ККК-13 Das ist Fantastisch, Читаем работы!!!

Уважаемые дамы и господа!

Вот наконец-то мы и добрались до самого главного действа нашего конкурса – голосования. Надо признать, что зерна тем «фантастика и фэнтези» упали на благодатную почву литературного таланта и дали колоссальные всходы! Вашему вниманию предлагаются двадцать пять, я не побоюсь этого слова, шедевров русскоязычной литературы (в скромных рамках нашего портала, конечно). Выбирайте работы, которые вам понравились и голосуйте. Приятного вам чтения, дорогие мои! (на секунду почувствовал себя Региной Дубовицкой).

Далее пойдут неинтересные технические детали, обязательные к прочтению:
- голосовать можно только один раз!!!
Если Вы прочли потрясающий рассказ и рука сама потянулась к голосовалке, не спешите). Уверяю, прочтя все рассказы Вы воскликнете, - Почему только три!!!
А будет поздно...) Не спешите, прочтите всю ленту, подумайте и лишь затем выбирайте за какие три рассказа Вам голосовать.

Желаю всем приятного времяпровождения и не забывайте камментить!

1. Что в имени тебе моем?

Он бежал по прихваченной первым инеем траве. Свет огромной желтой луны искрился в капельках влаги на шерсти. Он бежал от леса к тем нагромождениям гигантских камней на диком берегу холодного моря. Его тянуло туда невыразимое чувство. Память предков? Зов крови? Воля Богов? Он не знал. Его широкие лапы легко отталкивались от примороженной земли, и в крови его бурлила брага радости, шибающей в мозг.


Я рос болезненным, нескладным ребенком, что было неудивительно. Ведь я не пробовал материнского молока. Меня не успокаивало материнское сердцебиение, когда младенец мирно посапывает, зажав беззубыми деснами розовый сосок. Я рос гадким утенком, не похожим на окружающих детишек. Меня часто били более сильные сверстники, но я только молчал, глядя исподлобья. Я схватывал на лету все фразы, что говорили взрослые, все обрывки слухов и сплетен. И удивлял потом их своим всеведением, зачастую становясь искрой разгорающихся споров и драк. Мое тело часто покрывалось необъяснимыми пятнами, которые родня безуспешно пыталась вывести чистотелом. Эти пятна так же необъяснимо пропадали, но закрепили за мной образ прокаженного. И чистенькие детки брезговали играть со мной. А я и не лез к ним. Я рыл норы в глинистых обрывах берега, петляющей у поселка речки. Или зимой, натаскав большие комья снега, сооружал крепость вокруг вырытого отнорка. И крепость эта изобиловала тайными ходами.

Я рано научился владеть мечом. Украденным у сапожника ножом я стругал мечи из веток и дарил их другим пацанам. Так я получал партнеров по боям и поединкам. Мои мечи пользовались славой, они были вырезаны со знанием дела, изобиловали рунами, имели удобные рукояти и кровосток. Именно таким мечом я отдубасил однажды Серо, признанного силача и забияку. Он давно не давал мне прохода и однажды подступил, требуя отдать меч. Но был крепко бит, растерян тем, что побил его этот худосочный, с крупными суставами одногодка, и, отдав дань уважения, стал мне приятелем. Теперь мы вдвоем мастерили плоты, строили крепости, рыли норы, и беспрестанно бились на мечах.
Как-то раз я увидел, как на праздничном пиру безоружный коренастый Лунь раскидывал пьяных княжеских дружинников, подступавших к нему оружно. Буйных уняли, но утром я уже просил Луня научить меня премудростям рукопашного боя. Тот не стал запираться и согласился, за небольшую помощь по хозяйству.

А потом, юной, буйной весной я влюбился. Влюбился неожиданно в неприметную девочку из соседнего двора. Подружился с ее братом, умасливал его подарками и выспрашивал подробности о сестре. Я приносил цветы с дальних полей и, не смея подарить, подкладывал к порогу ее дома. Как бы невзначай угощал ее вкусностями. Бил парней, что дурно говорили о ней. Девушка та принимала мои подарки, ходила со мной гулять на молодежные сборища, танцевала и подпевала мне. И сердце мое наполнялось щемящей теплотой. Я очень хотел и боялся поцеловать ее.
Но случилась беда - меня начала корежить странная лихоманка. Все суставы словно выворачивало, наполняло болью мышцы. Хотелось разодрать кожу на груди. Я срезал ногти на руках под корень, чтобы не нанести себе увечий в приступе. Месяц я провалялся привязанный к постели, и когда вышел первый раз из дома, еще слабый от перенесенной болезни, с болью узнал, что мою любимую просватал лихой чернявый парень из соседней деревни. И скоро у них свадьба. И я ушел.

Я долго бродил по краю, голодая и перебиваясь случайными заработками. Научился воровать, чтобы выжить, а вместе с тем бесшумно красться, задерживать дыхание надолго и терпеть боль. Меня часто ловили, а воров не любят нигде…. Потом я осел в скиту старого отшельника, проповедовавшего поклонение непонятной богине и рассказывавшего красивые сказы о воинах далеких земель, что голыми руками ломали камни и могли в одиночку справиться с несколькими вооруженными противниками. Отшельник заставлял меня носить воду непременно бегом, приседать с бревнами и отрабатывать удары на мешках с песком. Жители окрестных сел относились к отшельнику с уважением, он лечил их скот (но доверить ему свое здоровье они все же опасались) и крестьяне хорошо расплачивались с ним, принося молоко, творог, пахту, а иногда и мясо.

Следующей весной моя болезнь вернулась. Я вновь подвывал от боли, когда тело выгибалось дугой, а окрепшие от работы и хорошей еды мышцы каменели от напряжения. Я раздирал в кровавые ошметки свою грудь, лишенную в подражание волшебным воинам, растительности. Я выползал из скита и дико выл от боли на смотрящую на меня луну. И это, казалось, приносило облегченье. Испуганный отшельник выгнал меня, но на память подарил брусок железа с непонятной руной. И рекомендовал найти кузнеца, который сможет выковать из этого бруска меч.
- Теперь ты мужчина, а мужчине негоже ходить безоружно.

Я снова долго скитался, то прибиваясь к отряду кочевников, живущих грабежом и скотоводством. То нанимаясь плотогоном на огромной желтой от глины реке. Я учился колдовству местных шаманов, пораженных моим высоким ростом и светлыми волосами. Но ни один из встреченных кузнецов не смог нагреть мой брусок железа настолько, чтобы тот поддался ковке. Добравшись по реке до моря, я перебрался с рыбаками на большой остров, где по слухам жил волшебный кузнец, ковавший мечи, что рубили еловые сучки как масло. Я нашел мастера и долго упрашивал его взглянуть на материал. Но, увидев руну на бруске, кузнец ответил, что отковать из него меч он сам не сможет, но научит меня как это сделать. Я почти всю зиму учился у кузнеца, работая в кузне. Многократно складывая и проковывая металл, я придавал ему небывалую прочность, а помещая в глиняный горшок с древесным углем, зарытый в землю на время, насыщал его твердостью.

Едва лучи солнца начали прогревать промёрзшую землю, я вновь двинулся в дорогу, получив в подарок кусок камня, с помощью которого можно было точить и править любое лезвие. Такие камни попадались только в местных горах.
Через месяц скитаний, недалеко от Каменного Пояса, я нашел огромную кузню. Места были глухие, и кому сбывал свою продукцию тамошний кузнец я так и не понял. Но ковал тот только оружие. Повидавший много оружия на своем пути я был поражен тем, что увидел в кузне. В огромной пещере в скале текла огненная река. Медленная и вязкая она играла всеми оттенками пламени. Гигант-кузнец грел в ней металл, а потом закалял и охлаждал его в горной речушке со странным сладковатым запахом.
- Здравствуй, Горм, - удивился кузнец, увидев меня на пороге.
- Я ношу другое имя.
- Ха, ха, ха…я тоже. Но все это до поры до времени.
- Помоги мне отковать меч вот из этого бруска железа.
- Где взял ты это?
- Дал один отшельник.
- А знаешь ли ты, что значит эта руна?
- Нет.
- Это кусок звезды. Очень кровожадной звезды. Если сделать из него меч, он выпьет много крови.
- Я хочу сам отковать меч, меня обучал мастер, создающий очень хорошие мечи.
- Хм, я давно кую оружие, но возможно методы мои устарели, ведь я кую оружие не для людей. А те, кто пользуется им, могли бы убивать и былинкой. Мне нельзя делать оружие без заказа, ибо каждое оружие это продолжение владельца. В нем живет его частичка. Но я возьму тебя в работники. Через несколько лун сюда пожалует брат, если он одобрит это начинание, я разрешу тебе отковать меч.
Я работал у великана кузнеца несколько дней и, несмотря на привычку, уставал так, что валился вечером без сил. Он, казалось, мог без устали махать своим любимым молотом, а потом, прихрамывая носиться от огненной реки к сладкопахнущей.
Однажды вечером я, свалившись на кучу шкур, уже было начал подремывать, когда услышал топот копыт. Потом слышно было как кузнец и его гость сначала настороженно, а потом расслабившись, начали разговаривать и пировать. Звуки их пьянства, думаю, были слышны и на луне. Затем кузнец позвал меня.
- Этот волчонок решил отковать себе меч.
- Зачем ему меч, его зубы будут и так остры. – На меня смотрел своим пронзительным взглядом огромный одноглазый мужчина в длинных одеждах. На месте второго глаза была старая заросшая рана. Неровно сросшиеся куски кожи придавали его лицу абсолютную свирепость. Но глаз его светился знаниями и мудростью.
- Скажи мне волчонок, помнишь ли ты Ганеша и Лакшми?
- Кто это?
- Ты смотри-ка, совсем ничего не помнит.
- А что я должен помнить?
- Ничего, всему свое время. Время терять память и время вспомнить всё. Я не буду возражать против обретения тобой этого меча, но я должен убедиться, что ты сможешь им владеть.
- Как мы сможем проверить это?
- Сейчас вы будете ковать меч, а затем ты попробуешь им защититься от меня.
- Я согласен.
- Да он совсем безумен, - негромко проворчал в бороду кузнец.


В пламени огненной реки брусок стали быстро нагрелся и я, подгоняемый молотком кузнеца, быстро придал форму первой полосе. Сложил пополам. Нагрел. Снова придал форму. И так сто двадцать шесть раз. Затем полосе придали вид меча и, засыпав древесным углем, поместили в каменный жбан с притертой крышкой. В таком виде меч должен был храниться в земле несколько недель. Но кузнец, хохотнув, начал нагревать и охлаждать жбан. Ни один материал кроме металла не мог выдержать такие перепады температуры, но жбан не трескался. Повторив это несколько десятков раз, он снял крышку со жбана и бросил мне заготовку.
- Делай, что ты там задумал. Точить помогу. – И пошел пить пиво с братом. Тот наблюдал за нами, казалось вполглаза, не забывая прикладываться к кружке.
Я не торопясь отковал обоюдоострый меч, наметил кровосток и вывел острие. Надел и проклепал простую гарду из двух стержней, заканчивающихся шариками. Укрепил балансир с шаром противовесом. Намотал узкие полоски сырой воловьей кожи, которая высохнув, стянула бы сама себя так, что служила бы верой и правдой до полного истирания, предохраняя пальцы от ударов металла о металл.

На все это ушло много времени и сил. Выйдя из кузни, я обнаружил, что на дворе уже глубокая ночь следующего дня. Я ополоснулся водой из бочки и, растянувшись на шкуре, заснул как убитый.
В сумерках меня бесцеремонно растолкал кузнец.
- Хватит дрыхнуть. Я заточил твой меч. Иди, полюбуйся!
Выйдя, я уперся в одноглазого, его мучало глубокое похмелье, он был мрачен и суров. Он держал в руках мой меч. Кузнец и вправду поработал на славу. Лезвие меча было вороненое, оно переливалось необычными красками и играло бликами. Кровосток был сквозной, и свет луны, прорываясь сквозь него, слепил на черном фоне меча. По лезвиям бежали руны, искусно вплетенные в узор «дамаска».
Одноглазый резко кинул мне меч.
- Покажи на что ты способен, щенок!
Он достал из-за спины копье. Я никогда не видел таких копий. Древко его было черным и сделанным не то из металла, не то из камня. А грубый наконечник был непривычно длинным и ярким. На проволоки, крепившие наконечник к древку было больно смотреть, так ярко горели они в скудных лучах звезд и луны.
Покрепче ухватив новообретенное оружие, я начал кружить вокруг одноглазого.
Но все мои тактические попытки оказаться сбоку от острия никак не получались. Движения моего противника были ленивы и медленны, но достаточны для того чтобы не открыться.
- Хватит скакать вокруг меня, нападай! – Он лениво двинул острием в мою сторону.
Я видел движение и среагировал сразу, но, когда ушел с линии атаки, сблокировав гардой по древку, плечо мое оказалось разорванным и словно вспыхнуло огнем.
Это разбудило во мне ярость, и я начал двигаться быстрее. Количество моих ошибок увеличилось, и скоро я весь был покрыт неглубокими ранами, полыхающими жаром. И тут мозг мой внезапно успокоился, улыбка растянула губы. Тело, казалось, что-то вспомнило и движения стали плавными и тягучими. Кровь пошла по артериям глубокими толчкам и волосы на всем теле зашевелились. Наконечник сверкающего копья в это время просвистел рядом с головой, чуть задев ухо, и я прыгнул.
Ударом ноги я парировал уже начавшее разворачиваться на меня копье, и, завернувшись в спираль, выбросил меч вперед. Не успев заметить куда попал, я почувствовал оглушающий удар древком по голове. И только отлетая, увидел кровь на лице одноглазого.
Лицо его мгновение оставалось изумленным, затем его затопил гнев. Удары посыпались такой силы и скорости, что в моей обороне сразу проявились все слабые места и я просто пытался не быть проткнутым этим оружием, походившим сейчас на сгусток молнии, чья рокочущая мощь сверкала в черном воздухе вокруг.
- Ах ты щенок, как ты смог, как посмел коснуться меня ЭТИМ мечом! – Рев одноглазого заглушал все звуки вокруг.
- Ты напоил его МОЕЙ кровью! Теперь ты труп!
Взмах копья снизу рассек мое лицо от правой щеки до лба. Глазница тут же наполнилась нестерпимой болью. Я выронил меч и, обхватив голову руками, покатился по земле.
Я не видел, как подоспевший кузнец, обхватив сзади одноглазого, оттаскивал его от меня, приговаривая что-то. Я не слышал его слов. Я не видел как чуть остыв, мой противник сплюнул себе под ноги, махнул рукой и сказал:
- Хрен с ним, пусть живет. Никуда он от меня не денется. Но к мечу поставь наблюдателя. И головой ответишь, если этот меч появится мне на глаза до срока.
Я не слышал ничего, потому что потерял сознание.
Очнулся я ночью от холода. Я лежал голый на огромном камне посреди большой лесной опушки. Попытка открыть глаза таила в себе неприятную новость - мой правый глаз не видел. Я ощупал его пальцами и ощутил только старую зарубцевавшуюся рану и длинный заживший шрам через оба века и бровь. Я приподнялся, все мышцы ныли и отказывались слушаться. Рядом лежал меч. Тот самый меч. Он был скрыт ножнами из старой шкуры, но я был уверен, что это тот меч. Я перекинул перевязь через плечо. Из-за черноты туч выглянула огромная желтая луна. На ее поверхности мне почудились тонкие черты женского лица. Где-то далеко-далеко раздался волчий вой. Он был так тягуч и заунывен. Полон такой нескрываемой тоски и одиночества, что я невольно захотел откликнуться. В груди моей заклокотало, и откуда-то из глубины моего тела вырвался вой. Я выл на луну. Я плакал и жаловался ей, а тело мое ломало все сильнее. Суставы выворачивало, и вдруг я увидел пробивающуюся сквозь кожу шерсть. Сначала отдельные толстые волоски, число которых все росло и росло. Они покрыли плечи и грудь, частично руки, ноги. А вой изнутри все усиливался и усиливался.
- Сделай же то, что давно хотел, – сказала Луна.
И я стал волком.

Это сообщение отредактировал Риксен - 5.06.2015 - 15:18

2. Утро вторника

- Да всё-всё, проснулся, - пробормотал Сидоров, протирая глаза. Будильник сыграл на всякий случай ещё два аккорда «Танца с саблями» и замолк. Дремавшая в ногах кошка Муся подняла голову и внимательно посмотрела на хозяина, улавливая настроение. Муркнула и подошла на мягких лапках поближе к лежащей поверх одеяла хозяйской руке – погладиться.

- Шарик! – громко позвал Сидоров, усаживаясь в кровати. В комнату, радостно виляя всеми тремя хвостиками и тоненько подлаивая, вбежала небольшая полутораметровая киноидная многоножка, похожая на сильно растянутую таксу. Можно было, конечно, завести обычную собаку, но многоножка легко приучалась гадить в унитаз и спускать за собой воду, мало ела, могла выговаривать до ста слов, не требовала прогулок. Многие предпочитали держать именно их.

- Шарик, принеси, пожалуйста, газетку, - вежливо попросил интеллигентный Сидоров.
- Да, - гавкнула многоножка и со всех лап метнулась в прихожую, откуда вернулась со свежим выпуском «Землянского вестника» в зубах. Конечно, Сидоров мог включить полиэкранные телеобои, недавно поклеенные в спальне, и посмотреть новости во всю стену, но он был старым русским и предпочитал бумажные носители. Ну, может не совсем бумажные, понятно, что газеты давно уже печатали на пластиковом имитаторе. Однако на ощупь и по виду это была натуральная старинная бумага. Кроме того, после прочтения газету или журнал можно было вставить в моющий принтер и распечатать на нём следующий номер.

- Завтрак, как обычно, - произнёс Сидоров в пространство и взял газету. Читать с начала не хотелось, там была одна политика, а вот на последних страницах печатали местные новости и заметки о всяких происшествиях. Именно с конца начинал читать газеты наш герой.

Шарик тем временем вылизывал Мусю, кошка морщилась, но терпела, она знала, что хозяину нравятся проявления межвидовой дружбы.

Тут в комнату вкатился роботизированный сервировочный столик с миниманипулятором. На нём стояла кружка ароматного кофе, на тарелочке возлежали бутерброд с лососем, круассан и пряник. Столик подъехал к кровати и Сидоров, отложив газету, приступил к завтраку.

- Вчера, 25 июля, в деревне Гадюкино Ленинградской области, генномодифицированные в кустарных условиях кусты томатов задушили и съели зашедшую в теплицу хозяйку, пожилую женщину, - вслух читал поевший Сидоров.

Шарик перестал вылизывать кошку и в недоумении уставился на хозяина.

- Как? – вопросительно гавкнула многоножка.
- Насмерть, - пояснил Сидоров и продолжил чтение: – Соседи обратили внимание на торчащие из открытой двери теплицы сапоги и вызвали МЧС. Агрессивные томаты пытались наброситься на прибывших сотрудников, но были уничтожены вместе с теплицей и сапогами переносным ядерно-лазерным многофункциональным комплексом «Уголёк». Как рассказали нашему корреспонденту соседи погибшей огородницы, она, опасаясь воров-томатчиков, самостоятельно модифицировала свои помидоры генами удава и крокодила. МЧС ещё раз предупреждает население о недопустимости разведения сельхозкультур, не имеющих сертификатов министерства сельского хозяйства.
- Оообаалдееть, - изумлённо провыл киноид, вытирая тыльной стороной передней лапы воображаемый пот со лба.
- Это ещё не всё, - сказал Сидоров и приступил к следующей заметке: - Вчера в культурной столице Галактики, в самом её сердце – на Дворцовой площади, произошло возмутительное происшествие. Группа неустановленных лиц инопланетной национальности обманным путём выманила у многодетной цыганской семьи сто пятьдесят рублей. Цыгане прибыли в Петербург на экскурсию в Эрмитаж и Русский музей по программе культурного роста редких и исчезающих народностей. Полиция ведёт розыск преступников, деяния которых наносят непоправимый вред светлому образу культурной столицы.
- Оообаалдееть, - комментарии Шарика не отличались разнообразием.
- А как тебе понравиться вот это? – спросил Сидоров: - Комиссия по общественному питанию вскрыла вопиющие нарушения в сети быстрого питания «Супа-Супс», специализирующейся на приготовлении супов, щей и борщей. Анализ готовой продукции показал, что в ней содержится запрещённая ныне во всей Галактике пищевая добавка Г-345 этиловый псирт. Употребление продукции, содержащей Г-345, вызывало у посетителей чувство необъяснимой эйфории и, как следствие, привыкание к употреблению супов определённой марки. Попробовав суп один раз, клиенты возвращались снова и снова, да ещё другим советовали, а прибыли компании росли и росли. С генерального директора «Супа-Супс» взята подписка о невылете с Земли. Расследование продолжается.
- Гад, - гавкнул Шарик.
- Да уж! Надо же додуматься – народ этиловым псиртом травить! – возмутился Сидоров. Шарик преданно и с восторгом смотрел ему в глаза. Киноид обожал моменты, когда его мнение совпадало с мнением хозяина.
- Доблестными сотрудниками Московского отделения МЧС обнаружена и выведена на поверхность группа англоязычных североамериканских афроземлян, заблудившаяся в столичном метрополитене месяц назад. С афроземлянами работают психологи, их состояние не вызывает тревоги у специалистов.
- Ха-ха, - отреагировал Шарик.

Снова заиграл будильник. На этот раз звучала старинная песня «Не кочегары, мы не плотники».

- О, мне пора на работу, - Сидоров вылез из-под одеяла, прошёл в ванную. Завершив утренний туалет, быстренько оделся, погладил по головам домашних питомцев, вышел во двор, вдохнул свежий утренний воздух и, весело шлёпая ластами по тёплой земле, направился к остановке колхозного гравитобуса. Впереди у ведущего водолаза-ветеринара рыбокрабоводческого колхоза «Заря Галактики» был длинный трудовой день, полный забот и свершений.

3.Тысячеглазая рыба

Хороши майские вечера – ясные, тёплые, тихие, вот как сегодняшний. Ленивое Солнце, умаявшись за день, ложится спать в старицы, – неторопливо и неохотно, точно малышка Варя, – восьмилетняя дочка соседей, наконец дорвавшаяся до летних каникул и долгожданной деревенской жизни.

Я сижу на берегу Оки, меланхолично слушая лягушачьи распевки перед Большим Ночным Концертом, и смотрю на деда. Дед занят: он удит рыбу.

Смешно сказать, но рыбу эту он есть не может. Говорит, врачи запрещают. Ну, так-то оно, может, и так, да только ловит дед рыбу каждый день, с утра и до вечера, до самых сумерек, покуда целый пакет не наловит. Баба Зоя на него уж и ворчать устала. Руками разводит только: мол, что с ним поделать, с этим “спортсменом”?

…Поплавок резко идёт ко дну; дед подсекает и вскоре уже снимает с крючка хорошего окушка, грамм на четыреста. Окунь вообще рыба жадная, особенно ввечеру, а уж у деда клюёт так, что никому и не снилось.

Дед кладёт окуня в пакет и наживляет на крючок очередного червяка. Тут же невдалеке от нас, скрипнув тормозами, останавливается УАЗик - “санитарка”. Дверь приоткрывается, из кабины высовывается какой-то незнакомый мужик в “хаки” и, пытаясь перекричать сердито бурчащий двигатель, спрашивает:

– Ну чего, как оно сегодня? Ловится рыбка?
– Не-е, – скучливо тянет дед, – глухо сегодня, почти пусто.

Мужик расстроенно чешет в затылке. Потом, не прощаясь, грузится обратно в машину и, с досады хлопнув дверью, даёт по газам. Натужно взревев, УАЗ рывком берёт с места и, подняв облако пыли, вскоре скрывается вдали.

– Ездют тут всякие, – бурчит дед недовольно. – Повадились в костюмах своих водолазных нырять, рыбу из ружей стрелять, шоб им пусто было. То эти, с сетями, ураганят, то другие, с электрухами… Всю рыбу поперевели, гады. Не поверишь, Юлька, сколько раньше рыбы было! Завались просто! Сейчас-то что, сейчас тьфу – и вышла рыба…
– Ну, тебе-то, дед, по-моему, грех жаловаться. Каждый день килограмм по девять-десять таскаешь.

Старый рыбак усмехается:

– Так то я. Видал мои снасти? Удочка – самодельная, сорок лет ей. Лески моток, крючок – постарше тебя будет. И черви. И всё! Никаких при-бан-басов!
– И никаких секретов? – уточняю я. – Ну, профессиональных?
– Чиво? – морщится дед. – Каких? Нету никаких секретов, Юлька. Были бы – уж тебе-то рассказал бы. Что мне, жалко, что ли? Не-е, парень, тут другое… Тут… В общем, была одна история. Интересно?
– Ещё бы! – дедовы истории всегда интересные, такой уж он человек. Хотя деревенские, они все такие…
– Ну слушай тогда… Только не перебивай! Терпеть не могу, когда перебивают. Так вот… Раньше-то я не особо рыбалкой интересовался, не больше, чем остальные. Мужики пойдут – ну и я с ними; а и отчего не сходить-то? Зойка рыбу хорошо готовила… Это мы сейчас старые стали: вишь, нам и того нельзя, и этого нельзя… А тогда-то оно попроще было… Ну так вот. Помню, лет сорок мне было… не, даже меньше, – тридцать восемь. Жил в Ладышкине тогда такой Сёма Чижик, из этих Чижиков-то, знаешь? Ну, Вальку знаешь, Чижика? У него ещё жена – риелтор, Наталья?
– Знаю. Да их много вроде, семья большая…
– Верно, – дед кивает, – Чижиков всегда много было. Но люди они неплохие, в общем, так что в деревне их в основном уважали. Но вот Сёма был человек непростой… Суеверный, как бабка старая! Все приметы знал, в календаре разбирался, про Понику знал, что мёртвая там вода… Но важнее то, что был Сёма большой рыбак. Фартило ему, Юлька, ух и фартило! Мне-то что, мне тут, вишь, по мелочи, – а Сёма таких щук иногда таскал! Килограмм по двенадцать! А сома тогда выловил какого! Вдесятером тащили – еле вытащили гада из воды! Фартило ему, ещё как. Бывало, ни у кого не клюёт, – а Сёма, глядишь, уже третью щуку тянет, да килограмм по пять каждая! Вот так вот… И казалось бы, жить бы ему, да не жаловаться, но… Оп-па! Гляди, гляди, Юлька! Видал – поплыл поплавок? Ух, я тебе сейчас…

Он подсекает, тянет – и вот уже на берегу, лениво шлёпая хвостом, разевает усатый рот крупная золотистая рыбина.

– Карп! – дед доволен. – Смотри: килограмма на три потянет! Где там весы-то были?.. Во, во! На сколько ты у нас потянешь, усатый, а? Два семьсот. А что, тоже неплохо. Скажи, Юлька?
– Знатно, дед. А чего там этот Чижик-то?
– Чижик? – с полминуты дед словно не может понять, о чём я, но потом вспоминает: – А, ну да, Сёма. Ну так я и говорю: фартило ему – это факт. Но Сёме всё мало было, понимаешь? И ведь не жадный он мужик был вроде… Но знаешь, на сколько килограмм не выловит, всё говорит: маловато, мол. Маловато. Оттого на него, как на придурошного, и глядели… И вот, как-то раз сижу я, значит, у избы. Дело к вечеру, лето, народ гуляет… Слышу – окликнул кто-то. Гляжу – Сёма. Как из-под земли вырос, честное слово! Оглядывается, не смотрит ли кто, и ко мне, ко мне, значит. “Толя, – говорит, – там такое дело… Важное, короче. Эти… надо мной смеются всё, один ты не смеялся никогда, вот я к тебе и пришёл. Ты уж мне подсоби немного, а я в долгу не останусь!..”

Дед бросил карпа в пакет, достал из кармана папиросы и закурил:

– …А сам всё зыркает по сторонам, зыркает, – не видит ли кто, не слышит ли. Я ему говорю, мол, чего у тебя там за дело? Но он меня и слушать не хочет! Торопит всё: давай, мол, давай, едем, быстрее! А у меня тогда “козлик” был, “шестьдесят девятый”, от отца остался ещё. Ну так мы в него сели и поехали… Тут Сёма мне и говорит: “Я, Толя, Речного Хозяина выловил…”. Я на него гляжу, – вроде не бухой, говорит связно, только как в горячке. Ладно, думаю, послушаю, что ещё скажет. А он говорит: “На Денежке ловил, там такой, знаешь, омут есть… Там никто никогда не ловит, стороной то место люди обходят, и не просто так. Вот я там сети и расставил! И попалась мне в эти сети рыба – тысячеглазая!..”
– Тысячеглазая? Так и сказал?
– Юлька! Я ж просил не перебивать! Да, так и сказал. Я ему ещё тогда сказал, мол, ты на солнышке не перегрелся? Но куда там: руками на меня машет, кричит почти! Это, мол, Речной Хозяин, мне про него ещё прадед рассказывал. Что, мол, кто его поймать сможет, тот, считай, удачу за хвост поймал! И деньги будут всегда, богатство там всяческое, и люди уважать станут! Ну а тому смельчаку, кто не побоится Речного Хозяина съесть, будет сила дадена великая, ни с чем не сравнимая, и власть надо всеми рыбами! Тут, Юлька, даже мне любопытно стало. Я его и спрашиваю: чего ж не съел-то? Или съел? А Сёма и говорит: “Я его вытащить не могу никак, – тяжеленный! Одному не осилить. Вот и решил тебя позвать, потому что ты мужик нормальный, не то, что эти, остальные”…

…Вечереет быстро. Уже и Солнце в старицах утонуло, а мы с дедом всё сидим. Историй у него интересных всегда много было, но такой даже я ещё не слышал.

– Так ты, выходит, ему поверил?
– Поверить – не поверил, но проверить решил. Подумал: ну, может, там просто сом или ещё кто. А Сёма ведь обещал, что в долгу не останется? Обещал. Так чего бы рыбки нахаляву не поесть?.. В общем, долго ли, коротко, приехали мы на место. Я только из машины вылез, – а этот скаженный уже там скачет, у омута: сюда, мол, сюда. Подошёл я, смотрю, – так и есть: сеть стоит, да крепкая! Лучшая Сёмина сеть, вот не соврать! И в этой сети, значит, бьётся что-то, крупное вроде. А там коряги какие-то, ветки; видать, во всём этом он сеть и запутал.
– Кто – Речной Хозяин? – спрашиваю. Но дед только рукой машет:
– Да какой там… Чиж и запутал, бестолочь! А сам прямо изошёлся весь: давай, мол, Толик, вытянем гада!..

Тут он вздохнул – невесело как-то.

– Вытянули, что и говорить… Не знаю, как Сёма, а я такого никогда не видел, ни до, ни после. Рыба – здоровая, метра на полтора длиной, на сома похожа, но не сом. И всё бы ничего, но заместо чешуи у ней глаза. И шевелятся, Юлька, по сторонам так и зыркают. Фу-ты, пакость… Но Сёма этого и не замечает будто. Я, говорит, хочу мяса его отведать. Хочу, говорит, силу Речного Хозяина обрести. Глядь – у него уже и ножик в руках. А глаза у самого тоже выпученные, бегают… И начинает он этого гада тысячеглазого от евойных глаз чистить. А они, знаешь, во все стороны разлетаются, но всё будто живые. И смотрят, смотрят… на меня, на Сёму… А он всё чистит и чистит, чистит и чистит… и смеётся, Юль. Смеётся. Вдруг вижу – кровь потекла! Ну, думаю, вот и до мяса добрался, наконец! Пригляделся, – и точно, добрался. Только не до рыбьего – до своего. И своим же ножом с рук мясо счищает вместе с кожей, с ногтями… и всё смеётся, смеётся. Говорит: видишь? Ты меня видишь? А теперь видишь ты меня? Видишь? Я тебе покажу, ты меня ещё увидишь! А рыба – ни звука, ничего. Просто лежит и смотрит, смотрит, смотрит… Тут я понял: если сейчас что-нибудь не сделаю – свихнусь к чёртовой бабушке. Потому что Сёма уже свихнулся, конечно. Кровища хлещет – жуть, а он всё чистит, чистит… Видишь, говорит, ты видишь?.. Я его попробовал окликнуть. Думал, может, опомнится. Сёма, говорю, погодь. А он вдруг и правда остановился! Обернулся ко мне, – глядь, а в руках ножа нет уже, а только два рыбьих глаза. Зажал их, значит, меж пальцев своих оструганных, и держит, вроде как это его глаза. И рот беззвучно открывает-закрывает. А потом упал, как сидел: кровь-то текла. Так он в обморок и упал, вроде как от кровопотери. Я тогда подумал: спасать надо дурня. Рубаху с себя стянул, надвое разорвал, перевязал его. Потом поднял его, – а он лёгкий какой-то, как будто в нём килограмм тридцать весу. В общем, я его в машину отволок, лезу на шофёрское… И тут голос мне, в голове прямо: помоги, говорит. Помоги. Я и сообразил, что это рыба говорит… Мне туда и глядеть не хотелось, – глаза-то смотрят! Но она заладила: помоги да помоги. Ладно, думаю, выживет Чиж, тут тоже помощь нужна. Да и страшно стало, Юль. Думал: а вдруг проклянёт рыба? Вышел к ней… А там везде кровь эта, и глаза, глаза, глаза… Страшно, Юлька, дюже страшно. С духом собрался, дошёл до рыбы. Тут снова голос в голове: кинь меня в воду, человек. Кинь в воду. Ну, я его в омут и столкнул, этого гада, кто уж он там был. Вот… А когда собрался уже ехать, мне тот же голос говорит: съешь мои глаза. Съешь, говорит, и всегда будешь знать, где рыба прячется, всегда наловить сможешь столько, сколько захочешь…

Тут он замолчал. А я сидел и думал: как ты, дед, ухитрился с ума не сойти? Люди от такого не только рассудок, – жизнь теряют…

– В общем, съел я, – сказал дед хрипло. – И знаешь, не обманула нечисть: вижу теперь, где какая рыба сидит, вижу, когда наживку берёт, знаю, когда удить идти. Места знаю. А рыба будто сама ко мне плывёт. Только вот, Юлька, есть я её не могу. И врачи не при чём. Просто не могу, и всё тут. Как вспомню те глаза, как голос тот вспомню, и Сёму Чижика… Сёма-то с катушек съехал, конечно. Полгода прожил ещё, а потом и помер там, в психушке. Врачи говорили, мол, он перед смертью всё повторял: “Видишь меня? Видишь?” Вот такие дела, Юлька. Такие дела…

…Ночь по небосклону звёзды рассыпала, – крупные, яркие. Дед сидит на берегу, бросив ненужные снасти, и думает, думает… о чём? О непутёвом Чиже, пожелавшем силы речного духа? О том, сколько чудных вещей окружают нас в этом странном, неизведанном, заповедном Мире? А может о том, что уже за полночь, и баба Зоя здорово разозлится, когда мы вернёмся домой?..

Вдруг невдалеке слышится всплеск: какая-то крупная рыба, может, щука, хвостом по воде ударила. Дед сидит неподвижно, как статуя, а я смотрю в его глаза, – но вместо привычных светло-голубых, с прищуром, вижу круглые, немигающие, словно ищущие что-то глаза Речного Хозяина.

И молчу. А что тут скажешь?

4. Тина

- Какой пригожий! – сидящая на мокром камне русалка, пристроила голову мёртвого юноши себе на колени, ласково отвела мокрые пряди волос с его лица и, наклонившись, нежно поцеловала утопленника в крепко сжатые, холодные губы. - Да чего ты ревёшь, дурная?! – прикрикнула она на малышку – русалочку, утирающую заплаканное лицо рукавом белой домотканой рубашки с изящной вышивкой по вороту.
- Я не хотела его убива-аа-ть… - пуще прежнего зарыдала та. – Я даже не заметила, как он ко мне поплы-ы-ыыл…
- Вот малахольная! - водяница всплеснула тонкими, изящными руками и с осуждением уставилась на подругу. – Да это суть твоя теперь, понятно! Песнь пела, поди? – заинтересованно спросила она и осторожно прикоснулась кончиком пальца к едва заметной родинке на виске паренька.
- Да, - всхлипнула малышка. – И волосы расчесывала...
- Тю! Вот он и сомлел, горемычный! – весло расхохоталась русалка, но, заметив потерянный взгляд младшей подружки, осеклась. – Да не реви ты! Такого красавчика батюшка Водяной и в прислужники взять не побрезгует! Ещё спасибо тебе скажет!
- Жалко мне его… - всхлипнула русалочка и провела ладонью по лицу юноши, закрыв мертвые глаза. – Такой молоденький…
- Эка невидаль, «молоденький» - передразнила её старшая подруга. – Перед нашей красотой ни один мужчина устоять не в силах. Хоть молодой, хоть старый! – Она грациозно повела точёными плечами, и длинные, густые волосы в беспорядке разметались по обнаженной спине и груди. – А если ещё и песни наши слышат, то совсем разум теряют.
- Я не хочу… - прошептала русалочка и отвернулась, чтобы скрыть, вновь набежавшие на глаза, слёзы. - Не хочу убивать…


- Чего расшумелись, балаболки?! – раздался вдруг ворчливый женский голос. Зеркальная гладь озера подёрнулась рябью и на поверхность вынырнула безобразная старуха с косматыми зелёными волосами.
- Прощенья просим, Матушка. – Почтительно склонила голову старшая русалка.
- А ну? Твоя работа? – старушенция ткнула узловатым пальцем в бок утопленника. – Хорош! Такого красавца и в прислужники взять можно!
- Вон её! – водяница кивнула в сторону младшей подружки.
- Молодец! – уродливое лицо русальей царицы растянулось в улыбке. Она протянула костлявую, с выступающими венами, руку к малышке и приподняла ее лицо за подбородок. – А ревёшь чего? Чуть озеро слезами в море не превратила…
- Так пожалела она его! – хихикнула старшая русалка. – Видано ли дело, Матушка?
- Не у тебя спрашиваю! – недобро прищурившись, прошипела старуха. – Убирайся!!!
Красавица - водяница испуганно ойкнула, соскользнула с камня, на котором сидела и, с тихим плеском, исчезла в тёмной глубине.


- Пожалела, значит... – русалья царица задумчиво пожевала нижнюю губу. В глубине её зрачков появился туман. Затем глаза вспыхнули ярким зелёным светом, и она с интересом посмотрела на юную русалочку. – Ты новенькая, верно?
Малышка кивнула.
- Как у нас очутилась?
- Я не помню… - растерянно прошептала русалочка.
- Как так? - изумилась царица. – А ну, иди сюда!
Девочка подплыла ближе и ухватилась руками за гладкий, поросший тиной и водорослями, камень. Старуха прикоснулась к её плечу растопыренной, когтистой пятернёй. – Не бойся! – ласково сказала она, увидев, что русалочка испуганно отшатнулась. – Я не причиню тебе зла, дитя.
Прохладная ладонь русальей царицы легла на лоб малышки…
…


- Не надо, дяденька! Пожалуйста, не надо!!!!
Ноги обмякли и разъезжаются в стороны, скользя по мокрой глине. Грубые мужские руки жадно гуляют по телу, распахивая платье. Мнут грудь, щиплют соски, спускаются в промежность...
- Пожалуйста-а-аа… - рыдания сжимают горло, слёзы текут не останавливаясь. Страх… Первобытный ужас сковывает тело, не даёт пошевелиться…
Сильный толчок… Боль… Резкая, пронизывающая… Стон… Крик… Попытка вырваться… - отпустите-е-ее, не надо-о-оо!
Горячее, огромное нечто входит между разведённых ног, раздирая, разрывая изнутри…
Витой крест на грязном, бывшем когда-то белом гайтане, покачивается перед глазами в такт движениям мужчины. Широкая ладонь зажимает рот…
– Молчи сучка, малолетняя! Не убудет от тебя!
Тяжёлое, шумное дыхание насильника над ухом… Что тёплое и липкое течёт по ногам… Толчок, ещё толчок… Грузное тело давит к земле. Нет сил, чтобы пошевелиться… Острые камни впиваются в спину… Кажется, что эта пытка никогда не закончится… Стоны превращаются в хрипы… в едва слышные всхлипы… Это распирающее чувство внизу живота… Эта боль, режущая, противоестественная… Рывок… Попытка, укусить грязную, потную руку, расцарапать в кровь ненавистное лицо… Сильный удар по щеке… Новая вспышка боли … Солёный вкус крови во рту… Голова резко откидывается назад, ударяясь виском о камень… Тело пронзает судорога… Вздрагивающие в беспомощном порыве руки… Темнота... тишина... Чёрный цвет и отсутствие звуков… Спокойствие…
…


- Матушка! Что с вами, Матушка?? – вскричала малышка, взглянув в потемневшие от ярости глаза русальей царицы, а внезапно налетевший, сильный порыв ветра заставил девочку задрожать всем телом.
- Ирод поганый… ребёнка не пожалел…. – медленно, будто про себя, произнесла старуха. Уродливое, покрытое глубокими морщинами лицо, ощерилось страшным оскалом.
- Что вы увидели? – едва слышно произнесла русалочка и с мольбой взглянула на свою повелительницу.
- Ничего, дочка, ничего… - старуха через силу улыбнулась и, поддавшись внезапному порыву, обняла и прижала к себе девочку. – Всё образуется. Ты иди, милая, с подружками веселись.
- Не хочу. – Надула губки русалочка. – Неинтересно мне это. Я лучше утицам да селезням венки сплету да на шеи повешу.
- Сплети, дочка. То-то я смотрю, по озеру нашему пары утиные окольцованными плавают.
- Так красиво же, Матушка! – Малышка доверчиво прильнула к боку старухи и оживлённо затараторила. – Утицам кувшинки в венок вплетаю, а селезни и так пригожи, им косица из осоки в самый раз подходит.
- Ну-ну, милая! – смутилась та и слегка отстранила от себя русалочку. – Негоже подружек сторониться. Ваше дело молодое, хороводы водить, да песни петь. Для нашей с Батюшкой - Водяным услады.
- Слушаюсь, повелительница. - С серьёзным видом кивнула девочка. – А с ним что будет? – она боязливо покоилась в сторону утонувшего юноши, тело которого слегка покачивалось в прибрежных камышах.
- За него не тревожься. – Старуха махнула рукой и мгновенно образовавшийся на поверхности озера водоворот, затянул труп в глубину. – Плыви к сёстрам, дочка!
…


- Глядите – глядите! – изумленно загалдели, сидящие у озера водяницы. – Матушка-то наша на берег вышла! Эко диво… Она, почитай, сотню лет на землю не ступала!
- Ох, и безобразна царица наша, подружки… - вполголоса проговорила красавица – русалка и боязливо оглянулась, опасаясь, чтобы повелительница её не услышала. – И что Батюшка - Водяной в ней нашёл?
Поражённые такой смелостью, девушки на мгновение стихли, а спустя несколько секунд шепот послышался со всех сторон:
- Твоя, правда, сестрица..!
- Космы колтуном нечёсаным..!
- Рубаха дырявая, да грязная..!
- Грудь обвисшая, плоская..!
- Кожа бородавками поросла, будто у жабы какой..!

- Посмотрите! – державшаяся в стороне от сестёр малышка-русалочка, изумлённо вскрикнула. На ее детском личике застыло выражение безмерного восхищения и восторга.
Там, на берегу, где только что виднелась фигура сгорбленной, одетой в лохмотья, старухи, стояла стройная, темноволосая девушка.
Точёные черты лица, чуть вздернутый носик, глубокие омуты глаз в обрамлении густых ресниц, чётко очерченные скулы, капризно изогнутые губы... Густые волосы цвета воронова крыла струились по плечам и спине, тяжёлой волной, спадая ниже бедер. Простое белое платье едва прикрывало колени, открывая взору стройные ножки с изящными босыми ступнями.

Водяницы изумленно ахнули, а затем склонились в почтительном поклоне. На лице русальей царицы промелькнула усмешка. Она царственным кивком головы поприветствовала своих подданных, но, тут же нахмурилась и строго погрозила им указательным пальцем. Изумлённые и испуганные возгласы девушек слились в один общий вздох. Зная суровый нрав своей госпожи, они испуганно вскочили на ноги, и, не став дожидаться её гнева, поспешили убраться восвояси.
- А ты чего ждёшь? – строго сдвинула тонкие брови черноволосая.
- Как же это, Матушка? - малышка – русалочка на мгновение перестала дышать, пытаясь осмыслить то, что увидела.
Русалья царица притопнула ножкой, словно пытаясь рассердиться на непослушную девочку, но наивный и чистый взгляд детских глаз, с немым обожанием смотревших на неё, помешал ей сделать это.
Подойдя к девчушке, она ласково потрепала её по волосам. – А сплети-ка для меня венок, дитя. Такой красивый, как только сумеешь. И жди меня поутру на этом самом месте. – С этими словами темноволосая красавица круто развернулась и быстро зашагала по тропинке, ведущей через небольшое поле к лесу.
…

- Какой страшный… - русалочка испуганно прижалась к своей повелительнице.
- Негоже мертвяков бояться! – русалья царица, сохранившая образ прекрасной девушки, брезгливо тронула мёртвое тело босой ногой. - Они не принесут вреда, а вот живые еще могут доставить неприятности…
Немного осмелев, девочка подошла ближе и присела на корточки, чтобы рассмотреть труп. Рот и глаза утопленника были широко раскрыты, а на синюшном лице с остекленевшими глазами застыло выражение дикого ужаса, словно перед смертью он увидел нечто страшнее, чем сама смерть. Казалось, в теле не осталось ни кровинки, побелели даже губы, лишь слева на лбу из глубокой раны еще сочилась кровь. Скрюченными руками мертвец словно хватал что-то или, напротив, пытался отстранить.
Витой крест на грязном, бывшем когда-то белом гайтане, виднелся в вороте распахнутой рубахи…
Русалочка судорожно глотнула воздуха, резко поднялась с земли и, отбежав от тела, спряталась за спину темноволосой.
- Что такое, милая? – красавица нежно обняла девочку за плечи и прижала ее к себе.
- Я знаю этого человека… - прошептала малышка и зажмурилась, словно пытаясь вспомнить что-то. – Откуда я знаю его, Матушка?
Красивое лицо русальей царицы на миг исказилось уродливой гримасой ненависти. Она положила тёплую ладонь с изящными пальцами на лоб девочки и закрыла глаза. – Ты не можешь его знать… - мягко, словно заклинание, проговорила она ей на ухо. Лицо русалочки осветилось счастливой улыбкой, и она с благодарностью посмотрела на свою госпожу.
…


На тёмном зеркале воды не было ни морщинки, но верхушки камышей на берегу все же трепетали от невидимого ветерка, и лунная дорожка змеилась от неуловимого волнения на воде. От блестящей глади пруда шел парок, вплетаясь в волнистые слои тумана. Полная луна, отражаясь в воде, роняла причудливые блики на поверхность озера.

- Давай наперегонки на другой берег, сестрица! – хитро прищурился светловолосый юноша с едва заметной родинкой на виске.
Русалочка смущенно потупилась.
- Спорим на поцелуй, что я обгоню тебя? – продолжал подначивать подружку паренёк.
- Как это, на поцелуй? – брови девочки взлетели вверх, а в глазах отразилось искреннее удивление.
- Если обгоню я, то я тебя целую, если нет, ты меня! - юноша невинно улыбнулся и подмигнул.
- Ну, ладно, - сдалась русалочка. – Только учти, я плаваю очень быстро! - с этими словами она серебристой рыбкой скользнула в воду и стремительно поплыла прочь от берега.
- Эй! Так нечестно!!! – вскричал юноша, бросаясь следом за подругой.

5. Секрет лучшего кофе

Здравствуйте, меня зовут доктор Бенджамин Тревел. Но я не буду против, если вы станете называть меня просто Док. Сейчас я задам вам два очень простых вопроса. Ответить на них можно лишь «да» или «нет». Не спешите отвечать, хорошо подумайте. Если вы оба раза ответите «да», то я расскажу вам удивительную историю.
Вот эти два простых вопроса:
- Вы любите кофе?
- Вы хотите узнать, как готовится лучший кофе во Вселенной?
Итак, вы дали два утвердительных ответа. Еще не поздно передумать и навсегда забыть наш разговор. Но если вы этого не сделаете… Ваша жизнь больше никогда не будет прежней, как и моя.
Король Ульвар XIV встречал меня широко раскинутыми в стороны руками и приятной открытой улыбкой:
- Какая честь для всех нас! – повторял он раз за разом, вынуждая меня густо краснеть.
- Мне также очень приятно посетить королевство Алазии, Ваше Высочество, - отвечал я, исполняя странный реверанс, подсмотренный мною в книгах по алазийскому этикету. Чего не сделаешь, чтобы угодить монарху, оказавшись в его владениях!
- Вы посетили нас очень удачно, доктор Бенджамин. Именно сегодня мы празднуем День Свинопаса, такого события и таких праздничных мероприятий вы нигде не встретите! Надеюсь, что все увиденное подтолкнет вас к написанию таких строк об Алазии, которые потрясут до глубины души всех читателей и станут настоящим украшением вашей книги, - король продолжал сыпать любезностями, не забывая широко улыбаться.

Ох, и крепкий же орешек, этот Ульвар XIV. Шутка ли - привести в порядок целую планету. Кроме того, прекрасно осведомлен о моей книге «Записки межгалактического путешественника». Без ложной скромности замечу, что она стала настольной для всех любителей постранствовать по удивительным уголкам нашей Вселенной.
После едва заметного жеста короля грянула музыка, вокруг нас закружились разодетые в перья, на манер бразильских карнавалов, танцовщицы, мимо них ловко засновали слуги с подносами угощений и напитков.
- В честь великого гостя торжество объявляю открытым! – радостно закричал король, после чего ловко опрокинул в себя кубок с ближайшего подноса.
Я с восхищением смотрел по сторонам, выглядывая в толпе свиней, или тех, кто их должен пасти. В общем, судя по названию события – виновников торжества. Однако ничего похожего не было видно, и лишь празднично одетые жители королевства танцевали вокруг, старательно улыбались и незаметно бросали на меня свои взгляды.

План короля был понятен. Сейчас они всей толпой будут старательно праздновать, гулять, танцевать, вежливо меня спаивать, чтобы затем под утро погрузить на космолет мое осоловевшее тело и, радостно выдохнув, отправить меня обратно на Землю. Ритуал встречи будет соблюден на высшем уровне, а король будет радоваться, что от меня удалось ловко избавиться, не дав выведать их главный Секрет. Секрет лучшего кофе во всей Вселенной, который хранится в строжайшей тайне от всех чужестранцев. Именно этот секрет делает кофейные зерна родом из Алазии ценой на вес золота, позволяя всем королевством жить на широкую ногу, придумывать на каждый день свой праздник, чтобы затем его весело отмечать.
- Что вы желаете, доктор? - спросил у меня слуга, держа два подноса с бокалами различных веселящих напитков.
- Могу ли я попробовать ваш кофе? Я мечтал о нем всю дорогу.
Тень замешательства промелькнула на лице прислуги, затем он посмотрел на короля, тут же кивнул и скрылся в толпе.

… Мы сидели с Ульваром в уютной беседке, ожидая, когда нам принесут кофе. То, что его уже несут, я почувствовал по запаху. Крепкому, настойчивому, пробивающему себе дорогу за сотни метров и через миллионы других запахов. Я закрыл глаза и стал наслаждаться тем, как этот волшебный аромат усиливался каждую секунду с приближением слуги, пока в итоге он не поставил на столик две небольшие чаши.
Делаю робкий, осторожный глоток. И тут же, не контролируя себя, еще один – только более жадный. Горячо. Страстно? Взрыв! Я чувствую себя… лучше? Нет же. Отдохнувшим? Не то! Моложе, да! Радостнее заплясало сердце, обострилось зрение, освежились мысли. Окружающий мир открылся новыми красками, запахами, звуками.
- Он хорош, правда? – глядя на меня, спросил король, довольно улыбаясь.
- Я не знаю в чем его секрет, но это лучший напиток во Вселенной, Ваше Высочество, - проговорил я, не в силах скрыть свое восхищение.
- Это точно, - монарх крякнул от удовольствия и схватил с блюдца маленькое пирожное размером с маслину.
- А не боитесь, что какая-нибудь планета с варварами решит узнать этот секрет силой?
- У нас? Силой? Это невозможно! – Ульвар XIV властно раскинулся в кресле, взял очередное пирожное-маслинку, подбросил ее в воздух, а затем ловко поймал ртом.
- Почему? – удивился я. – История знает немало подобных случаев.
- Наша армия настолько мощная, что это мы скорее выбьем у варваров все их секреты, а затем и всю дурь из их тупой башки! Ха, нас не победить!
Король грозно помахал кулаком всем своим незримым врагам, затем схватил еще одну «маслинку», снова подбросил ее в воздух и, запрокинув голову, поймал ее словно тюлень рыбку. Хотел еще что-то добавить насчет непобедимости, но вместо этого выпучил глаза, резко покраснел и захрипел. Слуга, пробегавший рядом, тут же бросил подносы с напитками в толпу празднующих и принялся стучать ладонями по спине монарху.
- Перестань стучать, идиот, - крикнул я прислуге, подскочил к королю, обхватил его сзади руками в области живота и резко дернул. После третьего рывка пострадавший перестал махать руками и, наконец, задышал.
- Вы спасли мне жизнь, доктор, - тихо произнес Ульвар спустя минуту, придя в себя. – Я обязан вам и даю слово короля, что исполню любое ваше желание.
- Так уж и любое? – с сомнением спросил я.
- Любое, которое будет в моих силах.
Ломал голову я недолго, всего пару секунд. Затем стараясь казаться спокойным, произнес:
- Откройте мне секрет этого кофе… если это в ваших силах.
- Это в моих силах, доктор, – ледяным тоном ответил Ульвар. – Но я советую вам отказаться от такого желания. Потому что это секрет, который лучше не знать.
- Простите, Ваше Величество. Этот секрет уже не даст мне покоя, откройте же мне его!
- Ну что же, раз вы не хотите изменить свое желание… Пойдемте.

Я последовал за королем, и мы покинули празднующую День Свинопаса толпу, которая даже не заметила, что чуть не лишилась своего правителя. Вскоре мы подошли к довольно мрачному серому зданию, вход в которое охраняло сразу несколько десятков солдат. Нас молча пропустили внутрь, и мы стали спускаться вниз по лестнице.
- Куда мы идем, Ваше Высочество? – спросил я, начиная понемногу опасаться за свою жизнь.
- Мы спускаемся в Главное Кофейное Хранилище, - торжественно произнес король.
Вскоре мы оказались еще перед одной массивной дверью с охраной. У двери стоял ряд шкафов, на полках которых лежали разнообразные побрякушки и украшения. Ульвар схватил двумя руками сразу целую жменю и протянул их мне:
- Одевайте на шею и распределяйте по карманам.
- Зачем они?
- Не зачем, а от чего. Они защищают от сглазов, приворотов, отворотов, наворотов, наговоров. И…
- И?..
- И, самое главное, от проклятий, - абсолютно серьезно произнес король и принялся сам наряжаться в эти побрякушки, как новогодняя елка.
Когда в итоге мы стали выглядеть как две богатые цыганки, охрана открыла перед нами двери в Хранилище, и мы вошли туда. Сперва ничего странного я не увидел, практически все до самого потолка было завалено мешками, и видимо мешками с кофейными зернами. Но затем мы прошли в глубь этого огромного зала, и я увидел сидящую на полу молодую девушку. И руки и ноги ее были скованы массивными цепями, а рот закрыт кляпом. Король сделал жест охраннику, который следовал за нами, и рот пленнице освободили.
- Кто это? Почему она здесь? – удивленно спросил я.
- Она ведьма, - с презрением произнося это слово, ответил мне король.
- Она – ведьма? Такая молодая и… красивая.
- Никогда не верьте своим глазам, доктор. Особенно если перед вами ведьма. Тем более, когда ей 800 лет и она сильнейший представитель ведьмовского отродья.
Пленница недовольно прошипела, словно змея, и ее глаза, такие нежные и невинные, превратились в два маленьких черных камушка. Хрупкие плечи вздрогнули, голова запрокинулась назад, и я услышал отвратительный громкий смех, который не мог принадлежать человеку.
- Дьявольщина, - воскликнул я и отпрянул назад.
- Не бойтесь, доктор, - усмехнувшись, успокоил меня король. – Сейчас она неопасна. Лучше посмотрите, что находится в мешках.
Охранник достал из ножен свой короткий меч, на манер римских, и распорол ближайший мешок, открывая мне его содержимое.
- Это кофейные зерна, - ответил я, не понимая в чем подвох.
- Смотрите лучше, - попросил монарх.
Я набрал жменю зерен в руку, внимательно их осмотрел и даже попробовал одно на зуб. Ничего необычного!
- По-моему, это обычные кофейные зерна, - неуверенно произнес я.
- Именно! - воскликнул король! – Это самые обычные кофейные зерна. Из них можно приготовить кофе, от которого мы славно проблюемся, доктор. А теперь ведите сюда малявку!
Последняя реплика была адресована охраннику. Тот убежал прочь и минут через десять вернулся обратно, волоча за собой девочку, которая пыталась при этом без особого успеха пинаться и отмахиваться руками. На вид я бы дал ей лет восемь, но учитывая последние события, уверенности в этом у меня уже не было.
- А это что за девочка, Ваше Величество? - спрашиваю, все больше запутываясь.
- А это так, бесовка приблудная, тоже могла бы ведьмой стать. Кабы не поймали вовремя.
Увидев девочку, тут же изменилась и прикованная цепями пленница. Она вся сжалась в дрожащий нервный комок, а в ее глазах читался страх.
- Ааа, видишь, как задергалась, - воодушевленно заметил король. – А все почему? Ведьма ведьму чует, связь у них всех сильнейшая, ментальная и психофизическая. Мы на этих чертовках уже собаку съели. Поверьте, доктор. Смотрите, какой фокус покажу.
После этих слов правитель со всего размаху влепил девчонке звонкую пощечину. От удара синхронно вскрикнули обе пленницы, а затем я с удивлением обнаружил, что небольшой красный след появился и на щеке старшей ведьмы.
- Одним ударом двух зайцев! Как вам? – король был доволен своим «фокусом».
- То есть, если, к примеру, одной сломать руку, тут же и у другой появится перелом? – спросил я, крайне удивленный увиденным.
- Нет, перелома у второй не появится, но ощущения будут у нее практически такие, если бы ей и в правду сломали руку.
В этот момент во мне боролись два противоположных чувства: с одной стороны страх перед сверхспособностями плененной ведьмы, а с другой - жалость, что ей приходится жить и страдать в таких условиях. Сейчас она была похожа на измученную несчастную женщину. Смотрела на нас и молила:
- Отпустите малышку, прошу вас. Совсем еще девочка, и дара у нее почти нету. Она не опасна.
- Нет дара – нет девочки, - нетерпеливо отмахнулся король и сделал жест охраннику.
Тот, не колеблясь, достал из ножен свой меч, и, не давая малышке вырваться, уверенно и резко всадил ей лезвие прямо в сердце. Погасил, прижимая к себе, ее последние рывки, а затем небрежно бросил на пол уже неподвижное тело. Прикованная ведьма стала метаться по полу, словно в припадке, гремя цепями, и истошно заорала:
- Нееет! Будьте вы прокляты!!! ПРОКЛЯТЫ!!!
От ее крика по складу закружил ветер, затрепал одежду и волосы, швырнул в угол пустые мешки. На потолке, ровно над головой, поползли нити трещин. Охранник с красным, как спелый помидор, лицом, сполз на пол и захрипел от нехватки воздуха. Я же вцепился руками в амулеты, которыми мы благоразумно набили карманы, и надеялся, что их силы хватит защитить меня от проклятий ведьмы. Она извергала их словно вулкан лаву, надрывным страшным криком, перейдя на непонятный мне язык, в котором я уже не мог разобрать слов.
Бросив валяться на полу охранника, мы с королем попятились на выход. По пути он успел набрать жменю зерен из разорванного мешка. А потом, когда мы уже переводили дыхание вне стен склада, показал мне их. Зерна стали похожи на маленькие черные камушки, изменив не только форму, но и запах.
- Вот и весь секрет, доктор, - устало произнес Ульвар XIV. – Теперь мы в расчете.
… Написав для своей книги главу о королевстве Алазии, я не упомянул о той тайне, которую мне довелось узнать. Еще никогда в жизни написание слов мне не давалось с таким трудом. Чтобы оживить свое вдохновение, я заварил себе кофе – обычный, земной. Теперь его вкус казался мне противным и невыносимым – я через силу смог сделать только пару глотков.
Самое интересное, что теперь я с опаской стал относиться ко всем вещам вокруг. Мягкая мебель, удобная одежда, вкусные фрукты. Мне было страшно думать о том, какие секреты скрывают от меня окружающие предметы. Быть может эти сочные и сладкие апельсины, которые я так люблю, были выращены на слезах детей? Что если вино содержит чью-то кровь, а сыр обрастал плесенью под воздействием боли и страха?
История с кофе преподала мне один простой урок: даже самая привычная вещь может хранить невыносимый для человеческого разума секрет. А тайны созданы для того, чтобы оставаться неизведанными.

Это сообщение отредактировал Риксен - 5.06.2015 - 15:21

6. Рывок к звездам

Последний пробудился и подключился к диагностике корабля. Двигатели в норме, жизнеобеспечение в порядке. Он посмотрел координаты и удовлетворенно хмыкнул – можно начинать торможение. Двигатели на малый ход, разворот. Отлично. Что там такое на радаре? Чёрт! Это ещё что за планета?

- Ариадна, как слышите? Ариадна, приём!
- Я – Ариадна, слышу хорошо. Кто меня вызывает?
- Ариадна! Ариадна! Наконец-то! Слава богу! Я - Центральный. Пожалуйста, разблокируйте шлюз, отключите защиту, снаружи пришвартована шлюпка, два человека, они удостоены чести передать Вам Завет. Только, очень Вас прошу, мы все очень Вас просим, как можно быстрее разверните корабль и включите двигатель.

Вошедшие упали на колени и не смели поднять глаза. В шкатулке лежали четыре толстых прямоугольных пластины из прозрачного материала, внутри каждой было запечатано по листу пожелтевшей бумаги с рукописным текстом.

Моим потомкам. Тем, кто увидит, как погаснет Солнце. Тем, кто сумеет долететь до звёзд и захочет там остаться, полететь дальше или вернуться обратно. Возможно, мое письмо о событиях тех далеких дней поможет вам и Последнему, если он ещё жив.

Случилось это много лет назад, я тогда работал электриком на космодроме. Много в то время слухов ходило, да толком никто не мог сказать, что за напасть приключилась. Вроде вырвались в космос, начали планеты обживать, и вдруг все запускаемые с Земли ракеты стали падать. Ну ладно бы одна-две, - семнадцать раз подряд!

Искали дефекты, материалы бракованные, диверсантов-саботажников - всё без толку. Несколько раз разберут-соберут, проверят, обкатают — на Земле работает прекрасно, а только взлетит — опять авария. Колонисты с Марса пытались прорваться. Оттуда летят - нормально, без проблем, а около самой Земли всё разваливается.

О пришельцах тогда болтали, мол это они нас блокируют. Многие в мистику ударились, в религию. Ракеты строить перестали, наш космодром тоже хотели закрыть. Работы мало, пройдусь, освещение проверю и свободен. И вдруг понаехало народа, космолёт стали строить. Ну и стал я бегать, шутка ли, то одно, то другое подключать надо. Я к начальнику - так и так, мне бы напарника и помещение побольше. Он сразу:
- Насчет напарника — посмотрим, а помещений нет. Хотя, погоди, был склад старый, от колонистов остался. Созвонись с Марсом, да в посольство сходи, сам занимайся, некогда мне.

Созвонился, слетал в Марсианское посольство, там вручили ключи и бумагу. Всё честь по чести, официальная передача ангара со всем содержимым.
- Что, - спрашиваю, - просто так?
- Нет, просьба к тебе есть. Когда перед отправкой космолёты переделывали, много оборудования в этот ангар выгрузили. Посмотри, что там более-менее ценного, остальное на списание в кучу сложи. Вот тебе место и освободится.

Начал я понемногу в их оборудовании копаться, хлам выкидывать. Кое- что втихаря для своих нужд приспособил. Однажды раскопал формователь - это такая машина, любые детали лепит. Повозился с ним немного, работает, хотя и медленно. За три часа всего один болтик сформовал. Выключил я эту штуковину, хотел в утиль отложить, тут вызывает меня начальник. Прихожу, а у него в кабинете человек какой-то.

- Вот, - говорит, - познакомьтесь. Это наш электрик, он Вам все покажет.

Так я и познакомился с ним, с Последним. Ни за что бы не подумал, что вот так просто буду с ним здороваться! Кто я и кто он?! Он тогда был самым-самым, гением, просто. Это ж надо! Каждый год ему по несколько умов добавляли. Такое зрелище было! Отборочные туры, чемпионаты по разным профессиям весь мир смотрел. Победителям давали право присоединиться к нему, Последнему Бессмертному. В общем-то, правильно, вдруг какую сложную задачу понадобится решить. Опять же много профессий, на все руки мастер. На Земле без этого можно обойтись, скооперироваться, навалиться сообща, а там, в космосе, помощи ждать неоткуда. Вот и делали их, первопроходцев, такими.
Он протянул мне руку:
- Последний.

Мы долго ходили по космодрому, Последний внимательно слушал и, наконец, спросил:
- Где у тебя формователь?
- Там, - говорю.
Зашли в ангар, показываю.
- Что на нем делал? – спрашивает.
- Вот, - показываю, - болтик один.
Он посмотрел, подумал и говорит:
- Ладно, оставь себе. Машина пусть здесь стоит. Нет худа без добра, можно кое-какие эксперименты провести. Поможешь?
- С радостью, - говорю, – только под вашу ответственность. Это же запрещенная техника. Да еще принадлежит Марсу.
- Ничего, уладим. От тебя потребуется выключать и включать её иногда.
- Это можно. А что на ней делать? Ещё один болтик?
- Сам введу, - он подошел к машине и настроил программу. - Присматривай, на выходе нить будет, грамм сто. Смотай на катушку, только осторожно, острая. Пусть машина работает, а когда скажу - останавливай её. Может пару раз в день, может реже – видно будет.
- Понял, мононить, значит. А останавливать зачем? Машина же сама остановится, как закончит.
- Долго ждать. Нить не оборвется, если программу не менять, нам нужна будет длинная, целая, а останавливать... Ты знаешь, почему космолёты падают?
- Без понятия.
- Есть одна теория, надо её проверить. Если подтвердится - сумеем вырваться в космос.

Объяснять он тогда не стал, я потом потихоньку выведал. В общем, где-то там, на квантовом уровне, есть частица, которая отвечает за случайность, Хаосом назвали. На Земле она за миллионы лет более-менее равномерно распределилась, а потом появились люди и стали устранять случайности из своей жизни. Выкачали Хаос с Земли, теперь весь он там, в космосе, скопился тонкой оболочкой. Только из атмосферы выйдешь, в эту сферу натыкаешься и всё, хана. Не обойти, не объехать, дальше не улетает и обратно не падает, уровень там какой-то устойчивый. На всякий случай кое-какую технику запретили, чтобы Хаос не тревожить, такие вот дела. Вот как они меня так быстро запеленговали, я так и не узнал. Ну да ладно.

Надо - так надо. Стал я машину включать-выключать, Хаос мутить.
Машина работает, нить на катушку наматывается. Под катушку я тот болтик приспособил. За четыре года накрутился клубок, а на пятый год космолёт был построен.

С Последним я сдружился, как-то по-свойски общались. Незадолго до старта он мне и говорит:
- Должно получиться, вроде все расчёты верны. Осталось нить прикрепить.
- Не вопрос, - говорю. - Куда цеплять?
- Пойдём, покажу.
Лезем под космолёт и показывает он мне обушок между дюзами.
- Вот, - говорит, - сюда. Тут стержень специальный, ось корабля.
- Ладно, понятно. А клубок куда разматывать?
- Вертолёт готов, курс в автопилоте. Отправляйся прямо сейчас.

Закрепил я конец нити к стержню, клубок в рогатку установил, чтобы разматывать удобно было. Взлетаю. Вертолёт летит, нитка разматывается. Я думал, она быстро закончится, пару часов полетаем и обратно. Черт подери, три дня летали! Наконец возвращаемся, подлетаем к космолёту. Нитка ещё на болтике осталась. Прикрутил к обушку, Последнего поискал, злой я тогда на него был, не нашел и пошел отсыпаться. На следующий день он сам ко мне пришел, Посидели, поговорили, пару бутылок выпили. Развезло его в сопли:
- Прощай, - говорит. - Скоро мне добавят новых, другим человеком стану. А там и старт. Не поминай лихом, не увидимся больше.
- Постой, постой! Ты же говорил, что всё правильно рассчитал!
- Правильно, только в любом случае не вернусь, даже если не зацепит меня.
- Да брось, проскочишь!
- Ты не понимаешь. Вот представь громоотвод от земли до неба, а я на самой макушке и молнии со всех сторон разом.
- Красиво, наверное. Фейерверк такой.
- Красиво. Распылит меня на мелкие частицы, вспыхну в небе яркой звездочкой и исчезну навсегда.
- А зачем же тогда тебе лететь? Пусть автоматика управляет.
- Почти все выключено будет, чтобы не сломалось. Автоматика включится, когда дыра в Хаосе появится, а до этого я буду управлять вручную, как камикадзе какой. Крикну « Банзай!», если успею.

Вот такой был наш последний разговор. Я тогда ещё думал, как же это они всё здорово придумали, умники эти вместе с Последним. «Вот, - думаю, - сразу трех зайцев разом. И дыру в Хаосе пробьют, и станцию на орбиту запустят, и лифт космический на нитях пустят. Это же такой прорыв!

О чем ещё говорили - не помню. На следующий день пришлось лечиться, отстранили меня на несколько дней. Так что, когда запуск был, я был не при делах, по телевизору смотрел.

Сначала всё шло хорошо, звездолёт взлетел, нить за ним, а когда он достиг нужной высоты, небо вспыхнуло на мгновение и погасло. То есть это показалось так, что погасло, серым оно стало, солнце еле пробивается. И тут второе солнце загорелось, это, значит, космолёт на маршевые перешел. Всё ярче и ярче! А у меня кошки на душе скребут, что-то не так. Тут этот комментатор в телевизоре и говорит:
- Звездолёт Ариадна отбрасывает нить и, вырвавшись из оков земного притяжения, устремляется к звёздам! Сбылась вековая мечта человечества, этот корабль сумеет долететь, вся мощь человеческой науки... два миллиона жэ... Последний находится в специальной противоперегрузочной капсуле и …

Звездолёт! Звездолёт, мать его! Не космолёт, не станция!

И тут нас тряхнуло. Основательно так тряхнуло. Нам ещё повезло, к земле прижало. На той стороне всё вверх подкинуло. Сейчас там холодно, зима, а у нас тут вечное лето. Да, много тогда было разрушений, много людей погибло. Землетрясения, цунами, чего только не было. Трудно было, но мы выжили, мы приспособились, сохранили цивилизацию.
Тебе, моему потомку, я оставляю свои воспоминания о тех далёких событиях. Когда-нибудь вы долетите до звёзд и это Солнце погаснет. Будьте готовы, зайдите в него, найдите там Последнего и передайте ему это письмо.

Последний! Я, конечно же, виноват. Нить должна была сорваться, а я там закрутил тот самый болт, который сделал на формователе! Такая вот ирония судьбы, я же электрик, уж если что заземлил - не отвалится.
Последний, чёрт бы тебя побрал! Разверни звездолёт и включи Солнце!

7. Продолжатель

Снят с участия за обман.

Это сообщение отредактировал Ammok - 8.06.2015 - 06:50

8. Первый блин комом


Давным-давно в будущем, на далёкой планете Фурфухлёпии (в измерении 4-го Зелёного Червя), у местных жителей, ушастых гномов-толстожопиков, происходило историческое событие - первый в истории планеты запуск воздушного корабля с живым пассажиром!

Дело происходило на берегу Крабового озера, со стороны Газового леса. Прямо у кромки воды был установлен летательный аппарат, который представлял собой большое деревянное кресло с очень высокими длинными ногами и с прибитыми к поручням огромными, тоже деревянными, крыльями. Под креслом, между его ногами, была сложена большая куча бурбузюков - пузырей газового дерева, и верхние в куче пузыри упирались в сидение аппарата.

Первый лётчик-испытатель планеты, гном с величественным именем Вывузепий (и не менее величественной кличкой «Труба») торжественно восседал своей обширной задницей на летучем кресле. Лёгкий ветерок шевелил его на редкость огромные, мохнатые уши и раскачивал вплетённые в бороду стручки рыгучего гороха, которые тихо постукивали. Вывузепий сидел неподвижно, и смотрел строго вперёд, на озеро, сохраняя на лице выражение (как ему казалось) героической храбрости.

На самом деле гному было невыразимо страшно. Уже во время загрузки бурбузюков он много раз успел пожалеть, что самолично вызвался лететь на изобретении, а не уступил кому-нибудь из друзей-энтузиастов, благо желающие были. Но Вывузепий жаждал славы и почёта, поэтому сейчас он изо всех сил отгонял от себя трусливые мысли об отступлении в последний момент.

На безопасном расстоянии, под толстыми, увешанными пузырями ветвями газовых деревьев, расположились зрители. Почти все окрестные гномы, кроме самых ленивых и немощных, собрались посмотреть на удивительное событие. Всем было очень любопытно и очень страшно. Большинство молчали, и лишь немногие изредка тихо перешёптывались.

Больше всего волновались родители будущего лётчика. Отец наблюдал молча, с угрюмым выражением на лице, кисло размышляя про себя, что мало драл поганца в детстве по толстой жопе, а теперь уже поздно. Мать время от времени тяжело вздыхала и шмыгала носом. И, конечно, очень огорчалась подруга героя, с нежным именем Махрубузенька - пышногрудая красавица с мягкой волнистой бородой и роскошными пушистыми ушами. Она горестно хлюпала, утираясь рукавом. В ногах у неё пристроился домашний питомец Хрюмп – шикарный дракон с большими оранжевыми глазами и мощным хвостом с блестящей радужной чешуёй. Морда Хрюмпа выражала тоскливое уныние – даже он понимал, что происходит что-то тревожное.

А между тем, это «что-то» уже почти подошло к развязке. Газовые пузыри были загружены, лётчик сидел на месте, почти вся наземная команда в лице друзей Трубы отошла на безопасное расстояние, кроме главного инженера по имени Карбузябзик - на удивление высокого, тощего, и косоглазого гнома. Он заканчивал укладывать фитиль, тянущийся к бурбузюкам.

Готово - фитиль протянут. Карбузябзик отходит в сторону, где находится оборудование команды, и тут его ожидает внезапный подвох, способный если не погубить, то как минимум серьёзно затормозить событие – клетка с огненными гусеницами пуста! По чьей-то халатности она оказалась неплотно закрыта, и за время всей возни с установкой летательного аппарата подлые гусеницы под шумок уползли в лес.

Карбузябзик панически смотрит на пустую клетку и начинает растерянно прикидывать, кого послать в деревню за огнём и сколько времени это займёт, как тут внезапно решение проблемы само объявляет о себе вслух! Домашний дракон Хрюмп, не выдержав напряжённости момента, жалобно скулит, тем самым напоминая о своём существовании. Ура! Ситуация спасена – есть в наличии дракон!

Итак, быстро объяснив команде ситуацию, главный инженер проекта отправляется добывать огонь для торжественного момента в истории гномьего воздухоплаванья! Попутно направляя посла к летучему аппарату - проинформировать о задержке, ибо Вывузепий уже начинает ёрзать и вертеться на своём троне, надеясь про себя на какое-нибудь критическое показание к отмене полёта.

Бедная Махрубузенька, когда ей объяснили в чём дело, не хотела отпускать дракона – она усмотрела в побеге гусениц толстый, как драконий хвост, намёк мироздания на то, что полёту не быть. Даже пыталась воззвать к родителям любимого друга, но мать Трубы только шмыгнула носом громче обычного, а отец буркнул: «Хочет – пусть летит к чертям собачьим!», и сам слегка пихнул Хрюмпа ногой - иди мол. И Хрюмп пошёл с Карбузябзиком участвовать в историческом событии.

Час Ч настал. Зрители у леса пригнулись пониже, команда у фитиля распласталась на песке, главный участник, насколько возможно, морально (в который раз) приготовился. Ответственный за главный сигнал гном Пупырунчик, не поднимаясь с земли, махнул флагом на длинной палке.

«Пуск!»– из всех сил вопит Вывузепий и тут же (вероятно от страха) оправдывает своё прозвище: выпускает газы с раскатистым трубным звуком.
«Пых!» –командует Карбузябзик дракону, и послушный Хрюмп поворачивается задом и пыхает пламенем из-под хвоста прямо на фитиль, который моментально загорается. Огонёк шустро ползёт в сторону конструкции.
В голове Трубы успевает мелькнуть мысль, что надо было крикнуть не «Пуск!», а «Поехали!», и тут…

БАБААААХ!!!!! Бурбузюки взрываются как положено - с минимальным жаром, но очень громко и с жуткой вонью! А так как небольшой ветерок дует в сторону присутствующих – гномы получают неприятный удар не только по ушам, но и по носу.

Летучее кресло силой взрыва поднимается в воздух на пару десятков метров, проделывает эффектную крутую дугу и опрокидывается в Крабовое озеро, вываливая в воду оглушённого грохотом и вонью пилота. Само кресло бухается рядом, но, к счастью, не настолько близко, чтобы пришибить гнома, который тем временем от холодной воды несколько приходит в себя. Он всплывает, панически молотя руками-ногами по воде и расплёвывая эту воду во все стороны. Такая бурная деятельность мгновенно привлекает полчища крабов (в честь которых и названо озеро), и они толпой накидываются на бедного Вывузепия, и без того находящегося в полном стрессе и неадеквате. Крабы бешено щипают его под водой, и хоть их клешни тупые и безобидные, они чрезвычайно щекотные, и это, конечно, не прибавляет жертве спокойствия. Гном начинает дёргаться и истошно орать, попеременно булькая и плюясь водой, в панике даже не замечая, что находится он всего в нескольких метрах от берега.

А на берегу, под жалкий визг перепуганного дракона, начинают подниматься на ноги члены «наземной команды». Морщась от отвратительной вони, они ошалело оглядываются по сторонам. Карбузябзик первый замечает плачевную ситуацию в воде и с громким криком бросается на помощь другу. За ним подтягиваются и остальные.

Неудавшегося летуна выводят под руки из воды в весьма непрезентабельном виде – Вывузепий трясётся и панически отряхивает с себя прилипчивых крабов. Шатается и запутывается в треснувших по швам и разошедшихся штанах, сползших и болтающихся у щиколоток. Он окружён мокрыми, всколоченными и обвешанными крабами друзьями, трое из которых ещё и волокут злополучное кресло. И всё это на фоне непрерывного скулящего воя и бессмысленного хлопанья крыльями несчастного Хрюмпа, на которого никто не обращает внимания.

Вот теперь-то к берегу начинают подбегать со стороны леса остальные гномы, и от открывшегося им зрелища просто валятся на землю от безумного хохота!!! Даже родители Трубы, даже Махрубузенька, отчасти от облегчения, но и от того, что выглядит он и правда исключительно комично, ржут-заливаются во всё горло, хрюкая и визжа, дрыгая ногами и показывая на опупевшего Вывузепия руками!

В общем, можно сказать, что первый воздушный полёт в истории гномов Фурфухлёпии прошёл не совсем так, как планировался, но тоже по-своему весьма неплохо!
Ведь, как говорил великий мудрец Фындырхлюндий: «Отпупразюбики жвякают цупериком, а жужубякии - мрузем!»

Это сообщение отредактировал Риксен - 5.06.2015 - 14:36

9. Отважные сыны Империума

Торкин сидел в кабаке «Гарцующий Пендальф» на самой окраине Империума в компании Рили, Рули и Нили. Друзья опрокидывали далеко не первую кружку Гриндабуржского хмельного пива, и словестный понос ебливого гнома было уже не остановить:
- И я ей говорю, Жопадриель, хорош уже ломаться! Я понимаю, что папка твой Эарладан за чистоту эльфийской расы, но от того, что я тебе пару палок кину - трагедии не произойдет.
- А она чё?
- Вы эльфиек что ли не знаете? Косноязычно ответила. Слово в слово не повторю, но чё-та типа:
«Солнца свет когда пропадёт,
Силу все запреты утратят.
Избранный в опочивальню зайдет
Его будут ждать в кровати.
Страстные крики темноту разорвут,
Будет победа света!
Но потом ему голову оторвут
За непотребство это...»
- И что это значит?
- Ну, я тоже не сразу смекнул про что эта блаженная толкует, но по тому как она подмигнула, я понял, что она намекает на половую еблю.
Грохот. Дверь кабака выломана с петель ударом ноги. Входит солдат Империума. Судя по выправке и лампасам - офицер:
- Опять лапшу на благодарные уши алкашей вешаешь, шлепок майонезный?!
- Явился ты эффектно... Жаль, не на коне и в белом. Ты чё забыл тут, уёбок контуженный?!
...Друзья, знакомьтесь - Коммадор Билли Линукс - мой боевой товарищ.
Рили, Рули:
- А нам не по хуй?
Нили:
- Здрасьте.
Линукс:
- Найти вас, лилипуты, было сложно. Но, я по делу - потому и искал. Ща я проставлюсь, заодно и суть проблемы изложу.
Рили:
- Ну, раз проставляется, то человек хороший, послушать нам его за честь...
Рули:
- Согласен с братом.
Нили:
- Я - гном. Не лилипут. Из них троих я самый длинный...
Торкин:
- Да, Нили, прям как хуй. Билли, рассказывай уже давай о чем хотел. Смеркается, а мне нужно к Жопадриель. Ну, если ты понимаешь о чем я.
Линукс:
- Тебя не захочешь - все равно поймешь, ёбарь трепливый. Короче, дело такое:
После войны Империум вроде навел порядок как в пределах своих границ, так и на территориях вольных народов. Ликантропы на службе у людей помогли в борьбе с ящурами. И установилось хрупкое спокойствие.
Эльфы и гномы угомонились в стремлении вырезать друг друга, за всё поперетирали, всё по зонам на своих планетах поделили и живут себе тихо и мирно.
Большинство мутокотов (генно-модифицированных пушистых уебанов), как и раньше - межзвездные торговцы. Шароёбятся от звезды к звезде - покупают подешевше, продают подороже... Короче, хитрые пиздюки - и в войне особо не участвовали, и популяцию нарастили свою, живут теперь - в ус не дуют. Верны принципу: «Пожрал - поспи».
Орки переквалифицировались в пиратов. Ну, от бывшего расходного материала на службе у ящуров никто другого и не ожидал. Оставшись без хозяев эти утырки субординацию соблюдать перестали. Разбиваются на небольшие группы, и потихоньку разбоем промышляют, попутно вырезая конкурентов в вечных терках за территорию. Унылые долбоебы по своей сути, Империуму они особых хлопот не доставляют...
Торкин:
- Ты чё, диктор на новостном канале? Я по этим раскладам и без тебя в курсе. Давай ближе к делу!
Линукс:
- Ладно. Ситуевина такая:
Один особенно прошаренный мутокот - Мурзилио Фон'Барс - че-та типо сопротивления организовал. Ну, в стиле «Viva La Revolucion». Разрозненных по разным углам галактики криминальных элементов вокруг себя собрал и злодеяния творит с их помощью. Заебал всех в край.
Разведка донесла, что даже некоторые ящуры под его знамена пошли. Точно известно о Ваносе, Снейке, Гадусе, Мерзусе, Уродусе и о предводителе спецподразделения черных ящуров - Негрусе. Понимаешь к чему клоню? По отдельности они как мандавошки - неприятно, но «лечатся». А когда каждый из них, со своими отрядами головорезов, собираются воедино под командованием одного лидера. К гадалке не ходи - назревает кипиш.
Торкин:
- От нас че хочешь? И сколько по деньгам?
Линукс:
- Опять же: по данным разведки, вся партийная верхушка Сопротивления в одном месте собраться должна. Тут вы мне и пригодитесь - бойцы вы легендарные. Так что ворвемся, пиу-пиу, хуяк-хуяк - голову, так сказать, гидре отсечем, ну а потом - всех к награде. И баблишка, конечно, на безбедную старость подзаработаем - Император банкует!
Рили:
- Я за бабло! В смысле я - за!
Рули:
- Согласен с братом.
Нили:
- А я вот немного не понял. Почему нельзя имперский флот на эту миссию отправить?
Линукс:
- Да бюрократия, ети её налево. Сам знаешь, по функционалу и полезности – как унитаз на лыжах. Пока личный состав в боеготовность приведу, пока бумаги нужные подпишут - злодеи уже по домам разъедутся. То ли дело небольшой мобильный отряд!
Торкин:
- Ну хуй с тобой, уговорил. Давно я бластером не махал. Когда выдвигаемся?
Линукс:
- Сейчас.
Торкин:
- Я передумал. Сегодня у меня свиданка.
Линукс:
- Потом свою эльфийку разочаруешь, злыдень писюкатый. Тут дело государственной важности!
Торкин:
- Вот бля.

***

Небольшой отряд засеменил трусцой к взлетной площадке космодрома. Не то что была нужда опасаться обстрелов, просто из-за Гриндабуржского хмельного боевые соратники жутко хотели ссать. У корабля уже ожидал экипаж ликантропов: Лайма, Вожак и Джульбарс. Специалист по проникновению (она же медсестра), пилот и штурман соответственно. После краткого знакомства все погрузились на борт. Линукс отдал команду на взлет.

***

На борту «Беспечного корсара»
Линукс:
- Лайма, введи новых членов нашей команды в курс дела. Обрисуй план в целом, чтобы мне потом было легче поставить им боевые задачи.
Лайма:
- Ок, коммадор!
Итак, внимание сюда, табуретки волосатые. Мы, под видом не определившихся и не успевших примкнуть ни к одной фракции вольных пиратов, приземляемся на Тинтуге. Далее, с помощью внедренного в организацию Сопротивления агента, удачи и такой-то матери проникаем в здание президиума. Фон'Барс собирает сходняк именно там.
Линукс:
- Позволь перебью. Ну а далее ворвемся, пиу-пиу, хуяк-хуяк. И домой возращаемся уже героями! Рили, Рули, вы отвечаете за пиу-пиу, а Торкин с Нили за хуяк-хуяк!
Торкин:
- Как в старые добрые времена Первого конфликта на Акузе!
Рилли, Рулли:
- Есть, коммадор!
Нили:
- Это наш план?
Линукс:
- А чё? Ссышь что ли?
Вожак:
- Извините, что вынужден прервать вашу дискуссию, но прямо по курсу патрульный корабль Империума и, кажется, наш закос под пиратов триумфально удался: судя по его манёвру, и тому, что из-под обшивки появились протонные пушки, по нам сейчас начнут вести прицельный огонь.
Джульбарс:
- Ну пиздец.

***

Линкор «Тревожный»
Размеренный полет прервала боевая тревога. Помощник капитана Исоромир бодрым шагом входит в рубку. Капитан Вафает смотрит эльфийское порно, скучает.
Исоромир:
- Капитан, мы засекли пиратский корсар! Прикажете открыть огонь или стоит связаться с ними?
Капитан:
- Выводи на коммутатор - все равно делать нехуй. Да и прошло то славное военное время, когда можно было стрелять без предупреждения.
Исоромир:
- Так точно, капитан!

***

- Обмудки, с вами говорит капитан линкора вооруженных сил Империума Вафает! Вы чего тут нарисовались?
- Сам ты обмудок! На связи коммадор Билли Линукс! Летим куда надо, тебя забыли спросить.
- «Коммадор», говоришь... Где пруфы, Билли?! И хрен ли ты забыл на этой убогой «шхуне»?
- Отпуск у меня. На Тинтугу с товарищами решил слетать инкогнито - там казино, бухлишко и распутные девки.
Исоромир:
- Капитан, я там узнал одного из экипажа - Торкина. Герой Акузы, довелось с ним против ящуров пару раз в бой идти. Отчаянный пидорас, сэр! В хорошем смысле. А о ебливости этого гнома и его страсти к неожиданным попойкам легенды ходят, так что, думаю, они не врут.
Торкин:
- Исоромир! Унылый представитель человеков, я слышу ж все! Ща и я твоему капитану поведаю о твоих «подвигах», пассив двужопый.
Вафает:
- Азартные игры, бухло и разнузданный секс - как цель визита на Тинтугу? Верю, видимо и вправду высшее руководство. Исоромир, дай отбой команде, нехуй по своим стрелять. Коммадор, Счастливого пути!
Линукс:
- Бывайте.

***

В логове Мурзилио Фон'Барса

Фон'Барс:
- Я выражаю свое почтение всем, кто сегодня, не смотря на разногласия и междоусобную вражду, нашел в себе мужество поставить общую цель превыше собственных интересов. Как вы знаете, сейчас слишком многие находятся под гнетом тирании. Слишком многих перемололи жернова так называемого «правосудия» Империума. Кругом несправедливость. Кругом царит диктатура! Нас слишком долго притесняли. Но, этому должен прийти конец. Я задам вам всего один вопрос: Вы согласны со мной?!
Ванос, Снейк, Гадус, Мерзус, Уродус, Негрус, остальные:
- Да! Хватит это терпеть!
Неожиданный выстрел нарушает спокойствие в президиуме.
Мерзус:
- Что за хуйня, по нам стреляют?!
*Негрус падает с дырой от луча бластера во лбу.
Мурзилио Фон'Барс:
- Положим свои жизни на алтарь! Принесем жертву кровавым Богам! Сопротивление должно жить!
*про себя: и именно поэтому я должен дать по съебам.
Все пошло не по плану. Несмотря на эффект неожиданности, ответственные за пиу-пиу Рили и Рули не смогли справиться со своими желудками и были у бойцов Сопротивления как на ладони, выдавая место своей дислокации трусливым попердыванием.
Торкин и Нили пытались вызвать огонь на себя, но это им удавалось не так плодотворно, как хотелось бы - силы были слишком неравны.
Ликантропы сражались храбро, но полегли первыми, прикрывая гномов. Последнее, что услышал Линукс из уст Вожака, было: «Не дай уйти этому шерстяному пипидастру».

***

Погоня

Глаза коммадора налились кровью, и, уже не думая о последствиях, он напролом ломанулся за Мурзилио. Терять было нечего. Его боевые товарищи были уже мертвы и пути назад не оставалось. Теперь - только вперед. Умереть, но выполнить свой долг, попутно забирая как можно больше жизней за собой в ад.
- Именем Императора я приказываю тебе сложить оружие и сдаться!
*палит в убегающего мутокота с двух рук
- Отстань от меня, обмудок! Что я тебе сделал?!
*отстреливается не оборачиваясь
- Ты должен умереть, чтобы миры смогли спокойно жить!
- И это жизнь? Это выживание! Я ратую за тех, кто угнетен!
- О чём шуршишь, пакетик? Ты ратуешь лишь только за себя!
- Ой, все... Умри, системы раб!
*в грациозном прыжке стреляет из своего бластера
- Умру. Но заберу тебя с собой!
*в последний момент успевает уклониться, ответный выстрел попадает прямо в цель
- Ах ты… Подстилка Имперская!
*падает, истекая кровью

***

Коммадора окружают ящуры, орки и прочие преспешники сил Сопротивления. Шквальный огонь не дает ему поднять головы из импровизированного укрытия, и он понимает, что ему не спастись. Он смотрит на труп Мурзилио и достает плазменную гранату с гравировкой «если не победа, так достойная смерть». Обращается к недобиткам:
- Эй, родившиеся назло презервативам! Я предлагаю вам помилование, если у вас хватит мозгов сложить оружие прямо сейчас!
Один из бойцов Сопротивления:
- Не по сезону булькаешь, жижа навозная! Нас много – ты один. И ты сегодня сдохнешь!
Линукс:
- Ну, другого я и не ожидал – увидимся в аду!
*выдергивает чеку
Все умирают от взрыва невероятной мощности.

***

Из отчета группы быстрого реагирования и ликвидации последствий вооруженных конфликтов:
«Президиум был похож на бойню. Повсюду лежали бездыханные изуродованные тела. Кровь лилась по полу рекой, а внутренние органы стали предметом интерьера. По хаотичному характеру стрельбы и числу жертв среди гражданских - можно с уверенностью сказать, что это была операция под началом коммадора Линукса. Второго настолько тупого и некомпетентного уебка не сыскать во всей галактике. В пользу этой теории так же выступает наличие его трупа среди остальных».

***

По закрытым каналам военной связи Империума прошло сообщение:
«Сегодня на Тинтуге, выполняя боевую задачу, героически отдали свои жизни коммадор вооруженных сил Билли Линукс и его соратники. Все представлены к государственным наградам. Силы Сопротивления разбиты и раздроблены. Слава Императору!»
Исоромир подмигнул Вафаету:
- Капитан, кажется, для вас открылась вакансия коммадора...
Вафает:
- Да хуй с ней. Обидно, что такую сечу проебал!

10. Обычный удивительный день

Сандро любил эльфиек. Многим не нравились узкие бедра и небольшая грудь. Зато они были откровенными и бесхитростными, пахло от них родниковой водой, липкими березовыми листьями и мягкой травой. Да и «нечистые дни» бывали лишь раз в двадцать лун. Что немаловажно.

Этой ночью знойную тишину то и дело нарушали раскаты грома и ослепительные вспышки молний, отражавшиеся на каменных стенах. Эльфийка крепко спала, обняв Сандро ногами. При каждом ударе грома она вздрагивала и смешно «стригла» острыми ушами, будто лань. Сандро не спал – гром и молнии в звездную летнюю ночь это как минимум необычно. Лишь под утро он задремал.

Сандро проснулся в полдень. Эльфийка к тому времени упорхнула. Он оделся и выглянул в окно. Начинался обычный день обычного придворного ведьмака.

Что может быть проще? Притащи королю раз в месяц голову какой-нибудь мантихоры, потряси ей с важным видом, пугая придворных мужей. И можно целый месяц пить, гулять, либо просто дремать у камина, вытянув ноги к самому огню.

А мантихор с вивернами становилось все меньше и меньше. Иногда приходилось забираться в такие дебри, что несчастная зверюга и людей никогда не видела. Но Сандро каждый раз заявлял, будто уничтожил зверя у деревни, когда тот охотился за ребятишками. Никого не интересовало, что у мантихоры довольно специфический рацион и грязный сельский оборванец может вызвать у нее лишь тошноту.

Едва ведьмак успел умыться, как в дверь постучали:
- Послания для господина ведьмака, - щуплый посыльный протянул Сандро внушительный сверток.
- От кого?
- Не могу знать, нашли рано утром на внутреннем дворе. Там ваше имя значится, сударь.
Ведьмак удивленно хмыкнул и распечатал сверток. На солнце блеснули два отменных сильмарита. С ними записка:

«Победителю Арраска, Зуарлофа, Плезога и Мартанзарра, Великому Сандро! Прошу принять заказ на Уншамеля. Вы знаете что делать и где искать, на то вы и Великий.

P.S. Сильмариты прилагаю как образцы вознаграждения, коих Сандро получит по выполнению столько сколько сможет унести» \ Неспящий \

Сандро не знал кто такой Неспящий. Но незнакомец обладал несметными богатствами. На два таких сильмарита можно купить отменного коня либо небольшой хутор. Также Неспящий неплохо знал послужной список Сандро. Перечисленные драконы были редкостными сволочами и дались очень непросто.

Сандро даже и не думал отказаться, хотя Уншамель дракон полулегендарный, да и обитал далековато. Но ведьмак порядком засиделся за пазухой у короля, а сильмаритов на себе можно будет унести на несколько жизней вперед, если конечно руки-ноги останутся целы.

Наспех собравшись, Сандро выскочил из комнаты. Спустя несколько пролетов и мрачных коридоров он внезапно ощутил сильное плотское желание. Ведьмак хотел, неизвестно кого, но очень сильно. Вскоре он почувствовал знакомый, едва уловимый запах гвоздики и корицы. Сандро остановился и усмехнулся:
- Лорриэн! Выходи, старая ты ведьма!
- Милый мой ведьмак! Взгляни же на меня, где ты видишь старость?

Драпировка у стены бесшумно колыхнулась. Из-за неё легкой походкой вышла придворная магистресса. То ли одежда, то ли ее подобие лишь прикрывала женские прелести Лорриэн. Сандро не знал, чем ведьму столь щедро одарила природа, а что было результатом кропотливого колдовства. Пухлые чувственные губы вполне могли быть настоящими. Подозрения вызывала слишком высокая упругая грудь. Она грозила разорвать и без того хлипкие кружева тонкой блузки. Да и вообще, о какой натуральности можно было говорить, если ведьмой Лорриэн пугали деревенских ребятишек еще в детские годы Сандро. А он был уже далеко не молод.

- Лорри! Хватит тратить на меня свои чары! Ты же знаешь, это бесполезно. Я справлялся даже с сиренами и суккубами.
- Так уж и бесполезно, дорогуша? - ведьма обхаживала ведьмака и терлась о него будто кошка, но силу любовного заклинания все же ослабила.
- Говори чего надо, ты же не просто так тратишь на меня магические силы?

Лорриэн остановилась и пристально посмотрела Сандро в глаза:
- Кажется мне, что ты вновь на дракона собрался. Может захватишь пару кусочков? Вам, живодерам, это ни к чему, лишь бы зверя замучить. А мне пригодятся.
- Что, будешь драконьи перепонки на зелье молодости изводить?
- На что буду, это уже мое личное дело, - глаза ведьмы вспыхнули нехорошим зеленым пламенем, - а ты постарайся, я тебе даже схему изъятия ингредиентов набросала. Я в долгу не останусь, - с напускной нежностью она прижалась к Сандро грудью.
- Ты хоть и ведьма, а баба бабой. И благодарность у тебя типичная, бабская, - ведьмак уверенно отодвинул чародейку.
- Не хочешь? Будь по-твоему. Долгий путь тебе предстоит. Не успеешь. Количество звездных знаков ограничено...

Сандро с интересом взглянул на ведьму. Она сжимала в кулаке огромный переливающийся камень. Внутри камня, вспыхивали и тут же гасли крохотные звезды.
- Камень Перемещений. Пойдешь к алтарю сразу за городом, сожмешь его посильнее и будешь за мгновение там, где загадал.
Сандро охотно протянул руку навстречу камню:
- Главное не думать у алтаря про твои прелести.
Ведьма в последний момент отдернула руку:
- Только знай, этот камень уникальный в своем роде. Ты мне принесешь все что в списке и еще останешься должен.
- Так бы ты последний и отдала, - Сандро резким движением выхватил камень у ведьмы из рук, - у тебя наверняка их завались. Откуда только ты их извлекаешь, при таком то одеянии.
Чародейка усмехнулась и растворилась в полумраке коридора. Ведьмак продолжил путь. Еще до заката он разделается с драконом, либо тот убьет Сандро. В любом случае все решится.

«Эх, надо было требовать у Лорриэн два камня. Как я буду топтать ноги обратно? Да еще с мешком драконьей требухи. Ну и ладно. Думать про обратный путь – плохая примета»

***

Уверенным шагом Сандро следовал городскими улицами к воротам. Приходилось то и дело уворачиваться от подвод, торговок с корзинами и помоев, которые горожане выливали из дверей домов прямо на улицу. Город жил своей быстрой жизнью. Жил и очень сильно вонял. Людьми, животными и отходами их жизнедеятельности. Ни один дракон так не воняет, а они смердят будь здоров.

По улице скользнул знакомый силуэт. Из трактира, пригнув голову, мелкой рысью бежал Мануэль. Великий бард и песенник. Настолько великий, что никогда не мог заранее знать, что ждет его в очередном городе – ликующая толпа либо гнилые помидоры.

- Мэнни! Ты куда так быстро бежишь? Наверняка из чьей-нибудь койки? - Сандро громко окликнул приятеля.
- Ты что орешь, олений рог тебе меж ноги! Я здесь инкогнито, - бард пригнулся еще ниже и перешел на бег, прижавшись к стенам домов.
- Инкогнито, чтобы пожрать, переночевать, трахнуть жену трактирщика и не заплатить? - ведьмак бежал рядом, ничуть не запыхавшись.
- Это делу не мешает. А вообще у меня секретная миссия. Я наблюдаю за одной весьма привлекательной особой в интересах другой особы, весьма знатной.
Сандро расхохотался:
- Вечером в дорожном трактире после двух кружек ты весьма охотно расскажешь про этих особ весьма незнакомым людям.
Мануэль нахохлился:
- С чего бы это?
- Да потому что ты болтун. И где берутся такие олухи, что платят тебе деньги? У тебя же недержание как у гаргамота во время гона!

Пробежав несколько кварталов, друзья снова перешли на шаг. Мэнни как ни в чем ни бывало продолжил далее:
- Кстати! Маркиз Эстен заказал мне партию хвалебных баллад! У меня есть парочка старых, надо только имя поменять. Как ты думаешь, сколько он мне за них даст?
- В морду он тебе даст! Помнишь, ты горел по срокам и переделал оду фрейлине Веласке в балладу о бароне Майгеле? Я запомнил кусочек:

«Его роскошный бюст, вздымаясь
Шальные взоры привлекал
Кормой божественной качая
Он как корабль проплывал»

Бард рассмеялся:
- Хорошо что барон тучен и далек от корабельного дела.
- Это точно! А как там трактат всей твоей жизни «Происхождение монстров»? Когда тебя убьют на хмельной пирушке или выбросят из чьей-нибудь спальни головой о мостовую, мне будет приятно знать что хоть что-то путное осталось потомкам.
- Работа ведется некоторая. Кое-что как раз хотел уточнить по отдельным монстрам.
- Ну, валяй. Все что знаю расскажу.

-Кто такой «утоплик»?
- Утоплик это мелкий пакостный засранец. Утонувший в раннем возрасте ребенок. Один такой подкрался сзади в ВечныхТопях и схватил меня за волосы. Хлебнув воды еле с ним справился. Теперь как видишь стригусь наголо.

- Вижу, с хвостом тебя бабы больше любили, по-моему. А кто такой «захрипун»?
- Домовой, которого жутко раздражает храп. Может подкрасться ночью к храпящему и всунуть в рот чего-нибудь. Например, горящую головню из очага или причиндалы свои. Но в целом безобидный.

- Фу-у-у, теперь боюсь захрапеть. Про «инкуба» расскажи, что знаешь?
- А вот инкуб существо мифическое. Прокрадывается по ночам к бабам в койку и ухойдохивает до полусмерти. Очень любят его замужние дамы непонятно кем обрюхаченные. Мужья сами охотно в него верят и уныло почесывают рога…

Так, за неспешной беседой друзья минули городские ворота и подошли к древнему эльфийскому алтарю на опушке леса. Сандро осмотрелся и достал из сумки камень, подаренный ведьмой.
- Ого! Это что волшебство настоящее?
- Сейчас все сам увидишь, обещаю, будет интересно. Хватай меня за пояс посильнее.
- Ведьмак! Я конечно за приключения, но больше выдуманные.
- Не дрожи! И руками меня не лапай! Да что ты прижался ко мне будто девка! Пояса достаточно…

***

Спустя мгновение друзья очутились среди скал. Куда ни глянь – сплошь каменные стены. Лишь на западе солнечный свет прорезал тонкую неровную брешь в каменистом кольце.

- Сандро, где мы?
- Помнишь ты хорохорился что баллады о битвах надо писать с натуры? Сейчас я тебе такую возможность предоставлю. Ты главное близко не подходи и бегай быстро-быстро. Крупные драконы ленивы, Уншамель не будет гнаться за таким прощелыгой как ты.
- Уншамель? Какой еще к лешему Уншамель? Ты что меня в драконье гнездо притащил?! – Мэнни испуганно смотрел под ноги, словно дракон был именно там.
- Да не дрожи ты. Скажи я раньше – ты бы не согласился. А вон и сам дракон, лежит клубочком.

Вы спросите как ведьмак готовится к битве с драконом? Пьет специальные зелья, приправленные драконьей кровью? Или молится святому Джирджису Драконоборцу? А может накладывает на меч специальные руны? По-всякому бывает. Сандро просто поправил меч за спиной, засунул в рот зеленую травинку и уверенно зашагал к огромной чешуйчатой туше.

Мэнни остался позади на почтительном расстоянии. Он все не мог решить где безопаснее – возле Сандро или чем подальше. Потому метался взад-вперед без остановки. Остановившись, он рассмотрел дракона и прошептал Сандро:
- Эй! По-моему оно спит.

Незнакомый громогласный голос зазвучал на все ущелье:
- Месье Мануэль! Ваш шепот разбудит даже мертвого, - дракон приоткрыл один глаз.
Сандро выхватил меч и перекатом сместился в слепую зону Уншамеля.
- Оставь свои ужимки, ведьмак! Будь ты чуть умнее, то догадался бы что я и есть Неспящий. Спрячь свою зубочистку - повоевать успеем.

Сандро знал что драконы очень честолюбивы и велеречивы. Всегда можно использовать это их качество себе на пользу. Потому он спрятал меч и присел на почтительном расстоянии от драконьей головы.
- Так зачем ты меня позвал, Дракон Драконов? Заманил в ловушку чтобы отомстить за своих братьев?

Страшный смех, будто раскаты грома заполнил ущелье:
- Сандро! Неужели ты думаешь что твоя жизнь стоит внимания Уншамеля? И кстати, прояви уважение, Плезог и Мартанзарр были моими любимыми сыновьями. Поддались на хитрости маленького слабого человека. Что ж, тем хуже для них…
- И все же! Зачем ты позвал меня?
- Может просто поговорить захотелось? Сколько стоит твое время, ведьмак? - дракон медленно перевернулся на спину, оголив брюхо. Закатное солнце тысячи раз отразилось в сильмаритах на животе Уншамеля.
- Хотел говорить – говори. Нам еще назад идти.

- А ты уверен что будет это «назад», человек? Не бывает «назад». Только «вперед». Для тебя и для меня. Потому не грустно и не страшно, - дракон вздохнул. По-настоящему, открыв рот и выпустив облако зловонного газа, - я устал, Сандро. Я видел все. Эти горы вокруг нас росли вместе со мной. Когда я был молодым ящером, я мог играючи перепрыгнуть через них. Все долины в округе были заселены драконами. Нам всего хватало. Мы пели песни. Сотни лет драконы хранили эти земли. Не для себя, а для жизни, для бытия.

Однажды, гуляя по побережью, мы пели свои длинные красивые песни. Я первым услышал как кто-то подпевает нам. На белых кораблях к берегу причалили эльфы. Их мотивы чудесным образом переплелись с нашими. Так родилась магия. Мы творили великолепные заклинания. Бывало, одно заклинание могло звучать десятки ваших зим. Это был чудесный мир.

Человек появился молча. Без песен. Маленький, мокрый и слабый. Драконы и эльфы не мешали вам. Но и не помогали. Мы просто наблюдали. Человеку не хотелось жить – ему хотелось выживать. Потому он размножался в сотни раз быстрее эльфов. За тысячу зим человек расплодился по всему миру. Грязные коробки городов появлялись тут и там.

Страх – вечный спутник человека заставлял его убивать. Эльфов истребили. Вместе с ними ушла магия. Остатки эльфов вынуждены были прятаться в лесах, с напускной гордостью называемых ими Лесными Королевствами. Другие пошли в услужение к человеку.

Драконы превратились в голодных кровожадных чудовищ. Что там говорить, мы сами дали повод истребить нас. Человек пришел за всеми. Только не за мной. А мое время вышло. Именно потому я и позвал тебя, ведьмак!

Дракон положил огромную голову у ног Сандро. Дыхание его было ровным и спокойным.
- Нет, дракон, я не убийца!
- Сандро! К чему этот театр? Потому что этот горлопан смотрит? Так давай я его сожру чтобы не мешал? - дракон щелкнул зубами и изобразил что-то похожее на улыбку.

- Будь по-твоему, - Уншамель разинул огромную пасть и с ревом бросился на ведьмака. Молниеносно, но все же недостаточно быстро. Бард лишь успел вздрогнуть, как голова дракона бессильно повисла на перерубленной шее.

Сандро выплюнул травинку и побрел к проходу. Бард за ним, с опаской поглядывая на мертвого ящера.
- Ты знаешь, Мэнни, я думаю не стоит брать эти сильмариты.
- Как скажешь, - даже болтливому барду не хотелось разговаривать.

Сандро прошел еще с десяток шагов и остановился:
- А впрочем, пара камешков не помешает, - он весело подмигнул Мануэлю и достал нож. Бард присвистнул и вприпрыжку побежал за ведьмаком к драконьей туше.

11. Нет места для драконов.


Ветер трепетал в тугих перепонках крыльев. Величественные склоны Эльбруса, обрамленные седыми облаками, медленно плыли где-то там внизу. Ощущение свободы и одиночества сжимали грудь сладкой негой, готовой превратиться в ощущение истинного счастья.

Все испортил сигнал умных часов. «Тревога! Проникновение в пещеру!» - мелодично пропели они с правой лапы. Дракон раздраженно рыкнул, и, сложив крылья вдоль мощного тела, камнем ринулся к земле.

В драконью пещеру вело два пути. Восточный шел через опасные перевалы и труднопроходимые горные тропы и упирался в массивные дубовые ворота с кованными стальными полосами. Западный и вовсе подходил только для крылатых созданий, поскольку представлял из себя весьма покатый коридор, ведущий из пещеры прямиком в бездонную пропасть. Дракон обычно предпочитал именно его. Он получал несказанное удовольствие скатываясь по покатому полу пещеры и раскрывая крылья уже над пропастью в состоянии свободного падения, либо наоборот цепляясь когтями за неровности и пробираясь в своё логово.
Сейчас же он предпочел воспользоваться восточным входом. Приоткрытые ворота явно свидетельствовали о том, что непрошеные гости пришли ногами.

В центральной галерее стоял тяжелый дух свойственный троллям. Дракон недовольно поморщился. Тролли славились своей наглостью и беспардонностью. Впрочем трудно представить себе воспитанного и учтивого человека, решившего выбрать себе образ тролля. Так уж повелось, что образы расово-пластической хирургии выбирались людьми по большей части исходя из собственного психологического портрета.
Если ты наглый, хамоватый, настырный, но считающий себя, впрочем без всяких на то оснований, неповторимым остряком и балагуром — значит с вероятностью в девяносто пять процентов выберешь себе образ тролля. Любишь подраться, плюешь на чужое мнение, но имеешь свой кодекс чести — быть тебе орком. Понты, похоть и гламур? Готовься отращивать эльфийские уши. Любишь одиночество и считаешь себя мизантропом? Типичный дракон. И только с сотрудниками больших корпораций не все так однозначно. Корпоративный стиль, туды его в качель, ко многому обязывает. Ну и еще госслужащие. Эти всегда выглядели как гоблины. Наверное для того, чтобы просителю сразу было понятно, что ничего хорошего от такого слуги народа все равно ждать не придется. Гоблин — он и в Африке гоблин.

Этот тролль был один. Он развалился на драконьей лежанке, перевел монитор из режима виртуального аквариума в телережим, пил пиво из драконьего холодильника и смотрел бокс. На экране здоровенный орк весьма бодро охаживал мощными ударами минотавра. Каждый такой удар сопровождался радостным криком тролля и летящими во все стороны брызгами пива.

- Гаси рогатого! - ревел тролль — Давай! В челюсть ему! В челюсть! Ну куда ты бьешь?! У него же не грудак, а меха кузнечные! Такой грудак не пробьешь! В челюсть ему!
Дракон как мог тихо подошел к азартному зрителю и спросил у троллей спины: «Я тебе не помешаю?»
- А! Братишка! - радостно заорал тролль — А я думаю, где тебя черти носят! Присоединяйся. Вот тебе пиво. Тут мой дружок, вон тот зеленый который, рогатого беса валит. Полуфинальный бой! Не хухры-мухры какие!
- У тебя имя есть, чудо волосатое? - с присвистом поинтересовался дракон.
- Вася я! А тебя как зовут, дружище?!
- Греггор. А теперь, когда формальности соблюдены, Вася, бери руки в ноги и чтоб духу твоего в моем доме через пять минут не было. Я понятно объясняю?
- Гриш, да ты что?
- Я — Греггор! - дракон раздраженно ударил хвостом о пол — И если ты сейчас же не растворишься в горном тумане, то, клянусь когтями, это будет последняя кружка пива в твоей никчемной жизни!
- Оу!... - послышалось со стороны входа - Драка — это так эротично...
В дверном проеме стояла эльфийка. Облачение ее состояло из сапог на высокой платформе, короткой распахнутой шубки и двух полупрозрачных платков, один из которых был обернут вокруг бедер, а второй прикрывал весьма завидных размеров грудь.
- Меня зовут Лизилетта. О чем спорите мальчики?
- Васивсувалий, к вашим услугам — тут же выскочил вперед тролль — А этот хмурый крепыш — Гриша.
- Меня зовут Греггор! - вновь недовольно возвестил дракон.
- Конечно, Греггор, миленький. - легко согласилась эльфийка, пройдясь пальчиками по закованной в чешую драконьей груди и тут же попытавшись ухватить его за то, что пряталось в кожаном мешке ниже живота. - У меня таких как ты еще не было. Пошалим?
- Да что тут, черт побери, творится?! - окончательно вышел из себя Греггор. - Как вы вообще сюда прошли?
Вася пожал плечами и молча вытащил из складок одежды стандартную ключ-карту. Лиз продемонстрировала точно такую же, откуда она её извлекла — осталось загадкой.
Камера умных часов зафиксировала коды обеих карт. Коды были сверены с единой государственной базой, поле чего озадаченный дракон буркнул «я разберусь» и исчез в западных воротах.
- Разберись, Гриша, разберись! - крикнул ему вслед тролль, одновременно ухватившись за упругий зад эльфийки и адресовав ей же одну из своих «самых обворожительных» улыбок. Не прошло и пяти минут как зал наполнился сладкими стонами.

Департамент распределения жизненного пространства представлял из себя шедевр кубизма. Серый пятиэтажный короб, с узкими бойницами окон и пёстрыми флагами Объединенных Федераций, разбавляющими унылый цвет неокрашенного бетона.
За дверью с табличкой «Начальник Эльбрусовского райотдела г-н Фигтебеев А.П.» располагался, что не удивительно, гоблин. Разговор длился уже четверть часа и явно зашел в тупик.
- Адольф Пресливич, поймите же меня — пытался воззвать дракон к гласу разума — Я же огнедышащий! Я не уравновешен. У меня клиническая степень социофобии и даже справка по этому поводу имеется! Нельзя ко мне подселять третьих лиц, это может быть опасно для их здоровья! Да и, в конце-концов, пещера моя частная собственность. Вы не в праве распоряжаться ей по своему усмотрению!
- Гражданин дракон, а я вам который раз повторяю, что не могу для вас ничего сделать! Парламент еще в прошлом месяце принял закон позволяющий расселять субъектов из перенаселенных зон в зоны пониженного и среднего народонаселения, не взирая на частное право. Причем замечу что такое переселение сопровождается денежной компенсацией владельцу собственности, а могли и вовсе ничего не платить. Планета задыхается от перенаселения, в следствии чего у большинства индивидуумов, как вы говорите, «клиническая степень социофобии со справкой». Да и направления на ПМЖ этим двоим выписала вышестоящая организация. Я просто не могу отменить их решения!
- Ну неужели нет никаких вариантов? - сокрушался дракон.
- Никаких! ...а впрочем... - Фигтебеев забарабанил пальцами по столу — Только для Вас, войдя, как говорится, в положение, я могу предложить вариант с небольшим обменом... Буду краток. Вы передаете в муниципальное пользование свою пещеру, а в замен получаете участок рифов в южном полушарии тихого океана. Район достаточно отдаленный от всякой цивилизации и ближайшие лет пятнадцать массового наплыва соседей там точно ожидать не следует. А положенной компенсации Вам как раз хватит на расово-пластическую операцию в русала. Или русалку. Трансгендерные метаморфозы снова входят в моду, знаете ли. Ну что скажите?
- Я подумаю — понуро выдохнул дракон.
- Подумайте-подумайте, милейший. - вздохнул Адольф Пресливич- Только не затягивайте. Космос мы просрали давно и окончательно. Ресурсов на то чтобы свалить с этой планетки не осталось. Биотехнологии и социальная адаптация дали нам небольшую отсрочку, но они же, похоже, стали нашим концом. Социопатов с каждым днем становится все больше,а свободных областей — меньше. Скоро мы начнем друг друга рвать за каждый свободный клочок личного пространства. Думайте быстрей.


Греггор был мрачнее тучи. Даже полет его не радовал. Да и может ли радовать то, от чего тебе добровольно предлагают отказаться, сменив крылья на плавники и жабры? С другой стороны, раз уж подселения начались, то избежать их не удастся. Ну выживет он эти два тела из родной пещеры, где гарантия что завтра на пороге не окажется пара бисексуальных фавнов? И прикрывай потом свой хвост от их посягательств. Принимая в расчет подобную вероятность, перспектива совместного проживания с вонючим троллем и похотливой эльфийкой уже не кажется такой ужасной.
В разбитых чувствах дракон решил посетить метаморфоз-центр и посмотреть что из себя представляет образ русала. Пол менять ему категорически не хотелось.

Как и положено подобным заведениям метаморфоз-центр пестрел рекламными стендами всех мастей. И с каждого такого стенда на посетителей смотрели улыбчивые счастливые лица, морды, хари и рыла. Греггор лежал на драконьем помосте в консультант-центре, дожидаясь своей очереди на прием лениво перелистывал рекламные буклеты выполненные в стиле «было-стало».
Вот человек-культурист, возрастом в районе сорока лет, превращается в мощного кентавра. Вот семейная пара неформалов становится группой гаргулий. А вот мелкий уродливый засаленный жирдяй превращается в сексапильную эльфийку Лизилетту.
Греггор заморгал не веря себе и снова взглянул на страницу. Сомнений не было. Лизилетта собственной персоной.

Дракон с трудом преодолел последние метры западного коридора. Скопившийся за день конденсат под вечер превратился в крепкую корку льда и даже могучие драконьи когти не всегда справлялись с подъемом грузного чешуйчатого тела.
За дубовыми воротами центрального зала во всю раздавались «немецкие аплодисменты». Тролль с эльфийкой, судя по смятым мехам и разодранным оберткам пищепакетов, весь прошедший день курсировали между кухней и лежаком.
- Гриша, дружище! - тролль обернулся на скрип ворот - Ты куда пропал-то? А мы тут прям распереживались с Лизи, места себе не находим. Присоединяйся! - и Василий широким жестом указал на стоящую перед ним на четырех костях эльфийку.
Греггор, недобро усмехнувшись, сплюнул перед парочкой рекламный буклет, прижал нужную страницу когтем и прошипел:
- Знакомься, Вася, это Лизи пол года назад.
- Едрить-колотить... - только и вымолвил тролль.
Эльфийка поднялась, молча схватила свою нехитрую одежду и демонстративно ударила буклетом по драконьей физиономии.
- Выход там — крылатый указал когтем на западные ворота.
- Ну и урод же ты, Гриша — заявил тролль едва за остроухой закрылись створки — Я уже почти кончил и тут ты приперся. Подождать не могу пару минут? Теперь придется догонять её. Успокаивать. Может даже обещать жениться. Пойми, ящерица-переросток, мы тут на законных основаниях и никуда уходить не собираемся. Андерстенд, дятел?

Он последовал за эльфийкой и троллем минут через десять. Мимолетный спуск по застывшей наледи, мгновение свободного падения, хлопок раскрывшихся крыльев. Дракон много думал. Ему казалось что он отчетливо слышал два крика, хотя на самом деле такого быть не могло. Он даже не смог разглядеть изломанные тела на дне ущелья. Предстояло как-то разобраться с полицией. Впрочем, можно было сделать вид что ничего не произошло. Он не обязан был контролировать перемещения этой парочки, а зайти за западные ворота они могли и без его ведома, равно как и уехать куда-нибудь на курорт. В одном дракон был уверен: старый гоблин ошибался. Думать было уже поздно. Пришло время рвать. Личного пространства больше не осталось. По крайней мере не для драконов.

12. Необычайное происшествие.

Работа была снята с конкурса из-за нарушения правил.

Это сообщение отредактировал Ammok - 5.06.2015 - 22:40

13. Место, где все возможно….

Есть такая примета. В том месте, где радуга упирается в землю, закопан клад…
Ясен перец, что с тех пор, как эту примету соответствующим образом оформили и донесли до народных масс, прошло очень много времени. Века прошли. Все равно - верят. Только вот увидеть то место, где начинается или заканчивается радуга раньше не представлялось возможным. В том смысле что, даже увидев с холма это чудо, надо сначала привязку к местности провести, ориентиры выбрать. На лошадке доехать. Теперь намного проще стало.
- Одиноко стоящее дерево, к юго-востоку от озера, как принял?
- Хорошо, вас понял. Выезжаю.
- Мы рядом сядем.
-Добро. До встречи.

Полевой лагерь ЮНЕСКО, Намибия, 2015 год.
Дерево уже давно перенесли в другое место. Возле озера полевой лагерь. Человек 50 научных сотрудников, а уж всякого рода экспертов как блох на барбоске. А все потому, что на глубине 5 метров вместо клада обнаружен тоннель. Хорошая такая кладка. Вообще-то кладки там нет – там монолитный камень, будто из тюбика выдавили пасту с дырой шестигранной посередине, но принято считать что – кладка, иначе множество научных работ придется сдать в утиль.
Кладка слабая, всего два бура угробили и отбойными молотками всего три дня долбили – в общем - плохо строили предки. С освещением тоже какая-то самодеятельность. Вместо того чтобы факелы воткнуть, древние строители через каждые полметра встроили флуорит прямоугольными плашками. А флюорит, как всем известно, при определенных условиях светит синеватым светом как 100 ваттная электрическая лампочка.
Вы не знали? Странно даже как то! Профессор материаловедения Курт Вогенхайм еще вчера об этом предварительный отчет отправил специальным курьером. Светит кстати неплохо. Волнами. Голова немного кружится, но светло, так что даже если иголку уронить – сразу найдешь. Решетка опять же…
Стоит посередь тоннеля решетка. Материал – серебро. Двери нет, запоров нет. Как ее в стенки тоннеля вставили непонятно. И болторез не берет. И болгаркой резать пробовали и гидравлические ножницы по металлу, вторые уже, угробили. Некоторые горячие головы вспомнили сказочное слово «мифрил», на что профессор материаловедения Курт Вогенхайм ругался минут пять. Потом правда сказал, что «рациональное зерно в этом есть и как рабочее название пойдет». Планировали вскрывать плазменным резаком, когда его смонтируют. Возможно, что и вскрыли бы, только вот врачу экспедиции это удалось сделать раньше.

В каждом приличном лагере должен быть врач. Ссадину зеленкой помазать или вакцину от вируса вырастить – дело житейское. А если такому врачу ещё и платить как медсестре в задрипанном африканском госпитале – всё! Цены такому врачу нет!
Доктору Александру Суворину, в общем то сугубо параллельно где работать. И в госпитале было неплохо. И тут – природа великолепная. И на передовом крае науки. И у доктора Мбебе прекрасный план. Мягкий такой, расслабляющий. Доктор Алекс с ним вечером постоянно обсуждает новые течения этнической музыки, тенденции развития современного изобразительного искусства и проводит сравнительный анализ аспирантки доктора Мбебе - мисс Саманты Дэвис. А поскольку медблок построен из современного композитного материала, то и звуковое сопровождение наружу не вырывается, хотя стонет Саманта - зачетно.
Но и работы хватает! Вызвали сегодня в тоннель, рабочий пытался отковырять кристалл флюорита, нож сорвался, глубокий порез. Обработал, скобки наложил степлером. Забинтовал. Сложил аптечку… Бригадир вместе с экспертом, похоже, от ЦРУ или из ГРУ или вообще от разведки Израиля хотели, правда, добавить множественные травмы головы и прочих частей организма, но доктор был непреклонен - больного надо наблюдать в медблоке. А вдруг инфекция какая? И Пофигу, что по отчетам вирусологов здесь воздух стерильнее, чем в озонаторе! Положено по инструкции!
И тут доктора срочно дернули к начальнику экспедиции. Давай давай! Срочно! Вам надо расписаться.… Как выяснилось и спешки то никакой не требовалось. Расписаться в приеме груза медикаментов и оборудования. Проконтролировать разгрузку и установку, при том, что вертушка с означенным оборудованием на полчаса опоздала. И хватился доктор Алекс аптечки только ближе к ночи. И вообще он хотел забить на нее, ибо отношение к лежащим без присмотра вещам у наших рабочих насквозь философское. Но для очистки совести решил всё же сходить. Вход в тоннель ещё не закрывали, постоял, пивка выпил с начальником охраны, потрепались за жизнь, а потом двинулся Алекс за сумкой.

В тоннеле всегда испытываешь странное чувство. Как будто стоишь на сцене, в глаза бьют софиты и зал провалился во мрак. Ты один, но там, за чернотой, сотни глаз смотрят на тебя и слушают твои слова. По коридору волнами перемещается свет, Порой возникает странное ощущение, будто посередине коридора проносится маленькая синяя искорка. Какой то, видимо, оптический эффект, иллюзия. Тут вообще много странных эффектов. Воздух свежий, буквально горный. Микрофлоры нет. Вообще нет! Стерильно. И что самое интересное, в метре от входа уже все становится стерильным, сразу у входа – стандартный микробиологический состав, а дальше – как ножом обрезало. Потом фантомные звуки. Все, кто работал в тоннеле – слышал что-то. На грани восприятия, фоном, еле уловимые звуки. Хотя акустики божатся, что никаких посторонних шумов нет. И всё же всё же…
Причем когда ты в тоннеле один, все эти эффекты усиливаются. Кто- то тихо шепчет тебе в правое ухо слова. Странный язык, похожий одновременно на все языки и наречия мира. Немного звенит в висках. Сполохи света вдруг приобретают форму… чего - то странного, непонятного. Слегка покалывает в кончиках пальцев. И самое странное - ощущение своего тела. Каждой клеточки. Все эти движения – вдох-выдох, биение сердца, пульсация крови в артериях…
- Тьфу ты, - чертыхнулся Алекс.- Как до решетки дошел не помню… Пора завязывать курить гашиш.
Сумка, что удивительно, по-прежнему стояла на разборном столике, среди аппаратуры и инструментов. Только на полу возле сумки, валялся нераспечанный бинт. Алекс подошел к столу, одной рукой взял сумку и, наклонившись, поднял бинт. Чуть приподнял голову и внезапно замер. На самом деле, на высоте метра полтора от пола, сверкал вдоль всего тоннеля бледно синий луч. Случайно глаза доктора оказались на расстоянии нескольких сантиметров от этого луча и, всмотревшись, Алекс вообще обмер. При приближении к лучу возникало ощущение увеличивающегося объёма, как будто ты проваливаешься в другой коридор, внутри этого луча. Коридор со странными стенами, будто бы сделанными из странных письменных знаков, знаки объемные, выпирающие в коридор и в то же время, состоящие только из света. И этот коридор открыт в обе стороны, но в той стороне, что спереди вроде виден какой -то отблеск красноватого цвета, по форме напоминающий контур двери. Невольно Алекс шагнул вперед и оказался в этом самом коридоре. В одной руке аптечка, в другой бинт и понимание того, что «ЭТОГОНЕМОЖЕТБЫТЬ!». Но факты вещь упрямая. Вот он коридор, вон за светящимися знаками видны стенки тоннеля, столик с аппаратурой, полусобранный плазменный резак…
А вот коридор упирается в явную дверь. Шикарную дверь из… дерева, наверное…, всю украшенную завитками, фигурами…. Надписями! Алекс наморщил лоб от напряжения, кажется, стоит чуть напрячь память и он вспомнит этот язык, эти слова… Черт! Не выходит ничего! Было бы в характере доктора Александра Суворина авантюризма чуть меньше, а благоразумия чуть больше глядишь и выскочил бы из странного коридора, истошно вопя от ужаса неведомого. Прибежал бы весь взвод охраны, сюда вообще бы весь лагерь прибежал…
Уже делая шаг к Двери, доктор Алекс подумал об этом. Однако извечное российское «похуй танцуем» уже толкнуло руку к двери, навстречу чему нибудь.

Помещение, в котором оказался Алекс, поражало своими размерами даже больше, чем его содержимое. Стеллажи с книгами, фолиантами, свитками от пола до потолка, странные приборы, диковинные аппараты самой причудливой формы на старинных столах. И в воздухе, будто сияющая золотистая пыль. Освещение мягкое и чуть приглушенное.
Внезапно откуда -то сзади раздалось мяуканье. Обернувшись, Алекс заметил небольшой балкончик, среди стеллажей на котором сидел кот. Обычный крупный черный кот. Четыре лапы, хвост, уши и зеленые светящиеся глаза.
- Кис кис кис, - машинально произнес он.
- Ну, допустим, я спущусь к вам, - сказал кот.- Чисто теоретически. И что? У вас найдется, чем меня угостить?
- Мармеладки будешь? – машинально ответил Алекс. Ситуация все больше напоминало какой то кадр из фантастического фильма.
- Мармеладки? – спросил кот, спрыгивая с балкона. Медленно пролетев до ближайшего стола кот, приземлился совсем рядом с Алексом. – Буду!
- В свою очередь я бы предложил вам выпит воннн из того кувшина,- сказал кот, облизываясь. – Там очень хороший тонизирующий напиток из Ликии, а он вам потребуется, я так думаю.
Алекс достал мармеладки из аптечки и протянул их коту, всё так же пребываю в каком-то странном смятении чувств. С одной стороны всё происходящее было далеко за гранью реальности, с другой стороны, мучительное чувство у з н а в а н и я. И кабинета, и кота, и того, где собственно, он находится.
- Странное чувство, не правда ли?- сказал кот, принимая пакет и усаживась.- Будто бы вы уже когда- то тут были…
- Да…- Алекс озирался по сторонам, отпивая жидкость из кувшина.
- Вы знаете, действительно как то лучше стало!
- Ну, собственно, этот бальзам как раз и был для таких вот случаев разработан.- сказал кот.- Когда выяснилось, что субвакуумный прокол Ткани Мира сопряжен с периодом оглушенности и неадекватного восприятия реальности. Нами было принято решение помочь в адаптации посетителей.
- А где это …ЭТО? – немного сумбурно спросил Алекс, поставив допитый кувшин на стол.
- Это нечто вроде чулана между Страницами. – ответил кот.- Страницы – это проявления Вероятностных Реальностей. Иными словами. Там Ваш Мир, Мир находящийся от вашего чуть в стороне, Мир находящийся от вашего в доле секунды. В общем – там или здесь, абсолютная реальность, все варианты возможных состояний Вселенной.
- Тут у вас в кувшине ЛСД был намешан или я всё это на самом деле слышал? – спросил Алекс.
- Так всё и обстоит, Александр Евгеньевич,- ответил серьезно кот. – Именно так и никак иначе.
- Но …. Что же тогда этот вот Чулан? – задумчиво сказал Алекс.
- Когда то, до своего ухода, - произнес кот.- Великий Татьму создал этот кабинет в том виде, как он существует сейчас. Много работал, проводил какие- то странные эксперименты, которых я до сих пор не понял, хотя мой квантовый суперскалярный процессор способен провести расчет фазовых состояний атома урана во время ядерного взрыва в режиме реального времени. Потом он сказал мне, чтобы, когда ты придешь, я познакомил тебя со всем, что может тебя заинтересовать. Провел обучение базовому и расширенному знанию магии…
- Чего?- удивился Алекс. – Магии?
- Ах да! – ответил кот.- У вас же считают, что магии не существует. Но она есть и более того... То чему я вас должен научить во всех Мирах называют Изначальной Магией. Это как бы самый продвинутый вариант магии, основанный на знании инвариантности флюктуации вакуума.
- Я вообще- то заканчивал Санкт-Петербургскую военно медицинскую академию, потом служил в спецназе ГРУ, на режимных объектах, но чувствую, что магию я и за стопятьсот лет не изучу. – самокритично отозвался Алекс.
Кот, натуральным образом хмыкнув, спрыгнул со стола и пошел по коридору между столами.
- Извольте идти со мной, - произнес кот не оборачиваясь.
Дойдя до дальней стены, Алекс увидел кресло с высокой, ажурной спинкой над которым колыхалось полупрозрачное облачко оранжевого цвета.
- Присаживайтесь, - сказал кот. - Располагайтесь совершенно спокойно, сейчас я вам всё покажу.

Алекс уселся в кресло. Провалился в кресло. Присел в кресло. Открыв глаза, Алекс почувствовал, что он м о ж е т открывать взглядом двери, переносить вещи усилием мысли, приготовить себе чашку кофе, только пожелав этого… и ещё миллион других вещей. Появилось внутри что – то т а к о е …
- Собственно на этом обучение и закончено, - сказал кот – Для того чтобы всё у л е г л о с ь конечно требуется время, но это не критично. Нужные знания и навыки в любом случае будут вам доступны в момент необходимости. Далее по программе мне было бы необходимо познакомить вас с оборудованием и дать возможность в н и к н у т ь в суть проводимых Татьма исследований.
Однако.… На вверенной мне в наблюдение Странице происходит, что то непонятное. Нам необходим анализ ситуации на месте. И если вы согласитесь на переход - я был бы весьма вам обязан.
И снова избыток авантюризма, круто смешавшись с полученными знаниями, сыграл коварную роль в остром приступе недержания языка…
- Хочу! А что делать то надо?
Перед военврачом Александром Сувориным расстилалась самая настоящая степь. С холма, где он стоял на фоне пламенеющего рассвета, хорошо было видно бескрайнее море разнотравья, мерно колыхавшееся утренним лёгким ветерком. Дурманящий аромат цветов, прохладные струйки ветра и ощущение чего- то такого… Нового, невероятного.… Как давно забытое чувство Детства, когда открыты все дороги и все возможно…
Все возможно…

Это сообщение отредактировал Риксен - 5.06.2015 - 15:24

14. Малышка и Карлсон

На краю высотки сидел мужчина, лет сорока и грустно вздыхал своим мыслям. Как же все стремительно меняется, - думалось ему. Он не заметил скользнувшей в его сторону женской тени. А зря. От испуга и неожиданности он полетел к земле, лихорадочно тыкая в кнопку на груди. Но двигатель не срабатывал, на голодный желудок никак не заводился. Давно устаревший механизм старательно чихал, пытаясь честно отрабатывать свой вечный на износ ресурс.
- Спокойствие, только спокойствие – упрямо вертелось в голове в последние секунды его жизни.
Девушка, не дождавшись адекватного поведения от падающего человека, запрыгнула на летающую доску и устремилась вслед за экстремалом. В десятке метрах от земли мотор, отчихавшись, наконец, утробно заурчал и мужчина, словно отскочивший от земли мячик, вернулся на крышу. Немного погодя на крышу вернулась и девушка , и с виноватым выражением лица уселась на безопасном расстоянии от человека. Она с любопытством разглядывала лопасти вентилятора на его спине.
-Хулиганка. Чуть не угробила мне Карлсона. Сколько тебе лет? – ворчливо спросил хозяин крыши, подставляя под её интерес новые детали своей внешности.
- А сколько дашь – кокетливо спросила она, переводя свой взгляд на его лицо.
- Ну, судя по лифу – лет 25.
- Да? – удивилась она и незаметно расправила свои плечи. – Вот и я думаю, чего это я уже столько лет до сих пор Малышка? – приветливо улыбнулась девушка.
- Потому что до сих пор хулиганишь – нашел подходящую причину Карлсон.
Она приходила к нему в свободные вечера. Они сдружились. Болтали о жизни. Мужчина удивленно слушал её фантастические истории, девушка - его мифические рассказы.
- Хочется детишек. Только кто даст? Вдруг дитё нажмет кнопку в утробе матери – сетовал на свое одиночество Карлсон.
- Да ты просто снег прошлогодний. Это же двухнедельные курсы биохимии. Подобрать качественные тибетские пластификаторы и за парочку недель твой винт станет эластичным, современным и абсолютно не безопасным. И эту странную кнопочку тоже надо поменять, на что-то более достойное. А с «этим» сейчас гораздо всё проще. Банк берет две дозы твоего генетического материала. Встретились двое, посидели, выпили праздничный натуральный кофе, отослали в хранилище свои персональные коды и всё. Дальше ребенок растет под присмотром государства: ясли, садик, школа. Если есть желание, можно с ним пообщаться.
- У нас было иначе – улыбнулся Карлсон своим воспоминаниям.
- Слушай, покажи мне все-таки свою спину, любопытно же? Ну покажи, покажи-и-и?– настаивала девушка упирающемуся другу. – Давай я стану твоим доктором, а ты - моей экспериментальной моделью?
- Кем?
- Моим пациентом, больным.
Девушка внимательно изучала обнаженную спину, трогала, крутила, попутно делая заметки в свой органайзер.
- Похоже, дополнительно придется заниматься проблемой избыточной потенции – хихикнула она заканчивая свой осмотр.
Больной, окруженный вниманием и заботой, стремительно шел на поправку. Настал день заключительного обхода и контрольных испытаний.
Довольная результатами своей работы, Малышка радостно хлопала в ладоши, заходящему на посадку своему другу.
- Простите, у вас можно тут приземлиться? – шалил, сияющий от восхищения Карлсон.
- Ну что, пошли в спальню, будем клепать комнатные вентиляторы – хохотала девушка.
- Ну, я так не играю. У меня же нет персонального кода?
- Мы уж как-нибудь по старинке? – заговорщицки подмигнув, предложила она, взяв его за руки.
- Фу, как некультурно! – игриво возразил он, но встретив её взгляд с укором торопливо согласился, - Подожди. Я быстро слетаю на чердак за свежей простынёй…

15. Кукловод

За окном, как обычно, шёл бесконечный дождь. Серые струи воды падали с неба на покрытую толстым слоем жидкой грязи землю. Картинка за стеклом, размазанная бьющими в него потоками воды, где тёмное низкое небо без единого просвета совсем недалеко сливалось с такой же тёмной равниной, лишь добавляла уныния. Можно было, конечно, активировать мультимедийные функции и вывести на окно более радостный пейзаж, но именно вечный дождь, без перерыва льющийся на этой богом забытой планете, больше всего гармонировал с его настроением. Помогал сосредоточиться и решиться на так долго откладываемый разговор.

- Кристи, милая, я долго не решался, но я должен тебе это сказать.
Мужчина резко развернулся и впился глазами в девушку, сидящую на кровати. Не удержавшись, скользнул восхищённым взглядом по её обнажённому телу, после чего требовательно заглянул в широко раскрытые глаза, наполненные любопытством.
- Давай сбежим. Только мы вдвоём, ты и я. Куда-нибудь далеко, на задворки Федерации, где до нас никому не будет дела.
Мужчина, сделал несколько быстрых шагов, присел на кровать около слушающей его девушки и взял её руку.
- Знаешь… Я не могу без тебя. Всю рабочую декаду, когда тебя нет рядом, я хожу как в тумане, двигаюсь как автомат, что-то делаю, а все мысли только о тебе. Я готов бросить всё и начать жизнь сначала, лишь бы ты была рядом.
- Но, Роберт, - голос девушки дрогнул, а глаза увлажнились, - ты же сам прекрасно знаешь, что это невозможно. Я всего лишь клон, такая же собственность Корпорации, как и всё вокруг. Как этот стол, кровать, на которой мы сидим, как весь этот дом терпимости, наконец. Я даже не личность, в юридическом смысле этого слова.
- Кристи, малыш, это всё ерунда! Для меня ты куда больше человек, чем основная масса тех, чья единственная заслуга в том, что им повезло быть зачатыми в результате слияния сперматозоида и яйцеклетки. Ты просто захоти, и всё у нас получится! У меня есть сбережения, думаю, что хозяин этого борделя, в обмен на них, с удовольствием спишет клона Кристина, как жертву несчастного случая. Мы подправим твой ДНК-шифр и организуем новые документы, я найду тех, кто возьмётся это сделать. В конце концов, я не самый последний человек в Корпорации. А потом мы просто исчезнем, а где-нибудь на другом конце галактики появятся совсем другие Кристина и Роберт.

Вместо ответа девушка пододвинулась к замолчавшему мужчине, нежно обняла, прижавшись своим телом к его спине, и грустно опустила голову на его плечо. Он тоже обнял её, такую любимую и желанную, и на несколько мгновений в комнате воцарилась тишина, которую прервал зуммер коммутатора. «Старший инженер Кенслер, ваш орбитальный транспорт прибудет через три минуты. Постарайтесь не опаздывать. Продуктивной рабочей декады».
- Тебе пора, милый, - тихо проговорила девушка и взъерошила волосы Роберта, - возвращайся поскорее, я буду скучать.

Когда к выходу из здания стремительно скользнула зализанная капсула орбитального транспорта, ожидающий её мужчина, перед тем как шагнуть в бесшумно распахнувшуюся дверь, бросил тоскливый взгляд на окно комнаты, где провёл свои два выходных дня. Капли дождя ударялись в стекло, и сбегали вниз, размазывая видневшийся за стеклом девичий силуэт.
***
Хозяин дома терпимости откинулся в кресле, которое жалобно взвизгнуло под его массивным телом. Поднёс к глазам стакан виски, крепко зажатый в ладони, посмотрел на просвет коричневую жидкость, одним глотком допил содержимое и ехидно усмехнулся.
- Ну, конечно, если нужна Кристина, так её можно выкупить. Запросто. Любой каприз за ваши бабки, - раздражённо произнёс он в окружающую пустоту, глядя в глубину экрана, показывающего трогательную сцену прощания.

Утро первого дня рабочей декады, по мнению хозяина дома терпимости – самое отвратительное время. Слишком много пустых слов и не менее пустых обещаний, слишком всё приторно и неправильно. Он плеснул ещё полстакана из ополовиненной литровой бутылки, стоящий на столе, подошёл к окну и проводил взглядом фигуру садящегося в транспорт старшего инженера, замершего на мгновение перед входом и пристально смотрящего куда-то вверх, не обращая внимания на капли дождя, падающие ему на лицо.
- Придурок, – зло проговорил мужчина, вновь залпом опустошил свой стакан и перевёл свой взгляд на экран, - какой же ты придурок! Кристину он хочет. Интересно, а сейчас бы её увидел, тоже бы захотел? Или побрезговал бы.

Тело, ещё совсем недавно бывшее телом молодой девушки, стремительно блекло и оплывало. И вот уже камера показывает аморфную серую студнеобразную каплю, колышущуюся на кровати. А уже через несколько секунд преобразившееся существо пришло в движение, плавно перетекло с кровати на пол и двинулось в сторону открывшейся входной двери, выползло в коридор, и комната опустела.

Мужчина плеснул себе ещё, сел в кресло, закрыл глаза и погрузился в воспоминания. Ему не надо было смотреть на многочисленные мониторы операторской, чтобы знать, что то же самое сейчас происходит по всему зданию. Множество точно таких же живых капель, ещё утром имевших вид девушек, обслуживающих работников Корпорации, а сейчас больше похожих на слизней-переростков, сползаются в подвал, чтобы влиться в материнское тело Роя, такое же желеобразное и пульсирующее.

Рой – открытие, изменившее жизнь Сергея Березина. А виновата во всём жадность, в своё время толкнувшая хозяина дома терпимости на исследование случайно обнаруженного бурильщиками Корпорации поселения аборигенов, вымерших из-за произошедшего на этой планете в глубокой древности катаклизма. Один из клиентов как-то перебрал и, по секрету, поведал ему об этой находке. Гуманоиды, населявшие ранее планету, были чем-то похожи на земных лемуров, и, судя по археологическим находкам, имели культуру, остановившуюся где-то на уровне первобытно-общинного строя, впрочем, иногда они оставляли после себя занятные артефакты, которые можно было достаточно дорого продать. Хотя контакт с Роем, вряд ли можно назвать открытием. Он сам появился, в образе «лемура», в точности копировавшего образ, каким себе его Сергей и представлял аборигена планеты. В тот момент показалось, что взять с собой живого представителя вымершего народа – отличная идея, а потом стало поздно что-то исправлять и оставалось только сожалеть о случившемся. Сейчас-то он знает о коварных способностях этого ментального паразита, принятого тогда им за аборигена, вступая в контакт с жертвой, принимать облик, который та подсознательно желает увидеть. Идеальная мимикрия. Странный каприз эволюции, вынудивший питать квазиразум Роя, мыслительными эманациями другого существа, достаточно быстро превращая свою жертву в идиота, а потом, когда отказывали основные функции мозга – в основу для увеличения своего тела.

Именно после той встречи Сергей, мечтающий о богатстве, быстро придумал план, как разбогатеть при помощи прирученного, как ему казалось, Роя. И через некоторое время «ложноножки» Роя, сильно увеличившегося в размерах за счёт клонов, работавших здесь до этого, обеспечили дому терпимости небывалый успех. Ведь каждого пришедшего здесь обслуживали именно такие партнёры, о каких подсознательно и мечтал клиент. Изменилось всё: контингент, финансирование, отношение. Но к своему неудовольствию, Сергей понял, что изменился и он сам. Наблюдая в операторской сцены расставания, происходившие каждый первый день декады, смотря на людей, попавших в зависимость от Роя, он пил, и, казалось, с каждым глотком алкоголя возвращались утерянные эмоции, и он вновь чувствовал себя человеком.
***
Зонд ментального контроля задрожал, а следом пришли в движение, грозящее опасным резонансом, и коннективы, соединяющие ганглии, отвечающие за психосоматический контакт с данной особью, на что тут же откликнулся один из сегментов Роя. Мгновенно проанализировав происходящее, сегмент принял решение отключить сознание жертвы из-за слишком сильных флуктуаций пси-поля. Человек, сидящий в кресле, безвольно откинулся, из ослабевших пальцев выпал стакан и со звоном покатился по полу. В это же время другой сегмент изменил направление движения в сторону операторской, на ходу видоизменяясь, и в дверь уверенно вошёл двойник мужчины, глубоко спавшего перед экраном. Походя оттолкнув кресло вместе с развалившимся в нём человеком в дальний угол, недоступный камерам видеосвязи, двойник уверенно произвёл процедуру вызова центрального офиса. Экран озарился эмблемой Корпорации, после чего на нём появилось мужское лицо, при взгляде на которое сразу становилось ясно, что ответивший на вызов привык руководить.

- Доброе утро, Аристарх Богданович, - подобострастно проговорил двойник, обращаясь к изображению, - выходные прошли результативно, записи «развлечений», как вы и просили, высланы вам по закрытому каналу.
- Хорошо, Серёжа, молодец, - небрежно махнул в ответ рукой мужчина на экране.
- А может и Вы к нам как-нибудь ещё раз заскочите? Ребекка по Вам скучает, ну, или другую девочку можно подобрать. Или парочку сразу.
- Ребекка, - задумчиво пробормотал мужчина потеплевшим голосом, - может и заскочу, если в ваших местах окажусь. Без записи, надеюсь?
Несмотря на шутливый тон последнего вопроса, в голосе спрашивающего явственно прозвучала угроза.
- Обижаете, Аристарх Богданович, - отрицательно замотал головой двойник хозяина дома терпимости, - какая может быть запись? Я ж для дела только. И вообще, я давно Вам предлагал переместить моё заведение куда-нибудь в более цивилизованные места – там от меня пользы больше будет.
- Подумаем, - лениво ответил собеседник и отключился.

В полумраке комнаты тело двойника начало обратную деформацию, а разум Роя, разбросанный по множеству нервных узлов его большого тела, проанализировав новую информацию, пришёл к выводу, что для установления полной ментальной зависимости от сегмента, который функционер, бывший только что на связи, знал как Ребекка, достаточно ещё одного контакта. А контроль над ним – это выход на планету-мегаполис Земля, которую эти странные существа с непривычно яркими эмоциями считают своим домом. Осталось лишь немного подождать.

Рой умел ждать. Он пережил местных разумных, чья популяция на этой планете долгое время была под его полным контролем и служила ему эмоциональной пищей. Пережил и ту катастрофу, после которой его корм достаточно быстро вымер, не сумев приспособиться к изменившемуся климату. И потом был долгий период ожидания, прерванный едва заметными эманациями чужих эмоций. Но даже после этого, Рой терпеливо выжидал того случая, когда можно будет без подозрения внедриться в поселение колонизаторов. Эти новые существа ему понравились, они были эмоциональны, мыслили яркими образами, ими легко было управлять. Вот только очень быстро выгорали, превращаясь в безмозглую органику, использовать которую можно было разве только, как строительный материал для новых сегментов Роя. Впрочем, и это не было проблемой, на той планете, откуда пришли эти существа, при разумном расходовании ресурса, пищи Рою хватит на очень долгое время. И Земля была уже близка.

16. Критические ошибки космической навигации.

Из состояния беспокойной полудремы его вывел приятный девичий голос навигатора:
- Вы достигли конечной точки маршрута!
Андреас деактивировал гравиопояс и взмыл из пилотского кресла к обзорному экрану.
Странно, путь до окраинной колонии занял вполовину больше времени! Он кинул взгляд на показания приборов. Топливо почти на исходе, а маршрутный дисплей навигатора показывает кривой запутанный клубок, вместо привычной путевой схемы. Что-то сбоило в совершенной конструкции служебной яхты. Нельзя так вот запросто, взять и изменить маршрут.
Андреас разглядывал средних размеров планетоид с двумя крошечными лунами. Этот пыльный булыжник со скудной атмосферой мало походил на Персею Целиту - аграрный рай и его точку прибытия.
- Навигатор, где мы!? - активировал он голосовое управление.
- Вы достигли конечной точки маршрута!
- Ты издеваешься!? Где Персея?
- Вы достигли...
- Покажи мое местоположение!
- Нет данных, неисследованная область галактики!
Пилот пнул в сердцах ребристую переборку рубки управления и тут же полетел, завертевшись вокруг своей оси, сбивая всё на своём пути.
- Черт возьми - пояс! - вспомнил он запоздало о невесомости и, щелкнув тумблером на поясе, жестко приземлился на пол тесной рубки.
- Внимание! Критический показатель уровня топлива! – вдруг, проснулся бортовой компьютер и на центральный экран полезли красивые диаграммы расходования горючки.
- Компьютер, сколько мы ещё продержимся на орбите?
- Не более двух универсальных хроноедениц, затем начнём постепенный сход и с вероятностью девяносто пять процентов сгорим в атмосфере, - бесстрастно вычислила машина.
- Свяжись с ближайшим портом, отправь сигнал бедствия!
- Начинаю сеанс связи! - комментировал бортком свои действия. - Некорректная команда! Нет трансляторов в зоне доступа! Повторить?
- Да, черт возьми, конечно, повторить!
Мощнейшие трансляционные станции были повсюду! Везде, куда простиралась необъятная человеческая цивилизация! Это могло означать только одно - он очень-очень далеко от обитаемых миров...
Неожиданно корабль дрогнул, и чуть слышно загудела автоматика, умная машина активировала процедуру схождения с орбиты.
- Запускается процесс автоматической посадки транспорта! Пилоту рекомендуется занять компенсационное кресло и пристегнуть ремни безопасности согласно стандартной инструкции!
* * *
Барон фон Дюррер, был пьян и крайне раздражен, а потому от души пнул человекоподобного робота-секретаря в полированный бок. Удар вышел знатный - механический бедняга, потеряв равновесие, рухнул вниз головой с широкого трапа "Претории" на каменистую пыльную почву. С достоинством потомственного дворецкого, андроид поднялся и продолжил, как ни в чем не бывало:
- Ваша милость, мои сенсоры улавливают в атмосфере соединения метана и хлор! Я все же рекомендую надеть легкий дыхательный фильтр с классом защиты "LAB7".
- Слушай Фолли, - пьяно возразил фон Дюррер, - мы застряли на этом треклятом булыжнике с дрянной атмосферой, с кучкой плебеев и без горючки!
- Да сэр, но...
- А теперь раскинь-ка своими ржавыми микросхемами, которые заменяют тебе мозги, сколько я тут протяну без свежих фруктов и своих молодильных уколов? Молчишь чертяка!? То-то! - барон нравоучительно поднял палец к небу и вдруг узрел полыхающую точку на горизонте, которая увеличиваясь в размерах, быстро приближалась.
Секундой позже пришел звук. Грохот гедеоновых турбин выдавал легкую яхту класса "Курьер". Опершись на робота-слугу, пьяный вельможа наблюдал, как корабль осторожно снижался и наконец, поднимая тучи невесомой взвеси сел километрах в тридцати южней "Претории". На шум двигателей выбежали из недр роскошного посольского корабля ещё несколько человек.
- Кто это? - спросил капитан Мурси, щурясь на пылевую бурю устроенную приземлением, одновременно натягивая дыхательную маску.
- А кто его знает! - улыбнулся барон. - Ещё один потеряшка, судя по всему. Мурси, сделайте милость откомандируйте кого-нибудь, пусть встретят гостя.
- Я поеду! - вызвался Клайв, самый молодой из мужчин, стоявших на сходнях гигантского лайнера. - Вездеход возьму, вы не против, милорд?
- Да пользуйтесь, что уж теперь! - разрешил фон Дюррер.
* * *
- Ты не раскисай дружище! - Клайв хлопнул Андреаса по плечу. - Это ещё не конец света. Тут, таких как мы, без малого триста душ будет!
- И что, все заблудились? - удивленно спросил астронавт, удобно устраиваясь в салоне вездехода.
- Ага, все семнадцать чертовых посудин! Ну, с твоей, уже восемнадцать. - Клайва казалось, забавляет их положение. - Представь, космонавигаторы притащили их в эту дыру почти на пустых баках!
- Что же это такое? - озадаченно размышлял Андреас. - Аномалия, саботаж, похищение?
- Ты не поверишь!
- А вдруг?
- Андре, когда ты обновлял прошивку своего навигатора?
- Я не обновлял её, - он сверился с дистанционным терминалом корабля. - Точно, он сам пропатчился свежими обновлениями в доках Новой Пайоллы, там бесплатная сеть вроде...
- Будь любезен, прочти, до какой версии у тебя обновился софт?
- Э-э... три, восемь, два ноля, четыре, - прочел Андреас цифры номера версии.
- Глянь сюда! - Клайв сунул ему под нос свой терминал, не отрывая взгляда от дороги.
- У тебя та же версия прошивки, и что?
- Все кто застрял здесь, имеют последнюю версию программного обеспечения!
- Что? Ты хочешь сказать - нас зашвырнуло на сотни световых лет, из-за бага в обновлении?
- Невероятно звучит, правда?
* * *
Андреас вошел в огромную кают-компанию посольского лайнера "Претория" и у него захватило дух от ненужной казалось-бы, но так к месту подобранной роскоши, что он застыл на мгновенье, залюбовавшись отделанными центурианским орехом стенами и левитирующими кристаллическими люстрами. Меж тем, за длинным столом для совещаний собрались капитаны всех семнадцати судов, волею случая, а точнее волею разгильдяйства разработчиков программного обеспечения, оказавшиеся вдруг на малопригодной для жизни планете в сотнях световых годах от знакомых трасс и маршрутов, без обеспечения и практически без топлива.
- Выпьете что-нибудь, сэр? - учтивый робот-стюард подтолкнул к столу платформу-бар с недурственным ассортиментом.
Андреас окинул взглядом звездных скитальцев. Капитаны, не торопясь, с чувством и вкусом накидываясь дорогим спиртным, вели непринужденные беседы с соседями по столу. Стихийно назревали конфликты, но быстро гасли, чтобы возобновиться вновь уже на другой стороне стола. Тонко нарезанные экзотические закуски уничтожались с завидным усердием. Учитывая то, что на некоторых кораблях уже начался голод, и члены экипажей тянули скудный рацион, как могли, большие боссы устроились очень недурственно, ежедневно заседая и решая извечный вселенский вопрос - кто виноват и, что делать?
- Благодарю! - он, подумав, выбрал злую горлодерку "Пот Жугарского демона" и стюард щедро плеснул ему из хрустального декантера, порцию взрывоопасного пойла.
К слову, на борту его "Курьера" не было оголодавшей команды. Малое судно было практически самодостаточным механизмом, нуждавшимся лишь в пилоте-технике, а потому он с легким сердцем замахнул залпом ядреную выпивку. Тут же Андреас задохнулся, сердце зашлось в груди, а «Пот демона» пролился огненным потоком по пищеводу и взорвался в желудке яростной вспышкой, выбивая слезы из глаз.
- О! Приобщаешься к клубу ленивых бездельников? - Клайв весело подмигну ему и занял пустующее место рядом.
- Пытаюсь снять напряжение, - почему-то смутился Андреас и виновато поставил пустой стакан на стол.
- Да я шучу! Что тут ещё делать-то? Жрать на посольской кухне фон Дюррера и отводить глаза, когда умирает от истощения очередной член твоей команды - вот занятие для настоящих мужчин! - Клайв сказал это нарочито громко. Неожиданно стихший гомон пьяных голосов и звон посуды, дали понять, что едкая шпилька достигла цели, кому бы она ни предназначалась.
Шальные пьяные взгляды устремились на молодых людей. Андреас возблагодарил Богов за сводный кодекс старших офицеров, запрещающий проносить оружие на брифинги и совещания. Он кожей почувствовал - были бы здесь стволы или именные кортики, живыми бы они из-за стола не встали.
- Слушай ты, сопляк! - вскочил со своего места пожилой мужчина в идеально пригнанном по фигуре белом кителе. - Клянусь тремя про̀клятыми лунами Мальтараза, за твой поганый язык я прикажу кинуть тебя в утилизатор!
- Боюсь, вашему утилизатору давно пора менять разгрузочный модуль, ведь останки большей части вашего экипажа, достопочтимый командор Халлард, уже перегрузили мощности машины! - парировал неугомонный Клайв.
- Я убью тебя голыми руками, плебейское семя! - Халлард налился краской гнева и теперь ярко контрастировал со своим снежно-белым френчем, подбитым золотым позументом.
Их яростную перепалку, грозящую перерасти в разудалый мордобой, прервал мелодичный перезвон, это посол фон Дюррер, стучал платиновой десертной ложечкой о край хрустального фужера.
- Господа! - политик поднял руки в примирительном жесте. - Молю вас, успокойтесь! Мистер Харллак, сударь мой, мы собираемся здесь, что бы выработать стратегию дальнейших действий, а не для того, чтобы грызть друг другу глотки!
- Простите мне мою горячность, милорд! - пристыженно сел на место мгновенно остывший капитан. - Право, мне очень неловко, но этот юнец лишь обличает уважаемых господ, не предлагая ничего дельного!
- Разве? - посол вопросительно поднял бровь. - Не этот ли юноша указал нам путь решения нашей общей проблемы? Не вы ли Харллак и сотоварищи, разгромили его идею на корню?
Андреас, непонимающе уставился на нового приятеля. Клайв лишь улыбнулся загадочной улыбкой и прошептал:
- Поддержи меня, Андре!
Фон Дюррер встал и внимательно поглядел в глаза каждому капитану, что пили у него за столом и от этого взгляда многие смешались и опустили взгляд в тарелки с нежно-розовым модифицированным беконом.
- Друзья мои! - начал он. - Клайв О`Доналл, предложил остроумный и я считаю единственный возможный выход из западни в которую мы попали благодаря халатности специалистов из Навигатор Семантик Гроупп!
- Подлые свиньи! - в горячке воскликнул совсем молодой капитан с нашивками торгового флота Малой Империи. - Как только выберемся из этой передряги, клянусь, я лично застрелю всех виновных, начиная с президента этой недокомпании...
- О! Уверен, юноша, каждый присутствующий на этом собрании с огромным удовольствием присоединится к вам, в вашем благом начинании! - прервал его экспрессивный посыл, барон. - Но сейчас поговорим о деле, досточтимые командиры!
* * *
Андреас стравил избыточное давление и сорвал пломбу с аварийного клапана топливного бака. Где-то в недрах корабля глухо ухнуло, и он услышал, как остатки радиоактивного горючего устремились по трубопроводу в мобильную цистерну-заправщик. Галлонов пятьсот, приблизительно прикинул парень и где-то внутри заворочался скряга-хомяк. Он мысленно пнул жадину, напомнив, что для общего дела нужно всё топливо, что удастся сцедить с заблудившихся судов.
Клайв О`Доналл, оказался сметливым малым, перевозящим контрабандные мыслящие кристаллы из скопления Серебряных прядей в Метрополию. Его крохотное одноместное судно класса "Спидер" было серьёзно тюнинговано для дальних бросков, а мощные сдвоенные джамп-батареи позволяли уйти не только от полицейских патрулей, но даже от скоростных транспортов Специального Корпуса. Клайв написал простенький алгоритм и надеялся с помощью него выйти на прежний маршрут, цепляясь за последние логи глючащего навигатора. Задумка была проста и имела все шансы на успех, а с прибытием Андреаса на своём "Курьере", баки можно было залить под завязку - с миру по нитке, как говорится.
Камнем преткновения служило лишь то, что крохотный корабль мог взять на борт лишь одного пассажира, не считая пилота. Да-да, сейчас Вы скажете, что капитан покидает судно последним, ответственность и героизм, самопожертвование и чувство долга... но! Изнеженные комфортом и избалованные огромными жалованиями командиры, ни за что не желали уступать друг другу вакантное место, мотивируя это тем, что нечистый на руку делец может просто-напросто кинуть терпящих бедствие граждан. Но, вот если полечу я - далее шло имя и длинное звание с перечислением наград и регалий, то непременно спасательная миссия увенчается успехом. Клайв предположил, что они просто трусили оставаться в суровом, диком мире, но Андреас не мог в это поверить. Наконец, после долгих прений, барон фон Дюррер подвел итог - с контрабандистом летит он, ибо посол есть фигура официальная и его слово остаётся решающим, а потому решение окончательное и обжалованию не подлежит.
Прощание вышло скомканным и быстрым.
- Прощай Клайв, возвращайся с помощью! - Андреас крепко пожал руку О`Доналла.
- Прости Андре...
- Забудь, я в любом случае не смог бы тягаться с авторитетом посла! Всё нормально, пусть летит он, я не в обиде дружище.
- Поверь... так будет лучше, - проговорил Клайв и, развернувшись, затопал по гулким сходням своего корабля.
* * *
Клайв запустил свою хитрую программку, указав послу на столбцы бегущих по экрану цифр:
- Вроде работает!
- Думаю, я представлю вас к какой-нибудь награде, юноша, когда мы доберемся до цивилизации! - воскликнул фон Дюррер, придвинувшись вплотную к монитору.
- Что вы, ваша милость, боюсь я не достоин! - с этими словами О`Доналл вытащил миниатюрный пистолет и приставив его к затылку августейшей особы, спустил курок.
Мозг барона мгновенно вскипел, поджаренный энергетическим выбросом оружия и он безвольной куклой выпал из кресла, упершись головой в центральную консоль. Клайв деактивировал гравиопояс жертвы и легко поднял посла с пола.
Утилизатор гудел лишь пару секунд, затем умная автоматика отключила машину и, мигнув зелененым светодиодом просигнализировала - объект утилизован.
Не торопясь, он удалил фейковую программу из памяти космонавигатора и задал курс на ближайшую базу "Навигатор Семантик", отправив стандартный кураторский отчет.
Секретная программа колонизации новых миров набирала обороты, в спешке рождая героев новой эпохи завоевания космоса. Пусть в муках и в большинстве своем мертворожденными, но с чего-то ведь нужно начинать. Поколение ожиревших, чванливых лентяев вновь ждут лавры пионеров-первопроходцев и бесстрашных исследователей вселенной.

17. Компания рада приветствовать Вас.

- Компания рада приветствовать Вас! какие услуги Вас интересуют?
Алонсо немного покраснел. Девушка напротив была очень привлекательна. Пушистая прядка светлых волос выбилась у неё из под голубенькой, в цвет глаз, заколки, и теперь она смотрела на него сквозь эту лёгкую вуалетку и кокетливо улыбалась.
- Я хотел бы… - Алонсо замялся. – Я хотел бы… - он мял в руках свою кепку и уже почти сломал козырёк – увеличить... Я хотел бы увеличить…
- Вы хотели бы увеличить…? – попыталась помочь ему девушка.
- Д-да, п-понимаете у меня маленький… - Алонсо всегда заикался, когда нервничал, его голос дрогнул, сорвался на три тона ниже, и он закашлялся. Девушка встала, юбочка на ней была в цвет логотипа фирмы, куда обратился Алонсо и такая коротенькая, что у него совсем перехватило горло. Девушка подошла к кулеру, наклонилась - сердце Алонсо ухнуло в низ живота и вошло в режим панической атаки. Девушка вернулась, подала ему стакан воды. Алисия – прочитал он имя на бейдже.
- Итак, вернемся к вашим пожеланиям. Я уверена, наша клиника способна удовлетворить любое из них. Что вы хотели увеличить?
- Нос - выпалил Алонсо.
- Нос? – кажется Алисия была несколько разочарована. - Вы позволите посмотреть?
Алонсо кивнул. Она подошла, взяла молодого человека за подбородок покрутила в разные стороны.
- Но зачем?
Алонсо начал что-то мямлить, но вдруг вспылил.
- Что за вопросы? Это моё личное дело.
- О! – Алисия мило улыбнулась – это нужно для анкеты. У нас обязательно заключение психолога для операции, это предварительное психологическое анкетирование. Итак, с какой целью Вы желаете увеличить Ваш нос?
Алонсо нехотя начал объяснять.
- Я работаю в МакДональдсе…
- Отлично, - девушка что-то пометила на рабочем столе.
- Я старший кассир, у меня очень хороший социальный пакет – проживание, питание, широкая медицинская страховка, организованный досуг, в перспективе семейное жилье, детский сад с Роналдом МакДональдом. Вы же понимаете - наша компания одна из лучших на рынке работодателей. А я старший кассир. Старший!
Алисия мило ему улыбнулась и Алонсо продолжил
- Но, к моему величайшему сожалению, я никак не могу найти себе постоянную спутницу. Девушки почти не обращают на меня внимания. Нет, я приглашал девушек на свидания, всё было хорошо, а потом они убегали.
Алонсо смутился и уставился было в пол, но Алисия смотрела так доброжелательно, что он продолжил.
-С одной девушкой мы гуляли в парке и, пока я ходил за мороженым, она пристроилась к пробегавшему мимо бегуну и убежала в закат. Другая зацепилась за автоматический податчик еды в гамбургерной, куда я позвал её на ужин, и улетела в мусоросборник.
Глаза Алисии изумленно расширились.
- Да-да, представляете, была целая история как её оттуда доставали. Но что же мне было делать? Я собрал все свои сбережения и пригласил очередную девушку провести вечер на яхте. Я думал, что сбежать с яхты невозможно, но, как оказалось, моя девушка была мастером спорта по плаванию.
Алонсо поднял на Алисию полные печали глаза.
- Последнюю я поймал в окне туалета музея паровозов. Кстати, а Вы любите паровозы? – Алисия зачарованно кивнула.
– И я! Я обожаю паровозы, готов смотреть на них часами. Так вот, она пыталась вылезти и застряла. Ожидая приезда пожарной команды, я раз за разом спрашивал у неё – «Почему? Почему!?!?»
Алонсо театрально заломил руки и возвел глаза в потолок.
- И? Что же она сказала? – Алисия выглядела искренне заинтересованной.
- Она сказала, что у меня слишком маленький… нос.
Теперь Алисия выглядела еще более озадаченной.
- Как странно. Мне Ваш нос вовсе не кажется таким уж маленьким. Нос как нос. Да, он не очень крупный, но размера вполне достаточного. К тому же, она ведь видела, когда шла к вам на свидание, какого размера ваш нос. Как это все странно. И даже загадочно. Впрочем, продолжим. Как вы будете оплачивать операцию?


- Здесь есть проблема. – Алонсо замялся – Понимаете, компания предлагает нам полный социальный пакет, но денег не платит. Так, небольшие бонусы раз в квартал, премии к значимым событиям, на Рождество, день рождение. У нас ведь даже индюшка корпоративная. И я узнавал – если бы мой нос был короче на дюйм, они оплатили бы мне и эту операцию. Да, это замечательная, прекрасная компания! У нас проходят соревнования по дротикометанию, скоростному переворачиванию котлет, мы пишем стихи о том, как тает лед в стакане колы. Да!!! А видели бы вы, какие рисунки нарисовали дети на день рождение Рональда! О, это были произведения искусств. Песни, клипы нашего собственного производства… Хотите, покажу? Впрочем… Но… Да… денег нет. Вот гимн у нас, гимн! Я плачу каждый раз когда его слышу. Каждое утро, да… А вот денег нет… Я скопил немного, но, наверно, этого не достаточно. Может, Вы можете мне что-нибудь предложить в этой ситуации?
Алонсо был так трогателен. Алисия слушала его с большим воодушевлением была очень рада помочь.
- Конечно! У нас условия на любой вкус и кошелек. Буквально на днях мы заключили договор с Первым мировым банком на очень выгодных условиях. Вы можете взять займ под 12% годовых. Да-да, это очень выгодно, другие банки дают максимум 10. Проценты будут выплачиваться вам в течение года. Я даже думаю, что мы сможем немного подкорректировать вам форму ушей за их счет. Очаровательный бонус, Вы не находите?
- Да, мне это определенно подходит. 12% в год, как это хорошо.
Лицо его просветлело.
- А сколько будет стоить операция?
Алисия выбрала несколько позиций на рабочем столе и высветила сумму – всего 1350 централов.
- И Вы только посмотрите, банк уже подтвердил ваш кредит! Бонус 162 централа. Вам посчитать стоимость операции по коррекции ушей?
Алисия подняла глаза на своего посетителя - Алонсо был в печали.
- Какие-то проблемы? – участливо спросила девушка.
- 1350 централов. Так много. Как же я буду отдавать? Кое-как, за год, я накопил всего сотню.
- Но мы можем помочь вам решить и эту проблему! Это очень просто! Только сейчас, у нас прекрасное спецпредложение! – Алисия чуть в ладоши не хлопала от радости, что может помочь этому молодому человеку.
- В прошлом месяце наше отделение домашних любимцев запустило новую, экспериментальную линию. Сейчас они нанимают экспериментаторов, за вполне приличное вознаграждение.
Алисия поводила пальцами по рабочему столу.
– Вот, смотрите, всего два часа занятости в день, оплата сто централов в месяц. В вашем случае это 1200 централов за год, плюс 162 централа бонусы от банка и ваши 100 централов сбережений. Мы определенно можем скорректировать еще и ваши уши!
Алонсо приободрился.
- А что за работа?
- Специалисты нашего института разработали новую систему дрессировки домашних питомцев. Они соединяют вашу нейронную сеть с головой питомца и, в течение некоторого времени, вы корректируете его поведение в нужную для хозяина сторону. Постепенно требуемое поведение закрепляется. Это очень просто, лёгкие деньги. Для увеличения вашего носа.
Неожиданно Алисия подмигнула Алонсо и чудесно улыбнулась. Зубки у неё были белоснежные и ровные как жемчуг.
Он решился.
- Я согласен!

Через каких-то полчаса Алонсо сидел в приемной отделения домашних питомцев и выбирал себе работу. Ассистент выводил на поверхность рабочего стола фотографии.
- Посмотрите, какой очаровательный мальчик, он недавно завел себе маленького пекинеса. Само очарование, не находите? – с фотографии на Алонсо пялилась злобная морда с выступающими мелкими зубками и приплюснутым носиком.
- Давайте дальше.
- Эта старушка почти ослепла. Увы, даже мы не смогли ничего для неё сделать. Но только посмотрите, какого рыжего сеттера предоставила ей пенсионная служба. Солнечная собака. Наша задача выучить его на собаку-поводыря. Ну что, возьмётесь? Давайте посмотрим, на их прогулку.
Ассистент включил видеофрагмент. Старушка с палочкой ковыляла по какому-то парку, вокруг неё носился большой рыжий пес, вокруг них истошным воплем разносилось – Джерри, ко мне! Ко мне, сукин сын!
- Давайте посмотрим, может есть еще варианты?
- Конечно, конечно, – Ассистент махнул рукой и на рабочем столе появилась очередная фотография. На Алонсо, сквозь вуаль упавшей на лоб челки, пронзительно голубыми глазами смотрела Алисия.
- Разве у неё есть питомец? – в такт биению крови в висках у Алонсо застучало: - Да, да! Я согласен!
- Есть – ассистент читал со стола - У неё есть рыбки.
- Рыбки? - Алонсо чуть не заплакал, - Вы что, и рыбок дрессируете?
- Нет. – Ассистент выглядел озадаченным. – Возможно, здесь недоразумение. Давайте посмотрим еще. – Ассистент листал документы. – Вот, ну да, вот, я же говорил. Да, у неё есть рыбки, но еще у неё есть собака, так… вот она…
На рабочем столе появилась фотография большого черного дога.
– Это еще не взрослая собака, это подросток, зовут Аргон, он прошел начальный этап дрессуры в питомнике, очень умный. Ваша задача явно не будет слишком сложной.
- Да! – выпалил Алонсо. – Да! Я согласен!
- Отлично! Завтра приступаем.

Аргон-Алонсо следовал за хозяйкой, припав своим огромным носом к земле. О боже! Какой великолепный аромат исходил от её ног, он не мог оторваться, то и дело юлил и бросался ей под ноги, Алисия спотыкалась и выговаривала
– Алонсо, дрянь ты этакая, я выведу тебя из эксперимента, иди ровно. Рядом! Рядом, я сказала.
Его отвлек один из кустов, и пёс рванул со всех ног, зашелся истеричным лаем – это была кошка. Алисия выбралась из кустов, потирая исцарапанные колени, вытащила за собой на поводке пса. Она ругалась как водитель старого макобуса.
Наконец, они дошли до её дома. Это был маленький коттедж, увитый столетним плющом, с мозаичными стеклянными дверями, со ставенками на окнах и заросшим сорняками садом. Аргона-Алонсо захлестнули запахи и желания – кататься по траве, лаять на белок, грызть зарытую под корнями старого вяза кость. Но Алисия затащила собаку в дом и насыпала в миску собачьей еды премиум класса. Себе она достала из холодильника веганский гамбургер с диетической колой без сахара.
После еды Аргон-Алонсо развалился, наконец, спокойно на своей подстилке из высококачественного эко-меха и задремал.
- Нет, нет, нет, милый. Еще не время. – услышал он сквозь сон. - У нас с тобой сегодня спецкурс.
Аргон-Алонсо открыл глаза – перед ним стояла на четвереньках обнаженная хозяйка и легонько похлопывала себя по упругой попке. Пес заскулил, засучил лапами, не решаясь подойти. А Алисия ворковала, манила и зазывала...

В процессе спецкурса Алонсо отметил, что под фирменной корпоративной блузкой с надувным бюстом у Алисии был минус первый размер груди.

Но он все равно был счастлив.

18. Когда они встречаются

— Эй Малыш, не стой столбом, помоги — раздался над самым ухом густой бас отца — отнести это дяде Степану.
Отец сунул в руки Малышу набитый мешок и снова принялся копаться в мусоре.
Мусор! Так они его называли. Увидев эту гору вещей Малыш просто задохнулся от восторга! Он мечтал увидеть ее, ещё когда сидел за столом на коленях у отца и с восторгом слушал истории о Поверхности, о Солнце, о Городе. И об этой Свалке. Отец, после каждого выхода дарил Малышу много замечательных вещей. А однажды он принёс ему три фигурки дикарей. В шкурах и с топорами! Они долго были его самым большим сокровищем. Милка и Ивас шли на любые ухищрения, лишь бы Малыш разрешил им просто посмотреть на эти фигурки. А уж поиграть...
А вчера ему исполнилось 16. И теперь он мог выходить на Поверхность вместе со всеми. Дядя Степан специально перенес выход на этот день. Это был его подарок на день рождения Малышу.
В ночь перед выходом Малыш так и не смог заснуть. Он запомнил каждую секунду, отделяющую его от этого утра. И день тянулся бесконечно. Малыш все время вертелся рядом с часами в ожидании заветного вечера, когда можно будет выходить наружу.
Ухватив покрепче мешок с собранными отцом вещами, Малыш медленно побрел к дяде Степану, продолжая пялиться по сторонам.
Он не успел пройти и половины пути, как слева холмы словно расступились и показался лежащий внизу, как в чаше, окружённый горами-стенами, Город. Малыш замер с открытым ртом. Мешок сам медленно опустился на землю. Из-под него струйкой брызнула в сторону маленькая синяя ящерица, прошмыгнув по затянутым в новые обмотки ногам Малыша.
От неожиданного прикосновения Малыш испуганно дернулся в сторону, но разглядев ящерку, проводил её восторженным взглядом. Даже светофильтры на глазах не могли скрыть ее радостную яркую окраску.
У них внизу все было серым и блеклым в свете маленьких тусклых ламп. Энергии постоянно не хватало и ее экономили как могли. Да и кроме кошек больше никаких животных не было. Ну ещё конечно в отдельных пещерах обитали козы и свиньи.
Больше всего Малыша восхитили в ящерице ее 8 лап. Он конечно слышал про животных с поверхности, но всегда думал, что над ним так подшучивают. Малыш хотел бы считать все это фантазиями любившего поболтать дяди Степана, но уродливый шрам, пересекающий все его лицо, служил наглядным подтверждением.
— Малыш, я тебе что сказал делать? - гневный окрик подошедшего отца вновь вернул Малыша к действительности — Ты почему до сих пор не отнес мешок?
Малыш нехотя оторвал взгляд от того места, где скрылась ящерка, и потянулся за вещами. Но дядя Степан, неслышно подошедший сбоку, сам поднял кожаный мешок.
— Не кричи на него, Саша. Он же никогда этого не видел — дядя Степан подмигнул Малышу — Смотри Малыш, смотри внимательно. Это твой день.
Дядя Степан потрепал Малышу волосы и направился обратно, проверять и сортировать найденные хлам.
— Нечего его баловать - нахмурился отец — Он уже взрослый. И должен работать наравне со всеми.
Малыш знал, что отец сердится не всерьез. Просто ему было неудобно, что его сын не участвует в общей работе. Будь на месте Малыша Ивас, отец наверняка бы принялся защищать. А дядя Степан наоборот — погнал работать. Малыш улыбнулся, представив эту картину.
— Ты не улыбайся давай! Двигай ближе к Городу и внимательно наблюдай, раз уж у тебя такой защитник нашелся. Если увидишь что-нибудь необычное — сразу сообщи.
Отец тоже улыбнулся.
— Усек, бездельник?
— Усек! - радостно воскликнул Малыш и развернувшись, хотел уже вприпрыжку рвануть к проходу между холмами, с которого открывался широкий вид на лежащий внизу город, но отец остановил его, схватив за руку.
— Да погоди ты, торопыга. - рассмеялся отец. — На вот, бинокль возьми.
— Спасибо, пап! - восторженно выдохнул Малыш.
Отбежав на несколько десятков метров он повернулся и снова крикнул:
— Спасибо!
Отец проводил его взглядом и, вздохнув, вновь принялся разгребать старые искореженные вещи.
Малыш, затаив дыхание, разглядывал развернувшийся внизу Город. Ему захотелось сорвать светофильтры и увидеть все это, ничем не прикрытыми глазами! Бескрайнее небо, бескрайнее море, и почти бескрайний Город. Как, наверное, красив он был раньше, когда его белоснежные здание высились еще не расколотые пополам, и не было этих рваных облаков черного дыма от непрекращающихся пожарищ. Малыш силился увидеть мирную жизнь, плещущуюся на этих улицах. Горожан, неспешно прогуливающихся в парках, и стремительно несущихся на работу по дорогам. Все то, о чем он слышал в рассказах отца и, конечно, неумолкающего дяди Степана.
Но сквозь линзы бинокля Малыш рассмотрел только несколько, напоминавших полупрозрачные тени людей, бесцельно двигающихся по заваленным мусором, с растрескавшимся покрытием, улицам. Дядя Степан говорил, что сейчас эти люди не опасны. Скоро совсем растворятся. А потом новые полезут. Но это должно случится еще не скоро.
Внезапно Малышу, словно острым лезвием, резануло по глазам. Ослепительной вспышкой в центре Города расцвела огромная сфера. Малыш, согнувшись и инстинктивно прижав ладони к глазам, сжавшись ждал грохота. Однако тишину так ничего и не нарушило. Сумев разлепить слезящиеся глаза Малыш увидел, как рядом с первой сверкнули еще несколько беззвучных вспышек, превращаясь в новые сферы. Переливаясь разными цветами, они набухали, ширились. Продолжая увеличиваться в размерах, сферы вдруг начали таять, и сквозь истончившиеся стенки стали выплескиваться наружу потоки самых разнообразных ползающих, шагающих, летающих существ. К своему ужасу Малыш разглядел среди них людей. Благодаря биноклю было видно, как на них наваливается вся эта масса чудовищ. Но самое удивительное было то, что и люди начали нападать друг на друга.
Внимание Малыша привлекла одна, особенно крупная, птица. Закладывая широкие виражи, она двигалась по все расширяющейся спирали. Через несколько минут Малыш ошарашено понял, что разглядывает дракона. Не раз встречая его в книгах, он никогда не думал, что увидит такое вживую.
— Чтоб тебя! - раздался за спиной окрик и дядя Степан, вырвав у Малыша из рук бинокль, принялся напряженно всматриваться в растекающуюся по улицам Города лавину чудовищных существ. Потом перевел бинокль на приближающегося дракона. Резко развернувшись и не глядя на Малыша он крикнул во всю мощь легких.
— Саша! Выброс!
Малыш увидел, как пружиной распрямился вдалеке отец.
— Уходи один! Мы во второй! Быстро!
Схватив Малыша за руку, дядя Степан рванул ко второму входу. Бежать было недалеко, но Малыш, не в силах справится с болезненным любопытством, обернувшись, споткнулся и растянулся на земле. Перевернувшись на спину он, парализованный страхом, смотрел как дракон пикирует вниз, отсвечивая полированным металлом в лучах заходящего солнца. На каждом крыле пламенела кровавым цветом большая звезда. Малыш зажмурился.
— Малыш! - дядя Степан рывком поставил Малыша на ноги и с силой толкнул его в уже открытый вход.
Дракон, широко разинув пасть, с оглушительным ревом выдохнул огненную струю. Дядя Степан прыгнул вслед за Малышом, но пламя все же успело мазнуть его по ноге. Он упал уже возле самого входа.
— Нет! - Малыш кинулся к нему и волоком втащил в коридор
— Дверь — сквозь сведенные болью зубы прохрипел дядя Степан и Малыш кинулся вертеть запорное колесо. Потом, тяжело дыша, повернулся к дяде Степану.
— Дядя Степан, это из-за меня, да? - слезы душили Малыша. Он сдерживался изо всех сил, чтобы не зареветь. - Прости меня.
Дядя Степан попытался улыбнуться.
— Ничего Малыш, это ничего. Я тебе потом расскажу какие мы травмы получали, ставя опыты. А это мелочь. Вылечим. Я ж ученый. Забыл?
— Дядя Степан, физики не лечат. - хлюпая носом Малыш тоже улыбнулся.
— Что я тебе про ученых говорил, а?
— Ученый справится с любой проблемой.
— Вот! Так что учится, учится... - дядя Степан выжидающе посмотрел на Малыша.
— И учится — грустно закончил тот.
Дядя Степан кивнул и сморщившись от вновь подступившей боли откинулся к стене.
— Малыш, помоги мне встать. Надо идти. Дома обработаем рану.
Малыш протянул руку.
— Дядя Степан, а с этими мы справимся? – он со страхом кивнул в сторону двери.
С трудом вставая на ноги дядя Степан молчал несколько секунд. Потом посмотрел в глаза Малышу и твердо произнес:
— Справимся Малыш. Дай срок и мы снова вернемся в Город.
И глянув со злостью на запертую дверь, громко повторил:
— Мы обязательно вернемся.
Он оперся на плечо Малыша и они медленно побрели по узкому коридору.


***

Валентин Аркадьевич грузно плюхнулся на мягкое сиденье своей машины и прикрыл глаза. Наконец-то все кончилось. В этот раз он устал намного сильнее обычного. Нельзя расслабиться ни на минуту. Никуда не денешься — положение обязывает.
— Устал, Валёк? – жена Валентина Аркадьевича, Ирина, сидевшая рядом, протянула руку и погладила его по щеке
— Ага. Видеть не могу больше этих журналистов с их камерами. Приходится постоянно улыбаться. Мне все время кажется, что я нелепо выгляжу.
— У тебя прекрасно получается. Такой надменно-снисходительный вид. Настоящий председатель жюри.
Валентин Аркадьевич рассмеялся
— Неа, не настоящий. Плюшевый.
Ирина тоже улыбнулась.
— Но конкурсанты боятся как настоящего.
— Правильно боятся. Я бы половину из них придушил к чертовой матери!
— Чего-то ты в этот раз особенно злой. Уже должен был привыкнуть к церемонии.
Валентин Аркадьевич вздохнул.
— Да это не из-за сегодняшнего мероприятия даже, наверное.
Он помолчал несколько секунд, разглядывая приборную панель. Потом сказал со вздохом:
— Утомили меня все эти дроиды, рыцари, эльфы. И везде одно и тоже. Война, кровь, разрушения. Герои героически героиню спасают. Ну и заодно мир. От очередного зла. Один мечом, другой бластером. И главное зло у них такое...
Валентин Аркадьевич сжал кулак и пару раз тряхнул им перед лицом.
— Всеобъемлющее зло! И если не герой, то хана миру.
— Валёк, ты становишься старым брюзгой — Ирина с удивлением смотрела на мужа — Всегда принц спасал принцессу в сказаниях народных.
— Ирка, да я не про это! У всех у них такое общество описано, что возникает вопрос — ну нафига его спасать-то?! Что изменится после спасения? Везде грязь, кровь, люди дрянные...
— Эти творцы в своих фантазиях даже изобретать перестали. Зачем? Главное — приключений побольше на этих помойках! Это ведь неинтересно — описывать изобретения того же самого бластера или медицинского препарата. Проще написать, как главный герой схватил этот, уже давно изобретенный, бластер, прыгнул в тахионно-мезонный корабль и убил миллион мутантов на планете эльфов в параллельной вселенной. А потом приложил опять же давным-давно изобретенную супер мазь, смазал две царапины и получив супер способности, взмыл ввысь. При этом непонятно, за что замочили несчастных мутантов, если во всей вселенной люди истребляют друг друга. Мутантам-то почему нельзя?
Ирина усмехнулась.
— А ты ждешь описания идеального общества?
— Да! Именно! Помнишь героев, которыми восхищались мы? Ученые, исследователи, пилоты! Которые, конечно же, пожертвуют собой в любой момент. Ради людей. Но ради тех людей, ради той вселенной, можно было жертвовать.
Ирина тихо произнесла, глядя в окно:
— Пробовали уже создавать идеальное общество... Может быть его невозможно построить?
— Может быть и невозможно! — выкрикнул Валентин Аркадьевич.
И после паузы добавил тише:
— Но стремиться-то к этому надо.
Некоторое время оба молча разглядывали пустынную вечернюю улицу. Валентин Аркадьевич специально поставил машину в глухом переулке, понимая, какая возникнет суматоха из-за отъезжающих после церемонии награждения машин гостей.
Из соседнего темного переулка вынырнули две тени. Валентин Аркадьевич разглядел высокого молодого парня, почти на себе волокущего субтильного мужичка, лицо которого было с одной стороны в грязных кровавых царапинах. Судя по тому, что и одежда с этого боку была в грязи, он явно приложился к асфальту. Почти поравнявшись с машиной, мужичок споткнулся.
— Дядя Степан, ну давай. Немного осталось. Ну что ж ты так, а? Лицо помыть надо, кровь идет — расстроенно укорял парень своего старшего товарища.
— Ничего малыш, ничего. Это ничего. Подумаешь кровь!
Мужичок остановился и несмотря на попытки парня продолжить движение, начал разглагольствовать:
— Да мы когда опыты проводили, знаешь какие травмы получали? Я тебе сейчас расскажу!
Мужичок поднял палец вверх и покачиваясь, продолжил уже громче:
— Дядя Степан - ученый! Академик был дядя Степан!
— Подумаешь кровь. - повторил он и провел рукой по своей окровавленной щеке - Придем и обработаем.
— Дядя Степан, пойдем, ну сам же говоришь, что обработать надо. Наши сейчас волнуются. - парень чуть не плакал, пытаясь тянуть за рукав упиравшегося мужичка. - Ну пожалуйста, дядя Степан.
Мужичок уставился в землю и бормоча повторил:
— Академик был дядя Степан! А сейчас... - он махнул рукой, посмотрел на парня. И улыбнувшись добавил снова:
— Ничего, малыш. Это ничего. Пошли.
Валентин Аркадьевич провожал взглядом удаляющиеся фигуры. Потом произнес тихо:
— Как? Как наше общество может стать лучше, если мы даже мечтать об этом перестали?
Ирина взяла руку мужа в свою. Валентин Аркадьевич, оторвавшись от почти скрывшейся пары, повернулся к ней и улыбнулся немного натянуто:
— Тут один автор особо отличился. У него там фигурирует железный огнедышащий дракон. Железный, но живой. Вот так вот. А еще у него звезды красные на крыльях. Представляешь?
Ирина рассмеялась и мрачное напряжение висевшее в салоне, немного спало.
— Тебе смешно, а мне сначала это читать надо, а потом оценивать. - улыбнулся в ответ Валентин Аркадьевич.
— Знаешь, мне иногда кажется, что это не у нас проблемы. Может быть это там, в мире фантазий, что-то страшное произошло, а мы просто ощущаем последствия? И мне страшно, что вся эта дрянь может сделать с нашими наивными героями-учеными из прошлого.
— Фантазер, ты мой. Внуки уж пошли, а все как мальчишка. - Ирина потрепала мужа по волосам. - Не бойся. Слава Богу они не встретятся с этими твоими кошмарами.
— Не фантазер, а фантаст!
Она улыбаясь смотрела на мужа. Потом улыбка исчезла и она сказала твердо:
— А если и встретились бы, то сумели за себя постоять. Может наши герои и были идеалистами, но слабаками не были никогда.
— Возможно - задумчиво протянул Валентин Аркадьевич. Потом улыбнулся и заводя машину произнес:
— Но что я точно знаю — это то, что нам пора встретится с ужином.

19. Клан Макматуба

Снят с участия за обман - ранее публиковался в Сети. К участию принимаются работы, написанные специально для Конкурса.

Это сообщение отредактировал Ammok - 6.06.2015 - 14:12

20. Душевная сказка

Теплый летний вечер постепенно воцарялся в Зеленой Долине. Жители деревни заканчивали свои срочные дела по хозяйству и предавались подготовке к празднованию Великого Солнечного дня. Семейство Тукков наколдовывало лодки на берегу озера, находящегося в самом центре поселения. Члены семьи Нартов развешивали гамаки и качели на деревьях у края Зачарованного Леса, для этого они заворожили кресла, и теперь, сидя в них, нарезали круги в воздухе, иногда устраивая гонки друг за другом. Женская половина деревни хлопотала в беседках, специально построенных для праздника. За хозяйками вприпрыжку бегали самовары, кастрюли наливали в себя воду из кадушек (предварительно, конечно, спросив у них разрешение), столы накрывались скатертями. Одна скатерть даже подралась с другой, приревновав к своему столу, но их быстро разняли. Старый волхв Снорий попыхивал трубкой на самонавороженном облаке рядом со своим небольшим домиком; дым из трубки свивался в разные образы великих храбрых героев из легенд прошлых веков. Маленький Туник играл со своим верным псом Тобиком. Тобик был серьезный и начитанный пес, он даже иногда ругал Туника за плохое поведение. У каждого были свои дела, и не было во всей Долине существа, обремененного печальными мыслями, или грустью, или завистью, или другим плохим чувством.

Никто из них не знал, что этот день станет фантастически удивительным и самым необыкновенным днем в их размеренной волшебной жизни.
Солнце клонилось над горизонтом, освещая большое полотно над домом семьи Кернов. На полотне был изображен воин, побеждающий огненное чудовище ради прекрасной принцессы. Воин то и дело пытался кольнуть чудовище своей пикой, но то, повизгивая, старалось спрятаться за спину принцессы. Один раз воин даже слегка задел ее и ему пришлось убегать за край холста, потому что принцесса превратилась в разъяренную ведьму и запустила в него молнией. Энди, закреплявший в этот момент полотно, прикрикнул на них и пригрозил, что свернет их и спрячет в чулане, если они не прекратят, и те быстро успокоились. Закрепив полотно покрепче, Энди стал помогать его лучшему другу Томми подготавливать мангал. Их отцы в это время сооружали большой костер для празднования, а их мамы и младшая сестра Томми Анита суетились на кухне в доме.

Со стороны поля то и дело доносились радостные крики соседских детей: они где-то отыскали старую книгу детского сочинителя Чудесатия, и теперь он со страниц фолианта отправлял к ним разные волшебные вещи для игр.
Солнце постепенно исчезало в мареве, заканчивая длинный летний день. Семьи начинали праздновать. Они зажигали заклинаниями необжигающие костры, танцевали вокруг них, пели старые песни народа Агатов - своих дальних предков, отделенных от них тысячелетиями. Им в такт шумели деревья и подпевали птицы. Огонь от костров взвивался над полянами, люди ели и пили от души. Кто-то сидел в гамаках, кто-то занял домики на деревьях или подвесил свои столы в воздухе. На деревьях были зажжены свечи и лампы, которые отбрасывали танцующие лучи света на празднующих.
Отец Энди подбросил веток в костер мановением руки и прилег в гамак, закурив трубку.

Ребятня сбежалась из близлежащих беседок. Дети весело кричали «Томми, сказку!» Томми был любимым рассказчиком в деревне и все обычно ждали его историй, наполненных героизмом предков, магией всех видов и форм, прекрасными принцами и принцессами, злобными чародеями и чудовищами. Дети расселись вокруг Томми, и он начал:
- Ну, что, малышня, кто хочет услышать захватывающую и жуткую историю из похождений Легарта?
- Я! Я! Я! – радостно заголосили вокруг.
- Ну, слушайте, - и Томми принял напыщенный и серьезный вид. – Тысячу лет назад жил в местности под названием Пустобережье черный колдун, и был он настолько злобный, что каждый раз, когда у него было плохое настроение, он произносил заклинание, и в мире появлялся демон. Видите, там на небосклоне зажглась первая звезда? Сперва они точно также появлялись в небе, а затем прилетали и обрушивались на мирные города и деревни.
Дети посмотрели на вечернее небо, увидели красную точку и поежились. Энди и взрослые лишь улыбнулись. Томми продолжил:
- А жил в то время простой парень по имени Легарт…
Томми рассказывал с упоением, стараясь перемежать историю магическими заклинаниями, колдуя, когда было нужно для эффектности, то дым с фейерверками, то образы битв прошлого. Никто не смотрел на небо, а в это время красная точка все увеличивалась в размерах и двигалась по небосводу.
Наконец, люди стали замечать это и шептаться, вскоре уже все смотрели наверх, не обращая внимания на Томми; он перестал рассказывать и сам стал наблюдать за непонятным объектом.

А точка уже выросла в красный шар, оставлявший за собой длинный хвост. Шар то ли летел, то ли падал по направлению к деревне.
- Томми и Энди, это ваши шуточки? Строго спросила мама Энди, а мама Томми взглянула на них так, что им сразу захотелось говорить правду и только правду.
- Да мы бы и хотели подобное сделать, но таких заклинаний не знаем. – произнес Энди. - Мы будем работать над этим. В смысле - смотрите, оно все растет!
- Ура, мы все умрем! – радостно заголосила Анита, чтобы напугать детей, и те начали шуметь.
- Мать моя Гарпия! – ахнула канарейка в клетке, собрала чемоданчик вещей и усвистала в лес.
- Дети, успокойтесь, ничего ни с кем не случится, – прикрикнула мама Томми и тихо добавила для дочери, - хочешь остаться после праздника убирать все без магии? Могу устроить.
Анита ужаснулась такой перспективе и замолчала.
Шар постепенно приближался к поселению, издавая громкий гул и испуская свет.
Жители деревни и многие существа из Зачарованного Леса высыпали на улицу и во дворы. Из чащи даже прибежала поглазеть на происходящее потерянная кем-то одичавшая лампа. Все смотрели, как загадочный объект пролетел над крышами и с глухим стуком упал у крайних с лесом домов. Все собрались вокруг, обсуждая, что же это такое, и что делать дальше.

Шар был размером с трехэтажный дом, абсолютно без дверей и окон. Вдруг в стенке образовалось отверстие, и оттуда вышли два непонятных с виду существа. На толпу как будто наложили заклятье молчания.
- Килъш оатлыв ээвлы ьуцгширгъиа! – важно произнес гость.
- Что ему надо? - Спросила статуя девушки с зонтиком у статуи рыцаря в доспехах.
- Или здоровается, или вызывает нас на дуэль! – ответил тот и храбро взмахнул мечом.
Меж тем, пришельцы разговаривали друг с другом по внутренней связи:
- Какие странные существа. Всего одна голова, две конечности сверху, две с снизу и ни одного щупальца! – сказал Гри-Арп К’ъю.
- Посмотри, как нелепо выглядят два глаза и один рот, жуть какая-то, – ответил Тота’вынфы’иа, почесывая нижний глаз пятым щупальцем.
Казалось, что общего языка таким разным существам не найти, но тут вперед вышла мама Энди.
- Хотите печенья с малиновым вареньем? – предложила она и протянула полный поднос. Ну, кто же откажется от печенюшек! Гостеприимство сделало свое дело. Через минуту гости уже были рассажены между жителями за столами и уминали всю вкуснятину. На столах были жареная курица с картошкой, оладьи с вишней, шоколадные торты и кремовые пирожные, соки и медовые напитки всех видов, и многое другое.
- Чавк хр’ум хр’ум! - произнес Гри-Арп К’ъю с набитым конфетами ртом, что на их языке означало «Уууу, нямка!»
Пока все ели, пили, болтали и развлекались, оркестр магов играл на волшебных инструментах. Иногда инструменты слишком увлекались и начинали играть экспромтом, но музыканты их передергивали, и те продолжали играть по нотам. После пира пришельцы стали танцевать вместе с жителями деревни под музыку.
Через некоторое время солнце ушло за горизонт, и наступила ночь, полная волшебных тайн и загадок. Луна светила сквозь облака на небе, отбрасывая зачарованный мерцающий свет на мир. К тому моменту все уже устали от танцев. Представители Зачарованного Леса, также праздновавшие общий праздник, пригласили всех к себе, и жители деревни отправились туда, потащив за собой отнекивающихся на своем языке гостей-пришельцев.
Зачарованный Лес был огромным и полным секретов, в нем можно было заблудиться, но это было не страшно, потому что тогда духи леса вывели бы потерявшегося путника на верную дорогу. Все чувствовали себя в лесу как дома и ничего не боялись.

Понемногу облака на ночном небе развеялись, и луна озарила подлунный мир во всю свою мощь. Деревья блестели и искрились бриллиантами капель воды. Плеяды сверкающих звезд отражались в блестящих украшениях на деревьях.
Жители деревни и гости развлекались беззаботно. Они бродили по тропинкам и здоровались с лесными жителями. Лесные нимфы сплетали венки из цветов и веток и возлагали их всем на голову или вешали на шею. Единороги позволяли детям кататься на себе. Гномы отводили желающих в свои пещеры и дарили свои изделия.
Кто-то бродил по зеленой травке и прыгал через журчащие ручейки. Кто-то стоял на мостиках и наслаждался симфонией звуков бегущей воды, шума деревьев, таинственным шепотом, заполнявшим лес. Другие рассаживались на скамейках с мягкими подушками и на качелях, крепко закрепленных на деревьях, на них можно было пить медовые напитки или болтать обо всем на свете.
Отовсюду доносились звуки. Между собой шептались люди, волшебные существа, деревья, звери, птицы, все были рады общаться друг с другом.
Наутро, когда все были довольные, но сонные, жители деревни и Зачарованного Леса проводили гостей обратно в летательный аппарат, а те, в благодарность, подарили двух роботов, которые сами выразили желание остаться. Общий язык между расами был найден, и произошло это не с помощью магии, а благодаря взаимному добродушию и отзывчивости.

Это сообщение отредактировал Риксен - 5.06.2015 - 15:25

21.Герой поневоле

«Ненавижу фэнтези! Скучный, дешёвый, глупый бред! Другое дело – научная фантастика. Она оставляет читателю свободу, а не навязывает правила, рождённые воображением страдающего от одиночества автора.

А что есть фэнтези?

Вот твоё предназначение, Герой! А там, в тысяче страниц от тебя, живёт Злодей. Почему он злой? Не важно! Не твоё дело! Держи-ка легендарный меч, вот мифриловый супер-щит и эльфийская кольчуга. Да, выглядит пидорски, но это эльфы, друг - у них своя атмосфера. Всё! Иди убивать Злодея! Не забудь тот набор долбоёбов в углу, они пойдут с тобой. И последнее, только между нами: если что-то пойдёт не так, я всегда буду рядом. Не ссы! И удачи тебе, Герой!

Тоска…

Единственное, что вызывает интерес в фэнтези – это драконы. Впечатляющие создания, но столь часто появляются на страницах рассказов, что впору уже называть их попсой…»

- «Попсой» меня ещё никто не обзывал, - задумчиво произнёс мужчина в очках, мерно шагающий чуть позади погрузившегося в размышления Кайла. – Как только не проклинали… Но «попсой»!
- Как ты… - Кайл обернулся и замедлил шаг, позволив собеседнику поравняться с ним.
- Все драконы умеют читать мысли. И я никому не скажу о большом фиолетовом дилдо. Каждый имеет право на личные тайны. Но, если тебе интересно моё мнение: вряд ли ей это понравится. То есть, начни с чего-нибудь попроще.
- Да я вообще не… Это же просто мысли!
- Твои мысли, Кайл, - Дракон протёр очки и вернул платок в нагрудный карман серо-коричневого пиджака. – Твои…

Действительно. Это были его мысли, какими бы чуждыми они не казались. Мимолетная фантазия из бессознательного. Вспыхнула и угасла, не оставив и следа. Куда больше Кайла волновала неизвестность… Пугающая неизвестность впереди.

Перед Кайлом, не сбавляя шаг, шёл коренастый лысый мужичок с грязной кожаной заплечной сумкой, из которой торчало основание белоснежного спирального рога, с чёрной запёкшейся кровью на зазубренных краях. И это Кайла тоже волновало, потому как воспоминания, в отличие от мимолётных фантазий, не исчезали бесследно - они всплывали яркими образами при каждом взгляде на заветный предмет.

- Послушай, - обратился к Дракону Кайл. - Мне вдруг стало интересно: о чём думал Единорог перед смертью?
- Ни о чём он не думал. Он был счастлив.
- Счастлив???
- Примитивные создания. Рождаются с улыбкой, радуются каждому мгновению жизни, и умирают в эйфории, - начал объяснять Дракон. - Врождённая биохимическая аномалия - мозг без остановки вырабатывает уникальные нейромедиаторы, подобные морфину, но действующие гораздо сильнее и эффективнее. Это объясняет столь малую численность их популяции.
- Они не чувствуют ни страха, ни боли?
- Верно. Но во время брачного периода происходят значительные изменения: вещества, вызывающие чувство безмерной радости, сменяются другими – возбудителями дикой необузданной похоти. При этом резкое сокращение «морфиновой подпитки» влечёт за собой ужасную депрессию… – Дракон взглянул на Кайла. – Словно у тебя вдруг закончился запас амфетаминов, а твой дилер в отпуске, и тут, какой-то доброжелатель советует тебе принять тройную дозу виагры, чтобы избавиться от апатии. Брачные игры единорогов - ужасное зрелище.

Так и внешний облик бредущей через редколесье компании до определения «ужасное зрелище» не дотягивал лишь немногим. Уставшие, в грязной, местами изорванной одежде, путники выдержали сложный переход через горы. Но пережили его не все. На одиннадцатый день пути, чтобы большая часть компании не погибла среди холодных камней от голода, пришлось убить и съесть единорога.

- Немного цинично, но всё же: я думал, что чудесное животное должно иметь чудесный, ни с чем несравнимый вкус. А тут… Похоже на курицу. Как-то заурядно, что-ли… – Кайла вдруг посетила другая мысль. - Эй, а правда, что драконы едят только девственниц?
- Не уверен насчёт других, но я всегда питался юными непорочными телами, – в голосе Дракона чувствовалось высокомерие. – Это не значит, что я не могу съесть, например, портовую шлюху. Могу. Но как представлю, что кто-то сношал мою еду... Фу, мерзость!
- Ты серьёзно? – Кайл рассмеялся и стал паясничать. - Эй, мистер! Простите, а ту телятину кто-нибудь ебал? Так, а эту свинину? Нет, крольчатину я точно брать не буду. Взвесьте мне кусочек чего-нибудь целомудренного, будьте добры!
- Прекрати! Иначе я снова надену тебе мешок на голову!
- Прошу прощения! Я не хотел задеть ваши гастрономические чувства, – Кайл едва сдерживал себя. - С тех пор как вы меня похитили, я ни разу не пытался сбежать. Мы преодолели этот чёртов перевал и вместе съели вашего радужного друга… Да мы, блять, настоящая команда. И что? Снова наденешь на меня мешок?
- И свяжу руки.
- Браво! А я-то уже думал угостить тебя девственницей, когда мы доберёмся до города.

С предгорья уже можно было разглядеть дымящие трубы промышленного района. Цель с каждым шагом становилась всё ближе, но оттого время словно замедлило свой ход. До фермы, где компанию путников должен был встретить «друг», как называл его Дракон, оставалось не более двух часов ходьбы. А усталость уже подкашивала ноги.

- Если бы вы меня послушали, - Кайл прервал довольно долгое молчание. – Давно бы уже были в городе. Какого чёрта мы не полетели на самолёте?
- Нельзя просто так взять, и полететь, – Дракон ухмыльнулся. - К тому же, куда бы мы дели Единорога? В багаж, со справкой от ветеринара?
- А какие проблемы? Да за треть того золота, что лежит в сумке этого лысого гнома, можно купить целый лайнер с экипажем и джакузи на борту, в которой вашему рогатому коню делала бы расслабляющий массаж Мисс Вселенная!
- Клянусь бородой, ещё раз будешь говорить про моё золото, я твой мерзкий рот растопчу! – заговорил гном, остановившись, и угрожающе взглянув на Кайла. – И я не гном, а дварф!
- Какая нахуй разница? – Кайл вовремя одумался, заметив оскал шагнувшего в его сторону Дварфа. – Всё, всё, я понял. Разница просто огромная.
- Не зли его. У дварфов скверный характер, – Дракон говорил тихо. – Особенно, если кто-то заводит разговор об их золоте. А у лысых дварфов характер в два раза ужасней.
- А почему он лысый? И клянётся бородой, которой нет… Это такой же побочный эффект от путешествия между мирами, как твоё человеческое тело?
- Это длинная история.
- А я никуда не спешу.
- Не важно. Чувствую заклинание ограничения в вашем мире. Очень сильная магия. Так что, никаких длинных историй.
- Даже если они охуительные?
- Никаких, – Дракон остановился. – Ферма!

Ниже по пологому склону показалось приземистое, с поросшей мхом крышей, деревянное строение, похожее скорее на охотничий домик, чем на ферму. Припаркованный рядом с домом старый коричневый «Линкольн Континенталь» ритмично пульсировал басами, от которых дрожали стёкла. Ни единой живой души поблизости видно не было. Но как только путники приблизились к автомобилю, за их спинами раздался громкий выстрел, за которым последовал надрывный окрик.

- Ни с места, сучки!

Из-за домика показался худощавый темнокожий парень среднего роста, с острыми чертами лица и странными заострёнными ушами. Глаза его имели неестественный красный оттенок, зрачки были расширены. Огромный револьвер сорок пятого калибра смотрелся в руке несуразно, но оттого не менее пугающе.

- Кто он такой!? – нервно размахивая оружием, кричал темнокожий.
- Эй, друг, успокойся… - сдержанно произнёс Дракон.
- Или я твой тощий чёрный зад сейчас сам успокою, – шагнув было в сторону стрелявшего, прорычал Дварф, но был остановлен Драконом.
- Вы нашли убийцу? Это убийца, да? Где рог? – темнокожий говорил очень быстро, и указывал стволом револьвера в сторону Кайла.
- Да он под кайфом! – заметил Кайл.
- Всё в порядке! – Дракон вновь попытался успокоить темнокожего. – Рог у нас. Вот убийца…
- Я???
- Заткнись… - бросил Кайлу Дракон, и вновь повернулся к стрелявшему. – Опусти пистолет. Всё хорошо.
- Я стану легендой, сучки! – надменно произнёс темнокожий и засунул ствол револьвера в рот.

Осечка. Через мгновение Дракон уже повалил темнокожего на землю, выбив револьвер. От удара затылком, остроухий потерял сознание. Все сомнения Кайла по поводу происхождения Дракона тут же исчезли – ни один человек подобного рывка сделать не мог.

- Что тут происходит? Кто этот псих? Почему он называет меня убийцей? – Кайл выдержал паузу, но ответа не дождался. - Какого хуя? Я больше шага не сделаю, пока вы мне всё не объясните!
- Я расскажу ему... – обратился к Дварфу Дракон. – Отнеси Эльфа в дом.

«Другом», решившим расплескать свой мозг по лужайке, оказался Тёмный Эльф - один из четырёх существ, пришедших в параллельный мир за Некрисом Бессмертным – злым магом, похитившем Кристалл Равновесия, который поддерживает…

- Какая скукотища! – прервал Дракона Кайл. – Ну, похитил. Ваш мир в опасности, и вот вы здесь. Поймаете злодея, заберёте камешек – попадёте домой… бла, бла, бла…
- Это так предсказуемо?
- Ненавижу фэнтези… Ладно. Но причём здесь я?
- Было предсказание, если верить которому…

Единственный способ убить Некриса Бессмертного – пронзить его сердце рогом единорога. И совершить это убийство должен разноглазый чужеземец. Такой, как Кайл, с его гетерохромией глаз, например. И как только сердце похитителя остановится…

- Мир спасён и все счастливы! – Кайл вновь перебил собеседника. – Довольно с меня. Дайте рог! Где этот ваш Нексус?
- Некрис. Он в багажнике, – на пороге дома появился Тёмный Эльф. –Ну! Кто лучший в мире следопыт, сучки? В двух мирах!

Дварф, открыв крышку багажника, потянулся за рогом. Остальные спешно подтягивались к машине. Кайл принял из рук Дварфа рог, но вдруг отступил. В багажнике лежал связанный мальчик, лет десяти-двенадцати, с множеством ссадин и кровоподтёков на лице. Слёзы на глазах ребёнка отозвались болью в сердце Кайла. И вспыхнувшая в «убийце» решимость внезапно растворилась в умоляющем взгляде истерзанного малыша.

- Давай! – в один голос скомандовали Дракон и Тёмный Эльф. Дварф, тем временем, сорвал с шеи пленника шнурок с кристаллом.
- Но это же ребёнок! – возмутился Кайл. – Какого чёрта?
- Я – дракон в человеческом теле, Тёмный Эльф постоянно под кайфом, а у Дварфа вместо ху…
- Молчи! – рявкнул Дварф.
- В общем, там всё плохо, – Дракон осёкся. – Переход между мирами вызывает аномалии. И нам повезло, что Некрис так омолодился, иначе…

Выстрел прервал речь Дракона. В этот раз револьвер в руках Тёмного Эльфа сработал без осечки. Во лбу всё еще живого ребёнка зияла огромная дымящаяся дыра, а «щенячьи глаза» также умоляюще впивались во взгляд Кайла. Подняв рог над головой, Кайл выдохнул, и с размаху вонзил его в грудь пленника, проткнув насквозь тело и ржавое дно багажника. И только после того, как Кайл выдернул рог, глаза Некриса закрылись.

Кристалл в руках Дварфа начал вибрировать и вспыхнул ярчайшим светом, заливающим всё вокруг. Кайл почувствовал, как исчезает земля у него из-под ног, а в следующую секунду потерял сознание.

***

- Генерал, шаттл с родственником полковника Кайла Катто прибыл.
- Хорошо. Помните, что никто кроме нас с вами и доктора Хьюго не должен узнать об инциденте с ребёнком. Ни родственники, ни командный центр на Земле. Кайл Катто никогда не принимал стимуляторы, психических отклонений не имел, был образцовым офицером Первого Космического Флота.
- Так точно.
- Записи камер экзокостюмов группы полковника Катто стереть! Все упоминания о восстании из бортовых журналов убрать! О чём доложили?
- В результате вооруженного столкновения группы Катто с бандой террористов, захватившей колонию «Марс-13», был повреждён реактор. Взрыв уничтожил всех, включая группу полковника. Раненного Кайла Катто подобрал и доставил на станцию дрон. Тела остальных членов группы не обнаружены.
- Хорошо. Если что-то просочится за пределы этой станции, у нас будет не одна, а сто одна восставшая колония! И жертв будет гораздо больше! Запомните! Кайл Катто – герой! Будь он проклят! Пригласите родственника…

«Полковник Кайл Катто…
…5 мая 2137 года…
…превосходящим силам противника…
…получив тяжёлое ранение…
…к званию Героя!»

- Я могу его увидеть? – обратился к генералу брат Кайла.
- Да, конечно. Полковник Катто помещён в капсулу «Морфей II». Его мозг повреждён. Без «морфея» он не протянет и получаса, – генерал жестом пригласил гостя в медицинский отсек. – Вы, насколько я знаю, в прошлом военный…
- Да. Врач. Я работал с «морфеем». Насколько его отдалили от критической точки?
- На 25 лет.
- Какую программу транслируете? – брат Кайла склонился над стеклом капсулы «Морфей II».
- Фен… Фентузи.
- Кайл ненавидит фэнтези. Даже в детстве он читал только научную фантастику. И мечтал поучаствовать в настоящем космическом сражении.
- Думаю сражений с него достаточно.
- Вы правы, – согласился брат Кайла. – А вот ваш доктор ошибся…
- Что вы имеете в виду?
- Показания на мониторе… Судя по ним, снаряд вошёл через твёрдое нёбо и вышел между лобной и теменной костями. То есть его либо казнили, либо он прострелил себе голову сам, что вероятней. «Морфей» - исключительно сложная техника, которая проводит диагностику в режиме «без остановки», постоянно обновляя данные для корректировки воздействия на организм пациента.
- Техника ошибается.
- А люди врут.
- И суют свой нос куда не следует, – добавил генерал после паузы. - Боюсь, вам придётся задержаться на станции…

***

Яркий свет рассеивался, и зрение постепенно возвращалось, но жуткая головная боль не позволяла Кайлу сосредоточиться. Он потянулся рукой к пульсирующему лбу, но на пути возникло препятствие – вросший в кости черепа спиральный рог. Кайл закричал от боли, пытаясь отделить от себя чужеродное тело.

- Добро пожаловать! – прозвучал рядом с Кайлом голос пожилого мужчины.
- Да пошёл ты нахуй! Что это такое?
- Аномалия, вызванная переходом между мирами. Сейчас…

Старик начал что-то шептать на непонятном языке, и с каждым новым словом боль становилась слабее, восстановилось зрение.

- Поднимайся! – старик потянул Кайла за руку. – Вы вернули Кристалл Равновесия, но его долгое отсутствие не прошло бесследно. В наш мир явилось Новое Зло. Нельзя терять ни минуты, чужеземец! Твои друзья уже готовы.

Кайл посмотрел в сторону и увидел спешно собирающих походные сумки Дварфа и Тёмного Эльфа. А за ними, расправив серо-коричневые крылья, разминал суставы огромный Дракон.

- И ещё, – добавил старик. - Я всегда буду рядом. Удачи тебе, Герой!
- Ненавижу фэнтези! – обречённо проронил Кайл.

И только Дракон знал, о чём на самом деле в тот момент подумал чужеземец…

Это сообщение отредактировал Риксен - 5.06.2015 - 14:46

22.Быль

В чем смысл жизни? Каково устройство вселенной? Как перестать беспокоиться, и начать жить? Как вырастить орхидею в домашних условиях?
Все эти вопросы никоим образом не беспокоили Мыслемира. Не был бы Мыслемир Звенимирович главным царским секретарем, если бы не умел правильно планировать время и расставлять приоритеты. Сейчас наиважнейшим вопросом являлось «Зачем на сей раз его вызвал царь?», а первостепенной задачей – как можно быстрее это выяснить. Царь промедлений не жалует. Поэтому, не смотря на почтенный возраст, секретарь, подобрав полы длинного одеяния, резво мчался по коридорам в сторону царской опочивальни.

***

- Итак, записывай мой царский указ, - зевнув, повелел царь. – Ко дню моего рождения...

«Через десять дней!», - мысленно застонал Мыслемир, старательно записывая за царем.

- ... доставить к столу яблоки золоченые, сорта «Роял Голден», в количестве одного пуда нетто.

«Это же те, которые в саду у дракона Маугла растут, Величайшего и Свирепейшего!».

- ... а кто исполнит сей указ полностью и ко времени – тому повелеваю отписать полцарства!

- Царь-батюшка, прости милосердно, но никак нельзя никому полцарства отписать!

- Это почему же? – нахмурился царь.

- Так ведь полцарства у нас в залоге у Короля Миданского! Ты с ним давеча в городки играл, и...

- Все, все, вспомнил! – раздраженно отмахнулся царь. – Ладно. Пиши тогда: «Тому отдаю в жены царскую дочь!»

- Эм-м... – Мыслемир смущенно потеребил бороду. – Царь-батюшка, но... у тебя нет дочери!

- Что, ни одной? – усомнился царь.

- Совсем ни одной, – сокрушенно помотал головой секретарь.

- Почему не доглядел, сукин ты сын! Только я, по-твоему, за всем следить должен?!

- Не вели казнить! – бухнулся на колени секретарь.

- Ох, беда мне с вами! Пиши: «А тому, кто сей указ не исполнит – тому голову с плеч!» - царь с довольным видом откинулся на подушки.

- Царь-батюшка! – заскулил Мыслемир.

- Слушай! – рассвирепел правитель. – Что ж это такое! День рождения – у меня, а думать о награде за исполнение моей царской прихоти – тоже я должен?! Сам думай! Все, пойди вон!

***

Мыслемир потянул на себя тяжелую, дубовую дверь, и осторожно заглянул в полутемное помещение трактира «Путь героя». Прищурившись, секретарь разглядел за одним из столов освещенные настенным факелом фигуры богатыря, гнома, и эльфа. Известный всему царству своими ратными подвигами богатырь Могута был широкоплеч, могуч, грозен, и пьян. Гном – жилист, коренаст, и тоже пьян. Эльф же был просто строен, и златовлас. Могута с гномом по очереди пили вино из кубка, размерами больше напоминающего самовар, эльф же тем временем расчесывал гребнем волосы, глядясь в карманное резное зеркальце.
Мыслемир Звенимирович протиснулся в дверь, прошаркал по направлению к трапезничающей троице, и, остановившись перед столом, деликатно прокашлялся, а вслед за этим несколько раз оглушительно чихнул.

- Здоров будь, старче, - пробасил Могута, когда ему, наконец, удалось сосредоточить взгляд на царском секретаре. – С чем пожаловал?

Мыслемир вытащил длинный свиток, и торжественно начал зачитывать царский указ.

- «... а кто исполнит сей указ полностью и ко времени – тому повелеваю вручить награду, конкретный размер которой будет определен по факту исполнения сего указа, в зависимости от качества и сроков данного исполнения», – завершив чтение, секретарь аккуратно свернул свиток, и спрятал в рукав.

- Да-аа, нелегкая задача, - протянул Могута. – Но знают все, и стар, и млад: никогда мы, богатыри, от дел трудных, но государству нужных, не отказывались! А еще, вот что я скажу... – богатырь встал, протянул руку, и, взяв кубок, сделал могучий глоток. Постояв несколько мгновений, словно о чем-то размышляя, он зашатался, и с грохотом упал под стол.

Мыслемир удрученно покачал головой.

- Этот уже ничего не скажет, - хихикнул гном. – А чей-та он вообще? Вино кто отравил, аль крепкое излишне? – он схватил со стола кубок, и опрокинул себе в рот. – Агх-хх, ух, крепкое, зараза. – Гном шумно понюхал засаленный рукав, икнул, и, закатив глаза, сполз на пол.

Секретарь досадливо крякнул. Эльф отложил гребень, и, на отрываясь от зеркальца, потянул руку к кубку.

- Постой! – завопил Мыслемир.

- Ой! Кто здесь?! – выронив от неожиданности зеркало, эльф судорожно схватил со стола лук.

Царский секретарь горестно вздохнул, и полез в рукав за свитком...

- Мамочки, так это ж из сада Маугла, Величайшего и Свирепейшего! – в ужасе воскликнул эльф, дослушав царский указ. Его тонкие пальцы нервно теребили взятую со стола луковицу.

- Так и есть, - кивнув, мрачно подтвердил Мыслемир.

- Ой, не-ееет, - вытянув губы, протянул эльф, - Ни за что, ни за что. Я этих драконов ужас как боюсь! Нет, нет, не проси!

Секретарь молча повернулся, и пошел к выходу из трактира.

«Сгубит, сгубит царство наше алкоголизм проклятый», - бормотал себе под нос Мыслемир, уныло передвигая ноги по раскисшей дороге. – «Алкоголизм, и, конечно же, эльфы. Ох, и что же мне дальше делать-то...».

- Постой, мил человек, - раздался позади негромкий, мягкий голос.

Обернувшись, он увидел невысокого паренька со спутанной шапкой русых волос, и необычайно добрыми голубыми глазами.

- Всемил, добрый молодец, - учтиво представился паренек. – Слышал я об указе царском, и знаю, как помочь тебе, – молодец наклонился, и ласково погладил теревшуюся об его ногу панду.

- Ох, вряд ли ты поможешь мне, добрый молодец. Уж который день я по всему нашему славному граду бегаю, да еще гонцов во все концы разослал. Либо пьют богатыри наши, либо еще по какой причине от дела ратного отказываются, - с горечью сказал Мыслемир.

- А ты послушай: неподалеку отсюда, в хуторе Вяленском - тот, что за Березовыми холмами, живет... – Всемил запнулся на мгновение, и вдруг выкрикнул с искаженным лицом: - МРАЗЬ НЕЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ!

Секретарь испуганно отпрянул, чуть не свалившись в придорожную канаву.

- Прости, мил человек, - тихонько сказал паренек. – Это у меня нездоровое. Так вот, в хуторе том... Так-так, это еще что такое? Прости, постой минутку, пожалуйста...

Обойдя секретаря, Всемил тихо подкрался со спины к толстой тетке в цветастом платке, приподнялся на цыпочки, и что есть мочи гаркнул ей в ухо:

- ТЫ ПОШТО СКОТИНУ МУЧАЕШЬ?!

Тетка ойкнула, и выронила монументальную оглоблю, которой рьяно охаживала скрючившегося на земле тщедушного мужичка.

- Тьху, напугал! Так, а что делать-то! Пьет ведь, окаянный, уж пятый день без продыху!

- Всякая скотина в уходе нуждается, и в понимании, - наставительно сказал добрый молодец, помогая всхлипывающему мужичку подняться. – И будет у вас мир и взаимопонимание. На, держи, родной, – порывшись в котомке, он протянул страдальцу увесистую флягу. Тот немедленно присосался губами к горлышку.

- ... Так вот, в хуторе том живет бывший царский ратник Деян, - продолжил, вернувшись, Всемил. – Его там все знают. Слыхал я, в деньгах у него сейчас нужда большая. Думаю, согласится он поручение царское исполнить.

- Спасибо, добрый человек, - поклонился Мыслемир, и, помедлив немного, спросил: – Скажи, а что за болезнь такая окаянная сразила тебя?

- Психоз заморский, - помрачнел молодец. – Главный царский психолог говорит, что это от травмы детской. Десяти лет от роду увидел я, как соседские дети отрывают крылышки славной, доброй мушке...

- М-мм... – сочувственно промычал Мыслемир.

- ... и убил их всех, - прошептал паренек, вперив в небо остекленевший взгляд широко открытых глаз, наполненных слезами.

Царский секретарь торопливо попрощался, и убежал.

***

Мыслемир сидел, погрузившись в чтение свитка, время от времени бормоча себе под нос страшные ругательства. Перед столом навытяжку стоял юный гонец, доставивший свиток.

- Булава булатная, пудовая – три штуки. Три булавы! Зачем ему три булавы?!

- Деян Макарович строго сказал: без всей экипировки, указанной в свитке – никуда не поедет, - сообщил гонец.

- Прялка деревянная, ручная – две штуки... да он издевается! – секретарь в сердцах отшвырнул от себя свиток.

- Ой! Совсем забыл! – хлопнул себя по лбу гонец. – На обратном пути Деян Макарович догнал меня на коне, и просил передать, что он передумал за яблоками ехать!

- Что?! Этого не может быть! – завопил Мыслемир, схватившись за голову.

- Как есть говорю, правду истинную, не сойти мне с этого места!

Все пропало. Два дня Мыслемир мотался в этот чертов хутор, договариваясь с Деяном. Упрашивал, улещивал, описывал перспективы, подарил свиток «Сто способов обмануть дракона», поил лучшим вином из собственных запасов, выслушал всю историю его несчастливой семейной жизни. Договорились, ударили по рукам. И теперь, когда до царева дня рождения остается три дня...

- Прямо так и сказал, что передумал? – в отчаянии спросил секретарь.

- Вот прямо так и сказал: «передумал я, потому что нашел подработку, у кузнеца нашего. Платят неплохо, работа непыльная, и с драконами, величайшими и свирепейшими, никоим образом не связанная».

- Леший его забери! Ни на кого положиться нельзя! – застонал Мыслемир. – Ладно, ступай! Подумать мне надо.

Полелеяв несколько минут сладкую мысль бросить все к чертовой матери, сесть на коня, и уехать куда глаза глядят, секретарь вновь вызвал гонца:

- Найди-ка мне главного царского звонаря, пусть зайдет ко мне немедля!

***

- Кому звонить будем? – осведомился главный царский звонарь Любодрон, деловито раскладывая по столу предметы, которые извлекал из наплечного мешка: зеркало на подставке, бронзовый колокольчик, свечи, пучок пахучей травы и курильницу.

- Идану, главному секретарю царя Рудона.

- Идан, Идан, - стал напевать себе под нос Любодрон, просматривая длиннющий свиток, испещренный словами и цифрами. – Межгосударственный тариф. Один золотой в минуту.

- Грабеж! – ахнул Мыслемир. – Черт с тобой, звони!

Звонарь зажег травы в курильнице, и, подождав, когда комната наполнится удушливым сизым дымом, стал трясти перед зеркалом колокольчиком, бормоча при этом известные одним только звонарям слова. Через несколько минут по зеркалу пробежала легкая рябь, и из него, поблескивая хитрыми глазками, глянуло лицо Идана.

- О! Звенимирыч! – обрадовался Идан. – Давно тебя не слышал! Здравствуй!

- И тебе не хворать, - ответил Мыслемир. – По делу я звоню.

- Такая уж у нас забота, у секретарей царских – все дела да дела. Ну, рассказывай.

- Яблоки нужны золоченые. Через три дня. Выручай!

Секретарь царя Рудона поковырялся в куче свитков на столе, вытащил один из них, и пробежался по содержимому глазами:

- Повезло тебе, Звенимирыч! Есть такие на складе. Перехватили контрабандную партию. Много ль надо?

- Пуд.

- Пуд наскребем. Итак, яблоки золоченые, сорта «Прима Кроун».

- Ох, нет-нет, Идан! Нужны «Роял Голден»!

- Не волнуйся! Переклеим этикетки – не отличишь. Будет тебе «Роял Голден».

- Ох, спасибо тебе, Иданушка, выручил! – с облегчением сказал Мыслемир. – Может, сразу еще в одном вопросе выручишь: нет ли у тебя на примете богатыря или доброго молодца какого-нибудь, чтоб повидней такой?

- Сегодня твой день, Звенимирыч! Есть у меня такой – богатырь Святобой, как раз уже две недели простаивает. Берешь?

- Беру, Идан. Только просьба большая: проследи, чтобы Святобой твой назубок выучил, как он дракона побеждал, и яблоки те добыл.

- Конечно, Звенимирыч! Не первый день в секретарях, все сделаем в лучшем виде.

- Ну, спасибо тебе еще раз. Что просишь за помощь свою?

- Ты знаешь, что я хочу. Уж пять годков, не меньше, у тебя выпрашиваю, - хитро прищурился Идан.

- Знаю, - вздохнул Мыслемир, с тоской поглядев в окно, через которое виднелось выкрашенное в ярко-голубой цвет здание женской купальни. – Хорошо, она твоя. Итак: ты мне – пуд яблок золоченых сорта «Роял Голден», доставка богатырем, а я тебе – шапку-невидимку.

- Договорились, – ответил повеселевший секретарь царя Рудона.

- По рукам.

***

Пир в честь царева дня рождения был в самом разгаре. Шустрые поварята неустанно сновали, поднося все новые блюда, и подливая гостям вино. Музыканты наигрывали одну веселую мелодию за другой. Гости пили, веселились, и громко чествовали царя.

Мыслемир, осунувшийся из-за тревог последних дней, вяло ковырял вилкой в тарелке, поминутно бросая взгляд на парадные двери пиршественного зала. Наконец, он увидел, как один из слуг подбежал к церемониймейстеру, и что-то торопливо зашептал ему на ухо. Церемониймейстер кивнул, поднялся со стула, и подал знак сорока горнистам, выстроившимся у входа. Те немедля поднесли горны к губам, и протрубили несколько умопомрачительно торжественных нот. В наступившей тишине церемониймейстер провозгласил:

- Свершитель славных подвигов, укротитель величайших и свирепейших драконов, блистательный и неповторимый богатырь Святобой, доставивший главный десерт на празднование дня рождения всеславного и наисветлейшего царя нашего!

Двери распахнулись, и в пиршественный зал, ослепительно сияя начищенными латами и зубами, вошел поразительно статный богатырь, удерживая перед собой огромный поднос, на котором искрились и переливались сложенные в аккуратную пирамиду золоченые яблоки. Придворные дамы заахали, и зашептались, обсуждая соболиные брови, орлиный взгляд, конские волосы и львиные лодыжки красавца-Святобоя. Царь же сам вышел навстречу богатырю, трижды расцеловал его в обе щеки, затем, согнав царицу, посадил его от себя по правую руку, пожаловал шубу с царского плеча, сапоги с царских ног, и кусок тушеной баранины с царской тарелки. Позвав тут же главного царского летописца, дал приказ ему сказание сложить о славном подвиге богатыря Святобоя. «Но длиной чтоб не более дюжины тысяч знаков!», - наказал царь.

Мыслемир чувствовал и облегчение, и опустошение одновременно. Взяв кубок, наполненный хмельным медом, он опрокинул его в рот. Мед потек по пышным усам, которые из-за нехватки времени секретарь не успел постричь перед пиром – и в рот не попал. «Все, уйду в отставку», - утираясь салфеткой, размышлял Мыслемир, - «Нет больше моих сил. Уеду на хутор Вяленский, заведу себе курей, жену...». Царский секретарь вздохнул, и посмотрел на царя, который, приобняв Святобоя, что-то оживленно ему рассказывал. «Да куда ж я уйду... сгинет, пропадет без меня царство наше, некому проследить будет за исполнением дел государственной важности. Не могу я так, совесть замучит. Эх, ладно! Не уйду в отставку – так хоть повеселюсь сегодня! Заслужил!». Мыслемир Звенимирович аккуратно приподнял одной рукой усы, другой поднес к губам кубок душистого меда, и единым духом осушил его до дна.

23. Бронелифчик для богини

Седьмые сутки ремонтный корабль «Месть гномов» болтался на орбите планеты Закорум – последнего пристанища Черного Властелина Галактики. В цехе, заваленном по самый потолок поломанными бластерами, погнутыми силовыми щитами и кривыми лазерными целеуказателями царила невеселая атмосфера. Смежники на союзных планетах подводили с поставками материалов, оборудование, поставленное с Ти-Суань 7, расползалось по швам, а гномы-техники гнали чачу из протоплазмы и все время ходили с тяжелым похмельем. Ситуация и так уже была удручающей, так вдобавок эльф Пресветлый Исраэль из Высокого Дома Рожденных под знаком Семисвечника приволок специальный заказ для Её превосходительства Всеобщей Богини Милосердия – бронелифчик с лазерным наведением.
Немилосердно ругаясь, мастер-гном Гиви пинками будил валявшихся тут и там техников.
- Э, мат твой атэц! Падъём! Работать надо! Заказ надо!
Техники мычали, и не выказывали никакого желания вставать и приниматься за работу.
- Пресвэтлий Исраэл абещал всэх сварит в кипятке, парэзать на кусочки и павэсить!
Нелогичность такого наказания заставила некоторых гномов открыть мутные глаза и посмотреть на Гиви.
- Работать надо! Очэн надо! Всэм поставлю чача из личных запасов как сдэлаем!
Переход от благостной тишины к активным действиям был как взрыв линкора в космосе – моментальным и бесшумным. Только что пол был усеян страдающими похмельем телами, и вот все тела стоят прямо у своих станков и верстаков и ждут указаний. Только один, подобострастно пригибаясь, подошел к Гиви и, заглядывая ему в глаза, просительно произнес.
- Слющай, мастэр, част чачи видай заранээ, да?
Гиви махнул рукой и полез под верстак за первой бутылкой. Работа закипела.
Раздав техникам предварительные задания и чарки, Гиви, подкрепившись кубком той же чачи, с унынием стал разглядывать эльфийский чертеж бронелифчика. Эльфийскую вязь он до сих пор разбирал с трудом, а уж чертежи чертить эльфы не умели никогда. В руках у него был богато изукрашенный пергаментный свиток с дюжиной печатей, на котором в красках изображалась Богиня в битве. Неизвестный художник (Гилтониэль ему в постель!) в красках нарисовал воинство Черного Властелина, саму Богиню а вот на технические детали бронелифчика поскупился.
- Креатывщик, мат его атэц! Пэрфомансы и инсталяций аны умэют а чэртеж нэт! Сами би у станка пастаялы бы! Жапаруки! Надэюс, хоть с размэр угадал!
Постепенно чача в бутылке убывала, а работа двигалась в нужном направлении. И последним смутным видением, перед глазами Гиви (уже впадающего в алкогольную нирвану) предстал прекрасный бронелифчик с лазерным целеуказателем, украшенный резьбой и драгоценными камнями
* * *
Из благостного забытья Гиви вывел жестокий пинок по ребрам. С трудом открыв глаза и морщась от головной боли, Гиви увидел стоящего над собой Пресветлого Исраэля.
- Ты что, сволочь, наделал? Ты, кретин, сто кирок тебе с молотом в задницу!
«Вах! Прэсвэтлий Исраэл умээт ругаться па-гномьи!», - успел подумать Гиви, как второй пинок под ребра разбудил его полностью.
- Ты, кусок пустой породы! Ты чертеж смотрел? Тебе где было сказано прикрепить стреляющую ракетную застежку?!!? Спереди, вагонетка ты дырявая! Спереди! А ты где прикрепил?
- Гиде?
- Сзади!! Сзади, шлак ты плавильный!
Гиви уныло посмотрел на Исраэля.
- И чито?
- Вачито! Жениться они теперь будут!
- Кито?
- Черный Властелин и Богиня, проходческий комбайн тебе в тоннель!! Когда Богиня настигла Черного Властелина а тот обезоружил её, она решилась на последнее средство и включила твою долбанную застежку! Так она сзади была! Сзади, понимаешь ты, кирка без ручки!!!
- И чито?
- Чито, чито… - Исраэль опустился на табурет возле верстака, махнул рукой, схватил бутылку с чачей и присосался к горлышку. Гиви с грустью наблюдал, как уменьшается уровень в бутылке.
- Ракета улетела назад, бронелифчик упал, а Богиню отдачей бросило прямо на Черного Властелина. Он как грудь Богини увидал, как обнял её, так все побросал и сдался. Влюбился он без памяти в нее. Ну, что у них там дальше было - история будет молчать. И ты будешь молчать, понял!? – Исраэль снова приник к бутылке, потом вздохнул и добавил – Женятся они. Теперь у нас мир-дружба-здравур с Черным Властелином и его приспешниками.
- Вах, так эта харащо! Пир будэт, мир будэт, гости будут, тосты будут!
- Вот именно! А тебе к свадьбе надо сковать специальные кольца. Понял, гном? Спе-ци-аль-ны-е! Вот и чертеж наши художники нарисовали!
Гиви заранее замутило.
- А чтоб ты не налажал, здесь буду сидеть я! Вместо того чтобы готовить себе к свадьбе новый костюм, я буду следить за тобой. Ты же ни хрена не следишь за модой. Вон и замок на лифчик сзади прилепил.
Гиви почесал в затылке.
- Э, чито мода-шмода. Всэгда биль сзади!
-Вот! Вот поэтому буду тут сидеть и наблюдать. - Исраэль вздохнул и, подумав, произнес. - И притащи еще бутылку!

24. Бабокалиплис

В тот день с утра я решил рыло поскоблить. А что? Бритва есть, пены тоже в достатке, хоть я и не бешеный. Стою, значит, скребу подбородок, и тут дверь ванной как слетит с петель! Ба-бах! Я чуть себе горло не перерезал дрогнувшей рукой. Хорошо хоть бритва электрическая. Оборачиваюсь, а это жена моя, которая по идее сейчас должна оладьи жарить, ворвалась ко мне, за трусы хвать, и рывком их до пола! Я бормочу: «Клавочка, что с тобой?» А она теперь свои трусы хвать! И, аналогично, тем же самым до того же места! И понеслось! Не буду рассказывать, чем дело кончилось, но было это три раза. Наконец, когда она, обессиленная, уснула, запер я ее в чулане и задумался. Лет десять уже мы такими делами не увлекались, а тут на тебе! И что, это временное явление, или мне всю оставшуюся жизнь страдать?

Тут я обратил внимание, что на улице слышится канитель нездоровая, шум, гам и разного рода тарарам. То ли бьют кого-то, то ли еще что. Я, пока с женой занят был, как-то на это внимания не обращал, а тут пришлось. Собрал я трусов остатки, прикрылся кое-как и на выход двинул.

Дверь-то открыл, а там … Содом с Гоморрой! Я последний раз такое видел, когда регби по ящику показывали. Только вместо спортсменов носились за мужиками стаи баб и, догнав, валили их на землю. Что там дальше происходило, не могу сказать, спины все заслоняли, но ничего хорошего, это точно. Поскольку мужик, когда ему радостно, кричит не так. Более мажорно и менее пронзительно.
Понаблюдав некоторое время, я понял – насилуют-то мужиков, а своих-то бабы не трогают. Бросившись к шкафу, я натянул первое попавшееся платье жены (такое сиреневое, в цветочек) и выскользнул на улицу. Подробности-то надо было изучить, чтобы знать, откуда песец нагрянет!

Ох, что там творилось! Даже когда помирать соберусь, перед глазами будет стоять эта картина. Прямо возле дома соседка Маня усердно скакала на Филимоне -трактористе. Чуть подальше группа доярок сноровисто лезла в брюки Арнольда Михалыча, нашего агронома. Мужик вырывался и орал: «Отстаньте, дуры, я женат!» Но руки, привычные к дойке, проникали сквозь все преграды. У колодца кузнец в разорванной майке отбивался от наседающих женщин, но, недолго продержавшись, пал. И такой бардак творился всюду, куда проникал взгляд.

Забывшись, я отпустил короткий русский комментарий и был тотчас же разоблачен дикими бабами. «Мужи-и-и-ик!» - заорали они и кинулись ко мне. Тут я вспомнил, почему меня в семьдесят седьмом не посадили, (сторож не догнал), и припустил во весь дух. Разъяренная кодла бросилась за мной. Я бежал изо всех сил, домчался до колхозной мастерской (тайное место сборищ наших мужиков) и, нырнув внутрь, заложил дверь валявшейся рядом доской. Банда в юбках ударилась о препону и от бессилья завыла на разные голоса.

***

Я перевел дух и оглянулся. Из полумрака на меня испуганно смотрели спасшиеся от оргии колхозники: сосед Петрович, Олег - студент колледжа, Сенька- механизатор и другие, неразличимые в полутьме.
- Ушли? – шепотом спросил Петрович. – Слава Богу!
Он обессилено сполз по стенке и замер, упершись в пустоту невидящим взглядом.
- Дядь Миш, ну чего там? – затормошил меня Олег.
- Ничего хорошего! – вздохнул я и уселся на кучу мешков. - Бабы мужиков насилуют.
- И всё? – удивился парень. - Я думал, убивают, а тут делов-то! И чего мы тогда прячемся? Надо пользоваться моментом!
- Ну, не знаю, - проворчал кто-то из темноты. – Я предпочитаю по согласию, все-таки, свободный человек.
- Да, неправильно это как-то, не по-людски, - поддержало его несколько голосов. – Да и чего мы там не видели?
- А ты, Сенька, чего сидишь? – не унимался Олег. – Тоже принципы?
- Я был женат три раза и баб теперь не выношу, - ответил Сенька, – И чтоб я им добровольно наслаждение доставил? А вот хрен им, не дождутся!
- Тихо! - я вспомнил все, что произошло накануне, построил логическую цепь и выдал результат:
- Это козни председателя!

***

За день до этого ранним утром мы двинули на дальний луг всем колхозом. (Так мы наш коллектив по старинке кличем, а вообще он кооператив «Эдельвейс» называется). Председатель, он же глава администрации, конечно, с нами увязался, процесс контролировать. Ну, косы наточили, рубахи сняли, за успех дела самогонки маленько опрокинули и только косить начали – глядь, две тарелки по небу мчатся!
Одна, передняя, не тарелка даже, а так, блюдце чайное. Зато вторая здоровая миска, под борщ или под кашу. Ну, это они издалека такими казались, потом-то мы их размеры тщательней рассмотрели. И хоть мы в межзвездных делах не сильно подкованы, но сообразили, что большая за маленькой гонится, ведь она такие стрелы огненные пускала, что блюдце аж подпрыгивало.
Только мы это дело узрели, как меньшая тарелка о землю ударилась и по кочкам заскакала. Большая тоже опустилась, из нее выползло наружу и двинулось к блюдцу существо весьма мерзкого вида. Если вы когда-нибудь встречали гигантскую фиолетовую соплю с пистолетом, то легко его себе представите.
Дело известное – русский народ всегда за сирых и убогих вступается, от чего сам потом страдает. Зашумели мужики:
- Не трожь маленького, сопля внеземная! Руки, или что там у тебя, прочь!
Но бандит и ухом не повел. Тогда мальчишки, которые всегда рады любому хаосу, начали в тварь камнями швыряться. Существо, по всему видать, занервничало. И тут бабы заголосили! До сего дня мы спорим, почему враг стрелять не стал. Одни говорят - патрон заклинило, другие доказывают, что нельзя пришельцам землян убивать, религия не позволяет. Но я считаю, это женщины наши его спугнули, ибо от бабьего визгу любая тварь бежит, зажав уши. Так что шмыгнул сопля обратно в миску и был таков.
Подошли мы к блюдцу (вблизи оно оказалось размером с «Запорожец»), а там молчок - ни шороха, ни звука. Подождали минут десять и постучали. Потом еще раз. Тут в корпусе прорезалась щель и начала расширяться, все больше и больше, пока, наконец, из нее не появился хозяин корабля. Этот более-менее походил на человека: две руки, две ноги, вот только пальцев по четыре. Ну, так он, может, инопланетный фрезеровщик.
Пришелец выбрался наружу, и мы дружно подались назад.
- Хай, пипл! – вдруг на чистом русском языке произнес он. – И спасибо за помощь!
- Матерь Божья! – закрестились бабульки. – А как же ты, милок, по-нашему разговариваешь?
- Я сижу на этой планете уже три тысячи лет. От безделья изучил все земные языки, обычаи, науки и, зачем-то, уголовно-процессуальный кодекс, так что болтать по-русски для меня не проблема.
Петрович выдвинулся вперед и робко спросил:
- А ты как, мил человек, враждебный, или нет?
- Категорически дружелюбен! – уверил пришелец. – И прислан на вашу планету исключительно для обеспечения галактической безопасности. Но сейчас не об этом. В благодарность за ваш смелый поступок я готов выполнить любое желание моих спасителей. И добавил: - Только одно на всех.
Тут у народа глаза-то и разгорелись. Шутка ли, такая халява! Все разом взволновались, загалдели, одни предлагали то, другие это.
- Тихо! – заорал председатель. До этого он спал в тенечке, но от криков проснулся. – А какое именно желание вы можете выполнить, гражданин?
- Да любое! – махнул клешней пришелец. – Новая технология, чудо-лекарство, сокровенное знание…
- Технология, лекарство, знание… - загомонили в толпе. И уже громко и четко выдали вердикт: - Денег! Каждому по тыще! Долларов!
- Можно и долларов, - немного растерянно согласился инопланетянин.
- Да каких денег, товарищи?! – возопил глава. – Нельзя же такие вопросы с ходу решать! Давайте разойдемся, ночь подумаем, а завтра проголосуем, чего нам всем больше хочется.
- И то верно, - согласился народ. – Утро вечера мудренее. А с этим что делать будем?
- А товарища из космоса предлагаю на телеге увезти ко мне домой, вместе с тарой. В смысле с блюдцем.
На том и порешили. Загрузили НЛО на телегу, и Сенька-механизатор повез гостя на председателев двор.

***
- Чует мое сердце, это председатель все устроил! – продолжил я свою речь в сарае. – Похоже, он как всегда за нас решил, чего нам надо.
- Точно! – загалдели мужики. – Председатель, курва, свинью подложил!
- Так чего делать-то будем? – спросил Санька.
- За жабры брать! – ответил я. – Пусть женщин в исходное состояние вернет, или мы ему оторвем кое-что!
- Правильно! – одобрили селяне. – По самые помидоры!
- А как мы до него доберемся? – не унимался Санька. – Там же бабы снаружи.
Воцарилось молчание.
- Вот что, сынки, - вышел вперед Петрович. – Я уже пожил, меня не жалко. Давайте я их отвлеку. А вы проскользнете незаметно и – к председателю во двор!
Скрепя сердце, мы согласились с его планом, обсудили детали и, пожав на прощанье руки, выпустили старика.
- Прощайте, товарищи! Не поминайте лихом! – раздались последние его слова, а дальше лишь вой, рев и топот многих пар ног, умолкший вдали. Приоткрыв дверь и обозрев окрестности, мы убедились, что путь свободен.

***

Как мы добирались до председателя – это отдельный разговор. По пути нам попадались истерзанные тела наших мужиков, впрочем, трупов среди них не было. Проникнув в дом, мы застали благостную картину: глава с чужим мирно завтракали.
- Чаи распиваете?! – гаркнул я так, что оба аж подпрыгнули. – А товарищей наших бабы в это время убивают?
Председатель смутился и затараторил:
- Кого убивают? Я ни сном, ни духом…
- Говори, твоя работа?! – припер я его к стенке.
- Ну да, мы с господином инопланетянином порассуждали, прикинули что к чему и вот, произвели обработку женщин специальным дистанционным излучателем. Повысили либидо, так сказать.
- Какое, нахрен, либидо? Ты зачем баб наших с ума свел? Ради чего Петрович жизнь отдал?
Председатель помялся, а потом заговорил уверенно и страстно:
- Вы вообще задумывались, что мы на грани исчезновения? Численность коренного населения падает, а через пятьдесят лет нас вообще не останется!
Он перевел дух, и заговорил спокойнее.
- С развитием цивилизации женщины обленились. Всяких там бизнесвумэн, феминисток и прочих лесбиянок стало как дерьма за баней. Им неохота создавать семьи, рожать и растить детей, им хорошо и так. А из-за этого число пенсионеров увеличивается, а тех, кто работает, становится все меньше. На смену коренному населению приходят таджики, узбеки, китайцы, черт в ступе! И только технология нашего пришельца спасет положение! Если меня поддержат в правительстве, мы изготовим тысячи таких излучателей, запретим аборты, начнем обрабатывать женщин с самолетов каждый день по всей стране! И они начнут трахаться как кролики. Спустя пару лет мы заселим Сибирь, через пять мы заткнем за пояс китайцев, а пройдет десять, и мы задавим массой всю планету!
- А еще тебе бабы не дают, - прервал я его, и глава споткнулся на полуслове. - И ты решил с инопланетной помощью поправить свои амурные дела? Но не бывать этому! Хватай его, ребята! Как говорила богомолу его самка: «Это будет лучший секс в твоей жизни!».
Председатель затрясся, как электрик на проводах, и попытался смыться, но мы облапили его и с криком «Милости прошу к нашему шабашу!» собрались вытолкать наружу.
- Всё, всё! – заорал глава. – Прекратите! Да отпустите же!
Вырвавшись из наших вражеских объятий, он отряхнулся и подошел к пришельцу.
- Вы уж извиняйте, гражданин инопланетянин, промашка вышла. Нельзя ли эту музыку обратно повернуть?
- Не вопрос, - сказал чужой и щелкнул каким-то тумблером. За окнами воцарилась тишина.

***

Инопланетянин улетел от нас через неделю, когда мы научились укрощать излучатель. Сенька-механизатор, оказывается, пока вез блюдце, скрутил с него какие-то фильтры, по этой причине излучение и было таким жестким, что дало известный результат. Но после допроса с пристрастием Сенька фильтры отдал, и мы теперь можем контролировать процесс. Хотим – женщины нас домогаются, не желаем – они равнодушны. А есть настроение мальчишник на все село забабахать – щелкаем тумблером, и бабы уходят в поле, чтобы не мешать.
А Петровича похоронили на высоком берегу реки. На могиле его всегда свежие цветы и венки с надписью: «Большое спасибо за маленькое (даже очень) чудо!» Памятник ему поставили в виде огромного фаллоса, чей вид весьма оживил панораму деревни.
Да вру я! Выжил Петрович. Уцелел старый чертяка! Но на все вопросы о том, что с ним произошло, лишь хитро улыбается.