***
Катер Свана, лопоча мотором, неспешно шёл к морю.
Сам Сван оказался молодым, крепким мужчиной, с тёмно-русыми усами и кудрявыми волосами, что по-хорошему уж и стрижки просили. Одет он был в дыроватые, грязные джинсы и безрукавку, обут в синие калоши с жидким, синим же искусственным мехом внутри, на босу ногу. Не откладывая дела в долгий ящик, он споро и хватко оговорил с наёмщиками все аспекты дела и почти немедленно отчалил в путь. Он лишь послал мальчишку-рыбака к себе домой и тот вскоре вернулся с корзиной и свёртком — в холстине явно было завёрнуто ружьё. Дав мальчишке обещанные деньги и приняв от него швартов, Сван надел на голову грязноватую белую фуражку-капитанку и стал выводить катер на середину реки.
В корзине оказался ужин: пара колец колбасы, початая буханка хлеба, три луковицы с пером, редис и прочая зелень с огорода. Да пластиковая бутыль с молодым вином. И все трое с аппетитом поели. Алан и Тина не ели толком уже неделю; хоть и столичные жители, но всё же дети горцев, они спокойно переносили голод и жажду, совершали многочасовые переходы по пресечённой местности и носили с собой немалую поклажу. А Сван просто не евши весь день — не работав, не хотел набивать утробу. После еды он прилёг на палубе (катер шёл по течению и не отклонялся от курса, не требуя рулёжки) и закурил трубку. Алан присел с ним рядом и спросил:
- Сван, а зачем ты ружьё взял?
- Какое ружьё? Не знаю никакого ружья... Откуда бы у меня ружьё взялось? Удочки там.
- Нам что-то может грозить? Сван, ты дурака-то не валяй, я что, по-твоему, не способен свёрток с ружьём от удочек отличить?
- Тебя как звать?
- Алан. А её — Тина.
- Так и почему ты решил, Алан, что можешь задавать мне вопросы? Я удочки с собой взял — хочу морской рыбы половить, раз уж в ту сторону подался. Рыбы там... море.
- А потому и решил спросить, что если... удочки твоей на всю ту рыбу не хватит, у нас пара спиннингов найдётся. И наживки по паре магазинов. И россыпью ещё... Может, стоит приготовить? Спиннинги?
Сван помолчал, попыхтел трубкой с задумчивым видом и, наконец, произнёс:
- Ты вот что, Алан... Катер у меня... не сильно честно заработанный. Его у меня могут захотеть забрать. Вот я и взял с собой ту удочку. То ли пригодится, то ли нет... А ты вот зачем спиннинги таскаешь?
- Тебе не надо этого знать. Но. Вполне может получиться так, что у моря нас... встретят неласково. Как тебе такая перспективка?
Парень и лодочник многозначительно переглянулись и Сван кивнул головой.
- Ты, Алан, ступай, приготовь спиннинги. Ступай... А то за вторым отсюда поворотом бывший владелец этого катера живёт. И дружки его. И все они считают, что я это корыто несправедливо приобрёл на аукционе, после конфискации. За нелегальную перевозку травы, знаешь? Корыто изъяли и продали с аукциона... А наживка какого калибра? М?
Сван подмигнул Алану, встал и лениво пошёл в рубку к рулю. А Алан пошёл на корму, где Тина устроилась на мотке верёвки. Там он вынул из рюкзаков разобранные на части автоматы и неспешно принялся за сборку.
- Алан, что-то не так? Сван не кажется мерзавцем. Или ты считаешь?..
- У Свана проблемы. Ты же видела — мальчишка ему ружьё принёс. Ну и нас тоже ведь могут ждать всякие неожиданности, согласись.
- Ну да. Ясно же, как бог свят, что мы на остров направляемся — куда нам ещё-то?.. Скорее всего, Виктор ещё отряд или несколько отрядов направит, чтоб не ушли мы.
- Чёрт бы забрал того Виктора!..
Меж тем катер всё так же неспешно шёл по середине реки, следуя всем её поворотам. С такой скоростью они должны были достигнуть моря к полуночи, если по пути не случится ничего не предвиденного. А интуиция подсказывала, что так и произойдёт: слишком долго двоим беглецам везло в этом их нелёгком походе.
***
Интуиция не обманула: катер вдруг встал. Мотор продолжал бормотать, течение по-прежнему толкало в корму, лот показывал отсутствие мели. Но катер стоял на месте. Алан ошалело смотрел, как их обогнала плывущая по течению палка.
- Сван, что такое?
- Я уже помолился водяному. Не знаю, что ещё сделать.
Алан постоял с минуту молча, потом предложил:
- Давай вдвоём помолимся. Может, получится?.. Давай, Сван.
И они синхронно забормотали молитву водяному духу.
- Не помогает, — Сван почесал косматую макушку и посмотрел вопросительно. — Может, какую-нибудь другую молитву попробовать? Давай универсальный заговор попробуем!
Парни забубнили знакомую с детства формулу. Тина, дремавшая на корме, ощутила толчок в душу: универсальный заговор и её касался. Слабо, но торкал.
- Не отпускает, сволочь!
- Эй, не смей ругать водяного! С ума сошёл?! Мы ж не на берегу, думай, что говоришь!..
Тина прислушалась к голосам из рубки и посмотрела по сторонам. Так и есть, водяной шкодит, держит их катер. Она передвинула верёвочный моток к самому борту и уселась на него. Про себя прочитала духов зов и замерла, не дыша. За бортом раздался плеск и водяной высунул недоумённую физиономию над брусом борта. Посмотрел на рубку, затем обернулся... и тут же был пойман за нос! Крис изо всех сил сжала пальцы и крутанула. Раздался хруст и вопль несчастного водяного.
- Эй! Ая-яй! Ай! Ай! Больно! Отпусти! — Водяной задёргался, замахал руками, стараясь освободиться, но девушка ещё сильнее сжала пальцы и крутанула в другую сторону. Нос хрустнул ещё раз и едва не оторвался, несчастный дух замер, растопырив конечности и вновь заорал от нестерпимой боли: — Пусти-и-и-и-и! Что ты делаешь?! Ай! А-а-а-ай! Больно! Не надо! — и забился в конвульсиях. Крис притянула его к себе поближе и внимательно осмотрела. Потом схватила за ухо свободной рукой и безжалостно оторвала его!
- Ай! Ай! А-а-а-а! Не надо! Не-е-ет! Не надо! А-а-ай!
Девушка посмотрела на бьющегося, как рыба на берегу, водяного, подождала, пока тот замрёт на миг и тут же ухватила его за второе ухо.
- Нет! Не-е-ет! Не надо, прошу, нет! Ай!
Второе ухо полетело за борт. Крис посмотрела в лицо несчастного создания и сама едва не заплакала, настолько жалкое тот представлял сейчас зрелище. Ростом с метр двадцать, щупленький, водянистый, все кости наружу торчат... Бедолага с мольбой поднял глаза на свою мучительницу и тихо заскулил. Но та лишь вздохнула и надавила большим пальцем на глаз, вжимая его внутрь головы.
- А!.. О... Нет... Нет... Не-е-ет! Госпожа, не надо, я сделаю всё, что ты мне велишь! Не глаз, не надо-о-о-о!
Крис перехватила водяного за шкирку и отпустила нос. Дух всхлипнул было, но, перевернув кисть, она тут же воткнула свои тонкие пальцы ему в ноздри по вторую фалангу и согнула их.
- Ай! Зачем?! Я же покорился тебе, госпожа! Мне же больно... Ну зачем... — бедолага тихо затрясся в беззвучном плаче, — зачем?..
- Ты что творишь, паскуда? — тихо спросила Крис.
- Я не... ай!
Девушка с треком влепила ему подзатыльник и крючья пальцев ещё глубже воткнулись в ноздри.
- Вопрос слышал?
- Да, госпожа. Я... я катер держу. Не бей! — дух униженно распластался на палубе и прикрыл голову руками.
- Зачем?
- Мне велели. Сам бы я сразу отпустил, сразу... пошалил и отпустил.
- И?..
- Мне велели, я не могу ослушаться.
- Кто велел? Мне что, битьём из тебя всё выдаивать?
- Госпожа... Люди! Люди велели! Я и держу. Им надо всем собраться на своих лодках, чтоб этот катер себе забрать!
- Что за люди? Солдаты? — Крис насторожилась.
- Нет, местные, из речников.
- А с каких это пор ты, паскуда, людей слушаешься? Тебе что за дело до их разборок?
- Я не паскуда, госпожа, нет... Они сильным словом велели, я не мог ослушаться!
- А откуда они сильное слово узнали? Сам сказал, паскуда?
Водяной вновь расплакался. Его изуродованная голова неподвижно висела на пальцах Крис, а всё тело ходило ходуном от рыданий.
- Я не говорил... Они…
- Что?! Ты что, ты как?.. Как ты смел?!
- Госпожа, это они, они... Я бы не стал, я и не смог бы!
- Ты у них жертвоприношение выпросил? Так, паскуда? — Крис уже не кричала, она говорила тихим, страшным шёпотом.
- Нет, госпожа! Они сами! Мышонка…
- А ты и принял. Ты за мышонка всех нас продал. Подлый раб. Паскуда.
Она сжала руку в кулак, выламывая нос кверху. Водяной зашёлся воем, завизжал, прискуливая. Его руки и ноги обмякли верёвками и всё тело повисло на пальцах Крис. Та встала и, перехватив духа за руку, выдернула пальцы из его носа. Он встал на колени и поднял лицо к госпоже. Она же просто швырнула его на палубу и начала бить ногами, запрыгивать на него всем весом и ударяя пятками с прыжка.
- Тварь, паскуда... Раб поганый! Как ты посмел, тварь?.. Тварь, тварь, тварь! Подлый раб, мразь!
Вскоре водяной превратился в тряпичную куклу — почти все кости его были сломаны безжалостными ударами. Он уже даже и не вякал, лишь тихо ухал при каждом ударе. Вконец уставшая, Крис наконец-то прекратила экзекуцию и почувствовала, что катер резко сорвался с места. То ли водяной не мог больше удерживать его, то ли пришёл назначенный заклятием момент. Сван и Алан, до того с интересом наблюдавшие за мирно спящей Тиной и какими-то неясными, но пугающими процессами, что имели место быть на корме катера, но не поддавались описанию людским языком, рухнули. Как два снопа, инстинктивно схватившись друг за друга. Хрястнулись на палубу, в один голос помянув твою матушку (Алан) и гулящую девку (Сван). Подорвавшись, хозяин на четвереньках кинулся к рулю. А пассажир, растирая ушибы снова уставился на Тину, не вставая на ноги для надёжности. Меж тем дух девушки вновь заговорил с водяным:
- Сейчас ты, паскуда, пойдёшь держать их катера. Все. Чтоб ни один не приблизился к нам.
- Я не смогу, госпожа, все мне не удержать... Я ну самое многое — три удержу. Ну жену с детьми позову, шесть удержим. Или семь, но недолго. А там…
- Пятнадцать. — Крис посмотрела на своё тело и спокойным тоном приказала: — Топи. Переворачивай катера и топи всех.
- Нельзя, госпожа! О реке дурная слава пойдёт!
- А какая слава пойдёт обо всех нас, если смертные узнают, что ты принял жертву? Иди и утопи всех, подлый раб. И не смей мне перечить, паскуда. Это у тебя единственный шанс оправдаться перед Сонмом. Пшёл прочь, мразь!
Водяной, словно тряпичная кукла на шнурке, поднялся и сел у борта. Ему было больно, страшно больно, но он был бессмертным и имел шанс выздороветь от теоретически смертельных травм. Магические же его способности и вовсе не пострадали.
- Мне не справиться, госпожа. Даже если я всех окрестных духов позову — нам всех не утопить... Да и не станет мне в таком деле никто помогать. Хоть убей, мне не справиться. Нет.
- Убирайся и делай всё, что сможешь. Я позабочусь сама о чести нашего народа... Прочь!
Водяной медузой перевалился через борт и плюхнулся в родную стихию, а Крис вернулась в Тину.
- Мальчики, готовьтесь стрелять, — Тина встала с мотка и помассировала затёкшую попу. — Там пятнадцать лодок и на каждой по трое-четверо. У многих дробовики. Почти у всех. Давай автомат, Алан.
- Ты с водяным... беседовала?
- Неважно! Алан, убиваем всех. Нельзя, чтобы кто-то из них выжил, мы не можем рисковать. Свану скажи, чтоб показал, где бензобак и нашёл бутылок каких — никто не должен уйти, Алан! Ни один!
- Да что такое, Тина? Объясни, что ли? Это же просто речники!
- Ты мне веришь? Да? Так вот: если кто-то из них доплывёт до берега, мы причалим, догоним и убьём его. Ясно?
- Ясно…
Катер Свана вышел за поворот и шесть катеров ринулись к нему наперехват.
- Сван! Отдай катер по-хорошему, — донеслось прооранное через рупор, — не доводи до греха, Сван! Мы не хотим ничьей смерти…
Но, судя по азарту, с каким заряжались дробовики, пролитая кровь мышонка лишила разума не только водяного. Бойня намечалась до победы и полного уничтожения противника, и теперь пираты просто торопились наперегонки, чтоб стрелять по живым пока ещё мишеням, а не палить потом в белый свет, как в копейку.
Внезапно один, самый ближний катер клюнул носом и перевернулся, давя и топя своей тушей команду. Рулевой вынырнул и с недоумением уставился на свою сбесившуюся посудину, разводя в воде руками. Катер же перевернулся через борт и винтом разрубил ему голову. И тут же заглох. Ещё два катера подлетели с обоих бортов, но левый тупо нырнул и на скорости ушёл под воду, словно был субмариной. Второй же был встречен шквальным огнём из двух древних, крупнокалиберных автоматов. Пираты, не ожидавшие такого активного сопротивления, попадали на палубу, вопя рулевому, чтоб тот уводил судно от стального шквала. Поздно! Рулевой, прошитый навылет, упал в рубке, а катер, сделав плавный разворот, пошёл к своим и протаранил товарища! Обе посудины, получив серьёзные повреждения, стали тонуть, несмотря на воздушные отсеки, те, что, по идее, не должны были допустить затопления. Водяной честно отмаливал грехи: ни один пират не всплыл.
Два оставшихся катера сбросили ход, их экипажи залегли за бортами и открыли огонь из дробовиков. Но что их свинец мог сделать со сталью катера Свана? Алан и Тина, что залегли с автоматами по обе стороны от носа, неспешно и прицельно били одиночными и вскоре оба рулевых погибли. Неуправляемые катера начали выписывать кренделя, пираты по одному вскакивали, чтоб взять руль и падали, получив пулю. Одна из двух посудин оказалась вблизи от свановской и Сван, недолго думая, накидал на палубу бутылок с соляркой и зажжёнными фитилями. Вскоре катер запылал костром и пираты попрыгали в реку, где, внезапно разучившись плавать, камнем пошли ко дну.
Последний, шестой катер, покрашенный зелёным, всё же ушёл из боя, повернувшись кормой к заколдованному судну Свана и стал отрываться. Пираты сделали несколько выстрелов с кормы, но картечь легла в воду. Самый первый, всё ещё не затонувший катер, как-то неестественно накренился и, вновь показав небу винты, пошёл ко дну. Активно разгораясь, подожжённый катер тоже недолго оставался на плаву: топливный бак его раскалился и громко хлопнул, подняв столб огня и разорвав борт. Горящая солярка вылилась на воду, отдав салют тонущему корпусу.
Меж тем пират, что ушёл от боя, скрылся за поворотом реки. Не то, чтоб он был быстроходнее или лучше оснащён, чем свановский, его просто и не преследовали. Более того, Сван заглушил мотор и загасил фитили на неиспользованных бутылках с горючим.
- Ну что ж, эти цветочки мы оборвали. Может, назад повернём, пока живы? Там ведь ещё сколько? Десять?..
- Нет, Сван, мы не повернём. Я повторяю: мы должны убить всех, кто там есть. Должны!
- Не, я всё понимаю: вы тут меня круто отмазали от этих гавриков. Но, Тиночка, там человек сорок! И все с ружьями.
- А ты вот из своей ружбайки так и не пальнул ни разу, а, Сван? Что так? С бутылками — да, молодец... А что ж не стрелял-то?
- Я не убийца, простите. Никого не хочу обидеть, но... Я не могу вот так — по людям палить ни за здорово живёшь. Увольте.
Алан молча перезаряжал пустые магазины, тщательно разглядывая каждый вставляемый патрон. Не то, чтоб ему нечего сказать было — он не хотел говорить лишнего. Сван не трус, это же очевидно. Пусть катером рулит, да и с бутылками, опять же — лихо управляется, молодец…
- Ладно, Сван. Я не в претензии. — Тина осмотрела один из магазинов и вставила в автомат. — Теперь мы вот что сделаем: водяной обездвижил все катера, сетей им на винты понамотал, верёвок... Паника там. Самые отчаянные-то уже всё, тут крякнули, там остались трусоватые. Так вот, врубаемся меж ними, машина стоп и валим, топим, жжём всех. В воде водяной приберёт, не грузитесь ими. Наши цели на палубах. Самое главное, мальчики, вы себя берегите, пожалуйста... Не спешите, они никуда не денутся! В воде им сразу кранты, но они-то про это не знают. Подожгли мы катер — они в воду, а там водяной. Уяснили? Всё, мальчики, поехали!
Сван завёл дизель, добавил ход и сразу стали видны первые суда пиратов. Хекнув, Сван разогнал катер до максимальной скорости, нацелил нос на дюралевую лодку и, крикнув «Держись!», протаранил лёгкую посудину, шарахнув её стальной скулой. Горе-пираты закричали, один пальнул в небо, рулевой выпал с кормы (судно без рубки) в воду и тут же утонул. Свановский катер срикошетил и ввалился прямо в середину неподвижной пиратской эскадры. Бой закипел.
Тина оказалась права: эти рыбаки и лодочники не хотели и не умели воевать. Их дробовики палили куда угодно, только не в цель. Изредка дробь хлестала в стальной корпус, да кто-то случайно выбил одно из стёкол рубки — это был едва ли не самый удачный выстрел. В основном же палили в небо, высунув стволы за борт и спрятав голову вниз. Вскоре два ближайших катера вспыхнули от «подарков» Свана: тот просто и незатейливо дождался, пока там разрядят ружья, встал и накидал им на палубы бутылок, разделив поровну всю наличность. После этого он взял ружьё, патронташ, неспешно залёг на крыше своей рубки и шмалял оттуда по всем удобным мишеням: семь бед — один ответ, решил Сван. Не мог же он безучастно смотреть, как эти дети воюют!
Тина в какой-то момент почувствовала присутствие демоноида. Сперва решила не обращать внимания — тут же кровищи море, вот его и притянуло на запах. Демоноид он и есть демоноид, какой с него спрос? Но жжение в мозжечке подсказывало ей: неспроста это. И демоноид тут не приблудный — тут, похоже, тот ещё демонище, как бы не из Сонма... Идолище поганое! Тина прицелилась и собралась нажать на спуск, когда чужой дух вдруг шепнул ей:
- Ну нет же, пониже чуток!
Тина чуть опустила ствол и выстрелила. Пуля чиркнула по фальшборту, срикошетила вверх и разворотила лицо пирата!
- Тебя не звали, дух.
- Я знаю…
- Так убирайся!
- Ну зачем так? Я ж не мешаю.
Демон хищно подмигнул ей. Тина прицелилась в то место, где только что из-за борта выглядывал пират. Голова высунулась и она нажала спуск. Тишина! Девушка нырнула за борт и отщёлкнула магазин, нашарила другой... Тоже пусто. Она крутнула головой — Алан методично палил по пиратам, что были с его стороны, у него было три магазина. Мешочек с патронами валялся неподалёку, посредине между Тиной и Аланом. Она перекатилась и взяла его, потом снова вернулась к борту, легла на спину и крикнула Свану:
- По моему борту подержи!
Сван кивнул и повернул ствол своего помпаря вправо. Бам! Толстущая папковая гильза двенадцатого калибра шлёпнулась на палубу. Тина не спеша стала набивать свои магазины. Вновь зажгло мозжечок…
- Вам помочь, сударыня?
- Нет.
- Я бескорыстно…
- Нет.
- А я бы мог…
- Сами справимся.
- Так то-то и оно! — в голосе демоноида послышалась досада. — Мне ж тоже пошалить охота!
- Убирайся.
- Не гони меня, Крис. Я ведь за водяным пришёл, его на Сонм требуют. Так что... или я вам помогу, или заберу паскуду и возитесь тут, как хотите.
- …
- Так помочь?
- …
С одного из пиратских катеров донеслось верещание раненого. Демоноид вытянулся и чуть взлетел над палубой, его так манил, так притягивал этот звук, эта кровь!
- Крис! Ну я прошу тебя! Ну кивни... или подмигни! Кри-и-ис!
Тина вставила последний патрон и замерла. Крис молча вернулась в тело и Тина перевернулась на живот. Демоноид упал на колени и поцеловал ей кожу штанов на попе. Она промолчала.
- Ну что тебе стоит?.. Крис... Тина! Пожалуйста!
Тина дёрнула плечом — этот жест никто не истолкует как согласие. Но тут раздалось очередное Бам! с крыши рубки и она втянула голову в плечи...
- Вот и ладно, — обрадовался демоноид. — Жри, господи!
И взвился ввысь. Тина проводила его взглядом — еле заметный турбулентный след прошёл над катерами и пираты обезумели. Они принялись палить друг в друга, кинулись кто в драку, кто в воду, кто в огонь... Через пять минут всё закончилось. Алан встал и подошёл к Тине.
- Что это было?
Девушка оглянулась, подняла голову и посмотрела на рубку — Сван тоже вытянул шею и навострил уши.
- А ничего. Всё кончилось, вот и всё. Сван, заводи мотор, уходим. Нам на море надо, не забыл?..
Невидимый демоноид, держа обмершего водяного под руку, склонился к Тине и прошептал ей на ушко:
- Спасибо, милая! Так благодарен тебе. Я вам там на зелёном катере троих оставил — они и придумали про мышонка. Вы уж их сами... Помедленней как-нибудь, чтоб не сразу... Ну ты в курсе! Договорились?
Тина опять дёрнула плечом. Встала на ноги, высмотрела зелёный катер и показала пальцем.
- Туда, Сван. К зелёному корыту, там живые остались.
Сван кивнул и медленно повёл судно, лавируя между мёртвыми посудинами. Когда катера встали борт о борт, Алан и Тина перескочили на зелёный. В рубке сидели трое мужчин связанных по рукам и ногам.
- Алан, побудь снаружи и... не подслушивай. Пожалуйста.
- Хорошо.
Тина встала в дверях рубки и тихо спросила:
- Кто додумался?
- О чём вы, ханым?
Мужчины были явно не настроены в чём бы то ни было признаваться. Девушка опустила ствол автомата к лодыжке ближайшего и нажала спуск. Автомат тотокнул и две пули разнесли ногу несчастного. Тот вскрикнул и потерял сознание.
- Вопрос понятен?
- А не пошла б ты откуда вышла, девочка? Давай, казни уже и отпусти души на покаяние.
- Я жду.
- Ну и жди, сука.
Тина приставила ствол к ступне хамившего и нажала на курок. Выстрел слился с воплем — пирату оторвало пятку.
- Поясняю: нашатырь у меня есть. Буду приводить в чувство и простреливать ноги, пока не кончатся целые кости. Потом буду стрелять в руки. Потом уйду. А вы медленно истечёте кровью, корчась от боли. Итак?
- Это его идея, халы. Он вычитал где-то... А мы поддержали. И ритуал вместе провели.
- Да блядь же! Пятнадцать лодок против одной... А вам папы с мамами ничего не говорили о Соглашении?
- …
- Ну что молчите, выродки? Знаете, что положено делать с паскудами? Отвечать! — Тина уже кричала, срывая голос.
- Знаем, халы. Костёр, халы.
- Ну так и не говорите, что не надо... — сипло произнесла девушка.
- Но... Ханым, вы же смертная, не вам судить нас. А без суда духов…
- А я полукровка. Так что... С вас, паскуды, и полукровки хватит. Алан! Найди, где бак у этого корыта!
- Что ты затеваешь? Не ну... если не секрет?..
- Костёр. И не думай, что мне это нравится. Бак нашёл?
Пираты пошептались меж собой и не раненый обратился к Тине:
- Халы, будьте милосердны... Не пощады просим, но милосердия! Вы постреляйте по нам, пожалуйста, чтоб мы сознание потеряли, а потом уж и жгите, раз уж так положено. Будьте так по-человечески добры, ханым. Сколько же тут сегодня народу сгинуло по вашей воле, так хоть немножко добра, ханым…
Алан подошёл с ведром солярки.
- Куда?
- На них. И ещё неси пару вёдер, чтоб тут лужи стояли из горючего. Я ветоши найду.
- Ханым! Будьте милосердны! Ну я придумал жертву принести, меня не щадите, товарищей моих пожалейте, халы! Вы же дама, а не солдат, так проявите милость к падшим! Ханым!..
Тем временем, Тина натаскала тряпок, палок, пачку журналов с фото девочек без не только одёжек, но и без лобковых волос, и скидала всё это в рубку. Алан вылил пятое ведро солярки.
- Тин, давай их сперва застрелим? Ну не могу я так, прости. Это уже сверх меры, даже для меня. Я не хочу знать, почему мы убили всех этих людей, я верю, что ты знаешь лучше. Но... Грех это — так людей казнить. Мы же не инквизиторы какие и не фашисты.
- Ты про Соглашение забыл... Уходи, Алан, не рви мне нервы и так тошно. Всё, уходи к Свану. Ну же, убирайся!
- Как скажешь.
- И мой автомат забери.
- Хорошо.
Алан взял оружие и понуро пошёл к свановскому катеру. Перескочил через борт и ушёл за рубку. Тина вытащила из внутреннего кармана спички, присела и подожгла пропитанную топливом ветошь.
- Бог вам судья, халы, будьте вы вечно прокляты. Сучья полукровка, дьявольское отродье.
- Нет, дядечка, я не демоноид. Я просто выполняю свою часть Соглашения, которое вы попрали. И не прошу прощения. Прощайте!
И пошла прочь...
***
Сегодня трудно представить, что раньше Мир существовал без Соглашения. Но... миллионы лет смертные взаимодействовали с бессмертными. Ещё в самые изначальные времена охотники приносили свои кровавые жертвы духам. И духи, приняв дозу, помогали порой. И в охоте, и в других делах. Тут надо отметить, что духи в те времена были одинаковы и не делились на ангелоидов и демоноидов. Они все были нейтральны по отношению к тем двуногим обезьянам, что носились по саванне, норовя зашибить палкой какого-нибудь зверька. И к крови духи были равнодушны, алкоголиками не сразу становятся... И к смерти. Но... пра-люди — или за-обезьяны? — всё чаще обращались к ним, поначалу неосознанно, позже — намеренно и просьбы их были поразительно однообразны: дай добычу и отведи смерть.
Можно было бы долго расписывать эволюцию отношений смертных с бессмертными, но стоит ли? И так всё ясно, историю все в школе учили. Часть духов просто отвергали как просьбы, так и жертвоприношения, лишь изредка помогая смертным в самых беспросветных ситуациях; они и стали ангелоидами (но это не значит, что они «хорошие», они просто сами по себе и почти не слышат молитв). Лукавые духи-слабаки попадали в зависимость от жертвоприношений, выполняли все просьбы без разбора — этакие жертвозависимые, наркоманы, готовые на всё ради дозы. Подлые рабы смертных.
Ну и демоноиды возникли — духи, которые требовали самых страшных жертв, заставляя смертных убивать друг друга. Все войны человечества были спровоцированы именно ими. И именно демоноиды давали людям самые страшные знания, учили их делать самые разрушительные виды оружия, приводили к власти самых кровожадных тиранов... Но не стоит считать их абсолютным злом: благодаря демоноидам, людские цивилизации развивались все тысячелетия истории. Духи давали страшные дары за чудовищную плату, а смертные уже сами решали — как им распорядиться теми дарами.
А основная масса бессмертных так и остались сами собой: обычные духи природы, домовые, лешие, русалки... Чуждые к людским проблемам и чаяниям, они зачастую развлекались со смертными, беззлобно подшучивая над ними…
После последней всемирной бойни, где были угроблены больше сотни миллионов людей, ангелоиды, поражённые масштабами бедствия, собрали Великий Сонм. Там были представители всех видов бессмертных и всех людских народов. На первом Великом Сонме и было разработано и принято Соглашение:
1. Люди могут просить духов о помощи простыми молитвами.
2. Духи могут помогать людям, если не найдут просьбу некорректной, но не обязаны.
3. Люди не приносят жертвоприношений под угрозой сожжения живьём.
4. Духи не требуют жертвоприношений под угрозой лишения бессмертия.
5. Люди могут ограждаться от духов заклинаниями.
6. Духи не имеют права нарушать заклятое.
7. Люди могут вызвать духов специальным вызовом (сильное слово, духов зов) и потребовать исполнения некорректных просьб.
8. Духи обязаны выполнить требуемое, невзирая на некорректность. По исполнении такого деяния собирается Малый Сонм для определения степени наказания смертного-вызывателя. (Список наказаний прилагается).
9. Духи не могут вмешиваться в дела людей без разрешения людей. Нарушители подвергаются каре, соответствующей мере нарушенного. Меру нарушенного определяет Сонм. (Список кар прилагается). Беззлобные шутки вмешательством не являются, степень беззлобности (в спорных случаях) определяется по мере необходимости, отдельно.
10. Духи могут вступать в соитие со смертными любыми способами, в том числе и для рождения полукровок. Люди не имеют права оспаривать это право, либо как-либо препятствовать таковому праву духов.
Таково Соглашение — ничего лишнего. Не всё и не сразу пошло гладко: как смертные, так и бессмертные (особенно жертвозависимые) поначалу лукавили. Но после нескольких сотен костров и нескольких тысяч лишений бессмертия, все стали придерживаться Соглашения. Ангелоиды строго и беспристрастно отслеживали нарушителей и карали неотвратимо, всё это и привело Мир к миру и покою. Конечно, ни войны, ни убийства на Земле не прекратились. И демоноиды и духи-слабаки всё так же слетались на запах крови, но... не вмешивались. Люди перестали втягивать бессмертных в свои конфликты, а те перестали провоцировать смертных.
По уговору с духами, люди прекратили выпуск оружия, приносящего вред окружающей среде, получив взамен возможность специального вызова. Ведь бессмертные могут разрушить город и построить дворец самым экологически безопасным способом. Потому что этот Мир и их Мир. Надо отдать должное обеим сторонам, проявления лояльности сглаживали самые острые углы в отношениях.
Скажем, как в таком случае: некий ближневосточный политик вызвал духа-домового специальным заклятием и велел ему написать на бумаге специальное заклятие демоноида. Затем вызвал специальным заклятием демоноида и велел ему уничтожить всех неверных. Дух потребовал поимённого списка всех неверных. Политик вызвал третьего духа и потребовал того составить требуемое. Тот составил список на восемьсот терабайт и упаковал его в природный кремниевый кристалл. Демоноид попросил политика написать это всё своей рукой, на бумаге, гелевой ручкой чёрного цвета, по-китайски, ссылаясь на несовместимость природного кремния предыдущей версии с дешифраторами нового поколения. Политик обратился с жалобой в Сонм и был приговорён к отлучению от руководящих постов выше бригадира дворников. За злоупотребление специальными заклятиями... В Москве стало чище.
Так мир и существует по сегодняшний день.
yaplakal.com