194
История о студенческой жизни на съемной квартире двух парней и пяти девушек.
История основана на реальных событиях, но многие моменты изменены, по различным причинам. Прошлая часть истории
тутДля тех, кто впервые наткнулся - самое начало истории
тутПринцесса и воин
Ярик, мы кое-что купить забыли, пойдем, прогуляемся, – дернув меня за рукав, сказала Лена.
Я поспешно встал, а Саша снова склонилась к Вере и снова что-то зашептала. Остальные девочки сидели молча, а Витька полез в холодильник, видимо собираясь затеять ужин.
– Мы скоро, – объявила Лена, натягивая сапожки. – Что-то еще нужно захватить?
– Возьми шоколадку, а лучше две, – отозвался Витька. – Шоколад – всегда хорошо.
Лена кивнула и вышла во двор, а я последовал за ней. Мы молча вышли за калитку, и Лена произнесла:
– Вера серьезно вляпалась, и ее, скорее всего, отчислят.
– Как так? До сессии еще неделя, она же не сдавала ничего, – удивился я.
– Она подняла руку на преподшу по биологии, – вздохнула Лена. – Такое нигде не прощают, сразу скандал не подняли, но допуска ей не видать как своих ушей, возможно, лучше сразу забрать документы, чтобы без скандала. Ну или на академ договориться, но тут лучше, чтобы справка медицинская была.
– На Раису Михайловну? – еще сильнее изумился я. – Чем Вере помешала эта милая старушенция? Это ее она хотела убить?
– Нет, это у ветеринаров Раиса Михайловна практику ведет, – пояснила Лена. – А у агрофака и виноградарей – Вероника Сергеевна, восходящая звезда науки. Она по ботанике больше, я вообще не курсе, за каким хером ее к кафедре общей биологии приписали. Она молодая совсем, двадцать пять или двадцать шесть лет, но уже кандидат наук, доцент кафедры.
– И правда звезда науки.
– А еще глубокая глотка, – мрачно заметила Лена. – Она замужем за председателем ученого совета. Это дедушка-академик в ней души не чает, собственно, после того как она на четвертом курсе за него замуж выскочила, у нее разом и открылись все ее научные таланты.
– Какой дедушка-академик? – не понял я. – С какой кафедры?
– Он не с нашего вуза, – пояснила Лена. – Они в городе живут вообще, просто он очень важная шишка в научных кругах. Зачем он ее в наш универ работать пристроил, хрен его знает. Может, потому, что она тут училась, может, еще почему.
Я остановился и внимательно посмотрел на Лену, а затем сказал:
– Давай все-таки по порядку. Что произошло и откуда ты всё это знаешь?
– Сегодня ты подошел ко мне за деньгами на зачет по физре. После этого меня нашла Вера и сказала, что ей нужны деньги на всякий случай, для сдачи пропусков по биологии. Вроде как Витька ходил в обед до своей проректорши, но та развела руками, у Вероники Сергеевны слишком крутая крыша, даже ректор не станет на нее давить. Собственно, Витька узнал подробности ее биографии и Вере рассказал. Тогда Вера решила попытаться договориться. Ну там кофе-конфеты, все дела, что там обычно преподам носят. Ну или просто деньгами дать. Я после четвертой пары встретила Сашу и Свету, мы решили зайти на кафедру биологии, чтобы дождаться Веру и пойти домой. Узнав от Витьки, что даже ректор на Веронику Сергеевну не влияет, я беспокоилась, что у Веры денег не хватит. Ну знаешь, бывает такое прямо нехорошее предчувствие, и, блин, прямо вот оно оправдалось. Мы только к аудитории подошли, слышим крик какой-то. Дверь распахивается, и два парня нашу Веру в коридор выпихивают. Она дергается, как бешенная кошка, орет. Хорошо, что Саша со Светой со мной были. Мы ее подхватили – и в туалет, там недалеко. Ледяной водичкой умыли, и она в себя пришла. Короче, села она отвечать тему, а Вероника Сергеевна ей замечание сделала, я не поняла какое. То ли за внешний вид, то ли за позу. А Вера взяла и что-то ехидное в ответ брякнула, в своем стиле. Веронику это задело, она попытались Веру сразу выгнать, а Вера в ответ ей еще что-то сказала, а потом и в драку кинулась. Хорошо, одногруппники ее подхватили, до телесных повреждений не дошло, а то бы менты и точно сразу отчисление. Что там точно за разговор был, я не поняла, Вера не говорит толком, только свирепеет или ревет.
– Ни хера себе расклад, – выдохнул я. – И что, теперь ничего нельзя сделать?
– Не знаю, – пожала плечами Лена. – Для начала нужно успокоиться. Я думаю, единственный вариант – это чтобы Вера извинилась перед Вероникой Сергеевной. А для этого нужно, чтобы Вера успокоилась и снова не сорвалась в ее присутствии. Поэтому мы идем в магазин за хорошим вином. Устроим сегодня для Веры спокойный, расслабленный вечер, обо всём поговорим, всё обсудим, а завтра Вера пойдет и извинится. И выучит всё от и до, а ты проверишь. Тут за взятку уже не вариант сдавать, доцентша на принцип может пойти.
– Где ты собралась взять хорошее вино в этой дыре? – поинтересовался я. – И где взять денег на хорошее вино?
– Деньги – это моя забота, – отмахнулась Лена. – Я вот думаю, может, попробуем глинтвейн замутить? У Светки в журнале статья была о пользе теплого вина и вообще.
– Я думаю, это лишнее. При нагревании снижается градус вина, и эффект будет ниже. Глинтвейн вроде от простуды хорош, а у нас тут не тот случай. Давай лучше в видеопрокат зайдем и кино какое-нибудь возьмем, под вино на вечер. Это уж точно хорошо отвлечет.
Мы зашли в видеопрокат, и я спросил у патлатого парня, скучавшего за прилавком:
– Привет, есть что-нибудь эдакое посмотреть? Только не комедию и не ужастик. Можно фантастику или боевик, но что-нибудь свежее.
– Есть тут интересная киноха, – отозвался прокатчик. – Прикинь, немецкая, но не порнуха. Вроде как боевик, но со смыслом, и музыка кайфовая, говорят. Я сам еще не видел, вчера только подвезли.
– Давай, будем посмотреть, – отозвался я.
Парень кивнул, взял деньги и протянул мне кассету. На обложке парень и девушка тянули руки друг к другу на фоне неба. Надписи на кассете были сплошь на немецком, и Лена настороженно спросила:
– А там перевод точно нормальный?
– Не переживай, полный фарш, одноголосый, но без прищепки, – уверенно заявил патлатый. – Я же говорю, эксклюзив, такую хрен где достанете. Это у нас шеф увлекается, раздобывает для себя.
Мы вышли из проката и, зайдя в круглосуточный магазинчик, стали выбирать вино. Я предпочел две бутылки кагора, как единственного съедобного крепленного в наличии. Конечно, это был тот еще шмурдяк, но уровнем существенно выше, чем портвейн «777». Лена расщедрилась и купила к вину аж полкило пошехонского сыра, и мы отправились на квартиру.
К нашему возвращению Вере уже стало легче, она перестала плакать, но всё равно сидела за столом с мрачным видом и что-то набрасывала в тетради. Возможно, это был план жестокого убийства биологички, возможно, что-то еще, но при нашем появлении она тут же закрыла тетрадь
– Сегодня изысканный французский кинозал, – торжественно объявила Лена. – Никаких грустных мыслей, только сыр, вино и кино!
– Да ну на хер, – выдохнула Вера. – Не до кино сейчас.
Лена шагнула к Вере и, обняв, легонько поцеловала в губы.
– Пойдем, – сказала она. – Всё будет хорошо.
Остальное племя пыталось заниматься, а Витька – редкий случай – читал книжку. Предложение посмотреть новое кино было встречено единодушным одобрением, а вот от вина Саша и Настя решили отказаться, сославшись на зачеты на первой паре.
– Нам больше достанется, – уверенно заявила Света, организуя на кроватях зрительный зал. – Включайте уже, интересно.
Мы устроились все вместе на трех кроватях. Лена сидела позади Веры и не выпускала ее из объятий, а Витька выполнял для всех обязанности виночерпия. Фильм оказался удивительно хорош. Вроде бы и боевик, и драма, и еще совершенно не пойми что, он захватывал и погружал в атмосферу удивительного спокойствия и оптимистического взгляда в будущее. Последняя сцена вообще вызвала восторг, а у Веры и Насти я даже заметил слезы в уголках глаз.
После окончания просмотра Вера произнесла:
– Спасибо, Лена. Ты права, всё херня, главное, что мы вместе, а эти неприятности, их надо сразу оставить в прошлом и ехать дальше. А не сидеть в сортире с дерьмом своих воспоминаний. Нужно отбросить всё лишнее и ехать к морю.
– Что прямо сейчас? – с улыбкой спросила Лена. – Сейчас немного не сезон. А вот что нужно завтра сделать, так это пойти и спокойно извиниться перед Вероникой Сергеевной, попросить возможности всё выучить и пересдать.
Вера сверкнула глазами и уже раскрыла рот для гневного ответа, но Лена приложила палец к ее губам и продолжила ласковым голосом:
– Ты сама говорила, что мы, как партизаны в тылу врага, здесь одни против всех? Представь, что от твоих извинений зависит существование всего отряда. Можно ведь ради общей цели через гордость переступить.
– Если всё время прогибаться, можно и лицо потерять! – гневно ответила Вера.
– Если не проявлять гибкость, можно просто сломаться, – парировала Лена. – Ты сделаешь это ради всех нас. Если тебя отчислят, кому от этого будет легче?
– Не знаю, – выдохнула Вера. – Но я домой по-любому не вернусь! А разные мрази всю дорогу будут нас ломать, так что нельзя сдаваться.
– Мы еще не готовы, – возразила Лена. – Ты же сама говорила, нам нужно учиться, развиваться. Когда будем готовы и независимы, будем давать всем отпор, а сейчас не время еще.
– Хорошо, – сдалась Вера. – Ты, наверно, права, ради вас я сделаю это завтра. Прямо вот пойду и извинюсь перед этой сукой. Главное удержаться и не плюнуть ей в самодовольную харю.
– Так, а что она тебе такого сказала? – не выдержал я и тут же получил от Лены тычок локтем под ребра.
– Это не важно, – вмешалась Лена. – Давайте уже спать укладываться.
– Хуйню сказала, – отмахнулась Вера. – Она вообще почти на всех парах хуйню несла, с биологией мало связанную. Семейные ценности, дети, все дела. «Девочки, берегите мужчин» и прочая ересь. А тут прямо меня стала жизни учить, вот я и сорвалась. Сказала ей, если пристроила пизду удачно, это еще не повод меня учить, не велика заслуга. А она меня…
– Так, хватит, – хлопнула Лена по столу. – Это всё в прошлом, ты извинишься, и все дела.
– Да, хорошо, – кивнула Вера. – Пошли спать.
– Вы идите, а мы с Сашей еще на кухне позанимаемся, – сказала Настя. – Потом рядом с Яриком приткнемся, чтобы вас не тревожить.
В одинокой, широкой кровати я не сразу смог заснуть. Ситуация не давала мне покоя, я боялся, что наша счастливая жизнь прервется, едва начавшись. Я ворочался с боку на бок и уснул окончательно только часа через полтора, когда рядом улеглись Настя и Саша, сдвинув меня к стене.
Первая половина нового дня снова выдалась суетливой и напряженной. Я отрабатывал пропуски прямо на паре по латинскому языку. Как выяснилось, многие преподаватели практиковали подобное, чтобы не оставаться с должниками после пар. А на паре по истории ветеринарии я даже получил зачет автоматом, несмотря на два пропуска, таким удачным оказался мой реферат про ветеринаров в Древнем Египте.
– Очень, очень оригинально написано, молодой человек, – сказал преподаватель, расписываясь в зачетке. – Мало кто пишет свои мысли, большинство переписывает из книжки, не задумываясь. Вам самостоятельность пригодится, если пойдете в науку и будете учебники писать. К научным трудам тоже нужен творческий подход.
В приподнятом настроении я направился в столовую, где мы намеревались встретиться на большой перемене, чтобы провести «полевой совет племени», по выражению Веры.
Я снова пришел последним и по угрюмому выражению лиц понял, что всё прошло плохо.
– Как ситуация на фронтах? – осторожно спросил я, усаживаясь за стол.
– Пизда рулям, ложись на дно, – мрачно сказала Вера. – Эта сука со мной даже разговаривать не стала. Сказала – даже не подходи, ты, считай, уже отчислена.
– Это мы еще посмотрим, – взбеленился Витька. – На каждого управу можно найти.
– Эта не та тема, которую нужно обсуждать в столовой, – холодно заметила Лена. – Вера, сосредоточься, пожалуйста, на остальных зачетах и пропусках. Важно, чтобы других хвостов не было. Возможности воздействия на Веронику обсудим дома. Пока постарайтесь о ней разузнать побольше, может пригодиться. И про свою учебу не забывайте, нам одной серьезной проблемы хватит.
Все согласно кивнули, а Настя сказала:
– Может, с Вериным деканом поговорить? Он, говорят, отзывчивый. Чтобы там сделать комиссионную сдачу или еще как-то так.
– Мы подумаем об этом, – отозвалась Лена. – Сейчас есть другие задачи, например перекусить. Парни, айда за булочками, а мы с Сашей чай на всех раздобудем.
Несмотря на уверенное спокойствие Лены, обед прошел в молчании. Да и вторая половина дня продолжалась из рук вон плохо. Я смог защитить только одну лабораторную по физике из трех, две зависли до завтра, и с английским примерно та же песня, только не сданных текстов оказалось уже четыре. Придя на квартиру, я заметил, что у всех, кроме Витьки и Лены, ситуация с учебой тоже не ахти. Света, Саша и Настя сидели на кухне мрачные, и только Вера пребывала в состоянии какого-то зловещего возбуждения.
– Всё, сегодня никакого кино, надо заниматься, – твердо сказала Настя. – Сейчас надо всё сдать, и тогда можно будет хоть целый день смотреть.
– Целый день не нужно, – резонно заметила Лена, выглянув из комнаты. – Иначе потом опять придется пропуски отрабатывать.
– Так каникулы же впереди, – отозвалась Света. – Предлагаю их тут вместе п
– Ты сначала сессию сдай, – осадила подругу Саша. – А то делишь тут шкуру неубитого медведя. И с Вериной проблемой надо что-то делать.
– Так, Ярик вернулся, можно и планы обсудить, – потирая руки, сказала Вера. – Эй, лежебоки, идите сюда.
На кухне появились Лена и Витька, а Вера заговорила заговорщицким тоном:
– Я придумала, что мне с этой сукой делать. Нехрен под нее прогибаться, нужно ее раздавить. Я тут поразузнала ее слабые места. Эта пизда молодая выскочила за старикашку замуж, даже сыночка ему родила, правда, не факт, что он отец, но не суть. Главное, что старичок уже точно не тот, а этой сучке ебаться хочется! Тут, в универе, ее по-любому кто-то потрахивает. Но вряд ли из студентов, риск большой, что проболтаются. Остаются или преподы, или аспиранты. Я тут справки навела, говорят, что кто-то из аспирантов, может, даже не один.
– И как это тебе поможет? – удивилась Света.
– Компромат! – воскликнула Вера. – Как с прокурором в бане, если там сработало, то почему здесь не сработает?
– Ты хочешь заснять на скрытую камеру, как эта Вероника изменяет мужу? – удивилась Лена. – Как ты собираешься это осуществить?
– У меня есть дома видеокамера, думаю, смогу ее выпросить у родителей, – сказал я. – Но она довольно громоздкая, не представляю, как можно на нее скрытно снять.
– Видео не нужно, – решительно сказала Вера. – Нужно точно установить, с кем она мутит, а затем напугать ее тем, что у нас есть доказательства. Например, диктофонной записью признания ее ебыря.
– Что-то я не врубаюсь всё равно, – устало произнесла Света. – Какие-то видеокамеры, диктофоны, признания. Когда мы это всё будем делать?
- В ближайшее время, – пояснила Вера. – Короче, план по пунктам такой. Первое – находим ее кавалера. Второе – собираем как можно больше информации об их встречах, поселок у нас маленький, по-любому кто-то что-то видел, слышал, знает. Третье – подготавливаем доказательства. Я знаю, где можно плеер одолжить на время со встроенным микрофоном, он, считай, за диктофон работает, только кассеты большие, это даже удобнее. В идеале надо записать признание героя, но даже это не обязательно.
– В смысле, не обязательно? – переспросила Лена. – Зачем тогда диктофон?
– Блин, да кто будет экспертизу голосов делать? – воскликнула Вера. – Нам нужны следующие события. Разговор с ее ебырем на тему Вероники. Он, возможно, будет всё отрицать, но нам похуй. Мы запишем его голос, а потом кто-то из мальчиков скажет похожим голосом его признание на запись и имя его назовет. Думаешь, ее муж разбираться будет, тот студент его жену трахал или другой? Нам главное – ее припугнуть, чтобы она не возбухала, и всех делов.
– А зачем тогда нам кого-то искать? – спросила Света, – Пусть Ярик или Витька просто запишут признание, подкинем ее мужу, и этой суке сразу не до Веры станет, а Вера пересдаст кому-нибудь другому, и всё норм.
– И кто-то из парней отправится первым поездом в войска, как штык из ДМБ. – резонно заметила Лена. – План по-своему хорош, но и риск велик. Если скандал подымется, всех отчислят на фиг.
– Ну и что? – неожиданно вступила в спор Настя. – Давайте будем как мушкетеры. Один за всех, и все за одного! Если Веру отчислят, то и мы вместе с ней документы заберем.
Такой вдохновенный порыв стал для остальных полной неожиданностью. Я всё еще не мог отделаться, от чувства, что всё это какая-то игра и происходящее несерьезно. Но Вера восприняла слова Насти очень эмоционально, шагнула к ней и впилась в губы затяжным поцелуем. Оторвавшись, она прижала Настю к груди и произнесла срывающимся голосом:
– Спасибо, спасибо, вы настоящие…
Через секунду она отпрянула и снова заговорила решительно и резко:
– Но это не понадобится! Мы в любом случае уделаем на хер эту сучку, я уверена. А теперь давайте перекусим, и айда заниматься, остальные предметы никто не отменял.
Оставшийся вечер мы действительно занимались учебой, почти не разговаривая и погрузившись каждый в свои проблемы. Я приткнулся, сидя на кровати, к краю стола и писал под лампой недостающие лабы. Ближе к часу ночи я заметил, что только Настя, со мной в строю, а остальные вырубились спать, причем Света и Вера заснули прямо с книжками в руках. Настя помогла мне аккуратно укрыть и уложить всех, после чего мы выключили свет и легли рядом.
– Ярик, я боюсь, что у нас не получится, – повернувшись ко мне, сказала Настя. – Но я не хочу, чтобы это всё заканчивалось.
– Не бойся, – ответил я. – Пока мы вместе, всё будет хорошо.
Настоящая любовь
Когда я проснулся, Настя и Саша, спавшие со мной, уже встали. На соседней общественной кровати еще валялись Витька и Света, а с кухни доносились звуки бурной деятельности. Через полминуты после моего пробуждения в дверях появилась Вера с двумя крышками от кастрюль и, ударив в эти своеобразные «литавры», провозгласила:
– Подъем, дорогие соплеменники, завтрак готов, а на десерт будет военный совет!
– Задолбала ты со своими военными советами, – ворчливо отозвалась Света. – В натуре, как на войне, стратеги, блин. Витек, ёпрст, отпусти меня, вставать пора.
Не успели мы умыться и позавтракать, как Вера принялась ставить нам боевую задачу:
– Так, ребята, сегодня четверг. И это наш последний шанс на успешную операцию. За день надо установить, кто нашу дорогую биологичку потрахивает, вечером его выловить и поговорить, а завтра пойти с Вероникой договориться обо всём. В обед встречаемся в столовой и обсуждаем промежуточный результат. Спрашивайте осторожно, не палитесь, считайте, что мы в тылу врага.
Все согласно закивали, и только Лена, задумчиво мешая чай, не изменила положение головы.
– Надо и о запасном варианте всё-таки подумать, – произнесла она наконец. – Саша, ты говорила, кажется, что у тебя родственник какой-то в медицине работает. Нужно придумать повод Вере лечь в больницу, чтобы легально продлить сессию и решить вопрос без отчисления. А если не получится – используем этот же повод для академа. Найдешь работу и поживешь с нами, просто на пары не будешь ходить, а так ничего особо не изменится. И домой возвращаться не придется.
– Я с дядей раньше выходных не смогу связаться, а так идея хорошая, – отозвалась Саша.
– Ты у меня прямо как Чип у Дейла, у тебя всегда есть план «Б»! – воскликнула Вера, обнимая Лену сзади и легонько кусая за ухо. – Но мне всё-таки хочется победить в этом бою!
После первой пары у меня образовалось окно, так как зачет по физкультуре мне поставили автоматом. Я решил зайти в художественный отдел библиотеки и сдать книгу о да Винчи, которую брал, чтобы подготовить доклад для племени. Вечер Леонардо провести так и не получилось, но срок возврата подошел. И я подумал, что книгу можно будет взять и после сессии. Заодно хотелось спросить библиотекаря Людмилу Геннадиевну о моих стихах, которые в прошлый визит я дал ей посмотреть.
В библиотеке в это время было пусто, суета перед сессией явно отбивала охоту читать. Людмила предложила выпить чаю и, пока я уничтожал пряники и печенье, показала места в тетради, которые ей особенно понравились.
– Ярик, тебе надо обязательно принять участие в наших поэтических вечерах, – произнесла она. – У тебя замечательные стихи. Сейчас всем некогда, но мы обязательно соберемся весной, я тебя со всеми познакомлю, у нас замечательная компания.
Я кивнул и, решив воспользоваться моментом, спросил:
– А вы случайно не знакомы с Вероникой Сергеевной с кафедры общей биологии?
Людмила Геннадьевна удивленно посмотрела на меня и ответила:
– Знаю, конечно, она у нас часто берёт классические любовные романы. А однажды даже подарила библиотеке несколько современных образцов этого жанра, которые сама купила и прочла. Хорошая, приятная женщина, книги всегда даже раньше срока возвращает, вежливая. Я ей иногда даже по две давала, в нарушение правил. А почему ты спрашиваешь?
– Да просто у моей подруги-студентки с ней возник конфликт, я теперь ищу кого-то, кто может перед ней словечко замолвить, – честно признался я.
– Ну мы не настолько близкие подруги, – пожала плечами библиотекарь. – Не знаю, к кому можно обратиться с таким вопросом. Обычно много любовных романов читают одинокие девушки, не знаю даже, с кем она вообще дружна. А может быть, твоей подруге самой с ней помириться? Я не думаю, что Вероника Сергеевна такая уж злая.
– Хорошо, я ей скажу. В этот раз ничего брать не буду, к сессии надо готовиться, – поспешил я сменить тему. – А когда библиотека после Нового года начнет работать?
Мы еще мило побеседовали примерно с полчаса, вместо книг Людмила Геннадьевна дала мне послушать пару своих кассет, заметив, что хороший русский рок – учебе не помеха. Одна кассета была самописным сборником, а вторая с коммерческой обложкой, но я, не читая, забросил их в портфель и, попрощавшись с Людмилой Геннадьевной, поспешил в столовую.
Я пришел первым, занял столик, но ничего покупать не стал. Вскоре пришли Настя и Лена, взяли чай с булочками и присоединились ко мне.
– Ярик, ты почему ничего пообедать не взял? – строго спросила Настя. – Давай со мной булочку напополам. Мне много мучного нельзя.
– Кушай давай, мозгу энергия нужна, – отозвался я. – и не выдумывай, не надо тебе худеть, не толстая ты совсем. А я кушать не хочу, меня в библиотеке чаем напоили.
– Что-нибудь удалось узнать? – деловито спросила Лена. – Я поспрашивала аккуратно, но пока никаких подтверждений версии Веры.
– Выяснил только, что читает очень много любовных романов, – пожал плечами я. – Видать, действительно не хватает любви, может, и есть где хахаль, только как его найти?
– А я даже не спрашивала, – серьезно сказала Настя. – Мне кажется, это ошибочный подход. Надо по-другому действовать.
– И как же? – поинтересовался я.
– Сейчас остальные подойдут, расскажу, – ответила Настя.
Остальные соплеменники явились минут через пять. Судя по недовольным лицам, их поиски тоже не увенчались успехом. Выслушав наш краткий рассказ, Вера раздраженно произнесла:
– Блин, может, ее вообще тренер по плаванию трахает в городе, а мы тут ищем впустую. Она каждый день на машине приезжает и ни с кем не близка.
– У меня предложение, – наконец-то решилась Настя. – Мне кажется, шантаж – неправильный подход. Даже если мы добьемся успеха, она может на нас затаить злобу и отомстить через другого преподавателя или как-то еще. Мне кажется, нужно еще раз попытаться договориться!
– Настя права, – присоединилась Лена. – Стоит попробовать договориться еще раз.
– Я к ней больше не пойду, – возмутилась Вера. – Двух раз вполне хватит.
– А и не надо, развивала мысль Настя. – Давай попробуем с другой стороны. Ярик, ты сказал, что она любительница женских любовных романов. Давай пойдешь и скажешь, что ты парень Веры, что очень ее любишь и просишь о снисхождении, потому что если ее отчислят, то вы разлучитесь и будете страдать.
– Бред, – сказал Витька. – Такое только в мелодрамах работает.
– Нет, ну а что мы теряем? – пожала плечами Саша. – Разозлить сильнее, чем Вера или попытка угрозы, мы вряд ли сумеем. А так есть маленький шанс на мирный исход.
– Ярик, ты попробуешь? – глядя в глаза, спросила меня Настя.
Я почувствовал себя очень неуютно. Мне, конечно, доводилось посещать в детстве театр-школу, где нам преподавали пластику и сценическое мастерство актеры ТЮЗа, но вершиной моей карьеры стала роль пингвина Пини на новогодних елках. Я совершенно не представлял, что и как мне нужно говорить, чтобы убедить совершенно незнакомую мне женщину в своей любви к другой девушке. Мне казалось, что Витька абсолютно прав, не стоило даже пытаться. Я посмотрел на Веру:
– А ты что об этом думаешь?
– Ну… – Вера на секунду задумалась. – Мы же все любим друг друга. Мы – одно племя. Если ты правда в это веришь, у тебя может получиться. Но мне кажется, что вряд ли. Хочешь – попробуй.
– А ты хочешь, чтобы я пробовал? – настаивал я.
– Да, хочу! – неожиданно громко ответила Вера. Так, что обернулись люди за соседними столиками. – Я хочу, чтобы меня любили и не стеснялись этой любви, – добавила она чуть тише.
Я смутился еще сильнее и, с трудом пересилив себя, произнес:
– Пойду после четвертой пары. Она же должна на кафедре отработки принимать?
– Да, обычно в крайней справа аудитории сидит, – кивнула Вера и, взглянув на часы, добавила: – Перерыв почти закончился, увидимся дома, всем удачи.
Я ожидал, что Вера поблагодарит меня за попытку, или поцелует, или еще что-то, но она пулей выскочила из столовой, оставив племя молчать в недоумении. Спустя пару минут девочки последовали за ней, а потом и мы с Витькой вышли в коридор.
Оставшиеся две пары я мучительно думал, что я скажу Веронике Сергеевне. Закрыв глаза, я представлял улыбку Веры, ее яркие глаза с бесовскими искорками, острые коленки и длинные пальцы. Ровное дыхание ночью и резкие фразы днем.
К кафедре биологии я подошел на негнущихся ногах, волнуясь сильнее, чем перед вступительными экзаменами. Заглянув в аудиторию, я увидел, что в ней, кроме преподавателя, всего трое студентов, причем один отвечает, а двое готовятся. Я занял позицию в коридоре и стал осторожно наблюдать в приоткрытую дверь.
Вероника Сергеевна сидела за столом и задумчиво слушала студента. Она была очень красива. Черные волосы живописно расплескались по плечам, изящный профиль четко выделялся на фоне окна, а костюм был безупречен от воротника блузки до белоснежных сапожек на высокой шпильке. Женщина откровенно скучала, явно стараясь как можно скорее разделаться с нудной обязанностью и покинуть аудиторию. Не прошло и двадцати минут, как все три студента получили нужные отметки и радостно скользнули мимо меня в коридор. Вероника Сергеевна тоже торопливо засобиралась, укладывая в сумочку разные мелочи со стола. Я решительно шагнул в аудиторию и резко захлопнул за собой дверь. Женщина вздрогнула и подняла на меня глаза:
– Здравствуйте. Что вам нужно?
– Я хотел поговорить насчет вашей студентки Веры из первой группы факультета виноградарства и виноделия.
Вероника Сергеевна задумалась на несколько секунд, а потом сказала:
– А, та хамка – прогульщица, которой я не поставлю допуск к экзамену. Помню, и что?
– Я хотел бы извиниться за ее поведение и попросить проявить снисхождение. Она пропускала во многом по моей вине, я ее люблю, мы встречаемся. Если ее отчислят, мы разлучимся. Я не могу этого допустить. Ее родители против наших встреч, и, если Веру отчислят, она уедет домой, мы можем очень долго не увидеться или даже расстаться навсегда!
Как часто со мной бывает от волнения, я говорил, не обращая внимания на свой от рождения очень громкий голос. После моего признания Вероника Сергеевна от неожиданности села на стул и секунд десять молчала. Затем взяла себя в руки и с улыбкой произнесла:
– Ну прямо Ромео и Джульетта в современных декорациях. А теперь я тебе скажу, как всё было на самом деле. Это хитрая девочка угостила тебя сексом. Вернее, даже не угостила, а только пообещала, за то что ты придешь ко мне, расскажешь эту брехню и надавишь на жалость. Она помнит, что я говорила про мужчин и семейные ценности, про настоящую любовь. Умный ход, но она одного не учла. Ты врать не умеешь, у тебя всё на лице написано.
Вероника Сергеевна сидела напротив меня и улыбалась. Неожиданно в ее глазах блеснул знакомый бесноватый огонек, и меня настигло прозрение. Передо мной сидела Вера. Вера примерно лет через десять, похожая на нее, как старшая сестра. Вот почему они так невзлюбили друг друга. При встрече они будто взглянули в зеркало. Вероника вживую олицетворяла всё то, что так ненавидела Вера. А Вероника Сергеевна, наверное, видела в ней утраченную молодость, упущенные шансы и, возможно, что-то еще. Мне стало понятно, почему Вера отказывалась идти мириться: всё это она понимала куда лучше меня. Мне захотелось выбежать из аудитории, сгорая от стыда, но, вспомнив разговор за обедом, я решился играть до конца.
– Нет. Это правда! – опять слишком громко воскликнул я. – Я давно в нее влюблен, мы даже живем вместе, я ей пишу стихи, целую поэму посвятил. Я не отступлю просто так, хотите, на колени стану? Что она вам такого сказала, что вы даже...
– Поэму? – неожиданно прервала меня Вероника Сергеевна. – Вот прямо поэму, с сюжетом там, героями?
– Ну да, – не моргнув глазом, сказал я.
– А покажи? – попросила Вероника Сергеевна, тоном точь-в-точь как у Веры.
– Ну у меня нету с собой, она дома, хотите вот, другие стихи покажу, – начал выкручиваться я.
– Нет, – категорически ответила дама. – Мне сейчас нужно ехать, а завтра к первой паре принеси. Если ты не обманул, я дам твоей Джульетте один шанс. И то только потому, что ты такой забавный и порывистый. Договорились?
– Да, конечно, большое спасибо!
– А кстати, сколько листов в твоем опусе? – неожиданно спросила Вероника Сергеевна, когда я уже шагнул к двери. – Может, это просто длинное стихотворение?
– Там двадцать листов, – нервно ответил я. – Она называется «Варвар».
– Интересно, – усмехнулась Вероника Сергеевна. – Жду с нетерпением.
Вернувшись на квартиру, я ввалился на кухню и рявкнул прямо с порога:
– Получилось, я договорился, что у Веры будет шанс на допуск!
– Молодец, – обрадовалась Вера. – Как тебе это удалось? Ты ее трахнул?
– Нет, как и собирался, рассказал о безумной любви к тебе, – улыбнулся я. – Правда, она потребовала доказательств, и я обещал их к утру предоставить.
– Мы не в Лас-Вегасе, тут за одну ночь нельзя жениться, – ехидно заметил Витька. – И у тебя нет белого пиджака.
– Нет, я сказал, что очень люблю Веру, что мы живем вместе, что даже посвящаю ей стихи и написал целую поэму, – признался я. – Вот эта фишка ее и зацепила. Говорит, принесешь завтра утром поэму, тогда будет у Веры шанс.
– А где ты поэму возьмешь? – удивилась Лена. – Или ты уже взял что-то в библиотеке?
– Так я писал уже в школе, для одноклассницы, с признанием в любви. Она его отвергла, но текст-то остался. Сейчас за вечер переработаю его слегка, перепишу заново, и готово. Правда, я брякнул биологичке, что там двадцать листов, а у меня только двенадцать в наличии, но я думаю, сейчас добавлю что-нибудь.
– Да уж, – протянула Саша. – Никак не думала, что сработает.
– А я знала, – торжествующе заявила Настя, – если человек много читает, у него склад характера меняется. Давай, Ярик, я тебе, может, помогу чем. Например, ошибки поисправляю. А то в твоих рефератах вечно «-тся» и «-ться» перепутаны, как будто ты правил не знаешь.
– Сейчас, только поужинаю, и вперед! – согласился я. – Вера, а ты тоже не расслабляйся, тебе завтра по-любому биологию отвечать, иначе всё насмарку.
– Я и в вашем процессе поучаствую, – уверенно заявила Вера. – Не каждый день мне целую поэму посвящают, надо не упустить.
После ужина все занялись делами. Я уселся в углу у стола и принялся дописывать поэму, а Настя устроилась рядом и правила уже готовые листы, щедро рассыпая по ним черточки красного цвета. Остальные члены племени тоже погрузились в занятия, и только Вера периодически подползала к нам по кровати, чтобы заглянуть в текст через плечо. Часа через четыре, когда я приблизился к финалу, Настя неожиданно отбросила мои записи и заявила:
– Нет, такой конец никуда не годится. Его нужно переписать!
– Почему это? – удивился я.
Писанина меня порядком утомила, и мне хотелось побыстрее разделаться с этой сложной задачей. Но Настя, похоже, была твердо уверена в своей правоте и продолжала:
– У тебя всё слишком хорошо заканчивается. Слишком банально, не хватает драматизма и трагедии.
– А вот тут уже интересно, – оторвалась от учебника Света. – Читать некогда, но вы хоть расскажите вкратце, о чём там у вас роман?
Я взглянул в заинтересованные глаза соплеменников и приступил к объяснениям:
– Ну, в общем, у меня одноклассница была, в одиннадцатом, у нее любимый фильм – про восстание Спартака, ну тот, старый еще. А тут как раз я про гладиатора посмотрел фильм и решил, короче, идею использовать. Ну, это, действие происходит в Древнем Риме, там, значит, старый легат в отставке приезжает в свое имение и привозит партию рабов, которых захватил в походе. И среди этих рабов есть молодой парень из степных кочевников. А у легата есть юная и прекрасная дочь, которую должны по воле отца выдать замуж за старого и толстого сенатора. Между юным варваром и дочкой легата возникает любовь, и они вместе бегут на родину юноши и там живут долго и счастливо. В первоначальном варианте поэма называлась «Ночь», имелась в виду ночь побега, а теперь я хочу назвать ее «Варвар».
– Ну и что, нормальная история, – пожал плечами Витька. – Можно даже кино прямо снимать.
– Да нет же, – упрямо заявила Настя. – Нам нужно прямо поразить эту Веронику. Она же любовные романы читает, а там этим хэппи-эндом чуть ли не всегда кончается. И если всё закончить трагедией – будет прямо классно.
– И чем ты предлагаешь закончить? – поинтересовался я.
– Я думаю, они должны покончить с собой, прыгнув в море со скалы. Когда будут ночью спасться от погони, – предложила Саша свой вариант.
– Слишком банально, – отозвалась Настя. – Пусть погоня их настигнет, и раба затравят собаками на глазах его возлюбленной, а она выхватит у отца кинжал и вонзит себе в сердце.
– Настена, ну ты даешь, – удивилась Вера. – Я от тебя такой кровожадности не ожидала.
– Ну я просто историю неплохо знаю, – смутилась Настя. – С беглыми рабами в Древнем Риме не церемонились.
– Я попробую написать по твоему совету, – согласился я. – Не знаю, как зарифмуется, но попробую.
Мы с Настей закончили работу где-то после трех часов утра. Она заснула минут на сорок раньше, и я дописывал в одиночестве, накачавшись кофе до бровей и наблюдая за нашим мирно спящим племенем. Вера беззвучно шевелила губами во сне, а я любовался ее лицом и размышлял, люблю я ее на самом деле или нет. Поэма была написана для другой девушки, а теперь я просто подгонял текст под ситуацию. Но даже в первом варианте героиня была больше похожа на Веру, чем на мою одноклассницу. Я не мог найти этому внятного объяснения. Слова о любви я тоже говорил совсем не Вере и не Веру убеждал в своей любви. Всё это казалось мне странной и запутанной игрой, которая должна была вот-вот закончиться, но, как всегда бывает, в последнем ящике оказывалась спасительная дополнительная жизнь, и игра продолжалась. Я долго ворочался между Верой и Настей, в голову лезли всё более странные мысли, никак не давая заснуть.
Утром Вероника Сергеевна с усмешкой взяла у меня рукопись и, пролистнув, произнесла:
– Надо же, и правда поэма. Я почитаю пока, вдруг ты творил под псевдонимом Мандельштам, а вы приходите вместе на обеденном перерыве, и тогда поговорим.
– Хорошо, – кивнул я – мы придем.
Перед обедом Вера сама нашла меня и спросила:
– Ну что, как прошло?
– Не знаю еще, взяла почитать, сказала вместе прийти перед обедом, – ответил я. – Как раз тебя хотел найти.
– Ну так пошли. – Вера дернула меня за руку. – Чего ждать?
Мы нашли Веронику Сергеевну в преподавательской, где она задумчиво сидела за столом и смотрела в окно на заснеженный парк. Когда мы подошли, она повернулась к нам и сказала:
– Пришли, значит. Вера, пойдем в аудиторию. А ты… – она сделала неловкую паузу. – А как тебя зовут?
– Ярослав.
– Ярослав, подожди, пожалуйста, в коридоре.
Ждать пришлось почти весь перерыв. Сначала я слонялся по коридору, а потом отошел и встал рядом с главной лестницей, чтобы, узнав результат, сразу поспешить сдавать следующий зачет. Вера появилась за пять минут до звонка и буквально пролетела расстояние от аудитории до лестницы. Ни слова не говоря, она резко обняла меня и обожгла долгим поцелуем. Это кинематографичное действо продолжалось добрых минуты три, на нас уже стали обращать внимание спешащие по лестнице люди, а Вера всё никак не хотела меня отпускать. Наконец она отпрянула и сказала:
– Поставила. Сказала сделать на кафедру плакат с разновидностями райских птиц, но это можно и после Нового года, главное – до экзамена. А еще велела мне тебя беречь, хранить и лелеять. Ты у нас – гений, оказывается. Сказала, что даже заплакала, когда прочитала. В общем, мне надо выйти за тебя замуж, холить и сдувать пылинки, потому что настоящая любовь – большая редкость.
– Да какой гений, это Настина заслуга, она придумала слезливый конец.
– Но написал-то ты, – возразила Вера.
– Да, но написал плохо. В конце ритм и размер теряются, и рифмы глагольные почти все.
– Зато написано при помощи настоящей любви, – сказала Вера и взяла меня под локоть. – Пошли. Тебе куда сейчас?
– Блин, как-то даже неудобно, что мы ее обманули, изображая любовь, – пожал я плечами.
– Почему обманули? – спросила Вера, заглянув мне в глаза. – А откуда ты знаешь, какая она, настоящая любовь? Может, она и есть у нас в чистом виде? Пошли уже, а вечером проверим.
Новогоднее желание
Мы расстались с Верой у дверей моей аудитории. На прощанье она легонько чмокнула меня в щеку и, шепнув: «До вечера», растворилась в коридоре. Сердце вновь ускоренно забилось, но я уже научился чуть лучше владеть собой и смог сосредоточиться на сдаче зачёта. Правда, после получения заветной записи в зачётку, в оставшиеся несколько минут до звонка мысли о Вере опять полностью овладели мной. Я вырвал из тетради листок и стал писать стихотворение. Впервые строки ложились так ясно и чётко, ничего не нужно было черкать и править. Как по команде, я закончил писать одновременно со звонком и, не перечитывая, сложил листок в четыре раза, сунул в блокнот и поспешил на следующую пару.
С последним зачётом по английскому дело не заладилось. Я никак не мог рассказать две последние темы, путался во временах и всё время забывал про неправильные глаголы. В итоге, мне сказали прийти сдавать на следующей неделе, и я с облегчением отправился домой.
На квартире творилась суета. Вера, с присущей ей энергией, решила как можно скорее разделаться с последним заданием кафедры биологии и теперь оккупировала кухонный стол с огромным листом ватмана и уговаривала Настю начать перерисовывать туда райских птиц из иллюстрированной книги, добытой в библиотеке.
- Но у меня не получится, - возражала Настя. – Я такое никогда не рисовала. Это же на кафедру плакат. Там должно быть похоже, чтобы каждую птицу распознать можно было.
- Ну какая им разница? – возражала Вера. – Этих птиц и в программе-то толком нет. Я уверена, что Веронике захотелось просто в аудитории на стену притулить что-то яркое и красивое, а к учебному процессу отношения это не имеет.
- Нужно фотки распечатать, – предложил Витька. – Штуки четыре двадцать на тридцать.
- Да, фотки лучше, - согласилась Настя. – А я их красиво подпишу, и будет супер-плакат.
- Вы там закончили препираться? – крикнула из комнаты Лена. – Освобождайте стол, надо кушать готовить.
- Сейчас освободим, - огрызнулась Вера. – Всё равно Светка с Сашей еще не вернулись, а они должны были продукты купить.
- А где вы саму плёнку возьмёте, чтобы фотки распечатать? – поинтересовалась Настя. – В зоопарк пойдёте фотографировать?
- У моей мамы подруга в типографии работает, – вспомнил Витька. – У них там есть цветной принтер, для эскизов. Я её раз упросил и для свой комнаты фотки «Металлики» и «Нирваны» распечатал. Оно, конечно, не очень качеством получилось, не как в журнале плакат, но всё равно круто. Так вот, картинки мне дружбан на диске принёс. У нас на рынке продавался. Диск, а на нём тысяча плакатов разных звёзд. Я вот думаю, и про животных такой диск есть. Надо только в городе на радиорынке поискать, там-то дисков много.
- Опять незапланированные траты, – откликнулась из комнаты Лена. – Твой язык, Верочка, нам золотым выходит.
- Я могу и бесплатно договорится на распечатку, - обиженно ответил Витька. – Только пусть Ярик диск раздобудет.
- Хорошо, попробую, - ответил я.
- Ну и отлично, – значит, нафиг плакат до понедельника, пока вы не приедете, - подытожила Вера, скручивая ватман. – А теперь айда картошку чистить.
Мы принялись за работу, и Саша со Светой явились к уже почти готовому ужину. После того, как все поели, Лена затеялась сводить наш бюджет и озвучила неутешительные выводы:
- Дамы и господа, мы почти банкроты.
- Немудрено, - пожала плечами Саша, – если зачёты покупать и ещё на вино тратиться, никаких денег не хватит.
- Ты тоже за пропуски забашляла, так что не возмущайся, - стукнула её в бок Вера. – Тут святых нет, все алкаши и прогульщики.
- Нет, вот Настя молодец, всё пока сама сдаёт, - вступилась Света. – А Ярик, если бы физкультурой занялся, тоже бы нам ресурсы сэкономил.
- Какие будут предложения? - устало спросила Саша. – Я уже спать хочу, меня вымотала эта зубрёжка, эти рефераты, вообще всё.
- Я предлагаю не праздновать Новый год и отказаться от взаимных подарков, – сурово сказала Лена. – У нас сессия начинается сразу после Нового года, у большинства четвёртого января первый экзамен, а третьего консультации, так что расслабляться особо некогда.
- Хорошо, я думаю, с этим все согласны, – кивнула Вера. – Парни, вы как на этих выходных домой поедете, постарайтесь денег побольше захватить, а то правда, мало ли что.
- Вдруг всё-таки душа праздника потребует, - ухмыльнулся Витька. – Ладно, не парься, всё тоси-боси будет.
На выходных нам с Виткой выпал захватывающий квест по добыванию фотографий райских птиц. Пошлявшись по радиорынку в субботу днём, я выяснил, что никаких дисков с райскими птицами там не водится. Местные продавцы советовали «качать с интернета», и я отправился к своему дяде Диме, который работал системным администратором и имел доступ к самому быстрому в нашей семье интернету. Конечно, совсем без затрат обойтись не получилось, пришлось разжиться целой коробкой 3,5-дюймовых дискет. Найденные фотографии были великолепны, но весили астрономически много, и даже у дяди закачивались не быстро, поэтому на каждую дискету получалось только по одной картинке. На следующий день я доставил бесценный груз Витьке, и он сумел распечатать четыре великолепных птицы.
- Эх, надо было пять распечатать, – мечтательно добавил он, когда мы возвращались на автобусе в поселок. – Чтобы по количеству наших девочек было.
- Красиво звучит, «НАШИ ДЕВОЧКИ» - повторил я.
- А что не так? - переспросил Витька, - Наши, родные совсем.
- Всё не привыкну, - пожал плечами я. – Но да, родные - это точно.
Работа над плакатом заняла ещё весь вечер понедельника, зато результат получился просто великолепный. Я помогал Вере донести плакат до кафедры и вживую наблюдал восторг Вероники Сергеевны:
- Молодец, просто молодец, - восхищалась она – Фотографии даже лучше, чем в энциклопедии.
Вера кивала, скромно умалчивая о том, что её личное участие в создании плаката заключалось в покупке ватмана. Вероника Сергеевна аккуратно повесила плакат поверх других учебных пособий и добавила:
- Идите, готовьтесь к экзаменам и смотрите, не прогуливайте. Я понимаю, хочется каждую секунду проводить в объятиях друг друга, но и про учёбу забывать нельзя. Вера молча кивнула и, подхватив меня под локоть, поспешила покинуть кафедру.
- Смотри теперь с кем-нибудь из племени ей на глаза не попадись, - с улыбкой шепнула мне Вера на лестнице, - А то будешь козёл, как все…
Остаток последней недели выдался более спокойным. Мы с девочками решили устроить "проводы старого года" прежде, чем разъехаться праздновать по домам. Денег было немного, и единственным "праздничным блюдом" было решено соорудить большую кастрюлю салата "Оливье". За ингредиентами был отправлен Витька, Настя взялась сварить то, что было в наличии, а Саша и Света решили заняться нарезкой. Лена сдавала какой-то последний зачет, а Вера отрабатывала пропущенные лабораторные по химии, чтобы получить допуск к экзамену. Я же занялся подготовкой к экзамену по анатомии, который был первым в новом году. Хоть до него ещё было больше недели, латинские термины по-прежнему внушали серьёзные опасения.
Где-то ближе к обеду я заглянул на кухню, имея цель заварить чай и чего-нибудь перекусить. К моему удивлению, процесс приготовления "короля салатов" толком не продвинулся, а соплеменники были заняты горячим спором:
- А я говорю, никаких зелёных яблок, - стукнул по столу Витька. - Вы ещё туда варенье зафигачьте, это вам не пирог!
- Знаешь что? - громко возмущалась Света. - Не хочешь - не ешь, нам больше достанется. А вот морковку ты, Настя, зря сварила, не кладут в оливье морковку.
- А я кладу,- возмутилась Настя. - А вот про яблоки первый раз слышу.
- Я тоже про яблоки никогда не слышала в оливье, - присоединилась к спору Саша.- Моя мама всегда морковку клала и лук.
- Ну, это охеренеть вообще, - не унимался Витька. – Лук-то там нафига? Ярик, ты же дофига книг прочитал, а ну скажи, какой рецепт оливье правильный?
- А я что вам, повар? - возмутился я, - Мне откуда знать? Вы приготовьте какой-нибудь, а то жрать уже охота.
- Да я тогда свою часть заберу и вообще с вами сидеть не буду, - возмутилась Света.- Салат хотят испортить, да ещё и бузят!
Я понял, что спор принимает нехороший оборот, и решил вмешаться, чтобы спасти праздник.
- Ребята, я могу в библиотеку прогуляться, там сейчас моя подруга дежурит, Людмила Геннадиевна. Она может помочь найти правильный рецепт, чтобы вы не ссорились из-за пустяков.
- Ага, - обрадовалась Света, - только, Витёк, давай поспорим - если я права, ты идёшь покупать зеленые яблоки и плюс мне шоколадку. Идёт?
- Идёт, - азартно отозвался Витька, пожимая протянутую руку. - Ярик, разбей. Только если я прав, и яблок там нет - то ты мне бутылку шампанского.
- А если в рецепте яблок нет, а есть морковка с луком? - ехидно поинтересовалась Саша. - Я тоже в игре, моя ставка - шампанское.
- Решено, - бодро подытожил Витька.- Победитель получает по бутылке шампанского от проигравших. Ярик, пошли быстрей, еще и доготовить надо будет.
- Ты же утром ныл, что денег совсем нет, а теперь вот за шампанским собрался, - возмутился я.
- Так мне и не понадобится, я-то знаю правильный рецепт, - отмахнулся Витька. - Но если вдруг что не так, я найду, где занять.
- Пошли, - решительно заявила Света. - Я тоже уверена, что мой рецепт правильный. Саша, ты с нами?
- Конечно, вдруг вы меня надуть вздумаете? Настя, а ты?
- А я лучше останусь и нарежу продукты, которые не вызывают сомнений, - скромно сказала Настя. - И девочек дождусь, а то Вера точно без ключей упорхнула. А вообще, можно подумать, что победители и проигравшие пить не вместе будут.
- Тут дело принципа! – воскликнула Саша. – Даже если деньги общие.
Мы быстрым шагом отправились в библиотеку. По дороге спор не прекращался, а только набирал обороты. Каждый выдвигал свою теорию основ французской кулинарии, к которой, несомненно, принадлежал культовый салат. Библиотекарь художественного отдела Людмила Геннадьевна была очень удивлена нашим вопросом, но с готовностью отправилась в глубины книжных стеллажей на поиски истины. Наконец, она вернулась обратно, неся толстую книгу по истории кулинарии:
- Вот, смотрите, ребята, тут в энциклопедии пишут, что оригинальный рецепт салата считается утраченным, - сообщила она. - Но приводится один из наиболее старых вариантов рецепта, опубликованных ещё до революции.
Витька радостно схватил книгу, шмякнул её на стол и начал водить пальцем по странице, Света тоже наклонилась ниже к объёмному тому, и они едва не стукнулись лбами. Через пару секунд Света возмущенно произнесла:
- Что за фигня, там ни яблок, ни лука, ни морковки. Рябчики, раки, оливки, каперсы. Каперсы - это что такое вообще?
- Яблок нет, значит, я победил! - радостно возвестил Витька. - С вас шампанское.
- Нет, - возмутилась Саша. - Тут вообще другой рецепт, а значит, и твой неправильный. Спор ведь был о том, кто знает правильный рецепт, а получилось, что никто не знает.
- Короче, победила дружба! - подытожил я. - Предлагаю в порядке примирения купить на свободные деньги изабеллы, а не шампанского, её больше получится. И пойти уже доготовить злосчастный салат. Извините, Людмила Геннадиевна, что мы вот так вас побеспокоили. Спасибо за помощь.
- Ничего, я была рада помочь. Заходите ещё, и с наступающим!
- С наступающим! - хором ответили мы и поспешили на квартиру.
Когда мы вернулись, на столе уже громоздилась самая большая кастрюля, и Вера бодро мешала в ней деревянной лопаткой. При нашем появлении она ехидно поинтересовалась:
- Ну и кто победил?
- Ничья, - недовольно отозвался Витька. – Хотя, если разобраться, моя позиция была верная. Яблок с морковкой там быть не должно!
- На, пробуй - бодро отозвалась Вера. - Чтоб никому обидно не было, я туда всё замешала. И яблоко, и морковку, и даже лука немного. Как знала, что никто не победит.
Витька взял ложку, зачерпнул салат и несколько секунд жевал с задумчивым видом, потом зачерпнул ещё раз и стал внимательно рассматривать содержимое, а затем с удивлением обратился к Вере:
- Эй, а селёдка что там делает?
- Вкус придаёт, что же ещё! - авторитетно заявила Вера. - Мне одногруппница отдала, как магарыч, пару селёдок, я подумала, ну что они будут такие одинокие на столе стоять? Ну и порубила в салат вместе с остальным. Так точно всем достанется.
- Вкусно! - заявила Саша, попробовав салат. - Ты права, главное, чтобы всем досталось и салат тут - идеальный способ делёжки!
За ужином, состоящим из салата и вина, Витька провозгласил:
- Знаете, мы все вместе чем-то похожи на этот самый салат. Много разных ингредиентов, но после того, как всё перемешалось, стало очень вкусно!
- И салат этот я приготовила! – воскликнула Вера, - выпьем за Райское племя.
- Надо будет оригинальный салат придумать с таким названием, - предложила Настя.- Чтобы в нём было семь ингредиентов, по одному на каждого.
- Колбаса, я выбираю тебя! – воскликнул Витька, изображая ловца покемонов. – Ты будешь моим секретным ингредиентом.
- А кстати, ты легко добавила в салат новый компонент, – сказал я неожиданно сам для себя. – А как насчет принятия новых членов в племя? Мне кажется, что Вероника Сергеевна тут бы вписалась. Она явно очень одинокая, хоть и замужем. Мне кажется, у вас с ней много общего.
Услышав мои слова, Вера подавилась салатом и закашлялась. Саша поспешила заботливо постучать её по спине, и тогда Вера сказала:
- Ничего себе у тебя идеи. Может, ещё тётю Галю с дядей Серёжей в племя позовем? У нас тут, если что, не клуб для потрахушек, мы новый мир строить собираемся. А я видела, как ты на неё пялился. Не подумай, я не ревную, хочешь - иди трахайся, дело не в этом. Просто она сделала свой выбор и её уже не переделать.
- А что, в целом, идея новых «ЧЛЕНОВ» не такая уж плохая, - внезапно оживилась Света. – Чисто теоретически, можно позвать в наше племя Большого Мишу. Он нас точно очень многому сможет научить.
- По-моему, и так всё хорошо, - попыталась погасить зарождающийся конфликт Настя. – Давайте пока поживём, а там посмотрим.
- Нет, подождите, - резко заговорила Вера. – Давайте разберёмся. Что вы думаете вообще о нашем племени? Ой, ну сейчас всё по кайфу, по приколу, а там посмотрим, может, потрахаемся и разбежимся? Может, ещё кого потрахаться позовём, так?
- Успокойся, – ровным голосом сказала Лена, - Про секс Ярик ничего не говорил, это ты придумала. Мне кажется, он её просто пожалел и не более. А по поводу новых соплеменников я вот что хочу сказать. Мы никого приглашать не будем. У нас тут не кружок рукоделия. Если человек сам проявит к нам интерес, то можно будет обсудить этот вопрос. А если ему это не нужно, так зачем навязываться?
Вера посмотрела Лене в глаза и, помолчав несколько секунд, произнесла:
- Извини меня, ты права. Что-то я чересчур нервная стала с этой сессией, кидаюсь на всех как собака. Давайте лучше выпьем. За то, чтобы в старом году осталось всё плохое, а в новом было только хорошее!
- Ура – рявкнул Витька, и мы стукнулись кружками.
- Вера, а можно я тебе стих прочту? - спросил я, выпив вина. – На той неделе написал, следом за поэмой, под настроение.
- Да, конечно можно, очень интересно, - ответила Настя, опередив Веру.
Та тоже кивнула, и я, сходив комнату за листком, прочитал:
Тепло поцелуя сжигает мне сердце.
И будто напалмом внутри.
Оно разольется навечно наверно...
Не спорь и в глаза посмотри.
Пусть время объятий окажется вечным.
Пускай расстоянье – ничто,
Пускай наше племя пребудет беспечным
С тобой, не смотря ни на что!
Пускай наши внуки целуются смело!
Мы встретим на смертном одре
Прекрасный рассвет, где закончено дело,
Что начали мы в ноябре...
- Ярик, блин, прям до мурашек, - воскликнула Вера и бросилась меня обнимать.
- Прикольно было бы песню сделать с твоими стихами, - предложила Света. – Ну не с этими, конечно, а вообще. Лена, ты же музыкалку закончила, а музыку писать не пробовала?
- Нет, я же музыкант, а не композитор, - пожала плечами Лена. – А так, идея хорошая, петь свои песни.
- Ага, и альбом потом выпустить, «Песни нашего племени» - подхватил Витька. - А еще группу организовать типа «Спайс Гёрлз».
- А бойзов куда деть? - ехидно спросила Света.
- Нам тоже дело найдется, – не растерялся Витка. – Ярик будет песни писать, а я буду продюсером.
Мы весело рассмеялись и включили музыку для танцев. На кухне было тесно, а комната была по-прежнему заставлена кроватями, так что танцы были малоподвижными, но никого это не смущало. Было весело и хорошо, страхи перед сессией отступили на задний план. Ближе к концу вечера Вера забралась на стул и произнесла:
- Ребята, а давайте на Новый год по домам не поедем? Останемся тут, встретим все вместе. Помните, говорят, как Новый год встретишь, так его и проведёшь.
- Это плохая идея, - отозвалась Саша. – Родители не поймут.
- Мои точно, - подхватила Света. – Лучше не надо.
- Девочки правы, это будет выглядеть подозрительно, – согласилась Лена. – Мы расстанемся всего-то дня на четыре, что ты не потерпишь что ли?
- Ох, и долгие же они будут, эти четыре дня, - вздохнула Вера. – Я буду очень скучать.
В новогоднюю ночь, сидя за столом с родителями, я вспомнил про слова Веры. В этот Новый год привычная домашняя обстановка казалось какой-то старой, пыльной, унылой. Праздничный стол не радовал, салюты и фейерверки вызывали раздражение, а телевизор даже не хотелось включать. Когда били куранты, я взял бокал шампанского и про себя произнес самое горячее желание:
«Я ХОЧУ ОСТАТЬСЯ С РАЙСКИМ ПЛЕМЕНЕМ НАВСЕДА!»
yaplakal.com