0
Я познакомился с профессором Бильцманом в кафетерии Бостонского Универа, где я числился как подающий большие надежды молодой аспирант прикреплённый к лаборатории занимающийся пси-полями, прикладной психологией и прочими вещами имеющими отношение к “теории викарных эго-эмоций експроприцируемых во вне”.
Фотография Артура Бильцмана, красовавшияся на доске объявлений кафедры астрофизики, была еврейской версией портрета писателя Чехова напечатанном в учебнике Русской Литературы за 1982 год. Когда я сошёлся с ним поближе то убедился, что кроме гениальности нет ничего обшего между русским классиком и еврейским физиком. Бильцман был хамоват и плохо воспитан, а его поступок о котором я хочу рассказать свидетельствовал о его законченном эгоизме.
В то время я занимался тем, что вживляя подопытным крысам электроды в мозг заставлял зомбированных грызунов подчиняться соответствующим командам оператора. Нач лаб был уверен, что мы на правильном пути в развитии технологии упавления толпой. Заказ на подобную лабуду был конечно спущен из Пентагона.
-- Очень люблю желе, -- запросто, как пятилетний малыш, сообщил мне невысокий аккуратный господин садясь напротив меня в пустом и гулком кафетерии, – профессор Бильцман, кафедра астрофизики. Разрешите присесть с вами ?
Последнюю фразу он произнёс уже расположившись и отодвинув мой поднос с газетой.
“Мля, не мог бы ты провалиться, уважаемый профессор “ – подумалось мне, но вслух я конечно сказал – Садитесь пожалуйста, я совсем не против.....
Это знакомство оказалось как приятным так и полезным для нас обоих. Приятная часть заключалась в общности взглядов, схожим прошлым – Артур Бильцман родился и до девяти лет жил в Ленинграде, в пятьдесят третьем году его отец, сотрудник советского посольства сбежал с семьёй на запад и в чём то схожими научными задачами. Только я разрабатывал общую схему поведения человеческих особей, а Бильцман занимался вопросами планетарных орбит, чёрными дырами и гравитацией. Он пытался разобраться в соотношении небесных тел друг к другу в многочисленном социуме Млечного пути.
В течении следуюшего года – полутора мы неоднократно пересекались как в стенах колледжа так и вне их, делясь последними успехами и наработками или просто обсуждая “окружающую нас реальность, данную нам в ощушениях”.
-- Вы знаете, - как-то поделился со мной Бильцман во время приступа откровения, какие иногда с ним случались, - так надоел этот клоповник. Студенты мне стали совсем отвратительны. Это только в дешёвых газетных статьях - “профессор видел в глазах устремлённых на него неподдельный интерес...”. Нет у них ничего в глазах. Да и я не преподаватель...
-- Эге, Артур, да вы совсем скуксились, - лениво ответил я, но прекрасно понимая его.
--- Нет, коллега, вовсе нет ! – вдуг горячо воскликнул он, - Я просто хочу полностью изменить свою жизнь. И вы мне в этом поможете...
Я промолчал. Моё внимание больше привлекал кофейник и бутылка коньяку которую профессор отжалел из своих запасов по случаю тёплого вечера и неба полного звёзд.
-- Я хочу жить в Нью Йорке, иметь хорошую квартиру в Вилледже и заниматься в своё удовольствие формулами с теоретическими задачами и ... конечно...м..м... завести себе любовницу с задницей круглой и белой как Луна, - при слове “луна” профессор с удовольствием зажмурился.
-- Нда, с вашим окладом, даже если вы возьмёте меня в компаньоны, вам не снять и не купить “хорошую квартиру в Вилледже”, как ни крути... – подтвердил я скучным голосом. Вопрос финансов был неприятен, - придёться вкалывать на благо метеорологических прогнозов.
Бильцман терпеть не мог работу по заказу проектирования метео спутников. Он считал, что детальный прогноз погоды в условиях жизни среднего американца, "дом – машина – оффис – дом", есть очередная бесполезная блажь обожравшегося и отупевшего обывателя.
Бильцман помолчал. Потом вдруг подался ко мне, схватил меня за локоть сухой горячей лапкой, и сказал с уверенностью, - расскажите мне всё до чего вы дошли в своих исследованиях по изучению настроений толпы...и... клянусь я сделаю ЭТО,- было видно, что профессор уже находится где-то далеко в космическом мире.
Я пообещал, что утром предоставлю ему кратенькие отчёты по проделанной работе, хотя не мог и представить как он ими воспользуется для выполнения своего обещания.
Бильцман поднялся чтобы проводить меня.
-- А ещё я вам не сказал, - спокойно добавил он, - я терпеть не могу солнца и жары. Я люблю снег, температуру чуть ниже нуля по Цельсию. И так было круглый год. Чтобы круглый год часто шёл тёплый снег и можно было бы сидеть на Бликер Стрит и Шестой Авеню, смотреть на машины и думать о своём.
-- Ну с такими климатическими предпочтениями вам в Нью Йорке делать нечего, - со смехом заметил я,-- по моему даже тропики Амазонки не могут соревноваться по поганности климата со столицей Мира.
На секунду я представил марево повисшее над осторовом Манхэттан. Мириады такси изрыгающих сизые клубы отработанных газов. Потных полуголых негров. Раскалённый асфальт. Духоту газовойкамеры и пот заливающий глаза. Мне стало неприятно.
-- Ну что вы, - тонко усмехнулся Артур Бильцман, профессор астрофизики,- это же всего лишь вопрос наклона земной оси планеты Земля.
“Всего лишь” - это он хорошо сказал...
С момента этого разговора прошло чуть более года. Сейчас Июль. В Нью Йорке идёт снег. Температура где то в районе минус двух по Цельсию. Безветренно, пасмурно. Нью-Йоркцы теперь редко видят солнце. Мы с Бильцманом, в тёплых свитерах, сидим на огромной веранде его роскошной квартиры в Виллeдже и прихлёбываем замечательный обжигающий кофе с ликёром.
Бильцман довольно щурится на снег который у нас теперь идёт три – четыре дня в неделю...
Пять месяцев назад профессор позвонил мне и, отказавшись от каких либо объяснений, настоял на том чтобы я посетил его в Нью Йорке, где он недавно обоснавался. Я имел полный грузовик работы, но он канючил до тех пор пока я не согласился выбраться в Большое Яблоко на выходных.
Я нашёл его в крошечной квартирке в Квинсе. Он принял меня в гостинной заваленной космическими картами, в которых я не смыслю ни бельмеса, и занятой каким-то радио устройством размером с холодильник назначение которого на первый взгляд было неясно.
Я был недоволен четырёх часовой дорогой проведённой за рулём и поэтому не слишком вежлив.
-- Слушайте, вы прекрасно знаете, что у меня полно работы и я терпеть не могу водить машину. Налейте мне хотя бы выпить, - я завалился в продавленное потёртое кресло.
-- Сейчас... сейчас ваше настроение улутшится, уверяю, коллега, - Бильцман протянул мне стакан для коньяка и подал кружку для кофе, - по моему я нашёл то что искал. Думаю, что мне удастся исправить ваше и своё финансовое положение...Только обещайте не перебивать. Что-то я смогу вам рассказать сейчас, что-то нет...но мне...кхм...понадобится ваша помощь...кхм...финансовая...так сказать...взаимообразно...а то я немного поиздержался....но ОНО того стоит !!!
-- Валяйте, Артур, рассказывайте, - я не собирался давать ему в долг.
Хотя если он преподнесёт что нибудь экстраординарное я готов рискнуть.
-- Понимаете, я думаю, что если бы я смог чуть – чуть подкоректировать орбиту вращения Земли вокруг Солнца, то во-первых мы могли хорошо на этом заработать, играя на фондовой бирже, зная заранее когда это произойдёт. Ну например приобрести контракты на покупку зерна, заранее зная, что урожай на будуший год будет никудышным и зерно резко подрастёт в цене, мы так же могли купить плошадки под строительство в заболоченных районах если бы были уверены, что эти районы в скором времени превратятся сухие места...ну и так далее...вы поняли направление моей мысли ?
-- Мысль то я понял, - растроенно протянул я, ибо во мне всё крепла уверенность, что зря, зря я послушал этого чудака и приехал в Нью Йорк, - но как...КАК вы сможете изменить орбиту Земли...заработать на природных катаклизмах милое дело...если бы только знать где и когда они произойдут...не с индейским же бубном вокруг костра прыгать...
--Да, так неплохо заработать это во-первых, - продолжал Бильцман, возбуждённо расхаживая по свободному пятачку между непонятной машиной и моим креслом, - а во вторых я бы смог заказать себе свой любимый снег...и не где нибудь, а здесь, и когда захочу ! Так вот, я с точностью до градуса рассчитал какой должен быть орбитальный эллипс нашей планеты относительно светила, совсем незначительные изменения, поверьте.
-- Профессор, вы знаете как я вас уважаю, но нельзя ли ближе к делу...
-- Можно, конечно можно. Скажите, когда вы занимались с крысами, не пытались ли вы вставить электроды крысам, хомякам и...ну скажем кошкам, например, в соответствующие участки мозга и ожидать от них похожего поведения при нажатии кнопки.
-- Конечно ничего бы не получилось, – в недоумении ответил я, - у них разная скорость прохождения электических импульсов через дендроны. Они никогда бы не реагировали одинаково на один и тот же импульс...Крысы , скажем начинали бы бежать по кругу, а хомячки или кошки...ну...я не знаю...лизать свои гениталии...Да и центры раздражения у них не совпадают.
-- Во во. А что такое весь наш мыслительный процесс, как не очерёдность электических разрядов. Со своим электромагнитным полем естественно. Я пришёл к выводу, что все нации на земле обладают своей исключительной нейронной проводимостью, и этим объясняется черезвычайно разная ментальность всех наций и рас...
-- И каким же образом это относится к пути нашей планеты вокруг солнца ?
-- Да всё очень просто...я посторил энцефалотрон позволяющий выборочно настроиться на ту или иную нацию или расу и одновременно, посылая им импульс можно заставить их всех, всю популяцию я имею в виду, совершить какое то одно простейшее действие.
В тот вечер Артур Бильцман так и не сказал мне в чём его секрет. Я дал ему денег. Немного, но дал. Он сказал чтобы я ждал от него звонка.
Через неделю он прислал мне письмо с точнейшими указаниями какие акции и на каких условиях покупать. Я рискнул. Ещё через неделю стало происходить что то несусветное, в буквальном смысле слова. Сначала начали таять арктические льды. Затопило какую то часть Южной Америки и некоторые острова Океании. Как ни странно мои акции росли в связи с этим как на дрожжах. Потом Исландия и Великобритания испытали на себе потепеление в среднем на пятнадцать – семнадцать градусов. Это очень положительно отразилоась на моих вложениях в энергетичиский сектор. Потребовав объяснений у Бильцмана я их не получил, но был приглашён в его новые апартаменты в конце Июля....
...и вот теперь мы сидим на веранде его квартиры в Вилледже и он объясняет мне как и почему Земля таки изменила свой путь вокруг Солнца...
--Я думал вы сразу догадаетесь,- начал или, вернее, продолжил он,- когда я точно понял, что мне надо скоректировать земную орбиту...я просто настроил энцефалотрон на частоту мозга китайцев. Потом, через телевизионный спутник, не буду вдаваться в технические детали, я послал им сигнал на одно простейшее действие...когда они получили его, то все разом, более двух миллиардов человек, подпрыгнули...
-- Они ЧТО ?! - поперхнулся я.
-- Ну подпрыгнули, ну сантиметров на двадцать, но одновременно...и от этого прыжка двух миллиардов китайцев наша Земля и изменила орбиту. Самое сложное для меня было рассчитать когда именно послать им такой сигнал.
Я сидел и задумчиво вертел в руках пустую кофейную кружку. Мне не давала покоя картина двух миллиардов одновременно подпрыгнувших китайцев, интересно а как же повели себя те кто в это время ехал на велосипеде или в автомобиле, не говоря уже о тех кто занимался любовью или справлял естественные физиологические потребности.
© LiveWrong
yaplakal.com