169
В серии рассказов о психиатрической клинике я уже упоминал чудесный минский автобус, треть пассажиров которого покашливает, треть разговаривает сами с собой, а от трети пахнет спиртом и лекарствами, потому что это медики. Все потому что в конце маршрута располагаются крупнейшие республиканские центры фтизиатрии и психиатрии.
Однажды утром наша студенческая группа, находясь в тихой панике, выгрузилась на конечной остановке этого автобуса, у ворот центра фтизиатрии, где нас ожидал полугодовой цикл по чудесному заболеванию под названием «туберкулёз».
Почему чудесному? Ну как же. Туберкулёз вошёл в моду ещё в 19-м веке, когда бледные, астеничные барышни медленно угасали, пописывая мрачные плохие стихи и посылая таким же бледным юношам засушенные розы. Они ездили лечиться на воды, изящно прикладывали к окровавленным губам батистовые платочки. А потом лежали в гробу все такие красивые. Очень романтично. Ещё туберкулёз подстёгивал половое влечение, что для викторианского общества вообще порнография. Насчёт полового влечения – не знаю, не проверял.
Вернёмся в современность. Заранее ожидаю шквала вопросов – можно ли заразиться туберкулёзом в общественном транспорте? Не буду пугать, но с вами этот процесс, скорее всего, уже произошёл. И неоднократно. Палочка Коха, попадает в организм, где ваш иммунитет набрасывается на неё, агрессивные лейкоциты нападают на болезнетворного чужака, закрывают его своими телами, вокруг палочки образуется известковая или соединительнотканная оболочка, в которой палочка грустит, тоскует и хиреет. Совсем как барышни 19-го века.
Но вы же полноценно питаетесь, не курите, принимаете витамины, в детстве вам сделали прививку от туберкулёза, ведь так? Тогда туберкулёза можно почти не бояться. Если же в одной с вами квартире живёт родственник, покашливающий в платочек, то бегите. Тут уже никакого иммунитета не напасёшься.
Это теория. Теперь о практике.
Преподаватель. Наш преподаватель, доцент кафедры фтизиатрии Павел Степанович Кривонос (защитивший кандидатскую по теме «Туберкулёз у лиц, страдающих хроническим алкоголизмом») любил приговаривать:
- Кровь фтизиатра дорого стоит, потому что из неё можно делать прививки от туберкулёза, а если я ещё раз увижу, что вы, Павел Владимирович, рукавом дверь открываете – то я всей вашей компашке двойки поставлю».
Через пару занятий мы привыкли и стали открывать дверь локтем.
Пациенты Наблюдаем в окно, как группа маргинальных личностей в больничных пижамах, ковыляет по мокрому снегу к дырке в заборе, курит за территорией центра, а потом гуськом направляется в сторону ближайших домов частного подворья.
- За самогоном потянулись, - вздыхает Павел Степанович.
- Так может выгнать их за нарушение режима?
- У них открытая форма, - качает головой доцент. – Бывшие зэки. Бомжуют теперь. В их среде ходит информация, о том, что если совсем запустить туберкулёз, то при определённом везении можно получить от государства квартиру для отдельного проживания. Вот они и бухают вместо лечения. Таблетки только на них переводим. Половину в унитаз выплёвывают. Вместе с кусками лёгких.
- А что, квартиру правда дают?
- Я вам этого не говорил, - хмурится преподаватель.
Стоим во дворе, ждём, когда появится пациент, которого нам отдали на курацию. Откуда-то с неба (на самом деле из окна второго этажа) доносится громоподобный голос Павла Степановича:
- Петров!
Тишина.
- Петров, я тебя вижу! Даже не думай прятаться!
Откуда-то из-за стены показывается небритый мужичонка в больничном. Держит руку за спиной, прячет дымящийся чинарик.
- Петров, у тебя какой диагноз?
- А чё? У нас тут всех один диагноз.
- Так чего же ты с этим диагнозом куришь?
- А чё?
- Ничё! – огрызается доктор. – За территорию иди. Курение на территории медучреждения запрещено.
- Какой туберкулёз?! – возмущается возле лаборатории пациентка лет сорока.- Туберкулёз – это когда кровью кашляют. А я не кашляю вообще. Врачам этим лишь бы денег вытащить. Я жаловаться буду! В Минздрав! Президенту!
У пациентки туберкулёз почки.
Санаторий. Занесло меня как-то по делам в славный город Богушевск. Славен он тем, что находился в нём санаторий для больных туберкулёзом. Ну как санаторий – первый этаж здания загородили решётками и свозили туда больных «зэков», а второй этаж отвели для «гражданского» населения. Очень приятное соседство.
Приезжаю на электричке – около вокзала тусуются полдесятка мужичков в синих телогрейках. На спинах большими буквами «Туберкулёзный санаторий». В санатории отбирают свою верхнюю одежду и выдают вот такие телогрейки. Прохожие обходят компанию за полкилометра. А этим того и надо. Купили в магазине бутылочку и распивают прямо на улице.
По субботам в санатории танцы. На свидание приходят дамы и кавалеры. У каждого второго БК+. Санитарки ругаются. Пациенты мажут ручки дверей мокротой.
- Психология, - качает головой врач-фтизиатр. – Заразился сам – зарази другого.
Морг Кафедра патанатомии – больничный морг. Преподаватель вскрывает тело умершей от туберкулёза девочки лет десяти. Под ножом то и дело хрустят кальцинированные туберкулёмы. Мы в масках, перчатках, но всё равно страшно.
- Не бойтесь, - ворчит преподаватель. – Она уже мёртвая. Живых бояться надо. Они опаснее.
В графе «Причина смерти» пишет «пневмония». Приказ Минздрава – снизить смертность от туберкулёза.
Но я вам этого не говорил.
© Павел Гушинец ( Доктор Лобанов)
yaplakal.com