100
Если балуешься эзотерикой, будь готов, что однажды тебе прилетит. Вызывает, к примеру, человек всю свою жизнь нечистую силу. Старается. Весь мел в округе извёл, а также ощутимо сократил козлячье поголовье. Ну и результаты, рано или поздно, окажутся близки к ожидаемым. Понятно, что сатану так на вечеринку не заманишь, но кто-то из заштатного бесовского департамента к тебе всё-таки заглянет.
Любой из нас, в моменты горячей надежды, начинает посылать в никуда опрометчивые клятвы или просить высшие силы о помощи, не задумываясь о последствиях. Особенно, если в деле замешаны нежные чувства.
Полгода два человека, с разных концов страны, слали друг другу фотографии и развлекались видеоконференциями. Гигабайты ласковой чепухи, ночные звонки, хитрые намёки, завуалированные обещания. На середине пути к ним присоединились ещё двое, и возможная встреча обрела зримые очертания.
Близился коллективный выезд в Крым. Два самарских джентльмена собрались попытать удачи на Крымском взморье, равно как и две благородные дамы из Малороссии.
Уверенности в том, что пройдёт всё хорошо, не было. Было подозрение, что затевается авантюра. Несколько женских историй о вечных нелепицах, происходящих с ними, заставляли задуматься. А красочный рассказ о поездке в Абхазию и вовсе ошеломил. Разбитая в лохмотья задница при купании в шторм. Половина отпуска на унитазе при отравлении местной кухней. И ещё россыпью, по мелочи. Надо было что-то с этим делать. Рациональные способы тут бы не сработали. Поэтому было решено привлечь потустороннее.
Сочиняется молитва. Так, мол, и так, да обойдут Женщин стороной горести и невзгоды, пусть будет путь чист, а поступь легка. А для верности добавляем про готовность принять все их беды на себя. Выпиваем для храбрости бутылку коньяка и читаем это вслух. Громко, с выражением. Прям в закат. Так сказать, размыкаем контур.
«Каков мудак!», - восхитились черти и потёрли волосатые ладошки.
До отъезда оставалось меньше недели. Надо было быстренько завершить все дела. В частности, забежать к стоматологу. Что-то имплант забеспокоил.
- Ваш имплант не прижился. Отторженьице. Нда-с. Будем резать и выкручивать.
Сидишь в гараже на следующий день с распухшей рожей и друзьям жалуешься. Друзья почти все с высшим образованием. Инженер, врач, айтишник и лифтёр. Интеллигентнейшие люди. Но что-то слишком бодро водку кушают. И с пивом мешают. Тёмное нефильтрованное на холодную ржаную у них прекрасно ложится, минуя закуску. Обсуждая неправильно вкрученный имплант, очень быстро перешли на личности. В воздухе повисли «айболиты недоделанные» и «ракетные рукожопы». Запахло мордобитием.
Кому больше всех достанется в спонтанной драке? Правильно. Тому, кто полезет разнимать. Кстати, дарить на день рождения глобус инженеру-ракетчику – плохая идея. Оказалось, что из пластмассового макета получается неплохая булава. Одноразовая, но башка потом звенит долго.
Вот чего вообще не ожидалось, так это травмы ноги. Причём такой, что на вокзале заставили разуться, подозревая контрабанду наркотиков. Распухшая ласта, а не правая нога. И вот таким раненым пингвином, с ущербным оскалом, ты приезжаешь в Крым.
Два дня назад друзей провожала, плачущая серым дождиком, Самара. Низкое хмурое небо, вымокший красно-жёлтый ковёр под ногами. А сейчас проводник открывает вам дверь в лето. Делаешь шаг на перрон и тут же застреваешь в счастье, как глупая осенняя муха в липком меду. Густой запах розовых кустов и чебуреков, жар полуденного солнца, вальяжные акации.
В такси товарищ искромётно шутит про «ковыляй потихонечку», а в тебе клокочет адреналин, и изо всех сил заклинаешь сам себя: «Только не накосячь в первый же вечер, держи себя в руках!».
«Наш пацан!», - заржал бес и мысленно щёлкнул хвостом.
Утром ты подобен Стёпе Лиходееву. Трясущейся рукой проводишь по ногам, чтобы определить в штанах ты или нет и не отдупляешь где твои ноги. Бредёшь по полутёмному дому по направлению ко внутреннему дворику. Впереди свет и голоса.
При первом же взгляде на благородное собрание осознаёшь - сейчас тебе насуют полную панамку. Да какую там панамку! Готовьте, сударь, целое сомбреро.
Мучительно долго длится пересказ вчерашнего вечера. Практически песня Высоцкого где «…будто голым скакал, будто песни орал, а отец говорил, у меня генерал!».
Но любой негатив быстро тает под воздействием прекрасного солнечного утра, розовой Массандры и сладких фруктов. Больную лапу залили димексидом и новокаином. Забинтовали. Похмельную пасть залили вином и заткнули персиком. Погладили по макушке и наказали детинушке так больше не делать, а то ай-яй-яй, ведь сейчас поедем на экскурсию (какую экскурсию? Куда вы меня тащите?!) и всё будет хорошо!
Как же здорово в Крыму на побережье ранней осенью! Солёный запах синей волны ударяет в голову. Полузакрыв от удовольствия глаза, делаешь глоток массандровского портвейна. Чувствуешь себя подлой буржуазией. Старенький прогулочный теплоходик везёт вас вдоль берега. Кругом дворцы, жирные чайки и пальмы с фикусами. При высадке стало ясно, что цель путешествия – взобраться на гору Ай-Петри, по дороге посмотрев на Черепаховое озеро. Черепах на суп наловить не дали, но посулили некий аттракцион на вершине. Тут бы и насторожиться, в связи с последними событиями, но куда там! Креплёное вино, лучезарные женские улыбки…
Вот и вершина. Ты счастлив и нем. И только немного завидуешь тем, кто не попёрся на эту чёртову гору через бурелом и каменюки, а спокойно лопает хинкали у подножия. Раненое копытце отчаянно гудит, рубашку хоть выжимай, портвейн кончился.
- Народ! Смотрите! Смотрите какое чудо! Вот он, аттракцион!
- Ух ты! Это можно вон по тем мосточкам со скалы на скалу перейти! Круто!
Высота горы километр двести. Рядом с обрывом торчит каменный палец, ростом с гору. И два мостика. К пальцу и обратно. Мостики – это туго натянутые тросы и хлипкие деревянные дощечки. Если подойти поближе к ограждению и посмотреть вниз, то можно увидеть далеко, на глубине ущелья верхушки деревьев. И что-то подозрительно белеющее. Сознание успокаивающе нашёптывало, что это камни такие, а не останки глупых туристов.
Вяло переставляя ноги, обречённо идёшь к эшафоту. Страховочная сбруя одета, пошёл!
Ощущения передать сложно. Тебя раскачивает верх-вниз и вправо-влево. Не сильно, но хватает, чтобы ты вцепился в тросы как отец Фёдор в колбасу. Чем дальше от обрыва – тем сильнее раскачивает. Запрещаешь себе смотреть вниз. Некоторое время. Потом смотришь. Ловишь волну дурноты и вцепляешься в тросы ещё сильнее, хотя, казалось бы, куда уж крепче?
Твой товарищ оказался умнее тебя и теперь снимает вас с дальней площадки. Документирует позор. Ведь на твоём лице ясно читается истошный вопль: «Снимите меня! Я всё прощу!»
А девицы идут впереди, радостно хохочут и, разве что песни не поют. Им весело.
На середине пути надо перестегнуться. То есть отцепить страховку и защёлкнуть её на другой трос. Делаешь это уже в каком-то плывущем полузабытьи.
Последние метры двигаешься на морально-волевых. Единственное желание – лягнуть идущего сзади китайского туриста, что постоянно мурлычет песенку.
Чётких воспоминаний, как тебя отодрали от тросов на последней площадке и сняли сбрую, – нет. Приходишь в себя уже в сотне метров от края обрыва, шумно дышишь и поводишь вокруг глазами, налитыми кровью. Ну всё. Испытание позади. Можно расслабиться.
Стоп. Ведь ещё надо спуститься!
«А спуск труднее, чем подъём», - радостно захохотали черти.
© crushersvTXT
UPD. Снимали нас с двух квадриков, что постоянно летали вокруг, что тоже слегка раздражало))))
yaplakal.com