семя в задний проход.
***
- Саша, я тебе отсосу и ты отвезёшь меня домой.
- Что?
- Или иди на хуй и сразу вези меня домой!
- Галочка, да что с тобой?..
- Да нихуя! Ещё одного хуя в себе я просто не вынесу...
***
Ноль часов, сорок семь минут. Скорая привозит мужчину. Одет прилично, по сезону, но мокр насквозь и немного грязен. Засохшая кровь на губах и под ноздрями. Подобрали в парке – бабушка-пенсионерка шла с дачи и увидела лежащее тело. Дошла до дома и позвонила в «скорую». Могла с сотового, но побоялась, что копейку возьмут.

Василий, матерясь вполголоса, щупает пульс – нитевидный. На него накатывает морь, в глазах появляются слёзы, дышать становится трудно. В глазах промелькивает видение какого-то немыслимого зверя, явно хищника. Вася
отходит от каталки и вынимает из стола початый читок – он часто так коротает дежурства.
- Дай! – громом ломает Васин череп нечеловеческий рёв. Вася оборачивается – никого. – Дай! – кости черепа вибрируют от невыносимого, громоподобного ора.

Хирург выскакивает из приёмного покоя в холл, к дежурной медсестре, треплющейся с санитарками.
- Вы... слышали что-нибудь?..
- Нет, Васильсилич. Но видим. Поделитесь?
И подмигивают, шоболды этакие. Смешно им, блядь. Вася возвращается в приёмный покой. Подходит к каталке. Показывает бесчувственному телу водку:
- Это?..
- Да!
- Не ори, а? Тебе внутривенно или клизмой?

Рука вытянулась в сторону врача и уже тише в голове блямкнуло:
- Дай!
Вася откупорил читок и протянул руке, его уже разбирало любопытство.

Рука схватила бутылочку и запрокинула её в открывшийся рот. Жидкость с бульканьем перелилась внутрь зомби и тот тут же сомкнул уста и бросил посудинку на пол. Вася поднял её, осмотрел и сунул в карман. Снова пощупал пульс тела – нитевидный. Но мори уже нет. Вася взял тонометр и померил давление – низкое, очень низкое.

- Дивны дела твои...
- Херня, пройдёт.
- Да не ори ты... Мозги расплещешь!
- Прости, Вась.
- Мы знакомы?
- Теперь да.
- А тебя как звать? – Василий присел на стульчик.
- Никак.
- А кто ты?
- Мертвец.
- Похож. А всерьёз?
- Мертвец!
- Бля... – Вася схватился за виски, проткнутые стержнем раскалённой боли. – Да не ори ты, мать твою!..
- Не приставай.

Вася помотал головой, вытряхивая из ушей осколки боли. Потом взглянул сквозь невольные слёзы на пациента и
спросил:
- Я могу тебе помочь как-то, Мертвец?
- Да. Как-нить оформи, чтоб для галочки (Вася фыркнул – одну Галочку он сегодня уже оформил) и закати в какой-нить чулан, чтоб на каталке поваляться в покое. И это... Водки или спирта. Пожалуйста! Мне так больно...
- Вот что. Я всё сделаю, даже водки. С условием! Как придёшь в себя – ко мне и всё-всё расскажешь. Договорились?
- Сука ты. Вымогатель. Гад. Блядей своих шантажируй, паскуда!

Вася судорожно вскинул руки к вискам, потом тихо обмяк и сполз со стула на пол, мочась в штаны. Увиденный им образ монстра был настолько реалистичен и кошмарен, что несчастный потерял сознание не столько от боли в голове, сколько от дикого, первобытного страха.

Дежурная медсестра, матерясь всеми словами, подняла врача с пола и устроила на кушетке. Вася не раз совокуплялся с ней всеми доступными способами, но она знала, что это не любовь. Простой сброс давления... Но её бабская сущность всё твердила ей всякую херню.

Влажной тряпкой затёрла лужу на полу. Подобрала пустой читок, обнюхала – матюкнулась:
- Мог бы и поделиться, козёл... Нет, в одиночку нажрался до уссачки, свинья такая.
- Зина, – подал слабый голос Василий, – укати каталку в подвал, где у нас трупы очередь в морг ждут. Потом на вот ключ – у меня в кабинете возьми там... оба. Один ему, второй – нам.
- А нахер мёртвому читок? Да и вам хватит, поди... – но ключ взяла.
Зинин мозг не мог всерьёз сопротивляться Васиному голосу.
- Делай, как сказал... – Вася тяжко сел на кушетке и тупо уставился на мокрые штаны, – опять, бля... Да не пил я!
***
Зина вернулась из подвала белее мела и протянула Васе читок:
- Он бутылке горло отломал и выхлестал всё махом!
- Забудь. Давай стакан.
- Ага.

После распития водки Зина спросила:
- Как-то оформишь-то его? Или нахер?..
- Да как-нить... для галочки.
- Нефиг! Для Зиночки!
Вася посмотрел на медсестру и пощупал свой пенис.
- Раком.
***
С Васей они всё-таки поговорили. Оказался Васька отличным мужиком. Обещал помогать при случае... Организовал стирку, сушку и глажку одежды. Положил в палату пустую и организовал усиленное питание – всё, что было в его, Васиных, силах – сделал всё. Сам. Без оговорок и условий. И без давления на психику.
***
И снова Парк Победы. Снова лавка. Снова те же вопросы: куда пойти, чем заняться. Где голову пристроить на ночлег. И что делать с самим собой...

Мимо едет инвалидная коляска. Молодой мужик останавливается и спрашивает:
- Бешеный? Ты, что ль?..
- Олег?!
- Ага. Чё тут сидишь? Ждёшь бабу какую?
- Не-а. Просто вот сижу. А ты... Афганистан?
- Не знал?
- Нет.
- Афганистан... Пошли в гости, я вот в этом доме живу. Водку пьёшь?
- Да, как все. Неудобно, Олеж, столько лет не виделись...
- Удобно. Я один живу, родители умерли. Отец два года как, а мамка – на позатой неделе... Пошли! Посидим, попиздим. Мамку помянем.

Мертвец встал и взялся за ручки коляски.
- Брось. Не смей! Я сам хожу.
- Ой, прости, Олежа.

В квартире на первом этаже они сели за стол. Олег сам приготовил закуску – порезал хлеб, колбасу, открыл банку сельди пряного посола. Почистил матёрую луковицу. Взял два гранёных стакана и водку из холодильника – «взрослую», литровую. По первой выпили молча – Бешеный знал про этот афганский обычай. Закусили луком. По второй – помянули маму Олегову, земля ей пухом, царствие небесное и вечный покой... Потом за здоровье (два калеки). Потом ещё за какой- то хер.
***
- И ведь что обидно? Я там с одной договорился поебтись. А нас ночью в самолёт и выбросили в бой! Там-то меня и ранило... Пуля в пяти миллиметрах от хребта прошла. Вот и вся ебля, бля. Выпрыгнул здоровый, приземлился паралитик...
- Так у тебя вообще бабы ни разу не было?
- Не-а. Я ж в пацанах страшный был, девки на меня и не смотрели даже. Ну ты ж помнишь!.. Это на тебя, бешеного, все бабы в драку кидались. В очередь, поди, стояли... А я... – Олег махнул рукой. – А после ранения – сам понимаешь.
- Так он у тебя как? Совсем не стоит?
- Иногда встаёт. Когда порнушку по видео смотрю. А иногда и не встаёт...
- А на что точно встаёт?
- Вот тебе зачем?
- Говори, все свои.
- Ну вот когда она вот так вот, а он вот так... Я б так тоже смог бы.
- Телефон где?
- Вот он... А что ты задумал, а? Не... Погодь... Как тя звать-то, забыл... Бешеный! Куда звонишь?!
- Алло? Верка? Здорово. Водки хочешь? А то мы тут с кентом вдвоём... Ну да... Разбавила бы компанию! Давай, не ломайся! – Он прикрыл микрофон рукой. – Олег, какой у тебя адрес? Парковая, тридцать, квартира три! Ага, ждём!
- Ну и нахрена? Опозорюсь же...
- Не ссы. Всё будет ништяк. Дай-ка руку!
- Зачем?
- Давай, блин, не дури...

Он закрыл глаза и стал всматриваться в Олега. Светящийся, с красными пятнами от водки, мозг. Переливающийся спинной (он несколько раз разглядывал так сам себя, выискивая, где прячется боль) обрывается в районе поясницы. Ниже всё тёмно-синее и лишь кровеносные сосуды зелёным проступают... Где-то тут должно быть, ведь иногда срабатывает же!

- Олег, ты представь, что она вот так вот, а ты с ней вот
так...

Ага! Есть! Светится жёлтая ниточка – от места травмы к гениталиям... Ну-ка, попробуем! Так... Гоним туда. Теперь обратно... Ещё разок. И ещё. Ещё! Да! Нить нерва утолщается, пускает отростки... Ещё! Ещё! Ещё! Ого! Вся область таза
густо зазеленела от притока крови – жив, курилка!
***
Он оставил Олега с Веркой – типа за добавкой сходить. Перед уходом толкнул дурочке в головёнку, чтоб дала хозяину и не выпендривалась. Та послушно кивнула и похотливо подмигнула... Сегодня вообще всё как-то хорошо получалось.
Легко.

Он ходил по ночным улицам и всё анализировал ситуацию. Позвоночник у Олега цел. Спинной мозг тоже. Компрессионная травма – так, кажется, сказал Олежа...

То есть, пострадали мышцы спины и живота, кишечник и... И всё. За столько лет и мышцы, и кишки заросли, даже и следов не видно – зашили же. Два крохотных шрамика на спине и на животе. Всё! А вот связь потеряна... Надо будет вернуться и попробовать прогнать по спинному мозгу так же, как сейчас по тому нерву гонял. Туда-сюда. Вдруг получится? А уж с атрофией мышц, пролежнями и прочим – организм сам справится, Олег всего на год старше, молодой ещё! Главное
связь восстановить... Да и Верке надо благодарность выразить разик-другой. Хоть и блядища, но добрая.
***
- Так, Олежа, ты поел?
- Да. Вера меня покормила.
- Сиськой?
- Обеими.
Они заржали, как кони. Верка покраснела и дала по подзатыльнику каждому.
- Я её тоже сейчас... накормил.
Верка вскочила и с маху хлестанула Бешеного по физиономии. Пощёчина вышла звонкой. Верка перепугалась содеянного, съёжилась, закрыла рожицу лапками, ожидая возмездия. Но они снова заржали...

- Олега, ты сейчас ляг и старайся представить... н-ну-у-у... что пальцами ног шевелишь.
- Ага. Я это хорошо умею – представлять, что пальцами ног шевелю.
- Не пизди. Ложись.

С Веркиной помощью быстро уложили Олега на диван. Бешеный сел рядом на стул и взял его одной рукой за руку, а второй за ногу. Закрыл глаза и стал всматриваться. Ничего!

Сосредоточился, напрягся... Ноль.
- Верка, водку тащи.
Она метнулась на кухню и притащила початую бутылку и нехитрую закуску.
- Вот.
- И минет.
- Ну!.. Ты!..
- Верка, я тебе сейчас так ёбну, что забудешь, как тебя звать. Какого хрена целку строишь? То не ебалась тут с обоими? Хлебни вон водочки и вперёд. Живо, блядь!

Верка, плача и дрожа от обиды, налила стопку водки, подхватила на вилку огурчик. Выпила. Закусила. Потом села на пол меж ног Бешеного.
– Сиськи вытряхни.

Он взял бутылку и стал прихлёбывать из горлышка. Водка обожгла язык, горло. Изжогой прокатилась по пищеводу и взорвалась в желудке огнём... Верка старательно чмокала, выполняя порученное. Оргазм хлестанул по организму, по
нервам, вскипела разбавленная водкой кровь. Он блаженно зажмурился и увидел Верку. Всю. Насквозь. Погладил припухшую матку – кровь отошла и дискомфорт исчез. Помял слегка вагину, помогая выделить секрецию – перетрахалась
сучонка, вон как натёрла, чуть не до крови. А это что? Так... Мочевой пузырь? Что это в нём голубое? Инфекция какая-то? Надо будет ей сказать... Быстро прошёлся от копчика до головы – всё хорошо. Откуда-то он знал это. Что всё хорошо. Верка последний раз чмокнула и отпала, судорожно глотая. И сразу же погасла.

- Всё, чеши отсюда. Я Олега лечить буду. Иди на кухню, жрать готовь! Побольше!
Вера облизнула губы и завела, было, волынку:
- Раскоман...
- Уйди, блядь!

Верка спрятала невеликие, но крепенькие сиськи свои и пошла на кухню, где и загремела тут же посудой. А чё спорить с этим огромным мужиком? На пиздячки нарываться?

Бешеный снова взял друга за конечности и закрыл глаза. Олег высветился, как в какой-то компьютерной графике. Так. Вот отсюда – к копчику. От копчика – сюда... Так... Ещё. Ещё. Ещё... Руки вспыхнули ярко-жёлтыми линиями – ярче, ярче, ярче! Белое сияние прожгло Олеговы члены. Так... Давай, Олег, шевели пальцами на ногах, шевели. Видишь? Шевелятся! Давай, браток, ты тут гоняй, а я по хребту погоняю. Шевели, шевели! Больно? Конечно больно! А ты радуйся – раньше-то
никак не было... К копчику... Назад. К копчику. Назад... Да не ори ты! Держись, солдат!

Очумевшая Верка стояла в дверях и смотрела, как корчится и стонет паралитик. Как потеет и сходит с лица её давнишний, по школе ещё, ухажёр. Она и имени-то его не помнит. Помнит, как он лишил её, тогда ещё четырнадцатилетнюю соплюху, девственности. В раздевалке, за рядком чужих шуб и пальто.

Помнит, как бегала за ним, как при каждой возможности задирала для него
юбчонку школьной формы и стягивала на колени трусишки. Помнит, как ревела, когда его класс покинул школу – она-то моложе, на два класса позже училась. Всё помнит, а имя – как отрезало.

И сколько не перебирала – Лёша, Саша, Серёжа – ни одно не подходит. А вот пришёл он к ней пару недель назад – и пустила его к себе.
***
Жрали они оба, как с голодного края. Жевали быстро, а кое-что и не жуя глотали. Верка смотрела на них и невольно гордилась собой, ощущая себя причастной к чему-то великому.
- Верка, у тебя цистит?
- Нет!
- А хули ты так вскинулась? Это ж не триппер.
- Ну, не знаю... Покалывает иногда.
- Сходи к Шашкину. Я не знаю, как это лечить. Боюсь навредить. А у тебя там... Неладно. Сходи, слышишь?..
- Угу.
***
К урологу Шашкину Верка не пошла: после обычного, традиционного секса с Бешеным (Во погоняло-то! Витя? Коля? Игорь?..) цистит как рукой сняло. И зрение улучшилось. И курить больше не тянуло.

Олега лечили с месяц. Пальцы Бешеного прирастали к афганцу и их приходилось с болью отрывать. В конце концов, у Бешеного случился приступ и он долго корчился на полу. Как на горячей сковороде кривлялся, глуша Олега пси-криками.

Верки не было дома, как на грех... Перепуганный хозяин встал с постели и пошёл на кухню, держась за стенку, еле передвигаясь на подламывающихся и отчаянно болящих ногах. Взял в холодильнике водку и вернулся в комнату. Бешеный уже тихо стонал и лежал на полу в опистотонусе – опираясь на пятки и затылок. Глаза его были закрыты.

- Я водку принёс, браток...
- Дай! – рука Бешеного вытянулась к Олегу. Тот сел на койку, но рука протянулась снова к нему, как по пеленгу. - Дай! – у Олега завибрировал череп.
- Сейчас, братка, сейчас... Пробку сниму...

Дрожащими руками он открутил пробку и протянул бутылку к руке. Пальцы сжали бутылку, рот открылся и жидкость заглюкала из горлышка в горло. Потом пустая бутылка выпала из руки и откатилась. Упала рука. Расслабилось и опустилось на пол тело.

Утром Бешеный ушёл и больше никогда не приходил в Парк Победы.
***
Олег научился ходить. Верка сдала квартиру и переехала жить к нему.

Олег устроился работать в охранное агентство – к своим, ветеранам-афганцам.

Позже они наплодили четверых ребятишек: трёх пацанов и дочку. Бесплодная до тех пор (криминальный аборт в семнадцать лет) Верка стала многодетной мамашей и уважаемой соседями домохозяйкой.

А Мертвец понял, что если останется в живых – он знает, чем ему заняться в этой пост-жизни.

Это сообщение отредактировал Rumer - 4.03.2023 - 04:29

Интересно. В книге, которая есть у меня, эпизоды идут так: 0, 3, 5, 7-16, 18, 21, 23, 33, 37, 38, 40, 44, 52 и тому подобное. Получается, пропущенных тоже нет?

Это сообщение отредактировал АлыйВит - 4.03.2023 - 15:15

АлыйВит

Всё верно. Эпизоды идут в порядке возрастания, по датам, но не подряд. Все, что написаны, если книга в твёрдой обложке. Был вариант в мягкой, там не все.

Эпизод 7

Его нашли с простреленной головой, идентифицировали,
констатировали смерть и похоронили, не анатомировав.
Должны были, но всякий раз, подходя к трупу, патологоанатом
чувствовал удушье, на глаза сползала пелена и дикий ужас
сжимал мозг. Не помог спирт. Не помог громадный косяк. На
пятом подходе сдохтор сдался. Написал заключение «на
глазок» – да какого хера? У мужика дыра в затылке и меж
бровей шишка – ясно же, что пуля в лобовине застряла...
Закопали. Мать покойного, сама не зная почему, велела
сделать крышку гроба из двух частей: чтоб три четверти снизу
и одна четверть у лица. Могильщики на кладбище кидали
землю на гроб, задыхаясь и протирая глаза. Они уже прокляли
эти похороны – скорей бы отвязаться... Публика на похоронах,
не дождавшись, когда зароют яму, группками и поодиночке
свалили от могилы кто куда. На поминки почти никто не
пришёл: не любили покойного. За гордыню и фамильную
спесь, как и мамашу евонную... Из соседей пришёл лишь
молодой, новенький в их околотке мужичок – покойный
первым поддержал его на новом месте и они дружили. Из
друзей не пришёл никто. Пришли родственники и то не все.
Посидели недолго и разошлись. Лишь сосед долго и искренне
убивался... Да плакала старая мать.
***
Он отогнал нудное видение. Он – Мертвец.
Документирован и зарыт. О том, что в могиле пусто – а зачем
кому-то знать? Он мёртвый, с него какой спрос... Он научился
не мёрзнуть и не болеть. Он научился пить любую воду и есть
листву, опилки – любую органику. Однажды, из любопытства,
напился отработанного моторного масла из канистры в
мусорном контейнере – организм усвоил, только отрыжка была
гадкая... Самое главное: он научился морочить людей. Первое
время он ночевал в чужих квартирах: тупо звонил, его
впускали, кормили и забывали про него. Он смотрел ТВ, ходил
в ванную и сортир – хозяева просто отворачивались и не
видели его. Однажды он совокупился с хозяйкой, а муж при
этом терпеливо стоял рядом и ждал очереди на случку. Потом
он перестал так делать и устроил себе берлогу на Острове их
искусственного Моря – соорудил хижину из плавняка. Сложил
печь из кирпича, собранного на свалках возле строящихся на
берегу Моря коттеджей. То, что не мог найти на земле,
попросил у «чёрных», у гастарбайтеров. В качестве
благодарности научил их говорить по-русски. Он сам не знал,
как это у него получилось – сказалось гуманитарное
образование, наверное...
Однако жуткие боли периодически ломали его и он терял
сознание. Его эго уходило от боли в память пра-состояний и
смотрело на иные миры иных времён. Иной раз ясные эпизоды,
иной раз – галлюцинаторный бред... А тело валялось, где
упало, охраняемое реликтовыми пси-сторожами.
Его иногда находили и привозили в больницу. Там врачи
мучительно пытались оказать ему первую помощь. Сквозь
удушье и пелену на глазах... После очередной такой оказии
Мертвец решился на отчаянный шаг: уйти в транс так глубоко,
как получится и найти источник боли подсознательно, не
сканируя себя бесконечным зондированием то тут, то там.
Раньше его пугали сеансы чужих восприятий, казалось, что он
лишился рассудка, но теперь... Теперь-то он понял, что его
сознание просто уходит в генную память.
Он натаскал в берлогу палых листьев, макулатуры, опилок
– всего, что можно использовать как дрова для нужд
нечеловеческого метаболизма. Месяц или больше (он не знал
сам – сколько) он пролежал трупом в берлоге. Рыбаки, что
периодически приплывали на Остров, обходили его хижину
стороной: при попытке приблизиться голову сжимал
кошмарный спазм, начиналась неудержимая рвота, а нередко и
понос... Вскоре попытки прекратились и никто больше не
пробовал подходить к его лёжке.
***
В сознание он пришёл в начале зимы. Лёд на Море ещё не
стал, но снегу уже хватало. Одежда была покрыта плесенью. В
волосах выросли поганки. Он привычно поел (не пользуясь при
этом разумом, на инстинкте) листвы. Вычесал и съел поганки.
Газет не было, а журналы есть не хотелось... Опилок тоже не
осталось. Эго постепенно выходило из кинотеатра прошлых
жизней и потихоньку осмысливало действительность. Ему
нужна еда. Хорошая. Мясо. Сахар. Спирт. Любое мясо, любой
сахар, любое спиртное... Нужно! Но... где взять? До берега он
доплывёт легко и не утонет, не впервой. А если и утонет –
пешком по дну дойдёт. Устанет, замёрзнет, это не смертельно.
Но! Где взять еды? Грабить магазин не позволяла простая
человеческая порядочность, теперь-то он понимал, что нельзя
так делать, даже если очень нужно. Просить у кого-то денег – а
кто даст? Да и отвратительно пользоваться тем, что
презираешь.
Он вышел к Морю. В бухте Острова шуршало сало –
паковый лёд. Он зашёл в воду и не спеша поплыл к берегу.
Ледяная вода вытягивала ресурсы тела со страшной скоростью:
ну что это за еда – листва палая с поганками?.. Чтоб не стыла
голова – на воздухе минус пять, а в воде – плюс три градуса, он
нырнул. Здоровый, толстый судак шарахнулся, но не далеко –
не почуял угрозы. Мертвец толкнул крохотный мозг и рыбина
подплыла к нему. Вынырнув, он лег на воду спиной и стал
жадно есть судака, откусывая прямо от живого, вгрызаясь в
чешуйчатые бока. Блаженство! Полуторакилограммовая
рыбина дала ему сил легко доплыть до берега. На берегу было
тошно: ветер и морозец. В мокрой одежде – не айс! Не
задумываясь понизил температуру тела, потом подошёл к
круглосуточному магазинчику. Дождался, пока напиздится и
выйдет, наконец-то, пьяненький мужичок. Зашёл и запер за
собой дверь. Подошёл к прилавку, совсем слегка мороча
продавщицу. Взял её за руку... Цистит, эрозия шейки матки,
запущенная инфекция половых органов (Trichomoniasis, скорее
всего), отсутствие оргазма. Дома дочь с врождённой
патологией сердца и тупая, аж пиздец – в школе сплошные
двойки. Мужа нет. Родители в деревне. Комнатку в общаге
отсудила у отца дочери... Долгов нет. Он отпустил её мозг.
Валя вздохнула, поморгала синими от теней веками и
спросила:
- Что брать будете? – и оглядела его с головы до ног.
- Валя, у меня нет денег. Совсем. Но я могу вылечить вас и
вашу Настю. Если не верите – я вылечу вас прямо здесь и
сейчас. Только накормите меня потом, пожалуйста. Что-нибудь
сладкое...
- Ты что? Совсем? А ну...
- У вас запущенные проблемы, женские. На гормональном
фоне и ещё инфекция. Вы же знаете...
- Пошёл вон, урод! Я щас милицию вызову!
- Валя, не надо. У вашей Насти проблемы с сердцем и с...
головой, простите.
- Ап!.. Откуда ты знаешь? У ней...
- Я знаю. Шизофрения, лёгкая. Вы это скрываете. Дай мне
руку и я вылечу тебя здесь и сейчас!
Валя посмотрела в измождённое лицо незнакомца. «А чёрт
с ним. Что я теряю?» И спросила с ехидцей:
- Что? Осматривать будешь?
- Нет. Нужна она мне, манда твоя. То я дыр этих... Тьфу.
Сядь и положи руку ладонью вниз на прилавок. Мать твою... да
ёпт... Пиздец. И мне хоть ящик какой дай под жопу, а то упаду,
не дай бог. Сдохну вот тут сейчас.
- Водки нет!..
- Есть. И это мне сильно бы помогло... Но если боишься –
не надо.
Валя ещё раз посмотрела на чужака – в гроб краше кладут.
Закрыла кассу, взяла пластиковый ящик-сетку для бутылок.
Подумала и вынула из нычки читок водки. Обошла прилавок.
Бросила на пол ящик и протянула водку. Незнакомец кивнул,
отломал бутылке горлышко (!!!) и, кинув тощую жопу на ящик,
стал прихлёбывать водку, словно чаёк.
- Валь, да вы садитесь, садитесь...
Валя ещё раз посмотрела на мужика – ампец. Дохлятина.
Справится, если что. Подошла к двери и повесила табличку,
чтоб не ломились. Затем обошла прилавок и села. Чуток
подумала и сняла с пальца кольцо, потом вытянула руку к
мужику. Чужак накрыл её кисть ладонью и Валя ушла в транс.
В трансе её трахали маленькие весёлые кролики, Валя смеялась
и повизгивала, затем гениталии, вся тазовая область и живот
вспыхнули от оргазма. Испытанного впервые в жизни...
***
Медленно, через боль во всём теле, через колокола в
голове, Валя выходила из транса. Вся середина тела – живот,
поясница, зад и перед – пылали сладкой истомой. В голове
потихоньку прояснялось. Валя открыла глаза. Чужак сидел на
ящике, тяжко опираясь локтем на прилавок и прихлёбывая
водку. Лицо его совсем осунулось и почернело.
- Инфекцию я убил. Эрозия заживёт послезавтра. Цистит
пройдёт к утру. Оргазм будет всегда и от любого секса – хоть в
рот, хоть в зад. Хоть как будет... Хоть от дрочки, хоть от
мужика.
Он тяжело перевёл дыхание, глянул на капельку водки в
обломке бутылочки. Слёзы потекли по щетинистым щекам.
Левая рука упала с прилавка и повисла плетью.
- Дай поесть, – он с трудом повернул голову к Вале. Ей
вспомнились документальные съёмки в фашистских
концлагерях, виденные в детстве.
- Гос-споди... – вздрогнула она и вскочила со стула.
Глянула на кольцо, что сжимала до сих пор в кулаке и
швырнула его прочь, хоть и собиралась надеть на палец.
Пометавшись чуток по полкам, нахватала еды и, чуть не
свернув тазом прилавок, выбежала к бедолаге. Грохнулась на
колени, порвав колготки, села жопой на пятки, бросила снедь
на юбку. Судорожно разорвав зубами пластик обёртки,
распаковала сладкий рулет, вырвала из птичьей лапки чужака
осколок бутылки и отшвырнула в угол. Отломала кусочек
рулета и сунула ему в рот.
***
- Настя пятёрку со школы принесла.
- Хорошо.
- Я кончила три раза.
- Я рад.
- Кто ты?
- Мертвец.
- Не говори так! Почему? Какой ты мертвец?!
- Проклятый и убитый.

Это сообщение отредактировал Rumer - 4.03.2023 - 21:12

С PDF копируется как-то по-уебански, лень править.

Оп-пачки, опять годноту дядька Румер запостил.
Айда читать и зелени Автору!

Спасибо. Среднестатистическому читателю секаса многовато, но - чертовски интересно. Судя по рваной нумерации, это будут такие художественные латки на уже готовом и логически законченном "Всемогущем" Одобрям, двумя руками. Люблю, когда есть возможность добавки после основных блюд...

Это сообщение отредактировал Тинта - 4.03.2023 - 21:52

Это Rumer. Он как то прямо сказал, что озабоченный.
Всё просто - не нравится, не читай.

Начал собирать эпизоды Всемогущего в один файл.
Потом в fb2 конвертирую.

Люблю бумажные книги. Была неплохая библиотека, но при переезде из Сибири в Краснодарский край решил не брать её с собой. Сложил в мешки и отнёс безвозмездно в местную библиотеку.

Откровенно говоря, даже при наличии бумажной книги перечитывал любимые вещи на электронной читалке.
Читалка у меня удобная, лёгкая. Удобно в одной руке держать.

Это сообщение отредактировал gutallin - 4.03.2023 - 23:00

Нормально, я прочитал, даже не заметил.

Я и смотрю что в книге, которую я купил я это всё уже читал

Не у всех же есть книги.

Эпизод 8

- Девочка, а ты тут чья? Ну что молчишь? Где мама?
Женя хмуро посмотрела на пожилую женщину и решила
отмолчаться: говорить-то особенно не с кем.
- Время позднее. Ты почему тут одна? Где ты живёшь?
Женя посмотрела под ноги и подумала: «Ну а если
промолчу – что делать будешь?»
- Тебя как зовут? Что ты молчишь? Не бойся...
Женя напряглась и послала доброхотке пси-импульс, чтоб
шла своей дорогой.
- Господи, что творится... – сказала женщина и пошла
прочь, качая головой.

Женя проводила её взглядом и снова углубилась в себя.
Нет, не транс – ушла от реальности чуток. Просто папа
разбился на байке и теперь пытается ожить. А ей пока нечем
заняться... Папа скинул её с байка перед столкновением.

Поцарапанную попу она уже заживила, но теперь хочется
кушать, а папа лежит на обочине. Он без сознания и сильно
повреждён – от удара о машину байк свернулся в подкову, а
папа, перелетев через кузов, упал на асфальт и долго катился.
А потом ударился о поребрик и вылетел на обочину. Дядька из
машины уже обворовал папу и уехал прочь, а Жене скучно
одной и хочется есть... Она слезла со скамейки и пошла к папе.
Он всё ещё в трансе, у него что-то много всего сломано и папа
не может быть в сознании – слишком больно.

Женя присела на корточки и толкнула папу в мозг – так им
комфортнее общаться.
- Женечка, маленькая, ты в порядке?
- Попу поцарапала и ладошки. Уже зажило. А штаники
выбросить придётся, дырки на попе большие... Папа, я есть
хочу.
- Подойди к любому ларьку и попроси еды. Мне не встать
сейчас, переломы не могу сложить.
- Тебе принести что-нибудь?
- Алкоголь. Самый крепкий, какой в ларьке найдётся.
- Папа, а тут нет ларьков. Где поискать?
- Вспомни. Пока ехали не видела?
- Видела! Далеко правда, но я дойду.
***
Нине откровенно скучно. Ни музыка с плеера, ни телик уже
просто не в состоянии расшевелить её сознание. Нина кемарит,
сидя на стуле. В дверь постучали. Нина вскинулась и
спросонок открыла окошко ларька. Никого... Стук повторился
и в голове прозвучал пронзительный, раздражающий, как
комар, голосок:
- Тётя, дверь открой! Я не достаю до окошка!

Оторопевшая Нина повернулась к двери и, налетев тазом на
простенок, дотянулась до замка.
- Кто тут?..
- Вниз смотри, тётя. Я внизу.
- О, господи.
- Тётя, дай мне самый крепкий алкоголь. Самый-самый,
какой есть.
- Чего дать?..
- Пиво или какой-нибудь другой алкоголь. Ну не знаю я,
как он называется.
- Ничего не понимаю... Девочка, ты откуда тут взялась?
- Вот дура. Тётя, поесть дай? Поесть-то ты понимаешь?
Батончик, бисквитик, шоколадку... Ну покорми ребёнка, жаба!

Нина сморщилась от боли в голове и схватила из коробки
несколько батончиков. Не глядя сунула в протянутые детские
ручонки и присела на корточки, полуоглушенная пси-ударом.
Её едва не вырвало от этого пси-аналога сотрясения мозга, от
кошмарного чувства удушья и помутнения в глазах...

Внезапно стало легче и Нина открыла глаза. Девчушка,
совсем крохотная, стояла рядом и гладила её по руке.
- Тётя, прости меня, ну пожалуйста! Папа разбился на
байке, а я голодная и на улице темно стало. И мне уже
страшно...
Лицо ребёнка было перепачкано шоколадом.
- Ой, детка, что-то мне плохо... Это ты у меня алкоголь
просила?
- Да. Дайте, пожалуйста. Я папе отнесу, а то ему очень
больно и он никак переломы сложить не может.
- Тут у нас нет крепкого... Пиво вот крепкое самое –
подойдёт?
- Я не знаю. Папа сказал – алкоголь покрепче.
- Ну вот пиво возьми. Балтика 9, два литра. Донесёшь?
- Донесу. А ты, тётя, забудь про меня, я тебе почудилась. У
тебя сон страшный приснился...
***
Вадим расслабленно вёл свою Тоёту по улице. Сегодня
Ирка пригласила к себе и они хорошенько надрали ей...
Надрали, короче. От души! Весь день они перемещались по
квартире, пристраиваясь в разнообразных позах то тут, то там.
И теперь Вадим рулил в состоянии лёгкой прострации,
благодаря небо за маленькие радости: Иркины родители
упороли на дачу вместе с младшим сыном и собакой. И в их
распоряжении осталась абсолютно пустая квартира с ванной и
туалетом, что позволило не только не скрючиваться, как в
салоне Тоёты, не только разнообразить позы, но и не
использовать презервативы – ванная же ж, ё-моё. Хорошо-то
как, небо!

Японские фары высветили впереди странный силуэт – не
человек, но и не собака... Вадим притормозил и вгляделся.
Кошмар! По краю проезжей части идёт крохотная девочка в
продранных на попе джинсах и кожаной курточке. Она
шлёпает по асфальту своими крохотными кроссовками и тащит
огромный (чуть не с неё саму) баллон пива!

Вадим остановил машину и, не веря в происходящее,
вышел к ребёнку. Девочка поставила бутыль на асфальт и
посмотрела ему в лицо заплаканными глазёнками.
- Ты кто?
- Я кто? Это ты кто?! Ты что тут делаешь, маленькая?
- Я тут иду или ты слепой?
- Ночь на дворе! А ты тут с этой бутылкой... Давай я тебя
отвезу, куда тебе надо!

Малявка утёрла глазки ручонками и снова выпучила их на
Вадима:
- Тебя как звать?
- Вадим. А тебя? – Вадим опустился на одно колено, вынул
носовой платок и стал вытирать ребёнку лицо – от слёз и от
шоколада. Девочка протянула ладошки:
- Руки тоже потри, а то у меня бутылка выпадает... Вадим,
ты не педофил?
- Чт... Что?! О, господи! Да нет же! Я студент! У меня
девушка есть, я её только что... Эм-нэ... домой я её отвёз. Давай
я тебя отвезу, это же невыносимо видеть такое!
- Тогда отвези прямо, там на дороге разбитый байк. А
дальше немножко – на обочине мой папа разбитый. Ему это
пиво надо дать, ему совсем плохо, я отсюда слышу.
- О, боже... Садись!
***
Вадим аккуратно объехал разбитый байк и остановился
возле обочины. Если бы ему не сказали, что тут что-то есть, он
проехал бы мимо. Включив аварийку, он вышел на улицу и
подошёл к телу.

- Вадим, ты ему пиво дай. Ему пиво надо...
- Какое пиво! «Скорую» надо!
В голове Вадима вспыхнуло и тихим рокотом прозвучало:
- Не смей. Никакой «скорой», никаких ментов.
- Папа, он Вадим, он мне помог!
- Женя, детка, как ты? Я волнуюсь.
- Папа, пусть он тебе переломы сложит – он же
взрослый?
- Вадим, выпрями меня, чтоб лежал ровно и помоги кости
сложить – я подскажу как... Но сначала пиво. А то сдохну
нахрен, больно, аж пиздец... Никак не заставлю не болеть и
заживать одновременно.

Напоив лежащего, Вадим, повинуясь пси-подсказкам,
выровнял тело, выпрямил сломанную ногу и даже понажимал
на неё пальцами в разных местах. Потом взял в машине
складной нож и, промыв его пивом, проткнул ногу, чтоб
осколок кости встал на место. Кровь из проткнутого места не
текла и у Вадима создалось ощущение, что всё это нереально,
что всё это – бред. Временами, когда он пытался очнуться,
глаза начинали слезиться и дыхание перехватывало. Но, стоило
взяться за дело – всё сразу проходило...

- Ну чем вам ещё помочь? Я всё правильно же сделал?
- Да, Вадим. Спасибо тебе огромное! Без твоей помощи я и
до завтра бы не справился, очень уж нога плохо сломалась... И
за то, что мимо Жени не проехал – отдельное спасибо! Сейчас
я не могу ничего, но вот через недельку я найду тебя и тогда
вот... Да! Скинь байк на обочину, не дай бог врежется кто в
потёмках.

Вадим встал и подошёл к разбитому, смятому в дугу байку.
От новенькой, роскошной, классической «Yamaha Vmax»
осталось не много чего. И немудрено: насколько понял Вадим,
столкновение с кормой бортовой полуторки не оставило байку
шансов. Он оттащил, пыхтя и потея, разбитый мотоцикл к
обочине и на пределе сил перевалил его через высокий бордюр.

- Вам точно больше ничего не надо?
- Вадим. Очень неудобно... Если можешь, заплати в ларьке
Нине за пиво и шоколад? Водитель грузовичка обобрал меня,
пока я в отключке был.
- Да не вопрос! Может, мне Женю к себе на ночь забрать?
Ну как она тут ночевать будет?..

Женя подошла к Вадиму и, глядя снизу вверх, сказала:
- Подними меня!
Вадим поднял лёгкое, крохотное тельце на руки. Женя
обняла его за шею, поцеловала в губы и сказала:
- Я от папы никуда не уйду. Прижмусь покрепче и посплю.
Ты, Вадим, не волнуйся, всё нормально. Я так сколько раз
ночевала.

- Ну, вот что вы за люди такие... – Вадим поставил ребёнка
на асфальт.
***
Нина уже совсем собралась вкладывать в кассу свои деньги
за пиво и батончики, когда подъехала иномарка и красивый
парень заплатил за взятое девочкой. После этого Нина напрочь
забыла про всё, что произошло ночью.
***
Вадим, встав однажды утром с дивана у себя дома,
услышал звонок в дверь. Должно быть отец что-то забыл и
вернулся... Он пошлёпал босиком в прихожую и отомкнул
замок. Дверь открылась и на шею Вадиму вскочила маленькая
девчонка. Её отец, громадный мужик в кожаной одежде и со
шлемами в одной руке и пластиковой сумкой в другой, стоял и,
улыбаясь, смотрел на Вадима.

- Мы войдём?
- Да, конечно. Я не одет вот...
- Я мужик, а Женька – ребёнок. Похуй нам твои трусы.
- А как вы меня нашли-то? Я ж ни адреса, ни телефона...
- Вадим, ну неважно это. Давай-ка сделай чаю, Жэка вот
тебе торт выбрала. Сейчас чайку попьём и я полечу тебя.
- А я не болен! Или вы про что?..
- Да у каждого здорового человека три-четыре хвори в
заначке всегда есть. Так что не напрягайся.

Блин, на самом интересном месте...

Размещено через приложение ЯПлакалъ

*злорадно хихикая* - А надо было бумажную книжку покупать, пока были )))
Хорошо так иногда, вечер, коньяк, сладкое яблоко, мягкое кресло, тиканье настенных часов и томик Чехова Румера

Увы, что поделать, стормозил. Теперь жалею.

Эпизод 9

Лето. Пляж залива. Народ топит сальце под раскалённым
Солнцем. Пиво пьётся литрами и выходит потом. Осатанев от
жары, толпа лезет в воду и охлаждает кипящие тела... Четверо
молодых людей лениво перекидываются мячом – упрощённый
вариант волейбола. Без счёта и сетки. Просто для
удовольствия. За лентой асфальта, в короткой тени леса, стоят
автомобили.

Несчастные
автовладельцы,
лишённые
возможности выпить пивка, развлекаются мытьём машин.
Таскают воду из залива ведёрками и намывают золотые свои
железки.

На тростниковой циновке лежит Мертвец. Он не один.
Периодически к нему подбегает мелкая девчушка. Молча
смотрит, потом убегает.
- Папа, я ещё покупаюсь? Как рыбу не ловить?.. А чё она
плавает?! Ладно.

Мертвец лежит на животе, положив подбородок на свою
толстенную руку. Ближе к воде расположилась парочка
молодых женщин. Одна в купальнике, вторая в стрингах и
топлес. Сидят, чирикают свою птичью чепуху, пьют пиво.

Мертвец всё смотрит на почти голую даму и лениво
размышляет на тему того, что, по большому счёту, та ничем не
рискует: трудно представить, что кто-то совершит над ней
насилие в таком людном месте. Внезапно к парочке подошёл,
волоча по песку открытую коляску с ребёнком, пьяненький
парень. Дама топлес широко раздвигает колени, становится
видна плохо выбритая промежность: спереди сбрито, а
дальше... Жопа, короче. Дама в купальнике начинает прогонять
его, вереща, как резанная.

- У меня пиво кончилось, – сказал парень.
- На, блядь и вали нахуй отсюда! Быстро! – она едва не
швыряет в парня полуторалитровым баллоном.
- Нась, пусть Лёшка у вас тут побудет?..
- Нет! Идите оба, мы тут курим! Да вали ты уже, блять!
Парень суёт пиво под сиденье коляски и нехотя уходит
прочь.

Настя, как ни в чём не бывало, возвращается к своему
птичьему щебету. Мисс топлес вновь сдвигает колени.

До Мертвеца доходит паскудство ситуации: эта мразь гонит
прочь мужа, чтоб тот на подружкины сиськи не пялился. Весь
пляж смотрит на эти два прыща-переростка, а вот ему при
жене – не сметь!

Он со стоном переворачивается на спину и закидывает обе
ладони под затылок, чтоб не смотреть на эту пакость. Мышцы
рук расслабляются, на груди вспухают бугры, живот слегка
проваливается к позвоночнику – хоть скульптуру лепи.
Мужики, что проходят мимо, уважительно разглядывают
его – здоровый кабан!

Женщины косятся на него из-под тёмных очков – самец
редкостный, таких не часто увидишь в жизни. Во где мясо!
Наконец, одна дама не выдерживает и просит его надуть
матрас. Мертвец внимательно смотрит на подошедшую сквозь
прищуренные веки и поднимается. Он высок, под два метра.
Руки толщиной с ноги. Треугольная шея. И сильно развитые
мышцы спины – сзади он напоминает кобру с распущенным
капюшоном. Волосы седые и коротко острижены. На щеке
глубокий шрам. Но морщин нет. И светлые, небесные глаза
смотрят с интересом.

Они подходят к месту лёжки дамы, дама тычет пальчиком в
матрас. Большой. Китайский. Надувная кровать. Почему-то
мужчина ухмыляется и спрашивает:
- Где насос?
- Что?..
- Ну чем накачивать.
- А... Должно быть?
- Вы на машине? В машине есть насос?
- Нет.

Мертвец присел и внимательно посмотрел на здоровущий
синий свёрток.

"Дурой ты прикидываешься профессионально. Есть и
компрессор в машине, и переходник-адаптер для накачки
матраса. Чего хочешь-то?"
- Браток, прихвати эту хрень, надуй там... – проходящему
мимо автолюбителю с ведром.
- А... ага.
Подхватил свёрток и пошёл.

- Так вы что хотели-то, милочка?
- Так эт-та... надуть!
"Врёшь и не краснеешь. Секса у тебя не было два месяца, а
тут увидела мое мясо и решилась. Правда, представления не
имеешь, как к делу перейти, но соображаешь быстро...
Сейчас пива в благодарность предложишь."

- Вы такой находчивый! Хотите, я вас пивом угощу?
- Хочу.
- Сейчас!
И пошла за баллоном к воде, тщательно вышагивая.
Стараясь показать задницу максимально выгодно. Макака. У
воды наклонилась, расставив ноги и отклячив жопу, мельком
глянула назад – произвела ли впечатление? Ну и цирк...

Возвращалась, старательно подтягивая живот и неся баллон,
как будто это некий дамский аксессуар, ну прям модель на
подиуме.
- Сейчас я стаканчик...
- Ну да, конечно.

Наклонилась, демонстрируя бюст. Порылась в одной сумке,
в другой... Снова в первой. Как у ней поясница не болит так
ломаться? Сиськи-то, к слову, хороши. Как и вся она, надо
отдать ей должное. В свои тридцать семь – дивно хороша.
- О! Нашла!
- Славно...

"Да не теряла ты ничего, обезьяна ты этакая. С самого
начала знала, где они у тебя лежат – початая упаковка
одноразовых стаканов, восемь штук."
Она присела на плед и протянула стаканчик:
- Наливайте! Как вас зовут?
- Мерт... Дэд.
- Как?!
- Дэд. Ник такой.
- Вы байкер?
- Типа того...
- А пить-то за рулём... ничего?
- Ничего. Я ж немножко.

"И кто бы говорил? Сама-то тоже не на метле сюда
прилетела с этим баллоном. Да и что бы мне было от того
пива с моим-то весом? И вообще, кто тормозит байкеров?
Разве что опять кто корму подставит... А по сути, не захочу
– алкоголь не подействует. Вообще... Хоть литр спирта
выпью и не буду даже слегка пьян."

- Папа, куда ушёл? Вижу! Чё пьёшь? Пиво? Вкусно? Мне
можно? Почему? Алкоголь? Ве-е...
- Вас там дочка ищет, Дэд?
- Не-а. Не ищет.
- То есть?..
- Дочка, дочка. Женька. А вас как звать?
- Анжела.
"Анька ты, а не Анжела. Врёшь, как дышишь, пизда
придурошная."

- Я ещё пивка?..
- Да-да! Конечно!
- Браток, держи матрас!
- О! Спасибо, брат! Выручил! Будь здоровенький!
Он встал и пожал руку автолюбителю.

Лишний вес. Немного, но... Клапан прихлопывает.
Одышка.
Давленьице.
Недолеченная инфекция в предстательной. Пьянство. Курение...
Гастрит и песочек в
почках. Отрубевидный лишай. Бля... Что ж ты так себя не
бережёшь-то, браток? Ну-ка присядь, расскажи пару анекдотов,
полечу я тебя.

- Папа, тебе кушать принести? Пива попьёшь? А
покушать? Кушать надо, папа! Дурак...

"Хорошие у тебя анекдоты, Вовка. Сейчас я тебя с
Анжелой познакомлю. Ты её на матрасе покатай? А то она
два месяца... не каталась. На матрасе. Ни с кем. Я только
потрогаю её за пальчик."

- Анечка...
- Анжела!
- А это что? Разные имена разве?.. Я вот колечко у тебя
заметил, можно посмотреть?
- Вот!
Так, что тут? Гут. Гут... Так... Стандартный женский
набор. От этого никто не умрёт и не пострадает. Можно
отдавать Вовке.

- Красивое какое. Анжел, я тут подумал: я-то за свою
предприимчивость и пивом обойдусь... А вот Вова что-то явно
на матрасе тебя покатать хочет. Вы идите, а я тут посижу, а то
меня дочка потеряет. Женечка. Ну, удачи вам обоим.

Отошедшая было, Анка вдруг вернулась, встала рядом на
колени и, взяв руками за лицо, поцеловала сидящего на её
лежаке Дэда. Отстранилась и внимательно посмотрела ему
прямо в глаза. Взяла его руку и положила себе на задницу.
Взяла вторую и пристроила к груди. Обняла за шею, крепко
прижалась и снова поцеловала в губы.

- Спасибо, Дэд. Ты молодец. И дочка у тебя – прелесть!
Встала и побежала догонять Вовку с матрасом, чисто по-
женски приволакивая ноги и оттопырив пальцы рук. Мертвец
допил пиво из баллона, восстанавливая убывшую в теле воду.
Немного подкожного жира ушло... Нестрашно.

- Папа, а ты эту тётю знаешь? Она поцеловала тебя! А
почему? Как – не знаешь?.. Разве так можно? Дура...
- Женя, детка. Иди к байку. Поедем в кафе, папу кормить.
Папе шашлык, тебе – мороженое. Много! А я окунусь, съем
бутерброды и лежак сверну... Окуня отпусти.

Сейчас хоть понятнее, как Всемогущий стал таким, как в поздних эпизодах.

Ждём продолжения, короче говоря.

Ага - метеорит в башку и началось..
Rumer-a обожаю читать

спасибо за рассылку, видимо весь пост надо перечитать)))

Начинать читать надо со 102 стр., с Пролога. Эпизоды оцифрованы по датам, а не по порядку! То есть Эпизод 105 - действие происходит в 2105 году, например.

Эпизод 10

Парк. Лето. Жара...
Мальчик едет на велосипеде, не глядя на дорогу – вокруг
столько интересного! В асфальте выбоина. Руль дёрнулся и
малыш шлёпнулся вместе с великом. Ему больно от удара, он
испуган и выпачкан, по личику текут слёзки и кровь.
- Малыш, не плачь! Давай я отряхну тебя.

Рядом с мальчиком встал на колено рослый мужчина и,
взяв малыша за пальчик, стал отряхивать испачканную пылью
одёжку. Малыш перестал плакать, кровотечение из разбитого
носика прекратилось. Потёки на губе стёрли платком, глазки
промокнули.

Вскоре они уже о чём-то увлечённо беседовали, пока
мужчина осматривал повреждения велосипеда. Не отпуская
ладошку малыша. Свернувшийся вбок руль требовал
регулировки... Мертвец почувствовал внимание и крутнул
головой – к ним спешила молодая миловидная женщина. Он
отпустил крохотную ладошку и принялся за ремонт. Мальчик
сосредоточенно наблюдал, как дяденька чинил его велик –
просто проворачивал в нужное положение свёрнутое. Голыми
руками. Интересно...

Подошла, почти подбежала мама мальчика и спросила:
- Он упал?
- Нестрашно, я отряхнул его и велик вот починил... Можно
дальше ехать.
- Ты сильно ударился, Артём?
- Нет, он просто шлёпнулся и испугался, – произнёс
мужчина.
- Он совсем недавно ездить научился на двух колёсах, а уже
так гоняет... Не уследить!

Она осмотрела ребёнка, вытерла его испачканные ладошки
платочком.
- Да всё хорошо, не волнуйтесь! Малыш, ты езжай, только
смотри на дорогу, а то задавишь кого-нибудь.
Малёк растолкал велик и, заскочив на него верхом, слегка
попетлял и поехал по дорожке.
- А я услышала детский плач, думала мой ревёт.
Побежала...
- Присядем? Да вы не подумайте чего – я просто...
- Ну... присядем.
- Позвольте, а что там у вас на пальце?..
- Где?
- Ну вот же!..
***
...Прохожие не обращали внимания на парочку, что сидела
на скамье в тенистой аллее. А там, тем временем, шёл процесс
подробного изучения состояния молодой мамаши. Мертвец
держал её за руку и тщательно рассматривал, закрыв глаза. Он
видел её как бы изнутри: сперва проверил на наличие
инфекций и травм. Затем прошёлся по нервной системе и
заглянул в психику. Разум женщины воспротивился
проникновению и Мертвец легонько толкнул его, совсем чуть-
чуть, чтоб не навредить. Напрягшаяся было дамочка вновь
расслабилась и посмотрела вслед сыну невидящими глазами.
Одному небу известно, что там было в её глазах... Мертвец
вновь сделал попытку проникнуть в психику женщины,
мысленно приказав: «Впусти!»

Та стала расстёгивать на себе лёгкую кофточку. «Нет!
Оставь одежду в покое!» Рука женщины опустилась на
колени. Мертвец снова и снова повторял попытки –
безрезультатно! Становилось уже несколько неудобно сидеть
вот так с чужой женщиной на лавке и держать её за руку. Тем
более, что видок у неё становился всё чуднее и чуднее...

Что же не так? Вот малец только что легко поддался
сканированию! И кровь остановил, и простуду вылечил, и
небольшую картавинку выправил... И родимое пятно на
животике сойдёт через пару недель без следа – зачем ему этот
потенциальный раковый нарост? Гены посмотреть не успел:
мамаша подошла, но там всё нормально, аномалии он бы сразу
почуял.

Он снова подтолкнул разум женщины – тот ощетинился и
замкнулся. Глаза у неё закатились и она стала выпадать в
осадок. «Не спать! Смотри – куда Артём поехал?» Та открыла
глаза и вяло повернула голову.

Бросить её, что ли? Надо же так, почти все люди спокойно
относятся к сканированию психики. И лишь некоторые не
пускают к себе в голову посторонний разум. Интересно... «Как
тебя зовут?»
- Ирина.
«Ира, пожалуйста, позволь мне заглянуть туда?»
- Нет!

И что прикажете делать? Что-то та бабулька заподозрила
уже... «Ира, ты знаешь ту бабушку?» Ира повернула голову и
посмотрела.
- Нет.

Мертвец наклонился к лицу женщины и стал целовать её.
Бабка в сердцах сплюнула и, бормоча, пошла прочь... Он
толкнулся в сознание Ирины и легко прошёл в психику. Дивны
дела твои, господи! Завершив поцелуй, пошёл шуровать по
закоулкам подсознания, по памяти, по неврологическим цепям.

Всё в норме. Небольшие нарушения памяти – в порядке вещей
для обычного человека... Никакого вмешательства не
требуется. Теперь по генам... Артёмка обратно едет – это
нестрашно, он не помешает... Опа! А вот тут-то беда! Это же к
онкологии приводит! Ох, надо и малька посмотреть как
следует... Сейчас мамин организм наладим на перестройку –
чтоб зубы потерянные выросли, да чтоб швы в родовых путях
рассосались. Ну и вот этот ген заглушим – через месяца два-
три он совсем замрёт, навсегда. А вот этот на замену разбудим,
интуиция у мамочки будет улётная.

- Ира, позовите Артёмку. Я ему обещал фокус показать.
- Артём! Иди к нам!
Мальчик затормозил и спрыгнул с велосипеда. Поставил
его на подножку и подошёл к маме.
- Дай пальчик! А вы, Ира, посидите спокойно, расскажите
стишок сыну.
- Это ещё ни то и ни то, это ещё не рифма, не лира...

Так, малыш, давай посмотрим... Так...Так... И... чисто!
Этого она тебе не передала. Ну а в остальном... Всё
нормально. Расти здоровым!
- Это она. В самом деле – она. Ира...
- Какое хорошее стихотворение! Чьё?
- У меня друг есть, Андрей. Он мне ко дню рождения
написал. А что это за фокус был, я не поняла?
- Неважно. Ну, до свидания, Артём! И вы прощайте, Ира.

Мертвец встал и пошёл к выходу из парка. Он страшно
устал и чувствовал жуткий голод. И снова нестерпимо болели
мышцы рук... Но это было уже неважно: он снова смог! И в
этот раз намного быстрее и продуктивнее. И без водки.

Надо где-то кабинет снять и заняться врачеванием. Если пойдёт дело
– съездить в Город, в ГМУ и подсказать ректору, чтоб диплом
выписали... А то проверяющих лечить замаешься: одного
вылечишь – он десять пришлёт. А на счёт кабинета надо
Василия потрясти. Может быть, подскажет чего.

В этой же теме, эпизод 10 другой - вот

Роман писался с 2011 по 2018 год. Нумерацию некоторых Эпизодов пришлось корректировть, по разным причинам
Сейчас я буду публиковать то, что не было опубликовано раньше, а к ссылкам на уже опубликованное сделаю пометки и пояснения.

Это сообщение отредактировал Rumer - 9.03.2023 - 04:15

Эпизод 11 здесь. При первой публикации имел №10

Эпизод 12

Оля проснулась утром и прислушалась к организму. В её
возрасте (двадцать с хвостиком!..) такие гудежи уже не
проходят даром. Но! В голове чисто. Желудок спокоен. Во рту
– ни одного признака кошачьего туалета... А ведь всё должно
быть иначе! Кстати, о туалете... В туалет хочется. Но того
тяжкого ощущения, что обычно бывает утром в пузыре – его
нет! Та-а-ак... Что вчера пили? Сначала баночка коктейля.

Потом вторая. Потом кто-то угостил третьей баночкой... Пива,
кажется... Ой, сдохнуть! А потом было шампанское. А потом
амнезия. Так почему так хорошо-то?!

Оля вытянула руки вверх и потянулась. Да, хорошо! Какая
разница – почему? Она прислушалась к дому. Дочь спит, всё
тихо... Но. Настораживает то обстоятельство, что всё не так.
Дочь должна быть тут же – урёванная и уставшая. А она у себя
и – о,чудо! – спокойно спит.

Оля села и снова удивилась: спать голой она перестала
после развода с мужем. А теперь вот – она вновь проснулась в
одних серьгах... И что всё это значит? Оля откинулась на
подушку и задумалась. То есть раньше она вообще не могла бы
думать в это время и в таких обстоятельствах. А вот же – как и
не была вчера в рок-клубе и не пила там спиртного, и не
плясала, как бесноватая... Что-то не так. Что-то неладно.
Какая-то звенящая струнка естества подсказывает ей, что что-
то неправильно.

Вдруг Оля услышала, как открылась кухонная дверь (она
скрипит петлями) и босые ноги прошлёпали к санузлу.
Щёлкнул выключатель, клацнул шпингалет. Потом внутренняя
задвижка – приглушенно... В квартире посторонний! Ведь не
дочь же шлындает с кухни в сортир в семь утра!
И тут же донёсся запах еды... Оля чуть не застонала –
горячие сандвичи!

Всё! Надо вставать и идти выяснять, кого она вчера
приволокла спьяну... Докатилась!

Снова звук двери – дочкиной – и шлепки босых ног в её
сторону. Ну, началось в колхозе утро...

Дочь вошла, глядя на неё одним сощуренным глазом и
плюхнулась на разложенный (!!!) диван. Поёрзала и заползла
под одеяло...
- Мама, а ты что сготовила? Пахнет вкусно...
- Доча, я только проснулась.
- А! Тогда это Некрос.
- Кто?..
- Некрос. А ты же с ним вчера вечером пришла? Не
помнишь?
- Не-а.
- Мам, ну он классный. Такой интересный – такую сказку
мне на ночь рассказал...
- Какую?
- Про королеву и принцессу, – дочь погрузилась в сон и
говорить стало не с кем.

Следовало надеть хоть трусы и идти выяснять, что за
сказочника она вчера спьяну привела в дом... Но было так
неохота!

Из сортира раздался звук спускаемой воды. Босые шлепки
ушли на кухню и, немного погодя, пошли в сторону её
комнаты. Оля накрылась одеялом.
В комнату вошёл мужчина. Голый. И огромный! Оля
скосилась на дочь – спит. Потом снова посмотрела на
вошедшего...

Какие-то у него руки тощие,
непропорционально. И пенис просто бросается в глаза –
дубина, а не орган. Оля непроизвольно потрогала
промежность. Похоже, ночью ей влетело по полной программе.
Визитёр молча начал одеваться.

- Простите, я не припомню...
- А ты жри спиртного побольше, как тебя звать и то
забудешь.
- Ну, я бы попросила!..
- Так попроси... Оля, я вывел из тебя алкоголь. Выгнал
прочие токсины... Да-да, от таблеток! Я вообще полностью
проревизовал твою тушку. И психику. И дочь твою просмотрел
и выправил.

Мужчина сел в кресло и стал надевать носки.
- Что?..
- А то! Все испорченные гены заглушил и разбудил спящие.
Всё дерьмо твоего муженька – всё вычистил и заменил пра-
генами из его предыдущих поколений... А как иначе? Зачем
твоей дочери этот горбатый, громадный нос? Зачем ей эти
сросшиеся, густые брови? На кой ляд, спрашивается, ей гены,
ответственные за несвёртываемость крови? Не подскажешь?
Ты, блядь, вообще, куда смотрела, когда замуж выходила?
Ладно, не напрягайся... Я всё исправил. И ей, и тебе. Ты,
блядь, хоть заметила, что тебе очки не нужны больше?

Говорил гость негромко, но строгим голосом, почти
ругался. Он встал и через голову натянул просторную рубаху.
- А вы кто?.. – Оля потрогала висок – очков нет. Но видно
хорошо.
- Некрос. Мертвец, если по-русски... Врач я.
- А...

Некрос перебил её, натягивая джинсы:
- Не спрашивай. Пожалеешь, если отвечу. Слушай
внимательно: я выгнал из тебя все токсины, заглушил тебе все
порченые гены. Основные. Их немного было, просто если все
менять, пришлось бы тебя в кому уваливать. А так на ногах
перестройку выдержишь. Теперь вот что: в клубе ты мне дала,
пока ещё могла немного соображать. Здесь я тебя не трогал,
неинтересно с пьяным зомби. Но проверил здоровье и
полечил... Я всё это к чему? Ты беременна от меня. И родишь
этого ребёнка. Он не доставит тебе никаких хлопот – ну
покормишь его сиськами до девяти месяцев... Он не будет
болеть. Он не будет реветь. Он не будет гадить где ни попадя –
ну правда, почти никаких хлопот! Оля... Это совершенно
особенный ребёнок. Не такой, как твоя дочь. Роди его! И
будешь счастлива... Слышишь?
- Слышу... Рожу... Как скажете...
***
Оля проснулась и привычно прислушалась к обстановке.
Увы... Его нет. Она огладила свой огромный живот. Надо же!
Восемь месяцев – и никаких негативных ощущений! Ни
одного. Не обманул Некрос: всё идёт без малейших проблем.
Оля тихо всплакнула. Вот как же так? Единственный
счастливый момент она пропустила под алкогольными парами.
Теперь-то она готова была отдаться ему сколько угодно, как
угодно... Ан нет – нет его нигде. Лишь дочь радует здоровьем,
да пузо торчит огурцом – точно пацан родится.
***
Как же руки болят! Опять сдулись, кожа да кости. Надо
увеличить мышечную массу... Руки потолще нужны – воду и
жир, что исчезают первыми, восстановить легко: поел-попил и
баста. А мышцы рук – проблема! Да и страшно с такими
тощими рычагами ходить. Любой дурак обидеть может, не
всегда же отогнать бесконтактно удаётся...

Как много надо ещё сделать! Вес набрать, шугальник
потренировать. Электрошокер вырастить, что ли? Как у ската.
Где бы электроската найти, посмотреть его?.. Жратвы надо.
Много. Где вот её брать? Жаль, что в больницу теперь не
пойти, а как хорошо всё наладилось, сколько народу вылечить
успел... Вообще-то надо из города исчезнуть на время. Лучше
уехать куда-нибудь на юга, там жрачка на деревьях растёт. А
мяса под гипнозом у торгашей на рынке попросить можно. Ну
или собак наловить, что ли... Рыба в море опять же.

Мертвец сидел в своей хижине на Острове, ел живого
судака, который не мог сдохнуть в его руках и лишь всё слабее
и слабее трепыхался по мере потери мышечной массы. Он раз
за разом проверял – всё ли нормально? Нет ли постороннего
внимания в его сторону? Надо же было так разозлиться на
этого гайца... Он вошёл в транс и стал слушать самые
отдалённые рубежи.

Женя чирикает с Ритой... Рита, золотко, присмотри за
девочкой.

Оля плачет. Ну и пусть... От его присутствия ей не станет
легче. Главное – она скоро родит и можно будет проверить, что
за детки родятся от такого существа. Василь Василич поможет
Оле. Вася – мужик надёжный...

Решено: ночью, на первом же поезде, надо уезжать на юг.
Сюда через полгодика вернуться можно будет, когда шумиха
уляжется... Жалко инспектора, ни за что умер. Кто же знал,
что у него такие сосуды некрепкие?

Это сообщение отредактировал Rumer - 9.03.2023 - 04:25