181
Друг лег в больницу на обследование. Что-то пульс у него в последнее время снизился. Друг чувствовал себя неплохо, но на всякий случай решил выяснить причину и отдался в руки врачей.
В субботу я поехал его проведать. Сидит на койке, грустный, с журналом в руках, весь обвешанный проводами, Есть такой прибор «Холтер». Закрепляют в области сердца несколько датчиков, а прибор 24 часа записывает показания. Потом врачи смотрят.
Начал я его всяким байками от грустного отвлекать. Сидим, ржём на весь Чазовский институт.
И вдруг заходит Она.
«Это мой ангел-хранитель, мой лечащий врач, Марина Александровна», друг аж засиял весь.
Красивая, статная женщина. Ухоженное лицо. Умные, зеленые глаза. Очки в тонкой оправе. Строгая улыбка. Где-то я видел эти глаза, эту строгую улыбку…
…………………………………
…Жаркое лето 1974 года. Чёрное море. Пицунда. У меня каникулы, последние школьные каникулы. Потом будет 10-ый класс, репетиторы, сидение за учебниками, поступление в институт…
А сейчас у меня каникулы и я не хочу думать о том, что ждёт меня в сентябре. Мне – 16 лет.
Мы жили у друзей в большом частном доме в поселке Лидзава. Реликтовый сосновый бор, прозрачная вода в море. Всей семьёй мы приезжали сюда уже несколько лет подряд.
Сын хозяйки дома, Кирилл, учился в Москве, в медицинском. Почти каждое лето, он приезжал сюда с друзьями. Меня всегда брали в компанию, хотя я был младше на пять лет.
Они научили меня играть в преферанс и пить домашнее вино в больших количествах.
Однажды, попивая вино на пляже и болтая о пустяках, Кирилл вдруг спрашивает меня:
«А у тебя баба уже была?»
«Нет, не было», говорю я. Чего мне врать-то?
«Завтра приезжают наши девочки. Так вот, там будет одна лишняя. Мы её попросим, и она тебя всему научит – она девка добрая!»
Всю следующую ночь я не спал. Волновался.
Маринка была самой красивой. Высокая, стройная, зеленоглазая. Со строгим, не по годам, взглядом. Когда нас знакомили, я чуть в обморок не упал. Неужели она захочет меня «учить»?
Она такая…такая… сказочная…
Вечером, как водится, все выпили вина, и мы сели играть в преферанс.
Я не мог думать о картах. Я думал о Маринке.
Кирилл загадочно улыбался и постоянно мне подмигивал.
«Карты – это святое. Мы должны доиграть. А Маринка никуда не денется».
«Ну и кто ты после этого? Такое говорить 16-ти летнему юнцу, обалдевшему от свалившегося на него счастья», думал я.
…Маринка была чудесной. Она всё сделала идеально. Она много разговаривала со мной, позволяла изучать её тело. Она очень ответственно подошла к поставленной задаче, и я прослушал целый цикл лекций «Мужчина и женщина». От теории мы переходили к практике, от практики – к теории. Я пропадал у неё в комнате сутками, не появляясь на кухне вообще. Мама сначала волновалась, но отец, после разговора с Кириллом, успокоил её, сказав, что мальчик сыт любовью.
Маринка… Умница, Маринка... Как я был благодарен ей за терпение и нежность, за то, что научила меня не стесняться разговаривать с женщинами на любые темы, за то, что научила не спешить, научила быть сильным и ласковым, научила не думать только о себе. Она сняла все табу с тогдашней «комсомольской морали», она заставила меня, мальчишку, почувствовать себя настоящим, взрослым мужчиной…
Я не хотел засыпать, чтобы не терять волшебные минуты и часы общения с ней.
Маринка… Мы гуляли по берегу, я говорил ей какие-то глупости, а она строго смотрела на меня. И начинала хохотать…
Я рвал ей цветы повсюду, где только мог их найти.
«Тебе, моей первой женщине на Земле!!!», орал я на весь поселок и вставал на колено.
Она гладила меня по кудрявой голове и… смущалась.
Месяц пролетел как мгновенье. Уезжая, она не оставила мне свой телефон.
Она сказала, что она мне больше не нужна, что у меня будут сотни таких, как она…
Она поцеловала меня на автобусной остановке, когда они все уезжали в Москву. И я до сих пор помню запах её духов «Сигнатюр»…
Я искал её в Москве, слоняясь возле медицинского института. Раза четыре приезжал туда. Потом перестал.
Она оказалась права. Скоро у меня появилась вторая, третья, десятая женщина в моей жизни……
Но я всегда помнил Маринку. Всегда вспоминал её «уроки» и мысленно благодарил её…
И вот, прошло 32 года…
………………………………….
«Марина Александровна? Маринка…Это…ты…?»
Строгий взгляд из-под очков. Не узнаёт.
«Не узнаешь меня? Конечно,…кудрей то уже нет…»
Выхватив букет цветов из вазы, стоявшей на прикроватной тумбочке в палате моего друга, я встал на одно колено и протянул ей грустные розы:
«Тебе, моей первой женщине на Земле…»
Маринка гладила меня по лысой голове и смущенно улыбалась.
Потом мы оба плакали – я и моя первая женщина…
© armati
yaplakal.com