Конкурс "Ка в Кубе №5", Победители и результаты

Дорогие друзья! Камрады! Братья и сестры!

Итак, Конкурс Коротких Креотивов №5 подошел к концу. Голосование окончено, авторство работ раскрыто и сейчас будут объявлены победители!

Вы не подумайте, я - не полный дурак, я понимаю, что Вы все уже досконально изучили табличку, которая внизу, и уже прекрасно знаете, кто и что выиграл, но, но все-таки нужно следовать правилам этикета, и поэтому я приступаю к объявлению лауреатов.
* Тут типа оркестр начинает играть туш *

1-е место в Конкурсе Коротких Креотивов заняла наш старый боевой товарищ, ветеран Большой Сталинградской Битвы с районниками, заслуженный юзер портала ЯПлакалъ МариХуанна!! В соответствии с условиями Конкурса, МариХуанна зарабатывает своими способностями следующие подарки:

1. Переход в элитарную группу пользователей "Авторы ЯПа".
2. Медаль Победителя Конкурса и счетчик побед под аватарой.
3. 50 условных единиц в новеньких хрустящих бумажках.

Давайте все вместе поздравим МариХуанну с победой и пожелаем ей новых творческих успехов!

2-е место в Конкурсе занял не кто иной, как наш немногословный, но отличающийся удивительной стабильностью юзер Скотиняка! Это у него уже вторая серебрянная медаль и он опять уносит с собой с Портала 25 у.е., а это, если вдуматься, довольно много денег!! Поздравим и Скотиняку с заслуженным вторым местом и перейдем к бронзовому лауреату!

3-е место, как Вам уже известно, занял наш новый, но амбициозный и довольно плодовитый автор Кагарыч! 10 честно заработанных баксов, Кагарыч, тебе выдаст Администратор Вайл, а ты на них купишь пива и пиццы, которые тебе понадобятся во время написания твоих новых произведений, которые еще более украсят наш и так красивый Портал. Самые искринние поздравления и пожелания новых свершений и побед!!

А теперь перейдем к опубликованию полных результатов Конкурса (да знаю я, знаю, что вы уже до этого на них посмотрели!):

Результаты голосования

№	Креатив	Кол-во голосов
1	№16 - МариХуанна	52
2	№1 - Скотиняка	32
3	№11 - Кагарыч	20
4	№12 - armati	19
5	№3 - ell	18
6	№15 - Кагарыч	17
7	№6 - ell	17
8	№14 - Альфаомегос	16
9	№7 - ell	14
10	№17 - Стремящийся	10
11	№9 - Кагарыч	9
12	№13 - Мусора	8
13	№4 - SaltyDog	6
14	№5 - Зоофилка	3
15	№8 - Прушкин	3
16	№2 - ell	2
17	№10 - ell	2
Итого голосов: 248

Крео №1 - Скотиняка

КЛЯТВА

Дежурный врач Мандражко сидел в ординаторской и преспокойно пил субботний чай с баранками. Вдруг раздался телефонный звонок. Доктор дожевал, снял трубку:

-Мандражко.

-Игнат Моисеевич, пациент с подозрением на инородное тело в желудке. Куда его?

-В аппаратную, на УЗИ. Мужчина, женщина?

-Мужчина тридцати лет.

-Везите.

Дребезжа старыми колесами, в аппаратную въехала каталка. На ней лежал одетый в белый костюм мужчина с красной гвоздикой в петле.

-Завозите, сюда… Так… Подняли… Опачки!… Замечательно. Не уроните.

Сестры молча удалились.

-Сильно болит? Где? – доктор аккуратно пальпировал живот.

-Везде!

-Ну, тогда я вам поставлю клизмы. Везде, – доктор вытащил цветок из петлицы, задрал белоснежную рубашку, … - Женитесь?

-НЕТ!

-Вы сказали «нет», как неизбежное «да», - доктор пододвинул тележку с аппаратом, намазал смазкой какую-то штуку и приставил к животу. – Поступили сведения, что вы проглотили инородный предмет.

- Доктор… Я не хотел сюда ехать. Это все она… Я вас умоляю, - пациент схватил доктора за рукав и начал трясти. – Слышите! Доктор… Вы правы. У меня сегодня свадьба…

Доктор задумчиво водил по животу сканером, брови как тучи нависли над глазами:

-Замечательное событие, поздравляю… Я думаю, после промывания вы поедете обратно к гостям.

-Нет… Они скоро сами приедут!

-Да ну что вы… Не переживайте так. Ничего особенного, – доктор вдруг сощурился, приблизился к экрану монитора. – Что-то есть… Вот здесь, справа. Ой…

Доктор неожиданно выпрямился, но рука с прибором осталась на животе. С экрана на него смотрело… искаженное лицо пациента. Доктор выдохнул:

-Знаете, а я вас вижу…

-Нашли?

-А что вы делаете в собственном желудке?…

Пациент застонал:

-Это паспорт…

-Что?

-Паспорт гражданина РФ. Я его съел перед ЗАГСом… Каждую страницу…

-Позвольте, но зачем? …впервые за практику…

Пациент неожиданно быстро сунул руку во внутренний карман пиджака и вытащил красную вельветовую коробочку, открыл ее. Два кольца: большое, похожее на хомут от шланга для полива огурцов; и маленькое, нежное, почти прозрачное…

-Красота! – произнес доктор.

-Маленькое кольцо мое…

-Хм…

Пациент заревел, и сквозь слюни пролепетал:

-…Жанна… ыыы… невеста…

-Что невеста?

-…она и так то была… полная… мне даже нравилось… но три месяца назад… ыыы… подавали заявление… она не была …ыыы… такоооой….!

-И что?

-Потом… ыыы…эклеры пачками, пончики-ватрушки, майонез заливает в рот прямо из тюбика…торт съедает… как конфету – ам! и все!

-Мда…Ничего страшного. Это ваш выбор… Всякое бывает. Стерпится, слюбится.

Вдруг за дверью, издалека, отражаясь эхом от кафельных стен, раздался густой низкий голос: «Где мой Вася? Ау! Дорогой! »

Доктор прислушался… Пациент занервничал, заерзал:

-Спасите, доктор! Спасите! Вы давали клятву, этого… как его!

-Гиппократа.

-Да…да. Доктор не пускайте ее сюда!

-Успокойтесь… У вас ничего серьезного. Паспорт - это всего лишь бумага. Переварится. Поймите, я не могу вот так взять и запереться, - доктор отодвинул аппарат. - Но я сейчас с ней поговорю, у вас будет немного времени привести себя в порядок.

-Не надо доктор! Прошу…

Доктор прикрыл за собой дверь.

За пластиковой перегородкой, отгороженной белыми жалюзи послышался голос невесты, похожий на звуки тромбона:

-Доктор это вы! Как я рада! Где он? Где мой птенчик? Вы его спасете? Сегодня для нас святой день!

Потом какое-то шевеление, несколько раз дернулась ручка, пара ударов о пластик, глухое шипение доктора:

-Позвольте… пациент в критическом состоянии… никак не могу… я давал клятву… этого… как его…

-Гиппократа? – низкий голос невесты выдавал сердечную муку.

-Да, точно… Нельзя к нему…

-Хорошо… доктор, передайте Васеньке: ничего, что он паспорт потерял. Я договорилась, сегодня нас распишут без паспорта!

-Ждите внизу, сейчас нельзя…

-Можно, доктор… Можно.

Опять шевеление, глухая возня, кто-то прижался к стеклу, перегородка прогнулась…

Вдруг дверь резко открылась, доктор влетел в кабинет, сразу хлопнул дверью, провернул замок и прижался спиной к трясущейся перегородке. Глаза его были широко открыты, в них угадывались запечатленные на веки контуры Годзиллы; дыхание доктора срывалось, волосы взъерошены. Он бубнил: «Этого не может быть…»

Доктор резво подскочил к застывшему в ужасе пациенту, схватил стакан, плеснул воды из графина, взял коробочку с кольцами:

-Берите, запивайте, - доктор вытащил кольца из коробки, поднес к Васиному лицу стакан. - Глотайте кольца… У нас мало времени, защелка долго не выдержит.

«Вася, Васенька, милый, я здесь! Нас распишут, терпи, любимый!» - громыхала невеста, дверь тряслась и скрипела.

Губы доктора дрожали, взгляд метался к ненадежной преграде:

-Запивайте же… Я обещал вас спасти…

Вася приподнялся на одном локте, взял кольца, положил как пилюли на язык и с благодарностью принял стакан воды из рук доктора.

Крео №2 - ell

В этом мире можно многое забыть, многое не вспомнить. Но, тем не менее, одни и те же грустные воспоминания и разочарования так и норовят подлезть в самый неподходящий момент. Это состояние так же невозможно описать, как и постоянную поллюцию, случающуюся у меня на протяжении последних нескольких месяцев.

Эти кошмары были бы сладким нектаром для меня, если бы не одно «но». Всегда на фоне всех видений проступают то явственно, то снова блекнут ее губы. Они такие тонкие, и плотно сжатые, готовые выплюнуть всю накопленную желчь. Неважно, что происходит вокруг – их присутствие я чувствую всегда. Именно они отшибли и перевернули восприятие, затуманили сознание. Это невозможно описать: ты перестаешь чувствовать, вкус и обоняние отказываются тебе служить. При всем при этом мозг лихорадочно ищет выход, но его, кажется, нет. И вот тогда ты начинаешь верить в высшие силы и ждешь наступление Дня Святого Никогда. Этот день должен стать святым для тебя, но ты понимаешь, что он никогда не настанет.

Я помню каждую из них, каждое движение, каждый взгляд… Все они приходили ко мне с опущенным и потупленным взором. Их решение всегда было мучительным и выстраданным, принятым самостоятельно или под давлением родных, мужей, любовников, друзей.… Но оно всегда было неокончательным, так или иначе, невозможно окончательно и преднамеренно согласиться убить в себе жизнь, причем добровольно.

Я помню, как ты влетела в мой кабинет. Ты не хотела смириться до конца и смотрела на меня с ненавистью, будто это я виноват. Плотно поджатые губы, скривившиеся при виде кресла, своим молчанием уже приказывали мне. Конечно, тебе нужен крайний – ты же капризная женщина, единственная дочь, привыкшая получать все, что есть возможность купить. А возможности, как я видел, были. И эту ответственность ты не хотела нести, а перекладывал на меня. Динара.… Вот только разница между тобой и остальными, для меня, лишь в этих губах и вызове.

Именно тогда что-то оборвалось во мне, и я медленно резал ее, отделяя ткани и плоть. Делал это тонко и аккуратно – просто опустошая ее. Вместе с плодом выпуская из нее все женское. Это было потрясающее ощущение! Ведь ты хотела забыть и убежать – я дам тебе такую возможность. Ты никогда не сможешь это снова пережить, уж я постараюсь! Как вампир, я упьюсь твоей болью, впитаю все без остатка.

Через некоторое время это должно будет стать наркотиком, и ни одно существо не сможет меня остановить. Теперь вспоминая об этом ощущении я не чувствую того трепета, нет страха – я все это перерос. Все эти мысли роились у меня в голове, подгоняемые моим сознанием. Они нужны были мне сейчас больше чем торчавший и готовый разорваться член. Так я могу в любое время вернуться в свое прошлое и нескончаемое количество раз пересмотреть его, изменять и поднимать в себе все самое худшее. Ибо, забыв это хоть раз, можно повторить это в будущем. Именно эти фантазии и возможные линии судеб проносились и переплетались между собой. Именно они спасали меня от преждевременного взрыва, ведь все эти месяцы я грезил этим моментом. Она скачет на мне, отдаваясь, как ни одна женщина до этого. Моя единственная – Динара.

Мы избавились от плода того ублюдка, и теперь зарождаем новую жизнь, созданную в любви. И это - мой день.

Крео №3 - ell

Придя домой Вадим первым делом залез под душ. Он больше всего хотел смыть с себя пот, запахи табака и алкоголя, пропитавшие его за предыдущие сутки. А больше всего он хотел смыть их прикосновения, вкус их губ, грудей – казалось, их запах впитался в него навсегда. Естественно он не был ангелом в этой жизни и часто в молодости проваливался в бездну разврата. Однако впервые они с Саньком позволили себе такое, уже в супружеской жизни. Будучи человеком, с достаточно широким кругозором и ограниченными нравственными понятиями, он, тем не менее, как и многие из нас, соблюдал в душе некие, порой часто друг другу противоречащие, принципы. Одним из них был – измена жене, очень хорошо подкрепленный брачным договором.

До прихода Ольги оставалось более часа, которого должно было хватить на размышления. Успокоительное – бутылка рома, придавали уверенность в разработке модели поведения. Как ни странно, но Ольга лишь обрадовалась, что муж удачно погулял и смог оттянуться с Санькой.

На этом можно было бы и подвести черту, если бы не звонок друга вечером:

- Вад, привет – голос Сани сразу же насторожил его, разбудив мрачнейшие предчуствия.

- Жопа? – чисто патетически спросил Вадим

- Полная. Дуй ко мне в офис сразу с утра.

В восемь утра друзья уже разминались кофе с коньяком в офисе Санька. Екатерина Марковна была предупреждена – никаких посетителей, звонков и т.д.

- Расклад прост – с места в карьер начал Санёк – звонили мне вчера с конторы, где мы девочек брали, и очень просто дали понять, что предприятие у них новое и деньги на раскрутку заложены серьезные. Финансировать, как думаешь, кто должен, по их предположению? Правильно, именно мы с тобой. Сто тысяч, по их предположениям должно хватить.

- Это бред, мы же наугад их выбирали, подставы не могло быть – начал рассуждать Вад – следовательно, кто-то навел после, но это опять таки невозможно…

- Не парься – отрезал Саня – они просто рожу твою узнали, по статейке недавней.

- Полные вафли – осел Вад – что теперь?

- Не знаю, Олега твоего нельзя ввинтить – он сам тебе яйца вокруг шеи на бант затянет, если узнает, что ты его сестре изменил.

Ситуация казалась такой идиотски накрученной, что не хотелось верить. Встав, Вадим начал ходить по кабинету.

- И что у них есть?

- Администратор и камеры видеонаблюдения гостиницы, где мы «отдыхали», по-моему, ничего более весомого. Однако и этого хватит, чтобы ополовинить и твое, и мое состояние.

- В очко твое состояние! – взвинтился Вад – Мне жена с детьми дороже, как же я так…Ты пойми, не слезут они с нас, пока не высосут все до конца….

Затянулось длительное молчание, прерываемое лишь щелканьем зажигалок. Обсуждение длилось до вечера, и было принято альтернативное решение – нанять старых знакомых отморозков, которые помогут это решить – раз и навсегда. Однако, поскольку решением проблем, на протяжении всей их деятельности, занимался брат Ольги, они оказались совершенно не готовы к последствиям. Ошибки сыпались одна за другой. Их план катастрофически провалился, а последствия завязали прочную петлю на их шеях. Убийство администратора и наезд на шантажистов оказались грамотно спланированным заказом конкурентов.

На суде были предоставлены неоспоримые доказательств незаконной деятельности компаний Вадима и Александра, плюс заказное убийство, которое и служило ключом к подкопу под них. Однако тяжелее всего далось Вадиму – выдержать взгляд жены и слезы дочерей, оказалось самым сложным и невозможным испытанием. Заслушивая приговор, он думал о них, о родителях, мечтал, о прежних днях, которые видимо никогда не настанут,…из ступора его буквально выбил резкий толчок в плечо…

- Вад! Вад! Ты чё завис так резко? Одевайся давай, девочки уже в гостинице заждались – обещали незабываемое лесбо-шоу.

Воздух вырвался из груди Вадима одним мощным рывком. Несколько мгновений ему потребовалось, чтобы прийти в себя.

- В пизду их Санек, давай еще по сто – сказал он с таким вкусом к жизни, что друг не смог отказаться.

Крео №4 - SaltyDog

Ирка часто и хрипло дышала, время от времени сжимая уголки скомканной подушки. Мыслей не было, совсем. Отключились все чувства, только Там, где сейчас было влажно и жарко, доводя ее до изнеможения равномерно двигался Толик. Он держал ее за круглые ягодицы, задавая темп и амплитуду движений, размеренных и неторопливых. Войдя глубоко-глубоко, по самые яйца, он вдруг остановился, поёрзал, и, нежно положив ладони на ее груди, легонько покручивая пальцацами соски, выдохнул прямо в ухо:

-А как насчет задней дверки?

-Это же больно, -Ирка начала раскачиваться, пытаясь возобновить движение,
и потом, вдруг там что-то есть...

-Нет, я чувствую. Пусто. -Толик поддался иркиным движениям. -А ты уже пробовала?

-Мммм, нет ... мне подружка, эммм, рассказывала, ахххх...

-Так попка у нас еще девственница?

Толик вышел из Ирки, перевернул ее на спину и, прижав к постели всем телом, зашептал:

-Не хочешь попробовать? Если будет больно, просто остановимся и все, а? -Он гладил ее затылок, ероша короткие волосы.

-Ладно, -ответила она, -и как это делается?

Он ширко раздвинул ее ножки и, сев между ними, положил палец на клитор. Нежно-нежно, круговыми движениями стал гладить его и, внимательно глядя в ее лицо, стал спрашивать:

-Так? Вот так? -Когда Ирка закрыла глаза и начала тихонько, жалобно постанывать, он облизал тугую коричневато-розовую дырочку и одним движением вошел внутрь...

Только в пятом часу, совсем обессиленные, они провалились в сон.

Ирка бежала к остановке, судорожно перебирая в сумочке всякую хрень – бумажник, мобильник, ключи...

"Чччерт, ага, вот косметичка, на самом дне. Успею привести себя в порядок на работе. Интересно, какой мудак придумал проводить планерку в пятницу утром? Ой, моя маршрутка!" -Она вихрем пронеслась мимо какого-то пролетария, задела плечом толстую тетку, отпихнула тощего школьника и ворвалась в душное нутро Газели.

По этажам сновали деловитые мужчины с папками в руках, то и дело слышались возгласы: “О, Михал Юрьич! Приветствую, как оно?” Хлопали двери, постукивали твердые корочки скоросшивателей, звонили телефоны, в бухгалтерии истерично орали друг на друга завхоз и кладовщица. У Иры над душой стояла начальница и нудела:

-Ирина, когда будет готова сводка по районам? Через двадцать минут планерка. И приказ о назначении нового началаьника ПТО. Мало того, что ты опоздала, так еще и ползаешь как сонная муха.

“Завела бы кого-нибудь себе, стерва нетраханная. Достала уже. Ой, спать как хочется, просто сил нет”, перестав на минуту стучать по клавиатуре, она широко зевнула. “Как свалит на планерку эта сука, подремлю хоть чуть-чуть...”

-Ольга Иванна, все готово, сейчас распечатаю.

Она отправила опостылевшую сводку в печать и повернулась к принтеру, как вдруг стало тихо. Мгновенно перестали гудеть кондиционнер и компьютер, погас свет, смолкли от неожиданности люди...

Петрович непроизвольно морщился, нажимая на педаль. Сегодня утром какая-то сучонка вонзила ему в ногу свою шпильку, да так, что у него аж в глазах потемнело от боли. А когда он опомнился, открыл глаза и смог выговорить что-то нематерное и членораздельное, эта фря уже заскочила в маршрутку и усвистала. Кое-как доковылял он до своего автопарка, сунулся было к медсестре, но, проторчав у закрытой двери минут десять, решил что до вечера дотерпит, а пока можно принять соточку обезболивающего.

Красномордый бригадир орал и брызгал слюнями в перекошенное лицо Петровича:

-Ты чтож, сука, наделал?! Ты, бля, все здание без света оставил! Да как тебя самого не убило, мудило!

Он схватил экскаваторщика за воротник и, раздувая волосатые ноздри, шумно втянул воздух.

-Да ты пил что ли, мать твою! -Заорал он еще громче. Уволю нахуй!

-Не уволишь, -Петрович отпихнул бригадира, сплюнул в сторону разрытой траншеи, вокруг которой копалась несколько электриков, -Сам что ли усядешься рычаги тянуть?

Он демонстративно сунул руки в карманы и шатаясь поплелся прочь от заляпанного грязью экскаватора.


Директор обвел взглядом толпу подчиненных, вздохнул и громко сказал:

-Света не будет до понедельника, идите домой, чего вам тут в темноте сидеть.

Он покрутил головой, усмехнулся и добавил уже тише:

-Надо же, ваше счастье, день святого Никогда для клерков, блин...

Счастливая Ирка торопливо шагала домой, от радостного предвкушения даже сонливость пропала. С порога повисла на шее у заспанного Толика и щекоча ухо губами, замурлыкала:

-Я вина принесла, и отбивных сейчас сделаю, а потом как вчера, ладно?

Крео №5 - Зоофилка

Пятница начиналась не очень удачно. То есть кому-то там, на небе, показалось, что пятница в сочетании с тринадцатым числом недостаточно угнетает моё суеверное сознание. Естественно, я проспал. И опоздал на работу. И поругался с начальством. А поскольку опаздываю регулярно, то доругался до увольнения. Этим и можно объяснить тот факт, что я в будний день сидел на набережной и бросал камешки в воду. А от них шли круги. И отражение в воде тоже расходилось кругами. А потом я заметил в отражении её.

Наверно, она была Богиней, по крайней мере, мне так показалось. Всегда считал, что эти фразочки мол, ОНА была прекрасна и т.д. – что это всё пишут для каких-то недоразвитых даунов с полным отсутствием воображения. Потому что в мире не существует эталонных красоток, которые покоряют абсолютно любого мужчину с первого взгляда. И я понял – она не человек. А нечто большее, может даже инопланетянка.

Встретиться глазами оказалось сложней всего – я всё думал, что если переведу взгляд с отражения на реальность, она пропадёт. Но вот мне удалось повернуть голову в её сторону, и она не исчезла. А оказалась ещё прекрасней. Глазами поздоровалась со мной и присела рядом.

-Кто ты? - я спросил раньше, чем успел подумать.

-Любовь…

Почему-то сразу поверил, что это не имя. Что она Любовь. Но ведь так не бывает, не в сказке же я живу.

-Что ты здесь делаешь? -глупый вопрос, но другого в голову не пришло.

-Я здесь живу. В твоей душе.

-А почему я тебя вижу?

-Потому что тебе пора со мной познакомиться.

-И… - дальше продолжить я не смог. Тёплые губы накрыли меня как будто с головой. Уплывая вслед за всеми чувствами и ощущениями последней мыслью было, что я тону.

Это стало откровением, воплощением любой мечты. Абсолютно ВСЕ сексуальные фантазии, которые когда-либо приходили в моё воспалённое сознание, воплотились в ней, моей Любимой, моей Любови. И время замедлило ход, и пространство – мы перенеслись куда-то, где было тихо, тепло, и не было абсолютно никого кроме нас. Возможно, это был гипноз, или что-то вроде того.

Уже позже, сидя на парапете той самой набережной, и болтая ногами как мальчишка, я спросил у неё:

-Ты останешься со мной?

-Конечно. В твоей душе я буду жить всегда.

-То есть, я тебя больше не увижу? – губы у меня задрожали сами по себе.

-Ты взрослый мужчина. А значит переживёшь.

-Тогда я запомню этот день. Я назову его твоим именем.

-Назови его лучше День Никогда. Потому что после того, как он закончится, ты больше НИКОГДА не будешь жить так, как раньше. Ты никогда не почувствуешь боли, разочарования, страданий. Больше никогда.

В тот момент, когда она произнесла последнее слово, я понял что смотрю в пустоту. Моя Любовь растаяла в воздухе. Минуты побежали дальше.

К тому времени, когда рассвело, боль уже притупилась. Настолько, что можно было дышать. И думать. И вспоминать. А с восходом солнца боль ушла совсем. Как она и обещала. И вместе с болью и разочарованием ушли все остальные чувства. Я – душа, точка света…

Газета «Городские вести». Суббота, 14 июля.
Рано утром на обочине трассы, ведущей за город, был найден молодой мужчина с многочисленными телесными повреждениями. По дороге в больницу он скончался. Проводится расследование По предварительным данным пострадавший стал жертвой дорожных разбойников, которые угнали его машину, оставив жертву умирать на обочине. Ведётся следствие, личность убитого устанавливается.

Крео №6 - ell

Пар поднимался над котелком и струился ввысь, рассеиваясь между кронами деревьев. В отблесках костра проступал огромный силуэт, похожего на скалу, человека. Смешанная волна терпкого пота окружала этого великана. Тяжелые руки бессильно валялись на коленях, доспехи бесформенной кучей лежали в стороне. Огромная палица, внушавшей страх и ужас всем обитателям Руси, стояла у дерева. Когда огонь вспыхивал ярче, весело поглощая новые ветки, лицо богатыря озарялось непонятным светом. Не молод, отнюдь, однако не старость отпечаталась на нем. На фоне шрамов, проступавших на дубленом ветрами лице, зияли тенями глазницы. Усталостью и пустотой веяло из них.

По другую сторону огнища, облокотившись на бревно, восседал невзрачный субъект. Простой черный костюм лишь подчеркивал его худобу, с проступающими из-под одежды костями. Меч-кладенец, подстать любому герою, валялся на черном плаще. Ледяное спокойствие веяло от незнакомца. Золотая корона, покрывавшая его голову, выглядела самой естественной вещью в его облике. Одной рукой, перемешивая варево, он одновременно лил из прозрачного сосуда мутную жидкость в кубки. На скатерти лежали доселе неведомые богатырю продукты. Об их съедобности он мог судить, по одним только спазмам, окольцовывавшим его желудок. За время боя, с рассвета, они ни разу не остановились, пока незнакомец не выкрикнул:

-Герой, давай поссым, а? Не в чести тебе будет проиграть и обмочиться.

Поняв лишь окончание фразы, Илья, тем не менее, молча кивнул, распластавшись на траве. Этот парень оказался выносливее и проворнее любого, кого он знал. Обманувшись, его внешностью, Муромец спокойно принял бой. Однако, увидев незнакомца в деле, он усомнился в правильности принятого решения. Он даже близко не подобрался к тощему, в то время как тот изрядно потрепал и уверенно прижимал Илью. Облегчившись, они решили передохнуть до рассвета, и продолжить бой утром.

Тем временем незнакомец закончил несложную процедуру разлива:

-За встречу! – сказал он.

-Мне ключевая водица более по душе.

-Ну ты даешь – расхохотался Кощей, – ты попробуй сначала, такого еще никто не пил, я гарантирую – усталость как рукой снимет.

Опрокинув кубок, он принялся за огурчики. Илья смерил его взглядом и опрокинул огненную жидкость. Еще на втором глотке он понял, что именно – огненную. Горло обожгло и потекло по глотке в живот, который моментально скрутило в узел. Накинувшись на еду, богатырь в мгновение ока опустошил пол стола, набрасываясь на все, что было рядом. В одиночку он опустошил котел обжигающей каши за несколько минут. Его массивная челюсть перемалывала все подряд, постепенно двигаясь размереннее. Усталость отступала назад, тело снова наливалось силой; расслабленность перерастала в мощь, которая бурлила в теле, кровь мощными толчками разносила ее по организму. Тем временем незнакомец заново разлил, и лениво поглядывая на героя, неторопливо молвил.

-Так вот о чем я.… Не всегда побеждать тебе Илюша. Завтра на рассвете я просто-напросто уничтожу тебя. Ты не смотри на меня так, ты уже понял, что я мог это сделать уже сотню раз. Тут проблема, для тебя, в том, что ты по определению не можешь выиграть. Такая у нас сказка, не я автор. Так что повернется все потом, что ты, мол, вызвал меня на бой, а я – герой одолел тебя. Хотя тут есть варианты…

Не успел богатырь открыть рот, как тот продолжил:

-Ты думаешь, мне не надоело это все? Я, как дурак, брожу по земле, истребляю героев. Думаешь, это просто? Я живу вечно, меня уже как оплот Зла, успели приписать почти ко всем несчастьям. Покоя хочу…

-А я тебе зачем? – вставил Муромец.

-Добро, по определению, когда-нибудь должно победить, хэппи-энд мать его так. Давай я просто залягу на дно, на пару тысяч лет, ты скажешь, что победил меня. Все будет тип-топ, ты в шоколаде, я спокойно на Гавайи рвану. В общем, всем польза будет.

Муромец мгновенно вскочил на ноги, Кощей не отставал.

-Негоже русскому человеку ложью покрываться. Тебе злодей не понять, смысла честной победы, – богатырь как скала возвышался над спокойно стоящим Кощеем. – Поступиться словом, защищать государство наше, честь богатырскую истоптать?! Никогда! – вскрикнул Муромец и в сердцах, инстинктивно, пнул злодея в пах. Что-то смачно хрустнуло, Кощей медленно оседал, не понимая, что случилось. Когда пелена гнева спала с глаз, Илья долго не мог понять, что случилось, и просто решил, что победил нечистого силой слова богатырского.
И это была самая сладкая победа, самый главный день в его жизни, о котором он умалчивал не только из стеснительности. Еще он помнил, как глупо потерял ладью на тридцатом ходу.

Крео №7 - ell

Ты приближаешь свое лицо к зеркалу. Рассматривая свое отражение, ты ищешь те самые – морщинки, которые яростно истребляются лучшими косметологами и средствами по уходу за кожей. Страстно заботясь о своем облике, к своим сорока ты спокойно рассматриваешь себя. В этом взгляде остается много непонятного для меня, но я люблю такие моменты. Они дают мне много пищи для размышления, ведь сейчас предстоит серьезный разговор, уж это я научился определять. Ты смотришь на себя, и я не вижу ни печали, ни разочарования на твоем лице – ни разу, за все совместные рассветы и утомительные часы в постели, ты ни разу не смотрела на себя критически. Твой ритуал по дефилированию перед зеркалом, поначалу, забавлял меня. Лишь со временем я научился различать твое настроение. По какой-то роковой случайности ты считаешь, что самые серьезные вещи стоит обсуждать после секса. В то время как для меня эти разговоры переходят в дешевый голливудский фарс.

И вот ты опять стоишь перед предвестником атак на мое сознание. Лишь спокойствие отражается в зеркале. Я с опаской смотрю на тебя – пауза затягивается. Странно, но так может пройти не одна минута, и ни один звук не прервет наше молчание. Я люблю наблюдать, ты любишь молчать – идеальная смесь, взрывоопасная смесь.

Оглядевшись вокруг, я понимаю, что из твоих вещей тут есть лишь халат – взятый как подарок на какой-то распродаже бутика и несколько заколок. Ты можешь уйти в любой момент, можешь позвонить в три утра и спросить любую чушь… ты что-то постоянно ищешь. Меня это устраивает, раз я не задумывался об этом.

Ты смотришь сквозь меня через отражение - твои глаза абсолютно невыразительно блестят в наступающих сумерках. Пальцы нежно перебирают пряди волос, спадающих на грудь. Именно они вводят меня в легкий транс. Сколько раз меня уговаривали жениться, моя непонятная тяга к свободе сводила всех с ума. Какие только предположения не строили.

Ты никогда не обременяла меня, никогда не принуждала. Все мои согласия – лишь милость и способ разбавить моё «я хочу». Мне не хочется убегать от тебя. Ты первая женщина в моём оплоте холостяцкой жизни за последние несколько лет. Друзей практически не осталось – их жены слишком трепетно относятся к стабильности семейной жизни, разбавленной загулами мужей. Ультиматумы, выраженные в разных формах, достигают цели – лишь самые стойкие остались.

Сейчас я могу представить себя с тобой, в нашем доме, выгуливающих собачку в парке, с ребенком на новогодней елке, за дружественным ужином с коллегами. Все варианты проходят сквозь меня, каждый из них тщательно примеряется, и они уже не кажутся такими чужими.

Именно теперь я готов отдаться тебе без остатка, жить тобой, смогу согреть наш дом, начну дарить тепло окружающим. Столько вещей, которые я, оказывается, могу просто не успеть сделать!

- Может нам стоит пожениться? – само вырвалось у меня.

Ее взгляд моментально обрел ясность.

- У нас разные понятия о любви. Для тебя это лишь смена состояний. Для меня это постоянная нежность, забота, преданность… Тебе этого не понять, хоть тебе и кажется, что можешь – спокойно резюмировала моя прежняя подруга, спокойно одеваясь.

– Прощай – услышал я в шелесте складок ее платья.

Не успел, - упустил момент. И никто теперь не сможет мне объяснить, нахуй мне это нужно было. И кольнуло в груди, наверное, от курения. И стало спокойно и хорошо,… но только со временем. Я больше не думал об этом разговоре. Но я и не похоронил свои мысли. Я не смог перейти к осознанному мной сразу и основательно. Сначала исчезли знакомые-собутыльники, потом случайные женщины, моложавые шмотки, сомнительные и ранее излюбленные заведения обходились стороной. Начался строгий режим, спортзал, появился положительный круг общения…. Через год я познакомился с Надеждой, еще через пол – она забеременела и переехала ко мне.

И лишь через три года – когда Дениска сказал «Папа», дернув меня за ухо, я понял, что по настоящему счастлив.

Крео №8 - Прушкин

Передо мной лежало письмо. Я уже и забыл, когда последний раз видел такие, настоящие, в конвертах. Сразу же вспомнились французские романы, в которых прекрасные незнакомки ароматизировали свои послания нежными духами и благовониями. Захотелось вдохнуть тонкий чувственный запах чей-то зародившейся ко мне любви. Вспомнились и споры сибирской язвы, рассылаемой врагами мировой демократии, террористами-спамерами. Захотелось выбросить этот злосчастный конвертик, так и не открывая его. Но любопытство оказалось сильнее страха, как всегда.

«Глубокоуважаемый Такой-то Такойтович», — было написано большими буквами, а я, между прочим, очень даже люблю, когда со мной разговаривают именно в этой манере, уважительно. «Пройдя многоэтапное голосование, Вы были признаны победителем нашего конкурса», — прочитал я далее и еще более обрадовался, потому, как давно уже было ясно, что пора мне что-нибудь да выиграть. «Приходите на награждение такого-то числа, такого-то месяца, разэтакого года». Повертев в руках письмо, в поисках предложений о том, что мне обязательно необходимо купить, чтобы наверняка получить приз, вывернув конверт в поисках ключа, который мне надо отослать обратно, чтобы мне потом прислали автомобиль, я не нашел ничего особенного, к чему можно было бы отнестись с юмором. Только пригласительный билет на празднование моей победы. Не понятно, за какие заслуги.

Планов на этот самый день я еще не строил, место награждения было неподалеку, погоду обещали замечательную, любопытство не являлось пороком в моем понимании. И я, конечно же, решил сходить за своей наградой, в принципе не так и мало существует поводов, за которые я достоин, быть удостоенным. Хоть и старушек не перевожу через дорогу толпами.

В общем, пришел я. Дом, как дом, эпохи развитого социализма, ковровых дорожек, как я и ожидал, не оказалось. Билет пригласительный отдать некому. Даже захотелось развернуться и пойти прогуляться по парку с целью нагулять аппетит и подышать свежим воздухом. Как вдруг я услышал громкие овации и прочие звуки торжественного веселья. «Бугога», — сказало что-то внутри меня и втолкнуло внутрь.

Раздалась торжественная музыка, даже более помпезная, чем марш господина Мендельсона и две ослепительно-красивые девушки, подхватив меня под руки, потащили на сцену, семеня длинными ножками в ритм бряцающих барабанов. Какой-то мужик в белом кафтане заорал в микрофон: «А вот и он, а вот он, нет, вот он и показал на меня, наш победитель!»

«Среди тех, кто никогда ничего не выигрывал, он самый неудачливый, почтенная публика. Даже когда в пятнадцать лет он держал в руке выигрышный билет лотереи, он подарил его человеку без определенного места жительства, так как мелочи не оставалось». Ну, и прочая ерунда о том, как я никогда и ничего не выигрывал. Мне даже жалко себя стало.

Странное чувство, что я наконец-то победил, охватывало меня от ушей до ногтей на ногах. Но как же они узнали, про все мои неудачи, вернее отсутствие удачи? Отвечая как бы на мой вопрос, мужик в кафтане громко выкрикнул: «И вот, сегодня, в этот торжественный День святого никогда, найден тот самый виновник, из-за которого этот праздник и существует». Очередные восторги и аплодисменты. И еще много банальных слов, о том, как же хорошо, что я там сейчас нахожусь. Я уже не слушал конферансье, пока не стали объявлять награду.

«И, наконец, вручение приза нашему победителю! Он единственный из всех живущих, кому ни разу, даже самую маленькую капельку не везло. Пусть же так и останется навсегда»!

Я на всякий случай решил поклониться, раз уж про меня речь ведут. И тут конферансье и его очаровательные помощницы достали пистолеты и начали стрелять мне в голову. Хлопки выстрелов и ладоней смешались, но мне уже было все равно, смогут ли они отмыть пол от моих неудач.

Вот так я и отметил этот светлый праздник. Удачи Вам всем.

Крео №9 - Кагарыч

Выключи музыку, прежде чем начнешь читать.
Оглохни от безмолвия вокруг. Кожей ощути его.

Теперь можно.


Шуршавший одеждой и креслами зал, растворился в первом её плаче. Флейта, окрыленная вниманием, родила печальную поступь метели и воздух поплыл. Небольшой ветерок взлохматил нотные тетради. Прерывистое дыхание флейты подхватила морозная поступь скрипки и сверху, проявились клубни хмурого неба.

Первые снежинки таяли на устье саксофона и его баритон добавил стужи в случившийся коктейль.
Больше снега! Больше!
Сильнее запел ветер и завертело тяжелые портьеры стаккато барабанов. Альты и хеты ударами целлюлозы и медных тарелок варили метель еще гуще.

Протуберанцем вспыхнули слоновые клавиши фортепьяно и тяжелый перестук, пинками понес ветер и снег, от зала и зрителя. Рукотворное ненастье боролось бешенным хороводом льдистой пыли. Но ритмика клавишного боя не уступала и понемногу теснила и теснила.

Прервала свой тихий плач флейта. Новые вздохи-выдохи зазвенели серебром первых ручьев и она зашлась, радостью раскрывшихся почек. Прошлепали первым дождем, стремительные октавы фортепьяно и тут же, небесный плач подхватила скрипка.
Захукали филином альты и бочки, и догоняя их, вонзился первой оттепелью сакс. Коротко взвизгнула скрипка, в последний путь провожая сосульки, и щербатым китайцем показалось желтое солнце.

Зал омертвел в молчании. Заснеженные и растрепанные, никто не шевелился, и даже не дышал, в страхе нарушить ошеломление. Стаи мурашек бежали по спинам и таились на затылке в ожидании новых чувств.

Шелестом листьев вступила гитара. Струны дразнили цикадами и кваканьем жаб, одним вдохом прокатился в носах аромат пшеницы и разбавился шуршанием сенного стога. Но громче зазвенели зноем струны и без перехода разродились бризом моря.
Гитара переплеталась флейтой и вместе они начали шить шершавые узоры уходящих звездопадов. Немного кружилась голова и было жаль исчезающие теплые ночи.
Зашмыгал простуженным носом сакс и трели фортепьяно прогнали жару худыми сапогами. Хмурым дождиком за воротник гремели грозой барабаны. Защекотало в носу запахом горящей листвы и зашваркала граблями дворника скрипка. Дрогнули струны на прощанье и все стихло.
Феерия кончилась.

На сцене сиротливо стоял и лежал инструмент. Когда и зачем ушли музыканты никто из зрителей не заметил. Соседи оглядывали друг друга в единственном стремлении – увидеть в их глазах не меньшее изумление от того, чему свидетелем стали. Утвердившись в этом, каждый замирал в воспоминаниях.

Фрак не хотел поддаваться и слезать с насквозь мокрого тела. Руки колотило, пальцы все еще бегали по клавишам инструмента и он сломал пару сигарет, прежде чем смог прикурить. Мысли тонули не родившись, в черной дыре усталости.
– Зал молчит или я оглох? – голос пианиста предательски дрожал.
– Я выложил все. Я не знаю когда еще смогу так играть, – ответил скрипач ожесточенно отирая канифоль с пальцев.
– А я говорил! Переборщили со снегом. Они замерзли!
– Отлично все было. Зноя достаточно было. Согрелись.
– Но почему они молчат?! – уставшим и отчаянным голосом повторил пианист.
– Пойдем… посмотрим, – волоча ноги флейтист побрел из гримёрки.

Они вышли и замерли на краю сцены. Зал ждал.
Некоторые утирали слезы. Другие, стеклянными глазами смотрели в никуда. Третьи, казалось спали и слушали эхо прошедшего представления.
На балконе раздался первый хлопок и зрители очнулись. Прошло несколько секунд и свод театра задрожал под нарастающим валом аплодисментов и криков.

На краю сцены стояли семь человек. Каждый из них отдал жизнь и душу, ради этого дня. Подул ветер и засверкали опускающиеся снежинки. Следом грянул гром и выглянуло солнце.
Семь человек слушали овации и знали – они сделали все отлично.
Это был их день.
Навсегда.

Крео №10 - ell

Рик стоял у окна своей квартиры и смотрел на ночной город. Вечерний Лондон выглядел из его пентхауса уже не так привлекательно как несколько лет назад. Будучи выходцем, из семьи румынских эмигрантов, он с детства мечтал выбраться из Ист-Энда. Довольно рано он осознал свою притягательность и обаяние, когда вечно голодный, но всегда опрятно выглядевший, гулял по городу.

Уже к пятнадцати годам он понял, что жизнь среднестатистического мужчины, с вечными бытовыми проблемами, ворчащей женой, посещением ближайшего паба и прочими «благами» - не для него. Еще тогда, гуляя и мечтая на улицах города, он предопределил свою судьбу. Он будет образован, знаменит и богат, как Джозеф Льюис. Только в отличии от последнего он будет зарабатывать своим даром.

Теперь глядя из окна на Вест-энд, Рик вспоминал обещания, данные матери. Его жизнь была как будто
списана с обложки дорогого глянцевого журнала. Она пронизывалась удачей, деньгами, счастьем и безграничным потоком любви окружающих. Лучшие представительницы прекрасной половины сменяли друг друга, все атрибуты и статусы состоятельного человека были перемерены.

Рискованностью его действий мог позавидовать любой. Не было вещи, которой он не попробовал – жажда адреналина была одной из его слабостей. В кинокартинах, несмотря на свой противоречащий агрессии образ, он всегда умудрялся ввинтить какой-нибудь умопомрачительно опасный трюк. И естественно исполнял его сам. Именно такие моменты были как наркотик, которого хватало надолго.

Став одним из самых высокооплачиваемых актеров, пройдя весь тернистый путь до конца, он начал больше времени проводить в одиночестве. Постепенно исчезали броские заголовки газет, после вечеринок с его участим, посещений премьер, обедов в ресторанах… Естественно он не пропал, а лишь все более углублялся в себя. Постепенно размышления его привели к разочарованию. Нет, он любил свою профессию, всегда с полной самоотдачей отдаваясь работе и зажигая всех вокруг. Но постепенно он начал понимать, что за месяцы, а иногда и годы работы над ролью, выходят в свет сотни бездарных фильмов. Тоска грызла его изнутри. Люди уже не смотрели на экраны с прежним трепетом. Индустрия, ставшая массовой, за несколько лет внесла огромные изменения, и превратилась в штамповочную машину, притягивающую людей и пичкающую их строго определенным продуктом. Единственная цель которого, привязать покрепче к телеэкрану и заставить смотреть, просто смотреть. Теперь людей интересует больше спецэффекты. Насилие и беспринципность заполонили экраны. Произведения, передающие мастерство и талант, вживляющие зрителя в роль героя, передающие всю гамму ощущений, заставляющие чувствовать и сопереживать,… становятся невыгодными.

Уже не первый день проводит Рик у окна. Этот город питает его, наполняет чем-то неестественно сильным. Решение принято давно, оно просто обрастает подробностями и деталями. Ставки сделаны. Лучшие специалисты были созваны со всего мира, многие знакомые примкнули к нему. Денег спонсоров и его сбережений хватит с лихвой на самое лучшее обеспечение.

Завтра выходит премьера его фильма, последнего фильма. При всей доскональности актеров и персонала, при прекрасном сюжете – фильм не получит ни одной премии и сборы будут минимальными. Это его последняя дань профессии. Ведь уже через день он будет с головой погружен в новую пучину – мультипликационного мира. Придется начинать сначала, вкладывая самое лучшее с детства. И может через поколение-два, его дело продолжат, и наступит день, когда дети, выросшие на этих творениях, смогут стать добрее и чувствительнее.

Крео №11 - Кагарыч

РЕТРОСПЕКТИВА

Словно умалишенный, Карл зигзагами носился по мастерской и что-то бормотал под нос. Потом резко остановился, взлохматил и без того всклоченные волосы, коротко вскрикнул «О!» и понесся в спальню. Его супруга Августа, предавалась чтению любовных романов Де Сада и томно хихикала над особо откровенными сценами, представляя себя на месте той или иной героини.

– Августа! Мне нужен слон. Срочно! Позвони брату и узнай, как быстро могут доставить в Петербург слона, – бешено вращая глазами проорал ворвавшийся муженек и схватился за графин с вином. Сушняк, что поделать.
– Карл, дорогой. Ты ебнулся. Время пять утра. Какой слон, какой брат? Очнись, скотина ты этакая! – она совсем не намерена была выслушивать горячечный бред муженька.
– Ты не понимаешь! – казалось Карла, того и гляди, хватит удар. – За нашим товаром будет гоняться весь мир. Аукционы будут бороться за право выставить наши работы на продажу! – глаза Карла горели хорошо знакомым Августе огнем ебической силы.
– Но где мы будем его содержать? – она была готова на все, лишь бы муж поскорее смылся из ее алькова и она могла продолжить столь увлекательное занятие с Де Садом. – И что он будет жрать? И кто, в конце-концов, будет убирать дерьмо?
– Убирать за ним будет Евгений. Все одно по кабакам, да девкам шляется, шалопай! – не ко времени вспомнил о сыне муженек. – Кстати, а что слоны кушают? – задал риторический вопрос Карл, и сам же на него ответил, – Жрать он будет сено. Все одно он ненадолго нужен. Звони скорее брату, слон нужен срочно! – муженек снова приложился к графинчику с кисленьким и не отпускал, пока тот не опустел.
– Слышь, старый хрен! Если ты не спишь по ночам, это не значит что вокруг все такие же опездолы. Бздынь отседа, я спать хочу. Утром, так и быть, позвоню. – Августе порядком надоела эта антерприза, да и потом, рядом томился Де Сад.
– Ты… ты обещаешь?
– Обещаю. Ступай скорее, меня мучает мигрень. Ступай же!

Карл схватил из серванта бутыль коллекционного вискаря, проборматал – «Это для экспериментов!» и запутавшись в гардинах вышел в окно. «Вот же горемыка. Ну куда он без меня? Пропадет ведь, скотиняка» – с любовью подумала Августа и чуть влажным пальчиком открыла нужную страницу книжки.

Через месяц, путем титанических усилий Августы, ее брата и кучи другого пипла, в гараже их дома поселился слон.
Он отказывался жрать сено. Евгений отказывался убирать за ним тонны дерьма. Гараж был для него мал и слон постоянно стукался о стены, что сотрясало весь Морской квартал.
В доме воцарился хаос. Воняло говном, слоном и Карлом. Впрочем, воняло одинаково, от чего жизнь легче не казалась. Августа потеряла интерес к Де Саду, поняв что ублажая себя под трубный призыв слона, чувствует себя, как минимум его самкой.
Карл готовил необходимый инструмент и препараты. В нужный час, семья собралась в гараже и с интересом уставилась на Карла с огромным секатором и мешком в руках и маской сварщика на голове.

– Всем приготовиться, начинаю отсчет! Пять, четыре, три… данунах, в прошлый раз током ебнуло, плохая это примета, – пробомотал Карл и полез под слона. Несколько мгновений ничего не происходило, потом раздался душераздирающий и сходящий на октаву ниже, трубный рев слона, он чебуракнул задними ногами, Карл вылетел из под него, как из пушки и затих на полу. На него плеснули ведро воды, тот очнулся и первым делом прижал к груди мешок, который так и не выпустил из рук.

Прошло полгода.

Император откинул бархатную мантию с золоченого подноса и всмотрелся в лежавшие предметы. Это были настоящие произведения исскуства! Золотой переплет и инкрустация камнями выглядели потрясающе. Император привстал с трона и подозвал Карла.
– Это великолепно! Я дарую вам должность придворного ювелира Императорского Двора и приказываю изготовить еще 33… нет 45… да что я мелочусь! Сделайте мне 56 подобных произведений и каждое из них будет щедро оплачено!
– Сколько!? Помилуйте Ваше Императорское Высочество! – на Карла было больно смотреть, его губы тряслись, глаза бегали в поисках спасения.
– Аудиенция закончена. Дела государственные не ждут, – император многозначительно посмотрел на Карла, грузно встал и ушел в свои покои.

Вечером состоялся непростой разговор с домашними.
– Ты на что нас подписал, гнида! – разорялась жена.
– Папенька! Нездоровая канитель началась, как же мы жить-то теперь будем? – вторил ей сыночек Евгений.

На дворе стоял 1883 год от Рождества Христова. Карл Фаберже, его супруга Августа Якобс, сыновья Евгений и Алексей не могли знать, что всего несколько лет спустя, яйца Фаберже будут считаться эталоном ювелирного исскуства во всем мире.

Крео №12 - armati

В дверь осторожно постучали.

«Милая, откроешь?» - не отрывая глаз от экрана телевизора, крикнул Виктор.
«Локо» бился насмерть с «Москвой» в очередном матче Премьер-Лиги.

«Конечно, любимый» - раздались быстрые шаги жены по коридору.

«Андрюшка, сынок! Виктор, иди скорее! Наш Андрюшенька приехал!»

«Сын!» - футбол сразу отошёл на задний план и, Виктор, воткнув ноги в тапки, сорвался с дивана.

«Сыночка, Андрюшенька мой любимый! А вырос-то как, возмужал!» - причитала Мария, норовя вырваться из объятий сына.
«Мама, мамочка, мамуля…» - высокий, крепкий светловолосый юноша покрывал поцелуями лицо и руки своей матери.

«Ну, Андрюха, стервец, вот это сюрприз для нас с матерью! Мы ведь не ждали тебя так рано. Ну, иди сюда, сын, батьку, что ли обнять не хочешь?»

«Оте-ец!...»

Мужчины обнялись, звонко похлопывая друг друга по спинам.
«Давненько не виделись! Хорошо, что приехал, сынок! Теперь мы, Суриковы, все в сборе. Пошли, Андрюха, футбол идёт…»

«Мама! Папа! У меня для вас ещё один сюрприз – я приехал не один» - Андрей настежь распахнул дверь в дом.
На крылечке стояла смущенная курносая девушка в джинсах и белой футболке. В руках у неё был букет белых хризантем.
«Это – Наташа! Моя невеста! А это мама – Мария Алексеевна, это папа – Виктор Викторович»

«Господи, Наташенька, ну что ж вы стоите-то там, проходите в дом скорее! Как тебе не стыдно, сынок, гостью на пороге держать!» - Мария обняла девушку за плечи и ввела в дом.

«Как хорошо, что вы приехали – я как раз пирог яблочный в духовку поставила. Скоро чай будем пить. Пойдемте на кухню, Наташа, поговорим, познакомимся поближе. А то мужчины вон опять в обнимку с телевизором сидят. Футбол для них – святое!» - Мария мыла яблоки и укладывала их на полотенце.

«Это я уже знаю, Мария Алексеевна. Мы с Андреем ни одного матча не пропускаем, когда его любимый «Локомотив» играет. Мне даже футбол нравиться стал. Вот и сегодня мы на футбол спешили…Давайте я на стол помогу накрыть…» - Наташа ловко выстроила пирамидку из блюдец с чашками и понесла их в гостиную.

«Нет, батя, ну ты видел? Не было же игры рукой, ну, не было ведь! За что штрафной-то? Наташка, не мельтеши перед экраном!» - Андрей с улыбкой посмотрел на девушку.

«Уже ухожу!» - сказала она и скрылась в сторону кухни.

«А вы, Наташа, из Москвы? Учитесь или работаете?» - спросила Мария.

«Да, я москвичка коренная, а работаю вместе с Андреем в одной компании. Только в другом департаменте. Я – бухгалтер…»

«Вот здорово. Я тоже бухгалтером двадцать с лишним лет проработала…»

«Я знаю, Андрей мне рассказывал. Он мне много про вас, своих родителей, рассказывал. Он очень любит вас. И отца тоже. Он такой трогательный, Андрей ваш, совсем не похож своих сверстников, и это мне очень нравится...»

«Андрюша – хороший мальчик, мы гордимся им. Он – настоящий, понимаешь, Наташа?
С ним вам будет всегда спокойно».

«Да, это – правда! Спасибо вам за него! Это ваша заслуга, вы его таким воспитали. Спасибо, Мария Алексеевна. Вы не беспокойтесь за него, я его очень люблю и всегда буду рядом».

«Это тебе спасибо, Наташенька, за такие слова. Теперь у меня есть дочь» - Мария украдкой смахнула слезу.

«Девочки! У нас перерыв! Где наш пирог?» - раздался нетерпеливый голос Андрея.

«Уже несём! Мойте руки, мальчики!»

Позже, вечером, когда молодежь улеглась в гостевой комнате на втором этаже, Виктор и Мария сидели на кухне. Мария мыла посуду, Виктор протирал её насухо и ставил на полку.

«Да, мать, вот и Андрюшка наш вырос. Уже и невестой обзавёлся. Рановато, конечно, но на всё воля Божья. Маш, ты чего плачешь то?» - Виктор встал и подошёл к жене, стоявшей у открытого окна.

«Ты ещё спрашиваешь, почему я плачу, Витя? От счастья, Витя, от счастья, что Андрюша приехал, да не один. Или – от горя…не знаю…» - Мария протянула руку в окно.

Из окна открывался чудесный вид на широкую зеленую долину, отсвечивающую рубиновыми всполохами в свете заходящего солнца.
Во дворе дома, среди молоденьких, но полных плодов, яблонь, среди клонящихся к земле под тяжестью ягод, кустов смородины, и, разбитых среди изумрудного газона, элегантно-пёстрых цветочных клумб, от которых шло неземное благоухание, словно подвешенная в воздухе на невидимых прочных нитях парила плита из чёрного гранита.
Последний луч солнца успел коснуться её на прощание и осветить золотые буквы:
__________________________
Суриков Андрей Викторович
15.01.1981 – 19.08.2007

Крошина Наталья Петровна
20.05.1984 – 19.08.2007
__________________________

Крео №13 - Мусора

Перед операцией, признаюсь, мне было немного страшно. Правда операция эта – так пустяки – удаление воспаленного аппендикса.

Сегодня утром, проснувшись в палате и кое как очухавшись от наркоза, я понял, что переживал зря. На удивление, попробовав подняться с койки, никаких болей я не почувствовал. Заметив, что я проснулся, медсестра предложила обед.

Я даже удивился: насколько я знаю мне известно, после таких операций некоторое время нельзя принимать пищу. Ну, конечно кашки там всякие можно, но то что она мне подала никак не попадало под категорию «кашек».

- Спасибо. – поблагодарил я. – А когда меня выпишут?

- Через 45 минут. – Совершенно бесстрастно ответила толстая медсестра.

- То есть как? Я же только после операции.

- Какой операции?

- Как какой? – я уже перешел на крик.- Мне буквально… некоторое время назад отрезали аппендикс, и вы не в курсе? Что же вы за медсестра такая? Я про вас вашему начальнику доложу... Или этому.Как его… Главврачу!

- Докладывайте. – медсестра, виляя толстым задом, вышла негромко хлопнув дверью.

Меня такое безразличие не слабо возмутило и я вставив ноги в свои тапочки побрел искать кабинет главврача. Мне до ужаса интересно было узнать, с какой стати меня выписывают через 45 минут, и какого, извиняюсь за выражение, хрена, в больнице работают такие безалаберные медсестры.

Кабинет врача несколько отличался от того, как я его нарисовал себе в голове. Почему-то в нем стояла большая вешалка с тремпелями, на которых висели: костюм Бэт-мэна, спайдер-мена, кет-вумена и прочие одеяния легендарных личностей фантастических картин. Справа, в углу стояли три бензопилы, несколько бейсбольных бит, дробовик с ремнем-патронтажем, небольшая горка гранат и на стене висели различные клинки, ножи и даже самурайский меч. Меня несколько поразило это, и спорить перехотелось.

- Здравствуйте. – вежливо поздоровался я.

- Добрый день. Значит… огнестрельное оружие – 1 год, бензопила – 3 года, костюмчики бесплатно. В общем вы в курсе. Подписывайте договор, и вперед.

- Э-э-э… Вы о чем ?

- А! Первый раз? Сейчас все объясню. Сегодня – День Святого Никогда. Этого дня нет в календаре и очень мало кто в этот день просыпается. Обычно, основная часть человечества просыпает этот день, и пробуждается на утро следующего дня. Но! Вам необыкновенно повезло, и вы проснулись в этот замечательный день. Кстати, сегодня ляжете спать и когда проснетесь заметите, что этого дня никогда не было. Этот день может послужить вам, так скажем, отвлечением от банальной повседневности. Тоесть, можете делать, все что вам вздумается и вам ничего за это не будет. Можете творить все что угодно – начиная от геноцида страшных размеров, до самых больных сексуальных извращений. Так вот, я вам могу предложить аксессуары для этого дня, что бы добавить краски и разнообразия. У меня имеется: костюмчики всяких уродцев, оружие, наркотики и прочие запрещенные товары. Можете все это использовать как вам захочется, все равно на вашей дальнейшей жизни это не отразится. Но все это удовольствие за отдельную плату. Денежная единица – годы вашей жизни.

Он замолчал позволив мне понять услышанное и продолжил:

- Ну так что, милейший? Будем брать что-нибудь? Подумайте только! В такой день будет глупо отказаться от таких инструментов развлечения.

Я вышел из больницы, достал дробовик из коробки, которую выкинул героическим жестом, зарядил в него несколько патронов и двинулся в путь. Люди увидав у меня оружие старались обходить стороной, а некоторые вообще убегали стремглав.

Здравый разум шептал мне «Остановись! Ты же не преступник!» Но я послал куда подальше такие мысли и продолжил свой путь страшного убийцы. Довольно странно быть убийцей. Впрочем, я еще им не стал, но собираюсь это поскорее исправить.

Для начала, я выстрелил в бомжа: его не жалко, все равно смысл жизни для него потерян. Перед тем как упасть, он заглянул мне в глаза. В них четко читалось "За что?".

Ответа у меня не было. Я просто убил и мне стало очень горько.

Выбросив дробовик в сторону, я обхватил голову руками, и с громким воем упал на колени. Сколько времени я так простоял – не знаю, но когда я услышал сирены у меня сжалось сердце пуще прежнего.

В суде, естественно мне никто не поверил, даже адвокат, нанявшего за большие деньги, отказывался мне верить. Естественно описанного главврача никогда не было, да и медсестры тоже. После честного ответа на вопрос, где я достал оружие, все на меня смотрели как на идиота, да и приговор был дан соответствующий – курс лечения в психбольнице для социально опасных людей, и 15 лет тюрьмы строгого режима.

Крео №14 - Альфаомегос

-А почему вами было выбрано это место, учитель? Здесь вроде бы никого нет.
-Не волнуйся, сейчас появятся.

И в самом деле, крышка люка, ведущего на крышу обычной пятиэтажки в Измайлово, приподнялась и из-под нее вылезла бледная девушка в легком домашнем сарафане. Постояв пару секунд, она судорожно сглотнула слюну, на миг зажмурилась и, разбежавшись, легко перемахнула через ограждение крыши, полетев вниз. Учитель и ученик, которых она будто не заметила, проводили ее бесстрастными взглядами.
В полете, она вскрикнула, но, вслед за этим, снизу раздались стоны. Удивленный ученик перегнулся через край и взглянул, что сталось с самоубийцей. Девушка и какой-то молодой человек лежали в куче песка у подъезда и судорожно стискивали свои ноги.

-Хм… Что это было, учитель?
-Дурочка малолетняя. Ее парень бросил, так она сразу надумала счеты с жизнью свести. А тут такая незадача – снизу проходил другой юноша, да еще песочек строители с утра высыпали. Оба сломали правую ногу. Попали в одно отделение, влюбились, стали встречаться…стандартный набор, в общем.
-Бывает же такое…
-Нет не бывает, - зло оборвал его учитель. – Никогда не бывает! Или ты забыл?!
-Простите учитель, я не прав.

Учитель закрыл глаза, а когда открыл снова – время будто вернулось вспять. Девушка снова приоткрыла крышку люка и выбралась наружу. Снова зажмурилась и побежала к краю крыши. Ученик встрепенулся, когда она пронеслась мимо него, будто хотел выбросить вперед руки и поймать ее, но девушка не обратила на него никакого внимания.
На этот раз снизу не донеслось ни звука.

С утра это был уже шестой раз, когда учитель закрывал глаза и восстанавливал события, так, как это должно. Все из нас прекрасно знают, что нельзя выучив один билет вытянуть именно его на экзамене. Невозможно выиграть в лотерею. Нет ни малейшего шанса, что, опоздав на поезд на час, ты увидишь его на перроне, потому что поезд тоже задержался. И конечно же, никто и никогда не выживает, прыгнув с крыши дома вниз.

Но иногда это все же случается. Колесо чьей-то машины лопается при 200 км/ч в левом ряду автострады, но водитель чудом умудряется выправить ситуацию и остановиться, не столкнувшись ни с кем. Три пассажира выживают при падении самолета посреди скалистых гор. Пуля проходит сквозь солдата, не задев важных органов.

Все это поведал учитель ученику при их первой встрече. Но везение – очень неприхотливая вещь и пристает к первому попавшемуся. Чем самоубийца заслужил право жить счастливо? Что такого хорошего сделал продажный политик, чтобы остаться в живых, после покушения? Все это является величайшей несправедливостью.

Пусть не сумеет уйти от столкновения, пьяный идиот. Пусть не случится чуда для того, кто пренебрегает контрацепцией. Пусть завалит экзамен студент, не нашедший времени как следует подготовиться. Пусть, наконец, умрет тот, кто не желал жить.

Зато выживет талантливый музыкант, на которого покусились, переживет добрая и отзывчивая девушка, и к больному ребенку вовремя приедет скорая в час пик.

-Почему ты опять столь мрачен, - бросил учитель, пока они шли пешком к следующему месту, где предстояло все сделать так, как должно. -Жалеешь эту дуру?
-С каждым днем я все больше сомневаюсь, а правильно ли то, что вы делаете? Вдруг эта девушка сама спасла бы потом кому-нибудь жизнь?
-Это не оправдывает того, что она была готова бросить своих родителей в пустоту отчаяния и ненужных дней. Да и не спасла бы она никому жизнь, я проверял.
-А вдруг?
-Никакого «вдруг» не бывает, - ледяным тоном ответил учитель. – Никогда!
-Возможно вы не правы, учитель.
-Вот как? – язвительно бросил тот, не оборачиваясь. Может, ты хочешь стать Справедливостью вместо меня?
-Нет. Справедливости нет, пока она в чьих-то руках, - ответил ученик и выстрелил в спину.

Учитель остался стоять где был, и задумчиво потрогал дырку у себя в животе. Затем он обернулся и на секунду закрыл глаза, чтобы, открыв их вновь, увидеть своего бывшего ученика корчащегося в муках на земле.

-Ученик не может победить учителя. Никогда, запомни это. В то же время, никогда не найдется ученика, который не захочет занять место учителя. Поэтому, мне никогда не придется покинуть этот святой пост.
-Никогда, - прошептал ученик
-И тем не менее это так. Сегодня мой день, но уже не твой. Так что позволь оставить тебя и поспешить дальше. Так много еще нужно успеть сделать правильным в этой жизни…
***

Подходя к переходу, я улыбнулся, потому что только что зажегся зеленый свет. Уже третий раз за сегодня. Везет мне иногда. Сам не знаю почему.

Крео №15 - Кагарыч

Сделай так, чтоб не было темно
Закрываю глаза. Мельтешение окружностей на границе плотно сжатых век, становится все быстрей. Открываю. Вроде слезы не текут, глаза не режет. Но вижу все равно плохо. Надо к окулисту идти, а то не дай бог - кому я нужен буду, слепой.


Сделай так, чтоб не было больно
Аккуратно лавирую языком меж острых кромок разрушенных зубов, лезу в дупло одного из них и осторожно выковыриваю, самым кончиком языка, кусок мяса, съеденный вчера на ужин. Передними зубами, словно кролик, пережевываю несвежее мясо и запиваю холодным кофе. От ледяного напитка начинает ломить полчелюсти. Надо к стоматологу идти, а то не дай бог - кому я нужен буду, беззубый.


Сделай так, чтоб я не упал
С хрустом костей поворачиваю шею вправо. С еще большим, влево. Теперь подбородок к груди, а потом к небу. Хрустит зараза. И больно. Гадаю, артрит старческий вроде рано еще иметь, а ломать шею, не ломал. Значит, искривление позвоночника, плюс пара выбитых позвонков, да еще застудил. Надо к хирургу идти, а то не дай бог - кому я нужен буду, парализованный.


Сделай так, чтоб было хорошо
Перед сном залезаю под душ. Глаза с отвращением смотрят на впалую грудь, дряблый живот, худые ноги в прожилках вен, поникший пенис. Рука поглаживает лысеющий череп, с которого белыми струпьями сыпется перхоть, а ведь, мне всего сорок. Надо в Органеллу идти, а то не дай бог - кому я нужен буду, мертвый.


Сделай так, чтоб не было страшно
Наконец, я собрался и пошел. Все равно других вариантов нет. Сдохнуть сейчас, или жить еще полвека – весь выбор. Пан или пропал. Могут разобрать на запчасти. Но могут восстановить все, что разрушил курением, алкоголем, сидячим образом жизни и прочими приятными излишествами. Одно из двух. Почти лотерея. Не знаю, что они исследуют и какими критериями будут руководствоваться для принятия решения – кому жить, а кого разобрать. Этого не знает никто.


Сделай так, чтоб я не жалел
Блядь! Почему я задумался о здоровье, когда уже поздно? Когда пропито и прокурено все что можно. Я вспомнил бессонные ночи учебы, безумные сутки драйва и любви, эхом в сердце постучался каждый коньячно-водочный литр. О чем я думал последние двадцать лет?


Сделай так, и больше не надо
Органелла встретила запахом формальдегида и зеленки. Датчики, налепленные тут и там на голое тело, жужжание приборов и холодные пальцы медперсонала, зябили душу и сжимали яички в предчувствии нехорошего. Кретинские тесты, психологи и аналитики, чего все они хотят? Что пытаются определить? Скажите мне! Я сделаю все! Дайте жить!
Неужели весь этот мир против меня?
Ж-и-и-и-и-и-т-ь!
Я хочу жить!
Дайте мне.


Сделай так, чтоб не было ада
Мне дали её. Да здравствует жизнь!
Звонок друзьям и подругам. Вива! Мы – гуляем! Я жду вас в клубе.
Я взглянул чистым взором на этот мир, провел языком по здоровым зубам. Вдохнул полной грудью, оглядел родной квартал. Навстречу, в короткой юбке, заманчиво покачивая бедрами и возбуждая плоть, шла молодая, красивая девка.
Гуляй душа! Еще пятьдесят лет. Полноценной, здоровой жизни.
И в конце этого срока, может снова выпадет шанс.
Один из двух.
Я затянулся сигаретой и пригубил виски. Разве стоит жить, без маленьких радостей? Пусть даже, они столь дорогими кажутся пред смертным одром.

Ведь у каждого из нас, на перепутье будет шанс. Я в это верю.

Крео №16 - МариХуанна

Колька сидел на дворовой лавочке и задумчиво грыз половину высохшей булки. Другую часть скудного обеда мусолил беспородный пес Чак. День не удался, никому из соседей не потребовалось вымыть авто, бесхозных железяк тоже не обнаружилось. Единственная добыча- засохшая, надкушенная булка, оставленная кем-то на подоконнике, между лестницами. Одна на двоих.

Колька считал, что в преследующем голоде виновата фамилия -единственное наследство, доставшееся от отца. Нелепая голодная фамилия Саранча. Эх был бы он Борщовым или Пироговым. Наверное, был бы сыт одной фамилией, а так....

Невеселые размышления прервал выплюнувший булку и сорвавшийся с места Чак. Рванувший навстречу пуделихе Жульке, удравшей от хозяйки. Хозяйкой была школьная директриса Катерина Васильевна, суровая тетка, руководившая учениками и преподавателями железной дланью.

Чак деловито обнюхал Жульку, лизнул ее морду и слипся с пуделихиной задницей намертво. Прямо напротив окон Катерины Васильевны.

«Хоть бы не увидела, - бормотал Колька, пытаясь затащить этого слипшегося Тянитолкая за гаражи, - бестолочь ты Чак, нашел к кому приклеиться».

-Что это, Коля? Что твой пес делает с моей Жулечкой?

«Не успел»- обреченно подумал Колька оборачиваясь.

Катавасия визжала на одной ноте:

-Я знаю, ты специально это устроил. Ты мстишь моей девочке, у нас выставка скоро, моя Жулечка медалистка. А твоя грязная собака разрушила все планы! Ты понимаешь, что теперь у Жулечки будут щенки? И куда девать этих бастардов? Топить!!! Я сдам твоего Бобика на живодерню, а тебя в интернат. Я этого так не оставлю. Нищеброды!!!

Колька стоял, понурив голову. Интернат и живодерня в его жизненные планы не входили, хотя на этот раз были близки как никогда. Последние две недели, Колька только об этом и думал.

Ровно две недели назад пропала мама. Сначала Колька обзвонил все окружные стационары, таким образом, искал он маму не в первый раз. Мама была сердечницей, и регулярно попадала в больницу. И в тот вечер, когда она не появилась дома, Колька достал список больничных телефонов и принялся методично обзванивать приемное отделение. Мамы нигде не было. И это приходилось скрывать, узнают, что он один –отправят в детский дом.

О самом страшном Колька старался не думать, засыпая, неумело молился своими словами. Молился и думал, что готов и дальше терпеть подачки фальшивых сук, жалостливо качающих головами и отдающих на бедность ношеные вещи своих детей, его Колькиных одноклассников. И плевать на ухмылки сверстников, когда в школьной столовой он складывает в пакет сосиски и котлеты, которые сытые дети отказываются есть. А ему маму и Чака кормить надо. Так что пусть ухмыляются, сказать то, все равно бояться. Знают, что Колька бьет в гычу на раз-два.
Пусть только мама вернется.

Тем временем Катавасия начала остервенело растаскивать слипшуюся парочку в разные стороны. Получалось с трудом. Пуделиха безучастно скулила и не двигалась с места, Чак весело гавкал и пытался схватить зубами руку директрисы.

-Еще и огрызается!!! Убери свою собаку немедленно!!!!

Как только Катавасия перестала отдирать собак, они разлиплись сами. Колька, подхватив пса на руки, дал деру со двора.
***
Наутро плетясь в школу, Колька чувствовал, что похода в кабинет директрисы ему не избежать. Катавасия, будучи старой девой, всю нерастраченную любовь перенесла на Жульку. И будет теперь придираться по поводу и без оного. Так и случилось, вызвали прямо с урока.

В кабинете помимо директрисы, находился седой представительный мужчина, с интересом рассматривающий мальчишку. Колька нерешительно топтался у порога, собираясь сбежать. Дядька отчаянно ему не нравился. Катавасия, встав из-за стола, кокетливо поглядывала на дядьку и непривычно ласковым голосом завела:

-Проходи Коленька, присаживайся. Познакомься вот, это Максим Петрович, он из инюрколлегии и у него для тебя новости.

«Нюркино лего какое-то, -думал Колька, -никогда о таком не слышал.»

Максим Петрович улыбнулся:

-Про Нюркино лего подумал, да Коль? Дети часто так слышат. Я хочу тебе рассказать о твоем дедушке, месье Сарране, который после войны попал во Францию, завел маленький бизнес, со временем выросший в большое винодельческое производство и давший твоему деду большие возможности. Два года назад, месье Саран умер, на пороге своего девяностолетия. Единственным его наследником являешься ты, Коля. Подробности я расскажу, когда ты с мамой приедешь к нам в офис. Она кстати в больнице в пригороде, выпишется и приедете. Возьми вот визитку, там адрес написан.

-Детка, ты иди на урок, -разлилась елеем Катавасия.

«Калоша жадная» -подумал Колька и попрощавшись направился к выходу. В дверях обернулся, подтянул спадающие штаны и ухмыльнувшись, нагло сказал:

-Знаете, Катерина Васильевна, если мой Чак ебет Вашу Жульку, это еще не повод называть меня на ты.

Крео №17 - Стремящийся

ТЕЩИН ДЕНЬ

Я рад! Я рад, что не надо пукать в себя. Я рад труснякам одетым на мне… одним труснякам! Я рад соседке, Авроре Петровне, которой не будет сегодня на чай. Я рад «ХУЮ», «ПИЗДЕ» эхом, гуляющим в доме моем. Я рад аллергии на зелень, о, как ей я рад! Я рад пошуметь, не смывая с бочка. Я рад, запаху пальцев, не таясь проведенных в паху. Я рад своей вони. Я вспомнил себя! Я рад, я люблю этот день – День святой Еживики…

- Мама! Марья Никитишна-а! Вставайте, - послышался издалека заботливый голос зятя. – Вы что ж уже за столом засыпаете. Просыпайтесь, а то всю ежевику без Вас соберут.
- Ой. Встаю, встаю миленький. Не знаю, что на меня нашло та, - запричитала, вскакивая, теща.
- Да ничего маменька, бывает, - успокаивал зять. – Всего-то один раз в год из дому и выезжаете на весь день. Побольше ж все таки на природу надо.
- Ох, Олеженька, прав ты. Да и это… извини ты меня.
- За что ж Марья Никитишна! – удивился зятек.
- Да так, сон один приснился, не от моего лица, - потупилась теща.
- Ну-у маман. Не за что Вам предо мной так. Это мне надо перед Вами извиняться за свою аллергию та, а сон он и есть сон, хоть от какого лица. Кстати вас уже на улице заждались, - подытожил игриво зятек.
- Хорошо Олежка, пойду я уже. Вот только чаек тебе налью, и пойду. – отвечала теща стоя спиной к Олегу.
- Спасибо Марья Никитишна. Ой, спасибо, - растворялся в благодарностях зять…

- Але милый… Едем… Что? Как же так, что ж ты такого съел то? Да не матерись ты! Там в шкафу на второй полке… Ага. Ну давай выздоравливай.
- Что там, Натка? Что произошло та? – засуетилась на заднем сиденье Марья Никитична.
- Да у Олежки, что то с желудком. С туалета говорит не вылазит. И ни ел ничего вроде, только чая попил.
Марья Никитична сделалась грустной лицом, прикрыв ладонью ползущие вверх уголки рта: «ыыыыы, засранец, захотел День сука святой Еживики».

Сорри, канечьна, табличка канкретна разйебалась, но Вайел ушол спать, а патправеть йейо тока он умеит...

Но вы, главнайе, не сцыте: щяс йа захуйарю вам в етом пасте свайу табличьку, простенька и бес выйебософф!

МариХуанна,поздравляю,крео действительно отличный

Ыыыыы

Эх,жаль,только,проголосовать не успел,как раз дочитывал,когда Нетормоз редактировать начал Но всё равно,всем афтарам спасибо и респект,на этот раз почти все крео понравились,ростём,господа,ростём!!!

Это сообщение отредактировал MORDOBIDZE - 2.11.2007 - 02:20

сижу в состоянии легкой истерики, приятно шопесдец, уже разослала смс некоторым гражданам, наверняка ответят что-то менее приятное, чем "поздравляю" а по барабану, нефиг спать
всем отдавшим свой голос моему рассказику, огромное спасибо
всех люблю
Кагарыч, Скотиняка поздравляю

а ell надо дать приз за количество

А вот это,кстати,бред,что один афтар на один и тот-же конкурс кучу крео пишет! Это однохуйственно,что на конкурсе красоты пелотка не одна выйдет дефилировать,а наберёт с собой кучу подружек на любой вкус,а голоса,чтоб ей отдавали. Нечестно

МариХуанна

бэст, однозначно!!!
хахаталься прочтя

поздравляю!!

MORDOBIDZE
Почему нечесна??
Пра конкурс кросоты ты, кстате, хуйогый премер дал: там пелотки не в адном наряде атжыгайут, а етих нарядофф у них там дахуйа!

МариХуанна
УРА!!!!!!!!!!!!!! поздравляю!!!!!
умничкаумничкаумничка.... безумно за тебя рада

Добавлено в 07:44
Скотиняка
тоже поздравляю!!!!!!

зы: голосовала за 1 и 16 креативы