125
“Котаны!
Наша жизнь сплошное недоразумение, мы все - аморфное начало от кончика усов и до воображаемых, давно утраченных яиц, домашние мои. Миска, кресло, лоток, вот бермудский треугольник в котором исчезают лучше годы...” - задушевно вещало радио приятным баритоном.
******
Тимофей Калачев потерял память. Свет фар, сильный удар. Дальше пустота. Всё, что ему осталось, уместилось в последние пять незабываемых минут с момента пробуждения. Мир (впрочем, я бы не спешил его так называть) сжался до размеров большой залы. Калачев разлепил глаза, с трудом сфокусировал взгляд, и первое, что он увидал был огромнейший батон колбасы.
“Докторская”, а это была именно она, с поправкой на габариты воображаемого доктора-гаргантюа, валялась прямо на зеленом паласе. Сам пострадавший нашел себя лежащим на велюровом диване уютного кофейного цвета. Интерьер в целом напоминал магазин ковровых изделий и мягкой мебели: пуфики, половички. Колбаса выбивалась из общей картины. Тимофей на истово заморгал, но гастрономическая аномалия никуда не исчезла.
- Здравствуйте. - вкрадчиво проворковал чей-то голос за спиной.
- А? - Калачев завертел головой, подивившись гибкости шеи.
- Только не волнуйтесь. Всё будет хорошо! - торопливо заверил невидимка.
- Кто вы? Где я? Это какая-то шутка? Семён! Если это ты все подстроил…
- Нет-нет-нет, Семён тут ни причем. Никакого Семёна не было никогда в вашей жизни. - собеседник взял и соткался из воздуха. Прямо вместе с картонной коробкой в которой он изволил восседать. Мохнатый такой посетитель, с лапами и хвостом.
- Твою мать! - “это же “белка” пришла за мной” - промелькнуло в голове у Тимофея. - Говорящий кот!
- Извините! Я кошка, а не кот и не белка. - огрызнулась из своей коробки новоприбывшая женским голосом. - Можете звать меня Лунная. А вот вы, Тимофей, совершенно несносный тип. - она фыркнула. - Мало того, что говорите грубости, так еще и думаете нелепости.
- Ой, мама. - от испуга Калачев даже нашел силы сесть. Тело показалось чужим, нереально крепким и гибким. - Простите пожалуйста! - читающая чужие мысли кошка размером больше походила на тигра, что требовало определенного пиетета.
Голова заработала как новенький Мак Бук. Фары автомобиля в темном переулке. Удар. Темнота. А теперь говорящая кошка в этом странном месте.
- Я что, умер? Это… Это Ад такой?!
- Фу! Умерли конечно. Я только решила, что вы начали соображать, так нет, пошли людские сказки про чертей с котлами. Как банально. Успокойтесь, это не ад.
- А что тогда?
- Предпоследний Приют. Но вы можете называть это раем, если так проще. - кошка внимательно посмотрела на Калачева. - А чего вы ждали? Врат и ангельских песнопений? Мы же коты!
Ясность наметившаяся после слова “рай” опять куда-то пропала. Тимофей почесал за ухом, подивившись странным ощущениям во всем теле, возникшим при такой простой процедуре. Вместе с ними пришло раздражение.
- Ну то, что вы кошка, я, извините, понял. Но я-то почему здесь оказался? Ковры везде, диваны, бакалея разбросана. - он кивнул в направлении лежащей неподалеку связки охотничьих сосисок, каждая размером с питона. - Я-то зачем в этом кошачьем раю нужен? Знаете, раз уж умер, то хотелось бы все-таки по-людски: чтобы Врата, чтобы Пётр… - с возмущением заговорил он.
- Потому, Тимофей, что вы тоже не вполне человек. Точнее, совсем не человек. А уж совсем точно, вы - кот. Вот, смотрите.
*****
“Все ваши мечты - Уорхол и «Вискас», котаны. Цель жизни мечется лазерной указкой, а вы скачете за ней без единого шанса сделать тачдаун. Сейчас это принято называть “развлечениями в семейном кругу”. И это у тех, что рожден мечтать, искать, петь на верхушках водосточных труб в час, когда луна карабкается в зенит. “Добро пожаловать в Революцию” - мяучит очередной диванный бунтарь и бездумно гадит в тапки, называя это протестом.
Дерьмо! Вот что такое это ваш протест. Стыдитесь, котаны, потому что не бывает анархии по команде, как не бывает революции без идеи. Где ваша идея, котаны?
Я говорю: «Вискас» и Уорхол.”
*****
Из возникшего перед Тимофеем зеркала на него уставилась полосатая морда с розовым носом и белыми щегольскими усами. Перед глазами словно щелкнула диафрагма фотоаппарата. Вот серый кот крадется в переулке с любопытством принюхиваясь к запахам подворотни. Вот он зазевался. Вот старая желтая “Лада” вылетает из-за угла. Всё. Был кот и вышел. Тимофей вспомнил.
- Да-да так и было. Извините, мне и правда жаль, эти посмертные воспоминания такие пугающие, тревожные. Вы ведь при жизни были совсем не плохим питомцем. Домашним, в меру балованным. С хозяевами уживались, колбасу со стола не таскали. Тапки в знак обиды… Тапками в общем-то не злоупотребляли. Можете надеяться на перерождение.
- Но как… Я же помню, что доктором хотел быть этим... Уфологом. Или в хоре петь. Откуда такие мечты человечьи?
- Урологом наверное. - Лунная улыбнулась, показав белые остренькие клыки. - Доктором вам не стать, увы. Более того, вы останетесь котом навсегда, как и я. Перерождения существуют, это правда. А вот про смену сущности люди-индусы ерунду выдумали. Ну сами подумайте какой прок от кота, который нацепит очки и станет делать вид, что он хоть каплю смыслит в человеческих болезнях?
- Но есть те, что сидят в поликлиниках, они все…
- Нет-нет исключено. Это всё люди. Хотя зная, как они лечат сложно поверить. - Кошка хихикнула.
Семен вскочил на лапы, попробовал подпрыгнуть. Вышло почти до потолка. Он с наслаждением потянулся и принялся чесать когти о спинку дивана.
- То, что с вами сейчас происходит, мы называем синдром домашнего питомца. - вещала Кошка. - Ложные мечты, постепенное привыкание к кошачьему телу. В подлунном мире мы живем мыслями приютивших людей, даже фамилия у вас для регистрации выбрана хозяйская. Лечить, сны дурные отводить, советы давать - всё мы. Симбиоз зашел далеко, а физическая смерть не может так просто разделить прошлое и будущее.
- А это вокруг? - спросил Тимофей между делом, не прекращая драть обивку. - Всё это такое странное, действительно кошачье, игрушечное какое-то. С Вратами и Петром у людей поприличнее придумано.
- Ну, а вы когда-нибудь любили закрытые двери?
- Нет. - честно признался Тимофей, глядя как по волшебству исчезают царапины с дивана. - Ни один кот не любит, когда заперто.
- Вот! А привратником вы кого порекомендуете посадить? Может бульдога Ипполита, которого вы так избегали при жизни? Пусть лаем отгоняет грешных кошек от закрытой двери.
Кошка наконец решила выбраться из своей насиженной коробки.
- Кошачий рай на то и кошачий, чтобы быть похожим на холодильник полный колбасы, на теплую гостиную, где нет хозяев, а обивка диванов чинит себя сама. Тут даже ярусов восемь по числу полок в холодильнике.
Вы, между прочим, направлены на самый лучший ярус, Восьмой. Тут вам и еда и удобства, не то что на Шестом или Нулевом.
- А что на Шестом? - кот Тимофей был уже в общем-то согласен с новой парадигмой мироустройства. Холодильник это идеально. У клопов рай наверняка напоминает засаленный пружинный матрац. Для муравьедов, конечно, приготовлен один большой вселенский термитник.
- Разбитые женские мечты там хранятся. - Лунная покрутила хвостом. - С кем же еще одиноким теткам делиться мечтами, как не со своим котом? А наши их невольно транслируют выше. Выходит сплошной поток, как прорванная канализация или лавина в горах. Представьте, что за жизнь скакать среди всех этих смятых постелей, полных стонущих от страсти женщин среднего возраста, а вокруг толпятся воображаемые принцы и их белые кони.
Ужас один. - подытожила Кошка. - Хуже только Нулевой уровень.
- А там что? - сглотнув спросил Тимофей. ТО самое кошачье чутьё на неприятности вернулось в один миг.
- Там… Там Последний Приют. Мы толком не знаем. Страшное там место. - речь её сделалась сумбурной. - В Последний Приют давно никому хода нет, кроме слепых потопленных котят. А у них с рассказами, как понимаете, не очень. - Кошка помялась, не желая обсуждать эту тему. Зачем-то высунула язык. - Вот и выходит, что хранятся там ТАКИЕ вещи, Тимофей, что лучше и не видеть никому.
Разговор скис. Тимофей потянул носом, личность кота возвращалась, и колбаса невольно манила. “Скотина бессердечная!” - воскликнули тут многие. Но вряд ли его можно упрекнуть в черствости, ведь Тимофей был всего-навсего животным. Даже булгаковские литераторы, люди от рождения! не устыдились закусить известие о смерти Берлиоза, а тут какой-то кот. Лунная заметила интерес, жестом пригласила угощаться. Они молча, вдумчиво пожевали, щедро откусывая от уже знакомого сверх батона “Докторской”.
- Извините, Тимофей, но я должна возвращаться к делам. - сказал хозяйка облизнувшись. - Прибывающих много. Кто-то помнит всё, кто-то как вы теряет память, но всем нужно помочь, встретить. Я побегу, а вы заглядывайте в Канцелярию, ага? - Лунная застенчиво лизнула хвост.
- А что же мне теперь делать?
- Отдыхайте. Наслаждайтесь. - она повела лапой давая понять, что в Предпоследнем Приюте доступно все и даже больше.
- Но я не хочу до конца времен диваны драть! Скучно тут. Может попробовать на Нулевой пробраться, а?
- Любопытство вас, Тимофей, уже один раз сгубило. - Кошка грустно улыбнулась одними усами. - Не хотите лучше отдохнуть?
- Нет!
- Ну, тогда я думаю у нас есть работа для настоящего Кота…
*****
“Добро пожаловать на “Кладбище Домашних Животных”- первый в Сети форум тех, кто верит в Девять Жизней!” - гласил самый дурацкий баннер, что Женя видела за прожитые семнадцать лет. Но вирусная реклама на это и рассчитана. Она кликнула по ссылке и нашла типичную страничку, одну из тысяч, где фрики любят обсуждать свои никчемные проблемы.
“С сегодняшнего дня мы запустили собственное интернет радио!” - возвещала лента новостей. Дата сообщения стояла вчерашняя. - “Жми сюда чтобы услышать ди-джея Тимофея на канале “От мертвого кота уши”.
“Ну хоть тут капля оригинальности.” - Женя улыбнулась и нажала на Play..
“Котаны!
Наша жизнь сплошное недоразумение от кончиков усов и до воображаемых, давно утраченных, яиц, домашние мои. Миска, кресло, лоток - бермудский треугольник в котором исчезают лучше годы. И это у тех, что рожден мечтать, искать, петь на верхушках водосточных труб в час, когда луна карабкается в зенит!”
Голос ведущего был вполне человеческий, мужской, с легкой ноткой грусти, мягкий баритон философа. Он не походил на тех, что нынче в моде на радио.
“Люди мечтают лишь об одном. Они зовут это Анархией, хотя имя ей Свобода. Люди покупают мотоцикл потому, что лишь встречный ветер способен заполнить пустые головы её истинным именем. Свобода приходит в конце апреля, когда первая сирень распускает флер раннего взросления. Свобода это блеск в глазах нимфетки, это шаг по скользкому карнизу, когда под ногами сто триллионов километров пустоты, это лунный свет, в котором можно купаться.
Свобода так глубоко в нас, что её не выварить даже живодеру, соберись он изготовить мыло из хвостатых братьев. Я могу стать драной шапкой на голове двуногого ублюдка, но моя свобода оттого будет петь ещё громче. Твой голос на крыше, полный рано разбуженной страсти, это и есть Свобода.
Котаны, задумайтесь сейчас над тем, куда катится этот мир. Мы не “Вискас”, а место Уорхола на помойке. А чтобы ваши разномастные мохнатые рожи не кривились от непосильных мыслей оставайтесь на нашей волне.
Для всех, у кого от рождения четыре лапы я ставлю лучшее, что когда-либо удавалось двуногим музыкантам. Встречайте “Son House” со своей вечной и неповторимой “Death Letter.
Добро пожаловать в революцию, котаны.”
*****
И пришел блюз.
© YoMan78 и еще не родившийся кот-шотландец Тимофей
Это сообщение отредактировал YoMan78 - 13.01.2014 - 11:03
yaplakal.com